Что не входило в снаряжение рыцаря
Как в Средние века побеждали рыцарей, закованных в надежную броню
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
О «романтике» старинной войны
Начать следует с того, что художественная культура в целом и современная массовая культура в особенности очень сильно искажают восприятие действительных реалий любой войны. В том числе античной и средневековой. И в первую очередь, произведения культуру «уродуют» человеческое представление о том, как выглядели сражения. И хотя ни один исследователь военной истории не скажет со 100-процентной уверенностью, как происходила та или иная вещь на поле брани, изучение исторических источников от снаряжения до списков потерь в купе с современной реконструкцией силами энтузиастов позволяет получить некоторое представление о том, как это могло выглядеть в действительности, а не в кино или на страницах романа.
По итогу выходит, что реальные сражения имеют со своим изображением в большинстве произведений массовой культуры примерно столько же общего, сколько имеют между собой американский рестлинг и уличная драка. Все это необходимо понимать, прежде чем начать рассуждения о том, как же можно «убить рыцаря» в полной латной броне. Следует понимать, что в античной и средневековой войне было два основных «источника» потерь личного состава.
Первый – это санитарные потери: смерти от болезней, ранений, усталости и даже старости. Второй источник потерь личного состава – это резня после разгрома войска: если случалось худшее и армия впадала в бегство, а противник располагал представительным количество кавалерии, то чаще всего начиналась резня и лов пленных. И хотя такое случалось часто, далеко не каждое сражение заканчивалось подобным разгромом. Большинство античных и средневековых битв – это сложные, многочасовые и многоэтапные действия. Чаще всего, когда войска понимали, что разгром близок – у них получалось отступить в относительном порядке. В Средние века, когда на полях боя и вовсе господствовала кавалерия, даже паническое отступление чаще всего не позволяло противнику устроить резню (все просто уехали!).
Так что непосредственно в бою, пока войска сохраняли хотя бы подобие строя и порядка, потери были небольшими. Победа в реальных боях достигалась в первую очередь не резней, а маневром и удержанием строя. Если твой строй ломался, то подчиненные, как правило, начинали разбегаться еще до того, как противник поймет, что пора взять пленных и резать неуспевших. Такая вот романтика.
О доспехах и открывашках
Наконец, рыцаря можно было заколоть через уязвимое место хоть ножом, хоть мечом, хоть кинжалом. Главное было стащить его предварительно с лошади. Для этого пехотой использовались специальные копья с крюками. Оказавшийся на земле рыцарь чаще всего ничего не мог сделать против численно превосходящих его пехотинцев. Выходцы восточных и коневых народов для подобных целей также использовали аркан – веревку с петлей.
Но главное, что убивало представителей воинской аристократии – это их материальное положение. Дело в том, все рыцари были снаряжены отнюдь не одинаково. Большинство воевавших имели достаточно посредственные средства защиты, другие могли иметь продвинутое, но не слишком качественное снаряжение. Лучшие и действительно супернадежные доспехи могли себе позволить только богатейшие и наиболее титулованные феодалы. Так как подобная броня была крайне дорогой. В пересчете на крестьянский труд, производство одного набора брони могло составлять несколько лет работы всех подчиненных феодала.
Такая вот романтика. Кстати, чаще всего в феодальных войнах все-таки старались брать в плен, так как за любого из феодалов или его боевых слуг можно было получить у семьи порядочный выкуп деньгами, продуктами или политическими преференциями. Хотя, конечно, случались и «плохие войны» с резней и взаимными вендеттами.
Если хочется узнать еще больше интересного, то стоит почитать про то, для чего рыцарскому мечу на лезвии нужна своеобразная «ручка».
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Почему в средневековой России так и не прижился полный латный доспех, как в Европе
Какие в Европе были стройные и красивые рыцари с ног до головы, закованные в сверкающую сталь! Почему ничего подобного так и не появилось в русских землях? На этот счет существует множество откровенно странных версий. Однако, в действительности виной всему был один единственный процесс – ориентализация русского войска в XV веке. Что же это такое?
Начать следует с того, что полный латный доспех в Европе появился в самом конце Cредневековья. До этого рыцари использовали кольчуги и отдельные цельностальные элементы брони, такие, как шлемы, печатки, наручи. Кроме того, в рыцарской коннице широко использовалась в том числе матерчатая и кожаная броня. Только к концу Столетней войны между Англией и Францией с 1337 по 1453 год появляются те самые «классические» рыцари, похожие на стальные скульптуры. Появление и широкое распространение полного латного доспеха было в первую очередь связано с развитием экономики, открытием новых способов литья стали и совершенствованием мастерства кузнецов.
Рыцари в привычном виде появились только к концу Столетней войны. infourok.ru.
Русская земля на самом деле достаточно бедная. calendata.ru.
До XV века в землях древнего русского государства все было в полном порядке со стальным бронированием конницы. Русские витязи-дружинник практически не отличались от своих европейских коллег. Наши войны были закованы в те же кольчуги, стальные шлемы и наручи, использовали мечи, булавы и копья, использовали на поле боя те же тактические приемы, что и западные европейцы. Более того, до XIII века включительно русские войны (особенно из богатых городов) нередко были даже лучше защищены стальными доспехами, чем европейцы. Например, когда в Европе повсеместно использовали только кольчужные рукава и перчатки, на Руси их уже массово дополняли стальными наручами.
