Что относится к духовным проблемам
Ахилла
Главное Меню
Духовные проблемы нашего времени
28 ноября 2019 протоиерей Василий Зеньковский
Наше время исключительно богато трудностями и проблемами. Одна ликвидация войны со всеми теми потрясениями, которые она вызвала, так трудна и сложна, что может целиком поглотить наше внимание, не говоря уже о других острых и серьезных проблемах. Среди этих очень важных и мучительных задач, духовные проблемы как бы заслоняются ими, отодвигаются как бы на второй план, рискуют остаться неразрешенными или быть затронутыми лишь частично и поверхностно. Между тем все внешние проблемы современности уходят своими корнями в ту духовную смуту, которая давно уже назревала в человечестве. Недавняя страшная буря внешне уже ушла, но внутреннее расстройство, внутренняя смута продолжают еще царить. Это и выдвигает духовные проблемы на первое место.
Конечно, основной источник всех внутренних трудностей, через которые проходит наше время замечается в том, что человечество, хотя и отошло от Христа и Его Церкви, но живет все же как раз темами, которые поставляются миру как раз христианством. Человечество не в силах отказаться от тех идеалов, которые вложены нам в душу христианством (идеал братства, свободы, единства), но не хочет и идти к этим идеалам путями христианства.
Оно хочет принудительно провести нас к братству, на путях насилия водворить свободу… В этих противоречиях и сказывается вся глубина той духовной смуты, которой мы болеем.
В обозрении основных духовных проблем нашего времени я хочу привлечь ваше внимание только к трем, но самым важным и существенным.
Прежде всего укажу на глубокое крушение прежней психологии культурного человека. Эта прежняя психология была внутренне довольно сложна, но все же достаточно гармонична, а потому и влиятельна. Она сложилась на заре нового времени (XV, XVI века), окончательно была формулирована в XVIII, как учение о прогрессе, проявила огромную творческую силу в XIX веке — но в XIX же веке началось и медленное ее разложение. В ее основе лежала вера в человека, в его «естественное» благородство, в силу его разума, способного распутать самые запутанные узлы, вера в неизбежное торжество в истории справедливости и правды. Эта вера в «разумность» жизни и истории, вера в грядущее торжество правды смягчала для людей все дефекты строя жизни, все несправедливости, мирила с «временным» торжеством зла, зажигала души творческим оптимизмом, увлекала и призывала не унывать и работать для «идеала». Даже средний обыватель, всецело уходящий в свои личные дела, и тот согревался у огня этой веры, питался ею.
Однако, зловещим спутником этой веры в прогресс был все возрастающий дух утопизма. Он заметен уже в XVII веке, но разгорается преимущественно в XVIII в., а затем достигает исключительной силы в XIX в., — свидетельствуя о внутреннем опустошении, все нараставшем в европейском человечестве. Утопизм вообще тем ярче, чем более убога и бедна жизнь, и если вера в прогресс создавала рядом с собой утопическую установку, это уже одно говорило о том, что сама вера в прогресс имела под собой внутреннюю беспочвенность. И утопизм, сначала мечтательный, становится позже носителем революционной идеи, что уже ясно говорило, что вера в прогресс стала тускнеть.
Начиная с середины ΧΙΧ-го века начинает пышно расцветать «этатизм» — т. е. стремление все вопросы жизни разрешать с помощью государственной власти. Этатизм доходит до крайнего своего выражения в XX в., и коммунизм, и фашизм, и национал-социализм содержат в своей основе только этатизм.
Здесь уже нет по существу веры в прогресс, нет веры в то, что история «сама» движется к идеалу, — и оттого приходится все реформы проводить насильно, опираясь на власть.
Какое крушение прежней веры в историю, какое крушение историософского оптимизма! Государство вмешивается во всю жизнь, начинает в новейшем этатизме навязывать обязательное мировоззрение, становится тираническим, не считается с личностью, с ее «естественными» правами. В философии истории исчезает прежний рационализм, история кажется сплошь иррациональной («в истории все импровизируется», говорил еще Герцен). «История никуда не идет» — гласит формула трагического умонастроения у него же, и в этой формуле уже нет веры в прогресс, ни веры в Промысел, управляющий историей, в ней крик отчаяния.
