Что значит привлечение к уголовной ответственности
За пост в соцсетях оштрафуют на 5 млн рублей: наказания за клевету с 2021 года
10 января 2021 года изменилась статья 128.1 УК РФ — в ней идет речь об уголовной ответственности за клевету. Сама статья не новая, а вот изменения в ней интересные и важные. Теперь стало больше квалифицирующих составов — то есть условий, при которых штраф может быть больше обычного.
Вот что изменилось в видах наказаний за клевету и сколько денег можно потерять за пост или комментарий в соцсетях.
Кого это касается
Под статью о клевете может попасть кто угодно. Это касается и тех, кто сказал что-то ложное и одновременно порочащее о другом человеке, группе людей или организации. И тех, кто написал в интернете пост с заведомо непроверенной информацией или без доказательств. То есть стать обвиняемым по ст. 128.1 УК РФ может любой человек, кому уже исполнилось 16 лет.
Но это не значит, что к уголовной ответственности можно привлечь за любое неприятное высказывание или любую непроверенную информацию. Клевета — это не то же самое, что оскорбление или фейк. У нее есть свои признаки, а если все они одновременно не совпали, то и к уголовной ответственности привлечь нельзя. Правда, все равно можно привлечь к административной, поэтому за публичными неприятными высказываниями придется следить в любом случае.
Поправки помогут тем, кто захочет защитить свое честное имя или репутацию бизнеса. Теперь будет проще привлечь к ответственности за негативный отзыв или публикацию неподтвержденных фактов.
Что такое клевета
Клевета — это распространение заведомо ложных сведений, порочащих чью-то честь, достоинство или репутацию.
Теперь нужно разобраться в отдельных терминах:
То есть неприятное высказывание о стрижке или наряде — это не клевета. А вот пост о том, что какой-то человек покупает и носит поддельные брендовые вещи, можно расценивать как клевету, потому что это наносит вред репутации и порочит честь.
Информацию можно признать клеветой только при совпадении таких четырех условий:
Распространение порочащих сведений, которые при этом являются правдой, — это не клевета.
Например, есть решение суда о том, что какой-то чиновник брал взятку. Обсуждение этого факта в соцсетях не повлечет уголовную ответственность, даже если потом решение получится обжаловать.
Если человек распространяет ложную информацию, считая ее правдивой, — это тоже не клевета. И если распространяются ложные сведения, но они не порочат честь и достоинство — уголовной ответственности тоже не будет. Но может наступить административная или гражданская.
Какое наказание предусмотрено за клевету с 2021 года
Статья о клевете в уголовном кодексе была и до 2021 года, она не новая. И раньше могли оштрафовать на крупную сумму за публикацию в СМИ или высказывание в соцсетях. Но до недавнего времени в этой статье не было конкретики по поводу распространения информации в интернете, обвинений в домогательствах и изнасиловании или упоминания неопределенного круга лиц.
Уголовный проступок – панацея от последствий судимости?
В соответствии с ч. 1 ст. 86 УК РФ лицо, осужденное за совершение преступления, считается судимым со дня вступления обвинительного приговора в силу и до момента погашения или снятия судимости. При этом, как указано в ч. 6 той же статьи, погашение или снятие судимости аннулирует все связанные с ней предусмотренные Кодексом правовые последствия.
Данное прямое указание закона неоднократно являлось предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ, который в Постановлении от 19 марта 2003 г. № 3-П подчеркнул: «Судимость представляет собой правовое состояние лица, обусловленное фактом осуждения и назначения ему по приговору суда наказания за совершенное преступление и влекущее при повторном совершении этим лицом преступления установленные уголовным законодательством правовые последствия; имеющаяся у лица непогашенная или неснятая судимость порождает особые, складывающиеся на основе уголовно-правового регулирования публично-правовые отношения его с государством, которые при совершении этим лицом новых преступлений служат основанием для оценки его личности и совершенных им преступлений как обладающих повышенной общественной опасностью и потому предполагают применение к нему более строгих мер уголовной ответственности».
Тем самым, отмечено в постановлении, несмотря на то что все правовые последствия судимости аннулируются, федеральный законодатель имеет право, руководствуясь публично-правовыми интересами государства и общества, вводить ограничения для лиц с погашенной судимостью (в частности, запрет занимать определенные должности, заниматься правоохранной или педагогической деятельностью).
В этом смысле подход высшей судебной инстанции развивает мысль, высказанную в 1872 г. немецким политическим деятелем, философом и филологом Вильгельмом фон Гумбольдтом, утверждавшим, что право и обязанность государства охранять граждан от «подозрительных лиц» (в частности, лиц, совершивших преступление) предполагает в том числе установление законом препятствий к занятию ими определенных государственных должностей, приобретению статуса опекуна над детьми и проч. В таких ограничениях Гумбольдт усматривал не что иное, как проявление заботы государства о собственности и общественной безопасности.
