Что означает султанат в концепции ибн халдуна
Забытые имена: Ибн Хальдун – человек, описавший законы экономики за 400 лет до Адама Смита
Мир, в который пришел Ибн Хальдун
В далеком 1332 году в Тунисе, в семье выходцев из Андалусии, родился мальчик с простым именем Абу Зейд Абдуррахман ибн Мухаммад ибн Хальдун аль-Хадрами аль-Ашбили.
Мальчику суждено будет прожить долгую, по меркам своего времени, жизнь (74 года) и стать свидетелем заката великой эпохи, давшей миру Аль-Бируни и Ибн Сину, Фирдоуси и Аль Джазири и сотни других гениев.
«Культурное топливо», бережно хранимое арабами и персами (в отличии от европейцев) наследие эллинизма, заканчивалось.
Повсеместно к власти приходили тираны.
А что же наш мальчик, с рождения которого мы начали этот рассказ?
Последний гений: «асиаййа» и «Мукаддима»
В объяснении природы возникновения человеческих мотиваций он нашел термин «асиаййа», близкий к гумилевской «пассионарности», иначе обозначаемой как «коллективная ответственность» или «соседская солидарность».
По его мнению, после прихода к власти знати, источники богатства, или ренты, распределяются между членами клана. Неизбежно наступает период престижного потребления, в котором низшие члены властной пирамиды ориентируются на высших, пытаясь приблизиться к уровню потребления последних.
Ресурсы, богатства, имеют ограниченные запасы, но при этом количество приближенных к элите, участников престижного потребления, не уменьшается, а возрастает.
Одновременно верховный правитель (султан) пытается избавиться от всех тех, кто помнит его равным себе, начинается замена носителей «асиаййи» на чиновников, чьей целью являются не идеологические мотивы, а исключительно достижение материальных благ в обмен на ревностную службу.
Недостающие ресурсы пробуют взыскать, вводя новые и новые налоги и поборы и придумывая новых, весьма сомнительные для окружающих, механизмы распределения благ, но, по мере их введения, это вызывает все большее и большее возмущение подданных при определенном равнодушии новых приспешников.
Могущество власти падает.
«Правящий класс, достигший полной монополии власти, с течением времени разрастается и увеличивает свои потребности, что снижает его способность адекватно реагировать на истощение общественных ресурсов, упадок хозяйственной активности, обнищание и деградацию населения, утрату могущества. В этих условиях попытки демонстрации мощи и благоденствия перед внешними соперниками и своим населением, подкуп приспешников могут отсрочить, но не могут предотвратить крах режима и смену власти».
Эта теория ибн Хальдуна была, судя по всему, хорошо известна черкесским мамлюкам, правителям Египта, где в ту пору, на весьма заметной должности верховного кади (судьи) трудился ибн Хальдун.
Итог? Никаких итогов…
Участие государства в делах предпринимательства он считал чрезвычайно вредным, и категорическим вредом считал любую меру, что могла бы препятствовать развитию производства и торговли.
Ибн Хальдун настаивал (наживая себе немалое число врагов) на массовом сокращении войска и чиновников.
Социальные и экономические воззрения ибн Хальдуна не получили известности при его жизни.
Что означает султанат в концепции ибн халдуна
Политическое учение Ибн Халдуна.
Ибн Халдун, как и все его предшественники, включая и Аристотеля, утверждал, что человек по природе есть существо общественное. По мнению средневекового мыслителя, человек не может выжить вне общения с другими людьми, которые вынуждены объединяться для добывания пищи и защите своей жизни. Достигнув объединения, люди встали перед необходимостью в вожде, «защищающим одних из них от других из-за вражды и насилия, которые существуют в животных натурах людей» [39]. Таков смысл царской власти, по Халдуну, потребность в которой является естественным качеством человека. Главным отличием учения Халдуна от всех предшествующих ему политических теорий, было не только в том, что он исследовал реально существовавшие формы государственного устройства, которые к тому же на этот момент прошли определенный исторический период, накопив необходимый эмпирический материал, но и в том, что Халдун связывает общественное бытие человека не с его духовной природой и инстинктивными стремлениями, а с естественными потребностями человека в пище, в средствах к жизни. Впервые был выдвинут тезис, о том, что государство и общество не тождественны, хотя жизнь общества невозможно без политической организации.
