Что находится на большом каретном переулке

Большой Каретный

Большой Каретный

Содержание

Происхождение названия

Название 1922 года, дано по находившемуся здесь Каретному ряду, где изготавливались и продавались кареты и экипажи.

История

Уже в XVII веке эта местность называлась Тележным рядом, так как тут жили мастера-тележники, которые изготавливали и торговали телегами и другими повозками. В XVIII веке производство усложнилось, началось изготовление карет, и Тележный ряд стал Каретным. Со временем мастерские по изготовлению карет были закрыты, но торговля экипажами велась в этом районе вплоть до начала XX века. По данным справочника «Вся Москва» (1902) здесь располагались крупные фирмы «экипажного фабриканта Ильина», «Экипажной фабрики братьев Марковых» и ряд фирм поменьше.

В дореволюционное время три переулка Каретного ряда носили название Спасских из-за находящейся в этом районе церкви Спаса Преображения XVII века (снесена).

В 1922 году Большой, Средний и Малый Спасский переулки были переименованы соответственно в Большой, Средний и Малый Каретные переулки.

В 1956 году Большой Каретный переименовали в улицу Ермоловой в честь М. Н. Ермоловой, которая в детские годы жила в домике просвирни при церкви Спаса Преображения, который тоже, как и церковь, не сохранился.

Примечательные здания и сооружения

По нечётной стороне:

Источник

Большой каретный переулок чем известен – «Чем известен Большой каретный переулок?» – Яндекс.Знатоки

Большо́й Каре́тный переу́лок

(ранее в XVII—XVIII веках
Тележный ряд
[1], до 1922 —
Большой Спасский переулок
, 1956—1993 —
улица Ермоловой
) — переулок в Центральном административном округе города Москвы. Проходит от 2-го Колобовского переулка до Садовой-Самотёчной улицы. Нумерация домов ведётся от 2-го Колобовского переулка.

История

В дореволюционное время три переулка Каретного ряда носили название Спасских из-за находящейся в этом районе церкви Спаса Преображения XVII века (снесена).

В 1922 году Большой, Средний и Малый Спасский переулки были переименованы соответственно в Большой, Средний и Малый Каретные переулки.

В 1956 году Большой Каретный переименовали в улицу Ермоловой в честь М. Н. Ермоловой, которая в детские годы жила в домике просвирни при церкви Спаса Преображения, который тоже, как и церковь, не сохранился.

Большой Каретный

Опубликовано Дата 22 Сентябрь, 2016

Большой Каретный фото

Тверской район. Большой Каретный переулок Москвы

Большой Каретный переулок в августе месяце

Примечательные здания и сооружения

По нечётной стороне

По чётной стороне

№ 13, особняк А. И. Бородина (1908, архитектор Сергей Родионов)

№ 2/9, доходный дом А. К. Ильиной (1896, архитектор Иллиодор Михайловский)

Москва. На Большом Каретном — О времени, о людях, о себе

В воскресенье с утра долго решали, куда бы съездить. И вдруг: а на Большой Каретный! Потому что не были мы там ни разу. Вот вокруг были: на Малом, в Лиховом, на Петровке, даже в Колобовском я как-то была!
Остановились на пересечении Лихова и Малого Каретного переулков и пошли… по Лихову! Ладно, ладно. Обещала же Большой Каретный показать. А Лихов и Малый Каретный – потом. Когда-нибудь. Может быть…

Большой Каретный переулок, прославленный Владимиром Высоцким, неоднократно менял своё название. В XVII-XVIII вв. это был Тележный ряд: здесь жили мастера, изготавливавшие телеги. В XVIII в. здесь стали торговать каретами, и переулок назвали Большим Каретным. В XIX в. он стал Большим Спасским – по церкви Спаса Преображения, которая до наших дней не сохранилась. В 1922г. Большому Спасскому вернули предыдущее название — Большой Каретный. С 1956 по 1993 гг. переулок назывался улицей Ермоловой – в честь актрисы М.Н. Ермоловой, детство которой прошло в маленьком домике при церкви Спаса Преображения. Нынче переулок опять называется Большим Каретным. Вот такая заковыристая топонимика…

Ну что, мы дошли до начала переулка, и я начинаю обзор… Зеленоватое здание в центре на самом деле стоит на левой стороны переулка. Налево уходит Средний Каретный, а Большой идёт дальше с небольшим сдвигом вправо… 1.

