Гюго отверженные чему учит
Роман Гюго «Отверженные» — одна из самых грандиозных книг XIX века
Роман-эпопея «Отверженные» французского классика Виктора Гюго в первые был издан в 1862 году.
Переводы
Роман был переведен на многие языки мира, он входит в школьную программу во многих странах. На русский язык произведение впервые было переведено в 1931 году Анатолием Виноградовым.
История создания романа «Отверженные»
Исследователи творчества Виктора Гюго считают, что «Отверженные» — главное произведением автора. Да и в целом роман входит в число самых грандиозных и выдающихся книг XIX столетия.
Писатель создавал роман на протяжении двадцати с лишним лет. В 1848 году, накануне революции, Виктору Гюго кажется, что написанный им роман почти окончен. Однако произошедшие события заставляют его переосмыслить свои взгляды, и он понимает, что написанное не вполне отражает его понимание жизни, и ему еще предстоит большая работа.
Гюго вновь погружается в роман с головой. Иногда он пишет «беспробудно» и не может остановиться, иногда – забрасывает произведение на месяцы, а то и на годы, иногда – сдает слугам свою одежду вместе с приказом не отдавать ее ему ни в коем случае, тем самым запирая себя нагим в комнате, чтобы ничего (даже одежда) не отвлекало его от написания романа!
Первоначально Гюго назвал свое произведение «Нищета», но позднее сменил его на «Misérables», что в переводе на русский означает «Несчастные», а в адаптированном литературном варианте – «Отверженные». Построенный в самом начале сюжет постепенно обрастает новым главами и обогащается историческими событиями, через которые происходит трансформация героев.
Краткое содержание романа «Отверженные»
Повествование романа начинается в 1815 году. Мы сразу знакомимся с главным героем произведения – Жаном Вальжаном. Перед нами предстает озлобленный на весь мир бывший каторжанин. Постепенно читатели узнают историю Вальжана – мужчина попал за решетку на целых 19 лет из-за того, что украл в хлебной лавке буханку хлеба, чтобы спасти умирающую от голода женщину. Инспектор полиции Жавер – который смотрит на мир только с позиции буквы закона – не видит разницы между Жаном Вальжаном и каким-нибудь закоренелым преступником. Поэтому он способствует получению Вальжаном максимального срока заключения, а когда узнает, что Жан сбежал, считает делом своей жизни вернуть беглого преступника за решетку.
Козетта с куклой, холст, масло. Автор Леон Франсуа Комер.
Вальжан, сбежав из заключения, ненавидит всех на свете, и люди отвечают ему взаимностью. Единственный человек, который отнесся к нему по-человечески, был католический епископ Мириэль Диньский. Но, озлобившись даже на бога, Вальжан крадет у епископа серебряную посуду. Поворотным событием в судьбе беглого каторжанина становится момент, когда священнослужитель, обнаружив пропажу, не только не сдает его в полицию, но от всего сердца прощает воришку и даже дарит ему в придачу серебряные подсвечники.
Жан Вальжан обескуражен. Он вдруг понимает, что к нему все еще можно относится по-человечески, с сочувствием и добротой. Это осознание переворачивает все в его душе и мировоззрении, и мужчина решает изменить свою жизнь.
Смерть Фантины (мать Козетты) из «Отверженных». Автор Émile-Antoine Bayard, Музей Парижа
Вальжан берет себе вымышленное имя Мадлен и основывает фабрику по изготовлению мелких изделий из черного стекла, благодаря чему улучшается финансовое состояние всего города, а самого Мадлена позднее выбирают мэром. Однако, инспектор полиции Жавер продолжает поиски Жана Вальжана, а потому мужчине все время приходится быть начеку.
Когда умирает Фантина – женщина, которую Вальжан оберегал, он берет ответственность за устройства судьбы ее дочери Козетты.
Смерть Эпонины из «Отверженных». Автор Fortuné Méaulle
Проблематика романа
На страницах своего романа Гюго выводит главные проблемы современного ему общества, которые всю жизнь волнуют самого автора: сравнение силы закона и силы любви, противостояние жестокости и человеколюбия, бесконечные лишения и страдания бедных людей на фоне процветания и благоденствия богачей. Автор видит путь преобразования общества только в развитии всеобщей нравственности и морали.