Весьма интересны воззрения Халдуна на влияние климата, географических условий и сверхъестественных сил на жизнь человека. Халдун утверждал, что климат и связанные с ним географические условия оказывают на человека троякое воздействие: обусловливают некоторые особенности его физического строения; определяют, в определенной степени, характер и темперамент целых племен и народов; стимулируют или ослабляют стремление людей к труду и упорству в добывании средств пропитания. Все это влияет на историческое развитие общества, но не обусловливает его.
Люди, по мнению Ибн Халдуна, первоначально пребывают в состоянии дикости (таваххут). В дальнейшем человек выделяется из природного мира и обретает социальность. Человеческое общество в своем развитии проходит 2 этапа развития: бидава и хидара. Эти этапы различаются между собой способом добывания пищи и средств к существованию. Если бидава это земледелие и скотоводство, то хидара отличается наличием, наряду с земледелием и скотоводством, развитых ремесел, торговли и искусств. По мнению, российского исследователя Игнатенко, бидава и хидара следует переводить как «примитивность и цивилизация» [40] соответственно. Часто также употребляется перевод этих слов как сельская (кочевая) и городская жизнь. Переход от одного этапа ко второму происходит постепенно и обусловлен материально-экономическими причинами, прежде всего, тем, что люди начинают производить избыточный продукт, что ведет к образованию роскоши, а, следовательно, к появлению различного вида ремесел, наук и торговли. Это происходит т.к. меняется характер потребления. Если ранее человек потреблял только то, что необходимо для его биологического существования, то на этапе цивилизации к прежнему потреблению прибавляется потребление «приносящее пользу» (хаджи) и «лишенное необходимости» (камали). Последнее Халдун рассматривает как излишнее и даже вредное. Между этапами нет резкой грани, а появление избыточного продукта граница условная. В рамках одного региона могут существовать 2 этапа одновременно. Также «переход некоторых групп от примитивности к цивилизации может осуществляться в результате захвата избытка, возникшего в других группах» [41]. Характерный пример – завоевание арабами цивилизованных стран и народов Двуречья, Средиземномороья и др.
Каждому этапу жизни общества присуща своя, исторически обусловленная политическая организация – «асабийя» или государство. Понятие «асабийи» выступает у Халдуна как основа общества, как генетическая основа государственной власти, как сила, обусловливающая прочность возникающего государства и крах одряхлевшей династии, и, наконец, как важнейшая политическая сила исторического процесса. Причем понятие «асабийя» Халдун употребляет только относительно сельского (кочевого) общества. Что касается общества городского (цивилизации), то для него характерно такая форма политической организации как государство во главе с правителем или царем, обладающим неограниченной властью, основанной на насилии. Однако генетически царская власть и государство связаны с «асабийей», так же как само городское общество (цивилизация) есть результат развития сельского общества. В своем исследовании Халдун проводит четко разграничение между царской властью и властью вождя отдельного племени, которое основывается на принципе легитимности правителя. Согласно ему царская власть есть «нечто, превышающее руководство вождя, которое основано только на авторитете; люди следуют его советам, но принудить их выполнить его решения он не может» [42]. Напротив, основанная на «асабийи» царская власть, помимо всего прочего имеет аппарат принуждения и насилия. Обозначив механизм формирования власти в рамках одного народа, одной страны или группы племен, Халдун сделал попытку осмыслить основы взаимоотношения между народами, причины войн и конфликтов. Так, достигнув верховной власти над одним народом, «асабийя» пытается достичь власти над носителями другой «асабийи». Если они равны, то они становятся врагами и соперниками, если же нет, то одна покоряет другую или ставит ее в зависимость.
Государство – это форма, которая должна соответствовать своему содержанию, т. е. власть определяется уровнем развития общественной жизни. Государственная политика, по Ибн Халдуну, не ограничивается одними правителями, а включает участие в ней всех подданных. Следовательно все изменения государства связанны не просто с изменениями положения главы государства, но всего общества в целом. Само государство имеет определенные рамки существования, определяемые возрастом трех поколений, примерно 120 лет. В течение этого срока государство проходит пять этапов развития: возникновение новой принудительной власти взамен прежней; узурпация верховной власти в своих руках, после того как правитель расправиться со всеми своими сподвижниками, помогавшими ему прийти к власти; расцвет государства, в котором господствует порядок, спокойствие, уверенность и непомерная роскошь, постепенно разлагающие политическую элиту и все общество в целом; переход к насилию и деспотизму для подавления оппозиции и сохранения достигнутого уровня жизни, что происходит на фоне все уменьшающего количества ресурсов; упадок и гибель династии.
