Что значит пословица без рассуждения не твори осуждения

Геннадий ИБРАЕВ. «БЕЗ РАССУЖДЕНИЯ НЕ ТВОРИ ОСУЖДЕНИЯ». Точка зрения

Геннадий ИБРАЕВ

«БЕЗ РАССУЖДЕНИЯ НЕ ТВОРИ ОСУЖДЕНИЯ»

Доколе?

Назовите мне хоть одного трибуна… который бы назвал мне суть вещей нашей действительности. Увы…

Мой согражданин по-прежнему только и думает о своем кармане, о том, как бы объегорить ближнего. По-прежнему фальсификация (по-народному – сплетня) альфа и омега нашей нравственности.

Сплетня идет за истину, чудовищный, нелепый плод досужей и злой фантазии, вымысел принимается за со­вершившийся факт, а истину, правду – считают сплетней, вымыслом, смущением умов, грозящими обывательской и государственной безопасности!

Есть замечательная русская пословица: «Без рассуждения не твори осуждения», которую необходимо скрижалями поставить вместо разрушенных памятников Советской власти.

Кто назвал социализм – Утопией, явно не научные авторитеты, а политтехнологи и церковь. Если для первых необходимы были материальные активы нашего государства, то для вторых наши души.

И тысячи стали компилировать это определение с явным намерением причислить себя к лику обличителей, хотя никто из них никогда не читал первую Советскую Конституцию. Я уже не буду упоминать о трудах В.И. Ленина, который тогда определил нашу действительность:

«Говорить о чистой демократии, о демократии вообще, о равен­стве, о свободе, о всенародности, когда рабочие и все трудящиеся голодны, раздеты, разорены, измучены не только капиталистиче­ским наемным рабством, но и 4-х летней грабительской войной, а капиталисты и спекулянты продолжают владеть своей награб­ленною «собственностью» и «готовым» аппаратом государствен­ной власти, это значит издеваться над трудящимися и эксплуати­руемыми.

Это значит бить в лицо основным истинам марксизма, который учил рабочих: вы должны использовать буржуазную демократию, как громадный исторический прогресс по сравнению с феодализ­мом, но ни на минуту не забывайте буржуазный характер этой «демократии», её исторической условности и ограниченности, не разделяйте «суеверной веры» в «государство», не забывайте, что государство и при самой демократической республике, а не толь­ко при монархии, есть не что иное, как машина для подавления одного класса другим.

Буржуазия вынуждена лицемерить и называть «общенародной властью» или демократией вообще, или чистой демократией (бур­жуазную) демократическую республику, на деле представляющую из себя диктатуру буржуазии, диктатуру эксплуататоров над тру­дящимися массами».

(В.Ленин «О «демократии» и диктатуре». 23 декабря 1918 г. Т. XXIII, стр. 410-444)

В историографии внедряется догма, что переход к НЭПу вынужденная мера большевиков, имплантируется «клин» в сознание, что без капитализма эволюция человечества остановится. И повторяется это всеми, кому это выгодно. Но кто из компиляторов читал программу партии большевиков еще до октября 1917 года? Увы! Их число невелико…

Вот что о ней говорит известный экономист той эпохи М.И. Туган-Барановский на закрытом (не публичном) собрании заводчиков, фабрикантов и политических вождей буржуазии:

«Господа! Я назвал русскую революцию социальной. В сущности, всякая революция – революция социальная, так как означает перемещение силы и влияния от одного класса к другому. Не смешивайте социальную революцию с революцией социалистической.

Социализма для России не ждет от этой революции ни одна из наших социалистических партий. Не говорю уже, например, о меньшевиках: вы сами знаете, какие они милые и покладистые люди. Но даже, если обратиться к писаниям самых твердолобых, самых – черт их дери! – обалделых большевиков из «Правды», то и там вы не найдете ничего грозящего нам уничтожением частной собственности, крушением капитализма в России.

Эти большевики в первом же номере газеты опубликовали часть своей программы-минимум, где говорится о мерах к охране наемных рабочих от обнищания и вырождения. Следовательно, они признают, что революция не уничтожит работы по найму, не сметет капитализма, не разрушит частной собственности на орудия производства».

