Что нельзя есть русским по религии
Священник рассказал, какую пищу нельзя вкушать православным христианам
Ограничений в питании по религиозному признаку придерживаются сразу несколько конфессий. Люди, исповедующие ислам, не пьют вина, а иудеи не пробуют блюд из свинины. Христианство не стало исключением. О православных традициях и культуре питания, которая сформировалась еще в Древней Руси, рассказал клирик Троице-Сергиевой пустыни в Стрельне Николай Савченко в материале «Слово и Дело».
Удавленина
«Есть правило, пришедшее еще из Ветхого завета, но оставшееся в современном — запрет на удавленину. То есть православный человек не может есть животное, которое было удавлено, умерщвлено», — рассказывает священник. — «По этой причине долгое время русские люди вовсе не ели мелких животных, которые попадались в силки — сусликов, белок. Их шкурки использовались, но не мясо».
Кровь
Сохраняется и запрет на кровь. Кроме тех случаев, когда употребление крови не используется в качестве лекарственного средства для больных людей.
Жертвенная пища
Любые продукты питания в любом виде, которые приносились в жертву идолам и другим богам, запрещены для православного человека. Но при этом, если человек не знал о том, что пища была принесена в жертву, и вкусил ее, он не может за это осуждаться, уточнил священнослужитель.
«Если христианин заранее узнал о том, что еду принесли в жертву или она была окроплена жертвенной кровью, он вправе от нее вежливо отказаться. И, конечно, это не относится к еде, которая в других религиях выражает благодарность или традицию».
То есть если, к примеру, мусульмане в свой праздник приготовили барашка и гостеприимно пригласили гостя другой веры к столу, он вправе разделить с ними трапезу. Это ни в коем случае не приравнивается к идоложертвенной пище.
Мертвечина и непарнокопытные
Животные, которые умерли своей смертью — от старости или из-за болезни, не употреблялись в пищу православными христианами. Также не одобрялось поедание конины — возможно потому, что лошади и кони были очень важны для ведения хозяйства. По словам священника, со строго формальной стороны, канонических запретов на употребление в пищу конины не существовало. Этот запрет православие унаследовало у ветхозаветной церкви — у них подобных ограничений было в разы больше.
«Многие правила Ветхого завета сохраняются в иудаизме. Но главное правило иудеев — запрет на свинину — на Руси никогда не соблюдался. А если говорить о птицах, которые гнездились на земле, или непарнокопытных животных — такие традиции воздержания от подобной пищи в православной вере оставались».
Если рассматривать весь исторический период, раньше в православии были и другие запреты, которые восходят к традициям древней церкви. Например, в Древней Руси запрещалось поедание всяких гадов — лягушек, змей, угрей. В настоящее время это не одобряется церковью, хотя реального ограничения не существует.
Рыба, не имеющая чешуи, как, например, осетр, были в древности не в чести. В глубокой древности так же воздерживались от раков, хотя в современной России блюда из ракообразных приветствуются.
«В древние времена также не принято было поедать зайчатину. Во-первых, эти животные часто попадали в силки. Во-вторых, есть в старой литературе упоминания о других причинах: зайцы были нечестивыми существами, их мясо по старинным церковным канонам приравнивалось к мясу кошек и собак».
Важно понимать, что очень строгих канонических запретов в еде в истории современного православия нет. По словам Николая Савченко, в настоящее время церковь не считает нужным ограничивать своих последователей такими запретами. Верующим людям лучше придерживаться основных ограничений — на удавленину, мертвечину, гадов, кровь и жертвенную пищу.
Запреты в еде у русских, о которых никто не помнит
Практически у каждого народа есть свои пищевые табу, которые имеют сакральное или религиозное значение. С древних времен на Руси существовали запреты на поедание мяса различных зверей, птиц, рыбы и даже растений. О них уже давно забыли в народе: голодные годы, революции, войны и коммунистическая пропаганда свели на нет эти старинные обычаи. И все же, у русских тоже было немало пищевых табу.
Что можно, а чего нельзя
Известный этнограф-русист из университета Сорбонны (Париж) Галина Кабакова написала научную работу «Пищевые запреты у восточных славян и их обоснование», которая вошла в сборник статей «Категория оценки и система ценностей в языке и культуре» (Москва, 2015 год издания, редактор-составитель С.М. Толстая).
В своей работе этнограф указала, что на Руси табу на поедание тех или иных продуктов имеет несколько причин. А список запрещенных продуктов существенно варьировался в зависимости от века, региона, семейного статуса или даже профессиональной принадлежности конкретного человека.