В силу этих внутренних закономерностей общественной жизни каждая династия претерпевшая разложение и гибель, сменяется новой династией которая первоначально находит себе военную опору в «асабийе». Однако смена династий не означает круговорота общественной жизни. Гибнет одно государство, на смену ему приходит другое. В то же время смена династий означает новый шаг в развитии города как высшей формы общественной жизни. Дело в том, что с приходом к власти новой династии в сферу городской жизни вовлекаются большие массы сельского населения, здорового морально и физически, строятся новые города, снижаются налоги, исчезают или сокращаются «обычаи роскоши» и излишества, восстанавливается нравственность. Следует заметить, что исторический процесс, по мнению Ибн Халдуна, имеет необратимый поступательный, а не циклический характер, что выражается в количественных и качественных изменениях при смене одной династии другой.
Ибн Халдун не только рассмотрел вопрос об этапах развития государства в теоретической плоскости, но и попытался применить свою теорию к анализу исторической эволюции халифата, его превращения в монархию. Основной причиной такого превращения он считал кризис социальных условий существования общины, когда в качестве начала, объединяющего мусульман, «веру заменил меч». В результате если вначале халифат был лишен признаков монархии, то постепенно форма правления мусульманского государства стала сочетать в себе черты халифата и монархии и, в конце концов, превратилась в монархию в полном смысле. По мнению Ибн Халдуна, мусульманское государство в своем развитии прошло четыре этапа:
1. полный («чистый») Халифат «праведных» халифов;
2. постепенный переход к монархии при сохранении внешних атрибутов Халифата, когда вера была постепенно заменена силой при сохранении всех основных целей и функций Халифа, а консультации и договор Халифата уступили место силе меча и деспотическим методам правления (от Муавии до начала Халифата Аббасидов);
3. превращение государства, по сути, в монархию при сохранении за ним лишь названия Халифат (Халифат Аббасидов);
4. распад единого мусульманского государства и завоевание арабов другими народами, когда государство даже официально перестало именоваться Халифатом и, глава государства перестал быть муджтахидом.
Ибн Халдун выделял три разновидности форм правления:
Свои симпатии в вопросе о форме правления Ибн Халдун отдает Халифату и Султанату. При этом философ отмечает, что мусульманское право, на котором основан Халифат, действовало в полной мере лишь в период первых четырех праведных Халифов. После этого Халифат постепенно трансформировался в Султанат, в котором светский фактор потеснил религиозный. В то же время Халдун отмечает, что Пророк и первые Халифы обладали куда большей легитимностью в глазах своих подданных, чем светские правители Султаната.
Таким образом, явно опережая свое время, Ибн Халдун, сделал попытку поднять политический анализ до уровня теоретического знания, методологического инструмента цивилизации, что, надо сказать, не всегда находило должного отклика у современников.
Политическая теория Ибн Халдуна явилась той вершиной, достигнув которой мусульманско-правовая политическая теория, по сути, остановилась в своем развитии. В период османского господства трудно найти хотя бы одного мыслителя, который добавил бы что-либо к классической разработке проблем халифата и форм правления. Наука в целом оказалась в руках богословов и глав религиозных сект, которые были одной из опор официальной власти, выражавшей интересы феодалов. Поскольку османское государство продолжало внешне придерживаться принципов мусульманского права, юристы признавали законность этой власти, призывали к повиновению ей и в своих произведениях старались оправдать политику правителей искусственными ссылками на нормы мусульманского государственного права.
39. Бациева С.М. Историко-социологический трактат Ибн Халдуна «Мукаддима» / С.М. Бациева. – М: «Наука», 1965. – С.143.
40. Игнатенко А.А. Ибн-Хальдун / А.А. Игнатенко. – М.: Мысль, 1980. – С.64.
41. Игнатенко А.А. Указ. Соч. С.70.
42. Бациева С.М. Указ. Соч. С.189.
43. И стория политических и правовых учений: Учебник для вузов / Под ред. В.С. Нерсесянца. – 3-е изд. – М.: Изд-во «Норма», 2002. – С.144.