«Вас, может быть, смущает их требование конфискации помещичьих земель? Но и тут нет ничего подрывающего капитализм. Я знаком с литературой большевиков.

Их цель – уничтожить не только все остатки крепостничества, но и самую его опору – класс крупных помещиков-феодалов. Большевики хотят сейчас не уничтожения капитализма в сельском хозяйстве, а освобождения этого хозяйства от всех пут крепостного права (феодализма).

Вас удивит, господа, но я все же решаюсь сказать это: мне кажется, что осуществление лозунга большевиков явится лишь завершением того дела, которое было начато реформой 19 февраля 1861 года. И бояться нам здесь нечего».

«Правда, конфискация феодальных земель и проведение в жизнь мер, которые, как говорят социал-демократы, должны спасти пролетариат oт вырождения, заденут и нас, сильно заденут».

Но это приватная беседа, а вот и документ: статья В.И. Ленина «О “левом” ребячестве и о мелкобуржуазности».

«Не было ещё, кажется, такого человека, который, задаваясь вопросом об экономике России, отрицал переходный характер этой экономики. Ни один коммунист не отрицал, кажется, и того, что выражение социалистическая советская республика означает решимость Советской власти осуществить переход к социализму, а вовсе не признание новых экономических порядков социали­стическими.

Но что же значит слово переход? Не означает ли оно, в при­менении к экономике, что в данном строе есть элементы, частич­ки, кусочки и капитализма, и социализма? Всякий признает, что да. Но не всякий, признавая это, размышляет о том, каковы же именно элементы различных общественно-экономических укла­дов, имеющиеся налицо в России. А в этом весь гвоздь вопроса.

Перечислим эти элементы:

1) патриархальное, т.е. в значительной степени натуральное, крестьянское хозяйство;

2) мелкое товарное производство (сюда относится большинст­во крестьян из тех, кто продает хлеб);

3) частно-хозяйственный капитализм;

4) государственный капитализм;

Россия так велика и так пестра, что все эти различные типы общественно-экономического уклада переплетаются в ней. Свое­образие положения именно в этом».

(Подпись: В.Ленин. Написано 3-5 мая 1918 г. Напечатано 9, 10 и 11 мая 1918 г. в «Правде» №№ 88, 89 и 90. Печатается по тексту брошюры: В.Ленин, «Главная задача наших дней». Изд. «Прибой» 1918 г.)

Так что сутью этой статьи разрушается и следующая историческая догма, что Сталин своевольничал, свернув НЭП, нарушил заветы Ильича. Как бы ни так, Сталин был самым прилежным последователем не только идей Ленина, но и организатором партии с июля 1917г., когда Ленин ушел в подполье.

Наряду с индустриализацией, как названо в статье, строительство государственного капитализма Советская власть с 1930 г. реализовывала и строительством малых объектов: зернохранилищ, мукомольных мельниц, хлебозаводов и т.д., полностью лишив кулака госзаказа.

Если ранее для удержания цен на хлеб государство оплачивало кулаку – владельцу, то отныне эта зависимость отпала. Юлия Латынина в историческом очерке в «Новой газете» за 2010 год описывает случай самоубийства владельца мельницы с обвинительным уклоном на власть, хотя истинную причину не указывает ни один из «обличителей» Советской власти.

Ещё один пример догматического описания истории. Ежемесячный интернет-бизнес-журнал для руководителей «Клуб директоров» публикует статью историка Симоновой Г.В. «Кто вы, товарищ Лазо?».

В этой статье автор описывает зверство «большевика» Лазо, которое возмутило даже интервентов – японских военных. Здесь уж обличитель не пожалел красок, обливая большевиков, умалчивая, что г-н Лазо один из руководителей партии левых эсеров.

Иркутская газета «Власть труда», кстати, орган эсеров, в феврале 1918 года публикует список Областного исполнительного комитета Восточной Сибири, где от партии левых эсеров первый в этом списке – Лазо.

(Прим. Камарилья придворных историков пишет ИСТОРИЮ эпизодами: «на Урале убили, в Чите ограбили… – Значит, вся Сибирь уголовники… Так пишется наша история.)

