Что мы знаем о куликовской битве
Легенды и мифы Куликова поля
К годовщине великой победы русских войск над татарами в 1380 году МОСЛЕНТА подробно разбирает и слегка развенчивает миф о Куликовской битве. Впрочем, менее важным для нашей истории он от этого не становится.
8 сентября 1380 года с рассветом на поле возле впадения в Дон речки Непрядвы напротив друг друга выстроились русские и татарские войска. Едва рассеялся туман, началась сеча, продолжавшаяся не меньше трех часов. Итогом ее стала полная победа русских полков, которые еще долго гнали противника по степи.
Эти факты известны нам достоверно и не подлежат обсуждению, они изучаются в школе и кочуют из учебника в учебник. Естественно, этими сухими сведениями дело не ограничивается и рассказ о сражении обрастает подробностями. Вот тут-то и появляются вопросы.
Откуда мы знаем о Куликовской битве
Самый ранний из дошедших до нас письменных источников, рассказывающих о сражении, — так называемая Краткая летописная повесть, которая, по мнению ученых, была составлена в самом начале XV века. Она известна в нескольких списках, которые практически совпадают. Это самое близкое по времени и, видимо, наиболее точное описание событий 1380 года, на основании которого уже создавались более поздние произведения.
Примерно в середине XV века появляется Пространная летописная повесть, которая вошла в IV Новгородскую и I Софийскую летописи. Это уже не информационное сообщение, а художественно-публицистическое произведение, при создании которого использованы фрагменты из «Жития Александра Невского», «Чтения о Борисе и Глебе», а также многочисленные библейские цитаты. Некоторые люди, упомянутые в Пространной летописной повести, явно не могли участвовать в событиях 1380 года, поскольку тогда просто не жили. Просто кто-то хотел «создать себе биографию» — задействовать предков в исторических событиях.
Черноземные почвы и, особенно, вносимые в них годами удобрения очень агрессивны и не способствуют сохранению костей
Два других самых знаменитых старинных источника — «Задонщина» и «Сказание о Мамаевом побоище» появились на свет минимум через сто лет после описываемых в них событий. Это не исторические, а эпические произведения, которые должны были стать основой новой идеологии только что ставшего независимым Московского царства — Третьего Рима и наследника великих традиций. Воспринимать «Задонщину» и «Сказание» как исторический источник можно и нужно. Но, скорее, как отражение идеологии своего времени, как уникальные памятники литературы конца XV – начала XVI веков, а не как источники информации о событиях, случившихся за сто лет до того.
Куликовская битва: исторические мифы, источники и факты
Любой привычный нашему уху рассказ о Куликовской битве начинается со слов о возрождающейся под эгидой национально-освободительной борьбы Руси против своих поработителей – татаро-монголов. Судьбоносным моментом должна стать новая битва, к которой и московский князь Дмитрий Донской, и монгольские войска под предводительством Мамая, тщательно готовились.
Сбор в Коломне
Русь на тот момент уже перестала платить дань татаро-монголам, и весь русский народ восстал против заклятого врага. В августе 1380 года около 50 тысяч русских воинов из разных городов собрались в Коломне. Во главе войска стал великий князь Дмитрий Донской. Помогали ему в этой нелегкой борьбе два талантливых полководца – двоюродный брат Донского князь Владимир Андреевич Серпуховской и князь Дмитрий Боброк-Волынский. На поддержку русских войск перед Куликовской битвой пришли сыновья литовского князя Ольгерда: князья Дмитрий и Андрей.
Кто командовал ордынцами?
Мамай – предводитель монгольского войска в Куликовской битве – ранее был «темником» (военачальником) при хане Бердибеке. После смерти хана Мамай фактически захватил власть в Орде. Но сам правителем так и не стал, поскольку не был потомком Чингисхана. Править ему приходилось через марионеточных ханов. В состав монгольского войска входили представители народов Поволжья, Кавказа, а также генуэзская пехота, которую Мамай нанял в Крыму (г. Кафа, современная Феодосия). Всего же насчитывалось около 70 тысяч воинов.
