Что значит русскоязычный человек
Существует проблема: нет четких критериев описывающих некий портрет настоящего русского, по которому можно было бы однозначно понять, что человек таковым является. Это приводит к разного рода бесконечным спорам, манипуляциям и противостояниям. Раз нет четких признаков, то, значит, и нет четкого, статичного во времени образа русского человека. Во всяком случае, элементы описывающие русского слишком уж изменчивы.
Более того, бытует мнение, что найти устраивающее всех определение понятия «русский» невозможно, что наводит на неприятную мысль — русскость является предметом торга в публичной информационной среде. Вот только не понятно: а кого конкретно, какие группы людей что-то должно устраивать или не устраивать?
Давайте рассмотрим семь самых распространенных мнений-подходов, которые, каждое по-своему, дает определение понятию «русский» и «русские».
1 Народ
Данный подход опирается на тот факт, что народ — термин науки этнографии (греч. народоописание) и под ним понимают этнос, то есть группу людей, общую по происхождению (кровное родство), имеющую, кроме этого, несколько объединяющих признаков: язык, культуру, территорию, религию и историческое прошлое. То есть, народ — это явление социокультурное, подразумевающее, что русским можно родиться или стать, а на понятие «русский» влияют ученые этнографы, антропологи, историки и культурологи.
Плюсы: самые четкие критерии относящиеся к понятию «русский» относятся именно к этому подходу; манипулятивное и спекулятивное влияние на русских очень ограничено.
Минусы: такой подход усложняет государственной аристократии процессы управления страной, так как требует финансово затратных мероприятий по поддержанию численности русских и соблюдения элементов их четкой идентичности.
2 Нация
В данном случае, русские — это явление политическое, так как нация — это социально-экономическая, культурно-политическая и духовная общность индустриальной эпохи. Нацию изучает теория политических учений, а основной задачей нации является воспроизведение общей для всех граждан страны культурной и гражданской идентичности. То есть формированием понятия «русские» занимаются политики.
Плюсы: очевидна удобность данного подхода для правящей аристократии, так как он позволяет ей вылепить-сформировать тех русских, которые ей удобны для удовлетворения своих амбиций и решения определенных государственных задач.
3 Гражданство РФ
Плюсы: это самый простой подход к решению «русского вопроса»; популярная фраза «Заграница нам поможет!» подходит сюда лучше всего; увеличение списочного числа граждан РФ автоматически означает увеличение числа русских.
Минусы: перестав быть гражданином РФ, человек перестает быть русским
4 Душевное состояние
Некое самоощущение основанное на наборе возвышенных и культурных посылов, знаний, привычек, стереотипов, шаблонов. То есть, подразумевается наличие у человека или группы людей неких нравственных и поведенческих признаков, соответствующих определенному мнению-мифу, сформированному творческой интеллигенцией о русских в книгах, фильмах, рассказах и народной молве.
Плюсы: позволяет любому человеку на основе своих собственных предпочтений отнести себя к русским и наделить русскостью похожую на себя группу людей; равно как и позволяет лишить человека или группу принадлежности к русскому народу также единолично.
Минусы: предоставляет широчайшее поле для трактовок понятия «русский» внося еще большую сумятицу и неразбериху, а так же провоцируя конфликты на этой почве.
5 Приверженность идеологии
«Русские — это больше чем национальность. Русские — это прежде всего идеологический подход.» Данное мнение подразумевает положение человека по отношению к понятиям «друг-враг», «свой-чужой», «полезно-вредно» и т.д. Личное восприятие того или иного лозунга раздающегося из газеты-радио-телевизора или на митинге — самое яркое явление этого подхода.
Плюсы: очень удобно для быстрого сплачивания больших масс вокруг некоей главенствующей, в данный момент, идеологии; возглас «Наших бьют!» осуществляет мгновенную мобилизацию некоего социума.
Минусы: со сменой правящей идеологии, и/или идеологов ее формирующих, меняется и концепция русскости.