Председатель ВС РФ Вячеслав Лебедев в своих публичных выступлениях указывал, что нормы уголовно-процессуального законодательства нуждаются в дальнейшей гуманизации, и ряд статей УК подлежат декриминализации, объясняя это тем, что из-за приобретения «статуса уголовника» страдают не только осужденные, у которых возникают проблемы при трудоустройстве, выезде за границу и получении кредита, но и их родственники, которым «никогда не стать судьями и не работать в полиции, например», а также тем, что «не нужно портить судимостью жизнь случайно оступившимся молодым людям».
Несмотря на официальную позицию государства, состоящую в том, что ограничения при трудоустройстве могут действовать только в особых случаях, связанных с публичным интересом (при устройстве на работу в прокуратуру, суд и иные госорганы), лица со снятой и погашенной судимостью, как правило, сталкиваются с данной проблемой в коммерческих организациях, которые, пользуясь открытым доступом к данным, запрашивают сведения о судимости у соискателей, претендующих на любую должность, после чего формально отказывают в приеме на работу из-за факта привлечения к уголовной ответственности. При этом, как правило, не имеет значения, чем закончилось уголовное преследование – прекращением дела за примирением сторон, истечением срока давности уголовного преследования, условным наказанием или другим альтернативным лишению свободы наказанием. Как верно отметил Вячеслав Лебедев, судимость, пусть снятая и погашенная, – это «клеймо» на всю жизнь.
Статистический учет лиц, ранее привлекавшихся к уголовной ответственности, равно как и судимых, относится к компетенции МВД России, поскольку за данный учет отвечает одна из структур указанного ведомства – Государственный информационный аналитический центр (ГИАЦ). Деятельность ГИАЦ регулируется внутриведомственными нормативными актами, а именно:
Так, согласно п. 15.2 Наставления даже в случае прекращения уголовного преследования в связи с примирением с потерпевшим сведения о привлечении лица к уголовной ответственности будут храниться в базе данных ГИАЦ до достижения данным лицом возраста 80 лет – т.е. фактически пожизненно.
В связи с тем что число лиц, привлеченных к уголовной ответственности, ежегодно растет, государство пытается найти механизмы, которые позволили бы снизить этот рост. Так появился законопроект о введении в уголовно-процессуальное законодательство термина «уголовный проступок» (№ 612292-7), инициатором которого выступил ВС РФ. Как указано в пояснительной записке, законопроект преследует целью «гуманизацию уголовного законодательства путем декриминализации определенных деяний и расширения сфер применения института освобождения от уголовной ответственности».
Полагаю, что данная инициатива – при всей ее необходимости – вряд ли приведет к серьезным изменениям в пенитенциарной системе, поскольку, как следует из содержания документа, прекращение уголовного дела должно быть инициировано должностными лицами правоохранительных органов – т.е. следователем (дознавателем). В связи с этим предложенные поправки в УК и УПК рискуют так и остаться «на бумаге», столкнутся с невозможностью реализации из-за наличия «палочной» системы в правоохранительных органах, непринятия нововведений должностными лицами.
Однако основная опасность, на мой взгляд, заключается в том, что принятие законопроекта в нынешней редакции может породить новый коррупционный механизм. В частности, лицо, которое предлагается наделить правом (а не обязанностью!) по собственному усмотрению решать вопрос о том, что является уголовным проступком, а что – преступлением, сможет манипулировать данными понятиями в личных интересах.
Особо отмечу, что в действующих редакциях кодексов предусмотрены аналогичные по правовой природе механизмы, которые на практике фактически не используются.
Во-первых, согласно ч. 1 ст. 75 УК РФ и ч. 1 ст. 28 УПК РФ лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если добровольно явилось с повинной, способствовало раскрытию и расследованию данного преступления, возместило ущерб или иным образом загладило причиненный вред и вследствие деятельного раскаяния перестало быть общественно опасным.
Во-вторых, в соответствии со ст. 76.2 УК РФ и ст. 25.1 УПК РФ такое лицо может быть освобождено от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа, если возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред.
Несмотря на то что институт деятельного раскаяния давно существует в российской уголовно-правовой системе, он так и не нашел широкого применения.
Фактически единственная разница в последствиях между назначением судебного штрафа и реализацией инициативы ВС РФ о введении института уголовного проступка – отсутствие факта судимости, дабы не портить характеристику личности гражданина и не лишать его возможности в дальнейшем вести нормальный образ жизни.
Здесь необходимо отметить главное – снятая и погашенная судимость фактически не влияли бы на жизнь человека, если бы не пресловутая запись в ГИАЦ и других информационных центрах, поскольку это единственное, что препятствует его нормальному существованию.
