Что значит похороните меня за социум
алёна швец. — Похороните меня за социум
Коротко: интересная любовная лирика. Послушайте «Мальчика из питера» и «Соперницу», чтобы влюбиться в альбом.
Не использую букву «ё» в письменной речи, но в псевдониме этого исполнителя без нее не обойтись, так же, как и без точки в конце. В свои 17 лет Алена уже смогла выпустить альбом, который «взорвался» и принес ей в группу Вконтакте уже почти 40 000 подписчиков. Ее путь весьма похож на путь той же Гречки или Монеточки: группа Вконтакте, песенки, песенки, песенки, а потом резкая популярность. Похоже, что эта схема все таки не одноразовая, и девушки не будут единственными, кто добился узнаваемости подобным способом.
Но перейдем все таки к самому альбому. Его можно отнести к достаточно новому жанру «Пост-бард», придуманному солистом группы «Сатана Печет Блины» Святославом Свидригайловым (Монеточку и Гречку тоже можно отнести к этому жанру). Название альбома отсылает к повести Павла Санаева «Похороните меня за плинтусом». Песни в альбоме про типичную жизнь школьницы: парни, бывшие парни, желанные парни, учителя… Любовная лирика, короче. Но это совсем не похоже на группу «Френдзона», это не карикатурные собирательные образы веселой школьной жизни, а весьма конкретные истории девушки, которой не очень-то везет в этой самой школьной жизни, и с этим персонажем себя ассоциировать намного проще. В альбоме 8 композиций, но это как раз тот случай, когда меньше значит лучше. Мало кому понравятся все песни из альбома, но каждый найдет там что-то для себя, потому что песни весьма разнообразны. Однако чувствуется, что исполнитель еще не очень опытный, потому что песни построены по одинаковой схеме, но если об этом не задумываться, ухо этого и не услышит; музыкальная же составляющая весьма разнообразна. Это альбом эмоций (какой на самом деле и должна быть вся музыка), на что и намекает обложка альбома, однако от большинства современной музыки эмоции испытываешь именно от инструментала, здесь же главной фигурой является именно текст, а гитара на заднем плане — это прекрасная приправа, но не более. Вокал необычный, но очень приятный. Альбом универсален, он подойдет всем: и школьникам, которые смогут сказать «жиза», и взрослым, которые смогут поностальгировать по школьным временам. Перейдем к разбору песен:
Резюмируя, можно сказать, что в исполнительнице виден (или слышен) большой потенциал, есть, куда расти, но уже сейчас это очень даже слушабельный материал, который попадет к вам на репит на ближайшую неделю. Будем держать вас в курсе, когда будет выходить новый материал Алены.
Фильм «Похороните меня за плинтусом» смотрим вместе с психологом
Бабушка, а для чего тебе такое больное сердце?
Трудно писать о фильме, который повествует о таких мерзких проявлениях человеческой природы, что сразу после просмотра невольно хочется откреститься, плюнуть через плечо и забыть про все увиденное, дабы не ходить потом с гадким ощущением вины за невольное соучастие.
Еще труднее в этой ситуации не выступить в роли адвоката или обвинителя, потому как имеем мы дело с ситуацией уникальной, которая исключает возможность применения категории вины — ситуацией всепоглощающей, животной, надрывной «любви на выживание».
Итак, жили-были персонажи повести Павла Санаева, а потом и одноименного фильма Сергея Снежкина «Похороните меня за плинтусом»: мама Оля (Мария Шукшина), бабушка Нина (Светлана Крючкова), дедушка Савельев (Алексей Петренко), внук Саша (Саша Дробитько) и художник дядя Толик-алкоголик (Константин Воробьев), по совместительству теперешний муж мамы Оли. И разыгралась в этой отдельно взятой семье форменная шекспировская драма с бушеванием страстей и смертоубийством. Но странным образом по итогам разыгравшейся трагедии из всей этой «честной компании» никого не жаль, кроме пацана, потому что он совсем еще маленький.
ЛЮБОВЬ КАК ПРЕСТУПЛЕНИЕ
Поскольку вся эта история снята в жанре фильма-воспоминания, существуют два больших соблазна. С одной стороны, ограничиться в объяснении происходящего психиатрическим диагнозом бабушки и алкогольной созависимостью дочери. А с другой — увидеть в этом повествовании очередную «чернуху» на советские времена и свести все к «объективным обстоятельствам» — мол, при Союзе все так жили.
Хотите, чтобы ваше желание исполнилось? Приглашаем на трансформационную психологическую игру, которая ускорит исполнение!
В обоих случаях картинка получится, мягко говоря, неполной.
Так что договоримся сразу — антисемитизм стариков, психиатрию бабушки, дедушкино звание народного артиста СССР и диссидентские замашки Толика-алкоголика можно смело выносить за «скобки» происходящего.
Итак, начнем, конечно же, с бабушки.
Во-первых, как поется в известной песенке: «Отц-тоц-первертоц, бабушка здорова!» «Пограничненькая», конечно (то есть бабуля находится на грани нормы и патологии), но здоровая старушенция, масштабностью своего образа и роковыми последствиями деяний вполне достойная занять место в ряду знаменитых отечественных литературных персонажей: старой графини из пушкинской «Пиковой дамы», старухи-процентщицы Федора Достоевского и прочих обитателей этого виртуального дома престарелых, вплоть до «Старухи» Хармса. Вот только вместо песенного компота («Отц-тоц-первертоц, кушает компот!») наша героиня с аппетитом поглощает самых близких ей людей. Честно говоря, поражает убедительность этого образа — ничего лишнего, все логично, последовательно и страшно…
Можно бы было попытаться все списать на тяжелую жизнь и потерю первенца, если бы не несколько раз подчеркиваемое в сюжете «актерство» бабушки, которое она сознательно использует для манипуляции. Похоже, что бабушка в какой-то момент сочла свои страдания настолько невыносимыми, что приватизировала право не только страдать самой, но и вовлекать в это страдание окружающих.