Описанный эпизод с Лазо из той же серии, поэтому расширим кругозор…

Целый ряд газет Англии и Франции в 18-м году начали писать, что надо положить предел большевистскому засилью, что надо найти такую партию, которая бы могла служить опорой государственному строительству России.

Бедные союзники изверились в кадетах, которые уже обернулись лицом к немцам.

И союзники не стали призывать кадетов; они свистнули, и нашлась другая партия, называющая себя «мужицкой».

Гордые борцы, правые эсеры из защитников крестьянства в момент пролетарской революции оказались героями заговора буржуазных империалистов. Хроника:

1918 г. Июнь 29. Захват Владивостока чехословаками, белогвардейцами и японцами.

1918 г. Июль 1. Высадка англо-французского десанта в Мурманске. Арест 45 чехословацких и польских офицеров-белогвардейцев в Москве. (Заговор.)

1918 г. Июль 2. Провал стачки, организованной меньшевиками в Петрограде. Рабочие Питера отказались участвовать в провокационных выступления эсеров.

1918 г. Июль 6. Убийство немецкого посла графа Мирбаха. Вооруженное восстание левых эсеров в Москве, белогвардейское выступление в Ярославле.

1918 г. Июль 7. Занятие чехословаками Верхнеуральска.

1918 г. Июль 8. Ликвидация левоэсеровского восстания в Москве. Разоружение левых эсеров в Петрограде и других городах. Занятие чехословаками Златоуста. Захват англо-французскими отрядами Кеми и сев. части Мурманской жел. дороги.

1918 г. Июль 10. Захват чехословаками Сызрани.

1918 г. Июль 11. Ликвидация левоэсеровских восстаний в Муроме, Ростове (Ярославском), Рыбинске и Арзамасе.

1918 г. Июль 14. Подавление контрреволюционного восстания в Н.Новгороде Опубликование соглашения Мурманского Краевого Совета с союзниками.

В это время с 4-10 июля в Москве проходил V Всероссийский Съезд Советов. Основная повестка съезда – утверждение «Основного закона Российской Социалистической Федеративной Советской Республики», первой Конституции.

И как бы ни рассуждала современная историография – убийством Мирбаха лево-эсерами вызвать наступление немцев, – это вызывает сомнение. Все эти контрреволюционные выступления преследовали одну цель – сорвать Съезд Советов и не дать возможности принять первую советскую Конституцию РСФСР.

Если продолжить хронологию событий то:

1918 г. Август 1. Высадка английского десанта во Владивостоке.

1918 г. Август, в течение месяца, во Владивостоке высадился американский экспедиционный корпус.

В вышеназванной статье Г.В. Симоновой подвергается большому сомнению лояльность японских захватчиков. Вы упустили, г. Симонова, что они пришли – эти оккупанты, как победители Цусимы, пришли грабить и захватывать, так же как и их просвещенные «коллеги» из развитых стран.

Интервенты объявили военное положение, ввели военно-полевые суды, за время оккупации они вывезли 2686 тысяч пудов разных грузов на общую сумму свыше 950 миллионов рублей золотом. Добычей интервентов стал весь военный, торговый и промысловый флот Севера.

Подробные сведения о пребывании американских военных на Дальнем Востоке можно найти в книге «Иностранные интервенты в Советской России», выпущенной в 1935-м году, в ней рассказывается о том, какими методами действовали американцы:

«В архивах и газетных публикациях той поры и поныне хранятся свидетельства, как янки, прибыв за тридевять земель, хозяйничали на нашей земле, оставляя кровавый след в судьбах русских людей и в истории Приморья. Так, к примеру, захватив крестьян И.Гоневчука, С.Горшкова, П.Опарина и З.Мурашко, американцы живьем закопали их за связь с местными партизанами.

А с женой партизана Е.Бойчука расправились следующим образом: искололи тело штыками и утопили в помойной яме. Крестьянина Бочкарева до неузнаваемости изуродовали штыками и ножами: нос, губы, уши были отрезаны, челюсть выбита, лицо и глаза исколоты штыками, все тело изрезано. У ст. Свиягино таким же зверским способом был замучен партизан Н.Мясников, которому, по свидетельству очевидца, «сперва отрубили уши, потом нос, руки, ноги, живым порубив на куски».

