Что значит работает спустя рукава

Что значит «работать спустя рукава»? Значение фразеологизма

Что значит работает спустя рукава

Представьте: вам предстоит работа, которую совсем не хочется делать. Она сложная, монотонная, скучная или вам просто лень. Сможете ли пересилить себя и выполнить все как надо, засучив рукава? Или же сделаете по минимуму, не напрягаясь, спустя рукава? А вообще при чем здесь какие-то рукава, зачем их распускать и подворачивать? Ответ на этот вопрос узнаете прямо сейчас.

Значение фразеологизма

Словосочетание «спустя рукава» означает легкомысленное, халатное и безответственное отношение к своему делу. С любителями похалтурить мы встречаемся повсеместно.

К примеру, равнодушные врачи, ставящие ошибочный диагноз, не осмотрев пациента. Строители, возводящие дома, которые быстро становятся непригодными для жизни. Коллеги, проводящие за сплетнями в курилке все рабочее время. Мебельщики, чьи столы и диваны ломаются еще при сборке.

Вот пример использования фразеологизма: «Хотя Василий и носил рубашку с короткими рукавами, он все равно ухитрялся делать все спустя рукава». Или так: «Да, коллеги, не видать вам премии! Вы трудитесь спустя рукава».

Существует похожее выражение, которое имеет противоположный смысл, — «засучив рукава». Это значит выполнять работу усердно и качественно, вникая в суть дела.

Пишем правильно

«Спустя» — это устаревшая форма деепричастия «спустив». Тогда «спустя рукава» — деепричастный оборот. Но почему он не выделяется запятыми? Дело в том, что фразеологизмы в русском языке не обособляются.

Происхождение фразеологизма

В одежде древних цивилизаций отсутствовали рукава. Их впервые их начали использовать в Европе в XII веке.

По мнению специалистов, которые занимаются изучением славянской мифологии, на Древней Руси поклонялись Вилам. Это загадочные создания, которые отвечали за появление дождя. Позднее их стали именовать русалками. В их честь девушки исполняли ритуальные танцы, размахивая длинными рукавами, словно крыльями.

Позже рукава стали считаться важным украшением костюма. Чем они длиннее, тем торжественней был наряд. У мужчин они могли прикрывать руки. А у женщин — касались земли, достигая полутора метров в длину.

Рукава связывались и фиксировались браслетами. На запястье и в локтях ткань собиралась в причудливые гармошки. С тех пор представления о моде успели несколько раз поменяться. То, что было красиво тогда, сейчас смотрится нелепо. Интересно, что подумают о современных нарядах наши потомки?

Конечно, нелегко трудиться «спустя рукава», когда они задевают пол. Потому их нужно было предварительно подвернуть, то есть засучить. Отсюда пошла поговорка «работать засучив рукава».

Похожие выражения

В русском языке найдется немало фраз с аналогичным смыслом: «работать из-под палки», «тяп-ляп», «трудиться с ленцой», «с грехом пополам», «через пень-колоду».

У англичан существует идиома to work with left hand. При дословном переводе получается что-то вроде «работать левой рукой». Имеется в виду, что работа, которую делает правша левой рукой, получается заведомо провальной.

Белорусы могут похвастаться похожими фразеологизмами:

Словосочетание «бить баклуши» лишь на первый взгляд кажется подходящим по смыслу. Оно означает праздное времяпрепровождение. Человек, который работает спустя рукава — не бездельничает. Он просто равнодушно относится к своему делу, стремится закончить его как можно быстрее в ущерб качеству.

Тест на знание фразеологизмов

Оцените богатство своей речи! Пройдите тест на знание фразеологизмов.

Источник

Что значит работает спустя рукаваmaxxbay

Обо всех и обо всем

Происхождение выражения «закатать рукава»

Далеко не каждый человек, услышав данное утверждение, может его верно интерпретировать. Как правило, если оно применяется в отношении качества вашей работы, то это можно расценивать, как комплимент. Если окружающие утверждают, что вы всегда работаете «закатав рукава», то результат выполнения какого-либо мероприятия кажется им приемлемым и даже хорошим.

Впервые выражение «работать засучив рукава» появилось в Древней Руси, когда мужчины и женщины носили в повседневности одежду с длинными рукавами. Она совершенно не годилась для выполнения каких-либо задач, но рабочий люд приспособился трудиться в хозяйстве, закатывая рукава в несколько раз, чтобы они не мешали. И именно про таких мужчин и женщин, готовых в любой момент приступить к работе, говорили, что они трудятся, засучив рукава.

Данное выражение настолько прочно вошло в повседневный обиход, что даже сейчас, спустя несколько сотен лет, оно пользуется спросом в народе. При этом фразу употребляют не только взрослые люди, но и молодежь – наиболее трудоспособная и активная прослойка населения любого государства. Если вы будете всегда работать «закатав рукава», то ваш труд будет достойно оценен, как окружающими, так и работодателем, что выразится в положительной репутации в обществе и, конечно же, приемлемой заработной плате.

Итак, основной посыл, помещенный во фразу «заказать рукава», состоит в том, что данное определение применяется к людям, ответственно подходящим к выполнению своей работы. Такие лица отдаются мероприятию полностью, работают усердно и не халтурят, даже при выполнении самых мелких поручений.

Происхождение выражения «спустя рукава»

Противоположным по смыслу выражением вышеуказанному, применяем к исключительно ленивым и безответственным лицам, является фраза «работать спустя рукава». Если смотреть на результат деятельности ленивого человека, то сразу станет ясно, что он особо не напрягался и старался завершить выполнение задачи как можно скорее. При этом подобное может касаться, как не слишком престижной работы, так и высокооплачиваемой. Просто человек, сам по себе, может не обладать достаточной мотивацией.

Мода на пошив одежды с рукавами пришла к нам с Европы, когда известные на тот момент модельеры выполняли для своих заказчиков наиболее экзотические заказы. Если говорить точнее, то речь идет о XII веке, и с тех пор мы не мыслим собственный гардероб без пайт, свитеров и кофт, которые носим в холодный период года. Конечно, большую часть бытовых задач мы выполняем в удобной для нас одежде, но описываемое определение до сих пор используется на практике. Одежда с длинными рукавами в то время показывала статус богатого человека, который не будет браться за ручной труд.

Как можно понять из текста в первой части статьи, работать в одежде с длинными рукавами (в некоторых случаях данный элемент мог достигать полутораметровой длины) было физически невозможно. Требовалось засучить рукава, свернув их в несколько раз, и только тогда человек мог приступить к выполнению задачи. Соответственно, неудобная одежда не располагала к получению качественного результата работы, и, начиная с XVI столетия стали говорить, что человек, предоставив низкокачественную работу, выполнял ее «спустя рукава».

Источник

3 крылатых выражения значат теперь не то, что на Руси

С годами слова и выражения могут изменять свои значения, такое явление называется семантической деривацией. Вот несколько примеров расширения и изменения значения фразеологизмов.

