Что находится под невой
10 лет без наводнений: как работает петербургская дамба?
С самого основания Санкт-Петербурга город преследовали наводнения. Миллионы тонн воды разрушали дома, дороги, уничтожали памятники, оставляя за собой сотни погибших и десятки тысяч пострадавших. Сенатскую площадь, Летний сад, Стрелку Васильевского острова… за считанные часы штурмом брала Нева. С 1703 по 2011-ый их было 308. Примерно по одному в год. Но уже почти 10 лет наводнения Санкт-Петербургу не угрожают. Их останавливает Комплекс защитных сооружений (КЗС), или просто дамба. И вот 10 фактов о ней.
Причина наводнений в Петербурге долгое время была неизвестна
Изначально многие ученые считали, что город топит вода с Ладожского озера. Осенью, в сезон дождей, Нева, которая как раз течет из Ладоги в Финский залив, просто не справляется с потоками воды и выходит из берегов.
Уже в ХХ веке ученые выяснили – виной всему балтийская нагонная волна. Она формируется за счет активности циклонов и области низкого давления в Атлантическом океане, и если ветер дует с запада на восток, быстро перемещается в Балтику. В устье Невы, где Петр построил северную столицу, воде некуда деться, она встречается с рекой и город оказывается между двух потоков.
Дамба могла появиться еще в XIX веке
Идею строительства защитного заграждения предложил еще в середине XIX века французский инженер Пьер Базен, служивший в России. Его проект предполагал строительство нескольких заграждений вдоль Невской губы. Но проект отвергли. Причин было сразу несколько – боялись, что не хватит денег, технологий, да и Невская губа может превратиться в болото.
Дамбу построили за 32 года
Строительство Комплекса защитных сооружений началось в 1979 году. Реализовать проект смогли лишь в 2011-ом. Длина комплекса 22 километра 400 метров, он состоит из двух судопропускных каналов, шести проемов для воды, одиннадцати каменно-земляных дамб, семи мостов и одного тоннеля.
Комплекс построен с запасом
Самые крупные в истории Петербурга наводнения произошли в 1777 году – вода поднялась на 3 метра 21 сантиметр, в 1924-ом до отметки 3 метра 80 сантиметров, а в 1824-ом были зафиксированы рекордные 4 метра 21 сантиметр. КЗС готов отразить волну высотой в 5 метров 45 сантиметров.
«Максимальное наводнение, которое было отражено в тот же год [2011-ый год], когда был введен Комплекс защитных сооружений, в декабре месяце. Тогда отметка у города могла составить практически 3 метра, 2 метра 94 сантиметра. Это было бы третье или четвертое наводнение по историческому ряду, то есть ущерб был бы колоссальный», – рассказывает заместитель генерального директора по эксплуатации Комплекса защитных сооружений Санкт-Петербурга от наводнений Игорь Полищук.
Дамбу можно перекрыть меньше, чем за час
О том, что на Петербург надвигается нагонная волна, здесь узнают за 68 часов до подхода воды к городу. После обработки данных системой предупреждения наводнений формируется план действий. Каждые 6 часов его корректируют. За 12 часов поступает подробный прогноз Гидрометцентра.
«За 6 часов мы оповещаем в письменном виде все заинтересованные организации. За 4 часа до назначенного времени мы оповещаем, что мы действительно закрываемся. За 2 часа до закрытия мы должны получить от Большого порта и от военных уведомление, что движение судов по судовому каналу прекращено», – говорит главный диспетчер диспетчерской службы Комплекса защитных сооружений Владимир Опрышко.
Максимально комплекс можно держать закрытым 48 часов, больше – опасно. Ведь Нева сама несет в Балтику воду. Если реку «запереть» надолго – она выйдет из берегов и затопит набережные. Но иногда и 40 часов – критично долго. Тут на первый план выходит профессионализм специалистов комплекса.
Морские ворота Петербурга
Судопропускное сооружение «С-1» – морские ворота Санкт-Петербурга. Именно через них в город попадает большинство судов – и грузовых, и пассажирских. Глубина канала – 16 метров, ширина – 200. Пропускная способность свыше 100 тысяч тонн.
С-1 состоит из двух «ботапортов», по-французски «судно-дверь». По сути это створки дверей, которые можно закрыть в любой момент. В спокойное время они находятся в доках, на глубине около двадцати метров. Но как только поступает сигнал о закрытии, доки затапливают и эти гиганты длиной 120 и высотой 22 метра всплывают. Затем при помощи тягачей перекрывают проход.
