Что на крыше зимнего дворца
Что на крыше зимнего дворца
Экскурсия по крыше Эрмитажа
Вместе с Татьяной Праздниковой, научным сотрудником отдела истории и реставрации памятников архитектуры Эрмитажа, мы поднимемся на крышу Зимнего дворца и осмотрим скульптурные композиции, венчающие её
Вид на Дворцовый мост с крыши Эрмитажа (Зимний дворец, г. Санкт-Петербург). Автор фото teh_nomad. /фото с сайта teh-nomad.livejournal.com/
Программу «Путешествие в Эрмитаж» ведёт из петербургской студии «Радио России» Анна Всемирнова.
Не так давно мы знакомили слушателей с новыми экспозициями фондохранилища и появившейся там скульптурой – фигурами знаменитых мастеров искусств с фасада Нового Эрмитажа. Там теперь установлены копии, а оригиналы пришли в фондохранилище. И, конечно, зашёл разговор о крыше Зимнего дворца, которую по всему периметру тоже украшает скульптура. Она неизменно привлекает поэтов, художников и фотографов вот уже два столетия.
В фильмах об эрмитажных зданиях обязательно есть хоть один кадр со скульптурой на крыше. В очередной раз надо отдать должное художественному вкусу архитектора Франческо Растрелли. Проектируя Зимний дворец в самом широком месте Невы, зодчий отводил большое внимание именно пластическому решению фасада.
В 1755 году согласно указу императрицы Елизаветы Петровны резные украшения на кровле должны «для прочности из камня вырезаны быть». Статуи и вазы на венчающей балюстраде вырубались из камня против данной от резного мастера Дункера модели резного дела подмастерьем Оснером и скульптурного дела подмастерьем Василием Чвановым с десятью помощниками. К 1761 году были изготовлены 176 статуй и ваз.
После пожара Зимнего дворца в 1837 году часть разбившихся (утраченных) фигур заменили, а остальные отреставрировали. В середине 1890-х годов опять на крыше Зимнего дворца работали мастера. Только тогда каменную скульптуру заменяли выколотной из листовой меди по рисункам скульптура М.П. Попова.
С Татьяной Праздниковой, научным сотрудником отдела истории и реставрации памятников архитектуры Эрмитажа, мы поднимаемся на крышу Зимнего дворца. Но прежде мне вручили памятку с правилами поведения на крыше и выделили нам в сопровождение сотрудника службы безопасности музея.
На крыше Зимнего дворца размещены 176 скульптур. Есть ли какая-то логика в персонажах? Или это, в общем, декорационное убранство, свойственное европейским зданиям, которое Ф. Растрелли перенёс на берега Невы?
Т. Праздникова: Здесь всё очень сложно, потому что все скульптуры аллегоричны. Удалось найти пока только один документ времени создания скульптур, где упомянуты три названия. Все каменные скульптуры в процессе работы представлялись Ф. Растрелли, который утверждал уже готовую каменную скульптуру. До нас дошли называния: «Аполлон», «Диана» и «Юпитер». Во всех остальных документах это каменные болваны, штуки, сидящие или стоящие фигуры. Других названий не было.
Каменная скульптура была выполнена по большему количеству моделей, чем медно-выколотная. Их, рисунков Ф. Растрелли, было 28, по которым русские резчики (там была московская бригада Аверьянова, а руководил всем этим немецкий резчик Дункер) уже себя повторяли.
Если мы берём стоящие скульптуры, то их всего девять. Я говорю про медно-выколотную скульптуру. Что касается каменных, то мы точно знаем, что была ещё одна модель вазы, у нас сейчас четыре разновидности ваз, а была пятая, потому что это есть на фотофиксации. Сохранилось небольшое количество фотоматериалов, снятых перед тем, как сломали каменную скульптуру. Если говорить про медно-выколотную, то фигур всего девять: шесть – женских образов и три – мужских.
Совершенно снизу так не кажется.
Т. Праздникова: Разные ракурсы, разное чередование. В нём в принципе нет закономерности.