События битвы
Как не вспомнить предание о Сергии Радонежском, основателе Троице-Сергиева монастыря? По преданию он благословил великого князя и дал ему в помощь двух монахов, отличавшихся невероятной физической силой: Пересвета и Ослябю.
Михаил Нестеров. Благословение Сергием Радонежским Дмитрия Донского на Куликовскую битву. 1897.
Эскиз неосуществленной картины
В ночь с 7 на 8 сентября русские войска переправились через Дон и выстроились на Куликовом поле, в треугольнике между течением Дона и его притоком – рекой Непрядва. Именно здесь предстояло сойтись двум ратям. По традиции, битва началась с поединка богатырей. Монах Пересвет сразился в конном бою с монгольским гигантом Челубеем. Оба пали в этом поединке. Что любопытно, Дмитрий Иванович Донской надел доспехи рядового воина и встал вместе с воинами в Передовом полку, в то время как под княжеским знаменем в его латах был боярин Михаил Бренк. Мамай же предпочёл руководить своими войсками с безопасного расстояния.
Александр Бубнов. «Утро на Куликовом поле»
Натиск монголов был страшен. Сперва им удалось сломить воинов Передового полка, потом начали теснить основной – Большой – полк русских. Монголы прорвались в самый центр и убили боярина Бренка, приняв его за князя. Дмитрий Донской в этот момент находился плечом к плечу со своими воинами и яростно сражался с монголами. Одновременно враги наносили и удары во фланг русским армиям. Правый фланг русских войск устоял под натиском и не дрогнул. Тогда Мамай обрушил всю свою тяжелую конницу на левый фланг и добился значительного успеха в битве: оттеснив Полк Левой руки и Запасной полк, монголы начали заходить в тыл основным войскам.
Казалось, битва проиграна, но у Донского был запасной план: спрятанный в окрестном лесу Засадный полк. Вот тогда и настал момент для нового удара, решившего судьбу битвы. Татаро-монголы сами подставили Засадному полку свои фланг и тыл, и Владимир Серпуховской и Дмитрий Боброк-Волынский повели русских в новую атаку. Прочие русские войска воспряли духом и усилили натиск на врага. Спустя некоторое время татаро-монголы оказались разбиты и бежали с поля боя. Бежал и Мамай, да так, что его никто не догнал.
Победа в Куликовской битве стала переломной в истории Отечества.
Исторические источники и противоречия
Широко распространенное представление о Куликовской битве восходит к так называемым памятникам Куликовского цикла – летописным повестям «Задонщина» и «Сказание о Мамаевом побоище». Но современная историческая наука считает эти поздние источники не очень надежными и достоверными.
Например, «Сказание…» написано около сотни лет спустя, в конце XV века, и содержит слишком много художественного вымысла. Чего только стоят описания потерь русских войск – 253 тысячи погибших. Это в несколько раз больше, чем потери всех участников Бородинской битвы, которую принято считать самым кровопролитным однодневным сражением в истории. Само русское войско насчитывало около 303 тысяч, что тоже больше, чем все русские армии в 1812 году.
Вопрос о численности войск в Куликовской битве до сих пор вызывает дискуссии в исторической науке. Некоторые называют возможную численность русских войск в 10-15 тысяч воинов, некоторые – и того меньше. Историки приходят к выводу, что сражение могло проходить не только на Куликовом поле, но и в других местах у реки Дон. Критикуется и описанная в источниках система разделения русских войск на пять полков, включая засадный. Но вывод напрашивается один – точных данных о тактике и построении русских войск мы до сих пор не имеем.
Конечно, существуют и другие источники по Куликовской битве. Самый ранний – «Краткая летописная повесть о Куликовской битве», датируемая примерно 1408 годом. Но этот текст, на первый взгляд похожий, вдруг неожиданным образом затрагивает другого татаро-монгольского персонажа – хана Тохтамыша.