Самым простым выходом из сложившейся ситуации, не требующим изменения законодательства и правоприменительной практики и введения в правовое поле новых доктрин, представляется внесение изменений во внутриведомственный правовой акт – Наставление по формированию и ведению централизованных оперативно-справочных, криминалистических и розыскных учетов органов внутренних дел РФ.
Предлагаемые изменения могут касаться категорий записей в отношении лиц, совершивших незначительные преступления, либо тех, в отношении которых не вынесен обвинительный приговор, а именно по уголовным делам, прекращенным по нереабилитирующим основаниям (примирение сторон, срок давности и др.).
На мой взгляд, сведения о привлечении к уголовной ответственности подлежат аннулированию в ГИАЦ, когда в отношении лица:
Поскольку на момент вынесения оправдательного приговора сведения о привлечении лица к уголовной ответственности следственным органом уже содержатся в информационной базе, целесообразно аннулировать ранее сделанную запись в порядке исполнения вступившего в силу оправдательного приговора.
Также полагаю целесообразным ввести временной ценз – срок, по истечении которого сведения о привлечении лица к уголовной ответственности, равно как и о его осуждении, должны быть удалены из всех баз данных (федеральных и региональных) в отношении лиц:
При этом временной ценз имеет смысл установить равным времени хранения данных уголовных дел в суде, предусмотренному Приказом Судебного департамента при ВС РФ от 9 июня 2011 г. № 112 «Об утверждении перечня документов федеральных судов общей юрисдикции с указанием сроков хранения» (далее – Перечень).
В соответствии с п. 2.9 Перечня сроки хранения уголовных дел исчисляются с момента погашения судимости либо с момента прекращения дела. При этом согласно п. 187–188 сводной таблицы Перечня уголовные дела по преступлениям небольшой тяжести хранятся 5 лет, средней тяжести – 10 лет.
Данные установленные ВС РФ сроки хранения являются, на мой взгляд, разумными и справедливыми и должны распространяться не только на уголовное дело как физический носитель информации, но и на сведения об этом деле, хранящиеся в базах данных информационных центров (ГИАЦ, ИЦ и ЗИЦ).
В заключение отмечу, что рассматриваемая законодательная инициатива имеет важное значение для изменения правового положения лиц, которые были реабилитированы, чьи уголовные дела прекращены, либо тех, кто десятки лет назад совершил незначительные преступления. Даже в современных реалиях российской правовой системы проступок, совершенный в 18 лет, будет сказываться на человеке даже спустя 50 лет, что, на мой взгляд, является в корне несправедливым, так как за это время человек мог социализироваться и начать вести добропорядочный образ жизни, в то время как пресловутая запись в информационной системе не позволит ему устроиться на достойную работу, а его детям – занимать государственные должности.
1 Федеральные законы от 3 июля 2016 г. № 323-ФЗ и № 326-ФЗ; от 7 февраля 2017 г. № 8-ФЗ.
Уголовная ответственность
Понятие «уголовная ответственность» встречается во многих нормах уголовного кодекса (УК) и является одним из фундаментальных понятий в уголовном праве, однако, несмотря на это, УК не содержит его определения.
Уголовная ответственность тесно связана с уголовно-правовыми отношениями, так как в рамках этих отношений она существует и реализуется. Под уголовно-правовыми отношениями понимают урегулированные нормами уголовного закона общественные отношения между государством и лицом, совершившим общественно опасное деяние.
Юридическим фактом, в связи с которым возникают уголовно-правовые отношения, является виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное УК под угрозой наказания. Время возникновения уголовно-правовых отношений, как и уголовной ответственности, объективно совпадает со временем совершения уголовно наказуемого деяния. С этого же времени (со дня совершения преступления) исчисляются сроки давности привлечения к уголовной ответственности (статья 78 УК).
Соответственно, прекращаются (заканчиваются) уголовно-правовые отношения и уголовная ответственность с аннулированием правовых последствий совершения уголовно наказуемого деяния — реальным исполнением мер уголовно-правового характера. Если иметь в виду принудительные меры воспитательного воздействия, то момент прекращения их применения зависит от характера самих мер: предупреждения, возложения обязанности загладить причиненный вред, ограничения досуга и установления особых требований к поведению несовершеннолетнего, передачи под надзор родителей или лиц, их заменяющих, либо специализированного государственного органа (ст. 91 УК).
Если было назначено и реально отбыто (исполнено) наказание, то только с погашением или снятием судимости следует связывать момент прекращения уголовно-правовых отношений и уголовной ответственности.
Неразрывную связь судимости и уголовной ответственности подтверждает, в частности, тот факт, что именно УК (ст. 86, 95 и др.) регламентирует вопросы судимости. Судимость имеет место не только в отношении лиц, которым назначено наказание, но также в отношении лиц, условно осужденных (ст. 73 УК), условно-досрочно освобожденных от отбывания наказания (ст. 79 УК), и лиц, которым неотбытая часть наказания заменена более мягким видом наказания (ст. 80 УК). Лицо, освобожденное от наказания, считается несудимым.