«Заполняются баластные цистерны, которые находятся на третьем ярусе в ботапорте, заливается баласт при помощи насосов, ботапорты начинают подтапливаться и садятся на свои опоры на дне судоходного канала», – говорит директор по эксплуатации Комплекса защитных сооружений Александр Злобин.
При закрытии между ботапортами остается небольшое расстояние – около полутора метров. Это нужно для того, чтобы створки не соприкасались друг с другом и не повреждались.
Запасные ворота Петербурга
Кроме основного, в Комплексе защитных сооружений есть и дополнительный судопропускной канал – «С-2». Он небольшой – глубина 7, ширина 110 метров. Предназначен для судов с водоизмещением до 4 тысяч тонн.
Здесь уже никаких батопортов нет. Вместо них всего один затвор, и тот постоянно находится под водой на глубине 17 метров.
«За 40 минут при помощи гидропривода, четырех гидроцилиндров затвор поднимается из-под воды на 4 метра 50 сантиметров», – говорит начальник директор по эксплуатации Комплекса защитных сооружений Александр Злобин.
Под дамбой есть тоннель
Комплекс защитных сооружений Петербурга от наводнений выполняет еще и дорожную функцию. По гребню дамбы проходит многополосная автомагистраль – часть Кольцевой автомобильной дороги вокруг города. И чтобы не прерывать движения по нему, на месте судопропускного канала С-1 сделали тоннель. Когда автомобиль приближается к каналу, дорога спускается вниз, и по сути машина проезжает под судами.
Тоннель расположен на глубине 26 метров. Его протяженность 1961 метр. И за каждым из них ведется наблюдение из диспетчерского центра. На случай ДТП отработан алгоритм действий: перекрывают вход, звонят в ГИБДД, «скорую помощь» и отправляют на место дежурный эвакуатор.
На дамбе есть разводной мост
А вот второй судопропускной канал автомобили переезжают не под, а над фарватером – по мосту. По петербургской традиции его сделали разводным.
«Пролет 16 метров, для того, чтобы прошли суда, мост поднимается еще на 9 метров вверх. То есть, вот у него 2 опоры – 18-ая и 19-ая, там находится механический привод, при помощи лебедки поднимается на 9 метров, причем поднимается где-то в зависимости от скорости, 3 минуты», – рассказывает Александр Злобин.
Правда, за 10 лет эксплуатации его разводили лишь один раз, и то, чтобы убедиться, что все в исправности.
Комплекс экологически безопасен
По всей длине комплекса расположены шесть водопропускных сооружений общей протяженность 1846 метров. Их единственная задача – экологическая, то есть, чтобы вода из Невы не застаивалась в Невской губе, а шла в море. Также этими проходами пользуются рыбы и нерпы, они не видят на своем пути никаких препятствий.
Но после ввода сооружения в эксплуатацию выяснилось, что дамба помогает не только морским животным, но и птицам.
«Финская сторона нашего комплекса стала инкубатором для почти 100 видов различных птиц, которые откладывают яйца, вьют свои гнезда, выводят птенцов. И к 1 августа вся площадь с финской стороны усеяна скорлупой от самых различных форм и размеров птичьих яиц», – рассказывает начальник отдела экологического мониторинга управления экологии и системы предупреждения наводнений Комплекса защитных сооружений Санкт-Петербурга Леонид Куратов.
Но и на этом экологическая миссия не заканчивается. Из-за огромного количества машин на трассе появляется грязь, а когда дорогу обрабатывают, то еще и реагенты.
Чтобы все это не попадало в воду, в теле дамбы построили очистные сооружения. Все, что дождями и техникой смывается с дороги, фильтруют, очищают коагулянтами и щелочами, насыщают кислородом. В итоге в Финский залив попадает абсолютно чистая вода.
Экспедиция на дно Невы: что скрывает под собой синяя гладь акватории Петербурга
Водолазы внимательно изучают то, что прячется под толстым слоем ила. И уже обнаружено более ста интересных для историков объектов.
Фото, видео: ТАСС / Ковалев Петр; 5-tv.ru
Тайны прошлого отрылись водолазам, которые приступили в Петербурге к исследованию дна Невы. Гидролокаторы обнаружили под толстым слоем ила более ста объектов, среди которых могут быть даже барки петровских времен.
Сергей Хайдаров о первых открытиях.