Интересные факты
После того, как Виктор Гюго в 1862 году сдал рукопись романа своему издателю, он отправился в отпуск. Но ему очень хотелось узнать, как же зрители приняли его произведение. В итоге, не вытерпев, он прямо с курортного городка отправил издателю телеграмму с одним лишь символом: «?». И получил столь же лаконичный ответ: «!». До сих пор считается, что это самая короткая переписка за всю историю почты.
Гаврош, иллюстрация Эмиля Байяра (1862)
Во времена Гражданской войны в США «Отверженные» стал самым популярным романом среди американских солдат. Перевод романа с французского на английский был сделан еще до окончания 1862 года. Надо сказать, что американская общественность приняла это художественное произведение вовсе неоднозначно: часть граждан восторгалась им, как шедевром, часть же нападала и на роман, и на автора, называя самого Гюго и его главного героя «прозаическим сумасшедшим».
В романе есть предложение длиной в 823 слова, разделенных 93 запятыми и 51 точкой с запятой.
По сюжету романа в 1980 году был поставлен мюзикл Клода-Мишеля Шёнберга и Алена Бублиля. В общей сложности музыкальное представление было поставлено в 221 городе в 38 странах и до сих пор считается самым долгоиграющим мюзиклом.
Анжольрас и «Друзья азбуки» Автор Frédéric Théodore Lix
Роман «Отверженные» оказал существенное влияние на многих литераторов мира, в том числе и на Федора Достоевского. Однажды русский писатель был на два дня заключен под стражу, и сутки напролет читал грандиозный роман Гюго. Позднее Федор Михайлович признавался своей жене Анне, что он превосходно провел эти два дня, так как его сосед по камере все время спал и не мешал ему читать. А на свободе у него никак не хватало времени прочитать это чудесное произведение.
Экранизация романа «Отверженные»
Роман «Отверженные» был много раз экранизирован в разных странах мира. Первый фильм был снят в 1913 году во Франции. Это был немой фильм режиссера Альбер Капеллани, который обрел широкую мировую популярность, а также пользовался успехом в России.
Афиша фильма Альберта Капеллани «Отверженные», выпущенного для Pathé-Frères кинокомпанией писателей и литераторов (SCAGL)
На сюжет романа снимались художественные фильмы, мини-сериалы и даже анимэ, а также был поставлен мюзикл.
Наиболее известными исполнителями главной роли в разные годы были актеры Жан Габен, Жан-Поль Бельмондо, Жерар Депардье, Хью Джекман.
Она не учит нас добру, порядочности, честности. Она учит нас быть святыми.
Во-первых, сюжет романа просто потрясный. Пусть объем двухтомной книги пугающий, но то, что вы прочтете, затянет вас в глубочайший омут. Произведение построено довольно интригующе, из-за чего вы испытаете море всяческих эмоций.
Во-вторых, произведение читается относительно легко, чему способствует манера автора писать. Если говорить прямо, когда я читала этот роман, у меня было такое наивное ощущение, что мне рассказывает добрую и правдивую историю бывалый пожилой мужчина, раскрывая всю истину и смысл этой жизни.
Сильнейшего потрясения после прочтения какой-либо книги я не испытывала. Несколько дней подряд я не переставала думать, обсуждать с кем-либо и советовать эту книгу. Она меня поразила. И действительно многому научила.
Еще я хотела бы выделить то, что это не просто роман, а роман-эпопея, то есть здесь происходят реальные исторические события, которые вспоминаешь из курса истории, но проникаешься в них глубже, как будто находишься на поле боя или же на городской площади, видя боль, ужас, геройство и страдания людей, подвергшихся этому року. Все же, следует признаться, что при чтении про военные действия, в некоторых моментах становится скучно (вспомните Войну и мир). При отступлениях от главных героев слишком длинные описания войны нагнетают тоску. Но в основном драма берет свое и поэтому я все таки испытывала много эмоций.
Также я рекомендую вам к прочтению такие произведения этого замечательного автора, как «Собор Парижской Богоматери» и «Человек, который смеется», к которым я также написала небольшие рецензии.