6 Служение России
Категория основывающаяся на «выгодности» того или иного индивидуума или группы индивидуумов для удержания и осваивания громадной территории Российской Федерации. Концептуально озвучивается так: «Жить в России, работать на Россию, защищать Россию, тратить деньги в России». Любой человек реализовавший парадигму «жить-работать-защищать-тратить» автоматически становится русским.
Плюсы: такой подход выгоден экономически, так как позволяет эффективно существовать российскому государству без каких-либо обязательств перед людьми и народами его населяющих;
7 Это проект
Никогда не было и сейчас нет никаких русских. Это определение выдумано Московскими Царями для обозначения тех кто на них работает, пока они контролируют самую большую страну-территорию в мире. Любой, кто служит Белому Царю из Москвы и соблюдает интересы правящей Кремлевской Элиты и есть русский. Русская культура, русская генетика, русская история и прочее — суть манипулятивные категории, которые легко переделываются, переписываются, корректируются под нужды государственной аристократии.
Плюсы: все население России становится «плавильным котлом» по обеспечению личных интересов малой группы влиятельных людей.
Минусы: в руках недругов России и во время информационной войны такой подход становится идеальным средством разрушения российской государственности.
Выводы
Что же мешает придти к общему знаменателю? Мешает смысловое наполнение таких явлений как русская культура, русские символы, элементы и образы, религия, внешний облик русских, правила появления и формирования русского человека.
Значение слова русскоязычный
Толковый словарь русского языка. С.И.Ожегов, Н.Ю.Шведова.
Примеры употребления слова русскоязычный в литературе.
Вообще же в здешних бундесверовских группировках служат многие русскоязычные.
То же самое произошло в Иерусалиме, в подобном центре абсорбции, а так же в гостинице, где были временно расселены тысячи русскоязычных иммигрантов.
В этом автопробеге был участок, когда за десять дней я не встретил ни одного русскоязычного собеседника.
Как-то Сашу Гениса обсчитали в бухгалтерии русскоязычной нью-йоркской газеты.
Александр Зорич привнес в русскоязычную фэнтези атмосферу веселой драки.
Поэтому и нападают израильтяне на русскоязычных новых иммигрантов-чужаков: соседи и прохожие, полиция, работодатели, чиновники.
Кроме того, по норме русскоязычной издательской традиции даются подстраничные переводы иноязычных вкраплений, за исключением самых простых и очевидных, и за исключением тех, которые незаметно переведены внутри текста.
Г-н Окара утверждает, что украинское творчество украинцев было более эстетически значимым, чем творчество русскоязычное.
Это они, отставники да недобитые приживалы, визжат сейчас об утеснении русскоязычного населения, боясь за свою шкуру, но больше за свое нахапанное добро и солнечные угревные местечки.
Под истерики митингов, под телевизионные сшибки политических дебатов, под пикеты и марши протеста русскоязычного населения, возмущенного готовящимися законопроектами о гражданстве и государственном языке, в республике происходило крупномасштабное мародерство, которое на страницах газет именовалось перераспределением общенародной собственности, денационализацией и прочими красивыми и умными терминами.
Сейчас есть все возможности объединяться в русскоязычные самостоятельные группы и уходить из школы, в которой пышно процветают этническая ненависть и дискриминация по признаку происхождения.
Источник: библиотека Максима Мошкова
Транслитерация: russkoyazyichnyiy
Задом наперед читается как: йынчызяокссур
Русскоязычный состоит из 13 букв
Кто такие русскоязычные люди?
Кто такие русскоязычные люди?
Я помню то ощущение счастья, когда меня – первую в классе! – принимали в пионеры. Мне и самой сейчас трудно объяснить этот восторг. Я понимала, что я, пусть маленькая, но очень важная частичка огромной страны. Самой лучшей! Самой сильной и могущественной! Мне было 9 лет, и была горда тем, что я из СССР. Я искренне сочувствовала тем, кто был лишен этого счастья.