«Работать спустя рукава» — значение фразеологизма

В современной России это выражение означает «работать не очень хорошо, кое-как, лениться».

Выражение «спустя рукава» появилось на Руси примерно в XV-XVII вв. Представители знати носили одежду с очень длинными рукавами. Такие модные наряды назвались охабень, однорядка и ферязь. На уровне локтя в рукавах были прорехи, но даже с помощью этой детали сделать что-то полезное руками было почти невозможно, разве только нос почесать. Вот бояре и жили «спустя рукава», абсолютно ничего не делая.

С годами этот фразеологизм расширил свое значение стал употребляться не только в отношении знати, но и всех-всех лентяев: «весёлая голова живет спустя рукава».

«Пьяному море по колено»—

Сейчас это выражение без негативного оттенка означает излишнюю храбрость, которая присуща человеку в состоянии опьянения. Но раньше это выражение несло явный негативный подтекст и считалось оскорбительным. Полностью этот фразеологизм звучит так: «пьяному море по колено, а лужа по уши (а проспится — свиньи боится)». Так говорили именно про тех выпивох, которые на самом деле валяются в лужах после пьяных подвигов.

Смысл пословицы «кто старое помянет — тому глаз вон»

Русская пословица, которая призывает не вспоминать прошлые ссоры, обиды. Обычно используется как ответ на извинение или означает попытку примирения.

Но первоначально выражение звучало иначе. «Кто старое помянет — тому глаз вон, а кто забудет — тому оба вон». Смысл полностью изменяется, и выражение кажется вовсе безвыходным. То есть вспоминать не нужно старые обиды, но и забывать не стоит, иначе вашей добротой могут манипулировать. В общем, лучше быть аккуратнее с тем человеком, который однажды вас обидел.

Источник

Почему некоторые работают «спустя рукава»?

О.ЖУРАВЛЕВА: В Москве 17 часов 11 минут, это программа «Типичный случай», меня зовут Ольга Журавлева и мы приступаем к разбору, казалось бы, такого несложного вопроса, почему мы иногда халтурим? Ну, говорю «мы», хотя многие говорят «Мы? Мы – никогда. Это другие халтурят». Халтурят не в смысле находят себе какую-то неутомительную подработку, а в смысле работают спустя рукава. «Почему некоторые, — сформулировала я так, — работают, спустя рукава, хотя, конечно, не будем показывать пальцем?» Но когда мы смотрим на результаты трудов довольно часто чужих, то мы замечаем, что там халтуры довольно много. И я для начала хочу огласить результаты опроса, который любезно сделал для нас портал SuperJob. Ну, там, наверное, собирается определенная аудитория, которая активная и желает работать с удовольствием, и даже девиз этого портала «Работа должна доставлять удовольствие», наверное, многим соответствует.

Материалы по теме

Чувствовали бы вы себя неловко, если бы схалтурили, даже если бы никто не узнал?

Опрашивали 1600 респондентов, экономически-активное население России старше 18 лет, и вот что получилось. Я работаю спустя рукава, если: мне мало платят – ответили 22%, эта работа никому не нужна – тоже 22%, начальник об этом не узнает – 2%, просто не справляюсь – 2%, хочу кому-то отомстить – 1% и «я никогда так не делаю» ответили 51%. Так что, в целом, я вижу, что, ну, уж, во всяком случае среди опрошенных экономически активных и бодрых, ну, половина, как минимум, никогда не халтурит. Это, в общем, вдохновляет и радует.

А вот несколько комментариев из этого же вопроса. Версия «Мне мало платят». «Они» любят говорить «Как работаете, так и платим», на что есть достойный ответ: «Как платите, так и работаем». Это позиция ведущего специалиста по компенсациям и льготам 36 лет мужского пола, между прочим, с окладом указанным 100 тысяч рублей. То есть, вот, за 100 тысяч он работает, видимо, хорошо. А, может быть, и это для него мало. Не знаю.

«Работаю в полную силу, даже если мало платят», — пишет инженер-гидрограф из Геленджика с окладом в 25 тысяч. «После того как руководитель проекта лишил меня премии за предыдущий месяц просто потому, что он погорячился, я разочаровалась в этой работе», — пишет бухгалтер и она выбрала графу «Мне мало платят», хотя мне кажется, что здесь можно еще и выбрать вариант «Кому-то отомстить» — вот, начальник со мной так, и я с ним, соответственно, также.

«Иной раз работы наваливается столько, что сидишь за компом с утра до вечера и не успеваешь сделать даже половины от необходимого» — это вариант «Просто не справляюсь», такой вариант тоже возможен, когда работа выполняется не очень хорошо просто из-за нехватки сил и времени. Это ответил главный бухгалтер из Москвы женского пола и с окладом в 45 тысяч.

«Хочу кому-то отомстить» — вот такой вариант выбрал художник-дизайнер, женщина из Иркутска, молодая женщина. «Когда с кем-то равным не сошлись, то ту работу, которую он может сделать сам, он сам делать и будет», — звучит с угрозой. Тоже есть какие-то легкие мотивы мести, я так считаю.

Но есть и довольно частые комментарии из разряда «Я никогда так не делаю». «Я любую работу выполняю предельно качественно, и с чувством выполненного долга ухожу домой. Я даже не умею так работать», — пишет менеджер по персоналу из Воронежа. «Не умею работать спустя рукава – могу либо работать ответственно, либо не работать», — пишет старший администратор из Петербурга. «Если взялся работать, так работай», — пишет из Уфы менеджер.

Еще есть такой вариант: «Не работаю, спустя рукава, и другим не советую, потому что уважение коллег – это самая сильная мотивация для работы». Вот это тоже здорово. «Если так работать, ничего не добьешься», — сообщает нам менеджер по продажам из Волгограда 20 лет. Вот. А все говорят, что у нас молодежь – она совершенно такого вообще не знает, они только бы, только бы срубить денег и не работать. Неправда.

«Либо работаю, либо нет, — пишет директор из Петрозаводска. – Либо хорошо, либо никак – такой вот принцип у меня». И чудесный совершенно ответ юриста, женщины из Барнаула 34 лет: «Считаю ниже своего достоинства плохо делать дело. Мне тщеславие не позволяет». Тоже, между прочим, мотивация, далеко не только финансовые причины. Я в блоге писала о том, что очень часто говорится о том, что «ну почему вот у нас такие. » и далее там перечисляется. Ну, потому что вы же видите, какие у них зарплаты. Хотя, вот, в передачах, посвященным профессиям, я часто сталкивалась с тем, что есть очень много обожающих свою работу людей, которые получают катастрофически мало. И есть такие вообще профессии, которые, ну, просто, вот, собирают людей, которые абсолютно отдаются делу вне зависимости от условий своего труда. Например, люди, которые работают на «скорой», там практически не бывает людей, отбывающих номер. Их очень мало и очень редко это случается, потому что, ну, вот, так работа устроена, так она организована (мне так кажется). Наверное, нельзя там работать на тушении пожара, спасателем и так далее, если вся бригада жизнью рискует, а один, там я не знаю, балду пинает, извините, пожалуйста.

