Что значит просвещенная монархия
Просвещённый абсолютизм: политика монархов Европы
Просвещённый абсолютизм — это политика, проводимая европейскими правителями во второй половине XVIII века. Она была направлена на разрушение феодальных отношений и освобождала дорогу зарождающемуся капиталистическому строю. Мысль о «просвещённом монархе» принадлежала французским просветителям Вольтеру, Монтескье, Дидро, Руссо, которые сформулировали теорию просвещенного абсолютизма, основанную на новых разумных началах.
Основы эпохи просвещённого абсолютизма
Просвещённый абсолютизм преобразовывал общественную жизнь государств.
Монархи с помощью советников, опираясь на учения французских философов, модернизировали системы управления страной, что сопровождалось формированием основ буржуазного общества.
Основные признаки этой политики:
Цели реформ
Основоположником теории разумного управления государством называют английского философа-материалиста Томаса Гоббса. Просвещённая монархия должна была учитывать, что, кроме абсолютной власти, у неё есть обязанности перед гражданами страны. Реформы предполагали:
Фридрих II Прусский (с 1740 по 1786) и Иосиф II Австрийский (с 1780 по 1790) воплотили в себе два направления, характерные для эпохи реформирования.
Фридрих был консерватором и лишь освещал новыми философскими идеями и понятиями прежнюю политику своей династии. Иосиф II относился к революционерам и попытался реформировать государственный строй Австрии, сообразуясь с философией Просветителей.
Правление Екатерины II
В России эпоха просвещённого абсолютизма связана с годами царствования Екатерины II Великой. Екатерина состояла в переписке с Вольтером и взяла лучшее из идей просветителей. Она инициировала созыв Уложенной комиссии по систематизации законов.
Созданный Екатериной II «Наказ» заимствовал идеи просветителей, приспосабливал их к российским условиям и способствовал укреплению абсолютистского государства путём создания социальной поддержки со стороны дворянского класса.
Крестьянство, составлявшее 90% населения России, не получило облегчения своего положения. Реформы частично были популистскими и служили укреплению образа императрицы как просвещённой царственной особы, заботящейся о благе своего народа. Преобразования в период царствования Екатерины II:
Нужно заметить, что кардинальное изменение устоев общества не могло пройти легко.
Эпоха просвещённого абсолютизма в России во время царствования Екатерины II не произвела полного реформирования государства, а только заложила основы будущих изменений.
Просвещенная монархия и педагогическая риторика
(Просветительский монархизм и педагогическая риторика:
идеология воспитания в публичных речах профессоров М. М. Снегирева, А. А. Прокоповича-Антонского и П. А. Сохацкого)
XVIII век, ставший временем яркого расцвета философии, гуманитарных наук и словесности, вполне заслуженно получил у современников и последующих историков почетное наименование эпохи Просвещения. Настойчивые усилия верховной власти по распространению в обществе разностороннего образования являлись важнейшей частью государственной политики, что дало основание для определения тогдашнего правящего режима как системы просвещенного абсолютизма. Приоритетная роль монархии в просветительской направленности научной деятельности и культурного творчества в общегосударственных масштабах осознавалась людьми той эпохи в качестве официальной идеологической доминанты, требовавшей публичного выражения и закрепления в различных формах, прежде всего – в художественном слове. Отечественная литература активно занялась эстетическим обслуживанием правительственной идеологии: хорошо известен и изучен верноподданнически-просветительский пафос одических произведений М. В. Ломоносова, А. П. Сумарокова, Г. Р. Державина и других выдающихся поэтов XVIII столетия. К сожалению, исследователями уделялось гораздо меньше внимания рассмотрению того, каким образом монархические постулаты отразились на деятельности тех, кто призван был непосредственно проводить в жизнь просветительские мероприятия, инициированные правительством. Речь пойдет о представителях педагогического сообщества – университетских профессорах, которые, как в силу своих должностных обязанностей, так и по искреннему убеждению, на протяжении многих лет выступали старательными интерпретаторами и пропагандистами идеологии официального просветительства.
