Что означает слово швондер
Новое в блогах
Время Швондеров
Имя Швондер М. Булгаков расшифровал как «Шибко ВОНючее ДЕРьмо»
———————————————————————————
В своей повести «Собачье сердце» Булгаков изумительно изобразил схему советской власти. Власть осуществляет один человек — Швондер, это олицетворение власти, и при нём несколько ассистентов, в том числе и одна русская барышня с аристократической фамилией Вяземская, что тоже очень характерно: были такие иуды из дворянского сословья. Швондеру противостоит русский интеллигент, не просто интеллигент, а частый для Булгакова образ русского гения, это именно русский гениальный человек — русское творческое начало, русская творческая мысль, русская гениальность.
Также у него имеется психиатр, неслучайно носящий фамилию Стравинский — фамилию русского музыкального гения, а также профессор Персиков, который делает гениальное изобретение. И этот Преображенский. Обратите внимание на имена: Стравинский, Преображенский — это люди явно из духовного звания, как и сам Булгаков; Персиков — имеется в виду Северцев, замечательный учёный, портрет которого написан Михаилом Васильевичем Нестеровым и хранится в Третьяковской галерее. В общем, это — символ России, её творческая мысль, её гениальность и борьба её и Швондера.
И вот что профессор делает. Он берёт русского же человека Шарикова — это человекоподобное создание, люмпен-пролетарий, неважно то, что это искусственный человек. Был бы человек из пивной — это было бы бытовое дело, бытовая повесть. Здесь же — фантасмагория, здесь интеллектуальные глубины человеческого духа, который вторгается в божественную природу созидания, в царство Бога, и в конце концов терпит поражение; и сам человек понимает, что в это лучше не вмешиваться, что всё идёт путём эволюции, всё идёт по воле Божьей со всеми потрясениями, нормальная жизнь эволюционирует постепенно, через драмы, через сложности, через высокую творческую мысль. Он берёт именно русского человека, но не человека — полусобаку-получеловека, Шарикова, Булгаков не даёт ему человеческого имени, а называет его “Полиграф Полиграфович”, понимая, что было бы ужасно собаку называть человеческим именем, как теперь евреи называют своих собак русскими именами, унижая русских.
Вот он берёт этого человека, в жилах которого течёт собачья кровь, но какие-то рудименты человеческого мозга присутствуют. И этот люмпен-пролетарий в сущности был человек, у которого взяли этот мозг, обитатель пивной, люмпен-пролетарий Клим Чугункин или Чугунков, музыкант, играющий в пивной на балалайке. Мир его интеллектуальный ясен, и чувственный мир совершенно ясен. Это — полуживотное, которое хочет немедленно исполнять любую свою потребность; где бы ни было, он должен её исполнить. Если ему захочется нагадить — он нагадит, если ему хочется половой акт совершить, то совершит.
Швондер действует как бы таким способом расслоения русского общества, он же не думает, что это собака. Нет, он думает, что это человек, он его воспитывает на марксистский лад, как воспитывали тогда всех русских людей, особенно тех, кого еврейство взяло к себе в союзники. Вот этого люмпен-пролетария он обучает, знакомит с перепиской Карла Маркса, не помню, с Бебелем или там с Каутским. Он его заставляет доносить, выспрашивать, он его делает соглядатаем, доносчиком. Первое дело — он устраивает его в отдел очистки, это же символическое название, ясно, что это такое — отдел очистки, и, наконец, он в решительную минуту даёт ему револьвер для убийства. Главное противостояние не между Швондером и Шариковым, а между Швондером и Преображенским. Потому что Швондер должен уничтожить Преображенского.
И жизнь нам показывает, что Швондеры уничтожали Преображенских, они их не просто уничтожили фигурально, они их стерли с лица земли, уничтожили интеллигенцию, сослали, истребили до седьмого колена, истребили духовенство.