«Судя по результатам, многие работают, спустя не рукава, а штаны», – пишет Марк из Москвы. Очень смешно, мы прямо хохочем, да. «Вы делаете вид, что вы нам платите, а мы делаем вид, что мы работаем». Да, это корни из советских времен, Дмитрий, но с тех пор прошло достаточно много времени, и уже многие сместились и принципы, и в другие места люди пошли работать, и другие специальности стали выбирать. А некоторые специальности просто изменились. В советские времена менеджер по продажам – вообще какая-то немыслимая категория, я уж не говорю про эти вот убытки, «специалист по компенсациям и льготам», например. Вот, мне кажется, что это тоже довольно новое такое явление.

В блоге были интересные ответы. «Качество моей работы зависит от качества материалов. Если их плохо сделали, и у меня при всем желании хорошо не получится». Вот такой классический ответ, да? Вот, опять же, как вы нам привезли какие материалы, с таких мы и построим. Если хотите, мы можем дом поставить хоть на вату. Ну, как бы, выбор каждого.

Хотя, есть люди, которые говорят «Я не буду. Вот, я не буду. Из этого материала я делать просто не буду». Но вы понимаете, что не во всех ситуациях это возможно.

Другой пользователь, тоже наш слушатель пишет: «Все дело в отношении человека к труду. Если последнее ему в тягость, то не следует ждать качественных результатов». Да, об интересном и о важном тоже многие говорили.

Ну вот этот комментарий мне понравился особенно, К.Донской пишет: «Если так все плохо работают, откуда сотни миллиардов прибыли, оседающих в карманах тех, на кого так плохо работают?» Это тоже правда, хотя в ответах значилось то, что у нас, дескать, такие богатства, что и все равно прибыль приносят, даже если работать не очень хорошо.

«Как ни странно, — пишет пользователь Лапочкин, — отношение к труду зависит от религиозной традиции. Если ехать на машине из Европы, очень хорошо видно: вот немецкие постройки, вот уже идет Польша, потом Белоруссия, а вот уже родное русское безобразие. Труд в России считался добродетелью только у старообрядцев и у аглицких христиан». Дальше довольно подробное изложение там с историческими справками и так далее. Мне показалось, что, все-таки, объяснения низкой производительности труда генетикой и климатом – оно как-то не исчерпывающие. И, вот, даже религиозными там. Хотя, я согласна, да, вот у нас и Андрей Кончаловский очень часто в эфире об этом говорил, ссылаясь на Ключевского, что, вот, есть там, действительно, традиции и религиозные, которые приучают человека, ну, быть там скорее покорным, чем каким-то инициативным и активным. Да, это тоже, конечно, присутствует, но…

Но, все-таки, есть очень много людей, которые работают хорошо. Ну, бывают обстоятельства, когда приходится схалтурить, возможно схалтурить. Иногда просто потому, что нет контроля, например. Ну, вот, может быть такое, да? Когда начальник там над всеми стоит, начальник ушел – всё, все расслабились, ну, хоть немножко, да? Или человек просто банально устал и делает вполсилы, играет вполноги там. Как в спектакле, да? Там сыграли, вот, кое-как, ну, потому что утренник, потому что нет публики и чего сейчас напрягаться? И вчера вообще был Новый год. Ну, ведь, классическая история, согласитесь?

Павел пишет на SMS +7 985 970-45-45: «Когда недооценивают сложность работы, выставляют некорректные сроки и, естественно, в спешке делаю ляпы». Он – разработчик ПО. Да, такой вариант тоже возможен.

Остальные сообщения, разумеется, тоже прочту. Уже можно читать, все уже игры закончились. Так. «Работаю на одном месте уже 8 лет. Сначала на работе выкладывалась на 150, старалась, приходила раньше, задерживалась, горела на работе. Но за эти 8 лет цены п…» Видимо, подросли (обрывается сообщение).

«Зачем нормальным людям работать на износ? У нас не золотуха, у нас и не понос», — Герман нам стихи прислал. «Все, что ни делается, все к лучшему. Вот, я ничего и не делаю», — пишет Натали. Тоже подход. Так. Боже мой, я даже не знаю, о чем вы? Я не об этом, абсолютно. Возможно, это сообщение пришло просто по ошибке.

Так. «Почему я работаю спустя рукава? Первое, работа не нравится, второе, зарплата не устраивает, третье, нет контроля со стороны начальника», — пишет Даша. Ну, вот, интересный вообще вопрос возникает, как себя человек чувствует, если ему приходится по тем или иным причинам выкладываться недостаточно? Он сам понимает, что сработать мог бы лучше, но, вот, не получилось по каким-то внешним или внутренним причинам. Он сам себя как при этом ощущает? Потому что мне кажется, что даже если… Вот, нам объясняют, что вот дороги нам плохо ремонтируют, чтобы можно было через полгода опять поработать, да? Вот, люди имеют определенную цель. Но им самим не противно все время кое-как работать? – вот, совсем у меня такой, тупой вопрос, да? Вот, работяги, да, вот какое-то, ну, чувство собственного достоинства, о котором писалось в одном из комментариев, оно же, все-таки, присутствует? Наверное, стыдно.

Вот, когда в программе о ювелирах ювелир сказал, что ему сделали заказ, который ему показался просто, вот, дурновкусием, и он его не взял не потому, что денег мало предлагали (денег как раз предлагали достаточно), а ему было неловко, что кто-то узнает, что он сделал такой заказ, что кто-то его имя свяжет вот с этой вот штукой. Хотя, в принципе, сделать как нечего делать – можно было это сделать. Он этого не стал делать, потому что для него дорого его имя в профессии. Ну, может быть, это связано только с теми людьми, которые работают сами на себя. Может быть, вот когда говорят о том, что коллеги, уважение коллег – оно очень важно и большая доля мотивации еще и в этом состоит. То есть я как профессионал не могу себе позволить опуститься вот до того-то и до того-то. Бывает, люди, действительно, отказываются от достаточно выгодных предложений именно потому, что, вот, извините, я сейчас не могу сделать это хорошо, а плохо я делать не буду.

Есть у меня 2 комментария от наших гостей, как всегда мои любимые экономисты, но на этот раз их рассказы просто разошлись диаметрально. Первым мы послушаем Сергея Алексашенко.

С.АЛЕКСАШЕНКО: Ну, честно говоря, я не припомню ситуацию, когда я работаю халтурно, потому что у меня к работе отношение как у настоящего трудоголика. Я обычно занимаюсь тем, что я люблю, что я делаю с удовольствием, и поэтому когда работа доставляет удовольствие, то выполнять ее халтурно как-то уже и не интересно, потому что удовольствия не получаешь. Ну, пытаюсь требовать того же самого от своих подчиненных, что бывает гораздо труднее, потому что у каждого свои мотивации. Ну, если есть выбор брать человека с горящими глазами или человека, который смотрит только на нолике в своей зарплате, то, конечно, выбираю первого.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, честно говоря, я не ожидала другого ответа от Сергея Алексашенко – он, вообще, похож на человека, который на любые вопросы так же серьезно отвечает как даже если от этого не зависит никакая его зарплата ни на что. Вот, если он взялся отвечать, то он отвечает очень серьезно. Я так, переношу это на всю остальную деятельность и предполагаю, что, наверное, так и есть, да?

