Что назвали в честь атласова
Атласов Владимир Васильевич
Предположительно, Владимир Васильевич родился около 1661 года. В биографии Атласова данных о его семье не сохранилось, но известно, что свою службу он начал в 1682 году в Якутске. Долгое время главной его работой был сбор ясака (пушной оброк) в бассейне реки Алдан и по рекам Уда и Амгунь, а позднее – по рекам Индигирка, Колыма и Анадырь. В 1692 году он прошел со своими казаками по восточной части Чукотского полуострова и составил краткие сведения о Чукотке, Аляске и об эскимосах.
В 1695 году был назначен приказчиком Анадырского острога. Во время Камчатского похода (1696–1699 годы) направился на западное побережье полуострова Камчатка и вышел к побережью Тихого океана. Весь поход проходил на оленьих нартах, а отряд насчитывал 120 человек. Во время похода он облагал местные племена налогом, присоединял их земли к Российской империи. Атласов собрал многочисленные сведения о вулканах (в том числе о Ключевской сопке).
По окончании похода, в 1700 году вернулся в Якутск и отправился в Москву с докладом. Вместе с С. Ремизовым в Тобольске составил первые чертежи Камчатки. По прибытии в Москву представил несколько «скасок» (записок) с первыми данными о природе и населении Камчатки. Две записки сохранились до настоящего времени и содержат сведения о растительном мире, о морях, омывающих полуостров, о ледовом режиме.
В связи с успехом похода и высокой ценностью собранных сведений Атласов получил чин казачьего головы и 100 рублей.
В 1706 году Атласов вновь отправился на Камчатку приказчиком. В этот раз на него была возложена еще и миссия по усмирению взбунтовавшихся коряков. Получив неограниченные полномочия, он воспользовался ими в полной мере. Действия его были жестокими, и он настроил против себя не только местное население, но и своих подчиненных – казаков.
В результате казаки не выдержали несправедливости, сместили Атласова и посадили его в тюрьму. Через некоторое время Атласов смог сбежать в Нижнекамчатск, где и скрывался до 1711 года. В ходе очередного мятежа был убит казаками в собственном доме.
Именем Владимира Атласова были названы вулкан, остров и бухта Курильской гряды, а также населенные пункты на Сахалине и Камчатке.
Владимир Атласов: человек, покоривший Камчатку
К концу XVIII века русские подчинили себе практически все, неизвестные еще какое-то столетие назад, сибирские земли. Ценный пушной зверек на уже освоенных территориях истощался, добыча и поступления ясака падали. Это вынуждало двигаться дальше на восток. Одной из последних территорий, присоединенных к России из желания получить как можно больше «мягкой рухляди», была Камчатка. Во многом это была заслуга Владимира Атласова – еще одной яркой личности среди сибирских первопроходцев.
Спокойная жизнь
Первое время Атласов весьма отличался от других «сибирских конкистадоров». Уроженец Великого Устюга, он попал в Сибирь по стопам отца (тоже, кстати, Владимира Атласова), служившего на фронтире обычным казаком.
Иными словами, за меховыми Эльдорадо в неизведанные земли не рвался – и в Якутске было неплохо. Но в 1691 году, спустя почти 10 лет относительно спокойного проживания в крупном (по меркам времени и места) городе, все изменилось.
Анадырь
Незадолго до этого времени Атласов занимался нелегальными самогонщиками и живущими в окрестностях туземцами. Но в итоге превысил полномочия, спровоцировал поток жалоб, разбирательства и наказание. Показательно, что действовал он так не из корысти (что уже само по себе заслуживало внимания), а, скорее, из любви к мордобою и порядку – эдакий шериф, не особо разбирающийся в методах.
Как бы то ни было, спускать такое было нельзя, и Атласова публично выпороли, а потом отправили на Анадырь. Тамошнюю службу он начал с козырей – почти сразу поругался с приказчиком Анадырского острога, за что получил еще батогов. Но в 1695 году, спустя несколько лет службы и заведения дружеских отношений с нужными людьми, Атласов сам стал приказчиком.
За несколько лет до этого с Анадыря на Камчатку уже ходили небольшие русские отряды. Особенно удачным был поход Луки Морозко – в 1696 году он, взяв 15 казаков и 40 лояльных юкагиров, прошел почти до середины полуострова. Но в итоге развернулся – Камчатка оказалась плотно заселена неплохо, по сибирским меркам, организованными и вооруженными людьми.