Поразить Достоевского: какой французский роман восхитил русского писателя?
Приблизительное время чтения: 12 мин.
«Le laid, c’est le beau» («Безобразное тоже прекрасно») — вот формула, под которую лет тридцать тому назад самодовольная рутина думала подвести мысль о направлении таланта Виктора Гюго, ложно поняв и ложно передав публике то, что сам Виктор Гюго писал для истолкования своей мысли… Однако ж, нападки и насмешки давно исчезли, а имя Виктора Гюго не умирает, и недавно, с лишком тридцать лет спустя после появления его романа «Notre-Dame de Paris» («Собор Парижской Богоматери»), явились «Les Misérables» («Отверженные»), роман, в котором великий поэт и гражданин выказал столько таланта, выразил основную мысль своей поэзии в такой художественной полноте, что весь свет облетело его произведение, все прочли его, и чарующее впечатление романа полное и всеобщее. Давно уже догадались, что не глупой карикатурной формулой, приведенной нами выше, характеризуется мысль Виктора Гюго. Его мысль есть основная мысль всего искусства девятнадцатого столетия, и этой мысли Виктор Гюго как художник был чуть ли не первым провозвестником. Это мысль христианская и высоконравственная, формула ее — восстановление погибшего человека, задавленного несправедливо гнетом обстоятельств, застоя веков и общественных предрассудков. Эта мысль — оправдание униженных и всеми отринутых парий общества. Конечно, аллегория немыслима в таком художественном произведении, как например «Notre-Dame de Paris». Но кому не придет в голову, что Квазимодо есть олицетворение пригнетенного и презираемого средневекового народа французского, глухого и обезображенного, одаренного только страшной физической силой, но в котором просыпается наконец любовь и жажда справедливости, а вместе с ними и сознание своей правды и еще непочатых, бесконечных сил своих. Виктор Гюго чуть ли не главный провозвестник этой идеи «восстановления» в литературе нашего века. По крайней мере он первый заявил эту идею с такой художественной силой в искусстве. Виктор Гюго бесспорно сильнейший талант, явившийся в девятнадцатом столетии во Франции.
Автор
Виктор Гюго (1802–1885) — французский прозаик, поэт и драматург. Главный теоретик и вождь французского романтизма. К моменту написания «Отверженных» (1862) Гюго был живым классиком, автором бестселлера «Собор Парижской Богоматери», ряда пьес и сборников стихотворений. Гюго читали по всему миру. В Музее восковых фигур мадам Тюссо уже стояла фигура писателя. Однако к 1860-м годам Гюго не просто популярный писатель-романтик. Он — видный политический деятель, отважный обличитель деспотичной диктатуры Наполеона III и эмигрант, вынужденный после государственного переворота 1851 года уехать из Франции на Нормандские острова. Но даже за переделами родины его громкий голос обращен к простому французскому народу, к обычному человеку, который страдает от зла и несправедливости. В одном из своих стихотворений, «Тем, кого попирают», Виктор Гюго восклицает:
«Я всем поверженным и угнетенным друг»:
Я защищаю тех, кто слаб,
кто заблуждался,
Кто без защиты в тьме,
гнетущей их, остался
И впал в безумие
в трагические дни.
(Пер. Вс. Рождественского)
У Гюго были сложные отношения с Католической Церковью. Тем не менее, по свидетельствам исследователей, он был верующим человеком. Ему христианский взгляд на мир нашел отражение в его творчестве.
Чеканной монетой
Гюго всегда требовал огромные гонорары за свои произведения. Но не жажда денег была тому главной причиной. Для писателя было важно утвердить мысль о том, что литературное творчество — это почтенное занятие, которое может принести прибыль.
Гюго и Достоевский
Имя Виктора Гюго было известно в России уже в конце 1820-х — начале 1830-х годов. Его главные произведения переводились на русский язык почти сразу же после их появления на французском. Достоевский был одним из главных почитателей Гюго среди русских литераторов. Еще в юности восхищение Достоевского вызывали драмы и лирика французского автора. А «Последний день приговоренного к смерти» (1829) Гюго, который написан от лица человека приговоренного, но не знающего, за какое преступление его осудили, особенно сильно повлиял на русского прозаика. «Отверженные» же поразили Достоевского близостью ему самому многих основных тем книги: бедности, преступления и наказания, милосердия, добра и справедливости.