Вы, наверняка, наблюдали, я не знаю там, картины любых людей, которые, не знаю там, присылают отписки, например. Вот, человек может отвечать каждый раз подробно на любую ерунду, на любое обращение, что письменно, что устно, а есть люди, которые могут себе позволить как-то формально к этому подойти. Но это на все распространяется.

Но при этом вот что нам пишут: «Ольга, бросьте париться: русские никогда хорошо не работали». Ну, конечно, а те, кто хорошо работали, те – не русские. «Даже под стволом при Сталине отваливались крылья самолетов, тонули эсминцы, не стреляли пушки – это генетическое». А вот теперь послушайте, что пишет нам Юля из Самары: «Я 4-й год работаю хирургом за 9500 со всеми дежурствами. Как я могу, спустя рукава, работать? Такая ответственность». Товарищи, да, действительно, есть, как верно тоже заметили в блоге (мне кажется, что верно): даже если человеку мало платят, но он хороший хирург, он не будет от этого хуже выполнять свою работу. А если человек – плохой хирург, то сколько ему ни заплати, он все равно будет плохим хирургом. Тут ничего, как бы, не зависит. Есть же, действительно, ситуация, когда человек не умеет работать, бывает, что человек не столько просто склонен к халтуре и экономит силы, а просто чего-то не умеет – это тоже часто встречается.

Вот Александр об этом пишет на SMS: «Из тех 50%, которые не халтурят, еще уйма тех, кто не умеет работать, хотя и старается. Проверено опытом». Ну да, может быть, и так. Вот, Михаил Хазин предлагает заглянуть в еще одну ипостась не очень качественной работы.

М.ХАЗИН: Ну, это зависит от обстоятельств. Например, классический совершенно вариант – это написание текстов под заказ. Когда мне говорят «Ну вот, напишите нам, пожалуйста, 10 тысяч знаков, а мы вам заплатим 3 тысячи рублей». Ну, понятное дело, что невозможно написать за 3 тысячи рублей 10 тысяч знаков качественно. 10 тысяч знаков – это там реально практически 4-5 страниц, это уже более-менее серьезный текст осмысленный, над ним надо думать. 2 страницы можно написать, практически не думая, а уже, начиная где-то с 3-х, это уже не получается. Ну и тогда реакция естественная, что «ребят, если вы так относитесь к своим же собственным текстам, то, соответственно, я вам их на 3 тысячи рублей и напишу».

А вообще говоря, настоящие профессионалы… Я не являюсь профессиональным журналистом, в этом смысле для меня написание текстов – это, скорее, сфера рекламы компании, в которой я работаю, и по этой причине я могу себе позволить иногда написать текст халтурный. А в тех вещах, в которых, как бы, человек себя позиционирует профессионалом, он, конечно, халтуру гнать не должен. Хотя, с другой стороны, как писал Александр Сергеевич Пушкин, «не продается вдохновенье, но можно рукопись продать». Для того, чтобы ее продать, ее нужно написать. Если нет вдохновения, приходится создавать рукопись без вдохновения.

О.ЖУРАВЛЕВА: Я вот задумалась над словами Михаила Хазина, и подумала, что если ты себя не проявляешь как профессионал, ну, допустим, я не знаю, в каких-то домашних делах. Ну, там-то, ведь, не зависит ни зарплата, ни начальник, никто. «Ну, вот, сегодня я не буду пылесосить, все, я ограничусь центром комнаты», например. Ну, бывает же такое там: «Я устал, у меня сегодня нет сил, но вот это вот мне мешает, а то, что под кроватью – бог с ним». Ну, ведь, и такая тоже халтура бывает, ну, с другой стороны? Не обязательно же все только построено на каких-то совсем уже таких, официальных вещах? Но, вот, разговор о том, что «никогда не умели работать».

А, вот еще Наташка пишет: «Если б та Юля была хорошим хирургом, уехала бы на Запад. Значит, не очень хороший». Наташка, а чего же вы такая злая-то? А, вот, не дай бог вам придется обратиться к хирургу. Я не думаю, что в Самаре вы живете, но тем не менее. А вот там есть вот такая вот Юля.

Я, кстати, недавно как раз об этом думала, когда у меня бабушка в очередной раз вызвала «скорую» по причине, там, гипертонического криза, и еще раз удивилась. Она давным-давно не встречала таких внимательных врачей, которые ни в какой поликлинике, нигде, вот, приезжающая бригада «скорых», что там девочки, как она рассказывала, что мальчики, вот, какая бригада ни приехала (уже не первый у нее опыт, к сожалению), они, действительно, ее слушали, они, действительно, с ней сидели, они ей объясняли все, что они ей там делают, какие процедуры. Они с ней долго мучительно разговаривали при том, что человек плохо слышит и так, а при тяжелых всяких обстоятельствах еще хуже, потому что шум в ушах начинается. И она была просто поражена тем, насколько хорошо… Это не значит, что она им что-то заплатила. Это не значит, что они вот так вот заработали вдруг, потому что там, не знаю, с ними кинокамера ехала. Нет. Вот, просто такие люди есть, которые работают со старушкой. Ну да, по большому счету, никому не нужной. Ну что, господи, человеку 85 лет, что он, завтра помолодеет и начнет работать на благо родины? Нет. Они так делают свою работу. Вот, есть такие люди, которые так делают свою работу вне зависимости от того, сколько им за это платят и как давно они работают. Мне кажется, что это нормально и хорошо, потому что это чувство не только любви к работе, но и уважения к себе самому, например. Вот, пришел домой с чувством, что нормально, я сегодня нормальный, хороший, честный человек.

Вот, скажите, пожалуйста, ваше достоинство, ваше чувство собственного достоинства пострадает ли, если вы, вот… Никто не узнает, никому это не нужно, но, вот, что-то сделаете некачественно, не так, как вы, на самом деле, можете? Я не говорю про то, что не умеешь. Ну, не умеешь – понятно, не умеешь, не берись, как говорят в народе.

Так вот, как вы считаете, вы сами чувствовали бы себя неловко, если бы об этом знали только вы, то, что вы схалтурили? Но знали бы об этом только вы. Никто там – ни коллеги, ни начальник, ни деньги, ничего в этот момент. Но, вот, для вашего собственного достоинства… Но только честно, давайте уже честно. Если бы вы чувствовали себя неловко от нехорошо, некачественно сделанной работы, звоните 660-06-64. Если по-хорошему, ну, в общем, ничего страшного (ну, никто не узнает – и ладно, можно себе простить), то звоните 660-06-65.

