Что значит оптимизация здравоохранения
«Оптимизация» здравоохранения: как это выглядит сейчас…
Реформа здравоохранения началась в 2010 году, когда был принят закон об обязательном медицинском страховании.
Она заключалась в оптимизации расходов за счет закрытия неэффективных больниц и расширения использования высокотехнологичных медучреждений.
Что из этого получилось, мы с вами видим своими глазами…
Но, это мы– видим, а правительство – нет!
Правда, в медицинских кругах её чаще называют программой уничтожения.
Разбор полётов с участием руководителей президентской администрации и всего медицинского блока в составе правительства вылился в ёмкую и ясную фразу: «полный провал».
И этот провал оказался настолько грандиозным, что у его края, чтобы не провалиться дальше, можно поставить Остапа Бендера и взимать плату с целью его ремонта.
По сути, за последние 9 лет государство окончательно угробило без того давно дышавшую на ладан систему.
На эту тему я уже писала статью «Вместо прорыва опять провал»
А на днях, читая последнюю прессу, я в «Аргументах недели» от 28.08.2019 г. нашла хорошую статью с достоверными цифрами, которые ясно показывают, насколько же глубок «провал» нашей медицины.
Не могу не поделиться!
«Врачи бегут, министры хорошеют»
Загадочным образом чем больше ресурсов федеральные власти бросают на медицину, тем хуже становится нормальным, рядовым врачам. Заодно – их пациентам. Говорят, идеальный бизнес, позволяющий зарыть сколько угодно денег в песок, – это строительство дорог. Похоже, российская медицина в этом плане оказалась куда более благодатна.
«Напомню цифры, ресурсы, которые мы предусмотрели для нацпроекта «Здравоохранение». Это 1, 367 триллиона рублей», – первым делом напомнил на совещании президент.
После чего тут же перечислил самые известные болевые точки. Мало в какой другой отрасли планы и обещания так явно разошлись с реальностью.
Возьмём один из самых ярких посылов: обещание довести зарплаты медиков до двукратной, считая от средних по регионам. Во что это вылилось? Денег на повышение у большинства регионов не нашлось, поэтому пошли на подлог, начали массово переводить докторов на полставки.
В результате реально зарплаты остались те же, работы столько же или больше, зато в чиновничьих отчётах цифры выросли вдвое.
На главном медицинском фронте, том самом первичном звене, врачей остаётся всё меньше. Даже по официальным данным Минздрава, остро не хватает 25 тыс. врачей и 130 тыс. среднего медицинского персонала.
Президентское совещание прошло 20 августа, тремя днями позже разразился грандиозный скандал с демонстративным увольнением всех шести хирургов в ЦГБ №1 в Нижнем Тагиле.
Со словами «в «Пятёрочку» смотрителями зала пойдём работать» они двинули подавать заявления, потому что терпение лопнуло. За последний год нагрузка выросла в два-три раза, тогда как нищенская зарплата – 17–18 тыс. руб. – ни капли не изменилась.
Такого позора и унижения для нашего президента медицинским начальникам – Голиковой и Скворцовой – трудно было придумать. Но придумали!
Порой дело не только в деньгах. Но условия труда у многих врачей тоже далеко не сказочные.
На девятый год бесконечной оптимизации медицины мы получили цифры, которые, не покраснев от стыда перед президентом, озвучила лично министр Скворцова.
По её словам, 7917 зданий больниц и поликлиник в РФ находятся в аварийном состоянии, большинство требует сноса.
В 499 населённых пунктах страны вообще нет никаких врачей.
40% медицинской техники, то есть 20 тыс. единиц, в нашей стране изношено.
Социалка для докторов – давно забытое прошлое.
В 2018 г. шесть регионов РФ вообще не предусмотрели абсолютно никакой соцпомощи медикам, ни в каких формах. Идти работать медсёстрами, фельдшерами и акушерами молодёжь не хочет ни в какой форме, дефицит среднего медицинского персонала по РФ достиг 130 тыс. человек.
