Что означает фамилия аксаков
Аксаков значит Храмов?
В России множество людей с фамилией Аксаков. Все ли представители данной фамилии имеют одного общего предка? Развеять туман в этом вопросе поможет изучение своей родословной.
Известным предком славного рода Аксаковых является Шимон Африканович (после крещения Симон). В 1027 году он выехал в Киев из Варяжской земли к великому князю Ярославу Владимировичу. У Шимона Африкановича были правнуки Фёдор Васильевич Воронец и Юрий Васильевич Грунька, который имел внука Вельямина Андреевича. От Фёдора Воронца пошли Воронцовы, а от Вельямина — Вельяминовы. При этом у Вельямина Андреевича был внук Иван Фёдорович Аксак, от которого и пошли Аксаковы.
Фамилия Аксаков несомненно тюркского происхождения. В её основе лежит прозвище Аксак, который восходит к слову aqsaq, обозначающему в тюркских языках «хромого».
Согласно другой версии, фамилия Храмов произошла от имени Вахрамей (церковная форма — Варфоломей), а точнее от её краткой формы Храмей или Храм.
Следующая версия гласит, что она вышла на свет из семинарской среды, ведь ранее фамилии семинаристам давали от названий церковных учреждений. Это значит, что от слова храм, именующего архитектурное строение, и появилась фамилия Храмов.
По материалам книги Н.А.Баскакова «Русские фамилии тюркского происхождения»
Фото: из архива Геннадия Макарова
Керәшен дөньясындагы яңалыкларны ВКонтакте, Инстаграм, Телеграм-каналда карап барыгыз.
Хәбәрләрегезне 89172509795 номерына «Ватсап» аша языгыз.
Следите за самым важным и интересным в Telegram-канале Татмедиа
Происхождение рода Аксаковых
История возникновения многих фамилий окутана легендами, а порой и явными фальсификациями. Характерный пример – поиски светлейшим князем А. Д. Меньшиковым своих корней среди родов литовских средневековых князей. Однако, в случае с родоначальниками фамилии, к которой принадлежал Сергей Тимофеевич Аксаков, дело обстоит иначе. Достоверно установлено, что родоначальником рода Аксаковых (древнерусское название фамилии Оксаковы) был Щимон (Симон) – руководитель варяжской дружины, поступившей на службу князю Ярославу Мудрому в 1027 году. По преданию Шимон Африканович (Офрикович) был племянником Скандинавского короля Гакона Слепого. Имя Шимона упоминается в летописях Печорского монастыря, в одном из списков которой повествуется о крещении варяжского наемника и наречении его христианским именем Симон. В память о принятии христианства, новообращенный заложил церковь Успения Богородицы в Киево-Печерской лавре, где был и похоронен.
От этого крещеного скандинава ведут свою генеалогию древнейшие боярские роды Вельяминовых, Воронцовых, Третьяковых и Ислентьевых. От сына Симона – Юрия начинается отсчет существования рода Оксаковых. Пра-правнуком Юрия был московский тысяцкий Вениамин, в семье которого рос родной сын Федор, жена которого родила Ивана, «прозванного «Оксаком» (что в переводе с тюркского означает «хромой».), от которого и повелися Оксаковы (в старину), а ныне Аксаковы».
Члены этой фамилии в допетровское время имели значительный вес среди боярской знати. Оксаковы (Аксаковы) дали Руси, а затем России, воевод, стряпчих стольников, а их добросовестное служение Государям Московским не раз поощрялось наградами русских правителей в виде крепостных и имений, о чем есть немало записей в земских книгах. Формирование фамилии Аксаковы, заняло почти столетие. Еще в XVI веке в рукописных грамотах встречается упоминание о Леонтии Иванове Оксакове – Воронцове, что косвенно подчёркивает родство Аксаковых с другой ветвью шимонова рода, князьями – Воронцовыми.
Аксаковы
| Аксаковы | |
|---|---|
 | |
| Аксак доп. | |
| Описание герба: см. текст | |
| Том и лист Общего гербовника: | IV, 19 |
| Часть родословной книги: | VI |
| Родоначальник: | Шимон Африканович |
| Подданство: |  Великое княжество Московское |
Акса́ковы (в старину Оксаковы) — русский дворянский род.