Ведущими центрами государственного просвещения на рубеже XVIII–XIX веков являлись Академия наук в Петербурге и Московский университет, причем если первый центр оставался преимущественно в распоряжении ученых-иностранцев, то второй формировался по большей части из «природных россиян», воспринимавших свою служебную деятельность не просто как работу по контракту, но как ответственное и благородное служение Отечеству в деле подготовки будущих поколений творцов национальной науки и культуры. Неслучайно поэтому университетские профессора-педагоги целенаправленно посвящали свои усилия выработке комплексной программы воспитания молодых людей одновременно и в духе просветительских идеалов, и в полном соответствии с официальной монархической идеологией. Наиболее наглядно такой комбинированный подход к вопросам воспитания проявился в публичных речах, с которыми профессора регулярно выступали на торжественных университетских актах. Публичная речь, представляя собой не только эстетический памятник изящной словесности и образчик академического красноречия, но и являясь историческим документом официальной идеологии, дает весьма интересный материал для изучения специфики правительственного просветительства и характера его влияния на отечественную литературу и педагогику.
Прежде всего примечательна выдвинутая профессором М. М. Снегиревым в «Слове о пользе нравственного просвещения» (1797) воспитательная концепция тщательного следования верноподданных нормам поведения их правителей: «Примеры государей удивительное на всё имеют влияние. Примеры в благочестии, в нравственности убедительнее наставления. На государей с удивлением взирают, взирают и по возможности стараются подражать им» [1, с. 13]. Снегирев провозглашает искомую модель воспитания просвещенного государственного деятеля по образу и подобию идеальных венценосцев: «Государи, сии высокие покровители наук, ободряют подданных обогащать разум сведениями, а паче образовать сердце нравственностию. Государи, украшенные благочестием, насаждают в сердцах и укрепляют святую деятельную веру» [1, с. 14]. Тем самым идеал просвещенного монарха утверждается в качестве эталона воспитания, а поощрение образования со стороны высшей власти подается как образец для граждан, которым также, вслед за своими государями, надлежит усердно заботиться о повышении собственного культурного уровня.
Аналогичную снегиревской педагогическую концепцию нравственного воспитания общества по идеальному примеру правителя государства развивает профессор А. А. Прокопович-Антонский в «Слове о воспитании» (первая редакция – 1798), при этом еще более усилив монархическую патетику: «Счастлив тот народ, которого государь с самых юных лет научен мудрости и добродетели, которому с самых юных лет внушаемы были правила истины и человеколюбия, и которого все мысли, воля и деяния устремлены к тому, чтоб любить народ свой и благотворить ему!» [2, с. 5]. Горячо пропагандируя ценности просвещения, подчеркнуто возводя их в ранг вечных и незыблемых основ государственного устройства, Антонский намеренно создает идеализированную картину просвещенной монархии, якобы изначально свойственной российскому правящему дому, достойному быть полноправным наследником высших, прославленных в летописях истории, достижений мировой культуры: «С тех времен, как жизнодательный свет християнства озарил Север и мрак язычества исчез, с тех времен Россия зрела в монархах своих Соломонов, к коим из чуждых стран притекали венценосцы внимать учению мудрости и добродетели, зрела образ Титов и Августов, благодеющих своему народу и неусыпно пекущихся о его просвещении» [2, с. 73].
Возвеличивание образцов просвещенных венценосцев нуждалось в их персонификации, и Антонский не поскупился на риторический пафос, комплиментарно характеризуя главные имена российского монархического Пантеона, начиная, разумеется, с грандиозной фигуры основателя империи, открывшего в Отечестве эпоху Просвещения: «Преобразитель России Петр Первый соорудил многие памятники бессмертной славы своей, любви к отечеству и народному образованию; основал многие заведения, споспешествующие благоденствию россов и преуспеянию их в науках и полезных художествах. Достославные преемники его распространили их и умножили» [2, с. 74]. Подобающее ей место наравне с императором – отцом Отечества заняла в историческом обзоре Антонского «свершительница мудрых и благотворных начинаний Петра Великого Великая Екатерина»: «Под благоденственным скипетром ее Россия, торжествуя славные победы над сопротивниками, торжествует повсечасно победы над рассеваемым мраком невежества» [2, с. 74].