Ко всему этому в XIX веке присоединилось явление само по себе отрадное и дорогое, но при нынешнем духовном стиле жизни необыкновенно усложняющее все. Я имею ввиду факт широкой, ныне уже совершенно неизбежной демократизации, при которой массы выступают на сцену истории. Пока история делалась кучкой «наверху» стоящих людей, все было проще и легче, — ныне же все стало сложно, громоздко. Массы стремятся овладеть тем, что имели раньше «верхи», и отсюда идут те явления «стандартизации», которые ведут к царству шаблона, к торжеству «среднего», «серого» человека. Даже парламентаризм, имеющий в своей основе веру в народ, оказался торжеством «числа» (т. е. большинства); гениальности ждать от парламента не приходится. Парламентаризм принес с собой страшную демагогию (в стремлении овладеть массами), и это неизбежно привело к понижению среднего морального уровня.
Ныне перед нами настоящее торжество «мещанства» (в духовном смысле). Его предсказывал еще Гоголь (в Чичикове), оно наполняло глубочайшим отвращением Герцена (в его гениальных книгах «С того берега», «Начало и Конец»), ненавистью и гневом Леонтьева, — и, конечно, торжество мещанства несет с собою полное крушение былой веры в прогресс, в «благородство» в истории.
Ныне мы стоим у крайней точки этого крушения. Недавно пережитая трагедия свидетельствует о том, что в современном человечестве больны самые истоки его творчества, что в самом духе его есть какое-то гниение, страшная болезнь. Жить прежней верой в прогресс уже невозможно, а без него как же обрести вдохновение для честного и творческого служения людям? Такова первая, грозная, мучительная духовная проблема нашего времени.
Вторая существенная тема нашего времени — тема о человеке.
Прежняя вера в прогресс была вместе с тем верой в человека, даже была культом человека. Гуманизм, развившийся в XV-XVI в., однако медленно превращается в «человекобожество» (вспомним слова Горького: «Человек — это звучит гордо»).
Абсолютирование личности, превозношение полной «автономии» личности — новейшие претензии человека манили увлекательными перспективами, питали гордость и самопревознесение человека. В этом как бы завершилась идеология прежней эпохи, — а в то же время уже с конца XVIII в. (особенно в Германии, в «эпоху бури и натиска») начинает неожиданно обнажаться глубочайший аморализм этой «автономной» личности. В XVIII в. возникает замечательная попытка прикрыть этот аморализм с помощью эстетики, возникает так называемый «эстетический гуманизм», в котором много гуманистической риторики, а движущей силой которого является культ эстетических переживаний. Этот процесс идет в XIX в. с лихорадочной быстротой… В этом смысле не случайны слова одного моего коллеги, профессора права в одном европейском университете: «Я не краду, потому что мне это эстетически противно».
Это значит, что чисто моральных оснований он, честный, бесстрашный аналитик жизни, уже не решился указать. По крылатым словам Леонтьева, всюду стала воцаряться «поэзия изящной безнравственности»; дело идет уже только о том, чтобы «безнравственность» была изящной, — и тогда современный человек будет спокоен.
Бесчеловечность, достигшая ныне своего апогея, превращение моральных тем в условную, ничем не вдохновляющую риторику, «поэзия изящной безнравственности» — таковы страшные черты современного человека.
Подлинное добро, чистосердечная преданность добру еще возможны у «наивных» людей, а «культурный» человек, «автономный» и полагающийся на себя, освобожденный от «наивности», должен признаться, что красть или убивать он не может лишь потому, что это «эстетически» противно.
То, что я говорю о современном человеке, не есть клевета. Все это слишком трагично, чтобы еще присочинять; поскольку человек думает держаться «самим собой», поскольку он имеет претензии на «автономность», — должно сказать, что духовная опустошенность есть, увы, факт. Это значит ведь только то, что невозможно верить в человека, как такового; надо понять, что ценность человека определяется прежде всего тем, чему он предан, чем вдохновляется.