Субъектами уголовно-правовых отношений являются государство, с одной стороны, и лицо, совершившее уголовно наказуемое деяние, — с другой. В таком случае суд, вынося приговор (назначая меры уголовно-правового характера), выступает от имени государства. Второй субъект уголовно-правовых отношений — физическое лицо. Достижение установленного законом возраста и вменяемость лица, согласно ст. 19 УК, являются общими условиями уголовной ответственности.
Еще одним структурным элементом уголовно-правовых отношений является объект, т.е. то, ради чего собственно возникают эти отношения. Поскольку уголовно-правовые отношения возникают по поводу уголовной ответственности и мер уголовно-правового характера, то последние и должны быть признаны объектом правоотношения.
Содержание уголовно-правовых отношений образуют права и обязанности их сторон (субъектов).
Разумеется, речь идет не только об обязанности виновного лица понести наказание и праве государства подвергнуть такое лицо наказанию. Лицо, совершившее уголовно наказуемое деяние, наделено определенными правами, так же как и на государство, осуждающее его, возложены соответствующие обязанности. Вместе с тем именно в обязанности лица, виновного в совершении общественно опасного деяния, выражена сущность уголовной ответственности. По этой причине следует согласиться с теми авторами, которые уголовную ответственность не отождествляют с уголовно-правовыми отношениями, а рассматривают лишь как элемент (часть) содержания уголовно-правового отношения.
Таким образом, уголовная ответственность заключается в обязанности лица отвечать на основании норм УК за совершенное деяние, отрицательной оценке государством данного деяния и порицании лица, его совершившего, а также назначении ему мер уголовно-правового характера и судимости.
Виды уголовной ответственности
Виды уголовной ответственности (формы ее реализации):
Содержание первого вида уголовной ответственности, таким образом, составляет только осуждение лица (на основании оценки содеянного им как преступления), а второго — и осуждение, и меры уголовно-правового характера.
Об осуждении без назначения наказания говорится, например, в ст. 80¹ УК. Она предусматривает условие освобождения судом от наказания лица, впервые совершившего преступление небольшой или средней тяжести. Кроме того, согласно ч. 1 ст. 92 УК, к несовершеннолетнему, осужденному за совершение преступления небольшой или средней тяжести, суд может вместо наказания применить принудительные меры воспитательного воздействия.
Назначению наказания совершеннолетним лицам посвящена гл. 10, а особенностям его назначения несовершеннолетним — ст. 89 УК. При этом уголовная ответственность может сопровождаться не только назначением наказания, но и, например, условным осуждением лица, которому назначены исправительные работы, ограничение по военной службе, ограничение свободы, содержание в дисциплинарной воинской части или лишение свободы на срок до 8 лет (ст. 73 УК), либо отсрочкой отбывания наказания, назначенного беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей (ст. 82 УК).
Юридический аспект анализируемой проблемы предполагает выяснение вопроса о том, за что, за какое поведение лицо может привлекаться к уголовной ответственности, что считать ее основанием. Ответ на этот вопрос содержится в ст. 8 УК: «Основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом».
Лучшие адвокаты нашего бюро «Сайфутдинов и партнеры» оказывают юридические услуги на всей территории Республики Татарстан.
Если Вам нужна консультация адвоката по вопросам уголовной ответственности в городах Набережные Челны, Казань, Альметьевск, Нижнекамск, Мензелинск, Елабуга, Бугульма, Заинск, Сарманово, Менделеевск, Чистополь, позвоните нам: 8-917-251-21-84, 8 (8552) 58-04-20, 8-903-318-22-08 или напишите: mail@advokatrt116.ru
Напоминаем, что адвокаты Республики Татарстан проводят бесплатную юридическую консультацию по уголовным, гражданским, семейным, арбитражным, административным делам, жилищным и трудовым спорам каждую пятницу с 9 до 12 часов в нашем офисе по адресу: Набережные Челны, проспект Мира, дом 22, офис 255 (7/02, подъезд 8)
Особый порядок привлечения к уголовной ответственности предпринимателей и освобождения от нее
Авторы — Александр Сергеевич Александров, д. ю. н., профессор, профессор кафедры уголовного процесса Нижегородской академии МВД России, Ирина Александровна Александрова, д. ю. н., доцент, профессор кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права Нижегородской академии МВД России
Прежде всего, надо сказать о том, что анализируемый правовой институт, включающий в себя целый ряд норм материального и формального уголовного права, не образует единого правового пространства. Имеются два правовых механизма. Один создан для противодействия «предпринимательским» преступлениям против собственности (ст. ст. 159–159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 УК РФ). Другой — для противодействия преступлениям в сфере иной экономической деятельности (ст.ст. 170.2, 171–174, 174.1, 176–178, 180–183, 185–185.4, ч. 1 ст. 185.6, ст.ст. 190–199.2УК РФ).