«Это уже создано исходя из водолазного и аппаратного обследования. То есть нарисована достаточно точная картина того что мы видим на дне».
На эскизе наброски так называемой «барки». На этих деревянных судах в XVIII–XIX и XX веках перевозили товары по торговым путям. Предположительно точно такая же лежит под водой в самом центре Петербурга.
Уровень воды в Неве поднялся, ветер не самый сильный — это близко к идеальным условиям для водолазов. На глубине видимость два-три метра. Уже спустя пару минут исследователь подает сигнал — обнаружено деревянное судно, наполовину зарывшееся в грунт.
«Остались конструкции борта, шпангоуты, местами палуба… Такелажи отсутствуют», — поясняет водолаз-исследователь Алексей Дурус.
На данный момент исследовано 80 процентов дельты реки Невы. Обнаружены 150 гидроакустических аномалий. И далеко не факт, что все они представляют из себя культурную или историческую ценность. За долгие годы дно покрылось еще и мусорным слоем который может сбить исследователей с толку.
«Это может быть и шина от автомобиля, и старый холодильник и так далее. Из них объектов мы насчитали порядка 80-ти», — говорит водолаз-исследователь, исполнительный директор центра подводных исследований Сергей Фокин.
Самое сложное для исследователей даже не обнаружить объект, а распознать его. Как правило, сохранность оставляет желать лучшего. Когда судно было выпущено и для каких целей — подсказывают детали. К примеру, на этой барке нашли следы Великой Отечественной.
«Гранитная стенка в этом месте очень сильно повреждена осколками. Либо уже под водой, либо еще на поверхности она была подвержена бомбардировке. Крупный авиационный боеприпас нанес и ей ущерб существенный и стенке набережной», — рассказывает научный сотрудник института археологии РАН и центра подводного археологического наследия Айвар Степанов.
По словам специалистов, сейчас дно реки Невы больше напоминает своеобразное кладбище для судов. Корабли здесь тонули еще во времена Петра Первого Причины для этого были самые разные. От банальной ошибки экипажей из-за которой сталкивались корабли, до погодных условий. Лед покрывал толстым слоем поверхность реки чем сдавливал деревянные корпуса кораблей и тем самым их ломал.
Исследования Невы показали, что сейчас на дне лежат по меньшей мере семь-восемь различных типов судов. Их отдельные детали поднимут на поверхность для научного анализа, но сами корабли так и останутся под водой. Технически — поднять судно можно, но вот сохранить и сделать к примеру экспонатом, учитывая состояние, практически невозможно.
Подводный Петербург. Что скрывает дно Невы?
О тайнах, которые хранят реки и каналы города, и тех, кто их исследует, – репортаж Натальи Бандуриной.
Все, что Нева забрала себе, то и хранит, укрывает толстым слоем ила. От непрошеных гостей защищается сильным течением, а поэтому ученым пришлось сильно потрудиться, чтобы сделать эти кадры. Уникальная находка – полуразрушенный деревянный остов корабля. Предположительно петровской эпохи. Точнее скажет радиоуглеродный анализ.
Скорее всего, барку раздавил лед. Частое явление для того времени. Погибали корабли во время наводнений или из-за навигационных ошибок – самое интересное, что никто и никогда не пытался исследовать акваторию большой Невы. А ведь именно здесь проходила трансконтинентальная магистраль великого волжского пути, знаменитый маршрут из варяг в греки. Для нас сейчас это красивый пейзаж. А раньше – мощный транспортный и торговый узел.
Работать в Неве, да и во всех городских реках и каналах, сложно. Во-первых сильное течение, воронки и водовороты. Во-вторых, плохая видимость. Водолазы иногда работают практически наощупь. А кроме археологических исследований, необходимо еще ремонтировать опоры мостов, обследовать набережные, прокладывать кабель.
Водолазы работали и на строительстве всех известных городских мостов, самым несчастливым из них считается Литейный.
Однажды во время строительства опора резко осела, и грунт вперемешку с водой рванул прямо в кессон, погибло 5 человек. Уже через год еще катастрофа – тогда кессон просто взорвался, жертв было уже больше 9 человек.
Рискуют они каждый раз, погружаясь в воду. Будь это 3 метра или 300 – неважно. Страховочный трос – или сигнальный конец – обязательно по технике безопасности, если связь выйдет из строя, условными сигналами можно сообщить об опасности.