«Новым» современный человек мог бы стать, если бы он подчинил себя высшей правде Божественной, т. е. если бы наступило воспламенение души («духом пламенейте» — завещал Ал. Павел), о добре и правде, т. е. о Боге.
Но это ставит нас перед третьей и самой существенной духовной проблемой нашего времени — перед темой религии и Церкви. Если иссякли духовные силы человека, если надорвана вера в разумность истории, разве не обладает наша современность нерастраченным еще сокровищем Церкви? Не здесь ли лежит источник обновления?
Принципиально, конечно, да, но сама Церковь ныне так бессильна, так трагически ослаблена, что может ли она спасти мир? И не есть ли трагический надлом нашего времени по существу надлом именно Церкви?
Нельзя усомниться в благодатной силе, присущей Церкви, в благодатной силе таинств, совершаемых в Церкви, но эта мистическая сила Церкви, питающая отдельные души, может ли повлиять на пути истории? Церковь стала для нас местом утешения, местом индивидуального, а потому интимного питания, но не местом спасения! Искупительная сила Голгофы, обновляющая сила Воскресения, хотя и питает «потаенную» сферу человека, хотя входит в его сердце, но из глубины сердца не выходит в жизнь и творчество. Мы не ищем в Церкви того, что ей дал Господь, мы еще больше именно через Церковь застываем в своем обособлении, и этот грех наш и обессиливает Церковь, лишает ее творческого преобразующего влияния на жизнь.
Действительно, бесценное сокровище Церкви, сила Св. Духа, в ней живущего, может нас преобразить лишь в том случае, если мы захотим преодолеть наше обособление друг от друга. «Христианство в одиночку», атомизированное христианство еще поддерживает огонек в душе, но не может дать того воспламенения души, которое могло бы исходить в нас от Церкви.
(Конечно, дело идет не об отсечении тех, кто «в одиночку», т. е. для себя и только для себя хочет быть со Христом. Мы стоим, однако, перед неотложной задачей обновления жизни через Церковь, — а это невозможно при современном самообособлении людей. Сила Церкви — в соборности, вне ее свет Церкви слабеет и не дает своего живительного действия…)
Таковы основные духовные задачи, стоящие перед нами. Без усвоения того, что Церковь не только в мистическом, но и в историческом плане есть основа жизни, живые ее силы не могут помочь нам выйти из того исторического тупика, в какой попало человечество. Без этого невозможно современному человеку освободиться от «человеко-божеских» тенденций века сего и обрести в себе благодатные силы обновления. Без нового отношения к Церкви невозможно и создание новой психологии культурного творческого делания.
Спасение наше в Церкви.
Источник: «Вестник РСХД», II, 1951
Читайте также:
Если вам нравится наша работа — поддержите нас:
Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)
Или с помощью этой формы, вписав любую сумму:
Духовная сфера: понятие, примеры, структура, функции
С точки зрения социологии, человеческое общество – это сложная система, включающая четыре подсистемы: экономическую, политическую, социальную и духовную. Все эти подсистемы, называемые также сферами жизни общества, связаны между собой и в то же время достаточно разграничены, чтобы можно было однозначно определить, к какой из них относится то или иное явление. Сегодня мы поговорим о том, что представляет собой духовная сфера, как она устроена, какие функции выполняет и какое значение имеет.
Что такое духовная сфера общества?
Духовная сфера жизни общества – это совокупность процессов, связанных с созданием, сохранением, распространением и потреблением духовных ценностей. Она отвечает за формирование человеческого сознания, а также за нравственное и интеллектуальное развитие личности как на этапе социализации, так и в дальнейшем. К данной сфере относятся такие элементы общественной жизни как образование, искусство, культура, религия, мораль, нравственность и прочее.
Все подсистемы общества взаимосвязаны и зависят друг от друга. Поэтому духовная сфера может успешно развиваться лишь при условии, что в экономической, политической и социальной сферах всё благополучно.