Удивительным образом не сработала даже широко разрекламированная Минздравом программа «Земский доктор». По ней врач, согласившийся переехать на работу в село или малый город, получает подъёмные 1 млн руб., фельдшер – полмиллиона.
Что только не делал Минздрав, в том числе повысил предельный возраст в этой программе с 35 до 50 лет. Тем не менее с 2012 г. желающих поучаствовать набралось очень мало, фельдшеров – так всего 1, 5 тысячи.
В целом десятилетка беспрестанных медведевско-голиковско-скворцовских медицинских реформ принесла такие итоги. Возьмём самые показательные цифры.
Если в 2003 г. в России было более 10 тыс. больниц, в 2010 г. оставалось только 6, 3 тыс., то сейчас чуть более 5 тысяч.
Ничего удивительного, если знать, что ещё при красотке Голиковой в России оптимизировали по 300 с лишним больниц каждый год. Большинство оптимизировали путём уничтожения. Число коек в них сократилось с 1, 6 до 1, 2 миллиона. В сельской местности в 2005 г. было 8, 3 тыс. больниц, сейчас осталось менее двух тысяч. Их сократили ни много ни мало в четыре раза. Амбулаторные пункты на селе, и те за годы медицинских реформ урезали втрое.
Оптимизационный каток врагов государства хорошо проехался по докторам.
В 2010 г. врачей в РФ было 716 тыс., сейчас формально – 690 тыс., реально и того меньше.
Фельдшеров было 170 тыс., осталось 130 тысяч.
Акушерок на всю страну вместо былых 70 тыс. сейчас 50 тысяч.
Даже поголовье зубных врачей усохло с 25 до 17 тыс. человек.
Голикова всё это время хорошела и хорошела!
В целом в РФ одни из самых низких расходов на здравоохранение, если брать в процентах от ВВП.
Наше государство тратит на медицину 2, 6% ВВП, тогда как в странах «Большой семёрки» – от 8 до 12%. Даже в Турции и Белоруссии – по 4, 2%! Хуже нас только Узбекистан и Азербайджан, которые тратят на медицину 1, 2–2% ВВП. Но у них климат другой.
Тем временем платная медицинская помощь, если брать объёмы в деньгах, в ходе госоптимизаций выросла вдвое.
Если в 2010 г., по официальным данным, население оставило в платных клиниках 250 млрд руб., то в 2018 г. сумма перевалила за 700 миллиардов.
Само собой, недурно росли цены на медикаменты. Росстат тут считает странно, выборка лекарств у него очень своеобразная. Тем не менее даже из этих данных видно: за 10 лет валидол подорожал с 2, 5 до 32, 5 руб., йод стоил 4, 2 стал 14 руб., медицинский бинт российского производства подскочил в цене с 4, 6 до 12 рублей. Примерно тот же рост, в разы быстрее инфляции, шёл практически на все лекарства.
Голикова в это время всё хорошела и хорошела!
Да, кстати, почему бы ей не хорошеть! Дама она у нас не бедная, многое может себе позволить! СМИ не единожды отмечали любовь Голиковой к дорогим и изысканным платьям и украшениям. Некоторые обозреватели отмечали, что наряды политика не всегда укладывались в рамки деловой этики. Например, Татьяна может появиться на встречах делового характера в костюмах розового цвета, либо в вызывающих блузках.
Что в итоге? Под видом развития государство десятый год подряд откровенно экономит на медицине, перекладывая траты на население. У которого денег почти нет.
В результате вместо обещанного с высоких трибун развития – медицина у нас деградирует. Как ни печально, страна заняла последнее, 50-е, место в международном рейтинге качества медицинской помощи. Нас обогнали Азербайджан, Алжир и Бразилия.
Другой пример. В мире на узких специалистов ложится 30% нагрузки, в России – 80%. У нас терапевтов только 16% от общего числа врачей. Зато бешеный переизбыток врачей на тройке самых хлебных специальностей: стоматология, урология, гинекология. Тогда как средний показатель числа терапевтов в мире – 33%, в США, Канаде и Евросоюзе – под 50%.