Это потом, в перестроечные годы, чернуха и грязнуха, помои и всякого рода дерьмо, вылитые на мою Родину, стали менять все вокруг. Этой неизбежной перемене подверглось и мое отношение к Родине. Нет, любить меньше не стала. Просто растерялась немного и никак не могла понять, сколько – в процентном отношении – во всем этом лжи и предательства. Ничуть не сомневалась, что все это есть. Да и правда тоже коробила и сильно корежила сознание.
Именно тогда мне впервые объяснили, что я не русская. Имя и отчество мне дал папа – башкир. Тогда же мне аргументировано доказали, что я не имею никакого отношения к Узбекистану, что я не узбечка. Во-первых, не принадлежу к коренной нации. Во-вторых, «езжай на своя Москва!»
Вот тут я растерялась по-настоящему. К сожалению, никогда не принадлежала к числу состоятельных граждан. А это значило, что бежать надо было в никуда и жить там, в этом никуда, в полной нищете. Примеры были. Сама бы как-нибудь справилась. Но на руках было двое несовершеннолетних детей и больная тетя, которая жила с нами.
Где-то внутри теплилась детская и очень наивная вера в то, что все будет хорошо. Поддерживало и русское извечное «авось обойдется» и «поживем-увидим».
К этому времени все мои состоятельные земляки-узбеки и не узбеки уже переселились в Россию, получили гражданство, обзавелись недвижимостью и обжились на новом месте.
Когда совсем стало невмоготу, решила все бросить и на те копейки, которые мне давали за мою квартиру все-таки перебраться в тихую российскую гавань. Туда, где меня подростки не забросают камнями, где не оскорбят грязным словом за то, что «русская».
Моя русская фамилия принималась, а вот, услышав имя и отчество, мне каждый раз отвечали, что вакансий нет. Однажды рискнула спросить напрямую, почему не берут. Ответ был прост и ужасающе знаком: «Нам узбеки не нужны».
Да, нелегко нам, метисам, живущим на просторах бывшего СССР. Чистоту нации наши предки не соблюли. Им, бедолагам, наверное, и в голову не приходило, какие последствия повлекут их межнациональные браки и что будет с их внуками.
Прабабушка Инга – литовка, прадед – поляк, один дед – башкир, другой – украинец, одна бабушка – донская казачка, другая – татарка. Есть и еще четыре национальности. Каждой крови по 15 капель – вот и получился коктейль. Как выяснился всем чуждый и никому нигде не нужный.
Так кто же такой этот пресловутый русскоязычный человек? Чего он хочет? Чего добивается? За что борется? И отчего приходит в отчаяние?
Русскоязычный – это тот, кто, невзирая на пятую графу, считает себя русским. Да, у него иногда не славянская внешность и разрез глаз, и цвет волос. А иногда и акцент с головой выдает его не славянское происхождение. Но он русский, потому что думает по-русски, потому что живет, душой болея за Россию.
Это вы, россияне, позволяете себе не любить своего Президента. А мы, русскоязычные, гордимся им. Мы прощаем ему то, что вы называете промахами и недочетами. И тем положением, которое сейчас занимает Россия в мире, и ответными санкциями, и воодушевлением российских фермеров, и олимпиадой, и Крымом – всем гордимся.
Вы, россияне, позволяете себе писать и говорить с ошибками. Засоряете «великий и могучий» сленгом, матом и, Бог весть, откуда взявшимися, заимствованиями. Мы же бережно храним чистоту языка, отчаянно боремся за то, чтобы в создавшихся условиях, как можно больше людей учили русский язык, говорили на нем, приобщались к великой культуре. Проводим русские праздники и искренне радуемся, видя, как тянутся к русской культуре представители разных национальностей.
Но мы, русскоязычные, люди крепкие. Нас не добить чиновничьим равнодушием и великодержавным шовинизмом, с которым нам постоянно приходится сталкиваться. Мы по-прежнему верим, что все еще наладится. Что когда-нибудь мы так же, как прежде, заживем одной семьей, не делясь на наших и всех остальных.