Духовная сфера направлена на удовлетворение нематериальных потребностей человека, развитие личности, формирование ценностей и взглядов. В этом плане она противопоставляется остальным трём сферам, которые призваны удовлетворять повседневные потребности. Духовная сфера жизни отвечает за сохранение нравственных, моральных, культурных и религиозных ценностей. Поэтому от неё в первую очередь зависит, в каком направлении будет развиваться общество в ближайшие десятилетия.
Примеры функционирования духовной сферы
Практически у каждого человека присутствует внутреннее стремление к созданию, сохранению и воспроизведению продуктов творческой деятельности, ценность которых имеет не материальную, а духовную природу. Поэтому люди генерируют идеи, основывают новые направления в искусстве, создают картины и литературные произведения, занимаются просветительской и преподавательской деятельностью.
По сути, духовная жизнь общества подразумевает два вида деятельности:
Духовная сфера отличается от остальных тем, что основана на бескорыстных стремлениях. Во всех остальных сферах любая деятельность подразумевает получение определённой выгоды для себя. И только в духовной сфере личность создаёт нематериальные ценности ради того, чтобы подарить их человечеству. А главной наградой обычно является общественное признание ценности и важности проделанной работы (хотя это совсем не отрицает получения материального вознаграждения).
Структура духовной сферы
В качестве основных составляющих духовной сферы жизни общества социологи выделяют такие элементы как:
Являясь частью социума, каждый человек взаимодействует с этими элементами духовной жизни и развивается под их влиянием. При этом каждый сам для себя выбирает баланс между ними, но так или иначе использует их все, чтобы найти своё место в обществе.
Значение и функции духовной сферы
Значимость духовной сферы заключается в том, что она формирует ценностно-нормативную систему общества, развивает его интеллектуальный и нравственный потенциал, обеспечивает развитие общественного сознания. Это происходит как на уровне всего общества, так и на уровне каждого отдельно взятого индивида. Кроме того, духовная сфера напрямую связана с остальными тремя, и эта связь действует в обоих направлениях, благодаря чему обеспечивается благополучное и гармоничное развитие общества.
При этом духовная сфера выполняет такие функции как:
Отличие духовных ценностей от материальных
У человека имеется широкий спектр материальных потребностей, которые в значительной мере являются не только биологическими, но и социальными. К примеру, выбирая одежду, мы смотрим не только на её практичность, но и на внешнее оформление, поскольку нам не безразлично, как нас воспринимают. К духовным потребностям это относить нельзя, поскольку стремление быть успешным в обществе объясняется социальными инстинктами, которые есть даже у животных.
Духовные потребности полностью противоположны материальным. Они не направлены на выживание, завоевание статуса или удовлетворение биологических нужд. При этом формируются и развиваются они в процессе социализации. Становясь зрелой личностью, индивид формирует свой собственный набор духовных ценностей и потребностей.
Удовлетворение духовных потребностей происходит посредством двух видов деятельности, которые мы рассмотрели выше: создания и воспроизведения духовных ценностей. В первом случае индивид создаёт что-то новое (например, композитор пишет музыку), получая удовольствие от самого процесса и от осознания того, что это оценят другие люди. Во втором случае человек получает удовольствие от того, что сам потребляет духовную ценность (слушает музыку) или способствует тому, чтобы она стала доступна другим людям (исполняет на концерте, создаёт аудиозапись).
Заключение
Духовная сфера объединяет в себе моральные, этические, эстетические, религиозные, культурные и прочие нематериальные аспекты жизни общества. Основная её функция заключается в том, чтобы обеспечить моральное, нравственное и интеллектуальное развитие личности, предоставив ей максимум возможностей для улучшения собственной жизни и жизни окружающих. Данная функция работает как в отношении отдельно взятой личности, так и в масштабе всего общества и даже всего человечества.
Проблемы современного человека в письмах духовников XX века. Часть 2. Проблемы духовной жизни
 |
| Отец Иоанн (Крестьянкин) |
Все препятствия к преуспеянию духовному — в нас, в одних нас! Если же что действует извне, как препятствие, то это только служит обличением нашего немощного произволения, нашего двоедушия, нашего повреждения грехом.