Содержание
История
Происходит, судя по родословным книгам, от знатного варяга Шимона (в крещении Симона) Африкановича или Офриковича — племянника норвежского короля Гакона (Якуна) Слепого, прибывшего в Киев в 1027 году с 3 тыс. дружины и соорудившего в Киево-Печерской лавре на свои средства церковь Успения Божией матери, где он и погребён. Его сын Юрий Симонович был боярином при великом князе Всеволоде Ярославиче. У правнука Юрия Симоновича, Протасья Фёдоровича, был сын Вениамин. У Вениамина — Василий (прозв. Взолмень), московский тысяцкий. У Василия — сыновья: Юрий (Грунка), Феодор (Воронец) и другие. У Юрия Васильевича был сын Андрей-Феодор (Колома), у которого — 4 сына: Вениамин, Феодор (Пьяница), Александр (Телец) и Даниил (Соловец). У Вениамина Андреевича или Феодоровича было 2 сына: Феодор и Алексей (Великий) Вениаминовичи. У первого, Феодора, был сын Иван, прозванный Оксак, от которого «и повелися» Оксаковы (в старину), а ныне Аксаковы. Слово Оксак означает хромой в тюркских языках.
Члены этой фамилии в допетровское время служили воеводами, стряпчими, стольниками, были в московских дворянах и были жалованы за свою службу поместьями от московских государей. В XVIII веке один из Оксаковых, Николай Иванович (род. в 1730, ум. в 1802), служил при Екатерине II генерал-майором, губернатором в Смоленске и Ярославле. При императоре Павле был генерал-лейтенантом; 28 октября 1800 пожалован в действительные тайные советники, но, желая сохранить военный мундир, с лишком полвека им носимый, по собственной просьбе переименован в генерал-лейтенанты и назначен членом Военной коллегии. Его сын Михаил Николаевич был при императоре Александре I генерал-лейтенантом, членом Военной коллегии и сенатором.
Описание герба
Герб Аксак, то есть в серебряном поле сердце красного цвета, пронзенное стрелою, летящею к правому нижнему углу. Герб рода Аксаковых внесен в Часть 4 Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи, стр. 19.
Известные представители
В XIX веке род Аксаковых дал видных русских литераторов, получивших широкую известность.
Древний дворянский род Аксаковых
Сайт рода Аксаковых, поколенная роспись, публикации.
Рубрика «Аксаковы. История разбитых судеб»
«Глава I»
XI-XIX века, происхождение и история рода Аксаковых (краткие характеристики некоторых его представителей)
«Каждый мыслящий и чувствующий человек просто обязан сохранить память о тех, кого он знал. Только когда будут известны многие жизни людей, можно написать историю народа и человечества»
А.А. Зимин
ПЕРВЫЕ СВЕДЕНИЯ О РОДЕ
В генеалогическом сознании русского дворянства большое место занимали легенды, которые декларировали происхождение родов. Во многих случаях они сводились к сказаниям о выезде из-за границы на Русь знатного иностранца, который занимал высокое положение в среде служилого сословия.
Имелась подобная легенда и у Аксаковых, чей род был благословлен преподобным Феодосием Печерским в XI веке и происходил, как утверждает ряд исследователей, от внука шведского короля Олафа I «знатного варяжского князя» Шимона, в крещении Симона, который приехал в Киев к князю Ярославу Мудрому с трехтысячной дружиной в 1027 году.
Согласно родословцам, от Шимона происходили шесть фамилий: Вельяминовы, Воронцовы, Воронцовы-Вельяминовы, Аксаковы, Исленьевы и Башмаковы. Происхождение от шведского королевского рода впрямую источниками не подтверждается, но и не опровергается, однако древность перечисленных семей сомнения не вызывает.
Историк А.А. Зимин прямо писал, что древнейший период существования Шимоновичей «уходит своими корнями в историю Киевской Руси».
Упоминание о Шимоне, принявшим христианство вместе со своей дружиной, благочестивых деяниях его самого и его потомков мы находим в «Киево-Печерском патерике» («Слово о создании церкви Печерской», «Слово об оковании раки преподобного Феодосия Печерского» и т.д.). Сын Шимона Юрий (Георгий) был сподвижником Великого князя Всеволода Ярославовича – любимого сына Ярослава («Мудрого»), доверенным лицом Владимира Всеволодовича («Мономаха») и воспитателем Юрия Владимировича («Долгорукого»). Его деятельность как администратора и главного воеводы князя Юрия Долгорукого
связана с Ростовско-Суздальскими землями в начале XII века.
«И бысть посланъ от Володимера Мономаха в Суздальскую землю сын Георгий, дасть же ему на руце и сына своего Георгия».