[Нажмите, чтобы прочитать и посмотреть

]Протяженность переулка около полукилометра. Дом №2, на котором висит табличка с краткой историей улицы, и № 4 — бывшщие доходные дома. Первый построен в 1896 году по проекту архитектора И. Михайловского, второй — в 1903 году, архитектор В. Властов. 2.

Дом № 5 принадлежит ГУВД по г. Москве и Московской области. Фасадом он выходит аккурат на Петровку, 38. Снят от дома № 6. 3.

На 8-м доме заприметила рисунок. Что он означает, нигде не нашла. 5.

На нечётной стороне, в промежутке, где от Большого Каретного отходят с одной стороны (на фото за зелёным зданием) Средний, а с другой Малый каретные переулки, стоит дом № 11/16, принадлежавший когда-то купцу П.С. Пирогову. Его называют «дом с тенями». 6.

Никак не могла понять, почему его так называют, и что за тени там такие? Оказалось, что теней-то как раз на нём уже и нет. Но они были. Вот так он выглядел несколько лет назад. Очень мне понравилось — когда с тенями! Фото из Яндекса.

На чётной стороне, напротив дома с тенями, сейчас территория Российской правовой академии. А раньше здесь стояла школа, в которой учился В. Высоцкий. А ещё раньше – церковь Спаса Преображения и домик, в котором жила в детстве Мария Ермолова. 8.

Дом № 13, стоящий на углу Большого и Малого переулков напротив «дома с тенями», построен в 1908 году как особняк А.И. Бородина. Сейчас здесь расположилось Посольство Венесуэлы в России. 9.

Рассмотрим детали особняка. 10.

А нам повезло, у дверей мы встретили внучку режиссёра Левона Кочаряна, которая проживает в квартире, в которой когда-то жил В. Высоцкий. Кстати, именно Л.С. Кочаряну Владимир Семёнович посвятил свою песню «Где мои 17 лет…» — это уже я в интернете прочитала. А внучка направила нас во двор, где есть ещё мемориальные таблички. 14.

Вот так выглядит торец дома с мемориальной стеной. Фото с сюрпризом. Заметили? 16.

Этот же дом № 15 с противоположной стороны Большого Каретного. 17.

Вид в другую сторону, на Садовое кольцо. 18.

Доходные дома начала ХХ века. 19.

Может быть, лучше было бы побродить здесь летом, только… Всё равно здесь совсем не та атмосфера, которая была при жизни Высоцкого. Ни скамеек во дворах, ни детского гомона, ни песен под гитару…

Примечания

Квартира №11 – центр Вселенной

Однако, настоящим «центром» вскоре стала квартира №11, где к молодой студентке Инне Крижевской вскоре вселился ее муж – Левон Кочарян – актер, кинорежиссер и сценарист. Но самое главное – Левон Кочарян не стеснялся высказывать свои мысли, всегда делился наблюдениями и был готов говорить о литературе и жизни сутками напролет. Все эти посиделки сдабривались вином, табаком, нехитрой закуской и перерастали в завтраки.