На питание жителей русских городов и деревень так или иначе влияли:
ветхозаветные запреты, пришедшие в нашу страну с принятием христианства;
языческие культы тотемных животных, есть которых было строжайше запрещено;
экономическая целесообразность (например, лошадь слишком важна в крестьянском хозяйстве, чтобы рассматриваться лишь как источник протеинов);
опасения, связанные с продуктами, которые нельзя назвать исконными (картофель, томаты, чай и т.п.);
региональные верования, возникшие на основе христианских преданий.
В принципе, съедобно все, что не ядовито. Русские туристы часто приезжают из стран Западной Европы, Азии, Африки, Латинской Америки и с вытаращенными глазами рассказывают, как им предлагали съесть: лягушку, скорпиона, змею, моллюска. Жителям некоторых стран отечественная кухня тоже может показаться неприемлемой.
Порой запрет на ту или иную пищу объясняется логически, но чаще пищевые табу затрагивают сферу сакральных знаний.
Конина
Большинство специалистов считают, что запрет на поедание конины был связан не только с экономическими соображениями, но и с бытовыми традициями русских. В былинах лошади часто упоминаются как друзья и боевые соратники легендарных богатырей. Например, коня Ильи Муромца он сам ласково звал «Бурушка». По примеру героя другие воины обычно относились к своим скакунам как к боевым товарищам.
К тому же, во время весенней пахоты крестьянин и его кобыла работали вместе, и животное воспринималось как незаменимый помощник. Кто же станет есть боевого товарища или верного трудягу? Свою лепту внес и ветхозаветный запрет на поедание непарнокопытных травоядных, к которым относится и лошадь.
Легенда о младенце Иисусе, который родился в хлеву, была переосмыслена на Руси по-своему. Люди нашли оправдание тому, что они едят свиней (которых часто признавали животными нечистыми) не только по соображениям экономической целесообразности.
Галина Кабакова утверждает, что в народе существовало поверье: лошадь пыталась помочь маленькому Христу, откопать его из соломы, тогда как свинья вела себя сугубо отрицательно, наоборот, закапывая Иисуса. И якобы лошадь нельзя есть, потому что она добрая. А свинью, дескать, не жалко.
И вновь мы сталкиваемся с положительным образом коня как такового.
Зайчатина
Ветхий Завет содержит запрет на поедание зайчатины. Этой традиции строго придерживались староверы. Некоторые жители Рязанской области, например, объясняли этнографам свой отказ есть «косого» тем, что его морда напоминает кошачью, а лапы как у собаки. Даже сходство с этими домашними животными делало зайца непригодным в пищу.
Многие специалисты полагают, что у данного пищевого табу сакральные корни. Ведь «косой» для многих восточных славян являлся тотемным животным – мифологическим предком. Кроме того, в народе существует поверье, что заяц – любимец лешего, а ссориться с хозяином леса никто не хотел.
Медвежатина
Еще одним мифологическим предком для многих жителей Руси до принятия христианства был медведь. А еще, люди опасались есть этих животных, потому что верили в существование оборотней. Множество преданий о превращении человека в «косолапого» вызывали страх. Поедание медвежатины суеверные крестьяне приравнивали к людоедству.
Козлятина
На Руси считалось, что козла создал Дьявол (черт), а Бог его лишь одушевил. Вот почему некоторые староверы старались не есть козлятины. Но другие православные не видели в этом мясе ничего плохого. Так, жители рязанских, владимирских и вятских земель запросто ели коз, исключая из рациона лишь голову, ведь черт сделал ее похожей на свою собственную.
Телятина
Ветхий Завет признает пригодными в пищу лишь рыб, покрытых чешуей. Все остальные считаются «нечистыми», в том числе и сом. Известный этнограф Владимир Даль в своем сочинении «О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа» (Москва, 1880 год издания) указывал, что эту рыбу крестьяне именуют «чертов конь».
Одной из причин негативного отношения к сому является его рацион питания. Этот речной хищник не брезгует лягушками, а также ест мясо утопленников, исполняя в водной экосистеме роль падальщика.
Налим, угорь и вьюн
Если зайца в старину крестьяне считали любимцем лешего, то налима и угря причисляли к питомцам водяного. Злить этого представителя нечистой силы рыбаки не хотели, поэтому пойманных рыбин отпускали обратно. К тому же, у налима нет чешуи, что налагает на него ветхозаветный запрет.
Жители псковских земель из-за внешнего сходства называли угря братом змея. А насчет вьюна бытовало поверье, что в эту рыбу превратились гвозди, которыми был распят Христос. Якобы некий цыган бросил их в воду, и обагренный кровью Спасителя металл ожил. Этим объяснялось, что в отличие от других рыб у вьюна в голове нет крестообразной косточки, ведь он не был благословлен Богом.