Факт пребывания земляков и потомков Шимона в Ростовско-Суздальских землях подтверждается, в том числе, и результатами археологических раскопок, проведенных под руководством М.В. Седовой, а также косвенно иллюстрируется сохранившими свои названия селами Большое и Малое Шимоново и другими.
В «Житии Евфросинии Суздальской» повествуется о другом потомке Шимона Африкановича – боярине Мине Ивановиче, умершем в 1227 году и записанном в синодик Рождественского собора в Суздале как «обручник Евфросинии благоверной». Она же, в миру Феодулия, одна из дочерей черниговского князя Михаила Всеволодовича, прибыв в Суздаль не застав в живых своего суженого, удалилась в монастырь, где провела остаток своих дней до 1256 года.
В дальнейшем потомки Шимона находились во Владимиро-Суздальском княжестве и в XIV веке выехали на службу в Москву, где занимали видные должности при дворе Московского князя, были посадскими, тысяцкими и воеводами.
Один из наиболее известных представителей рода – тысяцкий Протасий Федорович, живший в первой половине XIV века. Он прибыл в Москву из Владимира с сыном Александра Невского князем Даниилом. Под руководством тысяцких строился сначала из дуба, а затем перестраивался в камне Московский Кремль. В первом каменном храме Московского Кремля – Успенском соборе, построенном под руководством Протасия Федоровича, до настоящего времени сохранилось клеймо с его изображением. Исполняя волю повелителя, Протасий Федорович (и его потомки, как утверждают историки) в XIV веке перестроил в камне первый в Москве Богоявленский монастырь, основанный в 1296 году и расположенный у Кремля в Китай-городе. Именно этот монастырь считается родовой усыпальницей Вельяминовых, а позднее и Аксаковых. В нем воспитывался юный Дмитрий Иванович (Донской) и нес службу старший брат Сергия Радонежского Стефан.
Князь Дмитрий Донской с любовью и уважением относился к потомкам Шимона. Вместе рос и дружил с юным Микулой Васильевичем, его отца – последнего тысяцкого Василия Васильевича звал дядькой, а мать Микулы, Мария Михайловна (к тому времени уже вдова), в 1389 году крестила Константина – младшего сына Дмитрия Донского.
Возмужав, Дмитрий Донской и Микула Васильевич взяли в жены родных сестер – дочерей Суздальско-Нижегородского князя Дмитрия Константиновича, скрепив таким образом родственные связи.
В 1380 году окольничий Тимофей Васильевич (по прозвищу Великий воевода), являвшийся внуком Протасия Федоровича, и его правнуки Микула Васильевич и Федор Юрьевич приняли участие в битве на Куликовом поле. По повелению князя Дмитрия Донского имена погибших были внесены в синодики Успенского собора Московского Кремля для вечного поминовения. Некоторые названия в Московском Кремле длительное время напоминали о славных потомках варяжского князя. Например, не сохранившиеся в настоящее время ворота Московского Кремля, выходившие к реке Москве, по названию располагавшегося в Кремле подворья окольничего, величались Тимофеевскими.
О высоком общественном положении представителей описываемого рода свидетельствуют также и факты выдачи грамот от имени Московского князя Дмитрия Донского. В 1843 году при проведении земляных работ на территории Московского Кремля, между Спасской и Константиноеленинской башнями, где много веков назад располагался большой двор Тимофея Васильевича и его родственников, в медном сосуде был найден 21 древний документ. Среди них находилась, прочитанная лишь в 1994 году грамота, освобождавшая новоторжского купца Микулу Андреевича Смолина от уплаты денежных налогов и торговых пошлин. Кроме того, в соответствии с этим документом, судить Микулу Андреевича мог только Московский князь.
Как доказывает доктор исторических наук В.А. Кучкин, эта древнейшая русская грамота, относящаяся к 70–80 годам XIV века и данная частному лицу, написана собственноручно и подписана Тимофеем Васильевичем, что наряду с другими историческими фактами позволяет судить о высокой роли данного рода в общественной жизни того далекого времени.
Истории известен и печальный факт первой публичной казни в Москве, который также связан с представителем описываемого рода. Старший брат Микулы Васильевича Иван, надеявшийся получить после своего отца Василия Васильевича (умер 17 сентября 1374 года) наследуемую должность тысяцкого, упраздненную Московским князем, затаив обиду, перешел на сторону Тверского князя Михаила. Хотя в те времена бояре имели право переходить на службу к другим князьям, Дмитрий Донской расценил бегство Ивана как личную обиду и предательство. Иван Васильевич был хитростью пойман и публично казнен в 1379 году на Кучковом поле, а в память об этом были отчеканены монеты, подчеркивающие всесилие княжеской власти. Таким образом, старшая ветвь последнего тысяцкого Василия Васильевича — внука Протасия Федоровича, в связи с казнью его сына Ивана выпала из родословных счетов (дети Ивана «опалы для в своем роду и в счете не стояли»).