Потомкам этих людей, детям интеллигенции, которые готовы были к восприятию культуры, к получению образования, — не дали такой возможности, им не дали получить образования, ибо швондеры создавали свою советскую интеллигенцию, в значительной своей мере еврейскую интеллигенцию, мыслящую по-еврейски и видящую в русских своих врагов. Ибо Швондер видит в русском интеллигенте своего лютого врага, которого он должен уничтожить. Вот мораль и содержание этого произведения, а совсем не то, что показывают нам в театре, что русский человек такая скотина, свинья, что он похож на собаку и т. д. Это сопутствующие дела. Да он и не русский, да он и не человек, он не человек, в этом-то всё дело, тогда как Швондер (и в этом ужас!) — человек, а это — страшно. При всех условиях Шариков — все-таки фантасмагория, и он перестаёт существовать. А Швондер существовать остаётся. Мы знаем прекрасно, что он Преображенского убьёт. И Преображенских Швондеры уничтожили, а сами Швондеры живы до сих пор.
Швондер жив и колоссально размножился, он пронизал всю нашу жизнь, все этажи, он сидит и правит нами, он ставит спектакль с фальшивым акцентом, ставит спектакль в детском театре и детям внушает мысль о том, что Швондер — славный, хороший, смешной человек, а Шариков — страшный, русский и опасный, берегитесь его, дети! Он руководит театром, он руководит театральным союзом. Вот что такое Швондер. Это Ульянов и Лавров. Вот Швондеры современные театральные — сидящие в театре. Арро, который сидит в союзе писателей, Петров в союзе композиторов, вот Швондеры — Щедрин, Терентьев, который был когда-то Гольдбергом. Они руководят всей жизнью, они сидят в филармониях, консерваториях. И этот Швондер издаёт теперь журналы. Журнал “Знамя”, журнал “Октябрь”. Этот Швондер издаёт газету “Московские новости”. Швондер — это тип послереволюционного времени, до революции этого Швондера не существовало, он появился только после Октябрьского переворота.
Новое в блогах
Время Швондеров
Также у него имеется психиатр, неслучайно носящий фамилию Стравинский — фамилию русского музыкального гения, а также профессор Персиков, который делает гениальное изобретение. И этот Преображенский. Обратите внимание на имена: Стравинский, Преображенский — это люди явно из духовного звания, как и сам Булгаков; Персиков — имеется в виду Северцев, замечательный учёный, портрет которого написан Михаилом Васильевичем Нестеровым и хранится в Третьяковской галерее. В общем, это — символ России, её творческая мысль, её гениальность и борьба её и Швондера.
И вот что профессор делает. Он берёт русского же человека Шарикова — это человекоподобное создание, люмпен-пролетарий, неважно то, что это искусственный человек. Был бы человек из пивной — это было бы бытовое дело, бытовая повесть. Здесь же — фантасмагория, здесь интеллектуальные глубины человеческого духа, который вторгается в божественную природу созидания, в царство Бога, и в конце концов терпит поражение; и сам человек понимает, что в это лучше не вмешиваться, что всё идёт путём эволюции, всё идёт по воле Божьей со всеми потрясениями, нормальная жизнь эволюционирует постепенно, через драмы, через сложности, через высокую творческую мысль. Он берёт именно русского человека, но не человека — полусобаку-получеловека, Шарикова, Булгаков не даёт ему человеческого имени, а называет его “Полиграф Полиграфович”, понимая, что было бы ужасно собаку называть человеческим именем, как теперь евреи называют своих собак русскими именами, унижая русских.
Вот он берёт этого человека, в жилах которого течёт собачья кровь, но какие-то рудименты человеческого мозга присутствуют. И этот люмпен-пролетарий в сущности был человек, у которого взяли этот мозг, обитатель пивной, люмпен-пролетарий Клим Чугункин или Чугунков, музыкант, играющий в пивной на балалайке. Мир его интеллектуальный ясен, и чувственный мир совершенно ясен. Это — полуживотное, которое хочет немедленно исполнять любую свою потребность; где бы ни было, он должен её исполнить. Если ему захочется нагадить — он нагадит, если ему хочется половой акт совершить, то совершит.