Осетр с икрой
К сожалению, все осетровые вместе с икрой тоже подпадали под пищевое табу, установленное Ветхим Заветом, ведь у этих рыбин нет чешуи. Впрочем, далеко не всегда русские помещики и купцы отказывались от деликатеса, так как непосредственного запрета на поедание стерлядки и осетров в Библии не содержится.
В данном ряду особняком стоят раки. Поскольку они явно не являются рыбами, в народном сознании эти членистоногие животные были сродни лягушкам, которых ни в коем случае нельзя было употреблять в пищу. Жители многих регионов верили, что черти часто превращаются в раков. А нижегородцы почитали их водяными сверчками.
Кроме того, членистоногие тоже питаются падалью, в том числе и трупами утопленников. Значит, есть раков нельзя, как думали многие русские.
Птица
Курятина
В некоторых северных губерниях сохранилось поклонение петуху, который своим криком на заре способен прогнать нечистую силу, по народным поверьям. Такую птицу есть – грех. Вспомним хотя бы пушкинского «Золотого петушка».
Некоторые староверы отказывались от курятины, поскольку в их среде бытовали легенды о недостойном поведении этой птицы, когда младенец Иисус находился в яслях. Якобы Христос прятался, зарывшись в солому, а курица своими лапами ее разгребала. Налицо аналогия с противопоставлением лошади и свиньи в аналогичной легенде. Только положительными противниками нехорошей курицы в этом случае выступают гуси и утки, спасавшие младенца.
Нечистые
В основном, птицы делились на чистых и нечистых. Одних не ели из-за их святости, других – по причине негативного отношения. Так, в категорию «нечистых» попадали все падальщики (вороны, сороки, галки), а также хищники (ястребы, соколы и т.п.).
На юге Руси и в Поволжье бытовал строжайший запрет на поедание воробьев. Считалось, что эта птица продлила страдания Христа на распятии. Якобы воробей прыгал и кричал: «Жив, жив!» Поэтому, дескать, палачи-римляне не спешили прекратить мучительную казнь. В народе верили, что Спаситель в последний миг своих страданий проклял эту птицу.
Чистые
Некоторые виды птиц считались слишком благородными и даже святыми, чтобы их есть. Так, голубь ассоциировался с христианскими добродетелями. Аистов, журавлей, жаворонков, ласточек, горлиц и ряд других пернатых тоже почитали в народе. В отдельных деревнях говорили, что в этих птиц превращаются души умерших предков.
Лебедь
Особняком в этом ряду стоит лебедь, которого подавали к столу во время боярских застолий почти до XVII века. Но затем эта птица была исключена из рациона. Возможно, сказался ветхозаветный запрет на поедание лебедей, или их банально почти всех перебили охотники.
Согласно другой версии, многие повадки этих птиц людям напоминали человеческие: процесс ухаживаний самцов за самками, супружеская верность, семейственность. Не случайно девушек сравнивали с лебедушками. А пушкинская царевна, вообще, превращалась в эту красивую и гордую птицу. Как же ее съешь?
Растения
Многие русские с осторожностью пробовали продукты чужеземные, недавно привезенные в страну. Кулинария – явление традиционное, и всякие новшества перенимает не сразу.
Особенно сурово ко всему непривычному относились староверы. Они долго отказывались от употребления в пищу картофеля, томатов, других «новых» овощей и фруктов. Например, картошка считалась творением Дьявола, который так неудачно пытался воссоздать райские яблоки. Но Бог якобы проклял эти плоды, и они стали расти под землей, при этом почернев. Некоторые поборники традиций презрительно называли клубни картофеля «собачьи яйца», имея в виду их неблагородное происхождение. Поговаривали даже, что из клубней можно при желании высидеть мышей.
Привозимый из Индии чай тоже не угодил староверам. Они связывали его название со словом «отЧАЯнье». Репутация кофе была еще хуже. Архангельские староверы, например, думали, что эти зерна возникли из утробы предателя Иуды.
Хрен, табак и хмель тоже имели плохую историю: они якобы не поклонились Христу. По другой версии, эти растения расцвели после распятия, тогда как другие представители флоры завяли, горюя о смерти Спасителя. А все потому, что создателем хрена, табака и хмеля в народе считали Сатану.
Запреты не для всех
Этнограф Галина Кабакова отметила в своей работе, что отдельные пищевые запреты касались лишь некоторых категорий населения Руси. Например, несчастные женщины, похоронившие своих детей, не ели яблок до Яблочного спаса. А в некоторых селах это табу распространялось и на ягоды, вкушать которые нельзя было до Петрова (12 июля) или даже Ильина (2 августа) дней.