Тем не менее, в XIV–XV веках Шимоновичи продолжали занимать исключительно высокое положение при дворе Московского князя.
НАЧАЛО ФАМИЛИИ АКСАКОВЫХ. СТРАТИФИКАЦИЯ НА ВЕТВИ
Непосредственно Аксаковы выделились из рода Вельяминовых в XV веке. Основателем рода являлся Иван Федорович Вельяминов по прозвищу Аксак (ранее писался Оксак). Это слово в переводе с тюркского означает «хромец» и, возможно, указывало на физический недостаток обладателя.
Вскоре после выделения рода, в начале XVI века произошла его стратификация на ветви. В источниках отмечено, что родоначальник Аксаковых Иван Федорович Вельяминов имел четырех сыновей: Ивана, Александра, Дмитрия и Василия. В настоящее время сохранились потомки двух ветвей.
От Александра Ивановича Аксакова берет свое начало ветвь, которая в дальнейшем стала уфимско-самарской, а от Дмитрия Ивановича Аксакова – ветвь, ставшая калужско-московской. Территориальная локализация ветвей обозначилась в конце XVI века.
Потомство Александра Ивановича Аксакова было испомещено в Арзамасском уезде, что способствовало еще большему его обособлению. В 1574–1575 годах за сыном боярским Михаилом Юрьевичем Аксаковым было «писано» поместье в селе Березовый Усад Ирженского стана Арзамасского уезда. Вскоре, в 1577 году он погиб во время Ливонской войны («в летнем ливонском походе»), но его потомство продолжало владеть жалованным поместьем.
Потомки Дмитрия Ивановича Аксакова в XVII веке по социальному статусу превосходили провинциальных однородцев, занимая прочное положение в средних слоях сословия, дослуживались до чинов стольников и дворян московских. Начиная со второй четверти XVII века, чина стольника достигли 12 человек из рода Аксаковых. Первым стал Протасий Михайлович Аксаков, который с 1627 года являлся патриаршим стольником, а с 25 октября 1628 года – царским.
В стольниках служили три его сына – Семен, Дмитрий и Михаил, а также внуки.
Как и другие роды аналогичного положения, Аксаковы назначались воеводами в различные города. Первое назначение на подобную должность произошло во второй половине XVI века, когда Семен Александрович Аксаков в 1559 году стал четвертым воеводой в Казани, а в 1562–1566 годах – в Стародубе. Его двоюродные братья также были воеводами: Семен Дмитриевич Аксаков – в Лаюсе (1564–1565 гг.), а Федор Дмитриевич – в Красном (1570–1571 гг.). Племянник Семена Александровича Аксакова Леонтий Иванович в 1580-х–1590-х годах последовательно занимал должности воеводы в Воронеже, Пскове, Брянске, Ям-Городе и Нижнем Новгороде. Регулярными были назначения Аксаковых на воеводские должности и в XVII веке.
В XVII веке Аксаковы постоянно служили при царском дворе, участвовали в дипломатических приемах и иных государственных церемониях. Стольник Юрий Михайлович Аксаков в феврале 1639 года находился при встрече кызылбашского посла.
Стряпчий Семен Протасьевич Аксаков служил у царского стола при приемах грузинского царевича Николая Давидовича (8 мая 1660 г.) и английского посла «князя Чарлуса Говарта» (19 февраля 1664 г.). На последней церемонии он был вместе с братом Дмитрием Протасьевичем, также стряпчим.
Участвовали Аксаковы в погребальных церемониях членов правящей династии.
Стольник Федор Михайлович Аксаков в 1639 году «дневал и ночевал» у гроба царевичей Ивана и Василия Михайловичей.Семен и Дмитрий Протасьевичи в январе 1694 года участвовали в погребении царицы Натальи Кирилловны, тоже «дневали и ночевали у гроба».
В конце XVII века произошло важное событие в русской генеалогии. После отмены местничества в 1682 году было принято решение о составлении новых родословных книг. Для выполнения работы была учреждена Палата родословных дел, куда представители служилого сословия должны были подавать поколенные росписи
с документальными доказательствами. 16 января 1686 года дворянин московский Семен Федорович Аксаков подал поколенную роспись своих предков в Палату родословных дел.