«Весной 1919 года в деревне появилась карательная экспедиция интервентов, учиняя расправу над теми, кто подозревался в сочувствии партизанам, – свидетельствовал житель деревни Харитоновка Шкотовского района А.Хортов. – Каратели арестовали многих крестьян в качестве заложников и требовали выдать партизан, угрожая расстрелом».

«Летом 1919 г. американские каратели устроили публичную порку шомполами и нагайками крестьянина Павла Кузикова. Американский унтер-офицер стоял рядом и, улыбаясь, щелкал фотоаппаратом».

«Ивана Кравчука и еще трех парней из Владивостока заподозрили в связи с партизанами, их мучили несколько дней. Они вышибли им зубы, отрубили языки».

А вот другое свидетельство: «Интервенты окружили Маленький Мыс и открыли ураганный огонь по деревне. Узнав, что партизан там нет, американцы осмелели, ворвались в неё, сожгли школу. Пороли зверски каждого, кто попадался им под руку. Крестьянина Череватова, как и многих других, пришлось унести домой окровавленным, потерявшим сознание. Жестокие притеснения чинили американские пехотинцы в деревнях Кневичи, Кролевцы и в других населенных пунктах. На глазах у всех американский офицер несколько пуль выпустил в голову раненого паренька Василия Шемякина».

Да и сам генерал Грэвс, командующий американским экспедиционным корпусом, впоследствии признавал: «из тех районов, где находились американские войска, мы получали сообщения об убийствах и истязаниях мужчин, женщин, детей»…

Не менее откровенен в своих воспоминаниях и полковник армии США Морроу, сетуя, что его бедняги-солдаты… «не могли уснуть, не убив кого-нибудь в этот день (…) Когда наши солдаты брали русских в плен, они отвозили их на станцию Андрияновка, где вагоны разгружались, пленных подводили к огромным ямам, у которых их и расстреливали из пулеметов».

Самым памятным» для полковника Морроу был день, «когда было расстреляно 1600 человек, доставленных в 53 вагонах». Конечно, американцы были не одиноки в этих зверствах.

Японские интервенты ничуть не уступали им. Так, к примеру, в январе 1919 г. солдаты Страны восходящего солнца дотла сожгли деревню Сохатино, а в феврале – деревню Ивановка. Вот как свидетельствовал об этом репортер Ямаути из японской газеты «Урадзио ниппо»:

«Деревню Ивановка окружили. 60-70 дворов, из которых она состояла, были полностью сожжены, а её жители, включая женщин и детей (всего 300 человек) – схвачены. Некоторые пытались укрыться в своих домах. И тогда эти дома поджигались вместе с находившимися в них людьми».

Это правда жизни… Да…

…как быстро мы меняем ориентиры.

Мы меняем судьбы, жизни, взгляды, съемные квартиры…

…Очень страшно оглянуться. но увидев там свой мир,

Мы увидим близких сердцу, тех, кто дорог нам и мил…

Административные и местные органы управления состояли из лиц царской администрации, а также царских сановников со всей восточной России, которые более чем лояльно относились к иностранным интервентам. И только 15 ноября 1922 года Декретом ВЦИК объявлено об объединении РСФСР и ДВР, где Дальне-Восточная республика именуется – буржуазно-демократическим государством.

Так что называть все деяния, произошедшие на Дальнем Востоке, делом рук только большевиков, не слишком этично, тем более – для историка. И вряд ли эти крестьяне вдали от революционного центра России были коммунистами, они были наказаны просто за личное волеизъявление, тем более при каждом отряде интервентов находился переводчик из лиц администрации ДВР.

Аналогичные Декреты и Договора ВЦИК РСФСР подписывал со всеми автономными республиками, областями, с основным тезисом в преамбуле – признание Конституции РСФСР, где основой власти являлись выборные Советы (!).

А уж состав членов Советов, увы, центральная власть не могла обеспечить, они состояли сплошь из местных жителей, и благо, если там находился отставной солдат или рабочий, знающие политику большевиков, а в действительности: или сотрудники старой, царской администрации, или заправилы «бизнеса» – кулаки и баи.