На Руси не было диких лошадей. nazaccent.ru.
В итоге получается вилка: держава нуждается во все большем количестве воинов, однако снаряжать их по старому образцу в супердорогое стальное снаряжение по примеру «европейских рыцарей» становится невозможно по экономическим причинам, русская земля дает слишком мало прибавочного продукта от сельского хозяйства по сравнению с какой-нибудь Францией.
Русское войско пошло по пути ориентализации. warspot.ru.
Латы и копье уступили свое место тегеляю и луку. / co.pinterest.com.
Важно понимать, что помимо общей слабости сельского хозяйства (относительно ряда европейских феодальных государств) в большинстве регионов Руси был и ряд дополнительных проблем. Например, острая нехватка качественного железа – собственные рудники в России появятся только после Петра I в результате освоения Урала. Еще одна проблема – худость конского поголовья: дикие лошади на Руси никогда не жили, во все времена их приходилось покупать. А с этим было немало проблем, т.к (смотри выше) сельское хозяйство дает не так уж много прибавочного продукта. В итоге «русская» военная лошадь была намного хуже и слабее какой-нибудь «французской», что является принципиально важным фактором, так как кони для создания тяжелой рыцарской кавалерии должны быть очень сильными. Стоят такие огромных денег. Бедность конского поголовья была для России проблемой вплоть до времен Екатерины II.
Ориентализация русского войска не была чьим-то желанием, прихотью или реформой. Это был объективный, если угодно – вынужденный и постепенный процесс изменения воинской культуры русской аристократии под действием агрессивной внешней и внутренней среды. Если допустить, что ориентализация на Руси не произошла бы, то скорее всего русское государство в итерации Московской Руси скорее всего прекратило свое существование еще до конца XV столетия.
Холодное оружие
Каролингский меч или «меч викингов»
Меч каролинг приобрел широкую популярность в раннем средневековье и предположительно является развитием античной спаты (Спарты?). Из-за особенностей рукояти предназначались в основном для пешего боя и был плохо приспособлен для боя с противниками имеющими доспехи либо кольчугу.
Романский меч
Романские мечи можно разделить на две группы:
Готические мечи
Готические мечи также разделялись на две группы:
Эсток
Двуручные мечи
Фальшион
Копье
С XIV века копья стали делать в виде полой трубы, что облегчало их вес и упрощало слом при столкновении, а также приобрели конический щиток для защиты руки.
Боевой топор
Одним из поздних усовершенствований боевого топора являлось добавление острого шипа на обухе, что позволяло пробивать шлемы и пластинчатую броню.
Булава
Развитием простой булавы в XIII веке стал моргенштерн – металлический шар, снабженный шипами. Мог быть как насаженным на деревянную ручку или использовался как кистень (шар, соединенный с рукоятью цепью).
Молот
Полэкс
Длина древка составляла от 150 до 210 см и оканчивалась навершием с острым шипом. Также на навершии размещались молот и топор, или изогнутый клюв. Вдоль древка часто располагались металлические пластины, защищающие древко от перерубания. Главным отличием от алебарды было то, что «головка» полэкса была не цельнометаллической, а скреплялась на болтах или штифтах.
Помимо боевых действий полэкс часто применялся в турнирных схватках.
Кинжал
В средние века кинжал представлял собой клинок длинной 20-40 см, и так же, как и мечи, за время своего существования претерпел некоторые изменения.
Первые кинжалы походили на уменьшенную копию меча – обоюдоострые, с достаточно тонким лезвием.
Однако со временем появилась необходимость придать им прочность и пробивную силу, достаточные для нанесения раны сквозь доспех. Так появились трехгранные кинжалы, предназначенные для колющих ударов.
Оборонительное вооружение
Следует отметить – совершенствовалась не только атрибуты доспехов, но и их качество. Если первоначально кузнецами использовалось мягкое железо, то в позднем Средневековье при изготовлении основным материалом была сталь.
Сейчас рыцарь представляется человеком, закованным с ног до головы в броню, однако путь к подобному образу продолжался столетиями. Хотя основные типы доспехов (кроме латных) встречались задолго до возникновения рыцарей, в следствие потерь технологий кузнечного дела в Темные века (VI-X) многое пришлось воссоздавать заново. По сути, рыцари начали с доспехов, которые были известны более тысячи лет.
Кольчужный доспех
В Европе кольчуги использовались с раннего Средневековья и изначально представляли собой рубаху, сплетенную из маленьких стальных колец, покрывающую тело до локтей или запястий и доходящую до колен. Наибольшее распространение кольчужные доспехи получили в X-XIII века, когда ними покрывали все тело воина.
Пластинчатые доспехи
Пластинчатый доспех появился в Европе в XIII веке и получил название бригантина. Это были металлические пластины, прикрепленные на тканевую основу. Изначально применялась как дополнительный доспех поверх кольчуги.