Вместе с ним роспись подписали пять представителей рода, его двоюродные братья: Михаил, Дмитрий, Мирон, и Герасим Протасьевичи, а также Гаврило Юрьевич Аксаковы. Однако представленные сведения оказались заведомо неполными, в родословной была сознательно пропущена провинциальная арзамасская ветвь. Подобные лакуны являлись обычными для XVII века, когда, не желая понижать статус, выдвинувшие ветви отсекали незнатных родственников. Семен Федорович Аксаков сделал именно так, показав, что сын боярский и воевода Юрий Иванович Аксаков был бездетен, хотя это не соответствовало действительности. Его праправнуки Иван и Григорий Васильевичи 22 мая 1686 года подали челобитную, в которой опровергли подобные сведения, отметив, что ошибка сородичами сделана умышленно «по ссоре с нами и не любя нас».
Они приложили собственный вариант поколенной росписи.
Их доказательства были приняты, обе росписи сведены воедино и вошли в текст «Бархатной книги».
Петровские преобразования оказали сильное влияние на социальное положение служилого сословия, которое стало эволюционировать во дворянство. Важные последствия имело введение новой системы службы (Табели о рангах), благодаря которой любое лицо могло дослужиться до дворянского статуса.
В первой половине XVIII века изменилось положение многих дворянских родов. Одни пополнили ряды провинциального дворянства, другие наоборот – выбились в аристократические слои. Аналогичные процессы происходили и в роде Аксаковых. В то время как московская ветвь теряла положение, в другой, арзамасской (впоследствии уфимско-самарской) ветви, ничем не примечательной в XVII веке, появились заметные деятели.
Прежде всего, это относится к семье Николая Ивановича Аксакова.
Что означает фамилия аксаков
Акса́ковы (в старину Оксаковы) — русский дворянский род.
Происходит, судя по родословным книгам, от знатного варяга Шимона (в крещении Симона) Африкановича или Офриковича — племянника короля норвежского Гакона (Якуна) Слепого, прибывшего в Киев в 1027 с 3 тыс. дружины и соорудившего в Киево-Печерской лавре на свои средства церковь Успения Божией матери, где он и погребён. Его сын Юрий Симонович был боярином при великом князе Всеволоде Ярославиче. У правнука Юрия Симоновича, Протасья Фёдоровича, был сын Вениамин. У Вениамина — Василий (прозв. Взолмень), московский тысяцкий. У Василия — сыновья: Юрий (Грунка), Феодор (Воронец) и другие. У Юрия Васильевича был сын Андрей-Феодор (Колома), у которого — 4 сына: Вениамин, Феодор (Пьяница), Александр (Телец) и Даниил (Соловец). У Вениамина Андреевича или Феодоровича было 2 сына: Феодор и Алексей (Великий) Вениаминовичи. У первого, Феодора, был сын Иван, прозванный Оксак, от которого «и повелися» Оксаковы (в старину), а ныне Аксаковы. Слово Оксак означает хромой в тюркских языках.
Герб рода Аксаковых
«Вы были Люди. »
Семья Аксаковых: отец и сыновья
В финале «Семейной хроники» Сергей Тимофеевич Аксаков прощается со своими «тихими» персонажами:
«Вы не великие герои, не громкие личности, в тишине и безвестности прошли вы свое земное поприще.
Но вы были люди, и ваша внешняя и внутренняя жизнь так же исполнена поэзии, так же любопытна и поучительна
для нас, как мы и наша жизнь, в свою очередь, будем любопытны и поучительны для потомков».
Аксакову-отцу и двум его сыновьям в отличие от скромных предков суждено было стать личностями «громкими».
Впрочем, «громкими» — наверное, слишком сильно сказано. Для нас, ленивых и нелюбопытных потомков, для многих (если не для большинства) имя Аксаков ассоциируется лишь с «Аленьким цветочком».
Сказка Востока и Запада
«Цветочек», который, — как это ни грустно для патриотических сердец, — лишь пересказ апулеевского «Амура и Психеи», хотя и переданный будто бы какой-то аксаковской ключницей, — можно счесть аллегорическим изображением судьбы семьи.
Западное чудовищество можно было расколдовать лишь восточным «поцелуем», и потому имя Аксаковых как расколдовывателей глубоко символично в истории духовной жизни России.