Готовят водолазов здесь в морской школе ДОСААФ. За всю историю только две женщины были ее выпускниками первая легендарная Нина Соколова. Во время Блокады она наравне с мужчинами ныряла в ледяную воду Ладоги, прокладывала кабель по дну, чтобы в осажденном городе была связь и свет. Вторая – выпускница Анна Григораш – получила удостоверение в этом году. Насколько это тяжелый труд, становится понятно уже на этапе надевания костюма.
Скафандр, или котелок, как его называют, 18 кг, металлические галоши – каждая по 12. В воде все по-другому, но до нее еще дойти надо. В барокамере имитируем погружение на 10 метров. Уши сильно закладывает, с непривычки думаешь только об этом.
В этом космосе мы гости. Хозяева – рыбы. Местная флора и фауна не ограничивается только лишь окушками и плотвой. В Неве ловят щук и даже осетров. Если бы это сказали не ученые, то никогда бы не поверила. Но, оказывается, к нам заплывают даже акулы. Последний раз плавники видели в районе стрелки Васильевского острова, а в 2011 хищника весом 13 кг выловили в районе Володарского моста.
И в том весь Петербург, парадоксальный и иногда очень нелогичный. Подводная его часть, как зеркальное отражение неординарного характера, а поэтому она так заманчива. Она манит искателей приключений от дипломированных ученых, которые исследуют затонувшие корабли, до обычных людей с промышленными магнитами.
Изучать эту вселенную можно бесконечно, ценнейшие артефакты которые еще предстоит отыскать покоятся на дне. Принято считать Петербург – город на воде. Есть еще тот, который скрыт. У них одна история на двоих только у одного немного больше тайн.
Невоград (Санкт-Петербург), скрытый под водой 769 лет назад
Получился как образ с вертолета. Вот праздники в советское время, вот 1918 год со своим красным террором, вот какие-то императорские праздники, свадьбы или похороны. А вот вообще какие-то странные времена и люди. Не понять когда все началось.
Посему решил задать условие: как первый раз высадились туда люди при Петре1? Тут нарисовался военный парусник, от которого отчалил баркас и люди подплывали к крепости. Сама крепость занесена землей или глиной, заросла тонкими кривыми березами. Часть гранитных блоков видна, часть нет. То есть вид у нее заброшенный, как на гравюрах Пиранези:
Итак, получилось что крепость занесена землей и глиной. А как получилось, что ее занесло? Поэтому попробовал сосредоточиться на той части образа, когда это происходит. Картина следующая: ураганный ветер, струи воды с неба, уровень воды быстро поднимается и вот уже перехлествает через стены.
Следующая картина- солнечная ясная погода, штиль, почти прозрачная вода, под которой на небольшой глубине 1-2 метра наверное, видны гранитные блоки крепости. Опять привлекаю метод перебора и получается примерно 769 лет назад. То есть в нашей системе счисления 1248 год.
Пробую взглянуть на события тех дней «шире»: Александрийская колонна едва возвышается над водой, крыши большинства сооружений сорваны. Смотрю колонну. Батюшки-светы! Изначально ее постамент еще на пару-тройку метров выше и со стороны Адмиралтейства есть дверь в него. Как у Растральных колонн. Но эта дверь оказалась полностью занесена, наносами, да и уровень воды слишком высок. Посему никто не стал разгребать толстые наносы, а положили брусчатку поверх. То есть сейчас она просто под поверхностью земли.
Этот потоп достаточно быстро закончился, поскольку ушел по руслам рек. Но.
Но интересуемое меня место – нынешний Санкт-Петербург остался под водой примерно на 300-350 лет. Почему? И с чего взял, что под водой?
Вспоминаем кучу мелких и не мелких фактов и ассоциативно сводим их, давая улечься.
Вот в помощь «карта России составленная в начале 17 века по чертежу Царевича Федора Борисовича Годунова»
Таким образом, завершая гипотезу можно сказать, что 769 лет назад произошел Великий Европейский Потоп, который затронул Европу и Европейскую часть Руси, но не затронул Тартарию. Большой Песец был здесь.
Подводные тайны. Что водолазы нашли на дне Невы?
С давних пор Нева остается зоной активного судоходства, а раз так, на дне этой реки лежит, вероятно, много затонувших кораблей. Но вот сколько именно и в каких точно местах, не скажет сегодня никто. Выяснить это и нанести такие находки на карту взялись сотрудники петербургского Центра подводных исследований Русского географического общества (ЦПИ РГО) вместе с историками. Первый этап экспедиционных работ, завершившихся нынче осенью, воодушевил их и обнадежил: пусть не за год-другой, но за несколько лет осуществить столь серьезный проект, пожалуй, удастся.