Напоминание о былой тьме и необразованности народа понадобилось Антонскому не только для создания эффектного контраста с лучезарным образом величественной преемницы Петра, но и для зримого олицетворения метафоры просвещения, разгоняющего своим благотворным светом застоявшийся мрак прежних предрассудков и дикости. Символический образ победы света над тьмой неоднократно употреблялся Антонским и в других его публичных речах: «Россия, бывшая некогда погруженною во тьму неведения, ныне под благословенною небесами державою зиждительницы общего счастия и высокой покровительницы муз, не уступает в преуспеяниях своих многим просвещенным странам. » [3, с. 3–4]. Более того, в патриотическом контексте риторики Антонского оппозиционная пара света и тьмы получила аллюзионное политическое наполнение: тьма стала отождествляться с затянутым грозовыми революционными тучами мятежным Западом, тогда как торжественный свет законной монархической власти продолжал невозмутимо сиять над верноподданной Россией. Именно такую идеологическую концепцию проводил Антонский, публично провозглашая в «Слове о начале и успехах наук» (1791), что «тогда как тьмочисленные народы, рассеянные по лицу земли, одни закосневают в грубом невежестве и бездействии, издревле возобладавших ими, а другие, приобретши веками просвещение, от внутренних раздоров и мятежей вновь погружаются во тьму неведения; Россия, имея на престоле премудрую Минерву, час от часу озаряется бОльшим светом наук и возносится на равную степень со всеми просвещенными народами» [3, с. 6].
В закономерном соответствии монархическим воззрениям Антонского, внутренняя стабильность и внешнеполитические успехи Отечества воспринимались им как прямой результат благой воли просвещенной государыни, поэтому в своих славословиях по адресу императрицы он был совершенно искренен: «Но коликих благ виновницею долженствуем мы признавать премудрую нашу самодержицу, по неусыпному ее попечению о просвещении России, по сильному в предприятии и совершении великих дел могуществу, беспримерной в самодержавии кротости, великодушию и щедротам, утверждающую и внешнюю с сопредельными народами тишину, и внутреннее подданных благоденствие!» [3, с. 5].
Столь же ярко выраженный пиетет по отношению к просвещенной монархине – матери Отечества был присущ и профессору П. А. Сохацкому, публично декларировавшему в «Слове о главной цели воспитания» (1793): «Любовь к своему народу благодетельно простирает все желания матернего сердца ко всеобщему просвещению и благоденствию» [4, с. 19]. Естественно, что особенных похвал Сохацкого удостоилась просветительская направленность деятельности Екатерины: «Высокая покровительница оживотворяет науки и витийственную росскую словесность; ободряет дух упражняющихся в них; приосеняет милостями места, просвещению и воспитанию юношества посвященные» [4, с. 20].
Так канонизировался образ просвещенного монарха и его авторитетом освящались поддерживаемые государством ценности образования, науки и культуры. Постепенно идеальный канон просвещенного монарха приобрел самостоятельное значение, став устойчивой мифологемой, по традиции применявшейся даже к такому правителю, которого трудно было бы счесть действительным покровителем просвещения, – к злополучному сыну Екатерины, императору Павлу Петровичу. Антонский, прежде справедливо и заслуженно восхвалявший просветительскую политику Екатерины, должен был теперь в «Слове о воспитании» поневоле переадресовать свои похвалы взбалмошному правнуку Великого Петра: «Новый преобразитель Севера, Павел Первый, возвысил и обогатил вертограды учености беспримерною своею щедротою, воздвиг новые храмы просвещения для каждого звания граждан, для каждого пола, и сам высокомонарше покровительствует им и печется о благоустройстве их вместе с августейшею своею супругою, вместе с высокими чадами своими» [5, с. 48].