«Отбросы общества»
Французское название романа — «Les Misérables». Первоначально словом «мизерабли» называли обыкновенных нищих. После Великой французской революции и после прихода к власти Наполеона «мизерабли» превратились в «отбросы общества», в «пустое место» «великолепной» Второй империи. Этот новый смысл слова заложен и в романе Гюго. Его грандиозная книга — о всех тех, кто несчастен, отвержен, о тех, кому нужна помощь.
История создания и публикации
Гюго начал писать «Отверженных» в 1845 году. Потом последовал длительный перерыв. Но в 1862 году, когда роман был окончен, началась одна из самых величественных операций в истории книгоиздания. Одновременно над переводом романа корпели девять переводчиков. Первая часть «Отверженных», «Фантина», благодаря серьезной рекламной кампании, вышла в Париже, Лондоне, Неаполе, Будапеште, Санкт-Петербурге, Рио-де-Жанейро и еще ряде крупных городов мира. Чтобы купить новый роман Гюго, в парижские книжные магазины стояли толпы, похожие на очереди за хлебом. А в книжных лавках до потолка стояли тысячи экземпляров «Отверженных». За несколько часов первый огромный тираж романа был раскуплен.
Есть что посмотреть
Известно несколько десятков киноадаптаций «Отверженных». Одна из последних и нашумевших — драма-мюзикл «Отверженные» (2012) режиссера Тома Хупера.
О чем роман?
«Отверженные» — роман из жизни «низов», о жертвах общественной несправедливости, написанный в защиту угнетенного народа. В предисловии к первому изданию романа Гюго утверждал, что «эта книга от начала до конца в целом и в подробностях представляет движение от зла к добру, от несправедливого к справедливому, от ложного к истинному, от мрака к свету…». Герой романа Жан Вальжан, бывший каторжник, отверженный, испытывающий злобу ко всему и всем, после девятнадцатилетнего заключения полностью пересматривает свою жизнь. Он помогает беднякам, «отбросам общества» и даже своим врагам. Перед читателем разворачивается громадное социально-историческое полотно почти полувековой французской истории: поражение под Ватерлоо, падение Реставрации, Июльская монархия, баррикады 1848 года и др.
В «Отверженных» Гюго говорит о проблемах современности, революции и мирного преобразования общества. Именно добро, по мысли писателя, способно изменить поврежденный мир:
К народу я иду. С любви я начинаю.
И все наладится.
Я с вами потому,
Что добрым быть хочу наперекор всему.
(Пер. Вс. Рождественского)
«Настаивайте на „Ватерлоо“!»
Замысел романа у Гюго зародился еще в юности. В 1820-х годах писатель заинтересовался жизнью каторжников. Гюго рассказали историю, как один епископ оказал помощь и содействие освобожденному каторжнику Пьеру Морену. Духовно преобразившись под влиянием епископа, Морен стал военным санитаром и затем погиб под Ватерлоо. Отголоски этой истории были использованы Гюго в 1829 году в «Последнем дне приговоренного к смерти», а потом и в «Отверженных», где главный герой Жан Вальжан также меняется после судьбоносной встречи со священником. Эпизод с Ватерлоо Гюго считал одним из самых сильных фрагментов своего романа: «Если будете цитировать, — говорил он издателям и литераторам, — настаивайте на „Ватерлоо“»!
Смысл романа и его влияние
Гюго говорил, что итальянский поэт Данте «произвел фурор в поэзии; я попытался сделать то же самое с действительностью». Гюго понимал творчество как общественное служение и верил, что словом можно изменить мир к лучшему. Все тексты писателя наполнены чувством подлинного участия в судьбах угнетенных. В своем главном социальном романе-эпопее «Отверженные» Гюго ставит и неутешительный диагноз современному ему обществу, и внушает людям оптимизм и веру в то, что грядут перемены к лучшему, в то, что любые страдания можно преодолеть. Защита униженного и оскорбленного человека — один из ключевых нравственных призывов книги, которая строится по принципу обращенной к людям проповеди.