Но зато меха там было хоть завались – Морозко вернулся с множеством шкурок, в том числе, и крайне ценной чернобурой лисы. Атласов почуял добычу, и стал собирать крупный поход.
Манящий полуостров
Атласов выдвинулся на Камчатку в самом начале 1697 года. У него было 124 человека – половина казаков и половина союзников-юкагиров. По меркам Анадыря и окрестностей это были крайне серьезные силы, с которыми можно было претендовать на полноценное подчинение края.
Перевалив через Корякское нагорье, Атласов разделил силы ровно наполовину. Отряд из 30 юкагиров и стольких же казаков под командованием Луки Морозко двинулся по восточному побережью, Атласов же выбрал себе западное. Это позволяло собирать больше ясака и подчинять больше земель.
Но все планы расстроили атласовские юкагиры, решившиеся напасть на русских. Это был не простой, бессмысленный и беспощадный, бунт – в случае успеха они планировали идти на ослабленный Анадырский острог, и захватить его.
Какое-то время все висело на волоске, но потерявшим 6 человек убитыми, большей частью израненым казакам, удалось укрепить обоз, и держаться до тех пор, пока на выручку не придет Морозко, к которому смогли послать гонца. Бунтовщики бежали – позже они будут партизанить на коммуникациях, нападая на анадырско-якутские конвои. Часть юкагиров осталась. Разъяренный Атласов всыпал им плетей, но идти дальше не стал – ему еще были нужны люди.
Оленьи бега
Теперь у него осталось 85 человек: 55 казаков и три десятка присмиревших юкагиров. Атласов разорял острожки отказывавшихся покориться коряков. Позже он наткнулся на поселения ительменов – у тех как раз в самом разгаре были внутренние свары. Часть туземцев перешла под русских сразу – другая, конфликтовавшая с первой, тянула время.
Перезимовав, Атласов решил всерьез взяться за колеблющихся ительменов, и пошел подчинять спокойных и громить непокорных. Но вскоре он отвлекся – случился корякский рейд, в результате которого неспокойные туземцы увели оленей у лояльных юкагиров.
Оставлять просто так эту выходку было нельзя – без транспорта союзники стали бы практически бесполезны. Поэтому Атласов рванул за коряками, догнать которых удалось только почти у самого Охотского моря. Последовала битва, ожидаемо закончившаяся разгромом похитителей и возвращением оленей.
Решив, что этого мало, Атласов двинулся в земли других коряков-оленеводов. До тех уже дошли слухи о неудаче соплеменников. Понимая, что встреча с разозленными русскими ничем хорошим не кончится, коряки снялись с насиженных мест и ушли. Но после длившейся целых полтора месяца погони были настигнуты и разбиты. Олени достались победителям.
Японское чудо
В процессе разорения туземных острожков казаки обнаружили пленного японца по имени Денбей. Бедняга служил на торговом судне, выполнявшем рутинное каботажное плаванье вдоль берегов Японии, но внезапный шторм унес посудину в открытое море. Японцев долго мотало по волнам, пока не выбросило на камчатские берега. Денбей был последним выжившим из команды и крайне обрадовался русским. Атласов тоже смекнул, что к чему: японец владел грамотой и мог много что поведать.
Поэтому Денбея взяли с собой и позже доставили в Москву. Там он увиделся с самим царем Петром, наказавшим гостю организовать обучение японскому языку и составлять словари с пособиями. Этим Денбей и занимался до самого конца жизни, наступившего, как считается, где-то в районе 1710-х годов.
Триумф
Перезимовав еще раз, Атласов решил возвращаться в Анадырь. Не всем воинством – всё-таки всё планировалось как полноценное завоевание, а не обычный, пусть и крупный рейд. Поэтому он разделил свои силы на части, и занял ими два укрепленных зимовья, а сам 17-ю казаками, богатой соболиной казной и 30-ю юкагирами двинулся в Анадырский острог.
По пути – какой сюрприз! – произошло очередное предательство юкагиров. Наученные горьким опытом русские были настороже и отбили атаку. Туземцы скрылись. После этого отряд продолжил путь, благополучно дойдя до Анадыря.
В 1701-м Атласов прибыл в Москву, представив царю подробный отчет о Камчатке. У него не получилось закрепиться на полуострове – оставленные там отряды вскоре были перебиты хитрыми туземцами. Но Атласову удалось нечто более важное. Благодаря ему и действенным аргументам в виде множества соболиных шкур о Камчатке заговорили в Москве. И взялись за нее всерьез. На полуостров хлынули казаки и служилые люди, вскорости заставившие туземцев крепко пожалеть обо всех своих «хитрых планах».
