Что означает слово небинарный
Не «лечить» и не жалеть: чего ждут небинарные люди от бинарных
Беседовала Юлия Сунцова
У меня нехарактерный для мужчин высокий голос и манера речи, феминная внешность, длинные волосы, андрогинные лицо и стиль одежды. При этом прошу обращаться к себе, используя местоимение «он», и у меня достаточно «мужских» черт характера и увлечений.
В связи с этим возникает множество проблем. Большинство людей постоянно воспринимают меня не тем образом, каким я сам себя воспринимаю. Я чувствую себя из-за этого самозванцем или иностранцем, которому постоянно нужно разговаривать с окружающими на чужом языке.
Моё чувство отчуждённости от мужского и женского пола со мной с самого раннего детства. Я помню, как не понимал, почему мне должна нравиться техника, и испытывал презрение к мужским костюмам за удушающую посредственность. При этом я не испытывал никакого интереса к женской одежде и косметике. Это также отражается на моём восприятии людей вокруг меня, всю жизнь я смотрю не на тела, а на личности людей вокруг меня, а личность для меня не имеет гендерной окраски.
Говоря о самовыражении, я часто не чувствую, что одет так, как мне бы до конца хотелось. Я чувствую себя не в своем обличье в строго мужской одежде. Узкий выбор фасонов и цветов здесь меня раздражает. Так же и с женской одеждой – она тоже совсем не для меня. Бесформенный унисекс тоже стирает всю индивидуальность. По этим причинам долгое время для меня средством хоть какого-то самовыражения оставались шарфы и галстуки. В последние годы такую роль играют цвета, принты, патчи, перчатки, мантии, чокеры, кольца, и др. Из-за этих элементов одежды меня часто путают с девушкой. Недавно в аэропорте спросили: «Девушка, вы одна летите?». Был я в черном пальто, джинсах, с хвостом, в маске, и с двумя чемоданами фиолетового цвета.
Работа и карьера
По образованию я юрист, работаю в правозащите. В нашей стране в этой сфере не часто встретишь большие коллективы, в таких малых сообществах отношение к разным гендерам более уважительное. За рубежом работал и в больших офисах, но люди вокруг тоже были понимающими, проблем не возникало. Небинарность вкупе с другими моими особенностями (я не употребляю алкоголь, веган, и др.) тоже обычно замечаются другими сотрудниками. Поэтому я стараюсь работать с людьми прогрессивными, чтобы меня оценивали исключительно по моему профессионализму. Конечно, в мачисткую культуру, например, в некоторые адвокатские коллективы, где могут выехать на какую-нибудь рыбалку или футбольный матч с сопутствующим алкоголем— я бы точно не вписался.
Семья
В отрочестве мои родственники были уверенны, что я как «настоящий мужчина » обязательно буду курить, употреблять алкоголь с коллегами и на семейных праздниках, любить спорт. Семья пыталась отправить меня в секции по единоборствам, чтобы там научили драться. Дедушка постоянно уговаривал сходить с ним на рыбалку, к чему я испытывал великое отвращение.
Обязательным атрибутом моего будущего счастья для родителей почему-то всегда был набор «машина-квартира-жена». «Тебе нужно купить кровать, ты уже скоро будешь взрослым, девочек будешь водить», «Квартира тебе нужна, машина». «Тебе уже 25! Почему у тебя нет девушки? Когда ты женишься?».
Для моей семьи, поскольку они выросли и воспитывались в другие времена, поразмышлять, что можно жить и осознавать себя вне бинарной системы гендера – это на грани сверхспособности. Родственники стараются не беседовать со мной на эти темы, и у меня особого желания в этом круге просветительствовать нет. Объяснять им вопросы небинарного гендера, мне кажется, также бесполезно, как высшую математику тем, кто считает на палочках.
Здравоохранение
Даже, казалось бы, в «профильной» эндокринологии врач, отправляя меня на анализы, спросила: «Как это так ты боишься уколов? Ты же мужчина!». Отвечаешь ей, что мужчиной себя не чувствуешь, и её глаза выскакивают из орбит: «Как это так ты не чувствуешь себя мужчиной?» А для меня это реальность, в которой я живу с детства.