1925 год. Информационный отчет Актюбинского губкома партии по избирательной кампании в Советы по состоянию на конец года, направленный в ЦК партии и Крайком. Интереснейшие документы, в которых много подробностей о настроениях людей, отношении к выборам, о группированной борьбе. Ожидание войны в 1932г., состав членов Советов, чистка аппарата и её причины и т.д.(http://myaktobe.kz/archives/104698).

Одна громаднейшая ошибка всех, от махровых историков до рядового обывателя, в описании истории – это идеология и состав Советов.

Первые Советы после февральской революции – либерально-народные представители всех партий и сословий – творили новое право, создавали всевозможнейшие проекты переустройства политического, общественного и экономического быта России.

Какие только проекты не создавались на этих собраниях!

В эти дни была обнаружена удивительная универсальность знаний интеллигента и простого серого обывателя… Не было ни одного вопроса, который оказался бы не под силу любому посетителю этих народных собраний.

Так думалось. На самом же деле ока­залось, что все это творчество было «пленной мысли раздраженьем», что после него осталось пустое место, смута и угар. Упоение свободой.

Позицию большевиков в отношении судьбы бывшего царя четко выразил представитель партии ВКП(б) Стеклов 30 марта 1917 года, на Всероссийском совещании делегатов от Советов рабочих и солдатских депутатов и членов Временного правительства:

«Из разговоров с Временным Правительством узнали, что оно их уже арестовало, правда, не так, как мы хотели, но все-таки арестовало. И тогда мы сделали Временному Правительству от Исполнительного Комитета заявление, в котором указали, что отнюдь не из мотивов личной мести или желания возмездия, хотя бы и заслуженного этими господами, но во имя интересов русской революции и свободы, столь дорого завоеванной русским народом, мы признаем необходимым немедленный арест всех без исключения членов бывшей царской фамилии, а также конфискацию всех их имуществ недвижимых и движимых и содержания их под стражей и арестом до тех пор, пока не последует отречение их от капиталов, которые они держат за границей и которых нельзя иначе оттуда достать. (Бурные аплодисменты).

Отречение их всех за себя и за своих потомков навеки от всяких притязаний на Российский престол и лишений их навсегда прав российского гражданина. (Бурные аплодисменты).

Разрешение же вопроса о дальнейшей участи лиц бывшей императорской фамилии должно последовать не иначе, как по соглашению с Советом Рабочих и Солдатских Депутатов. (Голоса: правильно, аплодисменты). И наконец, допущение комиссара Совета Рабочих и Солдатских Депутатов к участию в их аресте, содержании их под стражей и ведении с ними переговоров по пунктам, о которых я вам уже выше говорил».

Вторично вопрос о судьбе бывшего царя прозвучал уже 10 августа того же года на соединенном заседании ЦК советов и Исполнительного комитета крестьянских депутатов. Где Светлов сказал:

«Постановлением Временного Правительства бывший Царь Николай
Романов перевезен из Царского Села в одну из отдаленных губерний России. Полуофициальное сообщение по этому вопросу, данное журналистом Н.В. Некрасовым, говорит, что причиной этого перевода является чрезвычайно важные политические соображения.

Мы, конечно, не можем оспаривать правильности этого шага
Временного Правительства. Если в его распоряжении имеются сведения, что бывший царь в интересах охраны революции должен находиться не в Царском Селе, а в каком-нибудь другом, более отдаленном городе России, то само собой разумеется, революционная демократия не будет препятствовать и протестовать против такого шага.

Революционная демократия, делегировавшая своих представителей
в состав Временного Правительства доверяет этому правительству, она уверена, что правительство сознает всю необходимость для революции надежной охраны бывшего царя и лишения его возможности каким бы то не было путем содействовать развитию контрреволюции. Конечно, пребывание бывшего царя в одной из отдаленных губерний России будет способствовать тому, что никакие контрреволюционные организации не смогут входить с ним в сношения и использовать его имя для своих преступных целей.