Швондер действует как бы таким способом расслоения русского общества, он же не думает, что это собака. Нет, он думает, что это человек, он его воспитывает на марксистский лад, как воспитывали тогда всех русских людей, особенно тех, кого еврейство взяло к себе в союзники. Вот этого люмпен-пролетария он обучает, знакомит с перепиской Карла Маркса, не помню, с Бебелем или там с Каутским. Он его заставляет доносить, выспрашивать, он его делает соглядатаем, доносчиком. Первое дело — он устраивает его в отдел очистки, это же символическое название, ясно, что это такое — отдел очистки, и, наконец, он в решительную минуту даёт ему револьвер для убийства. Главное противостояние не между Швондером и Шариковым, а между Швондером и Преображенским. Потому что Швондер должен уничтожить Преображенского.
И жизнь нам показывает, что Швондеры уничтожали Преображенских, они их не просто уничтожили фигурально, они их стерли с лица земли, уничтожили интеллигенцию, сослали, истребили до седьмого колена, истребили духовенство.
Потомкам этих людей, детям интеллигенции, которые готовы были к восприятию культуры, к получению образования, — не дали такой возможности, им не дали получить образования, ибо швондеры создавали свою советскую интеллигенцию, в значительной своей мере еврейскую интеллигенцию, мыслящую по-еврейски и видящую в русских своих врагов. Ибо Швондер видит в русском интеллигенте своего лютого врага, которого он должен уничтожить. Вот мораль и содержание этого произведения, а совсем не то, что показывают нам в театре, что русский человек такая скотина, свинья, что он похож на собаку и т. д. Это сопутствующие дела. Да он и не русский, да он и не человек, он не человек, в этом-то всё дело, тогда как Швондер (и в этом ужас!) — человек, а это — страшно. При всех условиях Шариков — все-таки фантасмагория, и он перестаёт существовать. А Швондер существовать остаётся. Мы знаем прекрасно, что он Преображенского убьёт. И Преображенских Швондеры уничтожили, а сами Швондеры живы до сих пор.
Швондер жив и колоссально размножился, он пронизал всю нашу жизнь, все этажи, он сидит и правит нами, он ставит спектакль с фальшивым акцентом, ставит спектакль в детском театре и детям внушает мысль о том, что Швондер — славный, хороший, смешной человек, а Шариков — страшный, русский и опасный, берегитесь его, дети! Он руководит театром, он руководит театральным союзом. Вот что такое Швондер. Это Ульянов и Лавров. Вот Швондеры современные театральные — сидящие в театре. Арро, который сидит в союзе писателей, Петров в союзе композиторов, вот Швондеры — Щедрин, Терентьев, который был когда-то Гольдбергом. Они руководят всей жизнью, они сидят в филармониях, консерваториях. И этот Швондер издаёт теперь журналы. Журнал “Знамя”, журнал “Октябрь”. Этот Швондер издаёт газету “Московские новости”. Швондер — это тип послереволюционного времени, до революции этого Швондера не существовало, он появился только после Октябрьского переворота.
По сути единственный положительный герой книги. Он единственный в книге кому было не наплевать на Шарикова и кто старался сделать мир лучше. Не эгоист. Не карьерист. Не вор. Эгалитарист. И просто человек который думает не только о брюхе. Да он не образован, зато искренен. Да он сер, зато не зол. Да он смешон с точки зрения циников, но зато искренен в своём бессеребреничестве. Да, он еврей, но мы уже знаем кто считает принадлежность к еврейской нации недостатком.
А сцена с телефонным звонком выглядит уже совсем грязно.
Приходят к нему представители местного Совета. Говорят о том, что надо немножечко и о простом народе думать. Профессор тут же звонит своей «крыше», и «крыша» его, разумеется, отмазывает в лучшем стиле жуликов и воров.
Самый же отрицательный персонаж книги безусловно профессор Преображенский. Все его мысли о «хрусте французкой булки». Если убрать его громкие звания в сухом остатке он довольно мерзок. Мелочен, златолюбив, эгоцентричен, тщеславен, злобен, высокомерен. Про таких говорят го**о человечек. В книге нет ни одного случая что бы профессор кому либо протянул руку помощи.
Но кто такой Швондер, каково его происхождение?
Отец Швондера да и он сам, скорее всего жили в черте оседлости, которая просуществовала фактически до 1915г., и на него, как на лицо еврейской национальности, распространялись Запрет на занятие сельским хозяйством, ограничения при приеме в гимназии и университеты, полуофициальное отношение к евреям как к ограниченным в правах гражданам.
