Что значит профессор кислых щей драгунский
Кто такой профессор кислых щей
У детского писателя Виктора Драгунского есть рассказ из серии про Дениса Кораблева, который называется — «Профессор кислых щей». Таким титулом мальчика награждает папа. Денис мешает ему читать утреннюю газету, постоянно лезет с вопросами и сам же на них отвечает, делая сомнительные выводы, основанные не на знании предмета, а на догадках. Мальчик потом спросил у мамы, что значит выражение «профессор кислых щей», это что-то обидное? Но та заверила, что нет — разве папа может обидеть? Успокоенный Дениска пошел в гости к подруге, где увидел доктора — профессора медицинских наук и конечно применил только что полученные знания — наградил его «почетным титулом». Но врач почему-то обиделся.
С легкой руки Драгунского фразеологизм, который появился вообще-то гораздо раньше, ушел в народ. Но многие и сейчас не понимают, обидное прозвище имеется в виду или нет? Ведь профессор — это все-таки почетно. Правда, вот щи напрягают, но чем может навредить репутации суп из кислой капусты? Попробуем разобраться в заковыристом выражении.
Не суп, а напиток
Нужно иметь в виду, что во фразеологизме упоминается отнюдь не первое блюдо, а старый русский напиток. Известно, что им любил баловать себя фаворит Екатерины II Григорий Потемкин, да и сама императрица была к нему неравнодушна. О напитке щи можно прочесть в поэме Гоголя «Мертвые души», где его под холодную телятину употреблял Чичиков, а в произведении «Глумовы» прозаика Решетникова его из бутылок пьют молодые девицы.
В знаменитом сборнике очерков Гиляровского «Москва и москвичи» как раз поясняется, что же такое щи — газированный напиток, который даже приходилось укупоривать в бутылки из-под шампанского, потому что обычные могло разорвать. И само слово «щи» или «шти» происходит от исконно русского «сьчи» — нечто сочное и жидкое.
Приготовление напитка немного напоминало процесс создания кваса, да и вкус в итоге получался похожим. Брали муку и солод, заливали водой, сквашивали, а потом разливали в бутылки с толстыми стенками и бросали для брожения по несколько изюминок. Щи были более светлыми, чем квас, больше пенились и пузырились благодаря СО2. Они были проверенным и очень популярным средством от похмелья в свое время. По этой причине их стали связывать со студенческой средой, что потом привело к появлению того самого выражения «профессор кислых щей».
От мастера до студента, кандидата наук и профессора
Процесс приготовления напитка щи был достаточно трудоемким и требовал профессиональных знаний, так же как это было с виноделием и пивоварением. Поэтому появилась особая специальность — мастера кислых щей, который как раз занимался созданием данного продукта. Постепенно именно он трансформировался в «профессора кислых щей», и уже данное звание стало употребляться в ироничном ключе.
Произошло это следующим образом. Как уже был сказано выше, щи были прекрасным, а, главное, дешевым и доступным средством от похмелья. И им часто пользовались студенты после очередной пирушки. А ведь злоупотребляли алкоголем чаще всего те, кто не хотел учиться. Из таких людей потом не выходило ничего путного. Их в насмешку называли кандидатами похмельных наук, а потом стали величать профессорами кислых щей.
Поэтому данное выражение сегодня означает пустомелю и человека, который, не обладая глубокими знаниями, берется компетентно судить о каком-то предмете.
Профессор кислых щей — Драгунский В.
Как-то раз, когда папа читал газету, а Дениске хотелось ему много рассказать, папа назвал его «профессор кислых щей». Мама уверила сына, что это папа его похвалил. Из-за этого Дениска попал в неловкую ситуацию.
Профессор кислых щей читать
Мой папа не любит, когда я мешаю ему читать газеты. Но я про это всегда забываю, потому что мне очень хочется с ним поговорить. Ведь он же мой единственный отец! Мне всегда хочется с ним поговорить.
Вот он раз сидел и читал газету, а мама пришивала мне воротник к куртке.
— Пап, а ты знаешь, сколько в озеро Байкал можно напихать Азовских морей?
— Девяносто два! Здорово?
— Здорово. Не мешай, ладно?
И снова стал читать.
— Ты художника Эль Греко знаешь?
Он кивнул. Я сказал:
— Его настоящая фамилия Доменико Теотокопули! Потому что он грек с острова Крит. Вот этого художника испанцы и прозвали Эль Греко! Интересные дела. Кит, например, папа, за пять километров слышит!