Мы сейчас находимся практически над парадным входом, над воротами в Парадный двор Эрмитажа. Я статуи вижу только в пол-оборота, они обращены лицом к гуляющим под нами на Дворцовой площади. Кто это?
Т. Праздникова: Названия даны условные. Все статуи пронумерованы, начиная от нашей любимой первой, которая не повторяется.
Это скорбная женская фигура в накинутом плаще?
Т. Праздникова: Да, в накидке.
И как вы её называете?
Т. Праздникова: Она у нас Деметра, богиня плодородия и земледелия. Дальше пошла Геба с орлом. Затем две вазы. Следующая фигура у нас – Диана, потом идёт скульптура Марса. Две сидячие на фронтоне фигуры мы никак не называем, потому что фронтонные композиции – это повторяющиеся композиции. Следующая фигура – Афина со шлемом и львом. Дальше пошла Терпсихора.
А у неё есть какие-то атрибуты?
Т. Праздникова: Она танцующая. Судя по иконографии на каменной скульптуре было очень большое количество атрибутов, которые почему-то не повторил Попов в медно-выколотной. И повторить, наверное, было невозможно, потому что каменная скульптура была барочной, гипертрофированной, рассчитанной на восприятие снизу. У неё были маленькие головы, большие ноги. А это уже скульптура другого века – классицизма со своими жёсткими правилами.
Причём пропорции скульптур не увеличены.
Т. Праздникова: Размер фигур остался тем же: 2,50 – вазы, а фигуры – 3-3,5 метра.
Служебные мостки с перилами на крыше Зимнего дворца, на них положено ходить в обуви без каблуков, от самого края крыши отступают на безопасное расстояние. Всё-таки высота Зимнего дворца – 23,5 метра. Очень продумана система сбрасывания снега. По крыше всегда ходили в валенках.
Здесь очень чисто. Чтобы не пристраивались голуби, установлены защитные конструкции, и модель их совершенствуется. Несколько раз во время нашего разговора раздавался испуганный крик вороны. Его с определённой периодичностью включает датчик. Птиц отпугивают, чтобы сохранить позолоту купола Домовой церкви.
На центральном фронтоне Южного фасада дворца, над воротами в Парадный двор, есть часы. С двух сторон циферблат украшают фигуры. Нигде больше они не повторяются. Аид и Персефона – властелины земных и подземных сокровищ. На центральном фронтоне Северного фасада – Геракл и Нептун. Напомню, названия фигур условные.
И все скульптуры на крыше Зимнего дворца реставрировались в связи с аварийным состоянием в 1975 году. Но вот недавно завершилась очередная реставрация, начатая в 2004 году.
Возвращаемся к разговору с Татьяной Праздниковой.
Т. Праздникова: Дело в том, что медная скульптура много легче каменной, и боялись ветровых нагрузок.
Камни были изначально в основании скульптур?
Т. Праздникова: Попов, когда ставил свою медно-выколотную скульптуру, основание почти до половины засыпал битым пудожским камнем от разбитых каменных скульптур Ф. Растрелли для повышения сопротивления ветровым нагрузкам. Медные скульптуры на самом деле лёгкие. Стоящие фигуры весят порядка 100 кг. При реставрации, когда их вывешивают на тали, их можно рукой двигать. Тонкостенная медь это позволяет сделать.
А как же вы скульптуры с основания достаёте, если они наполовину засыпаны пудожским камнем?
Т. Праздникова: Это было изначально. Когда обнаружили, что на скульптуре появились трещины, её вскрыли и поняли, что камень впитал в себя такое количество влаги от конденсата, которые образуется внутри скульптур, что его нужно удалять. И в качестве груза сделали цементную заливку. На треть скульптуры были залиты цементом, и опять повторилась ситуация с пудожским камнем, потому что цемент со временем от влаги деградировал. Реставрации, которая началась в 2004 году, предшествовало обследование. Мы вскрывали самую аварийную скульптуру. И вот после вскрытия этой пробной скульптуры была вынута цементная заливка, и мы обнаружили, что каркас в них практически отсутствует. Металл был съеден коррозией практически целиком.