Еще раз. Скажите, пожалуйста, только очень честно, совершенно честно: вы бы сами чувствовали себя, ну, неловко, если бы вы схалтурили, сделали что-то некачественно, не так, как вы могли бы, но об этом никто не узнал, об этом знали бы только вы? Вы бы сами себя чувствовали неловко? Если бы чувствовали себя неловко, 660-06-64. Если бы могли себе это простить (ну, есть всякие внешние обстоятельства), то 660-06-65.

Пока очень интересно. Я жду результатов, и оглашу их, с вашего позволения, после новостей. «Типичный случай» обязательно продолжится, меня зовут Ольга Журавлева.

О.ЖУРАВЛЕВА: В Москве 17 часов 35 минут, это «Типичный случай», говорим, почему иногда мы, в целом (люди), иногда работаем спустя рукава, по каким причинам? Я вот сейчас про «скорую» говорила, всякие панегирики излагала. Евгений пишет: «Врач «скорой» сейчас один из самых высокооплачиваемых в России. Иногда нет смысла не халтурить, ибо те, кто заказчик, не найдут разницы». Евгений, вот если даже он один из самых высокооплачиваемых в России врач «скорой», то зачем ему с бабушкой 40 минут сидеть и разговор разговаривать, и смотреть, не упадет ли она в обморок еще раз или еще что-нибудь? Ну и что? Отлично сделал, все вколол, записал, отдал, все и убежал. Казалось бы, да? Только, ведь, не делает этого – видимо, что-то у него, какие-то есть еще причины для того, чтобы делать то, что он делает так, как он это делает.

А, вот, нет смысла не халтурить – это тоже, на самом деле, интересный момент, потому что, действительно… И вот сейчас когда там пишут, что «в советское время да вы что? Русские люди! Да они сколько всего построили». Я согласна, да, действительно. При помощи лома, кирки и, я не знаю, там, отвертки и зубочистки построено и сделано было очень много важного. Но точно также существовала другая проблема, когда человек вдруг демонстрировал какие-то невероятные показатели относительно других, и ему говорили: «Стоп-стоп-стоп, ты чего? Это у нас сейчас… Нам сейчас на всех такую норму поставят, нам сейчас такой план дадут, что мы просто не справимся. Ты один так можешь работать, а остальные так работать не могут (по разным причинам)». А уж я не говорю про стахановское движение, которое в какой-то момент выродилось в абсолютную пародию, когда все работали на одного человека с тем, чтобы он показал какой-то феноменальный результат. Ну и, да, много там было и хорошего, и совсем нехорошего тоже.

Так, Никита из Ярославля по поводу того, где халтурить, а где нет: «Смотря, в какой работе. Если никто не пострадает, то нет, в смысле не стыдно». А, вот, голосование у нас закончилось, тем не менее, очень интересно. Стыдно, даже если никто не знает, неловко и ущербно для собственного какого-то чувства достоинства выбрали вариант 91,4%. 8,6%, все-таки, сказали, что в каких-то ситуациях могут себя простить. Ну, о чем это говорит? О том, что мы все стараемся изо всех сил. Хотя, смски, вот, многие говорят как раз об обратном. Может быть, эти люди решили не принимать участия в голосовании.

Вот, Диггер как раз пишет об этом: «Фокус и беда в том, что чаще всего именно требуется хуже. Но, правда, так и не получается». Но есть, вот, ответ Алия, например: «Халтурить – себя унижать. Хотел бы подобных денег, пошел бы в чиновники, бандиты или олигархи». Да вы знаете, иногда и в бандитах тоже не прохалтуришь. Вот, я уверена совершенно, что есть как раз такие вещи, которые, вот если уж пацан сказал, то пацан и обязан сделать – у него просто нет никакого другого выхода. Но это ладно.

363-36-59, расскажите, пожалуйста, как вы к этому относитесь? Потому что мнения разделились, я бы сказала, на несколько потоков: одни говорят, что это невозможно. Да, вот пишет Никита: «Выражение «русская работа» вам известно? Как вы думаете, почему оно появилось?» — ехидно спрашивает Никита. Вот, да, согласна. Наверное, такое тоже случается и русская работа – это та самая работа, которая сделана кое-как. Может быть. Я согласна. И говорят, что у нас очень низкая (вот, просто по цифрам), одна из самых низких в мире производительностей труда, да: там, где индийцы или американцы, или немцы делают, условно говоря, столько-то предметов, мы делаем их меньше.

Ну, наверное же не только в нашей ментальности и в генетике дело, и уж не в климате. Ну, извините меня, пожалуйста, ну я не верю, что из-за климата это все происходит. «Халтура – медленное самоубийство, как говорил Никулин», — напоминает Яна из Самары. Да, между прочим. Для кого-то халтура – это как раз в этом смысле это медленное самоубийство.

«Отношение к работе пиарится так же, как и любое умонастроение в обществе. Но у нас имитация считается нормой еще с СССР», — Алексей считает. То есть, как бы, имитировать огонь в глазах, да?

363-36-59, скажите, пожалуйста, вам приходилось сталкиваться с халтурой? Я, вот, могу вполне допустить ситуацию для себя, ну, вот, как бы, там в каких-то своих частных делах, что я могу что-то делать вполсилы именно потому, что сил нет, по каким-то причинам. Но не сделать – невозможно. «Ладно, в этот раз я не буду мыть окно, я его изнутри так, протру слегка. Ну, халтура, конечно, да. Но я надеюсь, что я потом когда-то это сделаю». Ну, вот, что касается работы (я имею в виду официальной работы), тут сложнее. Тем более, что вы тут сидите и следите. Вот, майку мою уже обругали, там, еще что-то такое. Тут вообще глаз да глаз за мной.

363-36-59, я готова выслушать вашу, может быть, историю, может быть, вы, там не знаю, не халтурили, а потом стали, или наоборот. Алло, здравствуйте, мы вас слушаем, как вас зовут?

О.ЖУРАВЛЕВА: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня Павел зовут.

О.ЖУРАВЛЕВА: Павел, откуда вы? Из Москвы?

СЛУШАТЕЛЬ: Я из Самары.

О.ЖУРАВЛЕВА: Из Самары. Скажите, пожалуйста, а кем вы работаете?

СЛУШАТЕЛЬ: Я врачом работаю.

О.ЖУРАВЛЕВА: Так. А если можно, специальность у вас какая?

СЛУШАТЕЛЬ: Я – рентгенолог.

О.ЖУРАВЛЕВА: Так. У вас можно подхалтурить немножко?

СЛУШАТЕЛЬ: Вы имеете в виду, когда человек работает не за зарплату, или когда он плохо работает?

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, когда он плохо работает. Я имею в виду, нет, не подхалтурить, в смысле налево поработать, а именно, вот, ну там не знаю, не вдаваться в подробности, особо не смотреть. Ну я не знаю, описания вы делаете?

СЛУШАТЕЛЬ: Конечно, можно. Естественно. Большинство так и делает.