Со временем в экипировку рыцаря стали добавляться латные элементы брони, защищающие руки и ноги, а нагрудник получил юбку, сделанную по типу ламеллярных доспехов. Такая броня получила название «латно-бригантинный» доспех.
С появлением латных доспехов в течении XIV века бригантина перешла в пехотные войска, уступив более совершенному типу брони.
Латные доспехи
Латные доспехи (Латы) стали вершиной мастерства средневековых кузнецов. Такой доспех представлял собой подогнанные по форме тела пластины, полностью облачающие рыцаря броню, оставляя незащищенными лишь сочленения пластин. Обладая прекрасной защищенностью латы получили широкое распространение среди средневековой Европы, хотя из-за высокой дороговизны оставались доступными только обеспеченному рыцарскому сословию.
Одной из отличительных особенностей лат являлись ребра жесткости, придававшие дополнительную прочность доспехам. Ярким примером такого усовершенствования можно считать максимилиановский доспех, названный в честь императора Максимилиана I.
Турнирный доспех
Особняком стоят доспехи, предназначенные для конных и пеших турниров. Они отличались узкой специализацией и не предназначались для войн.
Доспех для конной сшибки был примерно в два раза тяжелее боевого доспеха и должен был выдержать прямое попадание копьем. Шлем жестко крепился к доспеху и обладал малым обзором. Также для облегчения веса ноги не защищали, либо использовали щитки.
Доспешный гарнитур
Ввиду дороговизны доспехов в Средневековье появился доспешный гарнитур, являвшийся своеобразным «конструктором» и объединявший в себе возможность использовать один комплект брони для разных целей.
Доспешный гарнитур позволял носить различные шлемы – открытый для боевого похода, либо привинчивать к кольчуге турнирный шлем, с плохим обзором, но повышенной защитой. Также в доспехах была возможность усилить уровень защищенности дополнительными атрибутами для проведения конных или пеших турниров. Также любопытным моментом являлось то, что его можно было использовать и на парадах, с помощью различных съемных украшений.
Удивительно, но такая простая вещь как шлем претерпела массу изменений и усовершенствований на протяжении столетий существования рыцарства. Рассмотрим основные из них.
Норманнский шлем. Был распространен в Европе с X по XIII века, имел простую яйцевидную форму и имел защитную пластинку – наносник. Изначально склепывался из нескольких частей металла, а с развитием кузнечного дела начиная с XI века стал цельнометаллическим.
Топфхельм – кавалерийский шлем, возникший в конце XII века в период крестовых походов. Имел цилиндрическую форму, обеспечивающую защиту со всех сторон. Обзор обеспечивался узкими смотровыми щелями. Подобная форма и защищенность была вызвана увеличением значимости копейных ударов и предназначалась для защиты лица всадника при соскальзывании копья со щита.
Бацинет – этот шлем появился в XIV веке и изначально предназначался для внутренней маски при надевании на нее топлфхельма.
Со временем перерос в самостоятельную единицу обмундирования и приобрел множество вариаций. Представлял собой полусферическую каску с вытянутым забралом, либо без него.
В X-XIV веках в Европе применялся в основной массе каплевидный или миндалевидный щит, получил свое название от схожести с каплей или миндалем, острый конец был направлен вниз. Пришел данный тип щита предположительно из Византии, где их называли щитами-«коршунами».
Изготавливались из дерева и обтягивались кожей, для упрочнения конструкции по краям оковывались металлом. Размер щита начинался от трети роста воина и более, соотношение высоты/ширины было примерно 2:1.
В XII веке верх щита становится прямым, а размеры меньше. Это снижает вес и делает их более мобильными в бою. Очертания становятся больше похожими на треугольный щит.
Развитием каплевидного щита стал – экю, применявшийся в XIII-XV веках. Он отличается ярко выраженной треугольной формой и значительно меньшей высотой. Изготавливался по той же технологии, что и предшественник.
Латная защита конечностей
Разумеется, доспехи не состояли только из нагрудника, в них входило множество дополнительных деталей таких как набедренники, наколенники, наручи, рукавицы и т.д. Практически все эти элементы начинают встречаться в Европе с XII века, однако распространение они получили с развитием кузнечного дела.
Изначально латные руки и ноги применялась в комплекте с пластинчатыми доспехами, так как ковать кирасы после падения Рима европейские кузнецы еще не умели. Только в конце XIV века с появлением кирас эта амуниция собралась в единый латный доспех.
Вооружение, снаряжение и тактика рыцарей
Вооружение, снаряжение и тактика рыцарей
Рыцари всегда сражались в доспехах. Сначала это были кольчуги, сделанные из сплетенных стальных колец, или же доспехи из тонких металлических пластинок. Они стали использоваться как основное средство защиты, голову стали защищать плотно прилегавшей кольчужной шапкой, изготавливавшейся по той же методике, что и основное вооружение. Шапка закрывала лоб и часть лица, оставляя нижнюю часть незащищенной, имела кольчужную защиту ушей и задней части шеи. Поверх кольчужной шапки надевался шлем, причем только перед самым началом сражения.