Общество
В подростковом возрасте мое тело начало меняться, оно стало ещё более выраженно андрогинным. Меня не принимали ни в один из «клубов». Мальчики считали, что я – гей и обходили стороной, девочки общались с настороженностью – мол, всё равно тебе женских проблем до конца не понять. Обе группы транслировали много стереотипов. Мои одноклассницы серьёзно задавали мне вопрос: «Когда ты поменяешь пол?» Но я никогда не хотел совершать трансгендерный переход. Лично мне, например, вполне достаточно проявлений своей индивидуальности в речи и одежде.
В этом возрасте, общаясь с лицами мужского пола, я стал смутно осознавать, что они чувствуют себя приверженцами какого-то умозрительного братства с собственными неписаными законами и ты по умолчанию обязан в этом участвовать. Меня постоянно тестировали на гетеросексуальность, чтобы выдать «членство» в этой мужской братии. Например, со мной постоянно шутили на тему женской груди. Друзья в вузе тоже подначивали в этом направлении: «А тебе эта девушка нравится? А есть на нее эрекция?» Почему-то считалось, что я достоин общения, только если разделяю их восприятие женщин как объект сексуальной похоти. А провал этих тестов для них непременно означал мою полную гомосексуальность и последующее отчуждение.
Будучи небинарным человеком ты более чувствителен к таким проявлениям сексизма. Например, недавно я заметил, что авиакомпания «Победа» в аудиообъявлениях мужским голосом предлагает пассажирам оценить «отличные формы» стюардесс.
Из-за стереотипов о женских и мужских телах с момента взросления и по сей день мне очень непросто в пространстве общественных раздевалок и уборных. Испытываешь постоянный страх, когда нужно заходить в мужское отделение. В некоторых странах этот вопрос решен. Например, в США во многих официальных учреждениях, от моего университета до Белого дома, а также других заведениях и ресторанах можно встретить All Gender Toilets (Туалеты для всех гендеров).
Генитальное любопытство
И это не только российская проблема. Не могли справиться со своим генитальным любопытством и отвечающие за безопасность сотрудники аэропорта в одной из зарубежных стран. Когда я проходил контроль, меня зачем-то спросили о поле. После прохождения сквозь рамки я услышал захлёбывающееся от радости: «Я же тебе говорила, это мальчик!». Это сотрудница так обрадовалась тому, что выиграла спор со своим коллегой. Зачем незнакомым людям делать ставки на мой пол, я не понимаю.
Гомофобия
Проблемы с идентификацией
При разговоре по телефону с сотрудниками банков, авиакомпаний, различных ведомств уже стандартными стали фразы: «Здравствуйте, а Илью Сергеевича можно?», «А вы его мама?», «А он у Вас…?», «А какого у вас он [сын] года рождения?». Меня принимают за собственную мать или за старушку при голосовом взаимодействии. Я им отвечаю, что я и есть он самый Илья Сергеевич, и объясняю, что это у меня просто от природы голос высокий такой. Они как будто не воспринимают этой информации и снова просят к телефону Илью Сергеевича. Не услышав другого Ильи Сергеевича, они принимают меня за мошенницу, блокируют карты, счета и т.д. Мне препятствуют в осуществлении моих гражданских прав из-за их доисторических стереотипов о том, какая речь и какой голос должны быть у человека с именем «Илья».
Странным было еще одно общение с сотрудницей Минздрава. Мне нужно было узнать, кому отписано обращение. В разговоре по телефону через какое-то время собеседница переходит на крик, отвергая все мои уверения в том, что вот он я и есть – автор обращения. «Что вы притворяетесь? Вы же женщина!».
То же самое происходит и заграницей. За один телефонный разговор мне, бывает, приходится раза 3-4 поправлять собеседника, что я не «мэм».
Насилие
Помню, в поезде я как-то попал в неприятную ситуацию: в узком проходе купейного вагона столкнулся с нетрезвым мужчиной, он в итоге зажал меня своим телом и не давал пройти, пока не отвечу ему на вопрос: «Ты – пацан или девка?» Наблюдавшие за конфликтом пассажиры только молчали и косились.
Походка, лицо, внешность постоянно посылают сигналы окружающим. Неизбежно становишься объектом внимания разных гопников, они всегда хотят тебя спровоцировать – классика жанра: «Нет ли сигаретки?». Вы удивитесь, но с этим вопросом ко мне, взрослому человеку, подходили даже ученики младших классов. Им интересно вывести на диалог, чтоб посмотреть, что я за персонаж.