— Помолчи хоть немного. Хоть пять минут.
Но у меня было столько новостей для папы, что я не мог удержаться. Из меня высыпались новости, прямо выскакивали одна за другой. Потому что очень уж их было много. Если бы их было поменьше, может быть, мне легче было бы перетерпеть, и я бы помолчал, но их было много, и поэтому я ничего не мог с собой поделать.
— Папа! Ты не знаешь самую главную новость: на Больших Зондских островах живут маленькие буйволы. Они, папа, карликовые. Называются кентусы. Такого кентуса можно в чемодане привезти!
— Ну да? — сказал папа. — Просто чудеса! Дай спокойно почитать газету, ладно?
— Читай, читай, — сказал я, — читай, пожалуйста! Понимаешь, папа, выходит, что у нас в коридоре может пастись целое стадо таких буйволов! Ура?
— Ура, — сказал папа. — Замолчишь, нет?
— А солнце стоит не в центре неба, — сказал я, — а сбоку!
— Не может быть, — сказал папа.
— Даю слово, — сказал я, — оно стоит сбоку! Сбоку припека.
Папа посмотрел на меня туманными глазами. Потом глаза у него прояснились, и он сказал маме:
— Где это он нахватался? Откуда? Когда?
— Он современный ребенок. Он читает, слушает радио. Телевизор. Лекции. А ты как думал?
— Удивительно, — сказал папа, — как это быстро все получается.
И он снова укрылся за газетой, а мама его спросила:
— Чем это ты так зачитался?
— Африка, — сказал папа. — Кипит! Конец колониализму!
— Еще не конец! — сказал я.
Я подлез к нему под газету и встал перед ним.
— Есть еще зависимые страны, — сказал я. — Много еще есть зависимых.
— Ты не мальчишка. Нет. Ты просто профессор! Настоящий профессор кислых щей!
И он засмеялся, и мама вместе с ним. Она сказала:
— Ну ладно, Дениска, иди погуляй. — Она протянула мне куртку и подтолкнула меня: — Иди, иди!
Я пошел и спросил у мамы в коридоре:
— А что такое, мама, профессор кислых щей? В первый раз слышу такое выражение! Это он меня в насмешку так назвал — кислых щей? Это обидное?
— Что ты, это нисколько не обидное. Разве папа может тебя обидеть? Это он, наоборот, тебя похвалил!
Я сразу успокоился, раз он меня похвалил, и пошел гулять. А на лестнице я вспомнил, что мне надо проведать Аленку, а то все говорят, что она заболела и ничего не ест. И я пошел к Аленке. У них сидел какой-то дяденька, в синем костюме и с белыми руками. Он сидел за столом и разговаривал с Аленкиной мамой. А сама Аленка лежала на диване и приклеивала лошади ногу. Когда Аленка меня увидела, она сразу заорала:
— Дениска пришел! Ого-го!
— Здравствуйте! Чего орешь, как дура?
И сел к ней на диван. А дяденька с белыми руками встал и сказал:
— Значит, все ясно! Воздух, воздух и воздух. Ведь она вполне здоровая девочка!
И я сразу понял, что это доктор.
Аленкина мама сказала:
— Большое спасибо, профессор! Большое спасибо, профессор!
И она пожала ему руку. Видно, это был такой хороший доктор, что он все знал, и его называли за это «профессор».
Он подошел к Аленке и сказал:
— До свидания, Аленка, выздоравливай.
Она покраснела, высунула язык, отвернулась к стенке и оттуда прошептала:
Он погладил ее по голове и повернулся ко мне:
— А вас как зовут, молодой человек?
Вот он какой был славный: на «вы» меня назвал!
— Я Денис Кораблев! А вас как зовут?
Он взял мою руку своей белой большой и мягкой рукой. Я даже удивился, какая она мягкая. Ну прямо шелковая. И от него от всего так вкусно пахло чистотой. И он потряс мне руку и сказал:
— А меня зовут Василий Васильевич Сергеев. Профессор.
— Кислых щей? Профессор кислых щей?
Аленкина мама всплеснула руками. А профессор покраснел и закашлял. И они оба вышли из комнаты.
И мне показалось, что они как-то не так вышли. Как будто даже выбежали. И еще мне показалось, что я что-то не так сказал. Прямо не знаю.
А может быть, «кислых щей» — это все-таки обидное, а?