Молодым женщинам, планирующим беременность, не рекомендовались в пищу яйца с двумя желтками или сросшиеся плоды, орехи. Считалось, что это может магическим способом привести к рождению близнецов. Учитывая уровень медицины той поры, вероятность, что такая беременность закончится трагически для женщины и ее малышей, была довольно высокой.
Интересно, что маленьких детей не кормили щукой не только из-за большого количества колючек. На Руси считалось, что у этой рыбы зубы меняются (как бы линяют и снова отрастают) каждый год. И якобы у малышей из-за щучьего мяса может прекратиться рост зубов.
Пастухам, которые в весенне-летний сезон подолгу пасли стада вдали от населенных пунктов, нельзя было есть яйца диких птиц и лесные ягоды. В данном случае логика запрета очевидна: легко отравиться, перепутав безопасные ягоды с ядовитыми, а помочь пастуху в этом случае будет некому. Да, и разорять птичьи гнезда нехорошо.
Но настоящими рекордсменами по пищевым табу были беременные женщины. Им запрещались:
Впрочем, большинство вышеупомянутых табу носили региональный характер, соблюдались не всеми и не всегда. Постепенно они стали вытесняться из народной памяти. Единственной трапезой, при подготовке которой сохраняются бытовавшие раньше пищевые запреты, являются поминки – ритуальное действо, имеющее тесную связь с сакральным миром.
Православная Жизнь
Отвечает протоиерей Владимир Пучков.
Удивлены вопросом? Признаться, я, когда впервые такой вопрос услышал, тоже изрядно удивился. В самом деле, отсутствие понятия о чистых-нечистых животных или разрешённых-запрещённых продуктах в христианстве очевидно и общеизвестно. И тем не менее время от времени находятся люди, вполне серьёзно интересующиеся: «Можно ли кушать свинину?», а то и вовсе: «Почему христианам нельзя есть свинину»? И если первым отвечать более-менее просто, то развеивать заблуждение вторых бывает куда сложнее.
Что говорит Библия?
Искать ответы на возникающие вопросы в Священном Писании для христианина нормально и естественно. Тем более если вопрос такого рода, что появляется как раз у тех, кто Библию читает и стремится правильно понимать прочитанное. Собственно, в Библии о чистых и нечистых животных сказано немало. Стремясь оградить евреев от лишних контактов с язычниками, Бог предельно уменьшает количество потенциальных точек их соприкосновения. Не обходит Он стороной и бытовую сторону. У еврея даже рацион таков, что сесть за стол с неевреем ему проблематично. Бог запрещает ему употреблять в пищу мясо животных, которые не сочетают в себе двух признаков: не имеют раздвоенного копыта и не жуют жвачку (свинья как раз из их разряда – при раздвоенном копыте жвачным животным она не является), рыбу, которая не имеет одновременно чешуи и плавников, любых моллюсков, практически всех насекомых, кроме определённой разновидности саранчи. Ограничения простираются также и на сочетание продуктов, так, еврею нельзя одновременно есть мясное и молочное (во всяком случае, именно так в еврейской традиции понимается повеление не варить козлёнка в молоке его матери).
На первый взгляд, достаточно один раз перечитать Пятикнижие, чтобы отказаться не только от свинины, но и от крольчатины, скумбрии, креветок и добавления сметаны в борщ с мясом. Однако ничего подобного в жизни православных, как известно, не происходит. Единственное, что нас, пожалуй, роднит с евреями – запрет на употребление в пищу крови. Подробно об этом можно прочитать здесь и здесь:
Что же получается? Христиане едят свинину и не только её, нарушая тем самым повеления Бога, сформулированные в Писании? Ведь по Библии и животные должны делиться на чистых и нечистых и пища, стало быть, тоже не всякая разрешена. Свинину уж точно есть не положено. Так да не так. Чтобы делать выводы о том, каким, согласно Библии, должен быть рацион христианина, Библию, как минимум, следует прочитать полностью. Или хотя бы до 15-й главы Книги Деяний апостольских включительно. Там, напомню, идёт речь как раз о том, нужно ли уверовавшим из язычников прибегать к обрезанию, а также исполнять прочие предписания закона Моисеева. Результат обсуждения этого вопроса апостолами, которые собрались для этого в Иерусалиме, был следующим «угодно Святому Духу и нам не возлагать на вас никакого бремени более, кроме сего необходимого: воздерживаться от идоложервенного и крови, и удавленины, и блуда, и не делать другим того, чего себе не хотите» (Деян. 15:28–29). Что ж, на мой взгляд, яснее ясного. Ни о какой свинине здесь и речи нет.