Потомки древнего рода, они ведут свое начало от знатного варяга Шимона (в крещении — Симона) Африкановича. Варяг Шимон-Симон был потомком норвежского короля Гакона Слепого.
Это — Запад. А с Востока у Сергея Тимофеевича была бабушка — пленная турчанка, жена суворовского офицера, да и фамилия оттуда же: оксак по-татарски — хромой.
Даже родились отец и двое его сыновей почти на границе Европы и Азии — в Уфимской губернии. Странные соприкосновения Запада и Востока, будто сошедших с места в судьбе семьи, дойдут в истории их славянофильства до фарса: истового «русича» Константина Сергеевича, одевавшегося в «исконно народную одежду» и таким образом гулявшего при честных московитянах, оные честные в своей массе считали то ли безумным французом, то ли диким персианином.
Охота пуще рыбалки
С.Т.Аксаков был всего на два года моложе Пушкина. Его тоже однажды в Петербурге, «в гроб сходя», благословлял Державин (интересно, скольких он еще, сходя, благословил?). Творчество Сергея Тимофеевича высоко ценили Гоголь и Тургенев, Достоевский и Чехов, — но всегда он оставался на периферии, на обочине столбовой дороги русской словесности. Неблагодарность потомков?
. На четвертомм году жизни «Багров-внук» уже умел читать. На десятом его повезли в Казанскую гимназию. В 1804-м открывали местный университет, студентов набирали из успевающих гимназистов — Сергей Аксаков стал студентом в 13 лет. Пробовал в оны годы силы на литературном поприще, но сильнее были увлечения театром и декламацией.
Младший сын — Иван — писал потом об отце: «Сергей Тимофеевич любил жизнь, любил наслаждение, он был художник в душе и ко всякому наслаждению относился художественно; страстный актер, страстный охотник, страстный игрок в карты, он был артистом во всех своих увлечениях. Он был подвержен всем слабостям страстного человека, забывал нередко весь мир в припадке своего увлечения».
Главной страсти Сергея Тимофеевича мы обязаны уникальными произведениями — «Записками об уженье рыбы» и «Записками ружейного охотника Оренбургской губернии». Книгами настолько мирными, что никак они не вписываются в контекст разоблачительной словесности государства Российского.
На первый взгляд — справочники, пособия для начинающих охотников и рыболовов, ан есть что-то в «пособиях», заставляющее относиться к ним как к фактам литературного процесса.
Книги С.Т.Аксакова появились на заре российской «бури и натиска», что ударили прежде всего по патриархальным ценностям. Розанов обвинял русскую классику в разрушении этих самых ценностей, Дома и Семьи, прежде всего «Отцов и детей» и «Грозу». Книги Аксакова были, напротив, сагами о Доме. Биограф Гоголя П.А.Кулиш в шутку звал Аксакова-отца «министерством общественной нравственности».
Сивцев Вражек
Наверное, совсем не случайно в 1834 году в доме Аксакова на Сивцевом Вражке воцарился настоящий культ Гоголя. До этого, с конца 1820-х, на «Аксаковских субботах» бывали разного рода литераторы: например, Загоскин и Шаховской, «доставшиеся в наследство» еще с кратковременного периода петербургской деятельности Сергея Тимофеевича.
Кружок, сложившийся в начале 1830-х, объединялся уже вокруг Аксакова-цензора, устроившегося в Цензурный комитет по протекции знатного и старейшего праславянофила — адмирала А.С.Шишкова.
Но с оным ведомством у семьи отношения не заладились сразу. Сначала — у отца: за «попустительство авторам» цензору С.Т.Аксакову объявили строгий выговор, «высочайшее неудовольствие» и наконец (после истории с Иваном Киреевским и его журналом «Европеец») вообще отставили от должности (хотя дети пострадают поболе). Семья жила на доходы от уфимских по местий.
Зато можно было приветить автора «Ревизора» — тот пользовался в доме особым почетом. Его на Сивцевом буквально боготворили: и ел Николай Васильевич особую пищу, для него приготовленную, и мог позволить себе общаться лишь с тем из гостей, с кем хотел.
Аксаковым — немногим в России — довелось быть почти единственными слушателями второго тома «Мертвых душ». Только от Аксакова знаем мы и о третьем томе, где Павел Чичиков и Степан Плюшкин пережили бы религиозное возрождение. Тем интереснее, что серьезным оппонентом идеологии первого тома «Душ» стал старший сын Аксакова — Константин Сергеевич.