О.ЖУРАВЛЕВА: А почему так люди делают? Потому что работа не интересная?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, в принципе, потому что у нас не заинтересованы в большинстве наших больниц, лечебных учреждений хорошие работники. Никому не нужна хорошая работа врача. Я, вот, работаю уже…

О.ЖУРАВЛЕВА: Я вам скажу, кому нужна – тем, кого вы лечите.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, пациентам, конечно, нужна. Совершенно верно. Поэтому я, например, про себя могу сказать, что я стараюсь работать хорошо, прежде всего, для пациентов. Ну и для себя, конечно, потому что я…

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, вы себя потом чувствуете приличным человеком, да?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну да, естественно.

О.ЖУРАВЛЕВА: Скажите, Павел, а вот когда ваши коллеги, вы видите, что они халтурят, вы можете им об этом сказать, там, пристыдить как-то? Что они отвечают?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, ну, естественно, какая-то существует всегда профессиональная этика, когда если явную ошибку человек допускает, об этом нужно ему сказать. Другое дело, если таких людей вокруг много, то ты же не будешь все время об этом говорить.

О.ЖУРАВЛЕВА: Руки опускаются.

СЛУШАТЕЛЬ: Да. Но про себя могу сказать, что у меня, в общем-то, хороший коллектив, все более-менее профессиональные люди. Но, конечно, это не везде так. Много людей работать не умеет.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ясно. Но кто-то не умеет именно и не пытается научиться?

СЛУШАТЕЛЬ: Не умеет, не стремится.

СЛУШАТЕЛЬ: Не прогрессирует.

О.ЖУРАВЛЕВА: Спасибо большое, Павел. Спасибо. «Никому не надо, чтобы хорошо работали». Да, у нас часто говорят о том, что очень трудно жаловаться на врачей, потому что есть там определенная каста и так далее. Если бы каждый пациент, вот, с каждой мелкой какой-то там ерундой бы шел и, не знаю там, как в сериалах показывают «Вот он сейчас накатает жалобу», вызывают, я не знаю, в том же «Докторе Хаусе» разбирают ошибки со страшной силой, там местный юрист приходит. Они тоже в большинстве случаев отбивают, конечно, врачей. Но тем не менее, над ними всегда висит вот эта вот проблема судебных исков. Страховая компания, та самая страховая компания, которая тратит больше денег, чем она рассчитывала, и очень по этому поводу переживает. Не знаю. Но мне казалось, что, вот, хотя бы из чувства собственного достоинства, вот, как Павел, вот он считает, что пациентам это важно, ему это важно быть нормальным человеком.

Я иногда думаю, вот когда человек что-то такое делает, ну уж совсем стыдное, там не знаю, в телевизоре или там еще где-то, или поступает как-то, я думаю: «Вот интересно, он домой придет – у него там дети, или там не знаю, мама. Вот, ему не стыдно будет, если уж ему перед собой не стыдно?» Ну, наверное, бывает не стыдно.

Так. «Я – менеджер по рекламе, и не могу работать плохо. Мой заработок очень зависит от того, как поработал», — сообщает Дмитрий из Екатеринбурга. А у некоторых – наоборот. Так. «Блат – тоже халтура. Вы учились в школе Венедиктова, а я – нет. Потому вы в студии, а я ничуть не хуже вас на ТФТ. После 35-40 журналистами не берут». Егор, а вы знаете, завидовать дурно, как говорит все тот же Венедиктов. Когда я поступала в эту самую школу имени Венедиктова, как вы говорите, мне было 14 лет, и я, честно говоря, понятия не имела, что там работает Венедиктов – я совершенно по другому поводу туда пришла, меня интересовал литературный класс. Это было в 1988 году, если вам интересно. Если вы думаете, что меня туда пропихнули, то да, здорово… А потом я была такая разгильдяйка, что просто меня взяли на телефоне посидеть. Так что извините.

Так. Я поняла, да, что на «Эхе» тоже есть халтура. Вы знаете, очень много есть ошибок, которые… Вот насчет халтуры – не знаю. Ну, наверное, есть, ну, наверняка. Но очень часто бывают ошибки от людей, которые, действительно, не умеют. Ну, правда, бывает. Очень много людей, которые начинают там что-то. Мы ошибки делаем, потому что много всего делают, и иногда и времени мало, и все. Но вот я, например, очень люблю своих коллег за то, что когда что-то случается, им совершенно не важно, заплатят им за эту смену или там что? Они просто, особенно корреспонденты, срываются и едут помогать своим. И пашут. Так что, вот, имейте в виду, что такое тоже случается.

«Я бы, может, и лучше работал. От радиоприемника оторваться не получается или даже от Сетевизора». Ну, это немножко другая история. Так. «Насчет «скорой» согласна, но не дай бог пожилому попасть в реанимацию, например, 79-й больницы – издевательства чудовищные и так далее», — пишет Наталья. Ну, я понимаю. Вот только что Павел звонил из Самары, и я думаю, что ситуация такая же. Ну вот, не знаю: бывают, наверное, такие касты, да? Вот, я не знаю, вы даже, наверняка, знаете истории. В Москве вот очень много об этом говорили, когда вдруг появились там дворники и уборщицы, которых вообще несколько лет не было. Но они же, наверное, были, но человек просто либо не работал, либо работал так, что его работа была незаметна. А потом вдруг смотришь: «Ух ты, и тут убрали, и тут вот. Ой, влажная уборка у нас, оказывается, в подъезде предусмотрена? Какой сюрприз!»

363-36-59, скажите, пожалуйста, вы можете себе позволить халтурить или, может быть, есть какие-то, там не знаю, причины, по которым не можете позволить? Алло, здравствуйте. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте.

О.ЖУРАВЛЕВА: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Сергей, Москва.

О.ЖУРАВЛЕВА: Сергей, а кто вы по профессии?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, сейчас – частный бизнес, а в прошлом работал в авиации.

О.ЖУРАВЛЕВА: Так. Ну, в авиации-то халтурить вообще нельзя.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, я хотел бы сказать не про авиацию, хотел бы сказать в общем.

О.ЖУРАВЛЕВА: Так, давайте в общем.

СЛУШАТЕЛЬ: Может быть, это общие слова, сказал бы словами Адольфа Гитлера.

СЛУШАТЕЛЬ: «Если бы я мог заставить или уговорить немцев работать так, как работают русские, я бы победил». Так что вот, это, все-таки…

О.ЖУРАВЛЕВА: Да, хорошо, я совершенно не считаю, что мы не какие-то неправильные люди, работать не умеем – я с вами согласна абсолютно и без Гитлера даже. Вы скажите, пожалуйста, Сергей, а вы сами, вот, себя чувствуете неловко, если вы не выполняете работу так, как вы ее можете выполнить?

СЛУШАТЕЛЬ: Я всегда выполнял и выполняю на все 100%, и халтуру не допускал, в принципе, и никогда ее не допускаю.

О.ЖУРАВЛЕВА: А у вас были из-за этого трудности? Я не знаю, вас, может быть, недолюбливали?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, не было. Никогда не было.

О.ЖУРАВЛЕВА: Понятно. А простите еще, если можно, вы когда в авиации работали, вы в какой сфере трудились? Строительство, там не знаю, перевозки?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, эксплуатация самолетов, радиоэлектронное оборудование.