Текст книги «Мамлюки»
Автор книги: Кайрат Бегалин
Жанр: Культурология, Наука и Образование
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]
Глава IV
Смена династий
Средневековый автор ибн Халдун в своем труде «Китаб алибар» дает обзор почти повсеместного господства тюрок в мусульманском мире и пишет: «В период, когда безмятежная жизнь и праздность мусульман, отсутствие у них жизненных сил и мужества обрушили на их головы вторжение крестоносцев и монголо-татар, Аллах сделал Египет защитным бастионом против неверных в лице мамлюков из сильных и многочисленных тюркских племен». Более того, продолжает он, «Аллах своим провидением сделал так, что волна за волной, поколение за поколением тюрки будут приходить в мусульманский мир, чтобы не дать старым привычкам к вялости и спокойной жизни снова укрепиться среди мусульман».
Действительно, в средневековые времена кочевые тюрки были вершителями судеб мира ислама. Тюркские династии правителей сменяли одна другую, но глубинные причины этих перемен сегодня уже скрыты во мгле веков и для наших современников сохранился только вопрос: что же повлияло на смену династий в Мамлюкском султанате?
В восточных хрониках отмечается, что после принятия в 1312 году ислама правителем Золотой Орды ханом Узбеком прекратилось поступление тюрков-степняков на невольничьи рынки Каира и Дамаска. Некоторые авторы считают, что по этой причине в конце XIV века власть перешла к мамлюкам кавказского происхождения, но при этом тюрки оставались костяком египетской армии на всем протяжении существования Мамлюкского султаната.
Некоторые исследователи объясняют это тем, что тюркские племена на Кавказе в период средневековья были одним самых многочисленных этносов. Это подтверждают и письменные источники. Например, в грузинской летописи «Картлис цховреба» сказано, что половцы входили в отряды кавказцев, боровшихся с войсками монгольского хана Хулагу в 1256 году, и что в походах иранского шаха Газана тоже участвовали половцы, «прославившиеся бесстрашием и отвагой».
Показательно на этом фоне выглядит происхождение кабардинских княжеских фамилий. Эти правители были тюркскими выходцами из Карачая, Балкарии, Кумыкии и Крыма. Родоначальником кабардинских князей был Инал-тегин, имя другого деятеля Темрюк. До XVII века среди кабардинских князей сплошь встречаются тюркские имена. Иными словами, на протяжении долгого времени тюрки были правящим сословием у кабардинцев. Однако в XVIII веке большая часть их знати была уничтожена.
Следует также напомнить, что Северный Кавказ был одним из улусов Золотой Орды. Известны имена некоторых наместников Кавказского улуса. При хане Бату эту должность занимал его брат Берке, затем – Ногай. В конце XIII – начале XIV вв. здесь правил Тохта.
На Северном Кавказе находились ставки золотоордынских ханов. В первой половине XIV века арабский путешественник ибн Баттута встретил отдыхавшего там Узбек-хана.
Кроме того, в 1312 году ислам приняла только верхушка Золотой Орды. Большинство тюркского населения почитала другие религиозно-философские учения. Например, аланы, часть хазар, половцев и асов исповедовали христианство. Представители этих племен главным образом и наполняли рынки работорговли Ближнего Востока в XIII–XV вв. Интересное свидетельство на этот счет оставил ал-Омари. О жителях Дешт-и Кыпчака он писал: «…когда в иные годы они находятся в стесненных обстоятельствах, они продают детей своих, чтобы за выручку с них прокормить себя, и говорят относительно тех из детей своих, которых они продают: «Лучше остаться в живых нам и ему (дитяти), чем умирать нам и ему».
Торговля детьми приносила большие выгоды работорговцам, в средневековые времена они были частыми гостями в Степи. По словам английского путешественника XVI века Л. Дженкинсона, когда он был в Ногайской Орде, где в ту пору свирепствовал голод, он «мог бы купить много красивых татарских детей, целую тысячу, если бы хотел, у их собственных отцов и матерей, а именно мальчика или девочку за каравай хлеба, которому цена в Англии 6 пенсов».
Золотоордынские правители препятствовали торговле своими подданными. Узнав о том, что генуэсцы скупают в степи детей, хан Джанибек пришел в ярость. Он осадил крепость Кафу (современная Феодосия). Не в силах взять ее, приказал забросить в крепость труп умершего от чумы человека. Эпидемия заставила генуэсцев покинуть город, а вместе с ними болезнь пошла гулять по Европе.