В то время, когда в обиход вошли прочные стальные доспехи, шлем принял конусообразную форму, наверху оставался круглым, под ним носилась вязаная шапочка, чтобы защитить голову от давления шлема. К шлему добавлялись металлические пластины для защиты шеи, а также забрало, защищавшее лицо. Забрала отличались по форме и устройству. Иногда лицо закрывалось перпендикулярными перекладинами, иногда использовались просверленные пластинки, закрывавшие лицо полностью и оставлявшие лишь небольшие отверстия, чтобы можно было видеть и дышать. Увенчивали шлемы султаны и другие украшения различного вида.
Оруженосцы, пехотинцы и наемники носили бацинеты, облегченные шлемы, плотно прилегавшие к голове, обычно с забралом. Он защищал и спереди, и сзади, иногда имел науши, покрытые металлическими пластинками и сходившиеся под подбородком. Часто и рыцари надевали эти легкие шлемы, когда не ожидали непосредственного нападения, но не хотели оставаться беззащитными в случае экстренной нужды.
Латы рыцарей были чрезвычайно тяжелы и, вероятно, превосходили своей тяжестью латы древних катафрактов. В первые времена рыцарства предохранительное вооружение для тела состояло из кольчуги, составленной из колец или цепочек, нашитых на кожаный кафтан, и называвшейся хауберк, которая надевалась поверх нижнего платья, стеганого или из кожи, иногда буйволовой. Кольчуги были четырех родов, которые отличались между собой способом прикрепления колец. Были кольца плоские, пришитые одно рядом с другим, продолговатые кольца, лежавшие одно на другом краями, ромбовидные пластинки и, наконец, особый вид представляли настоящие кольчуги из колец без нашивки на кожу.
В X веке кольчуга достигала бедер, в следующем веке она еще больше удлинилась, дойдя до коленей. Норманнские рыцари Вильгельма Завоевателя во время вторжения в Англию были вооружены именно таким образом, о чем свидетельствуют изображения на гобелене из Байе. В XII веке кольца переплетались, таким образом кольчуга становилась прочнее, практически оказывалась двойной. Кольчуга была очень гибкой, свободно носилась на теле. Тот же самый материал использоваться для прикрытия рук и ног.
Со временем кольчугу вытеснили пластинчатые латы, состоявшие из прочных пластинок с подвижными креплениями. Они не стесняли движений, отвечая конструкции тела человека. Вначале их использовали для защиты рук и ног, впоследствии для защиты туловища. Но еще длительное время рыцари предпочитали смешанные доспехи, сочетавшие пластинчатые латы и кольчуги.
Тяжелые пластинчатые доспехи часто носились поверх кольчуги, конники видели, что отполированные пластины, на которых легко соскальзывали мечи или копья, служат лучшей защитой, чем кольчуги, не всегда оберегавшие от ударов.
Вместе с пластинчатыми латами в обиход вошел также крючок, прикреплявшийся к нагрудной пластине, он помогал рыцарю прочно удерживать свое копье во время атаки.
Конечно, происходившее давало огромное преимущество знати, которая только одна имела право и могла обеспечить себя рыцарским вооружением. Правда, недостаточная подвижность и внушительный вес доспехов делали рыцаря весьма неповоротливым, что снижало значение такого вооружения, поскольку рыцарю невозможно было осуществлять быстрые перемещения. Поэтому, как, например, в битве при Азенкуре, превосходящая активность легковооруженной пехоты позволила ей одерживать верх над тяжелыми рыцарями. Французские рыцари несли большие потери в боях с ополчениями городов Фландрии. Особенно страдали носители тяжелого вооружения во время жаркого лета.
Перечислим различные части вооружения, надевавшиеся поверх гамбезона или нижнего одеяния.
1. Кольчуга (Hauberk).
2. Пластинчатые латы (кираса), защищавшие грудь и спину.
3. Шлем (Helmet) или кольчужный головной убор (в его различных видах).
4. Бармица (Halsberge).
5. Наплечники (Schulterstuke).
6. Наручи и налокотники (Armschien и Ellbogenschilder).
7. Металлические рукавицы или перчатки, закрывавшие кисти рук и запястья.
8. Набедренник для защиты бедер.
9. Наголенники для защиты ног (Beinschienen).
10. Наколенники (Knieschilder, Kniestucke).
11. Металлические сапоги для защиты ступней (Eisen schuhe).
Щит чаще всего изготавливался из металла, в ряде случаев из дерева, покрытого кожей или металлом, на него помещались девиз или герб. Щиты различались по форме, носились на ремне через плечо.
Сначала шпоры делались из одного шипа, но в XIV веке на них появились колесики, аналогично используемым и в наше время. Однако тогда колесики шпор были намного большего размера, чем те, что используют сегодня повсюду, кроме, возможно, Мексики и Южной Америки.
Шпоры рыцарей изготавливались из золота, известны лучшие образцы такого рода. Выражение «заслужить шпоры» означало вступить в рыцари, а изысканность шпор соответствовала рыцарским степеням. Поверх вооружения надевался плащ, изготовленный из тонкой материи или шелка, он был украшен гербом и цветами рыцаря.