«А сам царь Тохтамыш пошел и завладел Ордой Мамаевой, и захватил жен его, и казну его, и улус весь, и богатство Мамаево раздал дружине своей. И оттуда послов своих отправил к князю Дмитрию и ко всем князьям русским, извещая о своем приходе и о том, как воцарился он и как противника своего и их врага Мамая победил, а сам сел на царстве Волжском. Князья же русские посла его отпустили с честью и с дарами, а сами той зимой и той весной отпустили с ними в Орду к царю каждый своих киличиев с большими дарами».
Почему Тохтамыш становится чуть ли не союзником Дмитрия Донского и едва ли не поздравляет русских? Почему два ордынских деятеля друг другу противопоставлены, учитывая, что два года спустя хан Тохтамыш сожжёт Москву? Ответом на этот вопрос служит происхождение Мамая. Фактически он был лишь узурпатором, а не легитимным правителем, и победа Донского над ним способствовала воцарению истинного хана – Тохтамыша. Более того, само повествование описывает противостояние между Мамаем и Донским как личный конфликт между князьями, а не подъем национально-патриотических сил на освобождение Руси.
Это лишь два маленьких эпизода, которые заставляют нас больше задуматься о том, что происходило на самом деле.
Историкам предстоит ещё много работы. Однако уже сейчас можно сказать, что Куликовская битва была началом нового этапа в развитии Руси. Татаро-монгольское нашествие специфическим образом воспринималось его современниками как кара Господня за грехи. Бог оставил Русь, поэтому её и завоевали. Можно представить себе степень деморализованности воина той эпохи, учитывая общий высокий уровень религиозности. Монголы представали непобедимыми палачами Господа Бога. Эта идея своим лейтмотивом проходит через многие письменные памятники эпохи.
Крупная победа над ордынцами дала возможность для начала перестроения сознания русских людей. Ордынцы победимы, Господь услышал молитвы Великого князя Дмитрия Донского и снова благоволит Руси. Постепенно эти мысли переросли в понимание, что Русь может быть не только составной частью Золотой Орды, но действительно стать самостоятельным государством со своим царем. Именно эти процессы и происходили на протяжении последующих ста лет, вплоть до окончания периода татаро-монгольского владычества в 1480 году в ходе Стояния на реке Угре.
3 интересных факта
Битве на Куликовом поле предшествовали другие столкновения с Ордой. В 1377 г. объединенное русское войско потерпело поражение в сражении на реке Пьяне. Однако годом позже русские войска во главе с Великим князем Дмитрием разбили ордынцев на реке Воже.
После победы князь Дмитрий установил день поминовения воинов, павших в Куликовской битве – Дмитриевскую субботу. Это суббота накануне дня памяти Св. великомученика Димитрия Солунского – 26 октября ((ст.ст.) 8 ноября н.ст.).
Что посмотреть с учениками
Лебеди Непрядвы (м/ф, 1980)
Пересвет и Ослябя (м/ф, 2010)
Что почитать для проведения урока и вместе со школьниками
Легенды и мифы Куликова поля Что мы достоверно знаем о самой знаменитой битве в древнерусской истории
Репродукция картины Сергея Присекина «Куликовская битва». Изображение: Russian Look / Globallookpress.com
8 сентября 1380 года возле впадения в Дон речки Непрядвы произошло сражение, получившее название Куликовской битвы. Итогом боя на Куликовом поле стала полная победа русских. О мифах и исторических фактах великого события читайте в материале «Ленты.ру».
На поле, расположенном возле впадения в Дон речки Непрядвы, супротив друг друга на рассвете выстроились русские и татарские войска. Едва рассеялся туман, началась сеча, продолжавшаяся как минимум три часа. Итогом ее стала полная победа русских полков, которые еще долго гнали бежавшего противника по степи.
История сия известна каждому мало-мальски грамотному россиянину, ее изучают в школе, она кочует из учебника в учебник уже не одно столетие. Естественно, этими сухими фактами дело не ограничивается, и рассказ о сражении обрастает подробностями. Например, сведениями о численности войск, расположении полков, участии самого Дмитрия Донского, знаменитом поединке Пересвета и Челубея и многих других. Однако с этой, казалось бы, общепризнанной информацией все обстоит гораздо сложнее.