Но очень хочется понять, кто тот яйцеголовый умник, который построил эту хитроумную схему раздора. Он злой гений, сумевший посеять между нами вражду. Долго и упорно он трудился и достиг своей цели. И мы сами помогли ему в этом и помогаем ему сейчас.
Спасибо за понимание, Евгений! И за совет тоже.
Хорошая статья, главное, от души.
Вообще метисам тяжело. Ни в городе Богдан, ни в селе Селифан. Когда только начинался развал СССР, я участвовал в помощи беженцам из Баку и Сумгаита. Помните, с чем связаны были в те времена названия этих городов? И если «чистых» армян как-то устраивало представительство Армении в Москве, то со смешанными семьями (а именно армяно-азербайджанскими) никто не хотел дела иметь.
В конце концов, им повезло больше других, почти все теперь в Канаде или во Франции. Но то, чего стоила дружба народов СССР, я тогда увидел на практике. Впрочем, для меня это не было открытием.
Кстати, приблизительно в то же время союз советских писателей вдруг разделился на русских и русскоязычных. При этом «русские», как могли, подчеркивали вторичность, и даже третичность «русскоязычных». Хотя килограммы их «посконных» сочинений не перевешивали популярности повестей и романов «русскоязычных» Ф.Искандера и В.Аксенова.
У меня много знакомых беженцев из Баку, им так туго пришлось. что они до сих пор без слез об этом говорить не могут.И про стыд Вы правы.
Кто же такие русские?
Почему без русских не может быть России? Кто такие русские? Можно ли русским стать или только родиться? Нужна ли русификация русских?
Кто такие русские?
Этот вопрос любят задавать с подковыркой всевозможные недоброжелатели русских, полагающие, что на этот вопрос невозможно найти ответ. В «Декларации русской идентичности», принятой «Всемирным русским народным собором» в 2014 году, дана если не окончательная, то в целом довольно удачная формула:
Русский — это человек, считающий себя русским; не имеющий иных этнических предпочтений; говорящий и думающий на русском языке; признающий православное христианство основой национальной духовной культуры; ощущающий солидарность с судьбой русского народа.
Если человек не считает себя русским, то обсуждать с ним его русскость бессмысленно. Если человек, подобно Протею, манипулирует своей идентичностью, то он русский, то финн, то друг степей калмык, если из его непрерывно меняющейся родословной то наступают ордой кочевники, то приплывают в варварскую страну просвещенные мореплаватели, то очевидно, что русским он себя не считает. Если человек не говорит и не думает на русском языке, то отсутствует тот процесс непрерывной актуализации идентичности, который происходит в соприкосновении с языковой стихией. Если человек не ощущает солидарности с русским народом, если ему чуждо чувство братства с представителями своего народа — братства помимо классовых, имущественных, образовательных границ, то «он был средь нас чужой».
Нация — не организация со свободным членством. В основе своей это связь поколений, прошлых и будущих, традиция, которая передается через рождение, воспитание, приятие наследия предков. Чтобы народ создал великую культуру, приобщаясь к которой выходцы из других народов хотели бы бормотать даже на смертном одре «строчки из Александра», необходимо, чтобы в основе этой культуры лежала живая, передающаяся от отца к сыну традиция, чтобы первое чувство национального самоопределения возникало с первой материнской колыбельной. Должно быть то чувство особенности, которое до конца не растворяется во всеобщности глобального Вавилона.
На первый взгляд в наш секулярный век может показаться проблематичной формула о православии. Однако она абсолютно корректна. В текущей реальности можно быть агностиком, атеистом, даже, наверное, неоязычником (но сразу скажу — не нужно), но нация — это согласие живых и мертвых, потомков и предков. Русский человек не может отвергать и оплевывать большую часть своих предков, а они с конца Х по начало ХХ века все были православными христианами, а большинство из них остались таковыми и после этого рубежа.