Впервые седло упоминается Сидонием Аполлинарием (V век), писавшим о вестготах. В XI веке к седлу добавили высокие луки спереди и сзади, чтобы они поддерживали тяжеловооруженных всадников, сделав их посадку более удобной и надежной.
Хотя формально все рыцари считались равными между собой, все же существовало различие между богатыми, способными оснастить контингент вооруженных людей за свой счет, и рыцарем, отправлявшимся на поле боя только со своим помощником. Первого именовали баннеретом, или рыцарем с баннеретом, второй считался бакалавром, или простым рыцарем. Баннерет носил небольшой флажок или квадратный баннер, прикрепленный к копью, тогда как обычный рыцарь имел небольшой флаг, зигзагообразной формы с одним или двумя зазубренными концами. На том месте древка, за которое рыцарь держал копье, имелся небольшой щит или vamplate, круглая пластинка для защиты руки. Иногда с дырой в центре, он соскальзывал к нужному месту и возвращался обратно к рукоятке, изменявшаяся толщина древка позволяла прочно его удерживать.
Кроме копья рыцарь был вооружен мечом. Мечи сильно различались по форме, иногда были обоюдоострые, иногда заост ре ны с одной стороны. Обычно мечи были прямыми, но использовались и фальшионы (получившие распространение в Средневековье короткие кривые мечи с широким лезвием). Встречались мечи любой длины, некоторые для действий обеими руками, такие доходили до семи или восьми футов в длину (2,1–2,4 м).
Тактика рыцарей была самой простой, и им не были известны какие-либо тактические маневры, поскольку победа зависела только от физической силы. Скорее всего, единственным тактическим объединением оставалось полное копье (lance fournie), состоявшее из рыцаря, несшего свое копье, его оруженосцев и драбантов или свиты.
Нечто подобное существовало в галльской кавалерии в римское время, где были тримакрезии, состоявшие из трех лиц, но состав полного копья был гораздо значительнее, хотя и менялся в разных странах и в разные времена. Более постоянным он сделался уже в позднейшие времена рыцарства, особенно с введением конных жандармов. Вначале полное копье состояло из рыцаря, оруженосца, пажа, слуги и трех лучников – все верхом. Это маленькое отделение было также и административной единицей, так как сам рыцарь содержал свою свиту и доставлял ей все необходимое. Баннереты имели у себя известное число подобных копий, и в древних хрониках численность армии всегда обозначена числом копий – подобно тому, как мы говорим 60–70 эскадронов, тогда говорилось 200–300 копий. Число всадников в копье колебалось от трех до четырнадцати, однако шесть или семь считались общепринятыми.
Как отмечает Барден, в капитуляриях (указах или кодексах франкских королей), где отмечена организация копий в феодальных армиях некоторых стран, говорится, что десять копий, содержавших порядка пятидесяти или шестидесяти конников, составляли бацелу, пять объединившихся вместе бацел составляли разновидность полка, или примерно 300 конников под командой баннерета – рыцаря со значком. Известно также, что армии делились на три части, в центре находился авангард и два крыла, обычно под командованием главных командующих, подчинявшихся верховному командующему.
Рыцари вступали в сражение единой линией, их тактика состояла в атаке на полном ходу. Они стремились сбить с лошади противников ударами копий. После первого столкновения начинался рукопашный бой, где использовались мечи, боевые топоры и молоты, булавы (палицы). Вторую линию образовывали оруженосцы, за ними выстраивались другие лица из окружения рыцарей.
В свиту рыцаря входили лучники, которые были юношами благородного происхождения, стремившимися стать оруженосцами. Они были вооружены легко, имея только шлемы и железные перчатки. Иногда они спешивались, чтобы сражаться пешими, тогда их лошадей удерживали пажи. Конные лучники образовывали легкую кавалерию. Хотя Гумберт заявляет, что они применяли луки, все же Барден пишет, что французские лучники сражались не с помощью луков, а использовали только арбалеты, поэтому их лучше назвать конными арбалетчиками.
Они находились обычно позади оруженосцев, хотя часто и вступали в стычки и вводились в действие на передней линии, в случае же серьезного натиска противника, которому они не могли оказать должного сопротивления, отступали, группируясь на флангах и оставляя равнину открытой для действий тяжеловооруженных конников. Иногда они продолжали сражаться на флангах, но в случае победы всегда применялись для преследования разбитого противника.
Тогда тактического искусства, когда корпуса войск совместно маневрируют и обоюдно поддерживают друг друга, не существовало. Фактически тактические битвы выигрывались не маневрами или мастерством, но только грубой силой.
Поле тогдашней битвы представляло собой скопление тысяч отдельно сражающихся воинов, а сражение распадалось на поединки, сильно напоминая дуэли. Единственным представлением тактического свойства считалось стремление воспользоваться преимуществами ветра или солнца, поскольку при лобовом противостоянии это часто оказывало особое влияние на сражающихся, с трудом видевших через узкие отверстия. Отблески солнца, мельчайшая пыль явно делали ситуацию неравной.