И тем не менее, мы должны признать, что та обстановка, в которой совершился перевод бывшего царя, вызвала справедливое недоумение в среде революционной демократии и породила крайне нежелательное и опасное брожение в среде пролетарских и солдатских масс. Мы понимаем, конечно, что перевод бывшего царя должен был быть совершен без излишней огласки, но правительство должно было осведомить широкие массы населения о предпринимаемом им столь важном шаге, тем более, что за судьбой бывшего царя чутко следят миллионы русских рабочих, солдат и крестьян, отлично помнящих все то зло, которое причинил Николай II России.

Скрывать от народа условия перевода царя – это значит вызвать в нем подозрение, что кто-то, зачем-то хочет предпринять по отношению к бывшему царю такой акт, которым не может быть довольна революционная демократия.

Мы думает, что, конечно, в этом случае со стороны Временного Правительства не было сознательного желая скрыть от демократии своего решения. Мы верим, что это решение было продиктовано исключительно соображениями защиты революции, но факт остается фактом. Принятое и проведенное в жизнь в такой форме, оно вызвало в среде демократии некоторое недоверие к самой сущности этого решения.

И теперь являлось бы крайне желательным, чтобы Временное
Правительство исчерпывающим образом разъяснило всему народу
истинную обстановку перевода царя. Ибо оставлять демократию во власти тех, совершенно неточных, а иногда и провокационных сведений об обстоятельствах переезда царя, которые дает буржуазная пресса, равносильно способствованию роста недоверия к Правительству солдатских, рабочих и крестьянских масс».

На что Керенский ответил:

«От имени Временного Правительства я даю торжественное обещание, что всякая попытка восстановить в России монархический образ правления будет подавлена самым решительным, беспощадным образом».

Так что никакого участия большевиков не имело быть места: ни к аресту, ни к переводу царской семьи в Тобольск, ни к охране её.

Далее: газета Временного Сибирского Правительства «Сибирская жизнь» от 8 июня 1918 года дала полные сведения о содержании царской семьи в Тобольске и её «вынужденном» переводе в Екатеринбург (скан газеты см. ниже):

«В этом богоизбранном городе, обиль­ном церквами, все было необычайно. И мирная, как будто ничем не потрево­женная обывательская жизнь, и её дешевизна, и несомненная безопасность, и достаточность разменной монеты.

А если к этому добавить наличность губернского комиссара временного правительства, милиции и советской власти в виде коалиции собственного совдепа (меньшевистского) и представительства от зем­ства и города, то картина рисуется поч­ти идеалистической. Таков был Тобольск ещё в марте месяце.

Нa главной yлице города, ул. Свобо­ды, в старинном казенном «губернаторском» доме помещался низложенный царь с семьей. Но и это несколько особенное обстоятельство на тобольской жизни не отразилось. Была отгорожена невысоким забором площадка пред домом, по которой и раньше никто не ходил, да вокруг дома стояла расставленная охрана т. называемого «отряда особого назначения». И только. Знали, что охраняется бывшая царская семья, и больше ни­чем не интересовались. Охраняется и охраняется.

Но вот запахло весной, начали пор­титься дороги, и проникли первые тревожные слухи, а затем пришли и факты.

В конце марта с чрезвычайными предосторожностями в Тобольск прибыли два вооруженных отряда тюменского и омского совдепов, за ними уральский, ещё омский, за ним латышский и т. д., и т.д.

Появление первого же (тюменского) отряда ознаменовалось вторжением в лучшую гостиницу, с обычными обысками, конфискациями «лишнего», и нападением на клубный буфет, где отряд бесплатно поужинал и заплатил за съеденное лишь через два дня, под давлением омского отряда. С отрядами являлись все какие-то особые или чрезвычайные комиссары, подлинность которых впоследствии подвергалась сомнению (они и оказались не «настоящими»). Но пока что они поспешали наводить на обывателей ужас.

При этом каждый такой комиссар неизменно зачем-то добивался свидания с бывшим царем. Но неизменно же такие домогательства встречали отпор со стороны отрада особого назначения.

Отряд считал себя подчиненным только центральной власти и отрицал за местным совдепом, его отрядом или комиссаром право вторгаться в дело охраны бывшего царя, справед­ливо полагая, что столь домогающиеся свидания лица могут оказаться или про­вокаторами или пособниками бегства.