Духовная жизнь — это жизнь, ведущая человека к Богу, направленная на Его познание и общение с Ним. Правильное понимание духовной жизни во многом предопределяет процесс преображения страстного плотского, «ветхого человека» (Еф. 4, 22) в нового. Каждому христианину необходимо пройти через многие испытания, внутреннюю борьбу, одержать победу над страстями: самолюбием, гневом, раздражительностью, лукавством, ложью, завистью.
Все человечество и каждый человек находятся в глубоком падении и испорченности, и сам человек не может исправить себя, спасти, и стать достойным Царствия Божия. Путь к спасению начинается с момента обращения к Богу с чувством и сознанием своей погибели. Это сознание заставляет искать Спасителя и многих приводит теперь в Церковь.
Каждый из нас становится на этот путь с разным жизненным опытом. Архимандрит Иоанн Крестьянкин писал:
Все человечество и каждый человек находятся в глубоком падении и испорченности, и сам человек не может исправить себя, спасти, и стать достойным Царствия Божия. Путь к спасению начинается с момента обращения к Богу с чувством и сознанием своей погибели. Человек становится на этот путь уже с некоторым жизненным опытом. Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) писал: «Нынешние чада Церкви совершенно особые… они приходят к духовной жизни, отягченные многими годами греховной жизни, извращенными понятиями о добре и зле. А усвоенная ими правда земная восстает на оживающее в душе понятие о правде Небесной» [7: 15]. Вставая на путь духовной жизни, современный человек сталкивается со многими проблемами.
Многими трудами и подвигами, с продолжением времени… после испытаний и различных искушений, приемлет (душа) духовное возрастание.
На пороге Церкви, у источника спасения, и лежит первый камень преткновения для пробуждающегося к духовной жизни человека. По словам архимандрита Иоанна (Крестьянкина): «Окрыленный новыми ощущениями, человек, входя в Церковь, своим сознанием устремляется прямо в Царство Небесное, к высоте тайн, сокрытых под непроницаемой завесой Божия откровения» [7: 14].
Часто новоначальный хочет при помощи молитвы и определенных аскетических действий быстро достигнуть высоких духовных состояний, иметь прямое общение с Богом. Но страсти и пороки продолжают воздействовать на его душу. Отец Иоанн (Крестьянкин) писал: «Прелесть вражия будет преследовать человека… всю жизнь, предлагая ему вражью сладость, но особенно опасна она в этот период становления, ибо она еще очень созвучна и сродна плотскому человеку и находит в глубине его души сочувствие и отклик» [7:14].
Схиигумен Иоанн (Алексеев) предупреждал одну из своих духовных дочерей: «Писал я тебе, не горячись. Это относится к тому, чтобы к высшему не стремилась раньше времени — все в свое время бывает. Если будет приготовлено, исполнением заповедей Божиих, место в сердце, тогда придет и то хорошее состояние, однако без нашего ожидания. Наше дело стремиться и трудиться, а прочее все зависит уже от благодати» [6: 45].
Важно с первых шагов духовной жизни приучить себя не к поиску духовных восторгов, а к пониманию того, что благодатные ощущения дарует Господь за глубину смирения: прежде всего человек должен научиться видеть свою греховность.
В одном из писем схиигумен Иоанн (Алексеев) пишет: «Блаженное твое состояние, если ты чувствуешь себя скудной и младенцем среди людей образованных духовно; не завидуй таковым и не стремись к духовным восторгам. Мистики стремятся к таким благодатным ощущениям, и вместо истинного созерцания, впадают в дьявольскую прелесть. Благодатное ощущение Господь дает человеку, если у него очищено от страстей; в таком устроении были св. отцы, а нам грешным должно молиться в покаянных чувствах и просить у Бога помощи в борьбе со страстями. В Отечнике сказано: «Ученик сказал старцу: такой-то «видит ангелов». Старец ответил: «это неудивительно, что он видит ангелов, но удивился бы я тому, кто видит свои грехи». Хотя это старческое изречение и кратко, но по духовному смыслу очень глубоко, ибо тяжелее всего познать себя самого» [6: 12].
