Что описывается в повести
Повесть
По́весть — прозаический жанр, не имеющий устойчивого объёма и занимающий промежуточное место между романом, с одной стороны, и рассказом или новеллой, с другой, тяготеющий к хроникальному сюжету, воспроизводящему естественное течение жизни. В зарубежном литературоведении специфически русскому понятию «повесть» коррелирует «короткий роман» (англ. short novel или novella).
Содержание
Историческое значение
В Древней Руси «повесть» означала любое повествование, особенно прозаическое, в отличие от поэтического. Старинное значение термина — «весть о каком-то событии» — указывает на то, что этот жанр вобрал в себя устные рассказы, события, которые лично видел или о которых слышал рассказчик.
Важным источником старорусских «повестей» являются летописи («Повесть временных лет» и др.). В древнерусской литературе «повестью» называли всякое повествование о каких-либо действительных событиях («Повесть о нашествии Батыя на Рязань», «Повесть о Калкской битве», «Повесть о Петре и Февронии» и др.), чья достоверность и актуальная значимость (ценностная доминанта) не вызывали сомнения у современников.
Проблемы определения
Жанр повести как переходный между романом и рассказом с трудом поддается однозначному определению. Сюжет классической повести (как она сложилась во второй половине XIX века) обычно сосредоточен вокруг главного героя, личность и судьба которого раскрываются в пределах немногих событий. Побочные сюжетные линии в повести (в отличие от романа), как правило, отсутствуют, повествовательный хронотоп сконцентрирован на узком промежутке времени и пространства.
Иногда одно и то же произведение сам автор характеризует в различных жанровых категориях. Так, Тургенев сначала называл «Рудина» повестью, а затем — романом. Названия повестей часто связаны с образом главного героя («Бедная Лиза» Н. М. Карамзина, «Рене» Р. Шатобриана, «Неточка Незванова» Ф. М. Достоевского) или с ключевым элементом сюжета («Собака Баскервилей» А.Конан-Дойла, «Степь» А. П. Чехова, «Уездное» Е. И. Замятина и др.).
См. также
Примечания
Полезное
Смотреть что такое «Повесть» в других словарях:
Повесть — широкий, расплывчатый жанровый термин, не поддающийся единому определению. В своем историческом развитии как самый термин «повесть», так и обнимаемый им материал прошли длинный исторический путь; говорить о П. как о едином жанре в древней и новой … Литературная энциклопедия
Повесть — ПОВЕСТЬ род эпической поэзии, в русском литературном обиходе противопоставляемый обычно роману, как более крупному жанру, и рассказу, как жанру меньшему по объему. Однако применение этих трех наименований у отдельных писателей настолько… … Словарь литературных терминов
повесть — См … Словарь синонимов
ПОВЕСТЬ — ПОВЕСТЬ, Повести, мн. Повести, повестей, жен. Художественное повествовательное произведение, по характеру построения сходное с романом, но меньше по объему (лит.). Сборник повестей и рассказов. Повести Пушкина. || Рассказ, повествование (устар.) … Толковый словарь Ушакова
ПОВЕСТЬ — ПОВЕСТЬ, прозаический жанр неустойчивого объема (преимущественно среднего между романом и рассказом),тяготеющий к хроникальному сюжету, воспроизводящему естественное течение жизни. Лишенный интриги сюжет сосредоточен вокруг главного героя,… … Современная энциклопедия
ПОВЕСТЬ — прозаический жанр неустойчивого объема (преимущественно среднего между романом и рассказом), тяготеющий к хроникальному сюжету, воспроизводящему естественное течение жизни. Лишенный интриги сюжет сосредоточен вокруг главного героя, личность и… … Большой Энциклопедический словарь
ПОВЕСТЬ — ПОВЕСТЬ, и, мн. и, ей, жен. 1. Литературное повествовательное произведение с сюжетом менее сложным, чем в романе 1. П. Пушкина «Метель». 2. То же, что повествование (устар.). | уменьш. повестушка, и, жен. (к 1 знач.; прост.). Толковый словарь… … Толковый словарь Ожегова
повесть — повесть, мн. повести, род. повестей и повестей … Словарь трудностей произношения и ударения в современном русском языке
Повесть — (англ. tale, франц. nouvelle, histoire, нем. Geschichte, Erzähiung) одна из эпических жанровых форм художественной литературы; её понимание исторически изменялось. Первоначально, в истории древней рус. литературы, термин «П.» применяли… … Большая советская энциклопедия
повесть
Смотреть что такое «повесть» в других словарях:
Повесть — широкий, расплывчатый жанровый термин, не поддающийся единому определению. В своем историческом развитии как самый термин «повесть», так и обнимаемый им материал прошли длинный исторический путь; говорить о П. как о едином жанре в древней и новой … Литературная энциклопедия
Повесть — ПОВЕСТЬ род эпической поэзии, в русском литературном обиходе противопоставляемый обычно роману, как более крупному жанру, и рассказу, как жанру меньшему по объему. Однако применение этих трех наименований у отдельных писателей настолько… … Словарь литературных терминов
повесть — См … Словарь синонимов
ПОВЕСТЬ — ПОВЕСТЬ, Повести, мн. Повести, повестей, жен. Художественное повествовательное произведение, по характеру построения сходное с романом, но меньше по объему (лит.). Сборник повестей и рассказов. Повести Пушкина. || Рассказ, повествование (устар.) … Толковый словарь Ушакова
ПОВЕСТЬ — ПОВЕСТЬ, прозаический жанр неустойчивого объема (преимущественно среднего между романом и рассказом),тяготеющий к хроникальному сюжету, воспроизводящему естественное течение жизни. Лишенный интриги сюжет сосредоточен вокруг главного героя,… … Современная энциклопедия
ПОВЕСТЬ — прозаический жанр неустойчивого объема (преимущественно среднего между романом и рассказом), тяготеющий к хроникальному сюжету, воспроизводящему естественное течение жизни. Лишенный интриги сюжет сосредоточен вокруг главного героя, личность и… … Большой Энциклопедический словарь
ПОВЕСТЬ — ПОВЕСТЬ, и, мн. и, ей, жен. 1. Литературное повествовательное произведение с сюжетом менее сложным, чем в романе 1. П. Пушкина «Метель». 2. То же, что повествование (устар.). | уменьш. повестушка, и, жен. (к 1 знач.; прост.). Толковый словарь… … Толковый словарь Ожегова
повесть — повесть, мн. повести, род. повестей и повестей … Словарь трудностей произношения и ударения в современном русском языке
Повесть — Обложка одной из повестей Льва Толстого Повесть прозаический жанр, не имеющий устойчивого объёма и занимающий промежуточное место между романом, с одной стороны … Википедия
Повесть — (англ. tale, франц. nouvelle, histoire, нем. Geschichte, Erzähiung) одна из эпических жанровых форм художественной литературы; её понимание исторически изменялось. Первоначально, в истории древней рус. литературы, термин «П.» применяли… … Большая советская энциклопедия
«Станционный смотритель» — краткое содержание и анализ повести А. С. Пушкина
Повесть Александра Сергеевича Пушкина «Станционный смотритель», краткое содержание которой будет предложено в статье, — воплощение страдания и душевных переживаний каждого из героев. В повести не скрывается главная мысль, но она завуалирована и преподнесена нам таким образом, что каждый человек может только догадываться об окончании этой печальной жизненной истории.
Главные герои и их характеристика
Каждый из героев имеет свое значение для повести в целом. Главным персонажем можно считать самого станционного смотрителя, Самсона Вырина. Однако и остальные персонажи также важны, как и он. Ведь без них не было бы подано основной идеи повествования.
Дочка Вырина — Дуня. Покладистая и мирная, хозяйственная молодая девушка. Следит за станционным домом, ведет хозяйство, любит своего отца и старается не перечить ему.
Минский Ротмистр — офицер, который увез Дуню в другой город, далеко от ее родного края, жилища. Несмотря на ее переживания и душевные терзания ее отца, посчитал правильным забрать ее с собой, полагая, что в Петербурге им будет хорошо вместе.
Второстепенные персонажи
К второстепенным персонажам можно отнести жену пивовара, которая проживает со своим мужем пивоваром в бывшем доме смотрителя, а также их сына Ваньку, живущего с ними же.
Краткий пересказ повести А. С. Пушкина «Станционный смотритель»
На одной из станций находится небольшой дом, в котором проживает сам смотритель Самсон Вырин и его дочь Дуняша. Она очень любима своим отцом, а тот старается делать так, чтобы Дуняша жила хорошо. Дуня очень красивая молодая девушка, покладистая и любознательная.
Однажды мимо станции проезжал один богатый офицер Ротмистр Минский, который, увидев Дуняшу, влюбился в нее и решил во что бы то ни стало остаться на станции, чтобы стать ближе к этой семье. Он притворяется больным и под этим предлогом остается на станции.
Решив расположить к себе отца Дуни, Ротмистр предлагает девушке подвести ее к церкви, которая находится на окраине их села. Дуня собиралась в церковь к обедне. Воспользовавшись этим случаем, он везет Дуняшу не к церкви, а в Петербург, не сказав ни слова ее отцу.
Отец, забеспокоившись, решил дойти до церкви, чтобы убедиться, что с его дочерью все в порядке. Там он обнаруживает, что Дуни в церкви нет. Несколько позже смотритель узнает, что гусар отвез ее в Санкт-Петербург. Эта ситуация очень расстроила и разозлила смотрителя. Ему приходится собираться и ехать за своей любимой дочерью.
Приехав в Петербург, Самсон Вырин требует у гусара вернуть ему дочь. Но тот считает, что Дуне будет лучше жить с ним, поскольку он богатый и самодостаточный человек. Вырин не оставляет попыток вернуть свою дочь и пробирается тайком в дом офицера Минского. Дуня, увидев отца, падает в обморок. Минский вновь прогоняет отца Дуняши.
От горя Вырин не знает, куда ему деться. Он уезжает обратно на свою станцию и постепенно спивается. Через некоторое время он умирает, так и не вернув своей дочери.
Спустя годы, на могилу смотрителя приезжает молодая красивая и богатая женщина с тремя детьми и очень долго лежит на могиле.
Анализ произведения
В результате тщательного анализа и обдумывания повести Пушкина, а также некоторых отзывов критиков, можно понять, что мотивом произведения выступает, главным образом, разобщенность мыслей и действий близких людей. Финал произведения очень драматичен.
И, несмотря на то, что Дуня завуалирована под молодую женщину с детьми в описании повести, читатель без труда узнает ее, горюющую на могиле отца.
Каждый персонаж сложен и небезупречен. В результате такого явления, как сословная иерархия, случилась основная трагедия повести, так как богатый мужчина смог заполучить желаемую женщину себе, не спросив разрешения ее отца и даже выгнав его на улицу.
История создания
Год написания повести отличается от года ее публикации. Написан «Станционный смотритель» был 14 сентября 1830 г., тогда как издали его уже в 1831 г.
Повесть послужила созданию мемориального музея под названием «Дом станционного смотрителя», который был построен в деревне Выра в Ленинградской области.
В повести можно проследить тщательное описание комнат этого дома, которые можно наблюдать и в музее. Многим школьникам задают написать сочинение или изложить основные события и моменты произведения в читательском дневнике.
Эта повесть является золотой классикой. Очень популярна она в старших классах средней школы. Поэтому детям очень интересно будет побывать в этом музее, чтобы явно ощутить отношения и быт той эпохи.
Основная мысль повести
Основной мыслью повести можно считать неравенство и несправедливость жизненной истории смотрителя, его дочери Дуни и богатого гусара. Каждый из них преследует свою цель, и только Дуня не имеет права голоса, ведь женщина повелевается воле мужчины.
Жанр и направление
«Станционного смотрителя» можно отнести к жанру повести. Направление произведения явно драматическое, хотя и начинается она достаточно ясно. В сокращении рассказать основную мысль произведения хотя и сложно, поскольку она не одна, но вполне возможно.
Темы «Станционного смотрителя»
В произведении Александра Сергеевича четко прослеживается две основных темы. Автор хотел передать низменность так называемого «маленького человека» и его никчемность по отношению к другим, более богатым людям. Вторая тема — любовь. Она может быть любовью отца к своей дочери или дочери к отцу, а также любовь мужчины к женщине.
Рассмотрим обе темы отдельно:
Смысл повести и ее драма не только в неравенстве людей, но и в невозможности распоряжаться своей жизнью молодой девушке Дуне и проблеме ее отца. Ведь он так и не смог вернуть к себе своего ребенка. Несмотря на это, Дуня, судя по окончанию произведения, осталась жить с гусаром, имела достаток и родила детей.
Невозможно рассуждать, счастлива ли осталась эта женщина, но она явно была очень опечалена кончиной своего отца.
Проблематика повести
Главной проблемой, которую можно проследить в «Станционном смотрителе», можно считать проблему отцов и детей. Не всегда нравы и воспитание молодых людей позволяют совершить такой поступок, который совершил богатый молодой гусар.
Тем не менее Дуня не могла ему противиться, ведь здесь выступает еще одна проблема повести — это разница в деяниях мужчин и женщин. Некая бесправность вторых четко прослеживается в «Станционном смотрителе».
Третьей основной проблемой можно назвать иерархию и разницу в состоянии и происхождении людей. Тот, кто богаче и состоятельнее, позволяет вести себя более откровенно и агрессивно, считая, что ему доступно многое.
Чему учит произведение
Сказать кратко о «Станционном смотрителе» можно, хотя основных идей можно выделить как минимум три. Множество цитат, прослеживаемых в тексте, подтверждают сословную разницу отца Дуняши и молодого гусара. В их разговоре, поведении, отношениях можно различить композицию скрытой вражды и разницу в материальном положении.
Эпизод, в котором описывается, как гусар прогоняет отца Дуни, говорит о том, что он считает себя выше смотрителя и всячески старается это показать. Несмотря на разницу в возрасте, которую стоило бы учитывать Минскому, он не стал спрашивать разрешения Вырина и просто увез молодую девушку из родной обители.
Выводом может служить горе молодой девушки, которая приезжает на могилу к своему отцу, после его кончины. Несмотря на то, что выглядит она в определении красивой и богатой, ее душевная травма достаточно явна.
ПОВЕСТЬ
Смотреть что такое ПОВЕСТЬ в других словарях:
ПОВЕСТЬ
род эпической поэзии, близкий к роману, но отличающийся от него некоторыми, не всегда уловимыми чертами. П. менее значительна и по размерам, и по содер. смотреть
ПОВЕСТЬ
(англ. tale, франц. nouvelle, histoire, нем. Geschichte, Erzähiung) одна из эпических жанровых форм художественной литературы; её понимание исто. смотреть
ПОВЕСТЬ
повесть ж. 1) Рассказ о последовательном ходе событий. 2) Литературное художественное повествовательное произведение, занимающее промежуточное место между рассказом и романом.
ПОВЕСТЬ
повесть ж.narrative, tale, story
ПОВЕСТЬ
ПОВЕСТЬ
ПОВЕСТЬ (англ, tale, франц. nouvelle, histoire, нем. Geschichte, Erzahlung), одна из эпических жанровых форм художественной лит-ры; её понимание исто. смотреть
ПОВЕСТЬ
Повесть — род эпической поэзии, близкий к роману, но отличающийся от него некоторыми, не всегда уловимыми чертами. П. менее значительна и по размерам, и по содержанию, но нельзя утверждать, что П. всегда меньше романа: «Вешние воды» больше «Рудина», а между тем, первое произведение сам автор с полным правом назвал П., второе — романом. Существенно здесь различие предмета и отчасти манеры. Эпическая широта романа, законченная биография героя на социально-исторической основе, плавное, медленное развитие, осложненное значительным количеством действующих лиц, вообще говоря, чужды II. Можно принять сравнение немецкого критика (Готшаля), заметившего, что П. (собственно новелла) относится к роману, как стихотворный рассказ (poetische Erzä hlung — идиллия, баллада) — к эпопее. Предмет П. — отдельный эпизод из личной жизни; ограничиваясь незначительным кругом участвующих лиц, она не дает картины целого общественно-политического или морального строя; она проще, цельнее, однороднее, развивается быстрее и энергичнее романа и, приближаясь по силе движения к драме, напоминает последнюю и по большему единству действия; иногда — и это характерно для структуры П. — в ней соблюдаются также единства времени и места. От близких к ней поэтических форм — западноевропейской новеллы и нашего рассказа — П. мало отличается по существу; можно сказать только, что она сложнее и больше рассказа. В истории литературы П. развивалась неразрывно с романом, предшествуя ему, подчас смешиваясь с ним и всегда питаясь теми же элементами (см. Роман). По форме современная повесть ведет свое происхождение от столь популярных в средние века сборников фантастических, а иногда и бытовых рассказов, перешедших с Востока или созданных под его влиянием. Индийский сборник Бидпая (см.), послуживший источником целого ряда странствующих европейских П., «Die sieben weisen Meister», «Gesta Romanorum» и другие сборники вместе с французскими фаблио (см.) повлияли на итальянскую новеллу, знаменитым образцом которой явился «Декамерон» Боккаччио. В Англии аналогичные мотивы находят выражение в стихотворных «Кентерберийских рассказах» Чосера, во Франции — в «Cent nouvelles» (1450—1460) и в «Heptameron» Маргариты Наваррской (1558). В XVII в., наряду с новеллой сатирической, скабрезной и реальной, является идеалистическая, сентиментальная новелла д‘Юрфе, а затем Скюдери. Новелла часто является составной частью романа XVIII в. (у Лесажа, Прево, в «Jacques le fataliste» Дидро); отдельно пишут новеллы Флориан, Мармонтель, г-жа Жанлис, Вольтер. В XIX в., в связи с ускоренным темпом общественной и личной жизни, П. получает чрезвычайно широкое развитие; многие писатели стали известны благодаря П. (Брет-Гарт и Марк Твен в Америке, Мопассан во Франции, Поль Гейзе в Германии). В новой русской литературе немного найдется выдающихся писателей, которые не писали бы П., дав в этом жанре немало замечательных образцов, начиная с «П. Белкина» Пушкина. За последнюю четверть века эта форма пользовалась у молодых русских писателей (Альбова, Баранцевича, Гнедича, Ясинского, Осиповича) исключительной популярностью; известность наиболее значительных из них — Гаршина, Короленко, Чехова — вся покоится на их повестях. Ар. Г.
ПОВЕСТЬ
ПОВЕСТЬ
Впрочем одного этого формального признака недостаточно для определения типичных образцов древней П. Так, по композиционной структуре близки к типичным формам П. те жития, к-рые дают развернутую биографию «святого» (напр. «Житие Юлиании Лазаревской» нач. XVII в., стоящее к тому же на грани между церковным житием и светской П.). Однако, близко соприкасаясь с П., порою образуя гибридные формы с ней (например «Житие Александра Невского», в котором соединяются черты житийные и воинско-эпические), в целом житие как жанр, в силу своего тематико-идеологического содержания, резко отличается от П. даже в пределах одного стиля как по своей лит-ой роли, так и по тенденциям развития (хотя житие иногда и называется П.). Узко-церковная направленность агиографии и связанная с этим ирреалистическая устремленность, давление учительно-риторической струи, консерватизм форм и т. д. уводили этот жанр в сторону от большой дороги литературного процесса, в то время как повесть именно и прокладывала эту большую дорогу в древний период, если не в количественном, то в качественном отношении.
Наряду с воинскими П. значительное место в нашей средневековой литературе занимали П. политические и религиозно-политические, использовавшие в целях пропаганды той или иной политической идеи обычно псевдоисторические или легендарные сюжеты, порою заимствованные из переводной литературы, а иногда из устной поэзии. Таковы сказания о Вавилонском царстве и Белом клобуке, отражающие борьбу за преобладание Москвы и Новгорода, произведения Ивана Пересветова XVI в., воплощающие антибоярскую политическую программу служилого дворянства, П. о Петре и Февронии и т. д.
В зап.-европейской литературе, уже издавна высокоразвитой и жанрово многообразной, мы находим еще большее преобладание новеллы и романа, однако там ряд крупнейших авторов (Мериме, Флобер, Мопассан, Диккенс, Гофман и др.) дал произведения, отличающиеся характерными чертами П.
Пиксанов Н. К., Старорусская повесть, М., 1923; Орлов А. С., Об особенностях формы русских воинских повестей, М., 1902; Сиповский В., Очерки из истории русского романа, т. I, вып. I-II, СПБ, 1909-1910; Степанов Н., Повесть 30-х годов, в сб. «Старинная повесть», Л., 1929; Орлов А. С., Переводные повести феодальной Руси и Московского государства XIII-XVII вв., изд. Академии наук СССР, Л., 1934; см. также в общих курсах по истории древней литературы. Специальных развернутых работ о П. как жанре на материале новой литературы не имеется.
ПОВЕСТЬ
широкий, расплывчатый жанровый термин, не поддающийся единому определению. В своем историческом развитии как самый термин «повесть», так и обнимаемый им материал прошли длинный исторический путь; говорить о П. как о едином жанре в древней и новой лит-ре совершенно невозможно. Неопределенность термина «П.» осложняется еще двумя специфическими обстоятельствами. Во-первых, для нашего термина «П.» нет точно соответствующих терминов в зап.-европейских языках: немецкому «Erzahlung», французскому «conte», отчасти «nouvelle», английскому «tale», «story» и т. д. отвечают у нас как «П.», так и «рассказ», частью «сказка». Термин «П.» в его определенной противопоставленности терминам «рассказ» и «роман» — специфически русский термин (см. «Роман», «Новелла»). Во-вторых, П. — один из стариннейших лит-ых терминов, к-рый в различные исторические моменты менял свое значение. Необходимо к тому же различать изменение значения термина «П.» от изменения самих соответствующих явлений. Историческое развитие термина отражает конечно (с некоторым лишь запозданием) движение самих жанровых форм. Не случайно у нас термины «рассказ» и «роман» появляются позднее, чем «П.», как не случайно и то, что на определенном этапе этот последний применяется к таким произведениям, которые являются по существу рассказами (см. «Рассказ»). Так. обр. раскрыть конкретно и полно содержание понятия «П.» и определить его границы можно лишь на основе характеристики соответствующих лит-ых фактов в их историческом развитии. I. ПОВЕСТЬ В ДРЕВНЕЙ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ. — Первоначальное значение слова «П.» в нашей древней письменности весьма близко к его этимологии: П. — то, что повествуется, представляет законченное повествование. Поэтому применение его весьма свободно и широко. Так, П. часто назывались произведения житийные, новеллистические, агиографические или летописные (напр. «Повесть о житии и отчасти чудес исповедание блаженного Михаила. », «Повести о мудрых женах» или известное «Се повести временных лет» и т. д.). И обратно: в заглавиях старинных П. находим термины «Сказание», «Житие», «Деяния» соответственно распространенному на Западе лат. «gesta», «Слово», при нравоучительном осмыслении — нередко «Притча», позже «Приклад» (т. е. пример). Вместе с тем старинная П. и по существу теснейшим образом переплетается с большинством других повествовательных жанров. В недостаточно еще диференцированной, «синкретичной» древней письменности П. является той наиболее общей жанровой формой, в которой перекрещиваются почти все повествовательные (более узкие) жанры: житийные, апокрифические, хроникальные, воинско-эпические и т. п. Это однако не исключает того, что одни из явлений, сюда относящихся, занимают центральное место в этой жанровой группе, другие находятся на ее периферии, третьи же лишь номинально относятся к ней. Так, очевидно родство с П. летописной записи, религиозной легенды и т. п. в их наиболее развернутых образцах. Для повести характерно связное изложение не одного, а целого ряда фактов, объединенных единым стержнем. Впрочем одного этого формального признака недостаточно для определения типичных образцов древней П. Так, по композиционной структуре близки к типичным формам П. те жития, к-рые дают развернутую биографию «святого» (напр. «Житие Юлиании Лазаревской» нач. XVII в., стоящее к тому же на грани между церковным житием и светской П.). Однако, близко соприкасаясь с П., порою образуя гибридные формы с ней (например «Житие Александра Невского», в котором соединяются черты житийные и воинско-эпические), в целом житие как жанр, в силу своего тематико-идеологического содержания, резко отличается от П. даже в пределах одного стиля как по своей лит-ой роли, так и по тенденциям развития (хотя житие иногда и называется П.). Узко-церковная направленность агиографии и связанная с этим ирреалистическая устремленность, давление учительно-риторической струи, консерватизм форм и т. д. уводили этот жанр в сторону от большой дороги литературного процесса, в то время как повесть именно и прокладывала эту большую дорогу в древний период, если не в количественном, то в качественном отношении. Иллюстрация: Иллюстрация к «Повести об Александре Македонском» [XV в.] Центральную линию развития повестийных жанров дают повести светские, которые несли в себе в условиях своего времени тенденцию развития беллетристики как таковой. Обслужить все потребности, все стороны социальной практики класса одни церковные (преобладавшие) жанры не могли: задачи организации светской власти, разностороннего классового воспитания, наконец запросы любознательности и тяга к занимательному чтению требовали более разносторонней литературы. Отвечая всем этим потребностям, направленным на реальную жизнь, на ее «светские» стороны, литература эта и сама была в общем более реалистической и далекой от аскетизма церковных писаний, хотя реалистичность эта часто бывала весьма относительной; темы исторические, географические и т. п. были столь пронизаны баснословными легендарными элементами, что произведения, их разрабатывавшие, носили порою весьма фантастический характер («Александрия», «Девгениево деяние» и т. п.). Их жанровая форма и определялась этой их функцией: отвечая потребности в расширении социально-исторического кругозора в художественном отражении текущих событий, в лит-ом воплощении «героя» своего времени, произведения эти, еще синкретически соединявшие моменты художественные, научные и публицистические, развертывались в формах повествования наиболее простого, отражающего в своей последовательности естественный порядок событий и потому по своим размерам свободно охватывающего тему любого масштаба, т. е. в жанровых формах древних повестей. Вместе с тем сравнительная простота социальных отношений и бытовых их проявлений и примитивность познавательных возможностей лит-ры определяли сюжетную однолинейность, «одноплановость» древних произведений, свойственную П. Все это обусловливало собою то, что светская П. в нашей древней письменности если и не была господствовавшим видом лит-ры в силу преобладания церковных жанров, то во всяком случае несла в себе наиболее широкие возможности собственно художественно-литературного беллетристического развития, тем более, что указанная композиционная простота отнюдь не делала древнюю П. «безыскусственной», вне-художественной: наоборот, мы видим в ней достаточно развитую систему художественных средств — стилистических, сюжетных, композиционных, к-рые порой достигают высокой степени мастерства. Из сказанного ясно и то, что в системе жанров древнерусской письменности П. была наиболее широкой, эпической жанровой формой (а не «средней», каковой она является сейчас), хотя практически размер древних П. весьма различен: размер не должен отождествляться с широтой жанра, представляющей как бы масштаб отражения им действительности, широту охвата объекта, по отношению к чему длина произведения является моментом вторичным, производным (и вместе относительным). Впрочем и в отношении внутренней структуры древние П. не были совершенно однородны, и если указанные выше структурные признаки следует считать для них характерными, то все же в иных своих образцах древняя П. приближается к типу зачаточных форм романа (особенно в переводных вроде «Александрия» и т. п.), в других — к типу исторического очерка или мемуаров (П. об исторических событиях) и т. д. Наконец надо отметить еще одно явление, характерное для древней П., как и для ряда других жанров ранних стадий лит-ого развития (басни, притчи, ранней новеллы, сказки, песенного эпоса и т. д.). Это — международное распространение многих П., обычно анонимных и подвергавшихся в различных национальных и классовых средах многочисленным переработкам. Мировая популярность такого рода произведений определялась интересом к ним как историческим источникам («Александрия», «Троянская история» и т. п.) и широким типизмом отраженных в них социально-бытовых ситуаций и взаимоотношений, воплощенных в их примитивных, но зато легко поддающихся различным модификациям образах («Бова королевич», «Варлаам и Иоасаф» и т. п.). Многие из этих «переходных повестей» приобрели широчайшую популярность и у нас и, сохраняя ее на протяжении столетий, проникали во все слои грамотного люда, подвергались новым обработкам, демократизировались, а иногда даже переходили в устную традицию, в частности — крестьянский фольклор (заметим кстати, что к фольклору же порой восходит и первоисточник «перехожей П.»). Географические источники таких П. чрезвычайно разнообразны. К нам они шли и из Византии и позже [с XVI века]— в связи с новым этапом исторического развития России — с Запада и с Востока (редко непосредственно, обычно через посредство Византии или Запада). В соответствии с характером сюжетики этих П., весьма разнообразной, но поддающейся все же подразделению на ряд типов, выработались и определенные композиционные схемы различных видов П. Наиболее типичными видами являются здесь П. историческая (точнее псевдоисторическая — в виду искаженности фактов и наличия фантастики), авантюрно-героическая с любовными и фантастическими мотивами (непосредственно граничащая с авантюрно-любовным романом, особенно — рыцарским) и нравоучительная (порою соприкасающаяся с церковными жанрами — житием и т. п., порою — с бытовой новеллой). Для первых двух (вообще резко не разграничивающихся) характерна композиция в виде последовательного изложения ряда событий и приключений, объединенных единым стержнем (обычно — биографией героя), для третьей — нанизывание ряда притч, вводящихся в обрамляющий, самостоятельно развитой сюжет и мотивирующихся различными моментами последнего. В пределах каждого из этих композиционно-тематических типов мы находим конечно далеко не однородные по своему происхождению и стилевой природе произведения (причем в соответствии со стилем модифицируется и конкретное художественное осуществление этих схем). В связи с направлением и классовым характером русского лит-ого процесса в целом у нас переводилось в ранний период то, что отвечало интересам боярства (дружины, духовенства), а позже [в XVI—XVII вв.]— дворянства, купечества, частью — мелкой буржуазии; состав переводных П. изменялся в основном в сторону смены церковно-византийских влияний западно-светскими. Но это — основная схема, к-рую не следует утрировать: светская П. проникла к нам еще в период византийского влияния, слегка лишь подкрашенная религиозными мотивами. Таковы напр. исторические и авантюрно-героические П вроде «Александрии», «Девгениева деяния» и ряда других переводных П. XII—XIII вв. П. с воинско-героической тематикой оказали значительное влияние на нашу оригинальную воинскую П. как со стороны жанровых форм вообще, так особенно в стилистическом отношении (метафоры, сравнения, формулы и т. п.). Ближе к религиозной лит-ре (библейской, житийной) такие нравоучительные П., как «Повесть об Акире премудром», «О Стефаните и Ионилате», «О Варлааме и Иоасафе». Все три эти П. — восточного происхождения. Того же происхождения и жанрового характера «История семи мудрецов», пришедшая к нам много позже — в XVII в. — уже в западнофеодальной обработке. В XVI—XVII вв. появился новый поток переводной лит-ры — зап.-европейской, в частности светских П., носящих рыцарский характер. Таковы П. «О Бове королевиче», «О Василии златовласом», «История о Петре-златых ключах» и др., в к-рых сильнее подчеркиваются любовная тематика, светские мотивы и т. д., и произведения, стоящие на грани между П. и романом. К этим произведениям тематически примыкает и «Повесть о Еруслане Лазаревиче», впрочем отличающаяся от них восточным, быть может устно-поэтическим происхождением и более демократическим характером общего стиля. По сравнению с охарактеризованными типами переводных П. наша оригинальная П., несмотря на лит-ую связь с ними, представляет значительные черты своеобразия в жанрово-стилевом отношении. Это и понятно, т. к. по своей художественно-практической направленности и конкретной функции она занимала совсем иное место. В то время как объект переводной лит-ры лежал далеко за пределами окружающей действительности, оригинальная светская П. имела своим предметом именно эту последнюю. Представляя собой синкретическое единство беллетристики и публицистики, она откликалась на очередные вопросы момента, отражала текущие или недавние, не утерявшие еще своей остроты события. Если переводные П. носили «исторический», фантастический или приточный характер, то оригинальные светские П. отличались политической злободневностью, повествуя обычно о фактах исторической значимости — войнах, борьбе политических центров, «смутах» и т. д. Так как основным создателем светской лит-ры был военно-феодальный класс (боярство, дружина), то понятно, что в центре оригинальной светской П. стоял специфический средневековый повестийный жанр — воинская П. К этому именно жанру принадлежит замечательнейший, вошедший в сокровищницу мировой лит-ры памятник нашей древней письменности конца XII в. — «Слово о полку Игореве» (см.), в известной степени являющийся и поэмой. В его жанровой структуре следует отметить сильную лирическую струю. Лирический элемент впрочем вообще довольно характерен для воинских П., к-рые последовательно отражали воинские события XIII—XVII вв. («П.», «сказания», «слова» «О Каликском пастбище», «О приходе Батыевой рати на Рязань», «О житии и храбрости Александра Невского», цикл о Мамаевом побоище, в частности «Задонщина», обнаруживающая значительную подражательность «Слову о полку Игореве», «Поведание» и «Сказание о побоище Дмитрия Донского», позже «История Казанского царства», «Повесть об Азовском сидении» и др.). Обладая известной жанровой близостью, проявляющейся в сходстве композиционно-стилистических приемов, все эти произведения столь различных веков не могут считаться идентичными в стилевом отношении, оформляя идеологию исторически различных групп господствующего класса, обнаруживая новые лит-ые веяния. Наряду с воинскими П. значительное место в нашей средневековой лит-ре занимали П. политические и религиозно-политические, использовавшие в целях пропаганды той или иной политической идеи обычно псевдоисторические или легендарные сюжеты, порою заимствованные из переводной лит-ры, а иногда из устной поэзии. Таковы сказания о Вавилонском царстве и Белом клобуке, отражающие борьбу за преобладание Москвы и Новгорода, произведения Ивана Пересветова XVI в., воплощающие антибоярскую политическую программу служилого дворянства, П. о Петре и Февронии и т. д. II. ПОВЕСТЬ В ЛИТЕРАТУРЕ ПЕРЕХОДНОГО И НОВОГО ПЕРИОДА. — Только в позднейший период нашей средневековой лит-ры появляются в ней бытовые, авантюрные, вообще говорящие об «обычных» людях и построенные на художественном вымысле светские П. Здесь уже — зарождение жанра П. в современном значении этого термина. Это происходит лишь в XVII в., в период, когда в результате обострения феодальных противоречий, выдвижения дворянства и купечества, ослабления роли церкви, связанной с этим бытовой перестройки начинает расти русская беллетристика, обособляющаяся от церковной, исторической, публицистической лит-ры и освобождающаяся от подавляющего авторитета религиозной догмы. Опираясь на образцы зап.-европейской буржуазной лит-ры, поднимающееся дворянство, прогрессивная часть купечества, передовые группы мелкой буржуазии создают свои, в общем реалистически направленные произведения, отражающие новые социально-бытовые отношения, вырабатывают приемы художественного бытописания («Повесть о Фроле Скобееве», «Повесть о Карпе Сутулове», «Повесть о Ерше Ершовиче» и др.). Не избежали влияния новых лит-ых веяний и консервативные группы, в частности консервативная часть купечества, дающая произведения, любопытно сочетающие элементы бытового реализма с консервативными религиозно-легендарными мотивами и идеями. Таковы «Повесть о Савве Грудцине» и П.-поэма «О Горе Злочастии». Этот период является тем этапом в развитии русской литературы, когда общая, ранее недостаточно диференцированная масса повествовательных жанров начинает с большей отчетливостью диференцироваться, выделяя, с одной стороны, новеллу, с другой — роман как уже отчетливо определившиеся жанры. Такого рода произведения, как «Повесть о Карпе Сутулове», «О Шемякине суде» и т. п., терминологически еще не обособившиеся в отдельный жанр, являются в сущности типичными новеллами. «Истории» начала XVII в. «Об Александре российском дворянине», «О матросе Василии Кориотском» и т. п. с таким же основанием можно отнести к эмбриональным формам романа, как и к П. Усложнение социальной жизни по мере нарастания буржуазных отношений, расширение и углубление художественно-познавательных возможностей лит-ры — все это обусловливает выдвижение на первый план в области художественной прозы новеллы (рассказа) как формы, свидетельствующей об умении художника выделить из общего потока обыденной жизни отдельный момент, и романа как формы, предполагающей способность отразить комплекс различных сторон действительности в их многопланных связях. При наличии такой диференциации повествовательных форм понятие «повесть» приобретает новое и более узкое содержание, занимая то среднее между романом и новеллой положение, к-рое обычно указывается теоретиками лит-ры. При этом конечно самая природа П. в новой лит-ре меняется и раскрывается в иных соотношениях. Среднее место П. между рассказом и романом прежде всего определяется масштабом объема и сложности охватываемой произведением действительности: рассказ говорит о каком-либо одном жизненном случае, роман дает целый комплекс переплетающихся сюжетных линий. П. выделяет какую-либо одну линию действительности, но прослеживает ее в отличие от рассказа на всем протяжении ее естественного течения в целом ряде определяющих ее моментов. Размер данного произведения решающей роли при этом не играет: маленькая П. может быть короче длинного рассказа (напр. у Л. Толстого П. «Записки маркера» и рассказ «Метель»), большая П. может оказаться длиннее небольшого романа. Однако в среднем, в общей массе, П. — длиннее рассказа и короче романа; размер произведения является производным от его внутренней структуры. В связи с основными формами отношения к действительности в П., рассказе и романе вырабатываются