На Францию того времени «Отверженные» оказали удивительное влияние. Государство пыталось обелить себя. Император и императрица открыто занимались благотворительностью, при них в моду вошла филантропия. Правящие круги заинтересовались многими «больными» вопросами, в частности эксплуатацией женщин в промышленности. Власти начали заботиться о сиротах и об образовании нищих и бедных людей.
«Вас зовут “брат мой”»
Отрывок из романа «Отверженные» Виктора Гюго
В этом отрывке мы читаем о судьбоносной встрече епископа Мириэля и главного героя — каторжника Жана Вальжана, после которой он начинает пересматривать свою жизнь.
Она открылась широко, настежь; видимо, кто-то толкнул ее решительно и сильно. Вошел человек. Это тот самый путник, который только что блуждал по городу в поисках ночлега.
Он вошел, сделал шаг вперед и остановился, не закрывая за собой двери. На плече у него висел ранец, в руке он держал палку, выражение его глаз было жесткое, дерзкое, усталое и злобное. Огонь камина ярко освещал его. Он был страшен. В этой внезапно появившейся фигуре было что-то зловещее.
Епископ устремил на вошедшего пристальный и спокойный взгляд.
Он уже открыл рот, видимо, собираясь спросить у пришельца, что ему угодно, но человек обеими руками оперся на палку, окинул взглядом старика и, не ожидая, пока заговорит епископ, начал громким голосом:
— Вот что. Меня зовут Жан Вальжан. Я каторжник. Я пробыл на каторге девятнадцать лет. Четыре дня назад меня выпустили, и я иду в Понтарлье, к месту назначения. Вот уже четыре дня, как я иду пешком из Тулона. Сегодня я прошел двенадцать лье. Вечером, придя в этот город, я зашел на постоялый двор, но меня выгнали из-за моего желтого паспорта, который я предъявил в мэрии. Ничего не поделаешь!
Я зашел на другой постоялый двор. Мне сказали: «Убирайся!» Сначала на одном, потом на другом. Никто не захотел впустить меня. Я был и в тюрьме, но привратник не открыл мне. Я залез в собачью конуру. Собака укусила меня и выгнала вон, словно это не собака, а человек. Можно подумать, что она знала, кто я такой. Я вышел в поле, чтобы переночевать под открытым небом. Но небо заволокло тучами. Я решил, что пойдет дождь и что нет бога, который мог бы помешать дождю, и я вернулся в город, чтобы устроиться хотя бы в какой-нибудь нише. Здесь, на площади, я уже хотел было лечь спать на каменной скамье, но какая-то добрая женщина показала мне на ваш дом и сказала: «Постучись туда». Я постучался. Что здесь такое? Постоялый двор? У меня есть деньги… Целый капитал… Сто девять франков, пятнадцать су, которые я заработал на каторге за девятнадцать лет… Я заплачу. Отчего же не заплатить? У меня есть деньги. Я очень устал, я шел пешком двенадцать лье и сильно проголодался. Вы позволите мне остаться?
— Госпожа Маглуар! — сказал епископ. — Поставьте на стол еще один прибор.
Человек сделал несколько шагов вперед и подошел к столу, на котором горела лампа.
— Погодите, — продолжал он, словно не поверив своим ушам, — тут что-то не то. Вы слышали? Я каторжник. Я прямо с каторги.
Он вынул из кармана большой желтый лист бумаги и развернул его.
— Госпожа Маглуар! — сказал епископ. — Постелите чистые простыни на кровати в алькове
Епископ обратился к незнакомцу:
— Сядьте, сударь, и погрейтесь. Сейчас мы будем ужинать, а тем временем вам приготовят постель.
Только теперь смысл сказанного дошел до сознания путника. На его лице, до этой минуты суровом и мрачном, изобразилось чрезвычайное изумление, недоверие, радость. Он забормотал, словно помешанный:
— Правда? Быть этого не может! Вы оставите меня здесь? Не выгоните вон? Меня? Каторжника? Вы называете меня «сударь», вы не говорите мне «ты». «Убирайся прочь, собака!» — вот как всегда обращаются со мной. Я был уверен, что вы тоже прогоните меня. Ведь я сразу сказал вам, кто я такой. Спасибо той славной женщине, что научила меня зайти сюда! Сейчас я буду ужинать!