О.ЖУРАВЛЕВА: Там все было по-серьезному, никаких ошибок быть не может. Понятно. Спасибо большое, Сергей. Ну, что я вам хочу сказать? Вот мы когда смотрим, человеческий фактор-то – мы на катастрофы обычно обращаем внимание. Ну, я, вот, не верю, что люди нарочно могут там что-то кое-как сделать, если от этого зависит вообще чья-то жизнь, я уже не говорю про свою. Вот это мне совершенно непонятно.

Так. «У меня одна мотивация хорошо – от этого зависит зарплата. Плохо сработаю – мало получу, и клиента потеряю». Это понятно, это совсем просто, вы знаете. Ну, далеко не везде вот так все впрямую. Иногда, когда мотивация только заработать, человек, наоборот, не работает качественно, а ищет какие-то другие способы получить эти деньги, особо не напрягаясь.

363-36-59, расскажите, пожалуйста, о вашем подходе к халтурной работе. Алло, здравствуйте. Алло?

О.ЖУРАВЛЕВА: Здравствуйте. Как вас зовут? Приемник, пожалуйста, приглушите.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Сергей.

О.ЖУРАВЛЕВА: Сергей, чтобы не было лишних шумов. Вы в машине?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, я в машине, но я отключил радио.

О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. Вы только… Не надо за рулем-то разговаривать. Ну что вы? Ей-богу.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, это не смертельно. Я хотел вам привести яркий пример халтуры, раз уж мы так. Почитайте, пожалуйста, информационную ленту «Эха Москвы».

О.ЖУРАВЛЕВА: Это понятно, но это не халтура.

СЛУШАТЕЛЬ: Настолько безграмотно. Это халтура. Безграмотно. С ошибками.

О.ЖУРАВЛЕВА: Хорошо. Сергей, вы кем работаете, скажите?

СЛУШАТЕЛЬ: Я работаю геофизиком.

О.ЖУРАВЛЕВА: Так. У вас есть возможность работать, ну, не напрягаясь?

СЛУШАТЕЛЬ: У нас такой бизнес, нельзя работать, не напрягаясь – ничего не заработаем.

О.ЖУРАВЛЕВА: Понятно. Спасибо большое. По поводу ленты и орфографических ошибок. Товарищи дорогие, ну, вы понимаете, что люди делают орфографические ошибки не по злому умыслу, не потому, что они такие вот ленивые? Самое главное в ленте как и во многих других вещах – это скорость. И поэтому как только мы находим эти ошибки (а иногда и просто опечатки), то каждый, кто нашел, бежит туда, нам говорят «Спасибо большое» и исправляют. Так что, товарищи, вот тут вот я с вами совершенно не соглашусь. Можно говорить о том, что «вот, расшифровки там так, плохо сделаны». Человек не может быть специалистом во всех вопросах, он не может со слуха узнавать все слова абсолютно. И ему нужно это сделать быстро. Да, скорость – она, конечно, качеству вредит, я тут с вами абсолютно согласна. Но как с Петром Ильичем Чайковским: мы любим его не только за это. Вот здесь я вам могу совершенно гарантировать, что здесь нет людей, которые сидят просто, там не знаю, целыми днями чаи гоняют, а одним пальцем что-то делают. Это невозможно просто, потому что они вылетят сразу же отсюда со свистом.

Так. 363-36-59, расскажите, пожалуйста, как вы относитесь. Нет, вот чего-то некоторые коды меня прямо даже смущают. Как вы относитесь к халтуре в этом смысле, в смысле к работе, спустя рукава? Сейчас просто «Халтура» — я даже объявление в Яндексе видела, объявление: «Халтура в Москве». Это не в смысле «Плохая работа», а в смысле «Подработка». Ну да. К сожалению, такое у нас уже есть разночтение, но оно всегда было – оно еще в словаре Ушакова присутствует.

Алло, здравствуйте, слушаем вас. Алло?

О.ЖУРАВЛЕВА: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Зовут меня Марья Дмитриевна.

О.ЖУРАВЛЕВА: Марья Дмитриевна, кто вы по профессии?

СЛУШАТЕЛЬ: Вот, по профессии я отработала 40 лет, я работала у Якунина.

О.ЖУРАВЛЕВА: В железной дороге, что ли?

СЛУШАТЕЛЬ: Да. Вот, простите меня, я хочу рассказать про сегодняшний день. У меня внучка родила 9-го числа, 12-го ее выписали. Через день она попадает в больницу – сейчас она в больнице 36-й, я называю прямо вот истинную вам правду.

О.ЖУРАВЛЕВА: Я понимаю, да, Марья Дмитриевна. То есть вы хотите сказать, что врачи плохо осмотрели и выписали?

СЛУШАТЕЛЬ: Вот послушайте, пожалуйста, 2 секунды еще – я не займу много времени. Сейчас в больницу попала с температурой под 40 – это было в пятницу. Врачи взяли анализы, не говорят что, ничего. Делают антибиотики, ни одного больше врача не подошло. «В понедельник выйдем на работу и все». Сейчас лежат в больнице 36-й.

СЛУШАТЕЛЬ: Не то слово!

О.ЖУРАВЛЕВА: Не работа. Я понимаю вас, Марья Дмитриевна. Я вам желаю, во-первых, внучке, конечно, выздороветь и здоровья, и всего-всего-всего, и детенышу потом еще вернуться к грудному кормлению, дай бог. Потому что после антибиотиков это, конечно, тяжелая история.

Ой, очень жаль и очень страшно, да. Наверное, у них там тоже есть какие-то свои объяснения. Вот, как вы объясняете, когда работа делается не очень хорошо? На SMS тут: «Если не хочется вокруг видеть несовершенство, делай совершенство и хоть себя обвинять не придется», — пишет Алексей. Согласна.

363-36-59, алло, здравствуйте. Алло?

О.ЖУРАВЛЕВА: Здравствуйте, мы вас слушаем. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Борис.

О.ЖУРАВЛЕВА: Борис, вы из Москвы. Кто вы по профессии, скажите.

О.ЖУРАВЛЕВА: Геолог. А какой? Геофизик, гидрогеолог?

СЛУШАТЕЛЬ: Откровенный простой геолог, полевой геолог.

О.ЖУРАВЛЕВА: Полевой. Так, хорошо. В этой работе в полях, что называется, можно, ну, себе позволить?

СЛУШАТЕЛЬ: Ольга Романовна, во-первых, я приношу вам свою благодарность за ту передачу, которую вы делаете. Простите, что я отнял время. Значит, что я хотел сказать? Когда мы ходим в маршрут, над нами, ни рядом, ни сверху, нигде нет никого, мы можем себе позволить все, что угодно. Никто нас не проконтролирует. Но! Халтуры мы себе (мне уже много очень лет, я проработал всю жизнь в этой области знаний), мы не халтурили. Я не халтурил (простите, я не могу за всех). Но! Мне кажется, что главное то, что мы торгуем сейчас нефтью, то, что мы торгуем золотом, никелем и всем прочим – это мы нашли. Потому что никто из нас не позволил себе халтурить, когда контроля не было никогда.