Кочарян, как вспоминал Высоцкий, был «простой человек без загрузок» и умел со всеми найти общий язык и общаться на равных. Однако, при этом, в гости к Кочаряну приходили такие уже известные в Союзе личности, как режиссер Эдмонд Кеосаян, Людмила Гурченко, Андрей Тарковский и однажды в гости приходил сам Василий Шукшин. Творческие люди вокруг, отсутствие жесткого контроля, ведь кухня квартиры №11, как и сама квартира, будто бы выпадали из общей картины советской действительности, и создали Высоцкого таким, каким мы его знаем. Главная заслуга «Каретного» не в том, что Высоцкий чувствовал себя свободным. И даже не в том, что вокруг были творческие люди. Главная заслуга «Каретного» в том, что он обеспечил вокруг Высоцкого людей из разных слоев, разных устоев и в результате, создал не музыканта, не поэта или актера. На Большом Каретном переулке родился художник, рисующий с помощью своих стихов меткие, четкие, до боли знакомые всем тени и образы современности, не упуская ни сатиру, ни иронию.

Владимир Высоцкий приходил в квартиру №11 на протяжении 10 лет. Менялись эпохи, женщины, театры и зависимости, но посещение квартиры стало, своего рода, ритуалом. Высоцкий, ставший к тому времени известным артистом, вспоминал, как на этой кухне впервые играл свои песни и читал стихи, выслушивая советы, критику и похвалы. Однако, все течет, все меняется, и история компании закончилась также внезапно. Вначале Анатолий Утевский закончил юридический ВУЗ и поступил на работу в МУР (помните строчку о «черном пистолете» в пресловутой песне? Так это про Анатолия), отдалившись от компании. Затем у Высоцкого выдавалось все меньше свободного времени – в середине 1960-х он был просто «нарасхват».

Фартило мне, Земля вертелась, И, взявши пары три белья, Я шасть туда. Но вмиг хотелось Назад, откуда прибыл я.

Язык улиц на одной кассете и «близкий» каждому текст

С середины 1960-х в жизни Владимира Высоцкого наступает активный творческий период – в это время он активно «ищет свой театр», меняя то театр Пушкина, то МХАТ, записывает и пишет новые песни и пытается разобраться со своими романами – расстается с первой женой Изольдой Жуковой, сходится с Людмилой Абрамовой, которая родила ему двоих сыновей и все время находит новых друзей. Был у Высоцкого этот талант – везде находить себе друзей.

На одной из кассет он записывает свои 48 песен, и они с успехом «идут в народ». Вскоре Высоцкий слышит, как их напевают во дворе, что для него всю жизнь было высшим показателем успеха, но все песни оставались блатными. Фактический перелом наступил после того, как в жизни Высоцкого появился Театр на Таганке и первые большие роли – Галилея, Хлопуши и других, которые ему доверил главный режиссер театра Юрий Любимов.

В кино карьера также долгое время не шла в гору, ведь в фильмографии у Высоцкого – несколько фильмов, о которых он не вспоминал и не хотел, чтобы вообще кто-нибудь о них помнил. Все изменилось с выходом фильма «Я родом из детства», где впервые Высоцкий выходит из эпизодического амплуа. Затем – «Вертикаль», после которого Высоцкого начинают узнавать на улицах. Так, вместе с песнями, которые уже давно поют по всему СССР, на Владимира Высоцкого обрушивается настоящая слава.

Прерванный полет

Мне меньше полувека — сорок с лишним, Я жив, двенадцать лет тобой и господом храним. Мне есть что спеть, представ перед всевышним, Мне есть чем оправдаться перед ним.

Есть люди, которые уходят тихо и незаметно, прощаясь со всем легко и с улыбкой. Есть те, кто ко всему готовиться заранее и аккуратненько старается «дожить», держась за свою больную печенку. Но есть те, кто проносится по жизни, словно ветер, словно вихрь – вихрь надежд, встреч и ожиданий. Мы привыкаем к нему, отмахиваемся или наоборот – ждем, как свежего воздуха, привыкаем к беспорядку, который остается после этого вихря, сетуя на разбросанные газетки и подушки. Но наступает время, когда вихрь утихает и тогда тишина звенящим шепотом обрушивается на нас и мы, признаться, совсем не знаем, как с нею сладить.