Таким образом, бабушка адаптировалась, выжила, преодолела свою беспомощность ценой того, что она всех вокруг сделала беспомощными. При этом она продолжает жить в режиме выживания. Отсюда патологическая жадность, боязнь перемен, подозрительность и мизантропия. Если перефразировать Эриха Фромма, это не выживание «для», а выживание «от», ну или точнее — «за счет». Энергию бабушка черпает в том, что беспрерывно навязывает окружающим чувство вины, тем самым делая их зависимыми и беспомощными, а потом за эту самую беспомощность она их и «распинает».
В результате длительного применения такого оригинального способа адаптации у бабушки возникает несколько сквозных жизненных тем.
ЧЕСТНОСТЬ
Непозволительная, «предельная» честность во взаимоотношениях с окружающими, доступная только окончательно разложившейся личности. Ведь что происходит? Бабушка, спасая внука от многочисленных болезней (причиной которых во многом она сама), уже не имеет душевных сил на лицемерное отношение к «вечно болящему» и потому режет правду-матку, потчуя сознание ребенка замечательными определениями — «гнилье», «падаль», «сволочь» и так далее.
При этом патологичность ситуации проявляется еще и в том, что «в норме» именно сильно болеющие дети являются в семье главными манипуляторами, а в нашем случае эту роль безапелляционно монополизировала бабушка, которая и есть «самый больной ребенок». Недаром она закатывает ему граничащую с ночным кошмаром «детскую» истерику (валится на пол, орет, царапает себе лицо), вынуждая 7-летнего мальчика занять по отношению к себе утешающую позицию взрослого мужчины.
По большому счету бабушка в воспитании Саши совершает фактически единственную ошибку и единственное же преступление — проецируя на внука свои конфликтные взаимоотношения с дочерью, она требует от ребенка не просто проявления «союзнической» позиции, а осуществления выбора между нею и матерью. А дети такие вещи не прощают!
ВИНА КАК СТРАСТЬ
Собственно говоря, Саша — единственный из всех участников драмы, который в силу возрастных особенностей почти не подвластен главному «тайному оружию бабушки» — виртуозному навязыванию окружающим чувства вины. Внушая это замечательное чувство, можно с людьми творить чудеса. Оно дает непомерную власть, но власть хрупкую перед детской любовью.
ВОСПИТАНИЕ КАК ПРОКЛЯТИЕ
Вообще-то, первый «сбой» модель бабушкиного воспитания дала еще на маме Оле, которая вполне закономерно выросла человеком зависимым, но умудрилась при этом не только реализовать свою протестную природу, но и каким-то чудом дважды вырвалась из заботливых объятий бабушки замуж, оставив в заложниках сына Сашу. А бабушке осталось только злобствовать, совместно с дедушкой молчаливо наблюдая за «грехопадением» бестолковой «дочки-матери», и настраивать против «отступницы» ее сына. При этом престарелые супруги воспринимают жизнь дочери исключительно как укор за то, что «проморгали» красавицу, а теперь уже ее поздно воспитывать, но они честно пытаются. Кстати, бабушка так и не озвучивает, какие такие ее надежды не оправдала дочь.
И вот тут на сцене появляются мнимые «антиподы» стариков — парочка мама Оля и Толик-алкоголик, отставная актриса без определенных занятий и алкаш-художник. Замечательные они в том смысле, что являют собой яркий пример созависимых интеллигентских отношений, то есть мутную смесь инфантильности, беспомощности, неизбывной тяги к высокому и алкоголизма. При этом остатки демонстрируемой ими нравственной свободы четко отрегулированы бедностью существования, а способность «совершить поступок» проявляет себя только в логике затянувшегося подросткового кризиса. Потому как и покупка Саше железной дороги на вырученные от продажи чужого бинокля деньги, и демонстративное возвращение деду Савельеву купленной за его же деньги дубленки, несмотря на весь кажущийся пафос происходящего, вдребезги разбиваются об один маленький факт — Оля и Толя давно уже живут за дедушкины деньги. И на поверку являются такой же неотъемлемой частью созданной бабушкой созависимой системы семейных отношений, как и вечно виноватый перед супругой народный артист.
По большому счету вся эта история являет собой подробный экскурс по извращенным, неуклюжим способам проявления любви. Дед на словах ненавидит дочь, а на деле помогает ей деньгами. Бабка ненавидит всех и обожает внука, но больше всего любит себя. Мама Оля любит Сашу, но связана по рукам и ногам усвоенным с детства мифом о собственной никчемности, Толик любит Олю, но неспособен справиться со своим диагнозом. И только маленький Саша действительно способен на подвиг ради любимой мамы.
Приглашаем на живые онлайн-вебинары:
Кстати, замечателен и уход бабушки, которая в какой-то момент «заигралась» и не рассчитала степень своего морального падения, за что, продемонстрировав на прощанье своим потомкам оголенную задницу, честно поплатилась жизнью.
При этом своею смертью она фактически поставила большой вопросительный знак в дальнейшей судьбе всех выживших персонажей. Удастся ли им преодолеть себя? И насколько сильнее здравого смысла окажутся плоды бабушкиного воспитания?
Впрочем, ростки выздоровления посажены в душу Саши самой бабушкой: равнодушие — очень сильное лекарство.