Отделом истории и реставрации памятников архитектуры Эрмитажа была разработана методика, по которой отказались от засыпки скульптур для их утяжеления, а усилили элементы крепежа.
В 2004 году на крыше Зимнего дворца появилась ещё одна, 177-я, фигура – Корона. Правда, ей дали номер 124а, чтобы не нарушать историческую цифру Ф. Растрелли. Корона выполнена по сохранившимся документам и возвращена на историческое место – парадный южный фасад дворца.
Интереснейшие архивные документы сохранились и о цвете скульптуры. Первоначально, по проекту Ф. Растрелли, стены Зимнего дворца были окрашены песчаною краскою с самой тонкой прожелтью. А орнаменты – белой известью.
Сейчас трудно себе представить, но со второй половины XIX века довольно долгое время скульптура на крыше была выкрашена в чёрный цвет. И стены тоже меняли окраску. Таким образом, нарушалось единство пластического рисунка, заданного архитектором.
Серовато-зелёный оттенок последних лет возвращает принцип единой объёмно-пространственной композиции.
Т. Праздникова: Все эти десять лет работали одни и те же реставраторы. Среди них был реставратор, который начинал в 1976 году предыдущую реставрацию, который уже один раз прошёл весь этот круг.
Его опыт был важен?
Т. Праздникова: Конечно.
Какое время суток особенно красиво выгладит на крыше Зимнего дворца? Я вспоминаю многочисленные фотографии Санкт-Петербурга. И среди них один из видов – знаменитые статуи над городом…
Т. Праздникова: Конечно, закат, когда вычерчиваются очертания скульптур. Они становятся готически интересными. А по поводу цвета, первоначальная расстрелиевская каменная скульптура белилась, несмотря на светлый цвет известняка, как и все декоративные элементы, для объединения просто ордерной системы. За исключением некоторого количества ваз вся скульптура является продолжением колонн.
То есть, скульптура ставилась совершенно чётко над колоннами?
Т. Праздникова: Да. В простенках вазы стоят. А скульптура вся стоит над колоннами. И вот эта белая скульптура была на протяжении всего времени. Когда Попов ставил медно-выколотную скульптуру в 1894-1895 годах, он тоже красит медную скульптуру в белый цвет. Возможно, для того, чтобы сохранить растреллиевский рисунок здания, чтобы объединить скульптуры со всеми декоративными элементами фасада.
Известно, что Николай II обожал ходить по крышам, и даже иногда Александру Фёдоровну брал с собой.
Т. Праздникова: Даже сохранились мостки, по которым гулял Николай II. Можно туда дойти.
Трапы… Здесь всё как на корабле. Вот уже и Нева видна. Корабельные заклёпки, толстый металл – таковы мостки, по которым ходил Николай II. В Эрмитаже их оставили специально как мемориальные. И всё-таки все равно они некую служебную функцию носят?
Т. Праздникова: Да. По ним можно пройти.
Ещё одна скульптурная деталь будет возвращена на крышу Зимнего дворца. Многие знают о существовании на Западном фасаде Башни оптического телеграфа. Так вот, среди событий, посвящённых 2500-летию Эрмитажа, состоится возвращение на Башню фигуры бронзового литого двуглавого орла. Архивные документы позволили сделать точную копию утерянного.
Во время прогулки по крыше до нас долетали звуки города, голоса экскурсоводов на прогулочных катерах на Неве, шум машин на набережной. Но всё-таки не покидало ощущение, что мы попали в какое-то иное временное пространство, где правят гармония и покой. Наверное, сказывалась близость античных богов и героев.
Полностью передачу слушайте в аудиофайле программы.
ГЛАВНАЯ СТАНЦИЯ ОПТИЧЕСКОГО ТЕЛЕГРАФА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
С. МАЦЕНКОВ, ведущий инженер технического отдела Государственного Эрмитажа, В. ОРЛОВ, заведующий отделом фондовой и экспозиционной работы Центрального музея связи им. А. С. Попова.