Владимир Высоцкий был вихрем, настоящим порывом и летел по жизни ярко, то вспыхивая, то затухая вновь. Вспышка, метеорит, астероид, который всегда привлекал к себе максимум внимания, отвергая Луны и Солнца. Он обладал удивительной способностью – зайти в комнату и тут же прогреть ее до тропиков своим баритоном, залихватским характером и теплым, как молоко, взглядом. Где сегодня нет Владимира Высоцкого? Наверное, на этот вопрос ответить трудно, ведь и до сих пор его влияние на современную поэзию, театр и кино сильно. Но его сегодня нет среди нас. Это как будто бы читать интересную книжку и оглядываясь в поиске этих героев среди реальных людей, понимать – это все мираж.

Вот и вокруг поэта было множество миражей, легенд, тумана, который с годами лишь сгущается, отодвигая от нас истинную фигуру Владимира Высоцкого, создавая ему образ этакого «повесы» и борца с властью, хотя на самом деле, он не был ни тем, ни другим. Высоцкий – это больше художник, описывающий свою современность, чем диссидент или аналитик.

И в этом секрет его близости – где-то он все-таки есть. Он все еще сидит на подоконнике между квартирами в Большом Каретном и курит на балконе, гуляет с гитарой по улицам ночной Москвы и слушает, как его песни поют в каждом дворе. Ухмыляется, смеется и продолжает свой прерванный полет.

Вдоль дороги всё не так, А в конце — подавно. И ни церковь, и ни кабак — Ничего не свято! Нет, ребята, всё не так! Всё не так, ребята…

Новости от АиФ.ua в Telegram. Подписывайтесь на наш канал https://t.me/aif_ukraine

Культовой персоной и знаменитым модельером Коко Шанель (на самом деле Габриэль Бонёр) стала не благодаря, а вопреки. Родившись в бедной семье, она в 11 лет вместе с сестрой попадает в приют. Мать умерла от туберкулеза, а отец уехал на заработки, оставив девочек одних. Но иногда высшее несчастье порождает в нас великую силу. Так случилось и с Коко Шанель. Фейсбук

В приюте Коко Шанель очень быстро научилась шить и начала создавать: вышивку по ткани, чепчики для монахинь и прочие вещи. Но увы — на двое было начало ХХ века и женщинам светило только две возможности — выйти замуж или зарабатывать на жизнь тяжким трудом. Ни о каком «салоне» и уж точно — модном доме, речи не шло. Но Габриэль Шанель, проработав два года в парижском кабарэ вдруг поняла — если она сама не научится пробивать стены лбом, никто не сделает этого за нее. Так появилась «белая шляпа» — первое творение будущего модельера. На фото — Шанель в этой шляпе. Фейсбук

Белая шляпа, которую Коко Шанель создала еще во время работы в кабарэ, быстро завоевала у дам успех. Но Коко Шанель оставалась верна формуле: «Заботясь о красоте, надо начинать с сердца и души, иначе никакая косметика не поможет» Фейсбук

«Есть время работать и есть время любить. Никакого другого времени не остается». 1920-ые годы стали для Коко Шанель успешными не только в карьере, но и в любви. Именно в это время у нее начинается связь с композитором. Природа всегда подбирает поровну: он — гениальный композитор, она — создатель моды. Фейсбук

Вокруг Коко Шанель всегда было много мужчин. Артур Кэйпел — предприниматель, который помог Шанель открыть магазин и вдохновивший ее на собственное дело. Затем — Игорь Стравинский, близкую дружбу с которым она пронесла сквозь жизнь — им неоднократно приписывали близкую связь, но истина навсегда останется где-то рядом с историей Шанель. На фото — Коко Шанель дает прикурить Сальвадору Дали. Фейсбук

Увы, именно эта дружба с мужчинами чуть не стала гибелью для Шанель. В годы Второй мировой Шанель уехала из Франции, закрыв свой магазин. В руки нацистов попал ее племянник и чтобы вызволить его, Шанель пришлось стать чуть ли не агентом Абвера — она даже поехала в Испанию на встречу с Уинстоном Черчиллем. Эту «связь с Рейхом» после войны Коко Шанель не вспомнит только ленивый. Но биограф дизайнера Фредерик Кугинер настаивает — ничего существенного и тем более, никакого вреда, Коко Шанель никому не принесла, а лишь пыталась высвободить своих друзей из концлагерей. Кстати, это у нее получилось. Фейсбук