То есть, до революции Швондер не имел права жить не то что в Калабуховском доме, а вообще в городе, даже в подвале, под ногами Преображенского.
Можно сколь угодно называть Швондера бюрократом, чинушей, но некоторые его поступки говорят сами за себя:
ПЕРВОЕ Пытается «уплотнить» профессора. Плохо это или хорошо? У профессора 7 жилых комнат, не принадлежащих ему – в них он только живет (ведь он не говорит что хочет КУПИТЬ восьмую комнату, он хочет что бы ее ему ВЫДЕЛИЛИ). Думаю, если Вы председатель домкома, а у Вам надо подселить мать с двумя детьми (к примеру), которые живут в бараке зимой, то прислуга профессора могла бы и потеснится или профессор мог бы аборты делать да члены импотентам «поднимать» не на дому, а в больнице…
ВТОРОЕ В отличие от профессора обеспокоен судьбой Шарикова как ЧЕЛОВЕКА, а не как результат занятного эксперимента. Да он дает ему не ту литературу! – Но Преображенский не делал и этого;
В то время как Швондер. Пусть топорно, неумело, но осознано он пытался делать из Шарикова полезного члена общества.
По сути единственный положительный герой книги. Он единственный в книге кому было не наплевать на Шарикова и кто старался сделать мир лучше. Не эгоист. Не карьерист. Не вор. Эгалитарист. И просто человек который думает не только о брюхе. Да он не образован, зато искренен. Да он сер, зато не зол. Да он смешон с точки зрения циников, но зато искренен в своём бессеребреничестве. Да, он еврей, но мы уже знаем кто считает принадлежность к еврейской нации недостатком.
А сцена с телефонным звонком выглядит уже совсем грязно.
Приходят к нему представители местного Совета. Говорят о том, что надо немножечко и о простом народе думать. Профессор тут же звонит своей «крыше», и «крыша» его, разумеется, отмазывает в лучшем стиле жуликов и воров.
Самый же отрицательный персонаж книги безусловно профессор Преображенский. Все его мысли о «хрусте французкой булки». Если убрать его громкие звания в сухом остатке он довольно мерзок. Мелочен, златолюбив, эгоцентричен, тщеславен, злобен, высокомерен. Про таких говорят го**о человечек. В книге нет ни одного случая что бы профессор кому либо протянул руку помощи.
Но кто такой Швондер, каково его происхождение?
Отец Швондера да и он сам, скорее всего жили в черте оседлости, которая просуществовала фактически до 1915г., и на него, как на лицо еврейской национальности, распространялись Запрет на занятие сельским хозяйством, ограничения при приеме в гимназии и университеты, полуофициальное отношение к евреям как к ограниченным в правах гражданам.
То есть, до революции Швондер не имел права жить не то что в Калабуховском доме, а вообще в городе, даже в подвале, под ногами Преображенского.
Можно сколь угодно называть Швондера бюрократом, чинушей, но некоторые его поступки говорят сами за себя:
ПЕРВОЕ Пытается «уплотнить» профессора. Плохо это или хорошо? У профессора 7 жилых комнат, не принадлежащих ему – в них он только живет (ведь он не говорит что хочет КУПИТЬ восьмую комнату, он хочет что бы ее ему ВЫДЕЛИЛИ). Думаю, если Вы председатель домкома, а у Вам надо подселить мать с двумя детьми (к примеру), которые живут в бараке зимой, то прислуга профессора могла бы и потеснится или профессор мог бы аборты делать да члены импотентам «поднимать» не на дому, а в больнице…
ВТОРОЕ В отличие от профессора обеспокоен судьбой Шарикова как ЧЕЛОВЕКА, а не как результат занятного эксперимента. Да он дает ему не ту литературу! – Но Преображенский не делал и этого;
В то время как Швондер. Пусть топорно, неумело, но осознано он пытался делать из Шарикова полезного члена общества.