Симметрию и строгость западного фасада Зимнего дворца нарушает небольшая шестигранная башенка, увенчанная золочёным шаром. Благодаря богатому декору, соответствующему общему архитектурному стилю всего здания, она не очень приметна. До 1917 года на золочёном башенном шаре восседал двуглавый орёл — символ Российской империи. Башня возведена по проекту архитектора Л. И. Шарлеманя в 1835 году и предназначалась для размещения в ней оптического (семафорного) телеграфа. До неё почти на этом же месте, но только на самом углу дворца, выходящем на Неву, находился деревянный «телеграфический домик» с двускатной крышей, в котором работал первый оптический телеграф 1833 года. От этого «домика» тянулась телеграфная линия, соединявшая Санкт-Петербург с Кронштадтом.
Оптический телеграф — самое быстрое средство связи даже в конце XIX века, изобретён в 1794 году во Франции Клодом Шаппом (см. «Наука и жизнь» № 1, 1995 г.). Это была цепочка башен-станций, находящихся в прямой видимости на расстоянии 8—12 км одна от другой. На каждой башне на шесте устанавливали три «семафорные штанги», шарнирно скреплённые между собой. Меняя положение «штанг» относительно друг друга составляли различные фигуры. В сочетаниях этих фигур, передаваемых от станции к станции, были зашифрованы послания.
Оптический телеграф быстро завоевал популярность. В первой четверти XIX века линии семафорного телеграфа имелись во многих европейских странах, а также в Америке, Алжире, Египте и в Индии. Очень яркое описание оптического телеграфа оставил нам А. Дюма в романе «Граф Монте-Кристо»: «Мне иногда приходилось, в ясный солнечный день, видеть на краю дороги, на пригорке, эти вздымающиеся кверху чёрные суставчатые руки, похожие на лапы огромного жука, и, уверяю вас, я всегда глядел на них с волнением. Я думал о том, что эти странные знаки, так чётко рассекающие воздух и передающие за триста лье неведомую волю человека, сидящего за столом, другому человеку, сидящему в конце линии за другим столом, вырисовываются на серых тучах или голубом небе только силою желания этого всемогущего властелина; и я думал о духах, сильфах, гномах — словом, о тайных силах, — и смеялся. Но у меня никогда не являлось желания поближе рассмотреть этих огромных насекомых с белым брюшком и тощими чёрными лапами, потому что я боялся найти под их каменными крыльями маленькое человеческое существо, очень важное, очень педантичное, напичканное науками, каббалистикой или колдовством. Но в одно прекрасное утро я узнал, что всяким телеграфом управляет несчастный служака, получающий в год тысячу двести франков и созерцающий целый день не небо, как астроном, не воду, как рыболов, не пейзаж, как праздный гуляка, а такое же насекомое с белым брюшком и чёрными лапами, своего корреспондента, находящегося за четыре или пять лье от него».
Своими военными успехами Наполеон во многом обязан оптическому телеграфу, благодаря которому приказы быстро доходили до войск. Несколько передвижных станций телеграфа было построено и перед вторжением наполеоновских войск в Россию.
В России независимо от К. Шаппа свой оптический телеграф — «дальноизвещающую машину» изобрёл в 1794 году И. П. Кулибин, но, видно, для внедрения его изобретения время ещё не пришло. Телеграф Кулибина сдали в Кунсткамеру, после чего о нём забыли. Только в 1824 году построена первая линия оптического телеграфа между Санкт-Петербургом и Шлиссельбургом системы генерал-майора Козена. Линия служила для передачи сообщений о движении судов по Ладожскому озеру.