Поэтому на вопрос, почему православные едят свинину, ответ может быть только один: потому что это нормально. Есть ли смысл считать недопустимым то, чего само Писание не запрещает? Ну а если кто думает иначе – прочитайте Библию от начала до конца, да не бегло или по диагонали, а внимательно и вдумчиво. Тогда вопрос, можно ли христианам есть свинину, не то чтобы отпадёт сам собой, он просто не возникнет.
А если духовник благословил?
Как ни странно, но верующие, сознательно избегающие употребления в пищу свинины, да и не её одной, гораздо чаще ссылаются на благословения неких духовников и старцев, нежели на неправильное понимание Писания. Ни для кого ведь не секрет, что среди нас, православных, полным-полно таких, кто Библию толком ни разу не прочитал. Да и зачем её читать, когда есть духовники со старцами, которые и растолкуют, и научат, да ещё и благословят для полного счастья. Причём существует прямая закономерность: чем меньше у человека интереса к Писанию, тем, как правило, фанатичнее его вера.
Итак, что же делать, если ты сам свинье ничуть не враг, а духовник не благословляет есть ни сала, ни мяса? Как минимум, менять духовника.
Как уже отмечалось, отрицательный ответ на вопрос, можно ли свинину православным христианам, свидетельствует о том, что человек за всю свою церковную жизнь ни разу не прочитал полностью Библию. Или же прочитал, не вдумываясь. С эдаким уровнем веры и христианского сознания нужно не в духовники метить и уж тем более не благословлять всякому встречному и поперечному «бремена неудобоносимые», а смиренно восполнять дефицит знаний, базовых, нужно заметить, как для христианина. Кроме того, навязчивое желание вторгаться в личную жизнь духовных чад, вплоть до контроля рациона, свидетельствует не столько о пастырской заботе, сколько о неумеренном властолюбии, которое, вкупе с невежеством, не располагает ни к чему другому, как только к бегству без оглядки от такого окормления.
А если просто не хочется?
Если уж говорить о том, когда отказ от свинины не является проявлением невежества, неумеренного неофитского задора или гнушения (что, безусловно, предосудительно), то достойными внимания окажутся только две причины.
Первая: не все любят свинину. О вкусах, как известно, не спорят. Кто не любит свинину, тот её не ест. И тот факт, что христианство не знает запрета на употребление свинины в пищу, вовсе не означает того, что её обязательно есть.
Вторая причина: воздержание. Сразу оговорюсь, я не имею в виду мирян, которые по какой-то причине решили отказаться от мяса и, в частности, от свинины. Для нас, имеющих в календаре более двухсот постных дней, подобного рода «подвиги» едва ли уместны. Опыт показывает, что они чаще надмевают незадачливого «подвижника», нежели приносят ему какую-либо пользу. В то же время для монахов отказ от употребления в пищу мяса является естественной составляющей «жития постнического». И в этом отказе нет ни тени гнушения, пренебрежения или брезгливости. Монах воздерживается от того, что разрешено ради подвига и подвиг этот достоин почтения как сам по себе, так и в контексте нашего времени, с его культом комфорта и зацикленностью на удобстве.
Итак, подытожим: ответ на вопрос, можно ли христианам есть свинину, может быть только положительным. Согласно Библии, согласно Типикону, согласно, в конце концов, сложившейся в наших краях традиции питания, православные христиане едят свинину, а также любое мясо, сало, рыбу, птицу, или овощи, ограничивая себя лишь рамками постов, потребностями собственного здоровья и естественным чувством меры.
Православная Жизнь
Библейское учение о пищевых ограничениях.
Продолжаем наш разговор о библейских пищевых повелениях и запретах. Переходя к новозаветным страницам, необходимо сразу задать важный вопрос: соблюдали ли первые христиане закон Моисея и все связанные с ним предписания о пище? Отвечаем: соблюдали. Процесс выхода христианства из среды иудейской обрядовости был довольно долгим. Вначале Церкви нужно было осмыслить хотя бы то, что христианам, пришедшим из язычества, ветхозаветный закон не нужен. Это отражено в решениях Апостольского Иерусалимского собора. Крестившимся язычникам было предписано лишь «воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавленины, и блуда, и не делать другим того, чего себе не хотите» (Деян. 15:29). Как видим, идоложертвенное, кровь, удавленина все же остаются под запретом. Ниже мы еще вернемся к этому вопросу.
Итак, уже в первые десятилетия своей жизни Церковь свидетельствует о ненужности для христианина из язычников Моисеева закона (за исключением означенных выше пунктов). Хотя иерусалимская еврейская община закон все еще соблюдала, совмещая его с верой во Христа, и так было вплоть до разрушения Иерусалима в 70 году. Вскоре после этой трагедии иудеохристианство уходит из Церкви навсегда.