На одного врача в России работают две медсестры, во Франции – три, в США – четыре. Это разгружает доктора от канцелярской работы.
По мировым меркам российские больницы в массе работают ужасающе плохо. Винить за это врачей тоже нельзя, потому что нагрузки огромные, нормативы чудовищные, а зарплаты у многих ничтожны.
Собственно, именно об этом прямым текстом говорят уже сами авторы медицинской реформы, в том числе на недавнем совещании по итогам.
Есть ли выход? Безусловно, особенно если систему начнут менять с самого верха. Но ситуация зашла так далеко, что спасение не будет простым или быстрым. Сначала надо гнать поганой метлой всех разжиревших и похорошевших за эти годы реформаторов, и не просто гнать, а возбуждать уголовные дела. Иначе на их место придут другие и примутся воровать с утроенной силой.
Что же это получается? Пост министра здравоохранения с 2007 по 2012 год занимал человек, абсолютно далекий от медицины!
И, это не смотря на то, что большинство здравомыслящих людей считало, что на посту министра здравоохранения Голикова не справлялась.
Её оппонентами были лучшие врачи России, в частности, Рошаль. Он не скрывал и везде подчеркивал тот факт, что Голикова, в первую очередь, финансист, но никак не медик…Но никто его не слышал…
Теперь, будучи вице-премьером, Татьяна Голикова, заявила на днях, что оптимизация здравоохранения нанесла немалый ущерб всей медицинской системе и теперь чиновники намерены «вернуться назад».
Но не сама ли Татьяна Алексеевна в ранге министра здравоохранения и соцразвития до 2012 года приложила руку к запуску реформы?
И как восстанавливать то, что уже давно было разрушено? За чей, простите, счет? «Оптимизаторов»? На какие изменения могут рассчитывать жители страны?
Ведь сама по себе идея «оптимизации», так, как ее понимают в нашем правительстве, себя не изжила.
Звучит просто как стеб…Многим тогда показалось, что рассказывала она о какой-то другой стране.
Оптимизация здравоохранения в России: обсуждаем результаты
Преподаватель в «ЦОКО№1», кмн со стажем более 20 лет
Последствия оптимизации сферы здравоохранения стали особенно заметны в период пандемии. Уже сейчас в некоторых населенных пунктах не хватает ресурсов для борьбы с COVID-19. При этом об оказании плановой, а также экстренной медпомощи по поводу других заболеваний нет и речи. Разберемся подробнее, с чем столкнулись медики и пациенты, что говорят эксперты. Оценим потенциальный предел прочности сферы здравоохранения, чтобы понять, чем закончится вспышка нового коронавируса.
Реальная ситуация в сфере здравоохранения после реформы
Еще в начале пандемии Президент РФ отметил, что нужно сказать спасибо медикам, ведь именно они находятся на передовой в борьбе с коронавирусом. Речь Путина восприняли с сарказмом не только врачи и младший медперсонал, но и рядовые граждане, которые уже на тот момент не могли добиться оказания плановой помощи. К слову, ситуация в регионах накаляется с каждым днем, при этом обнажаются теневые стороны злополучной оптимизации. Но обо всем по порядку.
Последствия сокращения медицинских работников и объединения ставок
Главный экономист ВЭБ.РФ Андрей Клепач на форуме «Следующие 20 лет» заметил, что власти не усвоили урок пандемии свиного гриппа. По его мнению, не нужно было сокращать младший и средний медперсонал, переводить санитарок в уборщиц, а ставки врачей объединять ради выполнения майских указов 2018 года. Однако представители Минздрава то ли не стали прогнозировать отдаленные результаты реформы, то ли закрыли глаза на возможные последствия, чтобы выполнить указания Президента.
Как менялась численность врачей-эпидемиологов
Источники: Росстат, Минздрав
Важная информация! Средний, высший персонал с непрофильным образованием и медики, не работающие по специальности более 5 лет, вправе пройти курсы переподготовки и помочь коллегам в борьбе пандемией!