Главное, что их объединяет, состоит в том, что оба они содержат существенные изъятия из общего (публично-правового) порядка привлечения к уголовной ответственности. Они представляют собой дополнительные материально-правовые и процессуальные гарантии обеспечения прав и законных интересов лиц, обвиняемых в совершении преступлений, или в сфере предпринимательской деятельности, или в сфере иной экономической деятельности. Разумеется, объединяет их и общая идеология: защита частной собственности, создание и поддержание в Российской Федерации благоприятного делового, предпринимательского и инвестиционного климата и условий для ведения бизнеса и исключение возможности использования уголовного преследования в качестве средства для давления на предпринимательские структуры и решения споров хозяйствующих субъектов.
Выделим те общие юридико-технические моменты, которые имеются в указанных правовых механизмах.
ОСОБЫЙ РЕЖИМ МЕР ПРЕСЕЧЕНИЯ
Из смысла норм УПК РФ в их истолковании Пленумом Верховного Суда РФ (п.п. 6–8 Постановления № 48) вытекает вывод о том, что для норм о привлечении к ответственности бизнесменов характерны одинаковые особенности применения мер пресечения. Речь идет в первую очередь о предусмотренном ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ прямом запрете на применение меры пресечения в виде заключения под стражу к обвиняемым в этих преступлениях при отсутствии обстоятельств, предусмотренных в п.п. 1–4 ч. 1 ст. 108 УПК РФ. Впрочем, и наличие указанных обстоятельств не обязывает суд избирать данную меру пресечения (п. 6 Постановления № 48). Кроме того, как разъяснил Пленум, данный запрет распространяется и на «иных лиц», которые оказались соучастниками совершения преступлений данного рода, независимо от наличия у них статуса предпринимателя, но состоящих с ними в трудовых отношениях (п. 8 Постановления № 48). Главное условие для получения такой льготы «иным лицом» (например, менеджером, бухгалтером, торговым агентом и др. наемным персоналом) состоит в наличии у него трудового договора с индивидуальным предпринимателем или руководителем коммерческой организации (п.п. 5, 8 Постановления № 48). Это расширительное толкование смысла закона, но такова позиция высшего органа судебной власти в контексте проводимой уголовной политики.
Права в рамках меры пресечения. Второй общий правовой момент также касается мер пресечения и обеспечения прав данной категории обвиняемых, находящихся под стражей или домашним арестом. Они наделены законом правами иметь свидания с нотариусом в целях удостоверения доверенности на право представления интересов подозреваемого или обвиняемого в сфере законной предпринимательской деятельности (п. 3.1 ч. 4 ст. 6, п. 9.1 ч. 4 ст. 47, ч. 13 ст. 107 УПК РФ). Таким образом, законодатель сформировал единый подход к особому порядку применения мер пресечения в отношении данной категории обвиняемых.
Арест, если потерпевший — не предприниматель. Спорным остается вопрос о том, распространяется ли запрет на заключение под стражу предпринимателей (ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ) на нормы ч. 3 ст. 20 УПК РФ, которая исключает из частно-публичных преступления по ст.ст. 159–159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 УК РФ, если причинили вред интересам:
— государственного или муниципального унитарного предприятия,
— государственной корпорации, государственной компании,
— коммерческой организации с участием в уставном (складочном) капитале (паевом фонде) государства или муниципального образования
— либо когда предметом преступления явилось государственное или муниципальное имущество.
Думается, такого рода «исключение из исключения» из общего порядка производства по уголовным делам должно распространяться и на иные элементы анализируемого нами правового института, в том числе на меру пресечения в виде заключения под стражу (ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ). Отсутствие такого рода оговорки в самой ч. 1.1 ст. 108 УПК объясняется тем, что данная норма была введена раньше, чем появилась новая редакция ст. 20 УПК РФ. Правовое предписание о переходе на общий правовой режим обеспечения защиты общественного интереса, содержащееся в ч. 3 ст. 20 УПК РФ, является, с одной стороны, специальным по отношению к более общим нормам, а с другой — универсальным. В пользу нашей позиции говорит канон правового толкования, согласно которому должен применяться системный подход к пониманию смысла толкуемых норм, составляющих единую правовую конструкцию. В данном случае мы говорим об институте привлечения к уголовному преследованию за преступления в сфере предпринимательской, иной экономической деятельности — он должен быть проникнут внутренним единством.