После войны Коко Шанель до 1953 года жила в Швейцарии, ведь в родной Франции не то что магазин, даже ателье открыть не удавалось — так много было врагов у Коко. Но «живое не может быть уродливым», а талант всегда найдет дорогу, поэтому уже в 1954, после трех модных сезонов, Коко Шанель с триумфом возвращается в мир моды. Только теперь она создает стиль. Фейсбук

Майским днем 1955 года на улице Камбон, 31, вновь открывает свои двери бутик «Коко Шанель». С тех пор главный магазин дома моды Шанель никогда не закрывал свои двери для желающих. Кроме того, магазин стал излюбленным местом парижской богемы и французских кинозвезд, а дизайнер, наконец, обрела свою заслуженную славу. Фейсбук

Коко Шанель за работой. «Женщина должна одеваться так, чтобы ее было приятно раздевать» — этим высказыванием и стоит озаглавить послевоенный период творчества Коко Шанель. Из-под ее легкой руки выходят шифоновые платья и женственные шляпы с вуалью, в небытие уходит сигарета и все чаще темные цвета уступают белому в коллекциях. 1960-ые — это время славы духов Chanel №5. «Духи говорят о женщине больше, чем её почерк» — говорила Шанель. Фейсбук

В 1920-ые стиль Шанель — это дерзкие юбки короче принятого, маленькие шляпки и такое же маленькое черное платье, а еще — крепкая сигарета. В те годы дизайнер яро поддерживала идею суфражисток, ведь неоднократно натыкалась на осуждение дам за то, что не побоялась открыть собственное дело и не доверила свои дела какому-нибудь мужчине. «Был весь мир и была Коко Шанель» — так про нее и до сих пор говорит Карл Лагерфельд, продолжатель традиции Дома Моды Шанель. Фейсбук

Одри Хепберн — так называется еще одна страница славы Шанель. Именно сотрудничество с этой актрисой возвело дизайнера в культ. Маленькое черное платье в «Завтрак у Тиффани» и весь образ Сабрины, брюки-дудочки и прямые фасоны платьев — все это было создано Коко Шанель для Одри Хепберн. И все эти наряды вошли в историю моды. Фейсбук

«Все в наших руках, поэтому нельзя их опускать» — вот это и был жизненный девиз Коко Шанель. На фото — одна из самых ярких реклам вечного аромата Chanel №5. Ив Роше говорил, что если вы хотите услышать, как пахнет вечность — стоит приобрести именно эти духи. Фейсбук

Кстати, многие гениальные вещи Коко Шанель создавала только потому, что они были нужны и ей самой. Маленькое черное платье можно было надеть и на работу, и вечером на прием, что облегчало жизнь, а шляпы создавали совершенно новый образ. Сумка 2.55 вызвала ажиотаж, ведь пришла на смену неудобным ридикюлям и сумкам через плечо. Фейсбук

«Шанель в шляпном магазине» рисунок 1919 года. Долгое время Коко Шанель приходилось мириться со скрытыми насмешками в свой адрес — о ней судачили в каждом салоне Парижа, а известный художник тех лет — Сэм, однажды нарисовал на дизайнера несколько карикатур. Но Шанель отвечала неизменное: «Мне наплевать, что вы думаете. Я о вас не думаю вообще». Фейсбук

Последние годы жизни Коко Шанель стала настоящей звездой моды, а ее стиль — культом. Но сама она всегда тяготилась такой популярностью. «Так вот что такое слава: это — одиночество». Фейсбук

Ссылки

Арбат | Басманный | Замоскворечье | Красносельский | Мещанский | Пресненский | Таганский | Тверской | Хамовники | Якиманка