Современный человек часто ожидает быстрых результатов своего труда. Обращаясь к одному из адресатов, схиигумен Иоанн (Алексеев) пишет: «Начиталась святоотеческих книг и не можешь их понять, вот и смущаешься: есть разум — надо рассуждать и сообразоваться с условиями жизни. В духовной жизни три степени: новоначальных, средних и совершенных. Знай, ты новоначальная, а лезешь в средние и совершенные: успокойся, старайся иметь память Божию и Господь поможет тебе». [6:65]
Во многих своих письмах он постоянно напоминает, что в духовной жизни скачки неуместны, а требуется терпеливая постепенность, и приводит слова преп. Иоанна Лествичника: «Раскрой у новоначального душу — и увидишь неправильность, желание у него непрестанной молитвы, всегдашней памяти смертной и совершенного безгневия, — такое состояние только совершенных» [9: 77].
Отцы снова и снова повторяют: необходимо прежде всего очистить душу покаянием, украсить ее смирением. Игумен Никон (Воробьев) пишет: «Все виды подвижничества должны привести человека к глубокому смирению. Если не приводят — то путь избран неверный. В начале пути человек должен избирать жизнь (если только это зависит от него) среди людей и подвергаться всяким искушениям от них, а через это познать свои немощи и смиряться. Потом (отчасти и вместе с этим) познает человек свои немощи и падение свое и через внимание к себе и постоянное понуждение научается действовать, говорить, мыслить, чувствовать по-евангельски» [15: 228].
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) входящим в Церковь рекомендует особую осмотрительность, советует учиться так же, как в свое время учились в школе в первом классе. «Только тогда без боли и потерь врастут в Вас Божий Закон и христианское миропонимание и мироощущение» [7: 43].
Человек возрастает постепенно. Он как бы создается в опыте жизни, в испытаниях своей судьбы. Все время в нем что-то преобразовывается. Так и должно быть, и Церковь учит нас преображению своей жизни благодатной силой.
Человек должен помнить о своих обязанностях. Схиигумен Иоанн (Алексеев) напоминает, «что всякому житию свой чин. Ты живешь в миру — вот и старайся исполнять свое дело добросовестно, на которое поставлена Божиим промыслом. Не осуждай никого ни в чем, всего чего не любишь сама, того не делай другим. Не любишь, чтобы тебе говорили неприятное, или укоряли, или досаждали, или грубо обращались, или злоречили и ты ничего такого не делай никому. Вот твоего жития чин и старайся так жить, а в чем совесть обличает, кайся Господу. А куда ты стремишься, — это достояние иноческого отшельнического жития, и оно требует совершенного беспопечения, а главнее всего глубокого смирения: без смирения суетны все подвиги» [6: 89].
В письмах духовников мы видим молитву и любовь пастырей к своим чадам, наблюдаем, как они помогают людям преодолеть преждевременное стремление к возвышенным идеалам христианской жизни, не свойственным ни их настоящему духовному состоянию, ни образу жизни.
Много надо терпения и смирения, чтобы примириться со своей духовной немощью и с сознанием, что взращивает добро души Един Господь, а не сам труждающийся, не духовник, но Бог.
Деятельность — необходимый путь к бдительности над собой, и этот путь предписывается святыми отцами для всех, которые хотят научиться вниманию себе.
Одной из главных проблем современного человека является то, что он только слушает слова и наставления духовников, такие простые и, казалось бы, доступные. И не всегда принимает, что усваиваются эти жизненные истины лишь тогда, когда они исполняются. До исполнения слышанного слова часто дело не доходит.
Схиигумен Иоанн (Алексеев) напоминает одному из духовных чад: «Пользы мало, если только будем читать да спрашивать, как спастись, но надо начать трудиться, работать, очищать свое сердце от страстей. Вы теперь знаете, в чем заключается духовная жизнь, добрый час, начинайте» [6: 15].
Игумен Никон (Воробьев), предупреждает: «Все дело в том, что читаем и знаем, что надо делать, а ничего не делаем. Ждем, чтобы за нас какой-либо дядька сделал. А ведь можем получить участь бесплодной смоковницы» [15: 52]. И, вразумляя свое духовное чадо, говорит: «Делай то, что сказал, только как следует, тогда не надо будет тебе ничего и читать, получишь гораздо больше, чем если бы с утра до вечера читала» [15: 52].