Как-то раз в кафе к столику, где я сидел с подругой, подошел мужчина и громко сказал: «Я не хочу, чтобы мои дети видели таких, как ты».
Часто возникали ситуации на грани с побоями. В школе и университете периодические подножки, толчки, угрозы и плевки в спину были обыденностью.
Обращение
Проблем добавляет моё имя – Илья. За границей это имя часто воспринимается как женское, поскольку не имеет по звучанию строго мужского духа, как например Владимир или Адам. Иногда меня называют Юлией, Лией или Ией, потому что неправильно читают моё имя, написанное латиницей (Ilia).
По вопросу использования местоимений по отношению к небинарным людям моя позиция – философская. Местоимения для меня менее всего навязывают гендер, потому что местоимения более связаны с языковым родом, с простыми предписаниями литературных норм. Если, например, «юрист» грамматически это «он», то если я признаю, что я — юрист или скажем, россиянин, грамматически я тоже «он».
«Иногда сложно понять, к какому полу относится мое тело». Небинарный человек – о том, почему пора перестать делить общество на «мужское» и «женское»
Неджему 27 лет. У него есть хорошая работа, любимый человек и понимающие друзья. Это та часть его истории, о которой можно говорить даже с незнакомыми. Но есть и другая. Вместе с Неджемом и Центром «Жывая Бібліятэка» рассказываем, кто такие небинарные люди и как они живут в обществе, где все разделено на мужское и женское.
Уже три года Неджем работает удаленно, сейчас – в компании, которая занимается обработкой данных. Говорит, это именно то место, которое он всегда искал: «компьютер, я – и больше ничего лишнего».
До этого – учеба в БГУ на филологическом факультете, после – магистратура в ЕГУ, которую Неджем не окончил. Все как у всех – обычные заботы молодого человека. Уже позже появилось больше свободного времени, чтобы ближе познакомиться с собой и осознать свою гендерную идентичность.
О небинарности. «Если ты так о себе говоришь, то как к тебе обращаться – “оно”?»
– Вспомните школьные уроки физкультуры: учитель разделяет мальчиков и девочек в разные группы. У него это не вызывает никаких вопросов, ведь здесь все просто: ребенок идет либо в одну, либо в другую.
Но я всегда чувствовал, что не подхожу ни в одну из групп. Если люди вокруг меня знали, куда идти, то у меня такого понимания не было. Когда была возможность, то я шел к девочкам, потому что там хотя бы были те, с кем я общался лучше всего.
И такой подход во всем школьном образовании: уроки физкультуры, уроки труда, отдельные задания для девочек и мальчиков. Такое чувство, что это разделение заложено очень глубоко во все, что мы делаем, и каким-то образом указывает на то, кем мы должны быть.
Вопрос о том, почему у меня есть это чувство неправильности, я начал задавать только после окончания университета, когда появилось время, чтобы сесть и поговорить с собой. Тогда я узнал, что это называется небинарностью: мое самоощущение не входит в рамки мужского или женского.
– А как к тебе тогда можно обращаться?
– В русском языке я употребляю относительно себя местоимение «он» – я с этим живу уже 27 лет, мне так проще. Но при любой возможности стараюсь перестраивать предложение так, чтобы оно не было гендерно окрашенным.
В английском же языке, на котором я сознательно стараюсь разговаривать очень часто, я употребляю местоимение they («они»). И мне так намного комфортнее.
Глупый вопрос №1: Какой уборной ты пользуешься: мужской или женской?
– Если есть возможность, я хожу в уборные для людей с дополнительными потребностями. Если ее нет, то иду в уборную, обозначенную для женщин, потому что знаю: там я могу столкнуться с наименьшим количеством непонимающих взглядов и чувства тревоги.
Как-то на филфаке я выходил из мужского туалета и столкнулся с высоким молодым человеком. Я помню, как изменился его взгляд: «Что я здесь делаю? Я захожу в правильный туалет?» И в этой ситуации уже не у меня тревога возникла, а у него.
Был случай, когда на закрытой психологической встрече по сексуальности, которую вела врач-психиатр, нам всем нужно было представиться. До того как я объяснил ситуацию про свои местоимения, меня спросили: «Если ты так о себе говоришь, то как к тебе обращаться – “оно”?» Я объяснил, что «оно» относится к вещам, а люди — это не вещи. Поэтому, если не уверены или не знаете, то лучше просто спросите.