Одна смелая медсестра выложила фотографию и написала сопутствующий пост в своем блоге в инстаграм: «Сдохни или умри — так можно описать наши смены сейчас. Мы все в «грязной зоне» работаем в следующем обмундировании: хирургическая пижама, сверху защитный костюм, очки, респиратор, две пары перчаток, резиновая обувь, бахилы. В «грязной зоне» нельзя снимать ничего, а это значит, нельзя: пить, есть, сходить в туалет, а в какой-то момент становится почти невозможно дышать. Утром после суток напряженной работы в респираторе я уже рыдала от бессилия».
Ее слова подтвердили и высказывания фельдшера скорой помощи Санкт-Петербурга: «У нас огромная нагрузка была и без того. А сейчас еще эти пациенты добавились, очень тяжко. Средний рабочий день — более 12 часов. Никаких компенсаций нет. У фельдшеров без категории средняя зарплата на 1,5 ставки будет около 60 000 руб. За такую пахоту сейчас то, что мы получаем, — это просто копейки».
Ранее за столь резкие высказывания можно было оказаться на «ковре» у главврача, но в период пандемии привлекать медперсонал за правду никто не решается. Президент обещал доплаты, чтобы мотивировать работать, но в ряде регионов они только были анонсированы.
Справиться с проблемой нехватки медработников можно одним указом Президента, ведь многие ранее сокращенные специалисты готовы вернуться к выполнению должностных обязанностей и даже пройти обучение. Правда, не все из них желают работать с больными коронавирусом. Но тут все упирается в то, что им фактически негде работать — поликлиники и стационары закрыты, а вот больных хоть отбавляй.
Чем аукнулось перепрофилирование и закрытие больниц
Некоторые больницы перепрофилировали под склады и прочие помещения, небольшие поликлинические комплексы и вовсе закрыли, потому что в них некому стало работать после оптимизации численности медработников. Глава профсоюза фельдшеров Дмитрий Беляков недоумевает, зачем было избавляться от корпусов, если они могли потребоваться в случае ЧП.
Как менялось число инфекционных коек
Источники: Росстат, Минздрав
В столице ситуацию с нехваткой койко-мест в результате исполнения майских указов решили — в считанные часы оборудовали Коммунарку и начали строительство еще одной модернизированной больницы в Новой Москве. В регионах приходится выкручиваться. За счет перепрофилирования корпусов и клиник в ковидные госпитали нет ресурсов на оказание помощи пациентам с другими заболевания. Страдают опять же рядовые граждане, с которыми некому и негде работать.
Как изменились условия труда в 2020 году после увеличения финансирования
На 2020 год Президент поручил выделить больше средств на финансирование больниц. Тогда никто даже не мог предположить, что начнется пандемия. Поток инфицированных пациентов привел к тому, что во многих регионах уже сейчас нет денег на обеспечение больниц и медперсонала всем необходимым.
Дополнительные средства не спасли ситуацию. Главврачи не знают, где купить защитные костюмы, респираторы, маски и даже перчатки. Многие предприятия перешли на их выпуск, но средств все равно на всех не хватает. Медики даже и не мечтают о защитной экипировке, которая была на Владимире Путине в момент общения с пациентами в Коммунарке, они просто хотят, чтобы им выдавали хотя бы базовые наборы для обхода пациентов.
На Владимире Путине защитный костюм, респиратор и полнолицевая маска. Так должны быть одеты все медики, которые работают с ковидными пациентами.
Источник: Пресс-служба президента России
Тем времени сотни врачей, медсестер и санитарок отказываются так работать. Например, заведующий отделением реанимации больницы № 5 (РТП) города Барнаула Евгений Коростелев сказал: «Мы не пойдем никого спасать, пока нас не оденут. Вот в этом костюме и в одноразовых масках мы туда не пойдем. Вначале обеспечьте нас защитой. Нам там всем лечь, что ли, медсестрам и врачам?».