Вынужденность и официальная условность этих необоснованных похвал отчетливо понимались самим оратором, поэтому при переиздании своей в речи в 1809 году, уже после гибели Павла, Антонский с чистой совестью изъял их из печатного текста, завершив свою речь, вместо них, выражением искреннего восторга по поводу масштабных просветительских мероприятий взошедшего на отцовский престол молодого императора Александра I, активно продолжившего с еще большей последовательностью политику своей просвещенной бабки: «Каких успехов в мудрости и добродетели не можете достигнуть вы, юные россы! под сению высоких попечителей, споспешествующих образованию умов, назиданию сердец ваших; каких отрад не можем мы ожидать, дражайшие соотечественники, покоясь под кротким скипетром всемилостивейшего нашего самодержца!» [2, с. 74]. Вдохновляющий образ просвещенного монарха вновь становился заветным идеалом воспитания.
Восхищение просветительскими тенденциями государственной деятельности Александра I в полной мере разделял и Сохацкий, оценивший учреждение по воле императора нескольких новых отечественных университетов как «несравненный в истории веков и народов пример царственного патриотизма!» [6, с. 28]. В «Торжественном слове на полувековой юбилей императорского Московского университета» (1805) Сохацкий удачно сформулировал свое понимание высшего предназначения просвещенного абсолютизма и государственной власти в целом: «Поистине! может ли быть что-либо столь патриотическое, как решительное в великой душе и добром сердце намерение содействовать просвещению умов своих соотечественников?» [6, с. 27]. Как представляется, за два истекших столетия эта мысль нисколько не утратила своей актуальности и значимости, продолжая по-прежнему оставаться выражением желанного, но, увы, чересчур труднодостижимого идеала.
1. Снегирев М. М. Слово о пользе нравственного просвещения, на всерадостный день тезоименитства его императорского величества, всепресветлейшего, державнейшего великого государя императора и самодержца всея России Павла Первого. – М.: Университет. тип., 1797. – 15 с.
2. Прокопович-Антонский А. А. О воспитании. – 3-е изд. – М.: Университет. тип., 1818. – 74 с.
3. Прокопович-Антонский А. А. Слово о начале и успехах наук, и в особенности естественной истории. На высокоторжественный и всерадостный день восшествия на престол ее императорского величества всепресветлейшия великия государыни императрицы и самодержицы всероссийския Екатерины II. – М.: Университет. тип., 1791. – 30 с.
4. Сохацкий П. А. Слово о главной цели воспитания, на всерадостный день восшествия на всероссийский престол ее императорского величества, всепресветлейшия державнейшия великия государыни императрицы Екатерины Вторыя, самодержицы всероссийския. – М.: Университет. тип., 1793. – 20 с.
5. Прокопович-Антонский А. А. Слово о воспитании, на всерадостный день тезоименитства великого государя императора и самодержца всея России Павла Первого. – М.: Университет. тип., 1798. – 49 с.
6. Сохацкий П. А. Торжественное слово на полувековой юбилей императорского Московского университета, празднованный 1805 года июня 30 дня. – М.: Университет. тип., 1805. – 30 с.
Что такое эпоха просвещенного абсолютизма: идеи, суть реформ
Первыми концепцию просвещенного абсолютизма, сформированную Томасом Гоббсом, применили на практике европейские государства. При Екатерине Великой был создан наказ Уложенной комиссии, где нашли отражение идеи английского философа.
В VIII веке в Европе возникает новое политическое явление: просвещенный абсолютизм. Данная концепция появилась как следствие развития общества. С одной стороны, люди еще считали власть монарха от Бога. Но с другой — появилось убеждение, что не только подданные обязаны выполнять повеления государя, но сам король должен служить своему народу и стране. Эпоха просвещенного абсолютизма охватывает период с середины XVIII века до начала XIX века.