– Имя в паспорте менять не планируешь?
– Когда-то давно, в 2000-х, были популярны журналы для детей и подростков «Каламбур» и «Один дома». В них была рубрика с интересными фактами, одним из которых было то, что первую кошку с именем (которое известно истории) звали Неджем – «приятный, милый». Мне это понравилось, запомнилось, и я стал использовать его для регистрации e-mail, в соцсетях, но только с 2019 года пользуюсь им как именем. Позже узнал, что такое имя есть и в арабском языке – означает «звезда».
Сейчас меня крайне редко спрашивают, какое имя записано в паспорте, и его я использую в случаях, когда нужно заполнить документы, требующие паспортные данные. Называть свое официальное имя уже становится немного непривычным, но менять его в государственных документах не собираюсь. Просто по возможности буду продолжать пользоваться именем, выбранным самостоятельно, – это дань уважения к собственному росту и моей истории.
Об отношениях с обществом. «Сейчас я понимаю, какой это был п*здец: никто не должен через такое проходить»
– Ты говорил о своей гендерной идентичности с родителями, друзьями? Какая у них позиция на этот счет?
– С родителями на эту тему я разговаривал достаточно поверхностно. Просто я не думаю, что это их сильно интересует. Поэтому не вижу смысла детально рассказывать им о том, как я себя ощущаю.
Эту тему актуальнее обсуждать с друзьями и знакомыми, потому что чаще всего они понимают (хотя бы поверхностно), о чем я говорю. Я не читаю им лекций на тему гендерности – мы просто ведем об этом диалог, если кому-то из нас это интересно.
Ну и у меня есть офигенный молодой человек, с которым мы познакомились в приложении для знакомств. На первых порах рассказал ему, что я за рамками бинарности, и ему было все равно: во-первых, потому что он бисексуал, а во-вторых, потому что ему хорошо со мной.
А вот с незнакомыми людьми на эту тему я не говорю, если меня не спрашивают или нет повода. Ведь это не та история, о которой ты будешь кричать при знакомстве с кем-то.
– Сейчас ты сам можешь выбирать свое окружение. А как складывались отношения с одноклассниками?
– К людям, которые отличаются, дети относятся как к чужим. У меня был как раз этот случай. В начальной и средней школе я был самым маленьким в классе, к тому же с достаточно тихим характером. А такие ребята – легкая мишень для остальных.
В период подросткового возраста, конечно, ко мне стали возникать другие вопросы: кто мне нравится, поздравления с 8 Марта, потому что я не подхожу под ожидания других. Я постоянно опаздывал, мог пропускать первые уроки – мне не хотелось идти в школу. В каком-то плане отличия человека могут оказать влияние и на образование.
Кроме физического насилия, было и психологическое: в то время только появлялся «Вконтакте», и ребята из класса там создали группу, в которой обсуждали меня. Сейчас я понимаю, какой это был п*здец: никто не должен через такое проходить. Одноклассники спокойно рылись в моих вещах, бросали одежду на пол, на улицу, в лужу.
Мне кажется, некоторые учителя в школе думали, что с моим умственным развитием что-то не так: какие-то вещи я не мог делать, но лишь из-за того, что чувствовал себя в гиперопасности.
После 10-го класса при первой же возможности я перешел в другую школу. Это решение было принято быстро: сказать родителям, съездить на экзамены в гимназию и узнать, что я их сдал. Какое-то время в новом коллективе все было хорошо, но постепенно ситуация вернулась.
В университете было проще: там более взрослые понимающие люди, поэтому мне не было страшно туда идти. Да, было беспокойно, но вуз – это не такое закрытое пространство, как школа. В универе мне посчастливилось встретить очень классных людей, которые могли говорить на абсолютно разные темы, включая те, что волновали меня. К тому же там я встретил свою лучшую подругу – сейчас она мне как сестра.
О внешности. «В большинстве случаев меня называют девушкой, и это меня устраивает»
– Я выгляжу андрогинно. Это значит, что иногда сложно понять, к какому полу относится мое тело. В абсолютном большинстве случаев меня называют девушкой, и это меня устраивает. Я не исправляю людей, если не вижу в этом необходимости.
Я выгляжу так, как выгляжу, потому что так себя ощущаю. Мне не нравится сильно менять свою внешность в сторону маскулинности или феминности (мне вообще не нравятся эти слова, но они показательны при разговоре о теле) – на границе мне хорошо.