Особенно отважные продолжают работать и даже самостоятельно изготавливать себе маски из обычной марли. Главврачи аргументируют это тем, что нет денег на их покупку. К слову, шить маски предлагают не только региональным медикам, но и персоналу 9-го корпуса Минобороны. Так что космические условия только в московской Коммунарке, остальным приходится выкручиваться своими силами.
Фактическая «экипировка» медиков Покровской больницы в Санкт-Петербурге. В этом заходить к больным коронавирусом нельзя, но нужно…
В конце того года медики думали, что может быть условия труда изменятся в лучшую сторону, так как было выделено больше средств. Но, увы, теперь им приходится рисковать собой. Тем, кому выдают защитные костюмы, стараются их экономить. Они меньше пьют и надевают памперсы, чтобы лишний раз не переодеваться.
С какими проблемами столкнулись медики в этом году
Россия закупает большую часть лекарственных препаратов или их компонентов за границей. Собственно, как и медицинскую технику. В пик пандемии страны мира не готовы продавать жизненно важные средства, а настроить собственное производство за считанные недели нереально. В итоге медики не знают, как и чем лечить больных.
Главный экономист ВЭБ.РФ Андрей Клепач обозначил в одном из интервью долю импорта лекарств на российском рынке — она составляет порядка 80%. Сейчас нет достаточного количества препаратов, аппаратов ИВЛ, а в некоторых больницах даже тепловизоров. В итоге медики из небольших региональных больниц идут к пациентам в обычных одноразовых масках и халатах с ртутными градусниками в руках. Многие из них говорят, что это их работа, поэтому они не боятся заболеть.
В принципе, проблема связана даже не столько с оптимизацией, которая, кстати, еще не закончилась, а в целом с развалом в стране многих производств.
Государству выгоднее вкладывать деньги в другие сферы, чем в научные и технические разработки, при этом покупать готовые товары из того же Китая. На фоне пандемии запустили выпуск некоторых препаратов, аппаратов ИВЛ, тепловизоров, но их однозначно не хватит на все больницы.
Выдержит ли система здравоохранения испытания на прочность
Система здравоохранения не была готова к появлению нового коронавируса — она не всегда справлялась даже с банальным сезонным гриппом. Осложнения в виде сильной пневмонии и фиброза требуют подключения аппаратов ИВЛ, которых, как уверяет Минздрав, в стране больше 47 000 единиц. Только вот врачи говорят, что в больницах большая часть из них давно не работает, а на ремонт нет денег.
К сожалению, 2020 год не стал для сферы здравоохранения отправной точкой в светлое будущее. Он обнажил реальные проблемы, с которыми приходится бороться не чиновникам, а рядовым медикам. Если пандемия не утихнет, в скором времени придется выбирать, кого спасать. Не исключено, что врачам дадут такие же указания, какие были в Испании. Это значит только одно, если будет поступать много больных, им придется отказывать в помощи тем, у кого меньше шансов.
Доцент МГУ Михаил Тамм считает, что если в России заразятся коронавирусом порядка 1 000 000 человек, это будет серьезное испытание для системы. Вирусолог из Института биологии гена РАН Анатолий Альтштейн более оптимистичен в своих прогнозах. Он уверен, что в жаркую погоду число заболевших пойдет на спад, а COVID-19 станет менее опасным для человека уже к осени.
Текущая ситуация показала, что система здравоохранения нуждается в серьезных реформах. Требуется увеличить штат медиков, в том числе санитарок, восстановить закрытые ранее больницы. Кроме того, нужно навести порядок в клиниках — отремонтировать сломанное оборудование или закупить новое, пересмотреть список лекарств и их количество. Только в этом случае страна будет готова к подобным пандемиям, да и вообще к оказанию качественной медпомощи и снижению уровня смертности.
Остается надеяться, что финансирование больниц пересмотрят. Если не поступят дополнительные вложения, оставшиеся медики просто не смогут оказывать помощь пациентам ближе к осени, ведь уже сейчас они испытывают проблемы с нехваткой медикаментов. В противном случае этот високосный год станет последним в жизни не только многих рядовых граждан, но и сотрудников больниц, которые имеют хронические заболевания.