Ангарский инцидент
По дороге обратно на Камчатку Атласов попал в неприятную историю – его казаки ограбили купеческий караван, шедший по Ангаре. Времени прошло много, информации дошло мало – в основном только челобитные и отрывочные материалы следствия. Поэтому среди исследователей единства трактовки нет.
Согласно одной версии, Атласов (как и многие казаки времен покорения Сибири) просто грабил все, до чего мог дотянуться – и везущие дорогие товары купцы были тут самым лакомым пирогом. И ангарский караван с китайским шелком тут далеко не единственное, что пострадало – остальных просто резали, и концы в воду.
Другая же точка зрения состоит в том, что Атласов наткнулся на имущество уже умершего самостоятельно купца. Мало того, взял товаров только на сумму, положенную ему от царя за свои камчатские приключения, и под расписку. А уж потом наследники торговца написали челобитных, подкупили свидетелей, в общем, завалили следствие кипами вранья и «дезы».
Как бы то ни было, несколько лет Атласов провел в заключении в Якутске. Но к 1707-му его вновь отправили приказчиком на Камчатку – то ли потому, что следствие установило невиновность, то ли оттого, что на полуострове срочно требовались опытные и решительные командиры.
Второе пришествие и гибель
В таких условиях дисциплина была важнее всего – и Атласов ее нещадно насаждал. Привыкшие к вольнице казаки взбунтовались – Атласова посадили в тюрьму, параллельно принявшись строить челобитные в Москву. Покоритель Камчатки не растерялся и бежал. Но он так и не смог вернуть себе контроль над полуостровом. Несколько лет спустя после начала бунта, в 1711 году, он все же попался находящимся в то время на пике мятежникам и был убит – зачинщики боялись решительности и авторитета Атласова, которые могли сыграть против них в будущем.
Несколько лет спустя Россия все же наведет порядок на полуострове, разобравшись как с мятежом, так и с неспокойным местным населением. Но все это произойдет уже без Владимира Атласова – человека, с чьих действий все и началось.
Владимир Атласов
Влади́мир Васи́льевич Атла́сов (по некоторым документам Отласов; около 1661/1664, Великий Устюг — 1711, Нижнекамчатск) — русский землепроходец, сибирский казак.
Александр Пушкин назвал Владимира Атласова «Камчатским Ермаком», а Степан Крашенинников — «обретателем Камчатки» [1] Однако первыми российскими исследователями Камчатки были экспедиции Л. С. Мороско — И. О. Голыгина в 1695—1696 годах. [2]
Биография
Владимир Атласов родился в Великом Устюге, службу по сбору ясака начал в 1682 году на реках Алдан и Уда. [3] В 1695 году, дослужившись до пятидесятника, был назначен приказчиком Анадырского острога. Разведав через посланного им казака Луку Морозко о Камчатке, Атласов весной 1697 с отрядом из 120 человек (60 казаков и 60 юкагиров) предпринял поход на юг от Анадырского осторога, через Корякский хребет. Достигнув Камчатки, отряд Атласова разъединился. Лука Морозко со своими людьми отправился исследовать восточное побережье Камчатки, а Владимир Атласов отправился исследовать западный берег полуострова. Затем отряды снова объединились и их дальнейший маршрут пролег по центральной части Камчатки. В ходе похода были захвачены четыре корякских острожка, поставлен на реке Кануч памятный крест и на реке Камчатке заложен Верхнекамчатский острог. Маршрут экспедиции закончился на южной оконечности полуострова, где из устья реки Нынгичу (Голыгиной) Атласов имел возможность наблюдать неизвестные ранее острова. Вернувшись затем в Вехнекамчатский острог и оставив там своих людей, Атласов отправился в Анадырь, а затем в Якутск, в который вернулся в 1700.