ФОТО Евгения СТЕПАНОВА/Интерпресс
Не сказать, что Балтика, разные участки которой обследуют опытные водолазы и гидроакустики ЦПИ РГО, выдала все свои тайны. Но объектов, представляющих историко-культурную ценность, петербуржцы обнаружили на ее дне (равно как в Черном, Белом морях и других акваториях) за последние годы немало и не прекращают эти работы поныне.
Причем они были уверены, что невское дно таких загадок не таит: уж здесь-то, полагали, подводная археология «прошлась» основательно, особенно в пределах города. Оказалось, однако, что это не так. Подобные изыскания, заверили историки, не проводились на Неве вообще никогда. Имеются в виду системные: в отдельных ее местах перед началом проектных работ и строительства объектов (скажем, при сооружении ЗСД) такие обследования, безусловно, велись. Иначе представители Главгосэкспертизы России просто не подписали бы проектные документы.
«Прошлым летом, возвращаясь из экспедиции, проходившей на реке Волхове, мы зашли на катере в Неву и решили включить многолучевой эхолот: прибор, рисующий по отраженным сигналам объемную картину рельефа дна, – рассказывает Сергей Фокин, исполнительный директор ЦПИ РГО. – Первые же промеры выявили немало объектов, представляющих научный интерес, а стало быть, такие исследования на Неве могут быть перспективны».
В самом деле, почему бы и нет, рассудили «подводники»: опыт погружений у них есть, снаряжение тоже. К тому же, используя специально созданный программный продукт, они не первый год составляют электронную базу данных затонувших кораблей (их описание, снимки, видеоматериалы и т. д.), соотносимую с картой. Но Нева в эту информационную систему, пространственные границы которой год от года расширяются, пока не входит, и это явное упущение.
Петербургские водолазы-исследователи отмечают на той карте скрытые под водой объекты, которые государство обязано брать под охрану. В таком информационном ресурсе нуждаются, конечно, чиновники из Минкульта РФ, но не только они. Система доступна также представителям других заинтересованных ведомств и служб, поясняет Сергей Фокин. Более того, она включает свежие данные по батиметрии (рельефу донных поверхностей рек и морей), а значит, может оказаться полезной судоводителям, навигационные карты которых создавались на основе давних, нередко устаревших измерений.
Так появился проект, к которому подключились Институт археологии РАН и Национальный центр подводных исследований (НЦПИ), некогда основавший в Петербурге вместе с РГО свое региональное подразделение. Первая из названных организаций ставит полевые задачи и ведет общее научное сопровождение экспедиции на Неве (делает это Айвар Степанов, научный сотрудник Центра подводного археологического наследия данного института). А вторая отвечает за камеральные, то есть лабораторные, изыскания и архивную проработку.
Обследовать дно Невы решили ближе к концу навигационного сезона после завершения экспедиционной программы в Финском заливе. Ведь судоходство на такой реке в разгар навигации – даже в нынешние ковидные времена – куда интенсивнее, чем на заливе. Да и потом, когда работаешь на открытой воде, приходится то и дело дожидаться подходящей погоды, пояснили специалисты, а на Неве совершать погружения можно и при сильном ветре. Нужно было только выбрать подходящие для этого участки реки, которая с точки зрения подводной археологии пока представляет собой сплошное белое пятно.
В ходе поисковых работ, которые на исходе лета ЦПИ РГО провел почти по всему руслу Невы в черте Петербурга, от устья до Володарского моста, приборы (гидролокатор бокового обзора и многолучевой эхолот) зафиксировали множество (более 150) гидроакустических аномалий. Большая их часть, судя по всему, это днища и корпуса судов разного типа (что открывает большие перспективы для изучения отечественного судостроения и транспортных перевозок на Северо-Западе России). Но только погрузившись на дно, можно было определить, что это: неровности донной поверхности, покрытые водорослями бревна, похожие на части надстройки судов, или и впрямь интересующие ученых объекты.