Кровать с матрацем и с простынями, как у всех людей! Кровать! Вот уже девятнадцать лет, как я не спал на кровати! Вы позволили мне остаться? Право, вы добрые люди! Впрочем, у меня есть деньги. Я хорошо заплачу вам. Прошу прощенья, как вас зовут, господин трактирщик? Я заплачу, сколько потребуется. Вы славный человек. Ведь вы трактирщик, правда?
— Я священник и живу в этом доме, — сказал епископ.
— Священник! — повторил пришелец. — Ох, и славный же вы священник! Вы, значит, не спросите с меня денег? Вы — кюре, не так ли? Кюре из этой вот большой церкви? Вы добрый человек, господин кюре, вы никем не гнушаетесь. Это так хорошо — хороший священник! Вам, значит, не понадобятся мои деньги?
— Нет, — ответил епископ, — оставьте ваши деньги при себе Вы, должно быть, сильно озябли, сударь?
Всякий раз, как он произносил слово «сударь» ласковым, серьезным и таким дружелюбным тоном, лицо пришельца озарялось радостью. «Сударь» для каторжника — это все равно, что стакан воды для человека, умирающего от жажды. Опозоренные жаждут уважения.
— Господин кюре! — сказал пришелец. — Вы добрый человек. Вы не погнушались мною. Вы приютили меня у себя. Вы зажгли для меня свечи. А ведь я не утаил от вас, откуда я пришел, не утаил, что я преступник.
Епископ, сидевший с ним рядом, слегка прикоснулся к его руке.
— Вы могли бы и не говорить мне, кто вы. Это не мой дом, это дом Иисуса Христа. У того, кто входит в эту дверь, спрашивают не о том, есть ли у него имя, а о том, нет ли у него горя. Вы страдаете, вас мучит голод и жажда — добро пожаловать! И не благодарите меня, не говорите мне, что я приютил вас у себя в доме. Здесь хозяин лишь тот, кто нуждается в приюте. Говорю вам, прохожему человеку: этот дом скорее ваш, нежели мой. Все, что здесь есть, принадлежит вам. Для чего же мне знать ваше имя? Впрочем, еще прежде чем вы успели назвать мне себя, я знал другое ваше имя.
Человек изумленно взглянул на него.
— Правда? Вы знали, как меня зовут?
— Да, — ответил епископ, — вас зовут «брат мой». Вы вышли из юдоли печали. Но послушайте. Залитое слезами лицо одного раскаявшегося грешника доставляет небесам больше радости, чем незапятнанные одежды ста праведников. Если вы вышли из этих печальных мест, затаив в душе чувство гнева и ненависти к людям, вы достойны сожаления; если же вы вынесли оттуда доброжелательность, кротость и мир, то вы лучше любого из нас.
Между тем Маглуар подала ужин: постный суп с размоченным хлебом и солью, немного свиного сала, кусок баранины, несколько смокв, творог и большой каравай ржаного хлеба. Она сама догадалась добавить к обычному меню епископа бутылку старого мовского вина.
На лице епископа внезапно появилось веселое выражение, свойственное радушным людям.
Толмачёв М. В.:О романе В. Гюго «Отверженные»
М. Толмачёв
О романе В. Гюго «Отверженные»
Монументальное эпическое полотно позднего романтизма, роман-“река” “Отверженные” был создан Гюго на чужбине, в годы Эмиграции из бонапартистской Франции. Отказавшись вернуться во Францию по амнистии 18 августа 1859 года, Виктор Гюго встретил свое шестидесятилетие в изгнании в расцвете творческих сил. Как бы подводя итог значительной части своего писательского пути, Гюго ознаменовывает юбилейный год завершением работы над романом-эпопеей “Отверженные”, который стал самым популярным его произведением.