Таким образом, оговорка, предусмотренная в ч. 3 ст. 20 УПК РФ, распространяется, во-первых, на уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст.ст. 159, 159.1–159.3, 159.5, 159.6, 160 и 165УК РФ. Это происходит тогда, когда потерпевшими по этим преступлениям являются не индивидуальные предприниматели и коммерческие организации. Во-вторых, обвиняемые по делам о преступлениях, предусмотренных ст.ст. 171, 171.1, 172, 172.1, 172.2, 173.1, 173.2, 174, 174.1, 176, 177, 178, 180, 181, 183, 185, 185.1, 185.2, 185.3, 185.4, ч. 1 ст. 185.6, ст.ст. 190–199.2 УК РФ, могут быть арестованы, когда преступлением причинен вред государству, интересам государственного или муниципального унитарного предприятия, государственной корпорации и т. д. либо когда предметом преступления является государственное или муниципальное имущество.
ОСНОВАНИЯ И ПОРЯДОК ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
Пленум сформулировал общий правовой стандарт оценки судом фактических оснований постановления о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица, подозреваемого в совершении преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Такое решение дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа могут принять только на основании сведений, полученных в порядке, предусмотренном УПК РФ. Между тем в числе способов получения фактических данных Пленум указывает как следственные и иные процессуальные действия, предусмотренные ч. 1 ст. 144 УПК РФ, так и гласные ОРМ «обследование принадлежащих им производственных помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств». Таким образом, результаты ОРД могут быть положены в основу постановления о возбуждении уголовного дела наряду с другими уголовно-процессуальными доказательствами, при условии соблюдения положений ст.ст.75 и 89 УПК РФ. При этом Пленум подчеркивает необходимость безусловного соблюдения законности и обоснованности процессуальных действий и оперативно-розыскных мероприятий, связанных с ограничением имущественных и иных прав и свобод предпринимателей, а также лиц, состоящих с ними в трудовых отношениях (п. 5 Постановления № 48).
К этому надо добавить то, что есть еще и ведомственные нормы, предъявляющие специальные требования к субъекту, уполномоченному возбуждать уголовные дела о такого рода преступлениях. Так, Следственный департамент МВД России 29.07.2016 принял решение, в котором говорится следующее: «Ввести в практику принятия процессуальных решений по сообщениям о преступлениях, предусмотренных статьями 159–159.6, 160, 165, 171, 172, 174, 174.1, 193, 193.1, 195–197, 200.1, 200.2, 200.3, 201, 272–274, 285, 286 УК РФ, если они совершены:
— в кредитно-финансовой сфере,
— оборонно-промышленном, жилищно-коммунальном, топливно-энергетическом, агропромышленном комплексах,
— в сфере государственного оборонного заказа, информационных технологий (за исключением мошенничеств с использованием мобильных телефонных средств связи), долевого строительства многоквартирных домов,
Таким образом, в системе МВД России существует особый порядок принятия решения о возбуждении уголовных дел в отношении (привлечения к уголовному преследованию) подозреваемых, обвиняемых в преступлениях экономической направленности.
ИЗЪЯТИЕ ПРЕДМЕТОВ И ДОКУМЕНТОВ
Общими для анализируемого института являются нормы, содержащиеся в ст. 81.1 УПК РФ, в которых излагаются требования к порядку и срокам признания предметов и документов вещественными доказательствами, а также их возвращения лицам, у которых они были изъяты. Пленум ВС РФ специально разъясняет порядок обжалования решения органа предварительного расследования об отказе в возвращении указанных предметов и документов лицам, у которых они были изъяты (п. 10 Постановления № 48), но не признаны вещественными доказательствами. Такой отказ заинтересованное лицо может обжаловать как руководителю следственного органа или прокурору, так и в суд в порядке ст. 125 УПК РФ.
ВИД И РАЗМЕР НАКАЗАНИЯ
Пленум сформулировал общий правовой стандарт к определению вида и размера наказания за преступления, предусмотренные ст.ст. 159–159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 УК РФ, если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности, а также ст.ст. 170.2, 171–174, 174.1, 176–178, 180–183, 185–185.4, ч. 1 ст. 185.6, ст.ст. 190–199.2 УК РФ. Как разъяснил Пленум, судам необходимо руководствоваться общими началами назначения наказания, обсуждать возможность применения положений:
— о наказании ниже низшего (части 1 и 2 ст. 64 УК РФ);
— условном осуждении (ст. 73 УК РФ);
— изменении категории преступления (ч. 6 ст. 15 УК РФ);
— освобождении от наказания в связи с изменением обстановки (ст. 80.1 УК РФ).
Содержание осужденного под стражей до постановления приговора не может предопределять назначение ему наказания в виде реального лишения свободы. При этом в силу положений ч. 5 ст. 72 УК РФ, назначая такому лицу в качестве основного вида наказания штраф, лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, суд, учитывая срок содержания под стражей, смягчает назначенное наказание или полностью освобождает осужденного от отбывания этого наказания (п. 19 Постановления № 48).