Суть понятия просвещенный абсолютизм
Понятие абсолютизма означает, прежде всего, неограниченную власть монарха. Крупные феодалы больше не имели права «казнить и миловать». Но «просвещенный» абсолютизм означает, что реформы проводятся в интересах всех слоев населения.
Новая политическая концепция, прежде всего, отвечала требованиям зарождающихся национальных государств и их буржуазии. Государствам нужны был грамотные люди, а еще нужно было создавать крупные армии и флот, что требовало развития производства.
Страны
Просвещенный абсолютизм коснулся большинства европейских монархий, включая Австрию, Швецию, Пруссию и другие германские государства, Францию, Испанию, Данию, Португалию. Не обошел он и Российскую империю.
Родоначальником концепции выступил английский философ Томас Гоббс. Его идеи развили французские мыслители Вольтер, Жан-Жак Руссо, Монтескье.
Представители просвещенного абсолютизма
Среди наиболее ярких представителей просвещенного абсолютизма называют австрийского императора Иосифа II, шведского короля Густава III, прусского короля Фридриха II.
Среди русских монархов самым ярким примером считают Екатерину II.
Реформы
С середины XVIII просвещенный абсолютизм дорос до реформ. Они касались многих сфер жизни.
Можно выделить ряд основных изменений:
Особенности реализации политики просвещенного абсолютизма в России
В России реформы тормозились дворянством, ратовавшим за консервацию крепостного строя. Даже выступавший за свободу крестьян Радищев делал это только на словах, пользуясь плодами труда своих крепостных. И философские размышления о свободе ничуть не мешали ему торговать крепостными.
Екатерина при всем желании не могла пойти против воли высшего класса. Она хорошо помнила, как сама пришла к власти, используя дворянское недовольство Петром III.
Императрица много сделала для развития образования. Императрица основала приюты для сирот, которые становились свободным людьми. Были ограничены права церкви, секуляризованы монастырские владения. Более 1 миллиона монастырских крестьян стали государственными. Это значительно улучшило их положение.
Результат Просвещения в России
Лучше всего суть просвещения, как его понимала сама Екатерина II, выражает наказ Уложенной комиссии, принадлежащий перу императрицы.
Основными идеями наказа были:
В основном эти идеи остались только на бумаге. 90% подданных реформы вообще не коснулись — крестьянство осталось в крепостной зависимости, которое только усилилось.
Просвещенный абсолютизм: его суть и значение для истории
Содержание:
Просвещенный абсолютизм представляет собой интересную форму государственного правления, которая по своей сути является компромиссом между абсолютной монархией с одной стороны и демократическим (и правовым) обществом с другой. С высоты нашего XXI века можно сделать вывод, что просвещенный абсолютизм был одной из важных ступеней эволюции обществ от абсолютной монархии (или абсолютизма) до современного демократического устройства. Об особенностях и сути просвещенного абсолютизма и также о его значении для истории наша статья.
Теория и сущность
Просвещенный абсолютизм – это форма организации общества, в которой верховный правитель (монарх, король), хотя и обладает абсолютной властью, и может «казнить и миловать» по своему усмотрению, но, тем не менее, он имеет и ряд обязательств перед своими подданными. Главная обязанность монарха – всячески обеспечивать процветание своей страны, думая больше об интересах подданных, чем о личных интересах. Именно в этом отличие между обычным абсолютизмом и просвещенным, и там и там во главе государства стоит тиран, диктатор. Но в одном случае он может быть:
На многих других исторических сайтах вы можете прочитать, что родоначальником просвещенного абсолютизма был английский философ Томас Гоббс живший в 1588-1679 годах. Но на самом деле не он был первым с этой идеей, еще задолго до него знаменитый древнегреческий философ Платон в своем труде «Государство» сформулировал концепцию просвещенного абсолютизма. Согласно Платону во главе идеального государства должен стоять правитель-философ на троне, обладающий неограниченной властью. Но так как он является при этом философом, то он также обладает и мудростью, а значит, имеющуюся в распоряжении власть будет использовать только во благо.