Образ и характеристика
В произведении описание внешности Швондера представлено кратким и куцым: говорится лишь, что это молодой человек в скромной одежде и сапогах, у которого на голове возвышалась копна густейших вьющихся чёрных волос. Его имя и отчество также остаются неизвестными: на протяжении всей повести упоминается только его фамилия, что в некоторой степени обезличивает его, не позволяя воспринимать как конкретное лицо. Он является собирательным образом невежественного пролетариата и человека, находящегося на службе у советской власти. Тем не менее, через свои поступки персонаж раскрывается очень полно и ярко.
Основные черты характера Швондера — политический фанатизм и низость. Он является хорошим примером цитаты британского писателя Томаса Карлейля: «Всякую революцию задумывают романтики, осуществляют фанатики, а пользуются её плодами отпетые негодяи». Таким образом, Швондер — и фанатик, и негодяй. Но он и его товарищи являются идеальными марионетками в руках новой власти.
Можно предположить, что он принимал активное участие в революции, после чего сумел воспользоваться ситуацией и занять «тёплое» местечко на хорошей должности. Он живёт не своим умом, а согласно установкам новой власти, говорит штампами, цитирует чужие слова и громкие лозунги, вычитанные им в газетах и брошюрах.
Список других качеств характера персонажа:
Швондер — не человек из рабочего класса, а чиновник новой формации. И хотя у героя нет какого-то конкретного прототипа, в его поведении легко просматриваются все пороки представителей пролетариата.
Возможно, именно за столь острую иронию и презрение, с которыми автор описывает Швондера и подобных ему людей правящего класса, книга «Собачье сердце» в жанре сатиры и научной фантастики была опубликована только после смерти Булгакова, в 1980-х годах. При чтении произведения можно чётко увидеть негативное отношение самого автора к персонажу, которое передаётся и читателю.
Должность персонажа
Должность Швондера в «Собачьем сердце» — председатель недавно образованного домового комитета Калабуховского дома на Пречистенке, которым его выбрали на недавнем очередном заседании жилтоварищества. Обретя эту новую профессию, он начинает устанавливать собственные порядки во вверенном ему здании. Как это нередко бывает, чем меньше начальник, тем больше в нём амбиций и самодурства.
Возникает ситуация, благодаря которой можно увидеть, что происходит, когда на управленческую должность заступает глупый человек, не имеющий должного образования и культуры. А Швондер действительно необразован: это замечает и профессор Преображенский в беседе, разговаривая с ним со снисходительной иронией и в одной из реплик попросив выражаться яснее, когда Швондер начинает говорить достаточно путанно, с нагромождениями фраз.
При Швондере жизнь Калабуховского дома приходит в упадок:
Зато организовывается кружок самодеятельности среди жильцов: они создают хор, чтобы петь революционные песни. Никто не хочет работать и заниматься насущными проблемами дома. Это говорит о том, что Швондер и его команда — бездельники, которые лишь строят из себя честных работников. На самом деле, лишь прикрываясь громкими словами, лозунгами за права свобод рабочего класса, заседаниями и имитацией активной деятельности, они сеют бескультурье и разруху.
Кроме того, вместо решения реальных проблем глава домового комитета и его команда предпочитают заниматься борьбой с представителями буржуазии и врагами пролетариата, в частности — с профессором Преображенским. Швондер считает, что тот занимает слишком много комнат — целых семь, и что столовую и смотровую следовало бы отдать «нуждающимся».
Причём конкретных людей, не имеющих жилплощади и действительно нуждающихся в ней, нет, просто глава домкома не может свыкнуться с мыслью, что рядом проживает его классовый враг, и с тем, сколько комнат у него есть. Поэтому он хочет «урезать» жилплощадь профессора и любым способом досадить ему.
Деятельность и поступки
В продолжение всего рассказа Швондер появляется трижды, причём все три раза — как должностное лицо и представитель новой власти, исполняющий определённые обязанности. В первый раз он, придя к профессору Преображенскому со своей командой, как раз и пытается лишить его двух комнат. Для него не существует личностей — известных, талантливых, способных совершать величайшие открытия. Для него существуют только жильцы, которые должны иметь равные условия и быть при документах. Именно следование этим установкам порой и делает действия Швондера абсурдными.