В Якутске Атласов систематизировал собранные в ходе похода материалы, написав подробные «скаски», где сообщил рельефе, климате, флоре и фауне, населении полуострова и близлежащих островах «через кои путь лежит в зело чудное Нифонское царство». К «скаскам» прилагалась и первая карта Камчатки. В 1701 воевода отправил Атласова с отчетом о походе в Москву. В числе прочего он привез с собой потерпевшего кораблекрушение на Камчатке пленного «индейца» по имени Денбей (Дембей), который оказался японцем из города Осака и который именовался «Апонского государства татарин именем Денбей» в бумагах Приказа артиллерии, где он стал служить переводчиком. [4] В 1706 году вновь отправлен приказчиком на Камчатку со служилыми людьми и 2-мя пушками, причём ему дано было полномочие казнить инородцев смертью, а подчинённых своих наказывать «не токмо батогами, но и кнутом». И он усердно воспользовался на Камчатке этими полномочиями, восстановив против себя и население, и своих подчинённых. Ему едва удалось спастись от взбунтовавшейся его команды, бежать в Нижнекамчатск, где он был зарезан в 1711 году, по свидетельству одних, или скоропостижно скончался, по удостоверению других. Его преемником был Данило Анцыферов.
Имя Атласова на карте
Именем Атласова назван остров, бухта и вулкан на Курильских островах.
Атласов Владимир Васильевич
ок. 1661–1664 года — 1 февраля 1711 года
Знаменитый русский землепроходец, один из первых исследователей Камчатки, составивший подробное описание полуострова.
Детство и юность
Точная дата рождения Владимира Васильевича Атласова неизвестна: архивных данных об этом не сохранилось. Принято считать, что знаменитый землепроходец родился между 1661 и 1664 гг. Подробные сведения о месте его рождения, семье и ранних годах жизни, увы, также не дошли до наших дней. Вместе с тем известно, что предки Атласова были устюжскими крестьянами, которые в свое время перебрались за Урал из-за крайней нужды. Практически все свое детство и юность Атласов провел в скитаниях по сибирским тундрам. Компанию ему составили казаки-землепроходцы: воспитанный в походных условиях, Атласов с детства привык к умеренности и лишениям.
Казалось, без знатного имени его дальнейший путь был определен наперед: юному Атласову предстояло разделить судьбу своих сотоварищей-землепроходцев, которые всю жизнь боролись с суровыми сибирскими условиями и защищались от чуждых им иногородцев, далеко не всегда отличавшихся доброжелательным нравом. В подобных условиях и сформировался характер Владимира Атласова: жесткий, предприимчивый, честолюбивый и беспринципный, он вместе с тем обладал железной силой воли, самодисциплиной и редкой – даже для своих земляков – физической выносливостью. Помимо всего прочего Владимир Васильевич был грамотен, что по тем меркам – тем более, для сибирской окраины – было если не диковиной, то, во всяком случае, большой редкостью. Именно целеустремленность Атласова и помогла ему уверенно встать на дальнейшую дорогу: Владимир Васильевич твердо решил оказаться на высокой должности и пробить себе путь в жизнь.
Упорство и смелость в сочетании с блестящим умом привели Атласова в Якутск, где, благодаря своим талантам, он в скором времени оказался на государевой службе. Карьера Атласова продвигалась вперед стремительными темпами: уже в 1695 году он был назначен казачьим пятидесятником. Но еще до своего взлета Атласов стал строить куда более грандиозные планы, нежели до сих пор: во время заморских путешествий он приметил загадочный полуостров, который его стараниями вскоре и войдет в состав русских земель. Этим полуостровом и была Камчатка.
Большое путешествие: экспедиция и присоединение Камчатки
Камчатка была известна и ранее: Атласов, несмотря на свои грандиозные заслуги, все-таки не был ее первооткрывателем. Камчатка к началу третьей четверти XVII века уже была обозначена на сибирских чертежах. Имена ее настоящих первопроходцев в истории не сохранились, но было известно, что те казаки добирались до Камчатского залива, чтобы охотиться там на китов и моржей. Тем не менее, описание Камчатки, имевшееся к концу XVII столетия, мало соответствовало реальной картине событий. Поход Владимира Васильевича изменил все.
Только такой предприимчивый человек, как Атласов, мог решиться на столь рискованное мероприятие. Поход на Камчатку действительно был делом не из легких – утомительный и долгий маршрут, отсутствие денег и немногочисленное число сторонников, разделяющих его энтузиазм, не смогли отбить у Атласова желание все-таки отправиться в заветную экспедицию. Неизвестно точно, когда в его голове родилась эта идея, но она настолько захватила Владимира Васильевича, что готовиться к походу он стал, еще находясь в Якутске. Нехватка денежных средств его не остановила: Атласов набрал долгов, после чего купил свинца, пороху и припасов, необходимых для претворения в жизнь своей экспедиции. Затем будущий землепроходец отправился в Анадырск и там приступил к осуществлению своей цели.