МЕРЫ ПРОТИВ НЕЗАКОННОГО ПРЕСЛЕДОВАНИЯ БИЗНЕСМЕНОВ
РАЗНИЦА В ПОРЯДКАХ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
Во второй части нашей статьи укажем на главные различия в выделенных нами правовых режимах привлечения к уголовной ответственности новой категории — «спецсубъектов». Они состоят в следующем.
Несмотря на общее сходство (описанное выше), порядок возбуждения уголовных дел о предпринимательских преступлениях против собственности и уголовных дел об иных преступлениях экономической направленности различен.
Уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 159–159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 УК РФ, если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности, отнесены к делам частно-публичного обвинения (ч. 2 ст. 20 УПК РФ). Уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст.ст. 170.2, 171–174, 174.1, 176–178, 180–183, 185–185.4, ч. 1 ст. 185.6, ст.ст. 190–199.2 УК РФ, которые совершаются в сфере иной экономической деятельности, возбуждаются в публичном порядке. При этом для дел о некоторых преступлениях публичный порядок также имеет свою специфику.
Налоговые преступления. Уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст.ст. 198–199.1 УК РФ, возбуждаются в координации с налоговыми органами (части 7–9 ст. 144 УПК РФ.)
РАЗЛИЧИЯ В ПРЕДМЕТЕ ДОКАЗЫВАНИЯ
Ключевое значение для определения особого — частно-публичного правового режима производства по уголовному делу имеет понятие «предпринимательская деятельность».
Понятие преступления в сфере предпринимательской деятельности. К безусловно совершаемым в сфере предпринимательской деятельности относятся преступления, предусмотренные частями 5–7 ст. 159 УК РФ. Исходя из п. 4 примечаний к ст. 159 УК, преступления, предусмотренные частями 5–7 ст. 159 УК РФ, всегда совершаются названными выше лицами только в сфере предпринимательской деятельности.
Между тем Пленум ВС РФ отнес к «предпринимательским» преступлениям против собственности и преступления, предусмотренные частями 1–4 ст. 159 УК РФ, развив тем самым уголовно-правовой аспект понятия «предпринимательская деятельность» (п. 7 Постановления № 48). Таким образом, любое из указанных преступлений, может входить в материально-правовой состав анализируемого нами субинститута. В пользу этой точки зрения говорят формулировки п.п. 1–3, 7, 9 Постановления № 48, где приводится перечень составов преступлений в таком виде: «статьями 159–159.3, 159.5, 159.6, 160 и 165 УК РФ». Для понимания позиции Пленума важно учитывать то, что в окончательной редакции Постановления № 48 не нашла закрепления первоначально существовавшая в нем формулировка: «Для квалификации действий виновного по частям 5–7 статьи 159 УК РФ не имеет значения, в какой момент возник умысел на совершение мошенничества, до или после заключения соответствующего договора». Далее следовало, что «мошеннические действия, связанные с преднамеренным неисполнением договорных обязательств, когда сторонами являются предприниматели и (или) коммерческие организации, ни при каких обстоятельствах не могут быть квалифицированы по частям 1–4 статьи 159 УК РФ».
Значит, преступления, предусмотренные ст.ст. 159, 159.1–159.3, 159.5, 159.6, 160 и 165 УК РФ, подпадают под действие анализируемого правового института, если они совершены в сфере предпринимательской деятельности и субъект преступления имеет статус предпринимателя.
Поэтому в предмет доказывания входит установление специального — «предпринимательского» статуса обвиняемого. Таковыми могут быть:
— руководитель коммерческой организации, если совершил преступление, которое связано или (1) с осуществлением им полномочий по управлению коммерческой организацией или (2) при осуществлении коммерческой организацией предпринимательской деятельности;
— член органа управления коммерческой организации, если совершил преступление, которое связано или (1) с осуществлением им полномочий по управлению коммерческой организацией, или (2) при осуществлении коммерческой организацией предпринимательской деятельности (п. 7 Постановления № 48);
— лицо, работающее по трудовому договору в коммерческой организации, осуществляющей предпринимательскую деятельность (например, менеджер, бухгалтер, торговый агент и др.), или с индивидуальным предпринимателем, которое совершило преступление в соучастии с индивидуальным предпринимателем или руководителем коммерческой организации — при названных выше условиях (п. 8 Постановления № 48).
Умысел на неисполнение договора. Обвинение должно доказать такой обязательный признак мошенничества, предусмотренный ч. 5 ст. 159 УК РФ, как преднамеренное неисполнение договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности. Нужны доказательства умышленного неисполнения стороной договора в полном объеме или в части принятого на себя обязательства в целях хищения чужого имущества или приобретения права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием другой стороны договора (п. 9 Постановления № 48).