Путинская оптимизация российской медицины в цифрах
Путинская оптимизация здравоохранения привела к массовому закрытию больниц и падению качества медицинской помощи в России, утверждают эксперты. К 2021–2022 годам страна по количеству больниц может достигнуть уровня Российской империи
В 2020 году страна по количеству больниц может достигнуть уровня 1913 года. За последние 15 лет в России сократилось (уменьшилось) количество больниц в 2 раза — с 10,7 тыс. до 5,4 тыс. подсчитали эксперты Центра экономических и политических реформ (ЦЭПР). Больничных коек примерно на 27,5% — до 1,2 миллионов. В сельской местности сокращение мест заметнее — почти 40%. Поликлиник на 12,7% — до 18,6 тыс. учреждений.
В 8866 населенных пунктах, где проживают до 100 человек, нет доступа к первичной помощи в шаговой доступности.
865 фельдшерско-акушерских пунктов (ФАП) не хватает в 43 тысячах населенных пунктах, где проживают до тысячи человек.
А в населенных пунктах, где проживает до 10 тыс. человек, не хватает 169 сельских амбулаторий.
Зато возросла нагрузка на врачей и медперсонал с 166 человек в день в 2000 году до 208 человек в 2018-м.
На осмотр пациента на дому выделены 15 минут. Зато нет нормы на количество «прикрепленных» к врачу людей.
В приказе Минздрава по этому поводу есть только рекомендации: терапевту на участке — не более 1700 человек, врачу общей практики — 1200, семейному доктору — 1500 человек.
Средняя з/пл врача в России от 176568 руб. (ЯНАО) до 40987 руб. (Дагестан).
В Самарской области средняя з/пл врача 55000 руб. Раздробим её:
минус 13% = примерно 48000 руб/мес делим на 4 нед а потом на 36 раб. час/нед = 334 руб./час Поделим на 75 и получаем 5 евро/час.
Анестезист во Франции получает от 3080 в начале карьеры до 5600 евро после нескольких лет работы, не считая различных премий и выплат за ночные часы или за дежурство.
Ладно, так и быть, возьмём небогатую Польшу. Там анестезист получает от 3313 до 4734 евро. К слову, и во Франции, и в Польше (везде) не хватает врачей.
Ежегодно в мире умирает более 58 млн человек, из них 9 млн – от злокачественных новообразований. По прогнозам, к 2030 году смертность от рака увеличится до 11,5 млн человек. Следовательно, возрастет потребность и в паллиативной помощи. К 2050 году количество умерших от онкологии достигнет 2 млрд человек.
Смертность трудоспособного населения от сердечно-сосудистых заболеваний в России превышает аналогичный показатель по Евросоюзу в 4,5 раза. На Кавказе показатель младенческой смертности выше 10%. В Северо-Западном регионе – 5,3%.
38% россиян в случае болезни вообще не обращаются в государственную поликлинику, т.е. практически не тратит денег российского здравоохранения. Пациентов со сложными диагнозами и сопутствующими заболеваниями гораздо меньше, но ресурсов на них уходит очень много.
Если говорить о последнем годе жизни (люди, которые умирают в течение одного года), то в год таких людей — около 600 тысяч человек.
— Но если говорить о людях, которые не умрут до 31 декабря, но страдают от заболевания, то количество их достигает 2 млн человек.
В разных регионах разная ситуация с заявками на лекарственное обеспечение. Например: Ставропольский край – заявки на обезболивающие ровно в таком количестве, сколько у них умирает человек. В Дагестане большая структура смертности, а препаратов они заказывают очень мало,
Сегодня в России много необезболенных пациентов. В 18 регионах (21%) вообще отсутствует служба оказания паллиативной помощи в амбулаторных условиях взрослому населению.
В 29 регионах (38%) отсутствуют выездные службы.
Количество выписанных пациентов из стационара с рецептом хотя бы на слабые опиоиды составляет 0,2% от общего количества. Ещё 0,2% уходят после выписки с препаратом.