Но нас сейчас интересует не это. Несомненно, самым ярким проповедником необязательности и даже опасности закона для язычников был апостол Павел. Как первопроходец в этой области, он понес много скорбей за свои взгляды. Для дальнейшего понимания церковного отношения к различению пищи нам необходимо углубиться в учение апостола по этому вопросу.
Если двигаться по Новому Завету согласно церковной последовательности апостольских посланий, впервые темы ядения или неядения по религиозным мотивам встречаются в Послании к римлянам, в 14-й главе. К этому материалу мы и обратимся. Контекст поднятой темы был следующий.
Дело в том, что среди римских христиан существовали различные взгляды по поводу того, можно ли христианину есть мясо и пить вино. Некоторые считали нужным воздерживаться от того и другого, освящая некоторые дни постом. Иные признавали бесполезными подобные ограничения христианской свободы. Ко всему прочему добавлялось и то, что на рынке преимущественно продавали идоложертвенные продукты (посвященные тем или иным языческим богам), и перед христианами неминуемо вставал вопрос, как к ним относиться. Смело есть, не задумываясь ни о чем? Так многие и делали. Не вкушать и гнушаться как чем-то нечистым? Некоторые именно так и поступали. Данная ситуация породила множество споров и недоумений, на которые и пытается ответить апостол Павел.
Прежде всего он выясняет, что «нет ничего в себе самом нечистого; только почитающему что-либо нечистым, тому нечисто» (Рим. 14:14). Мысль Павла вполне созвучна словам Христа: «Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека» (Мф. 15:11). Христианское понимание осквернения касается духовной жизни человека; в первую очередь тайных мыслей и желаний, а затем уже слов и поступков. Они оскверняют человека, а не пища и питие.
Как хорошо бы помнить это нам, впадающим иногда в ревность не по разуму! Как часто мы проявляем чудеса сообразительности: только бы не съесть чего-то «неуставного», но при этом спокойно можем носить в себе злобу и недоброжелательность, вовсе не чувствуя никакого осквернения – а ведь именно в таком состоянии наша душа глубоко осквернена! Насколько нам легче заниматься формой, а не содержанием, и как часто происходят наши невидимые падения именно из-за болезненной привязанности ко всему внешнему! Внешнее тоже необходимо, но как трудно порой преодолеть соблазн сделать внешность целью духовной жизни…
Итак, Павел, выяснив, что «нет ничего в себе самом нечистого», отмечает важную вещь: перебирающих пищей он называет «немощными», но просит не мешать им, ибо они решились не есть те или иные продукты по своему внутреннему убеждению и действуют ради Господа. Решение принято «по вере», и это для апостола важно: «Кто ест, для Господа ест, ибо благодарит Бога; и кто не ест, для Господа не ест, и благодарит Бога… Блажен, кто не осуждает себя в том, что избирает. А сомневающийся, если ест, осуждается, потому что не по вере; а все, что не по вере, грех (Рим.14:6; 22–23).
Павел вообще не считает вопрос пищи очень-то важным в христианстве, «ибо Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе» (Рим. 14:17). Следовательно, по причине поста или вкушения ни в коем случае нельзя ссориться. «Кто ест, не уничижай того, кто не ест; и кто не ест, не осуждай того, кто ест» (Рим. 14:3), – увещевает апостол. И, конечно же, не стоит соблазнять брата принципиальным вкушением или невкушением: «Ради пищи не разрушай дела Божия. Все чисто, но худо человеку, который ест на соблазн» (Рим. 14:20).
Таковы главные тезисы учения Павла о религиозном значении еды в Послании к римлянам. Гораздо более широкие рассуждения на интересующую нас тему мы находим в Первом Послании к коринфянам.
Здесь Павел уже больше локализирует свое внимание именно на идоложертвенной пище. Поначалу звучат уже знакомые нам мысли о второстепенном значении пищи в христианской жизни, а также о том, что едой не должно никого соблазнять и огорчать: «Пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем. Берегитесь однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных» (1 Кор. 8:8–9). Говоря же об идоложертвенном, Павел вообще отрицает какое-либо воздействие на христианина идоложертвенной пищи, так как сам идол есть попросту ложный символ несуществующей реальности: «Об употреблении в пищу идоложертвенного мы знаем, что идол в мире ничто, и что нет иного Бога, кроме Единого» (1 Кор. 8:4).