Замысел романа из жизни низов, жертв общественной несправедливости, возник у писателя еще в начале его творческого пути. Узнав в 1823 году, что его друг Гаспар де Попе будет проездом в Тулоне, он просит его собрать сведения о быте каторжников. Интерес Гюго к каторге был, вероятно, пробужден наделавшей много шума историей беглого каторжника, ставшего полковником и арестованного в 1820 году в Париже. В 1828 году бывший префект Миоллис рассказал Гюго о своем брате, монсеньере Миоллисе, епископе города Динь, оказавшем в 180G году гостеприимство освобожденному каторжнику Пьеру Морену. Духовно переродившись под влиянием епископа, Морен стал военным санитаром и затем погиб под Ватерлоо. В 1829 году Гюго поместил в XXIII главе “Последнего дня приговоренного к смерти” рассказ каторжника, отбывшего срок и сталкивающегося с первых шагов на свободе с предубежденностью и враждебностью окружающих; во многом это уже напоминало историю Жана Вальжана. К началу 1830 года Гюго стал представлять себе очертания будущего романа и набросал начало предисловия к нему: “Тем, кто спросил бы, действительно ли случилась, как выражаются, эта история, мы бы ответили, что это не имеет значения. Если волею случая эта книга заключает в себе урок или совет, если события, о которых в ней идет речь, или чувства, вызываемые ею, не лишены смысла, то она достигла своей цели. Важно не то, чтобы история была правдивой, но чтобы она была истинной. ”
В 1832 году Гюго намеревался приступить к непосредственной работе над “историей”, ибо в марте этого года он заключил с издателями Госленом и Рандюэлем договор на издание романа, название которого не было обозначено, хотя нет никакого сомнения, что речь шла о будущем романс “Нищета” (“Les Miseres”), первом варианте “Отверженных” (“Les Miserables”). Театр отвлек писателя от романа, однако замысел книги продолжал зреть в его душе, обогащаясь новыми впечатлениями, которые давала ему жизнь, и все усиливавшимся интересом Гюго к социальным вопросам (контуры будущего романа мы можем обнаружить и в повести 1834 года “Клод Ге”, у героя которой немало общего с Жаном Вальжаном, и в стихотворениях 30—40-х годов, связанных с идеями социального сострадания). Наконец, шумный успех “Парижских тайн” Эжена Сю (1842—1843) обратил мысли Гюго к роману о жизни народа, хотя, конечно, вступая в явное соперничество с Сю, Гюго думал не о бойком романе-фельетоне, а о социальной эпопее.
17 ноября 1845 года Гюго начал писать роман, о котором он столько мечтал и который был назван им “Жан Трежан”; через два года заголовок меняется на “Нищету”, и в это время Гюго настолько захвачен работой, что решает в течение двух месяцев обедать только в девять часов, “чтобы удлинить свой рабочий день”. События революции 1848 года прервали эту упорную работу, и Гюго вновь вернулся к ней в августе 1851 года. Затем последовал новый перерыв, вызванный переворотом 2 декабря. Последнюю часть Гюго заканчивает уже в Брюсселе.
Первая редакция романа была готова, таким образом, к 1852 году. Она состояла из четырех частей и содержала гораздо меньшее количество эпизодов и авторских отступлений, чем окончательный текст.
“Отверженные”, он дал полную свободу лирическому началу своей прозы. За счет авторских. отступлений объем романа значительно увеличился. Появились в нем и ответвления от основной сюжетной линии. В 1861 году, во время поездки в Бельгию, Гюго за две недели создал описание сражения под Ватерлоо; в это же время в роман включаются новые главы, изображающие тайное республиканское общество “Друзей азбуки”, создается идеальный образ “жреца революции” Анжольраса. Некоторые новые оттенки появились в характеристике Мариуса, в которой нашли отражение отдельные черты молодого Виктора Гюго. В целом окончательная. редакция “Отверженных” свидетельствовала об углублений демократических взглядов писателя.
Обычно “Отверженных” считают романом о современной жизни. Однако не надо забывать, что завершен он в 1862 году, в то время как происходящие в нем события относятся к 1810-а 1830 годам. Таким образом, как и другие романы Гюго, этот роман по существу является историческим, и это не случайно, историческая масштабность требуется Гюго для постановки главнейших, с его точки зрения, вопросов человеческого сущест-воваиия.