Профессору Преображенскому удаётся отстоять свою квартиру, позвонив вышестоящему лицу, Петру Александровичу, у которого получается легко приструнить Швондера. Но после этого тот затаивает на профессора обиду. Ему особенно обидно, что Преображенский — знаменитость и талант, успехи которого известны и за пределами страны.
Но вскоре профессор и его ассистент доктор Иван Борменталь совершают невозможный прорыв в науке, пересадив человеческий гипофиз собаке, в результате чего на свет появляется Шариков. Швондер решает сыграть на этом и видит в Шарикове удобный рычаг для давления на учёного. Во второй раз председатель домкома приходит в квартиру профессора для того, чтобы новому жильцу был выписан документ, даже несмотря на то, что он, по сути, является результатом успешного научного опыта. Другие поступки Швондера по отношению к Шарикову:
Этими поступками он ведёт «холодную войну» с учёным. Но Шариков слишком глуп и наивен, чтобы понять, что его просто используют в своих целях. Помимо этого Швондер опускается до написания кляуз на профессора, в своих «сочинениях» указывая, что Шариков — якобы незаконнорожденный сын учёного.
В конце произведения Швондер решает, что Шарикова убили, поэтому приходит в квартиру учёного в третий раз — в сопровождении милиции и своей команды. Возможно, призвав правосудие, он надеялся на арест несговорчивого профессора, и тогда не только часть, но и вся жилплощадь была бы освобождена. Однако план главы домкома проваливается, когда Преображенский и Борменталь демонстрируют вместо Шарикова ужасного вида собаку, уже пережившую «обратную» операцию и понемногу прекращающую говорить.
Взаимоотношения с другими героями
В повести Швондер взаимодействует в основном с двумя главными героями — профессором Преображенским и Шариковым. В меньшей степени — с доктором Борменталем, но он в основном поддерживает профессора и тоже отрицательно относится к главе домкома.
Швондер — полная противоположность Преображенского буквально во всём, благодаря чему между персонажами можно провести сравнительный анализ. Они отличаются в политических взглядах и отношении к пролетариату, в интеллекте, в отношении к жизни и людям. Швондеру нравится новый политический строй ещё и по той причине, что теперь «все равны»: он может свободно разговаривать с профессором Преображенским и даже раздавать ему указания — это тешит его самолюбие. Тем не менее, он всё равно не хочет, чтобы интеллигенция жила на вверенной ему территории.
Интеллигентные, умные и деликатные люди не могут сосуществовать с невежественными и хамоватыми людьми — такова одна из мыслей, которые автор доносит до читателя. Конфликт профессора и Швондера — не личностный, а, скорее, конфликт личности и масс, очень острый и животрепещущий для той эпохи.
Но, когда Шарик превращается в человека, собачьи черты, очевидно, полностью затмеваются личностью Клима Чугункина, у котрого был взят гипофиз. Теперь в лице Швондера бывший пёс видит друга и наставника, прислушивается к его идеям и повторяет их, когда тот настраивает его против интеллигенции. Также он рад, что благодаря новому товарищу смог стать заведующим отделом очистки от бродячих животных. Но за всем этим он не видит настоящей правды. Можно сказать, что Швондер в произведении оказывает действительно большое влияние на характер, мировоззрение и поведение Шарикова.
Вместе они составляют «союз Шариковых и Швондеров»: это понятие стало почти нарицательным. Это союз, в котором одна из составляющих — ограниченный, невежественный, но агрессивный и охваченный ненавистью человек, а вторая — агитатор, возмутитель спокойствия, не думающий о последствиях своих идей. Злость Шарикова вместе с идейными убеждениями его наставника сеют разруху и хаос. Подобный союз опасен и грозит разложением обществу.
Это причина, почему Преображенский называет Швондера дураком. Он говорит: «…Шариков для него ещё более грозная опасность, чем для меня… если кто-то, в свою очередь, натравит Шарикова на самого Швондера, от него останутся только рожки да ножки». Из этого видно, что Швондер не осознаёт, что, по сути, играет с огнём, а сила и ненависть Шарикова, направленная на интеллигенцию путём его подстрекательств, может быть направлена и в обратную сторону. Это непонимание опасности возникает в результате его ограниченности.