В царствование Николая I был создан особый Комитет при Военном Министерстве для рассмотрения предлагаемых к использованию в России оптических телеграфов. С 1827 по 1833 год комитет рассмотрел множество проектов русских и иностранных изобретателей: капитан-лейтенанта Чистякова, купца Щегорина, генерала Карбоньера, Ферье, Леру, Тонеля, Шато, Ганона и других. Для постройки в России выбрали оптический телеграф, разработанный бывшим сотрудником К. Шаппа инженером Жаком Шато. В России его называли Петром Конструкция его телеграфа намного проще, чем у Шаппа: для визуальной передачи использовалась всего одна «семафорная штанга», напоминавшая Т-образную стрелку, на трёх концах которой в тёмное время суток зажигались фонари. «Стрелка» могла вращаться и принимать восемь различных фиксированных положений. В их сочетаниях закодированы отдельные буквы, цифры и целые фразы. Шато разработал не только конструкцию самого телеграфа, но и словарь кодов для составления посланий, Устав телеграфическим сигналистам, Положение о Кронштадтской телеграфической линии. Широко известны несколько акварелей 30—50-х годов XIX века, изображающих Зимний дворец, где хорошо видны «стрелки» семафорного телеграфа на двух гранях Телеграфной башни. Расположенные в центрах белых кругов, они имеют сходство с циферблатом башенных часов.
В 1833 году Ж. Шато построил линию оптического телеграфа Зимний дворец — Стрельна — Ораниенбаум — Кронштадт. Она очень хорошо себя зарекомендовала, что послужило поводом для строительства телеграфных линий системы Шато по другим направлениям.
В 1835 году построена линия Зимний дворец — Царское село — Гатчина.
2 марта 1835 года был «высочайше утверждён» проект «Телеграфического обсервационного домика, предполагаемого к устройству вновь на Зимнем дворце, с покоями для директора телеграфической линии, его помощников и сигналистов», разработанный Шарлеманем. Вслед за этим на крыше Зимнего дворца, над его западным фасадом, построили из брёвен Телеграфную башню, куда и переместили оборудование оптического телеграфа. Но в пожаре 1837 года она погибла вместе со всем дворцом.
Сохранившаяся до наших дней Телеграфная башня сооружена при восстановлении Зимнего дворца в 1838—1839 годах. «Покои» для обслуживающего персонала устроили в чердачном помещении рядом с башней. Было налажено круглосуточное дежурство четырёх телеграфистов, заступавших на вахту в порядке строгой очерёдности. Такой же порядок существовал на каждой башне-станции на всех линиях.
Самая длинная в мире линия оптического телеграфа Зимний дворец — Варшава строилась в 1835—1838 годах и была открыта 20 декабря 1839 года. Ближайшая от Зимнего дворца станция находилась на месте современной станции метро «Технологический институт». Протяжённость линии составляла 1200 км, ее обслуживали 1904 человека. 149 башен, построенных по «высочайше утверждённому» образцу, имели высоту 21,5 м, над ними возвышался трёхметровый железный шест со «стрелкой». Сообщение из Зимнего дворца доходило до Варшавы в среднем за 20 минут. Для подготовки телеграфистов, обслуживающих линии оптического телеграфа, в 1840 году открыли «постоянную сигнальную школу».
В библиотеке Центрального музея связи им. А. С. Попова (Телеграфный музей, 1872 год) находятся Устав телеграфическим сигналистам, сочинение Петра Шато, изобретателя русского телеграфа 1835 года, и Краткий словарь для Кронштадтской телеграфической линии 1837 года, по которым можно составить полную картину о том, как создавались и проходили по телеграфной линии депеши. На промежуточных башнях-станциях в специальном журнале «сигналист» записывал все принимаемые и передаваемые дальше сигналы с указанием времени передачи и своей фамилии. При этом фиксировались только многочисленные положения семафорной штанги в виде последовательности рисунков. Телеграфист при передаче просто повторял положения штанги на своей башне, копируя положения штанги передающей башни, которую он наблюдал в подзорную трубу. Содержания послания он не знал.