СЛУШАТЕЛЬ: Вот это все, что я хотел сказать.

О.ЖУРАВЛЕВА: Спасибо большое. Да, между прочим, да. Спасибо большое нефти и всем месторождениям замечательным, которые кто-то профессионально в свое время разведал и кто-то вообще рассчитал и посмотрел, как это все будет разрабатываться, сколько это будет стоить, сколько давать дохода. А кто-то сейчас может себе позволить уже не напрягаться – может быть, и так. Я согласна.

Так. «По какому умыслу у вас сплошь и рядом делают неправильные ударения?» Вы не поверите: люди не знают. Вот, если ты не знаешь даже приблизительно, ты даже не знаешь, что ты ошибаешься. Ты не можешь спросить, потому что ты уверен, что так и должны говорить. Есть люди, которые всю жизнь слышали только такое ударение с детства, и они не знают, что это неправильно, вот и все.

«Надо говорить, что работать добросовестно престижно», — пишет Нина. Да вот мне вообще кажется, что вот эти высказывания, которые в блоге писали, что у нас там, значит, вот по религиозным, каким-то еще, что нет в труде добродетели. Да неправда это все. Мне кажется, что для нормального человека, ну, если не добродетелью он это для себя определяет, но вопрос чести хотя бы, да? Делать то, что ты умеешь, делать хорошо. То, что нужно там кому-то или не очень большому количеству людей нужно. Делать хорошо – это нормально, это себя уважать. Ну, как бы, это же вообще не относится, может быть, ни к какой религиозности.

«Работаю в провинциальном театре режиссером. Работать, спустя рукава, не могу, но некомпетентное руководство не только побуждает к этому, но иногда саботирует мою работу». Да, и такое бывает.

Виктор пишет нам: «При мне пьяные летчики на вертолетах летали. Про какую халтуру вы говорите?» И про эту тоже. И про эту тоже. Да, наверное, и такое тоже бывает.

«Доброго дня. Требуется плиточник. Чувствую, что у меня халтура получается». Человек, видимо, сам себе кладет плитку. Вот я, например, тоже однажды пыталась, ну, не то, чтобы плитку класть, но так, что-то такое ремонтировать. Я поняла, что я при всем своем желании не могу это хорошо сделать, и, честно говоря, всегда очень обидно, когда встречаешь человека, который, вроде бы, называет себя профессионалом, а делает точно так же, как и ты.

363-36-59, алло, здравствуйте. Алло? Добрый день, вы уже в эфире.

О.ЖУРАВЛЕВА: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Я – Виктор из Самары, Виктор Николаевич.

О.ЖУРАВЛЕВА: Виктор Николаевич, да, очень хорошо.

СЛУШАТЕЛЬ: Главная халтура у нас – сам президент и премьер-министр.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну а мне кажется, что они стараются, несмотря ни на что.

СЛУШАТЕЛЬ: Они обещали ВВП в 2 раза – чего-то не получилось…

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, ладно. Виктор Николаевич…

СЛУШАТЕЛЬ: Подождите. Они военным дадут. Все завалится.

О.ЖУРАВЛЕВА: Виктор Николаевич, я поняла, пафос я поняла, да. Вы бы про себя лучше рассказали, кто вы по профессии? Можно халтурить, нельзя халтурить? 363-36-59, алло, здравствуйте. Алло?

О.ЖУРАВЛЕВА: Здрасьте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Моя фамилия Седых, я звоню из Черноголовки – это академический центр.

О.ЖУРАВЛЕВА: Знаем. Скажите, а можно без фамилии, а, наоборот, по имени, чтобы было как к вам обращаться?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, Вера, меня зовут Вера.

О.ЖУРАВЛЕВА: Вера, очень приятно.

СЛУШАТЕЛЬ: Я хотела поделиться своими впечатлениями о нашей больнице, о нашей «скорой помощи». Вот, мне по жизни пришлось довольно часто общаться и обращаться в «скорую помощь», потому что у меня проблемы и с мужем, и у меня проблемы с мамой, потому что мама у меня лежачая.

О.ЖУРАВЛЕВА: Так, и что? Плохо работает «скорая помощь»?

СЛУШАТЕЛЬ: Наоборот! Вы знаете, ни разу за все время у нас не было сбоя. И не только сбоя, но и отношение людей «скорой помощи» было потрясающее. Меня встречали на улице, например, девочки молоденькие и говорили, кидалась на шею и говорила: «Как ваша мама?» Я с трудом вспоминала, откуда я знаю эту девушку? Так вот я хочу сказать, что, все-таки, есть такая пословица «Рыба пахнет с головы». Каков главврач, таков его персонал. Потому что главврач подбирает, и вот эти самые летучки-пятиминутки – они не становятся формальными, и разбирается каждый случай.

О.ЖУРАВЛЕВА: Ну, то есть вы считаете, что, все-таки, от руководства очень зависит уровень работы?

СЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что это очень сильно зависит.

О.ЖУРАВЛЕВА: Понятно, Вера.

СЛУШАТЕЛЬ: Потому что если равнодушное отношение к людям, оно как-то пресекается уже на, вот, уровне главврача.

О.ЖУРАВЛЕВА: Я понимаю вас. Спасибо большое, Вера. Я просто не хотела бы уходить в медицину только лишь, потому что есть еще масса всяких областей. Вот, Лариса пишет: «Если человек – профессионал, он никогда не схалтурит». Лариса, а мы часто очень говорим, что у нас профессионалов, ну, как бы, меньше становится. И с образованием это связано, и с тем, что люди не по своей специальности работают.

Так. Вот мне пишут, что блог – халтура, потому что я не отвечаю на постинги, не отвечаю своего мнения по вопросу сабжа. Я, собственно, блог пишу, где я высказываю свое мнение. Поэтому, извините, пожалуйста, ваша претензия не… А кроме всего прочего, я пыталась комментировать свой блог, но вы так прекрасно дискутируете между собой, что мне там просто нечего делать.

Так. Вот, все прицепились к тому, кто, как, что говорит и почему Марина Королева никого не поправляет. Вот, как раз писать информационников на бумажках – да, мы очень любим и это делается. Просто вы себе не представляете объемы работ.

«Сам летал пьяным. А что было делать? Когда подняли по тревоге на войне, пьяные были все». Это же другой вопрос, вы же понимаете – это обстоятельства, которые выше вас.

Я вам очень благодарна за то, что вы позвонили, за то, что вы рассказали. И я просто надеюсь, что вот эти 90%, которым неловко халтурить, это, собственно, и есть наши сограждане. Вот эти вот шумы, которые вы слышите, это люди, которые днем и ночью ведут какие-то работы, и просто себе отдыха не дают ни минуты даже в воскресенье. Спасибо большое. «Типичный случай», Ольга Журавлева, всего доброго.

Источник

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *