Что значит палата интенсивной терапии в кардиологии
Что значит палата интенсивной терапии в кардиологии
Проблема поражения легких при вирусной инфекции, вызванной COVID-19 является вызовом для всего медицинского сообщества, и особенно для врачей анестезиологов-реаниматологов. Связано это с тем, что больные, нуждающиеся в реанимационной помощи, по поводу развивающейся дыхательной недостаточности обладают целым рядом специфических особенностей. Больные, поступающие в ОРИТ с тяжелой дыхательной недостаточностью, как правило, старше 65 лет, страдают сопутствующей соматической патологией (диабет, ишемическая болезнь сердца, цереброваскулярная болезнь, неврологическая патология, гипертоническая болезнь, онкологические заболевания, гематологические заболевания, хронические вирусные заболевания, нарушения в системе свертывания крови). Все эти факторы говорят о том, что больные поступающие в отделение реанимации по показаниям относятся к категории тяжелых или крайне тяжелых пациентов. Фактически такие пациенты имеют ОРДС от легкой степени тяжести до тяжелой.
В терапии классического ОРДС принято использовать ступенчатый подход к выбору респираторной терапии. Простая схема выглядит следующим образом: низкопоточная кислородотерапия – высокопоточная кислородотерапия или НИМВЛ – инвазивная ИВЛ. Выбор того или иного метода респираторной терапии основан на степени тяжести ОРДС. Существует много утвержденных шкал для оценки тяжести ОРДС. На наш взгляд в клинической практике можно считать удобной и применимой «Берлинскую дефиницую ОРДС».
Общемировая практика свидетельствует о крайне большом проценте летальных исходов связанных с вирусной инфекцией вызванной COVID-19 при использовании инвазивной ИВЛ (до 85-90%). На наш взгляд данный факт связан не с самим методом искусственной вентиляции легких, а с крайне тяжелым состоянием пациентов и особенностями течения заболевания COVID-19.
Тяжесть пациентов, которым проводится инвазивная ИВЛ обусловлена большим объемом поражения легочной ткани (как правило более 75%), а также возникающей суперинфекцией при проведении длительной искусственной вентиляции.
Собственный опыт показывает, что процесс репарации легочной ткани при COVID происходит к 10-14 дню заболевания. С этим связана необходимость длительной искусственной вентиляции легких. В анестезиологии-реаниматологии одним из критериев перевода на спонтанное дыхание и экстубации служит стойкое сохранение индекса оксигенации более 200 мм рт. ст. при условии, что используются невысокие значения ПДКВ (не более 5-6 см. вод. ст.), низкие значения поддерживающего инспираторного давления (не более 15 см. вод. ст.), сохраняются стабильные показатели податливости легочной ткани (статический комплайнс более 50 мл/мбар), имеется достаточное инспираторное усилие пациента ( p 0.1 более 2.)
Достижение адекватных параметров газообмена, легочной механики и адекватного спонтанного дыхания является сложной задачей, при условии ограниченной дыхательной поверхности легких.
При этом задача поддержания адекватных параметров вентиляции усугубляется присоединением вторичной бактериальной инфекции легких, что увеличивает объем поражения легочной ткани. Известно, что при проведении инвазинвой ИВЛ более 2 суток возникает крайне высокий риск возникновения нозокомиальной пневмонии. Кроме того, у больных с COVID и «цитокиновым штормом» применяются ингибиторы интерлейкина, которые являются выраженными иммунодепрессантами, что в несколько раз увеличивает риск возникновения вторичной бактериальной пневмонии.
В условиях субтотального или тотального поражения дыхательной поверхности легких процент успеха терапии дыхательной недостаточности является крайне низким.
Собственный опыт показывает, что выживаемость пациентов на инвазивной ИВЛ составляет 15.3 % на текущий момент времени.
Алгоритм безопасности и успешности ИВЛ включает:
В связи с тем, что процент выживаемости пациентов при использовании инвазивной ИВЛ остается крайне низким возрастает интерес к использованию неинвазивной искусственной вентиляции легких. Неинвазивную ИВЛ по современным представлениям целесообразно использовать при ОРДС легкой степени тяжести. В условиях пандемии и дефицита реанимационных коек процент пациентов с тяжелой формой ОРДС преобладает над легкой формой.
Тем не менее, в нашей клинической практике у 23% пациентов ОРИТ в качестве стартовой терапии ДН и ОРДС применялась неинвазивная масочная вентиляция (НИМВЛ). К применению НИМВЛ есть ряд ограничений: больной должен быть в ясном сознании, должен сотрудничать с персоналом. Допустимо использовать легкую седацию с целью обеспечения максимального комфорта пациента.
Критериями неэффективности НИМВЛ являются сохранение индекса оксигенации ниже 100 мм рт.ст., отсутствие герметичности дыхательного контура, возбуждение и дезориентация пациента, невозможность синхронизации пациента с респиратором, травмы головы и шеи, отсутствие сознания, отсутствие собственного дыхания. ЧДД более 35/мин.
В нашей практике успешность НИМВЛ составила 11.1 %. Зав. ОАИР: к.м.н. Груздев К.А.
Реанимация: как все устроено
После того как вопрос о посещении родственниками реанимационных отделений был задан в ходе прямой линии с Президентом Российской Федерации, его обсуждение продолжилось и в СМИ, и в социальных сетях. Как всегда, дискутирующие поделились на два противоположных лагеря, слегка позабыв, что обсуждают очень сложный и деликатный вопрос.
Родственники больных нередко считают, что у них должен быть доступ в палаты интенсивной терапии круглосуточно и они могут диктовать свои условия или вмешиваться в работу медицинского персонала. Это вызывает вполне справедливое неприятие у медиков. Чтобы понять, как прийти к решению, которое устроило бы всех, стоит вспомнить, как вообще работает отделение реанимации и интенсивной терапии.
Наиболее сбалансированное реанимационное отделение состоит из 12 коек – это, как правило, две палаты по шесть человек.
Почему так? Это коррелирует с рекомендованным штатным расписанием, утвержденным приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15 ноября 2012 г. № 919 «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю “анестезиология и реаниматология”». Согласно ему на шесть реанимационных больных должен быть организован один круглосуточный пост врача. И эта практика характерна не только для России, она применяется во многих странах мира.
Тяжелых больных аккумулируют в одном месте, чтобы у медиков была возможность постоянно наблюдать за ними и в кратчайшие сроки приступить к оказанию неотложной помощи.
Ведь если каждого больного поместить в отдельную палату, даже наличие высокотехнологичного медицинского оборудования, видеокамер и других приспособлений не заменит личного присутствия врача. И уж точно не ускорит возможность выполнения неотложных процедур.
Вторая особенность реанимационного отделения, и особенно хирургического, – отсутствие разделения больных по полу и возрасту. В одной палате могут находиться и мужчины, и женщины, и молодые, и пожилые. Конечно, мы стараемся создать пациентам, находящимся в сознании, определенную зону комфорта – например, отгораживаем кровати ширмами. Но тут появляется очень серьезный вопрос: даже если один пациент хочет видеть своих родственников, как к этому отнесутся его соседи по палате? Все ли, находясь в таком тяжелом состоянии, готовы к визиту посторонних людей?
Кроме того, не стоит забывать, что работа врача анестезиолога-реаниматолога состоит не из самых эстетичных моментов. Больной находится в состоянии, в котором он не контролирует себя, у него может случиться, например, непроизвольное мочеиспускание. Все ли родственники больных готовы за этим наблюдать круглые сутки? Мне кажется, нет.
Родственникам, как правило, достаточно увидеть своего близкого, который подключен к системам жизнеобеспечения. Он вымыт, выбрит, от него нормально пахнет, рядом с ним профессиональные медики, современная аппаратура. Для спокойствия родных необходима прежде всего уверенность в том, что человек не брошен, что им занимаются, – для этого достаточно 5–7 минут, а иногда даже одного взгляда.
Конечно, бывают разные ситуации. Но если врачам удается выстроить с родственниками пациентов нормальные человеческие отношения, все решаемо.
Например, может возникнуть ситуация, при которой посетителя просят срочно покинуть реанимационный зал. Позже можно выйти и объяснить, что больному было плохо, ему нужно было провести реанимационные мероприятия – и это та серьезная причина, по которой родственника попросили выйти. Если человек не в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, если с ним можно нормально общаться, то он все понимает и начинает чувствовать обстановку в реанимационном отделении.
Есть еще один очень серьезный вопрос: даже если больной в сознании, хочет ли он сам видеть своих родственников?
Это тоже очень деликатный момент. Есть тяжелые травмы, которые могут обезобразить человека, и ему будет просто страшно показаться близким. Насколько для него это будет комфортно психологически?
Поэтому в первую очередь учитываются пожелания пациента. Если пациент говорит «нет», мы деликатно извиняемся перед родственниками и обсуждаем дальнейшие вопросы посещения. Но даже в этом случае родственники хотят знать как можно больше. И очень важный навык, которому нужно научиться сотрудникам реанимационных отделений, – умение рассказать о состоянии больного так, чтобы его понял обычный человек. То есть максимально доступно, избегая сложных медицинских терминов.
Например, можно сказать женщине, что у ее мужа двусторонний гидроторакс. Звучит пугающе, не правда ли? И абсолютно ни о чем ей не скажет. А можно сказать совершенно по-другому: «В силу тяжелого заболевания у вашего мужа собирается жидкость в легких. Мы поставили две трубочки и откачиваем эту жидкость, чтобы ему было легче дышать». Так намного понятнее и звучит более успокаивающе. Это возможность вовлечь родственника в диалог и установить с ним хороший контакт.
Общение с пациентами и их родственниками и даже сообщение им плохих новостей – отдельная тема, ведь в реанимации, к сожалению, пациенты и умирают. У них есть родители, супруги, дети – и печальную новость до близких надо донести так, чтобы не причинить дополнительной боли.
Наши специалисты-реаниматологи должны не только придерживаться концепции сохранения жизни, но и стать более мягкими, милосердными и эмпатичными. Умение находить общий язык с людьми, сопереживать чужому горю – это в реанимационных отделениях зачастую намного важнее, чем неограниченное время посещения.
Отделение кардиологии с палатой реанимации и интенсивной терапии
Входит в состав Клиники грудной и сердечно-сосудистой хирургии имени Святого Георгия.
Заведующий отделением: Трошина Анастасия Александровна, врач-кардиолог, врач-терапевт, кандидат медицинских наук.
Современная модель «ведения» пациентов кардиологического профиля диктует необходимость создания специализированных отделений в условиях многопрофильного стационара. Это позволяет оказывать современную медицинскую помощь больным со всем спектром заболеваний сердечно-сосудистой системы в условиях одного лечебного учреждения. Кардиологическое отделение функционирует с ноября 2006 года и в настоящее время отвечает всем современным требованиям, предъявляемым к отделениям данного направления. В нашем Центре проводится диагностика и лечение сердечно-сосудистых заболеваний по международным протоколам.
Кадровый состав представлен грамотными, высококвалифицированными, сертифицированными врачами-кардиологами.
Отделение кардиологии с палатой реанимации и интенсивной терапии работает в тесной связи со смежными отделениями, работающими в рамках диагностики и лечения сердечно-сосудистых заболеваний. При наличии показаний, пациентам проводится коронароангиография, шунтография, вентрикулография. При необходимости выполняются чрескожные вмешательства (балонная ангиопластика и стентирование коронарных артерий). Кроме того, в рамках нашего центра пациенту возможно выполнение таких операционных вмешательств, как имплантация кардиостимулятора, радиочастотная абляция аритмогенного очага и другое; а также взаимодействие с сердечно-сосудистыми хирургами, выполняющими открытые операции на сердце и сосудах.
Количество пролеченных пациентов неуклонно растёт с каждым годом, что говорит о постоянном усовершенствовании методов диагностики и лечения, позволяющих снизить общую длительность пребывания больных в стационаре.
Отделение оказывает помощь пациентам с острыми и хроническими сердечно-сосудистыми заболеваниями:
Диагностика и лечение сердечно-сосудистых заболеваний проводится согласно современным рекомендациям в области кардиологии и с позиций доказательной медицины.
Также, в нашем отделении вы можете пройти кардио-чекап с оценкой риска развития сердечно-сосудистых заболеваний, в том числе инсульта.
В нашем стационаре пациентам проводятся различные диагностические обследования, такие как:
Возможности лечения
Терапевтическое (медикаментозное, физиотерапевтическое, психотерапевтическое). В медикаментозном лечении пациентов применяются препараты, успешно прошедшие целый ряд клинических испытаний и доказавшие свою эффективность при лечении миллионов людей.
Эндоваскулярные методы лечения аритмий (катетерная радиочастотная абляция, в т.ч. при фибрилляции предсердий), ИБС (баллонная ангиопластика, стентирование).
Имплантация электрокардиостимуляторов, в том числе с функцией ресинхронизации, дефибрилляторов-кардиовертеров.
Хирургическое (аорто-коронарное шунтирование (АКШ), коррекция врожденных пороков сердца, протезирование и реконструкция клапанов сердца, протезирование артерий, аорты, пластика постинфарктных аневризм, микрохирургические операции на венах).
Приоритетом нашего Центра является комплексный, индивидуальный подход к лечению: помимо врача-кардиолога привлекаются другие ведущие специалисты всех направлений.
Лечение и обследование пациентов проводится в комфортных условиях. В настоящее время в отделении функционирует 15 палат, рассчитанных на в том числе палаты повышенной комфортности (1- и местные палаты).
Отдельной структурой нашего отделения является палата реанимации и интенсивной терапии (ПРИТ) для больных кардиологического профиля, предназначенная для первичного приема и оказания специализированной медицинской помощи пациентам с острой кардиологической патологией.
Основные направления работы ПРИТ
Персонал ПРИТ — высококвалифицированный коллектив, сочетающий в своей работе профессионализм, индивидуальный подход к каждому пациенту, доброжелательность и внимание к больным и их родственникам.
Рекомендации пациентам
Возможны предварительные очные и on-line консультации пациентов и документов.
Для направления в Пироговский Центр достаточно стандартного направления на консультацию (например, форма 057У или любая другая, принятая в вашем учреждении).
Если у вас поставлен диагноз сердечно-сосудистого заболевания — записывайтесь на консультацию к нашим врачам.
Реанимация. Понятие, типы состояний, реанимационное оборудование
Реанимация — это комплекс процедур, направленных на возвращение человека к жизни или поддержание жизненных функций организма больного. Пограничное состояние между жизнью и смертью, при котором необходимо проводить реанимацию в медицинской практике носит названием терминальное состояние. Реанимационные мероприятия направлены на выведения человека из терминального состояния.
Состояния требующие проведения реанимационных процедур
Преагональное состояние характеризует себя резким падением артериального давления, вплоть до 0. При этом у человека наблюдается помутнение или потеря сознания. Кожные покровы бледнеют. Пульс на периферических артериях может полностью отсутствовать, при этом на сонных артериях пульс сохраняется. На первоначальных этапах наблюдается учащенное сердцебиение, тахикардия, затем частота ударов резко снижается. Кислородное голодание приводит к серьёзным последствиям, нарушаются метаболические процессы.
Биологическая смерть — это состояние, которое наступает сразу после клинической смерти. Характеризует себя появлением необратимых изменений в работе органов и систем организма человека. Первым признаком биологической смерти врачи считают помутнение и высыхание роговицы глаза. При надавливании на глазное яблоко зрачок вытягивается в длину и напоминает кошачий. На коже появляются трупные пятна, а потом трупное окоченение – это поздние признаки биологической смерти.
Смерть мозга в практике реаниматологов есть случаи, когда удавалось восстановить сердечно-сосудистую деятельность организма, но при этом кислородное голодание вызывало необратимые процессы в головном мозге человека. Даже при проведении успешных реанимационных процедур после мозговой смерти человек способен существовать только в вегетативном состоянии. То есть поддержание жизненных функций, таких как дыхание, возможно, лишь при помощи специальной аппаратуры.
Дефибрилляция
Электрическая дефибрилляция является основным реанимационным мероприятием. Ее цель восстановление сократительной деятельности желудочков сердца и выведение больного из состояния клинической смерти.
Суть электрической дефибрилляции заключается в том, что после остановки сердца, до появления первых признаков биологической смерти на организм производится воздействие мощным одиночным импульсом тока, который оказывает на миокард возбуждающее действие. За счет этого сердце вновь начинает биться. Успех процедуры зависит от состояния больного и оттого, сколько времени прошло после полной остановки сердца.
Реанимационное оборудование
Реанимационное оборудование, как термин, обозначает не только оборудование для непосредственного осуществления оживления пациента, но и весь комплекс технических средств, которыми оборудуются реанимационные отделения клиник и включает в себя:
Краткий обзор моделей реанимационного оборудования
Дефибрилляция сердца проводится при помощи аппарата, который носит название дефибриллятор. Есть стационарные дефибрилляторы, а есть компактные переносные, которыми оснащены бригады скорой помощи.
Аппарат для дефибрилляции должен давать разряд не менее 200 кДЖ. Стационарные дефибрилляторы считаются более мощными, переносные или компактные обладают меньшей мощностью, но для реанимации больного их ресурсов будет достаточно.
Дефибриллятор Mindray BeneHeart D6
Mindray BeneHeart D6 –это аппарат для дефибрилляции нового поколения. Основные преимущества модели:
После реанимации поддерживать жизнь больного необходимо в условиях стационара. Чаще это происходит при помощи специальной аппаратуры. Вентиляции легких и многоканальных наносов. Аппарат ИВЛ помогает младенцу нормализовать дыхание, а многоканальный насос обеспечивает точное ведение необходимого количества медикаментов.
Медицинские насосы от Mindray
Человек, находящийся в реанимационном отделение, как никто другой нуждается в постоянном присмотре. Для того чтобы оптимизировать работу медицинских работников были созданы специальные прикроватные мониторы
Многоканальный шприцевой нанос помогает вводить несколько препаратов одновременно, в указанных дозах, обеспечивая пациенту максимальную безопасность. Кроме того, устройство обладает журналом, оно сохраняет данные и позволяет просмотреть последнюю совершенную манипуляцию. Также возможен беспроводной обмен данными, с другим устройствами.
Кроме этого, одним из способов поддержания жизнедеятельности в реанимации является энтеральное питание. Это процедура проводится при помощи зонда или специальных аппаратов. Энтеральное питание осуществляется специальными смесями. Часто процедура используется в ходе реабилитационных мероприятий, предназначенных для поддержания жизнедеятельности человека.
Пища может поступать в организм человека двумя способами:
Энтеральное питание должно обеспечивать естественные потребности человека в пище. Питание больного может осуществляться исключительно за счет ЭП.
Примеры:
Насос для энтерального питания SK-700 I обеспечивает безопасное введение питательных веществ. Аппарат оснащен специальным мешком, который помогает точно доставить питательные вещества. Кроме того, насос удобен в эксплуатации, благодаря новейшей конструкции. Помимо этого, система оснащена звуковыми и вязальными датчиками тревоги.
Многоканальный шприцевой насос SK-500 III/IIIA/IIIB/IIIC подходит для реанимации новорождённых детей. Устройство предназначено для введения нескольких лекарственных препаратов одновременно.
Мониторинг в реанимационном отделении
Человек, находящийся в реанимационном отделение, как никто другой нуждается в постоянном присмотре. Для того чтобы оптимизировать работу медицинских работников были созданы специальные прикроватные мониторы пациентов.
Монитор пациента Mindray BeneView T5 /T6/T8 осуществляет слежение за деятельностью организма человека, находящегося в отделении реанимации. Обычно подобного рода устройства предназначены для:
Монитор также контролирует показатели температуры тела больного и частоту его дыхания.
Монитор пациента нельзя назвать аппаратурой, предназначенной для оживления людей, попавших в реанимацию, но данное устройство позволяет медикам осуществлять максимально четкий контроль за жизнедеятельностью организма и при необходимости прийти пациенту на помощь.
Часто мониторы пациента подключают к «центральной» станции мониторирования». Такая станция представляет собой большой системный компьютер, который помогает специалистам следить за стоянием не одного, а нескольких пациентов.
Центральная стадия мониторинга Mindray Hypervisor VI позволяет подключать к себе до 64 пациентов и наблюдать за показаниями мониторов пациента. Такой контроль крайне важен для человека, находящегося на грани жизни и смерти, поскольку малейшее изменение в состоянии такого больного может привести к пагубным последствиям.
Реанимационные процедуры, будь то дефибрилляция или энтеральное питание, направлены на возвращение человека к жизни. Но успех процедур зависит не только от состояния больного, но и от качества аппаратуры, с помощью которой производиться реанимация человека. Компания UMETEX поможет в оснащении реанимационных отделений и отделений интенсивной терапии, а современное оборудование Mindray будет контролировать состояние пациента и поможет ему быстрее справиться с заболеванием.
Мониторинг в анестезиологии и интенсивной терапии
Виды мониторинга в анестезиологии и реанимации.
Согласно Гарвардским стандартам, оптимальный набор показателей для мониторинга следующий:
Не все датчики могут быть использованы рутинно. Набор определяется врачом анестезиологом-реаниматологом для каждого конкретного пациента индивидуально. Это зависит от типа оперативного вмешательства и его повода, общего состояния больного, наличия заболеваний тех или иных систем организма, возраста, неблагоприятного анамнеза по анестезии.
Мониторинг деятельности сердечно-сосудистой системы.
Нарушения сердечной деятельности, в т.ч. остановки сердца и кровообращения, ишемия вплоть до инфарктов, аритмия и т.д. являются наиболее распространенными осложнениями анестезии. Поэтому за работой сердечно-сосудистой системы, важнейшей в организме, должно вестись постоянное наблюдение.
Для отслеживания состояния этой системы могут применяться разные приборы. Однако основными все равно остаются специализированные мониторы пациентов. Они могут регистрировать сердечные импульсы и выдавать кардиограммы, анализировать сегмент ST на предмет элевации и депрессии. Определяют аритмии, выявляют водителя ритма. Выдают сигнал тревоги – звуковой и визуальный – при обнаружении проблем.
АД фиксируется как неинвазивное (при помощи манжеты сфигмоманометра), так и инвазивное. Приборы мониторинга могут записывать график изменения АД, чтобы врач мог отследить его в динамике. АД измеряют и мониторы жизнедеятельности, и наркозно-дыхательные аппараты, причем как инвазивное, так и неинвазивное. Дополнительно оценивается сердечный выброс.
Специализированным прибором для снятия ЭКГ является электрокардиограф. Отделение анестезиологии и реанимации должно быть оснащено как стационарными, так и транспортировочными моделями. Они поддерживают запись кардиограммы в нескольких режимах, безопасны для пациента в плане электричества, точны и удобны в использовании.
Пульсоксиметрия – неотъемлемая часть мониторинга. Актуальные пульсоксиметры позволяют оценить содержание в крови кислорода и углекислого газа, уточнить ЧСС, провести плетизмографию. Прибор подает сигнал при низком уровне кислорода и резко изменившемся ЧСС. В операционной эти функции может выполнять хороший наркозно-дыхательный аппарат, а в отделении пульсоксиметр очень важен.
Мониторинг деятельности дыхательной системы.
Осложнения со стороны дыхательной системы тоже встречаются очень часто. Они актуальны, поскольку анестезия напрямую влияет на деятельность легких и всех остальных вспомогательных дыхательных структур.
При ингаляционной анестезии обязательно проводится аускультация. Она нужна, чтобы убедиться в проходимости дыхательных путей с обеих сторон. На этом ручные манипуляции заканчиваются, и начинают работать приборы.
Это мониторы жизнедеятельности, показывающие газовый состав крови, считающие ЧД и минутный объем вдоха и выдоха. Наркозно-дыхательные аппараты выступают волюметрами и газовыми анализаторами. В случае критически низкого содержания кислорода на пике вдоха, они могут подать звуковой сигнал, свидетельствующий о гипоксии и гиперкапнии больного.
Мониторинг корректности анестезии и ИВЛ, дополнительные показатели.
Наркозно-дыхательный аппарат фиксирует, герметичен ли дыхательный контур, и подает сигнал, если нет. Он контролируют собственную работу, функционирование мехов, клапанов и механизмов, объем и интенсивность вентиляции. Измеряется концентрация ингаляционных анестетиков, что дает возможность сохранять необходимую глубину наркоза. Этот показатель может быть определен BIS-монитором. Иногда применяется мониторинг нейромышечного напряжения (TOF-watch монитор).
Также современные приборы оснащены калькулятором доз. Это значит, что риск врачебной ошибки сведен к минимуму.
Происходит постоянное измерение температуры тела, может быть проведена оценка онкотического давления, записана респирограмма.
Введение в деятельность врача-анестезиолога мониторинга значительно снизило количество негативных эффектов от анестезии. Так, после начала применения пульсоксиметрии и капнографии частота смертей от гипоксии снизилась с 2,1 случая на 10 тысяч оперативных вмешательства до 1 случая на это же количество операций.