Казалось бы, все ясно. Есть Единый Бог, которому покланяются христиане, а все остальное – иллюзия и обман. И вдруг среди привычных нам тезисов появляется другая, совершенно новая мысль. Апостол признает, что хоть «идол в мире ничто», но за несуществующей реальностью языческих богов скрываются бесы, и вкушение идоложертвенного означает общение с бесами. Прочитаем цитату из 10-й главы Послания:
«Возлюбленные мои, убегайте идолослужения. Я говорю [вам] как рассудительным; сами рассудите о том, что говорю. Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба. Посмотрите на Израиля по плоти: те, которые едят жертвы, не участники ли жертвенника? Что же я говорю? То ли, что идол есть что-нибудь, или идоложертвенное значит что-нибудь? [Нет], но что язычники, принося жертвы, приносят бесам, а не Богу. Но я не хочу, чтобы вы были в общении с бесами. Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую; не можете быть участниками в трапезе Господней и в трапезе бесовской» (1Кор.10:14–21).
Вот какой неожиданный поворот! Таков Павел – он всегда непредсказуем. Его мысль течет, как полноводная река, и часто готовит нам или бурные водопады, или прозрачную отмель, или вдруг необычайную глубину, или извилистые повороты. Ситуация с идоложертвенным усложняется. Да, изображаемая идолом реальность не существует, но за идолом скрывается падший ангел, который все же присутствует. «Яко вси бози язык бесове» (Пс. 95:5). И вкушать идоложертвенное осознанно – значит вступать во взаимодействие со злым духом. Итак, есть ли опасность осквернения? Ответ неминуемо получается двойственный. Вкушение идоложертвенного без веры в языческого бога, но при наличии твердой веры во Христа никакого осквернения не произведет, ведь осквернение в христианстве – понятие внутреннего характера; но при этом будет наблюдаться косвенное участие в языческом богослужении, а это нежелательно.
Апостол еще кое-что уточняет: «Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования, для [спокойствия] совести; ибо Господня земля, и что наполняет ее. Если кто из неверных позовет вас, и вы захотите пойти, то все, предлагаемое вам, ешьте без всякого исследования, для [спокойствия] совести. Но если кто скажет вам: это идоложертвенное, – то не ешьте ради того, кто объявил вам, и ради совести. Ибо Господня земля, и что наполняет ее. Совесть же разумею не свою, а другого: ибо для чего моей свободе быть судимой чужою совестью? Если я с благодарением принимаю [пищу], то для чего порицать меня за то, за что я благодарю? Итак, едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию» (1 Кор. 10, 25–31).
Как мы видим, Павел, самый великий миссионер в истории христианства, облекает тему вкушения идоложертвенного в миссионерские одежды. Забавно поясняет данную ситуацию о. Андрей Кураев. Допустим, мы пришли в гости – рассуждает о. Андрей. Хозяйка угощает, стол прекрасно накрыт. И вдруг хозяйка говорит: «А вот попробуйте вкуснейшие кришнаитские пирожки, мне сегодня дали на улице. Такие хорошие ребята эти кришнаиты. » Что делать? Ведь кришнаитский прасад – это и есть идоложертвенная еда. В таком случае, считает Кураев, мы должны ради этой женщины отказать. Нельзя, чтоб она думала, что вкушать идоложертвенное – это хорошо. Однако ночью (допустим, мы остались ночевать) мы можем прокрасться на кухню и со спокойной совестью съесть все пирожки. И даже, может быть, не перекрестившись – ибо «идол в мире ничто».
Вывод: я не боюсь осквернения от пищи, так как Христос сильнее бесов, но если мой ближний не имеет такого знания, которое есть у меня, я не имею права искушать его своей смелостью. Вдумаемся. Снова повторим. Идол есть ничто, и его нельзя бояться. Вся пища создана Богом для человека, поэтому кушать можно все, продаваемое на рынке, не сомневаясь. Однако мы можем рассуждать относительно вкушения или невкушения в зависимости от воздействия наших поступков на других людей (миссионерский фактор). Сами же должны иметь крепкую веру и ничего не бояться. Но опять же оговорка: за идолом может скрываться бес, поэтому все же лучше не иметь дело с пищей, принесенной идолу.
Парадоксально? Да. Однако здравая мысль тут есть, и ее можно понять. «Всякое богослужение соединяет человека с тем существом, которому оно посвящено. Так Евхаристия ставит христиан в общение со Христом, иудейская жертва приводила евреев в соприкосновение с алтарем Иеговы, а языческая – ставит человека под влияние демонов, – от которых произошло и самое идолослужение, – а этого и не хочет допустить апостол Павел» (1).