Статус потерпевшего. Обвинение также должно установить, что потерпевший — заявитель является индивидуальным предпринимателем или представителем коммерческой организации. Как разъяснил Пленум, уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст.ст. 159–159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 УК РФ, возбуждаются по заявлению:
— лица, являющегося в соответствии с уставом организации ее единоличным руководителем (лицом, выполняющим функции единоличного исполнительного органа) или руководителем коллегиального исполнительного органа (например, председатель правления акционерного общества), либо
— лица, уполномоченного руководителем коммерческой организации представлять ее интересы в уголовном судопроизводстве в соответствии с ч. 9 ст. 42 УПК РФ.
Если в совершении указанных преступлений подозревается руководитель коммерческой организации, уголовное дело может быть возбуждено по заявлению:
— органа управления организации, в компетенцию которого в соответствии с уставом входит избрание, назначение руководителя и (или) прекращение его полномочий (например, совета директоров), либо
— лица, уполномоченного этим органом обратиться с таким заявлением.
Если сообщение о преступлении поступило от иных лиц, то оно не может служить поводом для возбуждения уголовного дела. Признаки уполномоченного заявителя обязан установить следователь, который принимает решение о возбуждении уголовного дела, посредством соответствующих документов. В противном случае уголовное дело подлежит прекращению по п. 5ч. 1 ст. 24 УПК РФ: отсутствие заявления потерпевшего, если уголовное дело может быть возбуждено не иначе как по его заявлению, за исключением случаев, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК РФ.
РАЗЛИЧИЯ В ПРАВИЛАХ ОСВОБОЖДЕНИЯ ОТ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
Принципиальное отличие между преступлениями предпринимателей против собственности (ст.ст. 159–159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 УК РФ) и иными деяниями в сфере экономической деятельности состоит в порядке освобождения от уголовной ответственности. Уголовные дела о предпринимательских преступлениях против собственности прекращаются в общем порядке. В то время как для прекращения уголовных дел о преступлениях в экономической сфере существует особый порядок, который предусмотрен ст. 28.1, ч. 4 ст. 213 УПК РФ, ст.ст. 76.1, 76.2УК РФ.
Сужение понятия судимости по экономическим преступлениям. Пленум Верховного Суда РФ, развивая свою позицию по данному вопросу, изложенную в п. 2 постановления от 27.06.2013 № 19, продолжил ослабление критерия повторности нарушения уголовного закона как препятствия для прекращения уголовного дела. Так, Пленум разъяснил, что при освобождении от уголовной ответственности лиц по основаниям, предусмотренным ст. 76.1 УК РФ, необходимо учитывать примечания к соответствующим статьям УК РФ. Исходя из этого, судам следует иметь в виду, что лицо признается впервые совершившим преступление, если оно не имеет неснятую или непогашенную судимость за преступление, предусмотренное той же статьей, от ответственности по которой оно освобождается (п. 11 Постановления № 48).
Значит, не является препятствием для прекращения уголовного дела по данному основанию тот факт, что обвиняемый имеет неснятую или непогашенную судимость за преступление, предусмотренное другой статьей Особенной части УК РФ, чем преступление, от ответственности по которому оно освобождается по данному уголовному делу. Само по себе наличие неснятой или непогашенная судимость за любое другое преступление или преступления, перечисленные в соответствующей части ст. 76.1 УК РФ, чем то, по которому осуществляется производство по делу, нельзя считать повторностью. Тем более не считается повторностью факт прекращения уголовного дела по основанию, предусмотренному ст. 28.1 УПК РФ: уголовное дело можно прекращать по данному основанию неоднократно. Размывание критерия повторности создает еще более благоприятные условия для освобождения от уголовной ответственности предпринимателей.
Необязательность полного возмещения вреда. Также не обязательно выполнять даже такое требование, как полное возмещение или иное заглаживание вреда. Об этом говорится в п. 16Постановления № 48.
Пленум указал, что «в случаях выполнения не всех или не в полном объеме действий, предусмотренных статьей 76.1 УК РФ, лицом, совершившим преступление небольшой или средней тяжести в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, его ходатайство о прекращении уголовного преследования по основаниям, предусмотренным статьями 75, 76 или 76.2 УК РФ, может быть удовлетворено судом при условии выполнения содержащихся в указанных нормах требований». Таким образом, суд может прекратить уголовное дело в случаях:
— неполного согласия подсудимого с предъявленным обвинением,
— неполного возмещения вреда.
Вообще, что касается деятельного раскаяния, то этот признак не является присущим процедуре, предусмотренной ст. 28 УПК РФ, включая такие его атрибуты, как позитивные посткриминальные действия, сотрудничество с органами предварительного расследования и т. д. На принятие решения о прекращении уголовного преследования эти обстоятельства прямого влияния не имеют.