Сердцевину замысла “Отверженных” составляет та же идея морального прогресса как необходимого условия общественных преобразований, которой проникнуто все зрелое творчество Гюго. Писатель не скрывал, что его книга носит дидактический характер: “Сочинение этой книги шло изнутри вовне. Идея родила персонажей, персонажи произвели драму”. Свой роман он называл “эпосом души”, имея в виду процесс нравственного совершенствования героя Жана Вальжана, как и в других произведениях Гюго, столкновение главных действующих лиц воплощает романтическую идею борьбы добра и зла, социальные проблемы переключаются писателем в плоскость этическую. С точки зрения Гюго, есть две справедливости: одна, которая определяется юридическими законами, и другая— высшая справедливость, высшая гуманность, основывающаяся на принципах христианского милосердия. Носителем первой в романе является полицейский инспектор Жавер, носителем второй—епископ Мириэль.
Истинность этих принципов проверяется на судьбе главного героя Жана Вальжана, и в конце концов юридический закон в лице Жавсра отступает перед законом милосердия, преподанным Жану Вальжану епископом Мириэлем. В своем романе за основу основ Гюго берет не материальную жизнь, а моральное бытие, понимаемое как извечную человеческую сущность. Не общественные условия нужно изменить, чтобы изменился человек, надо изменить человека, и тогда изменятся общественные условия, будет искоренено социальное зло. Процесс этого пересоздания человека изнутри и отражает роман “Отверженные”, как утверждается в первом варианте предисловия к нему: “Эта книга от начала до конца. в целом и в подробностях представляет движение от зла к добру, от несправедливого к справедливому, от ложного к истинному, от мрака к свету, от алчности к совестливости, от гниения к жизни, от скотского состояния к чувству долга, от ада к небу, от ничтожества к богу”.
Подобный замысел легко мог бы привести писателя к схематизму образов, и Гюго не всегда удается избегнуть этой опасности.
(“угнетение мужчины, принадлежащего к классу пролетариата, падение женщины по причине голода, увядание ребенка вследствие мрака невежества”). Демократические симпатии Гюго приводят его к созданию правдивой картины народного восстания 1832 года.
Но при этом перед нами все же типично романтическое произведение. В этой огромной панораме все приподнято, ярко, красочно, необычно. Фабула, как всегда у Гюго, чрезвычайно остра, авантюрна, в развитии действия большую роль играет случай, обнаружение тайны и т. п. Подобным авантюрным мотивам» как будто противоречит любовь автора ко всякого рода описаниям и отступлениям, однако эти ретардации лишь возбуждают интерес, а также создают впечатление грандиозности, эпичности (так, для рассказа о том, как Тенардьс “спас” отца Мариуса, Гюго дает всю историю битвы при Ватерлоо).
Непреходящее историческое значение “Отверженных” в том, что Гюго выступает в этом романе неутомимым обличителем буржуазного мира, его лицемерия, лжи, бездушия жестокости. Гюго берет под защиту отверженного человека страдающий и гонимый народ. Вот почему и в наши дни не может оставить читателя равнодушным произведение, которое великий гуманист Лев Толстой однажды назвал лучшим французским романом. Толстой оставался верен своей любви Гюго до конца жизни заявив в 1907 г. в разговоре с С. А. Стахович: “у Виктора Гюго есть большая сила, настоящая. ”.
Высоко оценил “Отверженных” и Достоевский. По свидетельству жены писателя, Анны Григорьевны, он воспользовался двухдневным арестом за нарушение цензурных условий при издании журнала “Гражданин”, чтобы перечитать “Отверженных”. “Вернулся из-под ареста Федор Михайлович очень веселый и говорил, что превосходно провел два дня. Его сожитель по камере. целыми часами спал днем, и мужу удалось без помехи перечитать “Les Miserables” Виктора Гюго. ”. “Вот и хорошо, что меня засадили,— весело говорил он,— а то разве у меня нашлось бы когда-нибудь время, чтобы возобновить давнишние чудесные впечатления от этого великого произведения?”