В экспозиции Центрального музея связи им. А. С. Попова находится «модель оптического телеграфа Петра Шато в 1/10 натуральной величины», которая даёт полное представление о техническом устройстве телеграфа. Как значится в описях, этот экспонат передан в Телеграфный музей начальником дворцового телеграфа Щелковым в 1879 году. Модель выполнена очень тщательно с мельчайшими деталями; изготовлены даже фонари на концах семафорной штанги и ручки-фиксаторы маховика. Сохранена подвижность всех узлов, как у оригинального механизма телеграфа. Возможно, эта модель использовалась в службе оптического телеграфа Зимнего дворца в качестве наглядного пособия, применявшегося при обучении персонала и разборе ошибок передачи сообщений.
В 1854 году на смену оптическому телеграфу пришёл электрический.
О прежней жизни Телеграфной башни Зимнего дворца сейчас напоминает только чердачная лестница, отгороженная старинной кованой решёткой. Раньше она вела в «покои для директора телеграфической линии, его помощников и сигналистов», находившиеся на чердаке. Лестница заканчивается тупиком, а «покои» и саму башню занимает Отдел Востока. Здесь у стен, с наружной стороны которых некогда были укреплены белые круги с семафорными штангами, сейчас стоят металлические шкафы с предметами хранения. От оборудования оптического телеграфа ничего не сохранилось.
«Телеграфический обсервационный домик» хорошо виден от начала Невского проспекта и с Дворцового моста. Из сквера у западного фасада Зимнего дворца он воспринимается как архитектурная доминанта этой части города наряду с башней Кунсткамеры, Ростральными колоннами и колокольней Собора Петропавловской крепости. Интересно, что Телеграфная башня Зимнего дворца находится почти на одной линии с Ростральными колоннами, бывшими маяками. А сигнализация светом (факелами, кострами, отражённым светом солнца) также относится к старейшим способам передачи информации. В 1957 году к Ростральным колоннам подвели газ. И теперь во время праздников в металлических чашах на верху колонн зажигают огонь. Таким образом, эти архитектурные памятники, построенные в 1810 году, продолжают жить новой жизнью современного Санкт-Петербурга.
В настоящее время в Эрмитаже серьёзно обсуждается идея воссоздания оптического телеграфа Зимнего дворца. Если эти планы осуществятся, то тогда на двух гранях башни, пустующих ныне, закрутятся «стрелки», как было в 30-х годах XIX века. Сотрудники Эрмитажа смогут передавать информацию о выставках, находках археологов, работах реставраторов, о визитах в Эрмитаж знаменитых людей, поздравления с праздниками жителям города. Воссозданный оптический телеграф станет ещё одной зримой ниточкой, протянувшейся от Эрмитажа. Вместе с тем это будет наглядный рассказ об ушедшем средстве связи. Камера, установленная, например, на Меншиковском дворце (филиал Эрмитажа), в режиме on line в Интернете на эрмитажном сайте может вести передачу изображения западного фасада Зимнего дворца с возрождённым оптическим телеграфом. А размещённые на сайте сохранившиеся страницы шифровальных книг с кодами будут помогать всем желающим читать «депеши».
Не исключена возможность передачи smsок личного характера с мобильных телефонов через возрождённый телеграф и web-камеру в Интернет.
Совмещение в одном проекте средств связи, принадлежащих разным историческим эпохам, — прекрасная иллюстрация преемственности и поступательного развития культуры.
excursovod_spb
excursovod_spbСодружество гидов и экскурсоводов СПб
«…Погулял с дочками по всей крыше дворца и затем в саду», – пишет император Николай II в своем дневнике 25 февраля 1913 года. И это не единственный случай. Записи о таких прогулках встречаются в его дневниках неоднократно. Император любил гулять по крыше, которая была в те времена довольно оживлённым и своеобразным уголком.
С тех пор и Россия, и Санкт-Петербург, и сам Зимний дворец сильно изменились. Но мы вполне можем представить себе, как выглядела крыша императорской резиденции сто лет тому назад и даже раньше.