Дело в том, что в нашем мире одновременно существуют две совершенно разные «истории». Есть учебный предмет, где все подчинено дидактике, методике, патриотическому воспитанию и прочим чисто педагогическим вопросам. Большинство описаний и трактовок в учебниках однозначны, дабы нерадивым школярам проще было их запоминать, почти всегда есть четкое деление на «своих» и «чужих», «хороших» и «плохих».
Другая «история» — сложнейшая наука, где практически нет точных ответов на вопросы. Это мир научных дискуссий и предположений, сложнейшее переплетение данных различных исторических дисциплин и полифония мнений. Историки, археологи, этнографы, нумизматы, специалисты по летописанию и прочие ученые мужи (и дамы, конечно) стараются создать не противоречащую множеству фактов версию событий, что подчас оказывается чрезвычайно сложно. Согласитесь, в школьном учебнике нет нужды отражать десятки точек зрения на происхождение славян, появление термина «Русь» или происхождение Рюрика, которые есть в современной российской исторической науке. А ведь ученые уже два с половиной века бьются над этими вопросами, и однозначного ответа все еще нет.
Репродукция картины Ореста Кипренского «Дмитрий Донской на Куликовом поле»
С Куликовской битвой ситуация примерно такая же. С точки зрения учебного предмета и абстрактных представлений любителей истории — вроде бы все известно и очевидно. А вот с точки зрения профессионалов — сплошные загадки. Попробуем поближе рассмотреть события тех лет и разобраться, какие из «общеизвестных» фактов действительно имеют право так именоваться, а какие носят легендарный характер.
Откуда мы знаем о Куликовской битве
Для начала посмотрим, какими сведениями располагает современная наука и насколько они достоверны. Начнем с летописных источников.
Самым ранним из дошедших до нас письменных источников является так называемая Краткая летописная повесть, которая, по мнению специалистов, была составлена в самом начале XV века — скорее всего, до 1409 года. Во всяком случае, этим временем датируется Троицкая летопись, погибшая при пожаре 1812 года в Москве, но частично дошедшая до нас по выпискам Н.М. Карамзина в примечаниях к его «Истории государства Российского». Почти дословно совпадающие с ней тексты сохранились в труде Рогожского летописца (середина XV века) и Симеоновской летописи (начало XVI века), так что можно почти наверняка утверждать, что у них был один первоисточник. Видимо, это самое близкое по времени и наиболее точное описание событий 1380 года, на основании которых уже создавались более поздние произведения.
Примерно в середине XV века появляется Пространная летописная повесть, которая вошла в IV Новгородскую и I Софийскую летописи. Эта летопись — уже не информационное сообщение, а художественно-публицистическое произведение, при создании которого использованы реминисценции из «Жития Александра Невского», «Чтения о Борисе и Глебе», а также многочисленные библейские цитаты. В описании скорби русских женщин и в «плаче Мамая» использовано апокрифическое «Слово на Рождество Христово о пришествии волхвов». Здесь мы впервые находим относительно подробный рассказ о ходе битвы, о погибших князьях и боярах и другие подробности. Некоторые именные указания очевидно ложные (упомянутые люди не могли участвовать в событиях 1380 года, поскольку тогда просто не жили), что объясняется желанием неких персон создать себе родословную — задействовать предков в реальных исторических событиях.
Два самых знаменитых источника — «Задонщина» и «Сказание о Мамаевом побоище» — появились на свет минимум через сто лет после описываемых в них событий. Это не исторические, а скорее эпические произведения, которые должны были стать основой новой идеологии только что обретшего независимость Московского царства, объявленного Третьим Римом и наследником великих традиций. Историческая канва взята из уже упомянутого Пространного описания, но появилось множество вставок, подробностей, перечислений ранее не известных имен и так далее. Воспринимать «Задонщину» и «Сказание» как исторические источники можно и нужно, но скорее как уникальные памятники литературы и политической мысли конца XV — начала XVI веков, нежели как источники информации о событиях, случившихся за сто лет до того.