Но один из прибывших отрядов решил добиваться смены отряда особого назна­чения и в этих целях пригрозил изоляцией, т.е. лишением воды и освещения зданий, занятых семьей бывшего царя и охра­ной. Отряд особого назначения ответил на это фактической подготовкой к бою, вооружившись до зубов. Конечно, всякие домогательства немедленно прекратились.

Но вот в самую отчаянную распути­цу, когда Иртыш вздулся до краев, на улицах Тобольска показалась подводы, везшие ещё один вооруженный отряд. Это был московский отряд с комиссаром Яковлевым во главе, у которого были и несомненные мандаты центральной власти и какие-то действительно чрезвычайные полномочия.

Перед ленинской подписью, проверенной по телеграфу, отряд особого назначения спасовал и допустил Яковлева к бывшему царю. Присутствовавшая, про этом свидании Алиса категорически заявила о своем намерении не расставаться с мужем, увоз которого был предрешен.

И вот, в одно весеннее утро Николай, Алиса и одна из их дочерей Мария выехали уже под охраной московского отряда и 8 человек отряда особого назначения на лошадях к Тюмени. Здесь благополучно сели в приготовленный поезд и двинулись северным путем к Москве.

Но, за­чуяв какие-то угрожающие симптомы в Екатеринбурге, успели повернуть поезд на Тюмень к Омску. А пред Омском узнали о готовящейся и здесь вооруженной встрече и снова поехали через Екатеринбург.

Орудия и отряды на екатеринбургском вокзале не допускали сомнений насчет ближайших настроений уральцев, и, когда поезд бывшего царя въехал между рядами товарных вагонов, комиссар Яковлев исчез. А 8 человек отряда особого назначения были разору­жены и арестованы, но потом уральский совдеп разрешил им вернуться в То­больск.

От комиссара Яковлева в это время пришла в тобольский совдеп телеграмма, гласившая, что он вынужден был сло­жить свои полномочия и выехать в Мо­скву для доклада совету народных комиссаров.

А еще через нисколько дней агентские телеграммы принесли коротенькое официальное извещение ЦИКа (но не самого Совета Народных Комиссаров), что Николай находится под охраной уральского отряда, который, кстати сказать, вынес резолюцию насчет соглашательства и контрреволюционности Ленина.

Так Николай и продолжает оставаться в Екатеринбурге, куда в конце мая доставлены и остальные члены его семьи.

Губернаторский дом в Тобольске полу­чил, наконец, положенное по статуту назначение – его занял тобольский совдеп».

Чья воля остановила перевод Николая II с семьей в Москву? И где большевистское большинство в Советах Екатеринбурга?

Если даже Московский совет состоял из 31 процента так называемых большевиков и сочувствующих! Во всех Советах губерний и городов преобладали царские опричники – члены бывшей царской администрации и их местных управлений.

Та же «Сибирская жизнь» 10-го августа 1918 года публикует материал:

«Участь царской семьи»:

«31 июля редакцией челяб. газ. «Утро Сибири» получен информационный материал из жизни Екатеринбурга за последние дни.

Paсcтрел Николая Романова подтверждается особой правит. прокламацией.

Захвачены все его бумаги.

В 10 верстах от Екатеринбурга 30 июля обнаружен курган, где найдены металлические вещи, принадлежащие в отдельности всем членам царской семья, и кости сожженных трупов по числу членов семьи Романовых.

На место сожжения выехали следственные власти.

Заложниками увезены вел. Кн. Елена Петровна, гр. Гендрикова и третья фамилия пока не известна.

Всех заложников 60 чел.

Бежали большевики в Верхотурье».

Так что это? Расстрел или имитация?

Заложников 60 человек, сопровождающих их должно быть не менее 300 или 500. Это целый отряд, ушедший в небытие…

Вот почему никогда не откроются архивы. Где списки членов Екатеринбургского Совета? Кто командовал войсковым областным отрядом? И т.д.

Где эти отряды, которые были в Тобольске? Чьи? И почему такие же формирования не могли быть на всем пути следования царской семьи

Прошло 99 лет, вот только чего: расстрела или имитации? Спровоцированной белыми частями, для дискредитации большевистской власти, тем более в дни левоэсеровского мятежа.

Источник