Также как в Египте тюрки нередко приходили к власти в других странах. Например, Булгарский царь Георгий Тертер (1281–1292 гг.) был половецкого происхождения. Его армия тоже состояла из тюрков. Судя по находкам в Булгарии и Венгрии каменных статуй, племена половецкого союза долго сохраняли традиции предков. Половцы в Венгрии тоже скопились в «большом количестве», там же проживали остатки печенежских орд в северо-западных районах. Освоившись, они даже напали на татаро-монгольскую армию Сонкура.
В этот период истории арабские летописцы называли тюрками рабов из Венгрии и Булгарии. Военнопленные с Балкан носили тюркские имена. Л. Гумилев пишет, что пленные венгры, булгары, албанцы, кавказцы пополняли армию мамлюков.
В средневековые времена работорговля была одной из прибыльных статей пополнения государственной казны. Однажды часть половцев переправилась в Валахию через Черное море. Государь валахский отвел им долину между двумя горами. Когда половцы расположились там, он неожиданно напал на них и многих взял в плен. Все они были проданы в рабство.
Только через столетия половцы осели на территории Венгрии и христианизировались. Долгое время они были лучшими всадниками венгерского войска. Венгров-секеев, живущих сегодня в Румынии (область Трансильвания), ученые считают потомками печенегов. У них сохранились предания об их гуннском происхождении, а в современном венгерском языке они оставили более 1500 слов тюркского происхождения.
Тюркские военнопленные пользовались большим спросом на средневековых рынках работорговли. В Византии катафрактарии состояли из булгар и хазар. Дружины печенегов и половцев служили Византии и Венгрии. Киевскую Русь оберегали торканы, берендеи, косоги, ковуи и «дикие» половцы. В Венгрии и Булгарии – печенеги, половцы, асы. В Грузии – половцы и аланы. Профессор Вернет из Барселоны пишет, что «тюрков использовали во вспомогательных войсках в Испании и Магрибе в XIV веке и что в Фесе был даже квартал, называемый их именем».
Бахри и Бурджи
В арабских средневековых источниках период господства мамлюков-бурджи обычно именуется «Дулат аль-джаракиса», буквально – «Государство черкесов». В разные исторические периоды русские летописцы называли черкесами чуть ли не все народы Северного Кавказа и Украины. На самом деле ни один из этих народов не имеет такого самоназвания, за исключением западных казахов Младшего жуза и алабугских татар. Подтверждение этому можно обнаружить в труде «Родословная тюрков, киргизов, казахов и ханских династий» Шакарима Кудайберды-улы. Он пишет: «шеркесы входят в Младший жуз казахского народа».
Некоторые сведения содержатся также в работе известного историка В. Радлова: «шеркес – подразделение казак-киргизов малой орды, племени алачин». Иными словами, этноним «шеркес» – это самоназвание казахов Младшего жуза, которые проживают в настоящее время в Атырауской, Уральской и Астраханской областях, а также алабугских татар, живущих в Калмыкии и Астраханской области.
Большая часть казахов Младшего жуза происходит от половцев, которые вошли в империю Чингисхана, точнее в Синюю Орду. Кстати, Тохтамыш был ханом этой орды, оттуда был родом и другой претендент на престол – хан Черкес. По сведениям ибн Баттуты, в столице Золотой Орды – Сарае – существовали асские и черкесские кварталы.
Мамлюкские династии Бахри и Бурджи были тюркскими. По этому поводу К. Босворт пишет: «В рамках независимого правления мамлюков, длившегося несколько веков, искусственно различают две линии султанов: мамлюкских султанов Бахри, названных так потому, что первоначально казарма этой гвардии находилась на острове ар-Рауда на Ниле (ал-Бахр), и султанов Бурджи, получивших это название по цитадели Каира (ал-Бурдж), в которой разместил свою гвардию султан Калаун. Среди Бахритов преобладал принцип наследственной власти, а среди Бурджитов наследственная передача власти не разрешалась; вместо этого существовало нечто вроде древнетюркской системы сеньората».