соответствующие им и конечно модифицирующиеся в каждом данном стиле системы приемов. В общем для П. сравнительно с рассказом и романом характерно относительно медленное развитие действия, ровный темп повествования, более или менее равномерное распределение сюжетного напряжения по ряду моментов, относительная простота композиции и т. д. По сравнению с рассказом П. — более емкая форма, отсюда число действующих лиц в ней обычно больше, чем в рассказе. В соответствии с этим самая обрисовка образов в П. более или менее отлична от того, что мы видим в рассказе и в романе. Раскрытие персонажа на протяжении длительного отрезка времени при однолинейности сюжета определяет большую многосторонность обрисовки его характера по сравнению с рассказом. Каждая из только что перечисленных черт не является неизменной и абсолютно обязательной для П.; при сравнении П. с рассказом и романом на материале отдельных образцов необходимо учитывать стилевое соотношение последних. Весь же комплекс указанных признаков характеризует центральные явления данной жанровой группы, на периферии же ее находим различного рода переходные и комбинированные формы, не позволяющие устанавливать непроницаемые перегородки между соприкасающимися жанрами. Вместе с тем и внутри повестийной жанровой группы мы находим многие разновидности новой П., к к-рым в разной мере тяготеют различные стили и в к-рых более или менее различно конструируется художественный образ (П. бытовая, психологическая, историческая и т. д.). Место, занимаемое П. в новой русской лит-ре, различно. Во 2-й половине XVIII в. и первой трети XIX в. в господствующем стиле, т. е. в стиле различных групп дворянства, выдвигаются преимущественно стихотворные и драматургические жанры. Лишь для консервативно-дворянского сентиментализма, с его призывом к простоте и естественности, П. является характерным жанром (Карамзин). Позднее же, в 30-х гг., когда с чрезвычайной интенсивностью начинает расти проза, в ней выдвигается на первый план вместе с романом и П. Так, Белинский в 30-х гг. утверждал: «Теперь вся наша литература превратилась в роман и повесть» («О русской повести и повестях Гоголя»). Развитие повести несомненно связано с обращением лит-ры к «прозаической», обыденной действительности (недаром Белинский противопоставляет П. и роман «героической поэме» и оде классицизма), хотя сама эта действительность может восприниматься авторами и в романтическом аспекте (напр. петербургские повести Гоголя, ряд повестей В. Одоевского, Марлинского, такие произведения Н. Полевого, как «Блаженство безумия», «Эмма» и др.). Среди повестей 30-х гг. было немало обладавших исторической тематикой (романтические повести Марлинского, повести Вельтмана и др.). Однако подлинно типичными для эпохи, новыми по сравнению с предыдущим этапом являются повести с реалистической устремленностью, обращенные к современной, зачастую будничной жизни («Повести Иллюстрация: Щеглов. Иллюстрация к повести Тургенева «Муму» Белкина» Пушкина, буржуазная и мелкобуржуазная бытовая повесть Погодина, Н. Павлова, Н. Полевого, Степанова и других; у романтиков — В. Одоевского и Марлинского — им аналогична «светская повесть», посвященная психологии и бытописи «салона»). С дальнейшим развитием русской лит-ры, в к-рой все большую роль начинает играть роман, П. все же сохраняет достаточно заметное место. Усиленно используется П. как наиболее «безыскусственная», простая и вместе широкая форма авторами-бытописателями. Типичные образцы такой бытовой П. дал напр. Григорович («Антон Горемыка» и др.); классики-реалисты (Тургенев, Л. Толстой, Чехов и др.) дают П. психологическую по преимуществу, с большим или меньшим раскрытием социальной обусловленности и типичности изображаемых явлений. Так. обр. на протяжении всего XIX в. П. представлена едва ли не всеми крупнейшими писателями-прозаиками (Пушкин, Гоголь, Тургенев, Л. Толстой, Достоевский, Чехов, Короленко и др.), а также и рядом второстепенных. Приблизительно такой же удельный вес сохраняет повесть в творчестве наших современных писателей. Исключительный вклад в лит-ру П. сделал М. Горький своими автобиографическими повестями («Детство», «В людях», «Мои университеты»), структурной особенностью к-рых является большая значимость окружающих основное действующее лицо персонажей. Прочное место заняла П. в творчестве ряда других современных писателей, служа для оформления самых различных тематических комплексов. Достаточно назвать такие популярнейшие произведения советской лит-ры, как «Чапаев» Фурманова, «Ташкент — город хлебный» Неверова, «Доменная печь» Ляшко и мн. др. Тот особый разрез, в к-ром реальная жизнь отражается П. в силу ее структурных особенностей, сохраняет место и в советской литературе. При этом «однолинейность» П., известная простота ее структуры в литературе социалистического реализма, отнюдь не идет в ущерб глубине социального осмысления отражаемых явлений и эстетической ценности произведения. Такие образцы пролетарской П., как названные выше произведения М. Горького, дают наглядное подтверждение этого положения. В зап.-европейской лит-ре, уже издавна высокоразвитой и жанрово многообразной, мы находим еще большее преобладание новеллы и романа, однако там ряд крупнейших авторов (Мериме, Флобер, Мопассан, Диккенс, Гофман и др.) дал произведения, отличающиеся характерными чертами П. Библиография: Пиксанов Н. К., Старорусская повесть, М., 1923; Орлов А. С., Об особенностях формы русских воинских повестей, М., 1902; Сиповский В., Очерки из истории русского романа, т. I, вып. I—II, СПБ, 1909—1910; Степанов Н., Повесть 30-х годов, в сб. «Старинная повесть», Л., 1929; Орлов А. С., Переводные повести феодальной Руси и Московского государства XIII—XVII вв., изд. Академии наук СССР, Л., 1934; см. также в общих курсах по истории древней литературы. Специальных развернутых работ о П. как жанре на материале новой литературы не имеется. Б. Розенфельд. смотреть
ПОВЕСТЬ
ПОВЕСТЬ — род эпической поэзии, в русском литературном обиходе противопоставляемый обычно роману, как более крупному жанру, и рассказу, как жанру м. смотреть