Профессор кислых щей
| Точность | Выборочно проверено |
Профе́ссор ки́слых щей (реже: мастер кислых щей) — ироническое определение, фразеологический оборот, касающийся человека малосведущего, но словоохотливого, всерьёз занимающегося пустяковыми предметами. Дословно: дипломированный авторитетный специалист в ерундовых и нестоящих вопросах.
С течением времени фразеологизм изменил своё значение на диаметрально противоположное. Первоначально «мастером кислых щей» уважительно называли специалиста, знающего все секреты производства кислых щей (штей), одного из лучших видов кваса, популярного в России газированного напитка. Кислые шти изготавливались методом брожения из мёда, муки пшеничной и гречневой, солода, мяты. Напиток получался насыщенным углекислым газом, то есть сильногазированным и нужно было приложить все знания, чтобы квас не перекис, не перебродил и не взорвался в бутылке. Со временем кислые щи (как квас, а не суп из кислой капусты) вышли из употребления и «профессор кислых щей» стал ироническим определением.
Содержание
Профессор кислых щей в научно-популярной литературе, мемуарах и публицистике [ править ]
Не знаю, как на семинарах или в дружеском общении с собратьями по науке, но с простыми смертными Ландау никакой формы собеседования, кроме спора, не признавал. Однако меня в спор втягивать ему не удавалось: со мной он считал нужным говорить о литературе, а о литературе ― наверное, для эпатажа! ― произносил такие благоглупости, что спорить было неинтересно. Увидя на столе томик Ахматовой: «Неужели вы в состоянии читать эту скучищу? То ли дело ― Вера Инбер», ― говорил Ландау. В ответ я повторяла одно, им же пущенное в ход словечко: «Ерундовина». Тогда он хватал с полки какую-нибудь историко-литературную книгу ― ну, скажем, Жирмунского, Щёголева, Модзалевского или Тынянова. «А, кислощецкие профессора!» ― говорил он с издевкой. (Все гуманитарии были, на его взгляд, «профессора кислых щей», то есть «кислощецкие».) «Ерундовина», ― повторяла я. И в любимые Левой разговоры об «эротехнике» тоже не удавалось ему меня втянуть. «Кушайте, Лева», ― говорила я в ответ на какое-нибудь сообщение о свойствах «особ первого класса» и клала ему на тарелку кусочек торта. «Лида! ― сейчас же вскрикивал Лев Давыдович, ― вы единственный человек на земле, называющий меня Лёвой. Почему? Разве вы не знаете, что я ― Дау?»
― «Дау» ― это так вас физики называют. А я кислощецкий редактор, всего лишь. Не хочу притворяться, будто я тоже принадлежу к славной плеяде ваших учеников или сподвижников. Митя, придерживаясь строгого нейтралитета, вслушивался в нашу пикировку. Забавно! Его занимало: удастся ли в конце концов Ландау втянуть меня в спор или нет. [1]
О причине отсутствия друга я никогда не узнал, хотя и догадывался ― он появится снова в Дашиной жизни вскоре после похорон, потом канет навсегда, а приемный отец совершит предательство. Уже в начале болезни жены, под каблуком которой беззаботно прожил четверть века, он, профессор кислых щей, сошелся с влюбленной в него студенткой и сейчас с трудом соблюдал приличия, уже будучи весь в своей новой жизни. Умирающая знала наперед: он поставит ей дорогой памятник и холодно расстанется с Дашей, которую воспитывал с годовалого возраста. Писать о прошлом гораздо легче, чем когда-то находиться в нем. [2]
Транслировавшуюся по телевизору дискуссию вел оборотистый Григорий Винников. Он начал с того, что представил собравшихся. Когда Гриша дошел до доктора Янова, сидящий рядом писатель на чистом русском языке заметил: «Профессор кислых щей». Винников дружелюбно заметил, что мнения могут быть разными. На что писатель, опять по-русски, назвал ведущего «советским холуем» и ударил микрофоном по голове. Советская сторона так рта и не открыла. [3]
Профессор кислых щей в беллетристике и художественной прозе [ править ]
― Это-то я понял, как не понять. Это в тебе душа горит, рвется душа! Это понятно, это я вижу!
― Все-то вы видите, все-то вы знаете, дорогие наши Степаны Михалычи, ― вздохнул Тележка. ― Не вахтёр с «Самоточки», а чистый профессор кислых щей. Все про людей понимает.
― Не строй из себя, ― сказал Степан Михалыч. ― Брось смешки. Не глупей вас.
― Да нет, я серьезно, ― сказал Тележка и снова вздохнул. [4]
― Папаша у меня ― профессор кислых щей.