Преемник Бейбарса султан Калаун создал из своей гвардии первые отряды бурджитов, которые пришли к власти и положили начало новой династии правителей. Не все ученые считают ее тюркской, главным основанием при этом служит тот факт, что свое название гарнизон бурджитов получил раньше правления султана Калауна. Вместе с тем сегодня существует несколько работ, в которых Бурджитов называют грузинами, адыгами и т. д. Хотя из 27 султанов династии Бурджитов 14 носили арабо-персидские имена, а 13 были тюркского происхождения. Может, имена султанов заимствованные? Но в мусульманской стране после обращения в ислам им, скорее всего, дали бы не тюркские, а арабские имена. Ведь арабы и другие народы тюркскими именами массово не пользовались. Мамлюки – единственные, кто на мусульманском Востоке сохранил свои имена, данные им от рождения.
Кроме того, на сегодняшний день неизвестны ни арабо-грузинские, ни адыго-арабские словари мамлюков. Зато существуют словари и литературные произведения на тюркском языке, созданные в XII–XVI вв. на территории Египта.
Если первые словари создавались в период династии бахритов, то как объяснить создание тюрко-арабских словарей в бурджитский период? Среди них широко известны три словаря: «Китабу булгат ал-муштак фи лугат ат-турк Вал-кифчак; Китаб ал-идрак лисан ал-атрак; Эт-тухват-уз-закия фил-лугат-ит туркия».
По всей видимости, Бахриты и Бурджиты – это разделение представителей западных и восточных тюркских народов. Косвенно это подтверждает то обстоятельство, что на территории Великой степи существовало тюркское племя Бурджи, что означает волк. Часть исследователей даже считает, что название второй мамлюкской династии происходит от известного племени.
«Государство черкесов»
Страницы хроник мамлюков переполнены заговорами, убийствами и междоусобными войнами. Жертвами становились не только халифы, но и сами тюркские военачальники и султаны. В результате внутренних конфликтов погибли всесильные мамлюки Утамыш, Итах, Багир, знаменитый султан Бейбарс, Кутуз, эмир Байдар, Сункур аль-Ашкар, аль-Малик Халил и многие другие.
Интриги и заговоры не прекращались и в последующую эпоху правления мамлюкской династии Бурджи. Напротив, они приняли гораздо более широкие масштабы. Уже при Баркуке, первом черкесском султане, Каир стал напоминать гнездо ядовитых змей. Развернулась безумная вражда между мамлюками, и изо дня в день солдаты рубили друг друга на улицах города.
Новый правитель Фараг, сын Баркука, заточил своего врага Муаеда в тюрьму, где тот поклялся, что если он придет к власти, то построит на этом месте мечеть. Он сдержал слово, истратив на строительство огромные средства.
Муаед был жестоким и властным правителем, но при этом в нем уживался талант музыканта и поэта. Мамлюки так страстно были увлечены борьбой за власть, что никто из них не пришел на его похороны.
После смерти Муаеда его сын Ахмед, полуторагодовалый младенец, был посажен на коня, и в присутствии всей мамлюкской элиты провозглашен султаном. Правда, тут его воспитатели атабеги Алтунбуга и Татар сразу же поссорились. В итоге Алтунбуга был убит.
Татар действовал решительно. Он приказал казнить всех, кто был верен дому Муаеда. Затем, сместив Ахмеда, взошел на престол под именем ал-Малик аз-Захир Татар. Но через три месяца умер при загадочных обстоятельствах.
После непродолжительного пребывания на троне Салих Насир ад-Дин Мухаммеда в борьбу за трон вступили эмир Барсбай, управлявший султанским двором, и атабек (регент) Джанибек. Эмир Барсбай утопил оппозицию в крови и возглавил Мамлюкский султанат.
В течение одного года черкесские мамлюки умудрились сменить четырех правителей, уничтожить несколько десятков эмиров и сотни солдат. Быстрая смена султанов, казалось, должна была остановить претендентов на такое опасное место, но схватки за престол среди мамлюков не прекращались.
Все рекорды по продолжительности правления Мамлюкским султанатом эпохи династии Бурджи побил султан Каит-бей. Мальчиком он был куплен на невольничьем рынке одним из мамлюкских султанов. Он пробил себе дорогу силой и хитростью. При этом Каит-бей обладал вспыльчивым характером. Однажды он собственноручно выпорол председателя султанского совета. Эта выходка сошла ему с рук. Характеризует его еще и другой случай, когда он вырвал глаза и язык знаменитого алхимика Али ибн аль-Маршури за то, что тот не смог превратить свинец в золото.