Когда мы говорим о православии, как о факторе, создающем русскую культуру, речь не столько о личном религиозном самоопределении человека, которое он в конечном счете обсудит с Богом на Страшном суде. Религиозная традиция — это, к примеру, пространственная этническая и цивилизационная кодировка, разметка «нашего» и «не нашего». Европа — это пространство, где высятся готические соборы. Европа без устремленных ввысь стрельчатых арок — какая-то не настоящая, второсортная. Мир ислама соткан из бесчисленных голосов муэдзинов, переплетающихся в пространстве между минаретами. Русское пространство — это золотые главы и шатровые колокольни. Где они есть — там Русь. Там, где их не видно, где они уничтожены, теряется и русское качество пространства, оно впадает в забытье. Наши предки это отлично понимали, и поэтому особым русским направлением церковного зодчества стал шатровый стиль — обращенный не вовнутрь, как византийский храм, а наружу, в экстерьер, подобно Василию Блаженному или церкви Вознесения в Коломенском. Задача такого храма — обозначить присутствие Божие, присутствие православной веры в окружающем ландшафте.
Когда, готовясь к грандиозному Казанскому походу, русские рати ставили на волжском мысу крепость Свияжск, то заранее подготовлены были и спущены затем по реке срубы стен, домов и церквей. Церковь должна была встать на новом рубеже одновременно с городом. Потому что — как обозначить иначе пришествие русского народа? Произнесите мысленно: «русский пейзаж». Что представится вашему умственному взору? Скорее всего, петляющая речка. Один берег низкий, луговой, другой — высокий, поросший лесом. И там, на горе, обязательно видна небольшая церквушка, увенчанная шатром или луковичной главкой.
Попытайтесь теперь мысленно убрать эту церквушку, и вы обнаружите, что пейзаж распался. Уже непонятно — Польша перед вами, Прибалтика или Россия, уже непонятно, люди здесь живут или же дикие звери. Нет церковной главки — и пейзаж обезглавлен. Убрали шатер — и смысловая определенность пространства расшаталась.
Можно ли русским стать или только родиться?
Стать русским можно, но для того, чтобы кто-то мог стать русским, должно быть достаточно большое число людей, которые русскими родились. У любого этноса, даже у любой нации, хотя нация — это более сложное, политическое понятие, всегда существует определенное этническое, антропологическое ядро из людей с близкими антропологическими, генетическими, культурными чертами. Представители этого ядра очевидно более похожи друг на друга, чем на представителей окружающих общностей. Они говорят на сходном языке, ведут по большей части похожий образ жизни, имеют общую историческую память, которая делит для них мир на «своих» и «чужих».
Современная политкорректность стремится устранить понятие рождения и воспитания как образующего этнос фактора. В «Декларации» об этом сказано совершенно неполиткорректно, зато очень корректно: «Рождение от русских родителей в большинстве случаев является отправной точкой для формирования русского самосознания, что никогда не исключало возможности присоединения к русскому народу выходцев из другой национальной среды».
Необходимо понимать, что, чтобы присоединиться к тому или иному этносу по своему свободному выбору, нужно войти в круг тех, кто в составе этого этноса родился и был воспитан, и быть принятым в этом круге как свой, включиться в цепь браков, рождений и воспитаний. «Арап Петра Великого», приехав в Россию и женившись на шведке, вряд ли стал в точном смысле слова русским, зато, включившись в русскую систему браков и рождений, он стал прадедом великого русского поэта и страстного русского патриота. Для того чтобы представитель другой этнической группы мог «стать» членом этноса, ему нужны образец, которому он мог бы уподобиться, и группа, с которой он мог бы смешаться. Если такой образец есть и такая группа есть, то ассимиляция, то есть вхождение новых членов в состав этноса, совершается сравнительно легко.
В первом поколении есть воля к сближению, во втором — все живут общей жизнью, в третьем уже все переженились, в четвертом различий порой не сыскать вовсе — придется долго изучать их, вглядываясь в антропологические черты, или копаться в генетических картах.