Мне нравится носить удобную, мягкую, качественную одежду, в которой мое тело чувствует себя свободным и гибким. Это то, что для меня важно. Раньше я носил мешковатые вещи, которые скрывали мое тело, но сейчас чувствую себя лучше всего в том, что облегает его. Я продолжаю учиться жить со своим телом в мире и использовать его так, как хочу. А еще заботиться о нем – это то, что будет со мной всегда.
– Расскажи о самых неприятных ситуациях, с которыми сталкивался из-за андрогинности.
– В 2016 году мне нужно было разбираться с крайне неприятным вопросом о призыве в армию и находиться две недели в стационаре на Бехтерева. В то время я только-только начал принимать антидепрессанты, но, находясь там, нельзя было пользоваться никакими медикаментами, что уже сделало этот опыт травматичным. Быть в помещении, где 10 человек каждый день пристально на тебя смотрят и видят в тебе чужого, страшно.
В один из дней в палате проводила уборку санитарка, с которой до этого мы еще не виделись. Заметив меня, она громко заявила, что я, наверное, потерялся и мое место на третьем этаже. Насколько я помню, там проводится лечение агрессивных людей. На втором этаже, где находится палата призывников, таких людей не было.
У меня началась паника. Мало того, что мне не нравилось в принципе быть в закрытом помещении в психиатрическом диспансере, так сейчас появилась вероятность перемещения в еще более закрытое место, где я не знал, что происходит.
Это именно те события, которые создают ощущение, что для меня здесь места нет и мне нужно его создавать, доказывая, что я – это на самом деле я.
Глупый вопрос №2: Где покупаешь для себя одежду?
– Почти вся моя одежда – из секонд-хендов. Мало того, что цены там намного ниже, чем в обычных магазинах, так и ассортимент непредсказуем и больше похож на лотерею, в которую я часто выигрываю, находя что-то подходящее.
Огромный плюс секондов в том, что там нет четкого разделения на мужскую и женскую одежду. Да, брюки могут висеть отдельно от юбок (я уже не говорю о том, что юбки – это в принципе одежда унисекс). Но, кроме этого, никто не контролирует, кто на какую одежду смотрит, кто что примеряет: всем все равно, и это очень удобно.
Я знаю, что мне не будут задавать вопросы о том, нужна ли мне помощь найти мужской отдел (как уже случалось в обычных магазинах), – я могу спокойно прийти, посмотреть все, что хочу, примерить, оплатить и уйти. И это очень классно.
О стереотипах. «На одном обывательском знании, что есть всего два набора хромосом, строится вся наша жизнь»
– Когда ты говоришь людям о своей гендерной идентичности, не сталкиваешься с таким мнением: «Это все пройдет, это сейчас так модно»?
– К счастью, нечасто такое слышу, потому что я не нахожусь в обществе людей, которые могут так сказать. И это классно, потому что мне не нравится отношение к гендерной идентичности как к чему-то модному – она просто есть или нет. Очень неприятно осознание того, что составная часть личности человека может стать чем-то, о чем говорят с точки зрения маркетинга, чтобы вызвать реакцию.
Чем меньше для общества тема гендерной идентичности становится новостью, тем меньше реакции «ты себя так называешь, потому что это модно». Про себя я скажу так: сейчас мне 27 лет, и ощущение небинарности у меня было всегда, с самого детства, – и оно никуда не исчезло. Было бы, наверное, удобно подстроить все ощущения под одну систему, которая для многих знакома, – но это так не работает.
– С какими еще стереотипами относительно небинарности и гендерной идентичности в целом ты сталкивался?
– Есть стереотип, что осознание своей гендерной идентичности наступает резко. Если кто-то говорит «я транс» или «я небинарен(-а)», нужно понимать, что это не пришло к ним просто так, из неоткуда. Мне кажется, нет достаточного уважения к опыту людей в этом вопросе, чтобы воспринимать их слова как данность.
Следующий стереотип: человек, который говорит о своей небинарности, хочет как-то изменить свою внешность. Ведь чаще всего у людей возникает самая близкая ассоциация с трансгендерностью.