Устранив высокообразованного старца аз-Захира Тимбугу, Каит-бей занял трон и правил 28 лет. Понятно, что при таком султане его подданные ходили, не смея поднять на него глаза. О присутствии в мамлюкской среде представителей кавказских народов и племен свидетельствует имя эмира Алан-Караджи. Он происходил из княжеского осетинского рода Карадзаути и начинал свою карьеру в качестве пажа и оруженосца султана Каит-бея. В мае 1509 года Алан-Караджа был отправлен послом к османскому султану.
В 1498 году произошло событие, погрузившее Каир в сон почти на 400 лет – был открыт путь из Европы в Индию. Мамлюкский султанат постепенно приходил в упадок, но последний всплеск произошел во времена правления аль-Ашрафа Кансу аль-Гури. Его избрали в то время, когда ему уже было 60 лет. В наследство ему досталась страна, переживавшая глубокий кризис. За спиной у него действовали португальцы, а на другом фланге – османские турки, которые к тому времени захватили Константинополь.
Потерпев поражение от португальцев, в 1516 году аль-Гури повел свою армию на османских турок. Войска сошлись к северу от Алеппо 24 августа, и черкесы были разбиты.
22 января 1517 года турецкий султан Селим вступил в Каир и повесил на воротах Баб аз-Зувейла последнего мамлюкского султана Туман-бея, правившего всего несколько месяцев страной после смерти аль-Гури. Так угасла звезда Мамлюкского султаната, но история касты тюркских воинов на этом не закончилась.
Глава V
Дети Шамбалы
Подобно метеоритам, появлялись и исчезали кочевые племена, менялись их имена – гиксосы, скифы, саки, гунны, аланы, авары, булгары, хазары, сабиры, половцы, печенеги, кыпчаки и многие другие, но с изменением названий мало менялись быт, образ жизни, этнический характер и культура.
Кочевые тюрки широко заявили о себе на исторической сцене гораздо раньше арабов и стали известны еще до начала эпохи великих завоеваний. Позже они защищали границы мусульманского мира, оберегая покой и сон мирных граждан.
Джавахарлал Неру в книге «Взгляд на всемирную историю», отметил, что тюрки не создали свою цивилизацию, подобно китайцам, индусам или иракцам. У них была другая роль – «они олицетворяли военную доблесть Азии».
Правда, во многовековой истории тюркских племен были случаи возникновения недолговечных, но могущественных империй: держава Аттилы, Великие тюркские каганаты (первый и второй), Хазарский каганат, Золотая Орда, Османская империя, империя Тамерлана и другие. Всего их было шестнадцать.
Вместе с тем в разные эпохи и в различных уголках Евразии кочевые тюрки поддерживали династии правителей. Именно они создавали ксенократические государства и устанавливали в них династии правителей: Тулуниды (IX в., Египет и Сирия), Ихшидиды (X в., Египет, Сирия), с небольшими разногласиями Аййубиды (Египет, Сирия, Диарбекир, Йемен), мамлюки (1250–1517 гг., Египет, Сирия,), Расулиды (1229–1454 гг., Йемен), династия Ануш-тегина (1077–1231 гг.), Караханиды (992-1211 гг., Маверанахр и Восточный Туркестан), Зингиды (1127–1222 гг., ал-Джазар и Сирия); Ильдегизиды (1137–1225 гг., Азербайджан), Салгуриды (1148–1270 гг., Фарс); Сельджукиды Рума (1077–1307 гг., Анатолия); Данишкимеиды (1071–1178 гг., Восточная Анатолия); Караманиды (1256–1483 гг., Центральная Анатолия); Джалаириды (1336–1432 гг., Ирак, Курдистан, Азербайджан); Сефевиды (1501–1732 гг., Иран); Газневиды (977-1186 гг., Хорасан, Афганистан и Северная Индия); Делийские Султаны (1206–1555 гг.); Туглуикиды, Халджиты, Сейиды, султаны Бенгалии (1336–1576 гг.); султаны Кашмира (1346–1549 гг.); султаны Шарки и Джайпура (1394–1479 гг.); султаны Мальвы (1401–1531 гг.); Бахминиды и их преемники (1347–1527 гг.).