Отрывок, характеризующий Большой Каретный переулок

Четвертое направление было направление, которого самым видным представителем был великий князь, наследник цесаревич, не могший забыть своего аустерлицкого разочарования, где он, как на смотр, выехал перед гвардиею в каске и колете, рассчитывая молодецки раздавить французов, и, попав неожиданно в первую линию, насилу ушел в общем смятении. Люди этой партии имели в своих суждениях и качество и недостаток искренности. Они боялись Наполеона, видели в нем силу, в себе слабость и прямо высказывали это. Они говорили: «Ничего, кроме горя, срама и погибели, из всего этого не выйдет! Вот мы оставили Вильну, оставили Витебск, оставим и Дриссу. Одно, что нам остается умного сделать, это заключить мир, и как можно скорее, пока не выгнали нас из Петербурга!» Воззрение это, сильно распространенное в высших сферах армии, находило себе поддержку и в Петербурге, и в канцлере Румянцеве, по другим государственным причинам стоявшем тоже за мир. Пятые были приверженцы Барклая де Толли, не столько как человека, сколько как военного министра и главнокомандующего. Они говорили: «Какой он ни есть (всегда так начинали), но он честный, дельный человек, и лучше его нет. Дайте ему настоящую власть, потому что война не может идти успешно без единства начальствования, и он покажет то, что он может сделать, как он показал себя в Финляндии. Ежели армия наша устроена и сильна и отступила до Дриссы, не понесши никаких поражений, то мы обязаны этим только Барклаю. Ежели теперь заменят Барклая Бенигсеном, то все погибнет, потому что Бенигсен уже показал свою неспособность в 1807 году», – говорили люди этой партии. Шестые, бенигсенисты, говорили, напротив, что все таки не было никого дельнее и опытнее Бенигсена, и, как ни вертись, все таки придешь к нему. И люди этой партии доказывали, что все наше отступление до Дриссы было постыднейшее поражение и беспрерывный ряд ошибок. «Чем больше наделают ошибок, – говорили они, – тем лучше: по крайней мере, скорее поймут, что так не может идти. А нужен не какой нибудь Барклай, а человек, как Бенигсен, который показал уже себя в 1807 м году, которому отдал справедливость сам Наполеон, и такой человек, за которым бы охотно признавали власть, – и таковой есть только один Бенигсен». Седьмые – были лица, которые всегда есть, в особенности при молодых государях, и которых особенно много было при императоре Александре, – лица генералов и флигель адъютантов, страстно преданные государю не как императору, но как человека обожающие его искренно и бескорыстно, как его обожал Ростов в 1805 м году, и видящие в нем не только все добродетели, но и все качества человеческие. Эти лица хотя и восхищались скромностью государя, отказывавшегося от командования войсками, но осуждали эту излишнюю скромность и желали только одного и настаивали на том, чтобы обожаемый государь, оставив излишнее недоверие к себе, объявил открыто, что он становится во главе войска, составил бы при себе штаб квартиру главнокомандующего и, советуясь, где нужно, с опытными теоретиками и практиками, сам бы вел свои войска, которых одно это довело бы до высшего состояния воодушевления. Восьмая, самая большая группа людей, которая по своему огромному количеству относилась к другим, как 99 к 1 му, состояла из людей, не желавших ни мира, ни войны, ни наступательных движений, ни оборонительного лагеря ни при Дриссе, ни где бы то ни было, ни Барклая, ни государя, ни Пфуля, ни Бенигсена, но желающих только одного, и самого существенного: наибольших для себя выгод и удовольствий. В той мутной воде перекрещивающихся и перепутывающихся интриг, которые кишели при главной квартире государя, в весьма многом можно было успеть в таком, что немыслимо бы было в другое время. Один, не желая только потерять своего выгодного положения, нынче соглашался с Пфулем, завтра с противником его, послезавтра утверждал, что не имеет никакого мнения об известном предмете, только для того, чтобы избежать ответственности и угодить государю. Другой, желающий приобрести выгоды, обращал на себя внимание государя, громко крича то самое, на что намекнул государь накануне, спорил и кричал в совете, ударяя себя в грудь и вызывая несоглашающихся на дуэль и тем показывая, что он готов быть жертвою общей пользы. Третий просто выпрашивал себе, между двух советов и в отсутствие врагов, единовременное пособие за свою верную службу, зная, что теперь некогда будет отказать ему. Четвертый нечаянно все попадался на глаза государю, отягченный работой. Пятый, для того чтобы достигнуть давно желанной цели – обеда у государя, ожесточенно доказывал правоту или неправоту вновь выступившего мнения и для этого приводил более или менее сильные и справедливые доказательства. Все люди этой партии ловили рубли, кресты, чины и в этом ловлении следили только за направлением флюгера царской милости, и только что замечали, что флюгер обратился в одну сторону, как все это трутневое население армии начинало дуть в ту же сторону, так что государю тем труднее было повернуть его в другую. Среди неопределенности положения, при угрожающей, серьезной опасности, придававшей всему особенно тревожный характер, среди этого вихря интриг, самолюбий, столкновений различных воззрений и чувств, при разноплеменности всех этих лиц, эта восьмая, самая большая партия людей, нанятых личными интересами, придавала большую запутанность и смутность общему делу. Какой бы ни поднимался вопрос, а уж рой этих трутней, не оттрубив еще над прежней темой, перелетал на новую и своим жужжанием заглушал и затемнял искренние, спорящие голоса. Из всех этих партий, в то самое время, как князь Андрей приехал к армии, собралась еще одна, девятая партия, начинавшая поднимать свой голос. Это была партия людей старых, разумных, государственно опытных и умевших, не разделяя ни одного из противоречащих мнений, отвлеченно посмотреть на все, что делалось при штабе главной квартиры, и обдумать средства к выходу из этой неопределенности, нерешительности, запутанности и слабости. Люди этой партии говорили и думали, что все дурное происходит преимущественно от присутствия государя с военным двором при армии; что в армию перенесена та неопределенная, условная и колеблющаяся шаткость отношений, которая удобна при дворе, но вредна в армии; что государю нужно царствовать, а не управлять войском; что единственный выход из этого положения есть отъезд государя с его двором из армии; что одно присутствие государя парализует пятьдесят тысяч войска, нужных для обеспечения его личной безопасности; что самый плохой, но независимый главнокомандующий будет лучше самого лучшего, но связанного присутствием и властью государя.