Да, трансгендерные люди хотят изменить свою внешность и тело, чтобы быть ближе к противоположному полу, но у небинарных людей такого стремления может и не быть. Лично меня, например, моя внешность устраивает, и мне ничего не хочется менять. Внутреннее ощущение не настолько зависит от внешности, как может показаться.
Одно из ожиданий многих людей: мы имеем всю информацию, которой можем поделиться в понятной форме. Но даже те, у кого есть опыт жизни с какой-то гендерной идентичностью, не входящей в традиционные рамки, могут чего-то не знать, не уметь сформулировать. Ведь иногда мы даже сами себе не можем рассказать, как мы себя чувствуем.
Еще часто сталкиваюсь с таким: «Сейчас я дам тебе совет, который изменит твою жизнь». Иногда люди думают, что знают что-то лучше тебя, но так не надо – это никому не помогает. Мне кажется, причина такого поведения в том, что нам просто нравится все систематизировать: например, разделение на мужское и женское – отличный для этого пример.
Но системы изживают себя, как и система бинарности. Дело в том, что существуют не только известные нам группы женских и мужских хромосом (XX и XY), встречаются люди с хромосомным набором XXY, XXX. Но об этом люди чаще всего не догадываются или не считают это важным. Поэтому наша жизнь и наше общество продолжают строиться на знании, что есть только мужское и только женское.
Правда, каких-то перемен в такой системе в Беларуси сейчас точно не произойдет – это не входит в актуальную повестку дня. Но это не значит, что мы не должны об этом говорить.
Глупый вопрос №3: 23 Февраля или 8 Марта?
– Я не чувствую, что «подпадаю» под какой-то один из этих праздников. В одном коллективе, где я работал, была ситуация, когда пришел момент поздравлять мужчин с 23 Февраля. Я вообще не воспринимаю подобные праздники и необходимость поздравлять с ними всех вокруг – не всем это надо, не всем это подходит.
Но поздравление было преподнесено в качестве сюрприза, а у меня на тот момент не было еще достаточного внутреннего стержня, чтобы спокойно к этому отнестись, поэтому у меня был шок: я постарался уйти оттуда как можно раньше. Мне неприятно это вспоминать, потому что люди старались сделать приятно, но вот только сам праздник вызывает у меня много вопросов.
Похожая ситуация была в университете. Тех, кто подпадал под 23 Февраля, в группе было всего трое. И позже я узнал, что несколько человек, которые решали, что подарить нам, начали обсуждать меня не в очень приятных словах – ведь я не подхожу под традиционные подарки на этот праздник. Подарки не настолько приятны, когда сделаны под давлением.
– В чем, по-твоему, минусы бинарной системы?
– Она порождает очень много стереотипов касательно людей, находящихся в ней же. Когда-то гендерные роли были очень удобными: женщина должна была быть домохозяйкой, женой, матерью, а мужчина – работягой, сильным и смелым. Когда в послевоенное время необходимо было восстанавливать численность населения, эта стратегия была вполне оправдана.
Но то время прошло, и сейчас это неактуально – но все равно пропаганда такой системы продолжается. Мы по-прежнему видим в рекламе мужественных мужчин и женственных женщин. Мы привыкли к этому, и нужно много энергии, чтобы выйти из этой системы.
Например, в этой пропаганде стереотипов бинарной системы мужчины перестали чувствовать себя способными на выражение своих эмоций и чувств. Мы много говорим о женских проблемах – и это правильно. Но мы так же должны говорить и о мужских проблемах. И да, нет ничего страшного, что мужчина хочет ухаживать за собой, – это нормально, однако все косметические средства делают упор на женщин. Бинарная система предлагает кучу готовых решений, но не всем они подходят.
Жизнь людей, которые относят себя к бинарной системе, тоже должна быть лучше. Во-первых, довольные люди не будут находить поводы придираться к чему-то. А во-вторых, если они снимут с себя какие-то стереотипы, в которых живут, то будут замечать эти стереотипы в других сферах жизни и отказываться от них.
Бинарная система делает очень нехорошую вещь в плане воспитания людей, что впоследствии отражается на семейной жизни. У нас невероятно большое разделение на мужское и женское: уборные, залы с одеждой, обувь, образование – даже темы, на которые мы можем говорить, разделены. Я вижу в этом классический пример «разделяй и властвуй».
На сайте Центра «Живая Библиотека», который учит нас принимать других людей и стремиться к более толерантному обществу, вы найдете много историй других людей и любопытные ивенты.