Скажем, в составе северной группы русского этноса более 30% (а в составе русских в целом — 15%) имеют мужскую Y-хромосомную гаплогруппу N1C. Это значит, что их прямые предки по мужской линии когда-то принадлежали к группам, родственным целому спектру народов — от финнов до якутов. Столетиями эти группы жили рядом со славянами, усвоили их язык и культуру, между собой перемешались, и сегодня, не покопавшись в «крови», практически не существует способа отличить потомка древлян или северян от потомка чуди или мери. И этот факт, кстати, опровергает глупость про «происхождение по матери ничего не значит» — значит, особенно если речь идет о длящихся десятилетиями и столетиями семейных связях.
С другой стороны, для славян, как и для всех восточных индоевропейцев, характерна Y-хромосома R1a1. Её носителями являются 46% русских, больше только у белорусов (тоже русских) и поляков. Несомненно, представители этой группы создали, так сказать, обобщенное славянское генетическое и антропологическое лицо русских. Однако в своей основе ничего «славянского» в этой группе нет — она древняя восточноиндоевропейская. Она выявлена у 68% таджиков, 65% киргизов, четверти татар и башкир, предки этих народов — индоевропейское население, которое когда-то было тюркизировано, исламизировано, приобрело ряд новых лингвистических, культурных, исторических черт, и их генетика ничуть не делает их «более славянами», чем потомков чуди и мери.
Основные гаплогруппы в Европе
Народ, этнос не может быть сведен к однородной генетической и антропологической группе. Если бы генетика имела власть над национальной идентичностью, то османские янычары, отобранные мальчиками по налогу кровью — девширме из христианских народов империи, разбегались бы или переменяли сторону при столкновении со своими соплеменниками. Но они этого не делали, хотя их отбирали даже не во младенчестве, а в предподростковом и подростковом возрасте.
Биологическое сходство является важным фактором, иногда — первичным опознавательным знаком свой/чужой, но не может задать самосознания и единства взаимодействия. Превращают определенную человеческую популяцию в этнос общая система адаптации к ландшафту, общая традиционная культура, на основе которой осуществляется воспитание, общий живой язык и общая религиозная и историческая идентичность и совместная жизнь.
У каждого большого и малого этноса есть та среда, в которой он чувствует себя как рыба в воде, среди которой умеет жить. Именно единство этой среды чаще всего определяет ареал распространения и психологию (и, разумеется, хозяйственную жизнь) этноса. Скажем, для русских таким вмещающим ландшафтом является сеть больших и малых рек с удобным переходом из одного бассейна в другой. Россия получилась такой огромной именно потому, что на территории нашего расселения эта сеть настолько огромна, с прилегающими к ней морями, протянувшись до Амура, Уссури, Аляски и Чукотки. Горы, степи, тайга, тундра — всё оказывалось при расселении русских вторичным элементом, если присутствовал главный, опорный — реки.
Первенствующее этнообразущее значение имеет культура младенческого и детского традиционного воспитания — бабушкины сказки, первые игры и воспроизводимая в них картина мира, семейное окружение с его языком, материальной культурой, игрушками. Когда мы говорим, что всасываем свою этническую идентичность с молоком матери, то имеется в виду именно это. В большинстве культур носителями такого первичного воспитания являются женщины — матери и особенно бабушки. Только в тех обществах, где состав матерей во многом случаен, формируется в значительной степени из пленниц, представительниц соседних племен, роль мужчин при первичном воспитании и определении этнического самосознания значительно выше. Но в любом случае центральное значение имеет долгая семейная традиция — значение бабушек и дедушек при этническом самоопределении зачастую намного больше, чем отцов и матерей.
Семья — это микрокосм нации. В своей основе этнос всё равно остается социальным механизмом, обеспечивающим рождение и воспитание детей в рамках определенной культурной традиции. Успешность этноса определяется тем, что его каждое следующее поколение чуть больше предыдущего ассоциирует себя именно с этой культурой. Напротив, неудача этноса — это ситуация, когда все, кто имеет возможность из этноса «выписаться», стараются как можно скорее это сделать.