― Здоров ты брехать, ну и здоров!
― Ну, пока! Привет там, на шхуне. ― Пока!
― Слушай, ты что, не веришь, да? Хочешь, я тебе всю свою жизнь расскажу? Всю, с самого начала?
― Все-таки нужно лететь, ― говорит. Ах ты, профессор кислых щей! Ах ты, чтоб тебя! Что же это такое?
― Ладно, ― говорю, ― папа, попробую. Может быть, отпрошусь. [5]
Я подлез к нему под газету и встал перед ним.
– Есть еще зависимые страны, – сказал я. – Много еще есть зависимых.
Он сказал:
— Ты не мальчишка. Нет. Ты просто профессор! Настоящий профессор… кислых щей!
И он засмеялся, и мама вместе с ним. Она сказала:
— Ну ладно, Дениска, иди погуляй. — Она протянула мне куртку и подтолкнула меня: — Иди, иди!
Я пошел и спросил у мамы в коридоре:
— А что такое, мама, профессор кислых щей? В первый раз слышу такое выражение! Это он меня в насмешку так назвал — кислых щей? Это обидное?
Но мама сказала:
— Что ты, это нисколько не обидное. Разве папа может тебя обидеть? Это он, наоборот, тебя похвалил! [6]
― На жизнь зачем сердиться? И на меня огрызаться ни к чему, я постарше, могу и совет подать.
― Советчиков расплодилось… Тоже выискался профессор кислых щей, ― криво усмехнулся кавалерист. Опрокинулся на спину, взял цигарку, почадил, жадно глотая махорочный дым.
― Ты, горбун, на шмеля похож. Жужжишь под ухом, жужжишь! А шмель, мать его душу, бесполезная скотина! На кой хрен его бог сочинил? Не ответишь, горбун, куда тебе! [7]
И профессор будничным тоном вдруг стал говорить им такие удивительные гадости, что Маша, не веря своим ушам, заалелась, как маков цвет, а Митя молчал-молчал да вдруг как гаркнет на профессора:
— Да замолчите вы! Постыдились бы такие вещи при девушке говорить!
— Вот уж и не знаю, милостивый товарищ, — профессор иронически развел руками. — Что вам с девушкой важнее: стыд или здоровье?
МИТЯ. Маша, идем отсюда!
МАША. Постой, Митя! Товарищ профессор.
МИТЯ. Да что там профессор! Профессор кислых щей!
ПРОФЕССОР. А ведь век меня благодарить будете и телеграмму пришлете. [8]
Панафидин опустил угол рта:
― Прекрасно образованы стали современные сыщики… Но ничего не попишешь, ― видимо, такой уж я дубина-обскурант.
― Не обскурант ты, дорогой профессор кислых и щелочных щей, а зарвавшийся хам. Нахалюга. И лицемер. Все в этом доме проникнуто лицемерием. И торт ваш «Хлеб-соль» ― вранье, потому что хлеб ― бисквит, соль ― сахар, а гостеприимство ― ложь. [9]
Он выдавал каждому листки, выдранные из тетрадки, и мы в них рисовали. Я носила очки в круглой железной оправе, и он называл меня «профессор кислых щей». Потом, много лет спустя, уже после его смерти, мы узнали, что дядя Володя, Владимир Кириллович, был известным московским художником, профессором Суриковского института, отсидел свой срок по пятьдесят восьмой, в лагере под Бегаватом, и доживал у нас во дворе, на Червякова, 19, в комнатке рядом с котельной, где работал посменно…
Недавно я опять надела очки, которые забросила в юности… Сижу, рассеянно рисую на листочках своих записных книжек… Не слишком уже молодая тетка. Профессор кислых щей… Солнце ― вот что нас спаяло, слепило, смешало, как глину, из которой уже каждый формовал свою судьбу сам. Нас вспоило и обнимало солнце, его жгучие поцелуи отпечатывались на наших облупленных физиономиях. [10]
Профессор кислых щей в поэзии [ править ]
Кислых щей профессор,
То есть академик,
Распевает хором,
То есть “а капелла”.
А его собачка
Малость приболела,
То есть оклемалась,
То есть околела.
Ей профессор кислый
Наливает щи,
А ему собачка
Говорит: – Ищи!
Кажи мнэ, профэссор,
Любишь ли мэнэ?
А он отвечает:
Ёкалэмэнэ!
Источники [ править ]
См. также [ править ]
uCrazy.ru