Квартира №15 – ученый-правовед и Толик с «манной кашей»

На Большом Каретном переулке у Владимира Высоцкого было два полюса притяжения – это квартира №11, где жила студентка Щукинского училища Инна Крижевская и квартира №15, где проживал видный ученый-правовед Борис Утевский. Но конечно, всем соседям, кому Высоцкий сообщал «я к Утевскому», не верили. Володя Высоцкий в те годы подружился с его сыном Толиком. Парень не стеснялся ничего и ходил «стилягой», в ботинках «на манной каше» перешагивая через устои комсомола. Владимир Высоцкий позже вспоминал, что, гуляя с Толиком он впервые узнал, что такое «быть заметным» и что «выделяться» и быть «не таким как все» — вовсе не страшно, а даже интересно и авантюрно. Володя и Толик вместе гуляли до глубокой ночи, распевали песни на лавочках и слушали запрещенный джаз, рок-н-ролл. И это впоследствии, нашло свой отпечаток в творчестве Высоцкого.

«У меня очень много друзей. Меня Бог наградил. Одни пьют и мне не дают, другие не пьют, но на меня не пеняют. Все друзья на одно лицо— не потому, что похожи, а потому, что друзья. И я без них сдохну, это точно. Больше всего боюсь кого-то из них разочаровать. Это-то и держит всё время в нерве и на сцене, и в песнях, и в бахвальстве моём»

Та самая квартира на Большом Каретном переулке и очередной застольный вечер

Источник