Но увы, идеи Платона с закатом античности и наступлением средних веков подзабылись, и вот Томас Гоббс уже в XVII веке в своих философских трудах вновь пришел к идее просвещенного абсолютизма. Его идеи с энтузиазмом были восприняты и другими коллегами-философами того времени, одним из главных сторонников просвещенного абсолютизма был Вольтер. Суть воззрений Гоббса и Вольтера заключалась в построении успешного государства и сильной центральной властью, а также объединить философов и правителей (старая добрая идея Платона), служащих так званому «чистому разуму».
Эти идеи дали свои практические плоды в том, что в ряде европейских государств к власти пришли «просвещенные правители», и последующий XVIII век можно с чистой совестью назвать «веком просвещенного абсолютизма». Или просвещенной монархии, давайте теперь обозначим, какими чертами обладало такое государство:
Проведенные реформы
Все правители европейского просвещенного абсолютизма проводили в своих странах целый ряд разных реформ, направленных на развитие и модернизацию общества с одной стороны, и на изживание старых феодальных, средневековых порядков, с другой. Так во многих странах:
Это интересно: есть одна поучительная история об английском короле Генрихе VIII. Генрих VIII был одним из самых жестоких королей Англии, но одновременно одним из первых, кто сумел действительно оценить могущество знания. Однажды советники предложили королю сократить средства, которые государство отпускало университетам. Генрих VIII ответил: «Господа, мы с вами умрем, и даже наши кости истлеют, а университеты будут управлять Англией. И гораздо лучше, чем мы». Сегодня английские университеты лучшие в мире, а прозорливость короля и его политика в отношении образования как нельзя лучше передают дух европейского просвещенного абсолютизма.
Роль духовенства
Распространение просвещенного абсолютизма привело к ограничению старых феодальных прав не только лишь для дворянства, но и для духовенства, что в свою очередь привело к ряду конфликтов между королевской властью и католической церковью в ряде европейских стран. Светские правители вообще стали пытаться выйти из-под контроля папской курии. К тому же развитие просвещения тормозилось старыми католическими догмами, а многие талантливые ученые того времени и вовсе были преследованы инквизицией.
Наиболее радикально тут поступил уже упомянутый нами английский король Генрих VIII, он просто порвал отношение с католической церковью, создав в Англии англиканскую церковь во главе с английским же королем (то есть с собой во главе). В других европейских странах также влияние католической церкви было постепенно ограничено, много где четко определился курс на отделение государства от церкви и школы от церкви, происходила стремительная секуляризация общества, которая сопровождалась такими изменениями:
Особенности в России
Просвещенный абсолютизм в Российской империи начался с правления царя Петра I, который всячески стремился перенять опыт прогрессивных европейских стран, куда он активно «рубал окна». Петр I провел широкий ряд реформ направленных на развитие просвещения, образования и искоренения старых порядков:
Это и многие другие вещи были сделаны прогрессивным царем с целью привнести в Россию не только просвещенный абсолютизм, но и в целом европейскую культуру. К слову и само название «Россия» тоже детище Петра, до этого эту страну называли Московией.
Петр I приобщает бояр к цивилизации.
Реформы Петра продолжила императрица Екатерина II, а затем ряд других монархов. Тем не менее, просвещенный абсолютизм в России был не таким как в Европе, тут дольше всех продолжало сохраняться крепостное право (оно было отменено лишь в 1861 году императором Александром II), как и многие другие старые феодальные пережитки, уже дикие для Европы, тут все еще «цвели и пахли».
Также дворяне в России дольше всех продолжали сохранять свои привилегии, они имели особый статус при решении судебных дел и многих юридических вопросов. Все это дополняла традиционные бюрократизация и коррупция российских чиновников, так что порой политика просвещенного абсолютизма в Росси была далеко не такой уж и «просвещенной».