Подготовка к экспедиции была тщательной: в 1696 году он направил казака и своего верного товарища Луку Морозко на юг для разведывания местности. Морозко, будучи собратом по духу – не менее предприимчивым, чем сам Атласов – с готовностью отправился в неизведанную даль и обнаружил там камчадальский поселок. Полученных им сведений хватило для того, чтобы составить точный маршрут предстоящей экспедиции, принимая внимания довольно опасную обстановку: согласно предоставленным Морозко данным, на Камчатке видели иногородних людей.
Уже осенью 1696 года Атласов с отрядом, в который вошло в общей сложности около 120 его сподвижников, двинулся на Камчатку с Анадырского острога. Всего через две недели он дошел до Пенжинской губы и, обложив живших тут коряков ясаком, устремился дальше. После этого путь Атласова проходил по двум направлениям: сам Владимир Васильевич пошел по западнобережной Камчатке, а его сподвижник Лука Морозко по указанию Атласова направился на восток. Продвижение отрядов осложнялось восстаниями и бунтами, которые Атласов, однако, успешно подавлял. Дойдя до реки Камчатки, Владимир Васильевич обнаружил здесь враждебные друг другу родовые поселения. Вместо того, чтобы покорять их по одиночке, Атласов решился пойти на хитрость. Нужно заметить, что Владимир Васильевич был не только дальновидным стратегом, но и очень одаренным дипломатом. Пообещав представителям некоторых поселений свою помощь, он при их поддержке в скором времени захватил остальные, после чего отправился на юг. Таким образом, маршрут Атласова можно назвать по-настоящему завоевательным.
Решив оставить на покоренной земле символ своей экспедиции, Атласов даже водрузил крест в устье реки Канучь. Знаменательное событие произошло 13 июля 1697 года.
Поход сопровождался самыми разными открытиями: так, во время своей экспедиции Атласов встретил японца, который находился в плену у камчадалов. Называли его не иначе, как «индийцем» Дембеем. Получив от пленного ценные сведения о Японии, Атласов решил взять его с собой. Дембей был одним из первых японцев, оказавшихся на территории России и первым известным в истории японцем, владевшим русским языком. Он происходил из города Осака и был купцом. Судно, на котором плавал Дембей, потерпело кораблекрушение у берегов Камчатки, и местное население захватило весь экипаж в плен. По невыясненным причинам умерли все, кроме Дембея, которого и отбил Владимир Атласов.
Назад Владимир Васильевич вернулся только в середине 1700 года. Землепроходец был вынужден задержаться на обратном пути: при переходе через реку Игу пали все олени, поэтому добираться было просто не на чем. Тогда Атласов и решил остаться зимовать на месте. Только следующей весной он снарядил отряд в Анадырск, откуда уже на лыжах отправился в Якутск.
Владимир Васильевич в общей сложности провел в походах пять лет и преодолел со своей командой путь, равный 11 тысячам километров. Помимо чина казачьего головы, Атласов также получил от царя награду в размере ста рублей.
Это поход раз и навсегда сделал Атласова «героем своего времени». Впоследствии великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин будет называть его не иначе как «Камчатский Ермак», а со стороны географа Степана Крашенинникова Атласов удостоится эпитета «обретатель Камчатки».
Полученных за несколько лет экспедиции сведений хватило на то, чтобы составить огромный отчет, с которым в 1700 (или 1701 году) Атласов и направился к Петру Великому. По дороге в Москву, находясь в городе Тобольск, Атласов предоставил текст доклада именитому русскому историку и этнографу Семену Ремезову. Впоследствии первые чертежи Камчатки, сделанные Атласовым во время его знаменитой экспедиции, Ремезов включит в «Служебную чертежную книгу». Это пособие он составит вместе со своими сыновьями – тоже этнографами.
Самые подробные записи о Камчатке были сделаны Андреем Виниусом – видным государственным чиновником. Атласов и не подозревал, что иностранца, который с таким пристрастием расспрашивал его о Камчатке, вело отнюдь не праздное любопытство. Далеко не сразу выяснилось, что Виниус – разведчик, поставлявший сведения за бугор – в Голландию и другие европейские страны, крайне заинтересованные в политических и экономических успехах России.