«Мы понимали, что на этом древнем водном торговом пути, связывающем европейские страны с российскими землями, нас ждет немало интересных открытий, – говорит Андрей Лукошков, научный руководитель НЦПИ, – но для начала следовало сузить район поисков. На старых петербургских картах помечены причалы и места погрузки-выгрузки заходивших в город речных судов. От этих сведений и решили отталкиваться. »
Получив разрешительный документ, минкультовский «открытый лист», позволяющий проводить такого рода исследования, и согласовав свои действия с разными организациями, петербуржцы приступили к водолазным работам. Они проходили с конца октября до начала ноября на небольших глубинах в трех местах на реке: в районе Университетской набережной (между Дворцовым и Благовещенским мостами), у набережной Макарова сразу за Биржевым мостом и недалеко от Эрмитажа.
«В Неве сильное течение, что осложняло работу водолазов, – продолжает Сергей Фокин, – зато прозрачность ее воды, позволяющая видеть предметы на расстоянии двух-трех метров, нас порадовала. Думали, придется работать на ощупь. Но что неприятно поразило, так это мусор, местами устилающий дно чуть ли не сплошным слоем. Чего там только нет: бутылки, кастрюли, обломки стульев, автомобильные покрышки. »
Учитывая течение, члены команды погружались не вдвоем, как в море, а поочередно. Один опускался на дно, используя легкое снаряжение открытого цикла, и вел съемку, а другой оставался на катере с сигнальным концом, готовый, если что, прийти на помощь. Вечером же, уводя оба своих катера, задействованных в работах, на стоянку (Северо-Западный поисково-спасательный отряд МЧС, спасибо, принял их на свою василеостровскую базу), водолазы-исследователи отправлялись по домам. В этом смысле проводить экспедицию, которую финансово поддержала одна из крупных компаний, было проще, чем обычно.
Опыт подсказывал, что получить множество ценных артефактов вот так, с ходу, вряд ли удастся. Но из восьми аномалий-объектов, больше всего напоминавших корпуса затонувших судов, пять таковыми и оказались. Так, недалеко от Меншиковского дворца водолазы обнаружили баржу, предположив, что ее потопила в Великую Отечественную войну вражеская авиация (на гранитном парапете набережной видны характерные щербины), и гильзу от снаряда на ее палубе.
В другом месте, обследуя грунт в акватории Большой Невы, они наткнулись на 12-метровое крестьянское палубное судно не вполне обычной конструкции с высокими, около полутора метров, бортами, судьба которого тоже покрыта мраком. Но, пожалуй, самая интересная находка ждала водолазов вблизи Эрмитажа. Там на дне их взорам предстал деревянный корпус судна с адмиралтейским якорем на борту (возможно, парусник XIX века), и для первичной идентификации они подняли оттуда глиняный горшок.
Рассуждать о типе и возрасте судна специалисты, однако, пока не решаются. Установить это позволят результаты радиоуглеродного анализа проб древесины, взятых водолазами, и такие лабораторные исследования начались. В то же время, чтобы пролить свет на катастрофы, которые привели к гибели найденных судов, придется заняться архивными изысканиями, погрузившись в «военно-морские» архивохранилища Петербурга.
Но одно уже ясно и теперь: готовясь к экспедиции, специалисты предполагали увидеть прежде всего многообразие типов судов, затонувших в Неве, и надежды эти оправдались. Так что первый ее этап оказался успешным, и в сезон-2021 такую работу хорошо бы продолжить. Сохраняя при этом общее направление археологических «раскопок»: от Финского залива, минуя центральную часть города, в сторону истока реки, резюмирует исполнительный директор ЦПИ РГО.
Какие участки Невы предстоит обследовать в следующую навигацию, говорить тоже рановато. Контуры экспедиции-2021, которая наверняка откроет в Неве новые сокровища, наметятся после подготовки отчета по нынешней. Хотя не исключено, что очередные подводные поиски пройдут в районе Петропавловской крепости, а также между Троицким и Литейным мостами.
Важнее другое: копить «невские» артефакты нет особого смысла, пока не решено, что с ними делать и где хранить эти историко-культурные ценности (Государственный музей истории Санкт-Петербурга, впрочем, уже выразил такую заинтересованность). А поднимать сами суда, лежащие под слоем ила и речного песка, рискуя их повредить, тем более преждевременно.
Музей подводной археологии в кронштадтском Петровском доке, быть может, когда-то появится, но в ближайшие годы реализовать этот давний крупный проект ЦПИ РГО, требующий значительных инвестиций, вряд ли получится. А это единственное место, где затонувшие (не только, кстати, в Неве) корабли могли бы найти приют.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 230 (6828) от 16.12.2020 под заголовком «Нева, как белое пятно».