Находки на Куликовом поле
Фото: Юрий Кавер / Russian Look / Globallookpress.com
Зато недавно появились отчеты о палеоботанических исследованиях, которые здорово прояснили картину. Ученые доказали, что из-за изменения климата структура лесов и степей изменилась и ориентироваться на нынешний ландшафт при реконструкции событий не стоит. Была составлена относительно точная карта местности для конца XIV века, и практически наверняка определено место сражения — относительно небольшая поляна среди прибрежных лесов. Это большой успех, дающий возможность точнее интерпретировать события.
Дружинники против «генуэзцев»
Если верить «Задонщине» и «Сказанию», численность русских войск доходила до 300 тысяч человек. В Пространном своде говорится примерно о 100 тысячах. Цифры впечатляющие, но, без сомнения, сильно завышенные.
Если сравнивать имеющиеся у нас достоверные данные о количественных показателях средневековых армий, то выяснится, что они никогда не превышали нескольких десятков тысяч, а чаще укладывались в пять-семь тысяч человек. Это соотносится и с населением Руси того времени. Скажем, Москва во второй половине XIV века вряд ли насчитывала более пятидесяти тысяч жителей, а боеспособного населения было, конечно, во много раз меньше.
Войско собиралось быстро, посему времени на сбор и вооружение ополчения из дальних деревень просто не было. Видимо, большую часть армии Дмитрия составили княжеские дружины, боярские отряды и городское ополчение.
Исходя из различных источников можно утверждать, что в Куликовской битве принимали участие воины из Московского, Владимирского, Ростовского, Ярославского, Белозерского, Моложского, Стародубского, Кашинского, Смоленского, Новосильского, Оболенского, Тарусского, возможно, Суздальско-Нижегородского и Муромского княжеств, а также их уделов. Помимо этого, были небольшие личные дружины безземельных князей, небольшие отряды из Пскова, где «сидел» князь Андрей Ольгердович, и Новгорода. Никогда ранее Русь не собирала столь масштабного и представительного войска, но все же численность его, по мнению большинства исследователей, не превышала тридцати тысяч ратников. В последние годы, ссылаясь на размер поля боя (согласно уже упомянутым недавним данным), специалисты говорят о 7-10 тысячах воинов, принимавших участие в сражении.
Татарское войско, видимо, несколько уступало в численности русскому. Хотя есть ордынские источники, говорящие о двукратном превосходстве Дмитрия, скорее всего, это тоже преувеличение. Но какой-то небольшой перевес у русичей был. Стоит отметить, что собственно татаро-монголов у темника (или беклярбека) Мамая было совсем немного, а большую часть его армии составляли наемные контингенты из народов, населявших Причерноморские степи, Северный Кавказ и Крым. Здесь имеет смысл напомнить, что Мамай, которого иногда ошибочно именуют ханом, был по отношению к Золотой Орде отщепенцем-сепаратистом — в это время он контролировал лишь степные районы западнее Волги, северное Причерноморье и Крым. Большую же часть Золотой Орды вплоть до северного Приазовья к этому времени уже завоевал хан Тохтамыш. В отличие от Мамая последний был настоящим чингизидом — потомком Чингиз-хана.
В войске Мамая были яссы, косоги, буртасы, черкесы, половцы, были и пресловутые «генуэзцы» — наемники, набранные в Кафе (Феодосии) и Сугдее (Судаке). Вряд ли среди них были настоящие итальянцы, которых в Крыму было совсем немного, — скорее это был разношерстный портовый сброд.
Отлучение Дмитрия и Сергий Радонежский
На фронтоне храма Христа Спасителя в Москве можно увидеть горельеф (подлинник его находится в Донском монастыре): Сергий Радонежский благословляет на битву коленопреклоненного князя Дмитрия Ивановича и его брата Владимира Андреевича. За спиной у старца стоят воины-иноки Пересвет и Ослябя. Эта сцена настолько прочно вошла в души и сердца россиян, что достоверность ее не вызывает сомнений. Между тем в ней больше легендарного, нежели реального. Заезжал ли Дмитрий в Троице-Сергиеву лавру накануне Куликовской битвы? Вопрос этот не праздный, поскольку отношения у московского князя с официальной церковью в это время были очень напряженные.