В одном из своих писем игумен Никон (Воробьев) пишет, что, если не исполняем должного, то «надо хоть сокрушаться и через это приобретать смирение, но никак не оправдываться, ибо через самооправдание мы лишаем себя возможности к росту духовному» [15: 59].
Исполнение заповедей требует многих трудов и усилий. И все эти трудности — необходимость трудиться, терпеть, смирять свою самость — становятся для многих, привыкших искать в жизни только радости и удовольствия, препятствием к продолжению духовной жизни. Спасительный Крест, который каждый человек должен взять и понести сознательно и с любовью, отвергается, как бремя неудобоносимое.
Многие христиане забывают о цели своей жизни, прилепляются к земным скоропреходящим благам, а о спасении только говорят. «Если у человека внешняя жизнь преобладает над внутренней, если он занят только земными предметами и не радеет о предметах духовных, то есть о своем спасении, то рано или поздно он почувствует неудовлетворенность жизнью, пустоту и мрак, и это неизбежно приведет его в уныние и даже в отчаяние» [24: 441].
По словам схиархимандрита Иоанна (Маслова): «Беспечная жизнь помогает человеку порвать связь с Богом и перейти к другому властелину — диаволу, который день ото дня омрачает наш ум и делает его бессильным в борьбе с грехом» [10: 75].
Если человек не опомнится и не восплачет о своем бедственном состоянии, то для него и вечность будет тяжелой и мучительной. Хотя многие умом это и понимают, но победить грех и порвать связь с диаволом человеку порой не хватает ни решимости, ни силы.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) в одном из своих писем [8: 24] пишет, что в нас часто обнаруживается несоответствие мнимого и действительного, потому что нет живого отношения к Богу, нет трепетной веры: «Царство Божие нудится, и нуждницы восхищают е». И когда дело доходит до необходимости трудиться, нам становится скучно и неинтересно. Примеряем на себя результаты подвижнической жизни святых отцов, а упускаем из виду то, из чего они выросли. Многие из ищущих спасения желали бы обрести его безболезненным путем. Зная склонность людей всегда предпочитать легкое тяжелому, отец Иоанн Крестьянкин постоянно напоминает в своих письмах: «Так полюби же свою претрудную жизнь и не на окружающее веселье и достаток в жизни смотри, но на Крест Христа Спасителя впереди» [7: 32].
Земная жизнь христианина растворена утешениями и искушениями. Так устроил Промысл Божий! Утешение поддерживает на пути Божием, а искушение преумудряет.
В духовной жизни бывают периоды охлаждения, каждый шаг дается с трудом, церковная жизнь становится чем-то тягостным, приходит гнетущее уныние, человек не видит результатов своего труда.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) писал одному из своих чад, что «крылышки наши иногда повисают, и нет сил взмыть в небо, это ничего». Главное, в нас должно оставаться «желание видеть небо над головой, небо чистое, звёздное — небо Божие» [8: 13], а слёзы, труд, болезнь сердца на жизненном пути неизбежны.
В другом письме он напоминает духовному чаду, что Господь, когда помогал выбраться из греховного плена, дал ему духовную легкость, которая была залогом укрепления веры. По поводу испытываемого охлаждения отец Иоанн говорит: «несите тяготу своего бездуховного состояния как епитимью, и не забывайте, что за вражьими тучами прячется солнышко» [8: 40].
«Некоторых благочестивых и ревностных в духовной жизни людей Господь испытывает: не дает радости — и за это благодари Бога. Господь лучше нас знает, что нам более полезно: одним Он посылает сладости и утешения для подкрепления и ободрения, другим Он этого не делает, потому что они в любом состоянии должны любить Его с одинаковой силой», — писал схиигумен Савва [20: 646].