Семья — это микрокосмос нации
Огромную роль в этническом самоопределении играет язык. Только надо правильно понимать, что тут имеется в виду. Критики значения языка как этноопределяющего фактора любят ссылаться на мифического «филолога-слависта из американского университета», который, отлично выучив язык Пушкина, оказался бы большим славянином, чем безграмотный русский мужик с его «тудыйный» и «ложи». На самом деле — нет. Блестяще выучивший словарь и грамматику филолог, равно как и безграмотный гастарбайтер, живой русской речью не владеют. Речь одного русского человека, выстроенная на основе русских корней и флексий, будет всегда понятна другому русскому человеку, но будет совершенно непонятна иностранцу, будь он хоть таксист, хоть филолог. Природный носитель родного языка выстроит текст так, как никогда этого не сможет сделать выросший в другой языковой стихии иностранец.
Большинство развитых религий современного мира наднациональны. В этом смысле, конечно, нельзя считать религию этноопределяющим фактором самим по себе. Но на практике религия — это определенный образ жизни, определенная система этических и ритуальных запретов, определенная система установок на связь с высшим началом. И вот она-то формирует тот набор жизненных практик, принятых и отвергаемых, которые обозначают очень важные этнические границы.
Скажем, мир пасхальных яичек и мир кровавых жертвоприношений (и стоящих за этими ритуалами представлений) практически не имеют шанса совпасть. Можно перейти из одного в другой, как не раз переходили, к примеру, татарские мурзы, принимавшие православие. Но нельзя их совместить в одном лице — придется выбирать. В то же время внутри этих миров групповые слияния и поглощения этносов являются чисто технической проблемой.
О роли этнической исторической памяти, чувстве национальной идентичности много говорить не приходится, кроме того, что как раз она, в отличие от других элементов, чаще всего конструируется сверху. Поэтому человеку, который имеет желание стать русским, нет вообще никаких проблем усвоить этот этаж идентичности. Большая её часть берется не из глубины народных преданий, а из книг.
Именно поэтому, кстати, образование и культура не снимают этические и культурные противоречия, а зачастую возбуждают их. Это неоднократно отмечали, к примеру, исследователи такого феномена, как индуистский национализм в Индии. Столетиями индусы жили рядом с мусульманами, не подозревая, что именно творил в Индии исламский завоеватель Махмуд Газневи, а теперь, прочитав школьный учебник, они знают и, соответственно, помнят. А потому жесткая антиисламская риторика Нарендры Моди сегодня более популярна среди людей, умеющих читать, чем была бы популярна вчера среди неумеющих.
Наконец, чрезвычайно важное значение для этнической идентичности, по сути, решающее, если мы говорим о длительной временной протяженности, имеет совместная жизнь. Представители одного народа должны жить рядом, вместе, бок-о-бок, на общей национальной территории. Если они живут в диаспорах, они должны составлять достаточно замкнутые этнические сообщества. В противном случае от реальной этнической идентичности остается лишь смутная память о происхождении, однако своей жизнью человек вливается в другой этнос (особенно если этот этнос антропологически близок и открыт для ассимиляции) и постепенно растворяется в нем. Без совместной жизни, в диаспоральной раздробленности, в положении меньшинства, сохранение этноса оказывается непростой задачей.
Итак, определим ещё раз:
Народ, этнос — это сообщество людей, в ядре которого находится популяция похожих друг на друга фенотипически и генотипически людей, связанная общностью адаптации к ландшафту, общностью традиций воспитания, общностью живого языка и общей исторической памятью. Если этот народ имеет политическую организацию, а главное — считает свою этническую особость основанием для такой организации, то его уместно именовать нацией.
Может ли инородец стать частью народа? В большинстве случаев легко: количество народов на земле, которые реально закрыты от инородцев, крайне невелико, и русские к ним точно не относятся. Сначала устанавливается соседство, общая модель адаптации и общая память, усваивается язык и традиция воспитания, а потом с помощью браков индивид или даже группа (вплоть до целых этносов) интегрируется в ядро.