В 1378 году почил митрополит Алексий (в миру — Елевферий Федорович Бяконт), заменивший Дмитрию рано умершего отца и фактически правивший страной в детские и отроческие годы князя. Теоретически, в соответствии с грамотой патриарха, освободившееся место должен был занять митрополит Киевский и Литовский Киприан, который сразу отправился в Москву. Но Дмитрий нового митрополита не принял — более того, Киприан был ограблен, заточен в поруб, а потом с позором изгнан за пределы княжества. Неудивительно, что после этого оскорбленный митрополит предал князя анафеме, о чем разослал грамоты во все епархии.
Репродукция картины Михаила Нестерова «Благословение Сергием Радонежским Дмитрия Донского на Куликовскую битву»
Дмитрий же тем временем отправил в Константинополь посольство во главе с близким ему священником Михаилом-Митяем, которого он просил рукоположить в митрополиты. Но молодой и здоровый Митяй по прибытии в Византию неожиданно преставился. Возможно, не без чьей-то помощи. Тогда бывшие в посольстве архимандриты решили выдвинуть из своего коллектива новую кандидатуру, коим стал Пимен, игумен Горицкого монастыря в Переславле-Залесском. Патриарх Нил утвердил его митрополитом Киевским и Русским, но одновременно митрополитом Литовским и Малоросским стал Киприан, к этому времени уже вернувшийся в Константинополь искать защиты.
В итоге Киприан уехал в Литву, а Пимен двинулся к Москве. Но едва новый митрополит добрался до Коломны, как его схватили, заковали в железа и сослали в Чухлому — Дмитрий счел его самозванцем. Получилось, что высшей церковной власти в Москве нет, а князь вроде как предан анафеме вполне легитимным иерархом церкви. Учитывая менталитет людей того времени, это могло создать Дмитрию серьезные проблемы при сборе войска. Благословление Сергия Радонежского как безоговорочно почитаемого духовного лидера сразу поменяло бы картину, хоть и требовало бы от старца пойти против линии официальной церкви.
И все же, похоже, Дмитрий с преподобным Сергием перед Куликовской битвой не встречался. В ранних текстах об этом нет никаких упоминаний, появляется этот сюжет лишь в «Сказании о Мамаевом побоище» и в «Житии Сергия Радонежского». Но последний памятник, изначально созданный Епифанием Премудрым в начале XV века, дошел до нас лишь в поздних, так называемых пахомиевых (написанных Пахомием Логофетом) редакциях, которые появились даже позже «Сказания». Скорее всего, красивый сюжет о приезде Дмитрия к Сергию перекочевал в «Житие» из «Сказания», где он появился впервые.
Скульптурная группа, украшающая стены храма Христа Спасителя
Фото: Владимир Вяткин / РИА Новости
В этом рассказе множество нестыковок — как хронологических, так и фактических. Проанализировав их, большинство исследователей сходятся на том, что описанный визит князя и благословение Сергия в реальности, наверное, были, но случилось это в 1378 году — перед битвой на реке Воже, в которой воины Дмитрия разбили отряд мамаевского мурзы Бегича. Видимо, об этом шла речь в изначальном тексте Епифания, а через сто лет сюжеты переплелись, и времена в «Сказании» смешались. Принципиально в отношениях почитаемого старца и князя это ничего не меняет, лишь уточняет ситуацию. В любом случае, не оглядываясь на его отношения с митрополитом, Сергий Радонежский взял на себя великую ответственность и благословил князя на бой с татарами. А возможно, даже отправил с ним иноков Пересвета и Ослябю, о чем речь впереди. Кстати, по другим источникам известно, что шедшее на Дон русское войско в Коломне благословил местный архиепископ Герасим.