Схиигумен Иоанн (Алексеев) пишет, что в этой временной жизни приходится переживать разные невзгоды, и бывают периоды, когда духовная жизнь не идет, молитва рассеивается, нападает уныние, леность, сухость, отчаяние. В такие тяжелые минуты он советует и погулять, и посмотреть на окружающий мир, как все в нем хвалит Господа. Полезно поговорить с кем-нибудь опытным, но «врачует это состояние — терпение, молитва и время» [6: 188].
Библиография
1. Библия: Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета в русском переводе с параллельными местами. — М.: Российское Библейское Общество, 1995. — 1376 с. ил. + Прил. (988 — 1008, 1347 — 1376 с.);
2. Антоний Сурожский, митр. Труды. М.: Практика, 2002. — 1080 с., 51 илл.;
3. Афанасий (Сахаров), свт. Собрание писем. — М.: Правило веры, 2001. — 752 с.;
4. Вениамин (Милов), еп. Дневник инока. Письма из ссылки. — Б. м.: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1999. — 304, фотогр.;
5. Душе милующей. Как спастись в современном мире. Духовные наставления подвижников благочестия нашего времени. — М.: панагия; Ковчег, 2002. — 400 с.;
6. Иоанн (Алексеев), схиигумен. Письма. — М.: Сретенский монастырь, 2002. — 192 с.;
7. Иоанн (Крестьянкин), архим. Письма. — Б. м.: Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь, 2000 — 312 с.;
8. Иоанн (Крестьянкин), архим. Письма. — Выпуск 2. — Б. м.: Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь, 2002, — 288, фоторг.;
9. Иоанн Лествичник, преп. Лествица или скрижали духовные в русском переводе с алфавитным указателем. — М.: Сретенский монастырь; Троицкое слово, 1999. — 416 с.;
10. Иоанн (Маслов), схиархим. Избранные письма и проповеди. — М.: Самшит-издат, 2003.-190 с.;
11. Иоанн (Маслов), схиархим. Слово перед исповедью. — М.: Издательство Московской Патриархии, 2001. — 112 с.;
12. Иоанн (Снычев), митр. Дай мне твое сердце. Письма духовным чадам. — СПб.: Царское дело, 1997. — 350 с.;
13. Иоанн Сан-Францисский (Шаховской). О тайне человеческой жизни. — М.: Лодья, 1999. — 192 с.;
14. Иосиф, митр. Алма-Атинский и Казахстанский. Свет радости в мире печали. М.: Паломник, 2004. — 688 с.
15. Никон (Воробьев), игумен. Нам оставлено покаяние. — 2-е изд., испр., доп. — М.: Б. и, 2002. — 478 с.;
16. Николай Сербский, свт. Миссионерские письма. — М.: Издательство Московского подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2003. — 488 с.;
17. О жизни схиархимандрита Виталия. Воспоминания духовных чад. Письма. Поучения. — М.: Новоспасский монастырь, 2002. — 208 с.;
18. Отец Всеволод Шпиллер. Страницы жизни в сохранившихся письмах. / сост. и коммент. Ивана Всеволодовича Шпиллера. — Красноярск: Енисейский благовест, 2002. — 592 с., ил;
19. Поведский Валерий, протоиерей. Таллинский пастырь. Письма Проповеди. Воспоминания — Б. м.: Православное издательское общество священномученика Исидора Юрьевского; Таллинская Никольская Церковь, 2001. — 288;
20. Савва, схиигумен. Бисер духовный. Воспоминания духовных чад. Собрание духовных творений. Проповеди и наставления Молитвы на всякую потребу. — М.: Трифонов Печерский монастырь; Ковчег, 2004. — 928 с.;
22. Смирнова М. Великовражский старец протоиерей Григорий Долбунов: Житие. Чудеса. Поучения. — М.: Лепта-Пресс, 2003. — 368 с., 8 ил. (Лики святости);
23. Фомин С. Пастырь добрый Жизнь и труды Московского старца Протоиерея Алексея Мечева. — 2-е изд., испр. и доп.— М.: Серда-Пресс, 2000. — 768 с.;
24. У пещер Богом зданных. Псково-Печерские подвижники благочестия XX века / Составители Ю. Г. Малков и П. Ю. Малков. — М.: Правило веры, 2003. — 560 с., фотогр..