Иностранные легионы существовали в армиях многих стран с древнейших времен. Как правило, они состояли из наемников, поступавших на военную службу добровольно. В средневековых хрониках мусульманского Востока тюркские военные формирования фигурируют под разными именами: «гулямы», «кулы», «куламы», «капукулари», «турушка», «кулемены» и другие.
В гвардии династии Аййубидов, правившей в средние века Египтом и Сирией, роль защитников отечества выполняли мамлюки. Принято считать, что само слово «мамлюк» означает – «принадлежащие», то есть – «невольники». Если так, то сегодня уже сложно сказать, почему в той части света, которая известна своими давними рабовладельческими традициями, именно рабам доверили святую миссию – защищать покой и сон мирных граждан.
У этого феномена, должно быть, существуют свои объяснения, но единого мнения у современных историков нет. По-разному они толкуют события той далекой эпохи, а читая труды некоторых авторов, невольно думаешь, что в экстремальной ситуации обязательно находятся люди, чувствующие себя призванными вести народы из тупика. Они прокладывают путь, увлекая за собой людей твердой уверенностью в себе. И даже рабы в такой ситуации становятся господами. Явление это довольно подробно описано величайшими мыслителями М. Вебером и Л. Гумилевым.
Вебер первым обосновал так называемую теорию «харизматического руководства», где понятие «харизма» он трактовал как благословение неких непостижимых сил, причем, не обязательно светлых. Согласно его теории, харизматики не только выводили народы из кризиса, но также и заводили их в тупики, что неминуемо приводило к распаду систем.
Суть мало меняется, если описывать тот же процесс в терминах Л. Гумилева. Движение «этносов» во времени и пространстве создавалось страстно увлеченными вождями, то есть «пассионариями». Победа, однако, приводила движение к фазе «угасания», что Вебер называл «рутинизацией харизмы».
Правда, мысли эти почему-то не кажутся новыми и проглядывает в них всего лишь современный пересказ той древней формулы, что нашла отражение в фантастической истории о двух братьях Шамбале и Агарти. Каждый из них в трагическое для их народа время выбрал свой путь в жизни, увлекая за собой и разделяя на две ветви некогда единый степной народ, но только одному из них удалось создать сказочную страну Шамбала, что когда-то существовала где-то в глубинах Азии, и рождались в ней маги-водители народов. Вырастая, дети Шамбалы покидали родину, и уходили в мир, чтобы указать верный путь всему Человечеству.
Было время, когда все сводили к мифу, растворяя добрую часть истории в светлых водах религии. Но вот высохла та река, и на месте том остался лежать только сухой песок. Глядя на него, современная наука пытается понять, насколько чиста была вода в той реке? И только тот, кто не задается этим вопросом, способен разглядеть в мифах самые значимые и умные рассказы, рожденные фантазией древних, и мифического в них для жителей далекой эпохи было не более, чем сегодня мы видим в современных теориях М. Вебера или Л. Гумилева. Просто создавались они в разное время и только в этом, по-моему, их разница.
Кто знает, быть может, пройдет еще две тысячи лет, и потомки скажут, что наша эпоха была наивна и глупа, поэтому и фантазия людей рождала такие же мифы и легенды, какими сегодня нам кажутся истории подобные рассказам о Шамбале.
Впрочем, у каждой эпохи свои события, которые в памяти народов со временем становятся мифами и легендами. Немало было рождено их в связи с возвышением династии мамлюков, историю которых следует рассматривать в общем контексте истории происхождения тюркских военных формирований в странах арабского Востока. В целом все это представляет собой значительный интерес в плане изучения одной из пропущенных глав истории тюркских народов.
Тюрки спасли мусульманскую культуру от насилия крестоносцев и монголов, загнали греков за Босфор, остановили продвижение чингизидов на Ближний Восток, распространили ислам от Египта до берегов Инда.
Отмечая особую роль касты тюркских воинов в истории ислама, необходимо сказать, что они прошли долгий и мучительный путь к своему светлому мигу. А их яркому появлению на исторической сцене предшествовали события и явления, память о которых постепенно угасает во тьме веков. И уже сегодня события тех лет выглядят так, будто складывались они из случайностей, породивших в итоге мамлюкский феномен. Но объяснение его скрыто в эпохе, которую еще предстоит не столько изучить, сколько понять. Возможно ли это, если сохнет река?…