В Москве Атласов удостоился права на личную аудиенцию у царя. Петр тепло встретил Атласова, по праву оценив проделанный тем труд: сделанных во время похода Владимира Васильевича описаний, заметок и чертежей с лихвой хватило на то, чтобы начать дальнейшее освоение неизведанных территорий. Помимо бесценных сведений и письменных материалов Атласов взял с собой в Москву и того самого пленного японца – Дембея, впоследствии оставленного Петром служить переводчиком в Преображенском полку. Есть свидетельства о том, что по прибытии в Москву Дембей уже хорошо владел русским языком, а впоследствии (по неточным данным) даже преподавал свой родной язык в России.
Сведения, полученные Атласовым, касались не только географического описания и быта Камчатки. Они были куда глубже и представляли собой еще большую ценность, чем могло показаться на первый взгляд. Важным было то, что в ходе похода исследователь убедился в том, что Камчатка – полуостров, а не остров, как считалось ранее. Камчатка предстает в рассказе Атласова землей, богатой рыбой и птицей, землей с мягкой и плодородной почвой. Помимо этого Атласов также предоставил довольно подробные сведения о Японии (в основном благодаря привезенному им из походной экспедиции Дембею), Курильских островах и Аляске. Именно поход Атласова послужит толчком для дальнейшего исследования Камчатки и Курильских островов, а также попыткам начать интенсивную торговлю с Японией.
Конец пути. Память
По велению государя Атласов был вскоре после этого назначен казачьим головой. Уже в 1706 году его вновь отправили на Камчатку. По пути туда, остановившись ненадолго на Ангаре, Владимир Васильевич захватил товары умершего русского купца. Он составил опись присвоенного им имущества на сумму в те самые сто рублей, которые получил в награду от Сибирского приказа за свой поход на Камчатку. Тогда на Атласова была написана первая жалоба: возмущенные наследники умершего, решившись восстановить справедливость, в конечном итоге добились своего. Атласов отправился на Лену, чтобы вернуть распроданные товары.
В это время на Камчатке начались беспорядки – туда проникли казаки, построили несколько острогов и принялись грабить и убивать местных камчадалов. Москва, узнав о творящихся там бесчинствах, повелела Атласову в скорейшем времени вернуться на Камчатку и установить там порядок.
Нужно было знать, что походные годы не в лучшую сторону сказались на характере атамана – он стал еще более жестким, беспрекословным и деспотичным. Помимо высокой должности Атласов был наделен и другими полномочиями: в его власти теперь находились жизни иногородцев, которых он по своему усмотрению имел право казнить или миловать. Но и с собственными подчиненными Владимир Васильевич тоже не церемонился – мог нещадно выпороть кнутом за любую провинность или неповиновение. Такое обращение не прибавило ему популярности: и свои, и чужие люто ненавидели атамана за его крутой нрав. Казаки регулярно писали доносы и жаловались в них на крайнюю жестокость Атласова. В конечном итоге они учинили бунт, посадили Атласова в тюрьму и выбрали себе нового голову. Из тюрьмы Владимир Васильевич вскоре сбежал, но прежние полномочия ему вернуть так и не удалось. Возмущение казаков росло день ото дня: своенравного воеводу, не жалевшего кнута для своих и чужих, ненавидели все. Бунты недовольных вспыхивали повсеместно.
В итоге, к концу 1710 года на Камчатке сложилась критическая ситуация. Во-первых, на едва освоенной территории орудовало множество враждебных друг другу группировок, среди которых были и казаки, и так называемые «лихие люди», и три приказчика, включая самого Атласова, который формально все еще сохранял свою должность, Петра Чирикова и Осипа Липина. В 1711 году казаки в очередной раз взбунтовались. Недовольство местной властью вылилось в душегубство – и Липин, и Чириков были жестоко убиты. После этого казаки отправились в Нижнекамчатск, где находился Атласов. Владимира Васильевича ждала та же, горькая участь. Убийцы застали камчатского Ермака спящим и зарезали его прямо во сне. Так бесславно погиб покоритель Камчатки и один из первых ее исследователей.
По другой версии Владимир Васильевич был убит еще более вероломным способом: казаки якобы принесли ему фальшивую грамоту, и, пока он вглядывался в ее текст, нанесли несколько ножевых ударов в спину. Преемником Атласова стал один из бунтовщиков, принявших участие в его убийстве – Данило Анцыферов.
Имя Атласова было впоследствии увековечено в истории: в честь него были названы бухта, остров и вулкан на Курильских островах.