Повсеместное распространение кавалерии и ее универсальность требовали тактической квалификации, поскольку все народы сражались по одному и тому же принципу. Они не испытывали необходимости достижения преимуществ маневрированием. Командующие вовсе не были тактиками, но просто воинами, выделявшимися в своих армиях за личное боевое искусство и храбрость во время рукопашного боя.
А вот военное искусство на некоторое время утратили. Вместо совместных действий, направлявшихся общим планом и боевым порядком по установленным правилам, каждый рыцарь со своими оруженосцами сражался на свой страх и риск, полагаясь исключительно на свой опыт. Соперничество между родами сводилось к поединкам между главами, которые изо всех сил стремились стать первыми среди других.
Невероятно высокий престиж и влиятельность кавалерии, практически полная неуязвимость рыцаря в предохранительном вооружении – все это породило и презрение, которое проявлялось в отношении пехоты, особенно из-за того, что на службу туда принимали исключительно низшие классы. Отсюда страстное стремление служить в кавалерии и презрительное отношение к службе в пехоте, что нельзя считать справедливым.
Хорошая пехота, отлично вооруженная, в частности, длинными копьями и тщательно обученная, могла с успехом защитить себя против нападения недисциплинированных и плохо управляемых тяжеловооруженных конников, чьи действия не отличались слаженностью и четким порядком, а также и единством командования.
Однако когда вся Европа стала полагаться на конных воинов, каждый человек достаточно высокого положения мечтал о службе только в кавалерии. Кто же тогда должен был принять на себя руководство пехотой? Кто мог решиться сформировать из подходящих элементов хорошую пехоту, вооружить и обучить ее? Однако пришло время, когда, как мы увидим в дальнейшем, население Швейцарии, где в силу географических особенностей страны было невозможно организовать кавалерию, было вынуждено полагаться исключительно на свою пехоту. Швейцарцы смогли создать армию пеших воинов, которые при столкновении с гордыми рыцарями показали им, что сила – это еще не все, главными остаются порядок, слаженность действий и военное искусство. Именно эти данные оказывают огромное влияние на ход боевых действий.
Фактически феодальные армии вовсе не организовывались на принципах, позволявших использовать тактическое искусство. Войска состояли из разноликой массы солдат, нередко хорошо обученных индивидуально и хорошо оснащенных. Однако им недоставало сознания своей общности и умения действовать как единое целое, это составляет сущность любой армии. Их феодальная зависимость требовала служить только сорок дней в году, так что их мобилизовывали только перед самым началом кампании, соответственно практически не оставалось времени, чтобы обучить их действовать согласованно. Высшее тактическое искусство достигается только через обучение, никогда нельзя достичь совершенства, если отсутствует военная система, основывающаяся на постоянной армии. Высокое развитие искусства маневрирования и перемещения масс войск в римской армии, особенно во времена Сципиона, следует приписать тому факту, что служба в римской армии продолжалась от десяти до двадцати лет.
Во время турниров осуществлялись также учебные нападения на укрепления и окопы, однако здесь не учили искусству маневрирования, поскольку все упражнения сводились к жестоким поединкам между рыцарями.
Как мы уже отмечали, во времена рыцарства военное искусство находилось в упадке. Пехота постепенно приходила в упадок, пока ее влияние на результаты военных сражений не свелось к нулю, и мы тщетно ищем свидетельства тактического искусства на полях сражений того периода. Только во время одного или двух сражений мы находим минимальные следы того, что сражения выигрывались благодаря использованию стратегии или совершенных на поле боя маневров.
В описании сражения при Гастингсе 14 октября 1066 года между Вильгельмом Завоевателем, стоявшим во главе нормандских рыцарей и армии саксов под руководством Гаральда, мы находим характерный пример тактики того времени. Король Гаральд занял оборонительную позицию и защитил свой фронт изгородью, изготовленной из кольев, щитов и плетней. Его войско в основном состояло из пехотинцев, в то время как у Вильгельма была почти исключительно кавалерия.
К счастью, сохранилось подробное описание сражения, данное Робертом Васом (Wace, Vace, ок. 1112 – ок. 1184), писавшим во время правления короля Генриха II Плантагенета, почти девяносто лет спустя после этого боя, когда еще в памяти людей были живы воспоминания о судьбоносной для Англии битве.
Вас дает точную картину хода этого сражения. Поскольку его описание содержит необычайно значимые детали, имеющие решающее значение, и отражает характер военного искусства своего времени, оно представляет огромный интерес для современного читателя, поэтому мы решили привести несколько отрывков из него, сохранив оригинальную и яркую лексику.
Итак, после описания построения армий и начала их схождения поэт переходит к изображению боевых действий.
«Вильгельм сел на своего боевого коня и крикнул Рожеру, называемому де Монтгомери: я очень на вас рассчитываю, ведите ваших людей туда и атакуйте их с той стороны. Вильгельм, сын сенешаля Осбера, честный, хороший вассал, пусть идет с вами и помогает вам. Возьмите с собой людей из Булони и Пуа и всех моих наемников. Ален Ферган и Эймери пусть атакуют с другой стороны, с ними пойдут люди из Пуату, бретонцы и все феодалы из Мена. Я же со своими приближенными, друзьями и родными буду сражаться в центре, где бой всего горячее».