Потому и на Апостольском соборе был принят запрет на идоложертвенное, и впоследствии Церковь подтвердила это в правилах Вселенских Соборов. Также надо понимать, что есть момент дисциплины. В некоторых вопросах должна быть одна дисциплина для всех – и для сильных, и для слабых. Объяснять каждому в отдельности тонкости учения Павла было бы трудно. Необходимо учитывать сложность отношений в первой Церкви иудео-христиан и языко-христиан. Языко-христианин, узнав, что идол ничто, мог спокойно есть идоложертвенное, как он это и всегда делал, только уже зная, что это приношение ложным богам и никак ему не навредит. Для иудео-христианина, воспитанного в рамках пищевых запретов закона, эта картина выглядела бы ужасной до обморока. То же касается и вкушения крови. Поэтому последовал жесткий запрет, одинаковый для всех, во избежание всяких соблазнов и неясностей. Хотя мы увидели, что учение Павла о идоложертвенном совсем не однозначно. В принципе, христианин свободен в выборе пищи, но при этом есть общая церковная дисциплина, а также фактор ближнего.
Итак, прямо запрещены в пищу для христианина лишь три вида пищи: идоложертвенное (принесенное в жертву языческому богу), кровь в любом виде и удавленина (опять же по причине крови). Что касается идоложертвенного, то мы не должны специально узнавать, не является ли таковой наша пища, но раз уж осведомлены, тогда лучше не есть. Она не осквернит нас, если мы имеем веру, ибо осквернение в христианстве есть дело внутреннего произволения. Подтвердим эту мысль несколькими святоотеческими цитатами.
«Апостол не дозволяет им даже сомневаться, то есть исследовать и разведывать, идоложертвенное это или нет, а заповедывает просто есть все находящееся на торжище, не расспрашивая, что такое предлагаемое. Идоложертвенное дурно не по природе своей, но производит осквернение по произволению вкушающего» (свт. Иоанн Златоуст) (2).
«Избегайте, говорит, идоложертвенного не потому, чтобы оно могло причинить вред; оно не имеет никакой силы; но потому, что оно презренно» (свт. Иоанн Златоуст) (3).
«Идол – ничтоже есть и не может иметь никакого влияния на свойство пищи, не делает нечестивым ядущего, ибо нечестие в признании идола чем либо» (свт. Феофан Затворник) (4).
Запомним еще, что ветхозаветные пищевые запреты (как и прочие законные обрядовые установления) для нас неактуальны. Церковь перестала соблюдать их уже в I веке. Нам может быть интересно лишь прообразовательное значение этих запретов, о чем нужно говорить отдельно. И, конечно же, непреходящее значение имеют нравственные установления закона, углубленные и одухотворенные Христом (см. Мф. 5).
В целом же христианство – не религия еды, но благодати и свободы. Кроме исключенного Апостольским собором, христианин может есть все, что захочет, и не есть все, что захочет. Пища не приближает к Богу и не отдаляет от Него, она не может осквернить человека. Другое дело, что всякая пища действует на организм определенным образом и так или иначе может влиять на молитву и духовную трезвость христианина. Есть пища более легкая, есть более тяжелая. Отсюда и наши посты и воздержания – для поддержания молитвенной легкости и для «различения дней» по вере. Но сама по себе еда нейтральна и не освящает и не оскверняет нашу душу.
Завершая наше небольшое исследование, нельзя не сказать, что в православной среде распространены всякие глупые страхи, которые нельзя назвать иначе как «бабьи басни». Например, говорят, что нельзя есть суши, или же боятся ненароком съесть кошерное, или наоборот, нечто запрещенное обрядовым законом Моисея. Короче говоря, «тамо убояшася страха идеже не бе страх» (Пс. 52:6). Для таких людей повторим мысли апостола Павла: «Едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем» (1 Кор. 8:8); «Всякое творение Божие хорошо, и ничто не предосудительно, если принимается с благодарением, потому что освящается словом Божиим и молитвою» (1 Тим. 4:4–5).
Помолившись перед едой, перекрестившись, будем кушать на здоровье все, что Бог послал. Кроме разве что кровянки, ибо кровь запрещена христианам в пищу, или тех случаев, когда нам скажут: «Это идоложертвенное». Во всем же остальном мы совершенно свободны. А если какой-то злодей и нашептал какие-то заклинания над нашей пищей, любые козни дьявольские разрушатся от крестного знамения и молитвы, по правдивому слову апостола (см. 1 Тим. 4:4–5).
Дай Бог, чтоб не было в нашей жизни никакого страха, кроме страха Божьего – боязни огорчить нашего Господа. А опечалить Его можно, помимо прочего, нашей суеверной боязливостью, глупостью и невежеством. Будем же настоящими христианами, имеющими крепкую, здравую веру.