2. По Индексу выживаемости (Всемирный банк) Россия занимает 122-ое место с результатом 0,78. Афганистан, Судан, Папуа-Новая Гвинея тоже 0,78 Это значит, что в этих странах от 15 до 60 лет доживают только 78% людей.
Оптимизация медицины: врачи сидят без денег, Татьяна Голикова – в бриллиантах
Реформаторша в гламуре
Дефицит кадров – вот главная проблема отечественного здравоохранения, об этом на днях заявила вице-премьер Татьяна Голикова. Решить проблему, по её словам, поможет начатая 1 января программа по модернизации первичного звена здравоохранения, на которую планируется потратить около 550 млрд рублей.
Если перефразировать старый анекдот, то новость эту сообщать стоило бы так: «Вы, конечно, будете смеяться, но в правительстве решили вновь оптимизировать медицину». К чему привели все предыдущие реформы, сегодня знает каждый россиянин. Нехватка лекарств, нищенские зарплаты врачей, разваленная служба скорой помощи, оптимизация больниц – вот далеко не полный перечень того, что можно назвать результатами прошлых модернизаций, проводившихся под руководством Татьяны Голиковой. Почему даже после официально признанного на самом высоком уровне провала реформ здравоохранения она продолжает оставаться в кресле вице-премьера, курировать социальную сферу и планировать новые модернизации – загадка.
А вот то, что готовящиеся изменения скорее всего окажутся под стать предыдущим, сомнений не вызывает.
Проблему нехватки медицинских кадров сегодня признают практически во всех регионах страны. На прошлой неделе «жёсткую нехватку» врачей обсуждали власти Белгородской области, где количество жалоб на региональный депздрав за последнее время выросло почти на треть.
Вот и управление здравоохранения Новочеркасска (Ростовская область) не может найти врачей для местных клиник. В городской больнице скорой медицинской помощи не хватает анестезиологов-реаниматологов, неврологов, врачей скорой помощи, травматологов-ортопедов, врача УЗИ – всего 21 вакансия для врачей и 42 вакансии для среднего медицинского персонала.
Проблема дефицита кадров осложняется ещё и тем, что зарплату медикам, несмотря на громкие заявления чиновников, не повышают. Более того, зачастую врачи не получают даже полагающееся им по закону.
Скандалы с выплатами ковидных надбавок в прошлом году стали уже притчей во языцех. В Челябинской области у властей нет денег на то, чтобы начислить медикам отпускные: суммы оказались слишком велики из-за пресловутых ковидных надбавок, а дополнительных средств в бюджете не предусмотрено. «В связи с включением вышеуказанных выплат в среднюю зарплату в 2020 году теперь есть проблема – отпуска не было возможности предоставлять, сейчас считаем деньги и получается так, что у нас их нет», – констатирует спикер регионального Заксобрания Владимир Мякуш.
Впрочем, в некоторых больницах нет денег не то что на повышенные отпускные, но даже на обычные зарплаты. Недавно в соцсетях сотрудники горбольницы Ноябрьска рассказали о том, что им урезали зарплату на 30%. «В феврале по некоторым категориям произошло небольшое снижение. После выяснения обстоятельств новый главврач принял решение вернуть надбавку к зарплате. В марте всё будет компенсировано», – цитируют местные СМИ ответ окружного депздрава.
Сегодня уже мало кто помнит, но на самом деле проблему нехватки медицинских кадров в своё время сотворили в Минздраве как раз под руководством Татьяны Голиковой. В 2010 году именно она начала проводить реформу здравоохранения, главным лозунгом которой стала оптимизация.
Вице-премьер РФ Татьяна Голикова оценила возможность введения в стране локдауна из-за ситуации с коронавирусом, указав на отсутствие таких планов у властей.
Результатом её усилий стали сокращение коечного фонда в больницах и, как следствие, сокращение медицинского персонала. Для сравнения: в 1990 году в стране насчитывалось 140 тыс. инфекционных коек, а к 2018-му их стало всего 59 тысяч. Количество младшего медицинского персонала сократилось в 2,5 (!) раза.