Например, известно, что во второй половине XVIII века над покоями императрицы Екатерины II, на крыше Зимнего дворца была устроена обсерватория. Эту деревянную постройку с большими окнами разобрали в 1826 году по причине «совершенной ветхости». Обсерватория имела выход на крышу. От неё шли мостки к деревянной «мачте для штандарта» – флагштоку, высотой около 15 метров. Но дерево – недолговечный материал, флагшток приходилось периодически менять. Лишь в 1885 году «Компания Санкт-Петербургского металлического завода» изготовила новую «мачту» из конических труб котельного железа, склёпанных между собой и «тщательно очеканенных».
В 1833 году, в царствование императора Николая I, когда в России начали развиваться новые средства связи, на крыше Зимнего дворца возвели небольшой «телеграфический домик». Он был деревянным, квадратным в плане, с двускатной крышей. В нём размещался оптический телеграф, разработанный французом Жаком Шато для связи с Кронштадтом.
Телеграф этот так хорошо себя зарекомендовал, что в 1835 году была построена новая линия Петербург – Гатчина. А на крыше дворца появилось новое бревенчатое строение, которое в некоторых документах называется башней. Башня была шестиугольной и на двух стенах имела белые круги (похожие на циферблаты часов) с вращающимися семафорными штангами. В 1837 году Телеграфная башня, как и весь Зимний дворец, погибла в огне пожара, а затем была заново построена из кирпича. В 1930-х годах восседавший на ней трёхглавый орёл (снизу, с любой точки зрения он выглядел двуглавым) был демонтирован, но 1 декабря 2015 года воссозданный символ Российской империи вернули на место.
Мы знаем, что при строительстве Зимнего дворца Франческо Бартоломео Растрелли украсил его скульптурой, выполненной из пудожского камня. 176 каменных изваяний были расположены на парапете крыши. Скульптура пережила пожар 1837 года, но сильно пострадала. На протяжении XIX века её неоднократно реставрировали, и всё-таки она продолжала разрушаться. Иногда вниз падали целые куски. Так что в 1893–1895 годах каменные изваяния заменили фигурами, выполненными из «вальцованной листовой меди».
А в 1886 году рядом с Телеграфной башней на крыше дворца появилась высокая стройная лифтовая башня, чем-то напоминающая Александрийскую колонну. Там разместили оборудование гидравлического лифта, «подъёмника», установленного на лестнице Их Величеств.
В 1895 году к этой башне подвели воздуховоды из жилых помещений, и она стала вентиляционной. Однако после появления нового, более совершенного лифта и реконструкции системы вентиляции нужда в ней отпала. В 1930-х годах её разобрали.
А ещё на крыше было когда-то целых две колокольни – одна рядом с куполом церкви во имя Сретения Господня, над Предсоборным залом, вторая – над Малой, домашней церковью, недалеко от Ротонды. Сейчас об их звоне отдалённо напоминает бой башенных часов Зимнего дворца. Установленные в 1839 году на чердаке, в специальном помещении, они до сих пор отбивают своими колоколами каждую четверть часа. Колокольни же разобрали в конце 1930-х – начале 1940-х годов.
Зато «будка пожарного часового», установленная рядом с флагштоком, сохранилась. Очевидно, наблюдатель должен был следить за пожарной безопасностью не только Зимнего дворца, но и всего города. Будка имеет два застеклённых оконца, внутри к стенам прибиты две доски: одна пониже – скамья, другая повыше – стол. Но самое интересное заключается в том, что изнутри стены покрыты граффити – надписями и рисунками. Здесь есть даты, фамилии, изображение здания, похожее на церковь, и даже начало псалма из Ветхого завета. (Очевидно, вид столицы сверху навевал философские мысли.)
«Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых,
и не стоит на пути грешных,
и не сидит в собрании развратителей».
В прежние времена нормы высотного регламента строго соблюдались, и Зимний дворец, как символ могущества Российской империи, возвышался над городом. Из окон третьего этажа можно было любоваться солнцем, заходящим в воды Финского залива… К сожалению, сегодняшнее строительство в Петербурге закрыло не только этот вид, но даже и вид на крышу башни городской думы.