Феодалы, рыцари и начальники копий были уже все вооружены. Пехотинцы были хорошо снаряжены, имели луки и мечи, на голове шапочки, и на ногах туго стянутые башмаки; некоторые были одеты в хорошие кожаные одежды, другие в узкое платье и имели металлические сапоги, блестящие шлемы, щиты за плечами и копья в руках. Все имели отличительные значки, по которым узнавали своих, так что норманн не мог поразить норманна, француз – француза.
Пехотинцы шли впереди, сомкнутыми рядами, рыцари следовали за ними, чтобы их поддержать. Рыцари и пехотинцы шли на своих местах, ровным шагом, соблюдая полный порядок, чтобы друг друга не обгонять и не разорваться. Все шли бодро и смело, лучники были наготове открыть стрельбу.
Гаральд знал, что норманны приближаются и намерены атаковать его, почему и окружил заблаговременно изгородью место, где стояли его люди. Он поднял рано утром своих людей, приказал им вооружиться и готовиться к бою и сам надел доспехи, соответствующие его знатному сану. Он приказал им и советовал своим баронам держаться как можно ближе друг к другу и сражаться в плотной массе, так как, рассеявшись, им будет потом трудно собраться.
«Норманны, – сказал он, – честные вассалы, храбрые и пешком, и верхом, славные рыцари на конях, опытные в боях! Все будет потеряно, если только они прорвут ваши ряды; они имеют длинные копья и мечи, но у вас острые копья и острые секиры, и я не думаю, чтобы их вооружение было лучше вашего; бейте только все, что попадется под руку, щадить нечего».
В это время показались норманны: головной их отряд шел по плоскому водоразделу; вплотную за ним шла другая, более сильная часть войска, которая повернула в другую сторону поля сражения и построилась подобно головному отряду в сомкнутую массу. Наконец показался еще отряд, покрывавший всю равнину; в середине его высилось знамя, присланное из Рима, около него находился сам герцог, лучшие люди и главная сила войска. Честные рыцари и вассалы, храбрые воины стояли здесь, а равно и знатные бароны, хорошие лучники и копейщики, которые обязаны были окружать и оберегать герцога. Прислуга, не принимавшая участия в бою, на обязанности которой лежало охранение обоза и запасов, двигалась позади.
Гаральд заметил приближение Вильгельма и увидел, что норманны разделились на три части, чтобы произвести нападение с трех сторон. Брат его Гурт подошел к нему, они стали около знамени, все просили Господа Бога охранять их. Около них собрались все их родственники и друзья: они просили не жалеть себя, так как теперь видно было, что никто боя не избежит. Каждый человек был в латах, опоясан мечом и со щитом за плечами. Большие топоры, которыми они собирались наносить страшные удары, были привешены на шее. Они стояли пешие, в сплоченных рядах, держались прямо и смело.
Норманны двинулись тремя отрядами, чтобы нападать с трех различных сторон; первый и второй отряды уже подошли, а третий, самый большой, с которым шел герцог и его люди, еще приближался. Все смело и бодро двигались вперед.
Как только оба войска сошлись, раздался страшный шум и крик. Слышен был звук труб и рогов и других духовых инструментов; видно было, как воины строились, поднимали щиты и копья, натягивали луки, готовые к нападению и к обороне. Раздался большой шум и воинский клич. И с обеих сторон войска зашевелились.
Норманны двинулись вперед, англичане сопротивлялись храбро; все имели бодрый и неустрашимый вид. И вот началась битва, о которой еще и теперь так много говорят.
Бой кипел с 9 часов утра, и до трех дня никто не мог сказать, кто одержит верх. Обе стороны держались крепко и сражались храбро. Норманнские лучники пускали в англичан тучи стрел, но те закрывались своими щитами, так что стрелы не могли причинить им никакого вреда. Поэтому норманны стали пускать стрелы почти прямо вверх, чтобы они падали на головы врагов. Многие англичане были ранены в голову и лицо, потеряли глаза, так что все стали опасаться поднимать их и оставлять лица открытыми.
Норманны убедились наконец, что англичане держатся очень твердо и их позиция неприступна. Они собрались на совет и решили обратиться в притворное бегство, чтобы выманить англичан из-за их прикрытия и побудить рассеяться по полю, так как были уверены, что, несомненно, одержат верх, если только англичане потеряют сомкнутость. Как было задумано, так и исполнено. Норманны обратились в бегство. Подумав, что враги уходят и никогда более не вернутся, англичане бросились их преследовать с громкими криками и вышли из своего убежища. Увидев это, Вильгельм тотчас приказал своим повернуть. Начался отчаянный бой, и англичане были разбиты. Если бы они не оставили своей позиции, то, вероятно, никогда не были бы побеждены. Атака конницы под предводительством нормандского герцога описана следующим образом: «Тут появились те, кто охранял его и никогда не покидал; их было около 1 тысячи воинов, они сомкнутыми рядами понеслись на англичан, массой своих коней и ударами рыцарей они пробили густые массы воинов Гаральда и разгромили их, храбрый герцог мчался впереди. Многие из англичан уже бежали, многие пали, многие были потоптаны конями. Многие богатейшие и знатнейшие люди пали во время бегства, однако все же англичане сплачивались в отдельных местах, сбивали с лошадей тех врагов, до кого могли дотянуться, и пытались сражаться, сбивая людей и убивая лошадей».