Примечательно, что, несмотря на очевидные провалы оптимизации и прямое неисполнение указов президента, г-жа Скворцова сегодня тоже не разжалована, а продолжает реализовывать свой управленческий «потенциал» в должности руководителя Федерального медико-биологического агентства.
Ещё одна ключевая проблема нынешней системы здравоохранения – нехватка лекарств – в своё время тоже была сотворена в Минздраве под руководством всё той же г-жи Голиковой. В 2010 году при активном лоббизме со стороны министерства вступил в силу закон «Об обращении лекарственных средств». Именно с началом действия этого закона эксперты связывают исчезновение дорогостоящих препаратов для людей, страдающих редкими заболеваниями, – производить их стало просто экономически невыгодно.
Зато проблемы на рынке лекарств оказываются очень выгодны друзьям-бизнесменам Татьяны Голиковой. Не далее как на прошлой неделе компания «Фармстандарт» Виктора Харитонина получила 11 госконтрактов на сумму 2,6 млрд рублей на поставку препарата спинразы. Это лекарство от мышечной атрофии будет закупаться для фонда «Круг добра», созданного по указу Владимира Путина в начале этого года. По сообщениям СМИ, во всех 11 тендерах «Фармстандарт» был единственным участником аукционов. При этом с Виктором Харитониным г-жу Голикову связывают давние отношения. Ещё будучи главой Минздрава, она активно продвигала выпускаемый «Фармстандартом» арбидол. В общей сложности компания Харитонина получила госзаказов на арбидол на сумму более 113,8 млрд рублей. Такая благосклонность не случайна. Виктор Харитонин является другом семьи Татьяны Голиковой и её супруга, экс-главы Минпромторга Виктора Христенко.
Ещё один друг семьи и родственник Виктора Харитонина – Лев Григорьев, возглавлявший в своё время ФГУП «Микроген», в 2009 году получил из бюджета 4 млрд рублей на выпуск никому не известного и не прошедшего клинические испытания препарата инфлювир, позиционировавшегося тогда как лекарство от свиного гриппа.
Тем временем
Вице-премьер Татьяна Голикова знаменита не только как «оптимизатор» российской системы здравоохранения, но ещё и как самая гламурная чиновница страны.
Будучи любительницей люксовых брендов «Диор» и «Шанель», она ещё в 2011 году вошла в рейтинг 12 самых красивых женщин России, по версии Russia Beyond the Headlines (ныне Russia Beyond). А благодаря любви чиновницы к открытым нарядам россияне во всех подробностях знают и о коллекциях ювелирных украшений вице-премьера. В частности, на фотографии в СМИ попал красивый кожаный браслет с блестящей лягушкой, который Татьяна Голикова надевала вместе с часами. Как оказалось, эта вещь очень похожа на ювелирное изделие итальянской марки «Пиппо Перес» стоимостью более 3 тыс. долларов.
Кстати, часы у вице-премьера инкрустированы бриллиантами, циферблат которых выполнен из золота красивого розового оттенка. По оценкам фешен-блогеров, такие часы могли стоить как минимум 3,5 млн рублей.
В 2018 году подробный разбор модного лука Татьяны Голиковой у себя на страничке опубликовал политик Геннадий Гудков. По его подсчётам, общая стоимость всех ювелирных украшений, которые г-жа Голикова надела на себя во время одного из рабочих визитов в Госдуму, составляет более 6 млн рублей!
И это не считая модного белого пиджака от «Шанель», который обошёлся ещё как минимум в 1 млн рублей. Всего, по подсчётам Геннадия Гудкова, стоимость всех вещей, аксессуаров и ювелирных украшений, надетых на Татьяну Голикову в её тогдашний визит в Госдуму, составила как минимум 769 средних российских пенсий (за основу расчётов тогда бралась пенсия, равная 14 тыс. рублей).
Фото: Марат Абулхатин, Сергей Фадеичев, Сергей Савостьянов/ТАСС