Ничто не позволяет составить более ясное представление об образе ведения боя в XI веке, чем это интересное повествование, которое выгодно отличается от прочих тем, что было написано вскоре после сражения, а многие его детали подтверждаются в изображениях на гобелене из Байе.
Сражение при Бувине
Следующее сражение, детальным описанием которого мы располагаем, произошло при Бувине (Фландрия), оно состоялось в 1214 году между войсками короля Франции Филиппа II Августа и германского императора Оттона IV, где первый одержал решающую победу.
Армия Филиппа II состояла преимущественно из кавалерии, ему удалось выманить императора из пересеченной местности на плоскую равнину, где его всадники получали преимущество во время боя. Услышав, что французский король выступил, и поверив, что он стремится избежать сражения, Оттон стал преследовать его. Узнав об этом, Филипп послал на разведку виконта де Мелюна с небольшим количеством легкой кавалерии и арбалетчиков, чтобы прояснить ситуацию, отправившись по направлению к врагу.
Вскоре Мелюн встретился с армией императора, перемещавшейся в боевом порядке, их лошади были одеты в защитное вооружение, кавалерия построена за пехотой. Таково было обычное построение перед боем. Виконт тотчас увидел, что вражеские войска приведены в боевую готовность, и отправил шевалье Герена с сообщением к королю Филиппу II, сам же продолжил наблюдать за перемещениями противника.
В описании сражения заметны черты тактической концепции, поскольку, видимо, тяжелые конники были построены по эскадронам с промежутками между ними, в которых после перехода через мост в Бувине расположилась пехота, чтобы занять свою позицию впереди. Возможно, эскадроны состояли из контингентов разных рыцарских баннеретов, сведенных вместе и образовавших тактические единицы.
Легкая кавалерия построилась на флангах, поддерживаемая тяжелой конницей. Битву открыл шевалье Герен, отправивший 150 легких конников атаковать фламандских рыцарей врага, находившихся на левом крыле. Похоже, он вовсе не рассчитывал, что эта атака будет успешной и небольшой корпус легковооруженных войск сможет добиться какого-либо позитивного результата. Скорее всего, он хотел внести смятение в ряды врагов, прежде чем повести основной корпус тяжеловооруженных рыцарей в решительную атаку. Герен явно понимал значение резерва в действиях кавалерии и, действительно сохранив главные силы, достиг преимущества.
Битва в центральной части началась с боя между двумя корпусами пехоты, в которой французские пешие солдаты, низшие чины, поспешно собранные и плохо оснащенные, быстро потерпели поражение от немецких батальонов, подавивших их и внесших беспорядок в ряды французских конников.
Пехотинцы почти захватили французского короля, который был сбит с коня ударом копья. Завязалась отчаянная схватка, где в рукопашной долго не было перевеса ни с одной стороны, пока превосходное мастерство французской кавалерии не решило исход дня в свою пользу.
При описании этой битвы упоминается атака на фланге, равно как и встречное выступление, призванное уничтожить реальные последствия прорыва, которые доказывают, что начало проявляться некое подобие тактики. Отметим и другой факт, упомянутый в описании этого действия, и представляющий особый интерес – одно из первых свидетельств о ценности совместных действий кавалерии и пехоты.
Спереди его круга, ощетинившегося пиками во всех направлений, оставили проход, который он захотел оставить для натиска. Для атаки он выходил из круга и бросался на неприятеля, а когда чувствовал себя утомленным боем, то уходил назад в круг, который, пропустив его, смыкался и останавливал натиск неприятельских конников, пока рыцарь снимал шлем и восстанавливал дыхание.
Другой случай связан с двумя корпусами враждебных рыцарей или жандармерии: сражаясь друг против друга, они останавливались как бы по обоюдному согласию в середине схватки и снимали шлемы, чтобы вдохнуть свежего воздуха и получить передышку. Так в сложившихся обстоятельствах не могло долго продолжаться, поскольку пехота снова заняла свою относительно правильную позицию, и тот факт, что круг графа Булонского успешно служил местом укрытия для него от атак тяжелой кавалерии, говорит многое об упорстве и дисциплине выбранных им копейщиков.
Во время этого сражения также отметим, что Филипп II Август располагал корпусом пехоты, видимо регулярного характера, которых называли «вооруженными сержантами». Коммунальной милицией назывались формирования из городских коммун, они отличались лучшими качествами и более высоко ценились, чем обычная пехота феодальных армий, набранная в своих ленах феодалами.
Наименование «сержанты» иногда использовали и для обозначения личной охраны, но также и всех солдат под командованием рыцарей, особенно тех, которые сражались за рыцарями во второй линии.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.