Что известно двоим известно и свинье
Эта короткая и поучительная история, не похожа на все то, что вы читали и слышали раньше. Она способна поколебать ваши представления о вине и наказании. О месте человека в обществе, и его способности противостоять ему. Об умении большого коллектива людей объединяться и хранить тайны.
В ней жертва и палачи поменяются местами. Убийцы будут вызывать сочувствие, погибший человек – ненависть, а будто бы понятное преступление, совершенное на глазах десятков людей, станет неразрешимой загадкой, в которой все свидетели неожиданно ослепнут и оглохнут.
Помните поговорку «то, что знают двое, знает и свинья»? Оказывается, вера в то, что люди не способны большим коллективом хранить общие тайны, ошибочна.
Представьте небольшой городок, в котором все 400 жителей знают друг друга. А после нарисуйте мысленно, как в этом городке на одной из улиц, посреди белого дня, толпа из сорока пяти человек окружает пикап Chevrolet, в который только что сел их соплеменник. С ним никто не говорит, ничего не требует и не обвиняет. Но, это гробовое молчание давит, словно бетонная глыба, вызывая страх и осознание неминуемого.
А затем слышится выстрел. Один. Спустя секунды другой. И сидящий в машине мужчина падает замертво на руль, нажимая в смертельной агонии ногой акселератор. Сраженный выстрелами в голову и шею, он истекает кровью на глазах у публики, не вызывая у той сочувствия. Машина рычит, но все отступают, и неожиданно расходятся по своим делам. Будто и не случилось ничего. Будто просто с дороги была убрана упавшая колода, так долго мешающая ездить автомобилям. Эту колоду убрали, и тут же о ней забыли, вздохнув с облегчением.
Отвлекитесь на минуту от чтения, и скажите себе – какие черты характера вы ненавидите в людях больше всего? Быть может, это глупость, лживость, злоба и жадность? Или нет! Вероятно, если уж представлять самое отвратительное, то стоит говорить о склонности к воровству, насилию, ненависти к животным и педофилии.
Но, хочу вас заверить – что бы вы не представляли, Кен МакЭлрой обладал и этим, и всем вышеперечисленным.
Вероятно, гнусность этого человека превышала все возможные пределы, и где-то там, в книге судеб, перевалила за красную черту, сдвинув маятник рока не в его пользу.
Кен родился в 1934 году в многодетной семье Тони и Мейбла МакЭлроев. Он стал пятнадцатым из шестнадцати детей, которых настрогали эти несчастные фермеры, вероятно, считающие, что ребенок – это разновидность капусты. Чуть пригретый солнцем и накормленный природой, он как-то и сам вырастет. Конечно, МакЭлрои делали все, что могли, но не справлялись со столь обширным «выводком» детей, и те росли, как придется. А с маленьким Кеном и вовсе не было сладу. С юных лет он, как волчонок, отстаивал свое место под солнцем. И не в пример остальным братьям и сестрам, рос злым, громким и наглым.
В итоге, то, что у МакЭлроя началось, как убийство енотов, кошек и собак, к юности переросло уже в дикое буйство полноценного преступника.
Высокий, грузный, с холодными глазами, он наводил ужас даже на отъявленных хулиганов. Всегда заводила гадостей и бессмысленного насилия, нещадно бил своих одноклассников. Никогда не мог остановиться, даже если визави уже лежал на земле, не сопротивляясь. Воровал товары из магазинов. Залезал в соседние дома, сараи и курятники. Тащил все, что могло пригодиться – от зерна, бензина и алкоголя, до скота, золота и антиквариата.
Впрочем, главными его союзниками в подобных делах был страх и коррупция, в 80-х годах прошлого века процветающая в рядах американской полиции. В жертвы насилия МакЭлрой обычно выбирал детей из бедных семей. Их родители, которым Кен сжигал сараи, дома и урожаи, готовы были молчать, лишь бы не лишиться последнего. А некоторые копы предпочитали с МакЭлроем минимум не связываться, а лучше дружить.
Не научившийся читать и писать, не имеющий ни банковского счета, ни номера соцстрахования, к 25 годам Кен фактически возглавил всю преступность в округе. Разводил охотничьих собак кунхаундов, сдавал свою землю в аренду, торговал ворованным скотом и героином. Давал на лапу стражам порядка, чтобы те закрывали на это глаза. А еще у него всегда были лучшие адвокаты, мастерски отмазывающие преступника перед законом.
Именно благодаря таким горе-адвокатам, и запуганным свидетелям, никогда не являвшимся в суд, МакЭлрою годами удавалось уходить от ответственности.
Одним из примеров хитрости, с помощью которой этот преступник всегда выходил сухим из воды, был его четвертый брак.
Но полиция все же начала прессовать МакЭлроя, и дабы решить эту ситуацию, адвокат посоветовал сексуально неуемному клиенту…жениться на Трене. Воспользоваться лазейкой в законодательстве, сделать вид, что девочка по-настоящему любима, и он готов с ней рука об руку пройти всю жизнь. По сути, такой вариант был единственным способом избежать МакЭлрою наказания за изнасилование и педофилию.
Забегая немного вперед, скажу, что со временем с Треной МакКлауд произошла метаморфоза. Прожив с Кеном несколько лет, она, вероятно, стала жертвой стокгольмского синдрома. Успокоилась, и больше не чувствовала себя жертвой, а стала главной помощницей МакЭлроя по части террора, издевательств и насилия. Вскоре жители Скидмора начали плотно ассоциировать ее с преступлениями МакЭлроя.
Через 5 лет, в 1976 году, МакЭлрой вновь совершил ужасающее преступление. Поругавшись из-за какой-то мелочи с соседом Ромэйном Генри, выстрелил тому в живот. Генри чудом остался жив, но это дело пошло по инстанциям, дойдя до рассмотрения судом. И дабы обеспечить его благоприятный исход, МакЭлрой взялся за травлю судьи и членов жюри присяжных. Он шантажировал и подкупал, угрожал и в открытую запугивал. В итоге, правоохранительная система и тут дала сбой. Суд оправдал МакЭлроя, назвав его выстрел в соседа обоснованной самообороной.
Красную черту невозврата МакЭлрой переступил весной 1980-го года. Всё началось с того, что местный владелец продуктовой лавки поймал с поличным на краже одну из дочерей МакЭлроя.
Он так напугал пожилых лавочников, что те боялись спать у себя дома, ежечасно ожидая поджога жилища. Им приходилось прятаться у других местных жителей, чтобы МакЭлрой не смог их найти.
В июле 1980 года Эрнест Боуэнкапм, пытающийся восстановить разгромленный магазин, вызвал мастера по починке холодильного оборудования, в то время, как сам во дворе магазина перегружал ящики с товарами. Неожиданно возле него затормозил пикап МакЭлроя. Прямо не выходя из машины, Кен направил в голову Боуэмкампа дробовик, после чего выстрелил, попав старику в шею.
Отпущенный на свободу под денежный залог, МакЭлрой вновь принялся преследовать Эрнеста Боуэнкампа, грозя «завершить то, что начал». Свидетелями последней такой угрозы стали местные мужчины, наблюдавшие, как МакЭлрой утром 10 июля 1981 года ворвался в скидморский паб D & G, и попытался вытрясти из Боуэмкампа душу.
Весь Скидмор понял – с этим больше жить нельзя. Если правосудие не в состоянии покарать преступника, значит, местным жителям пора брать меч Фемиды в свои руки.
Некоторые полицейские позже опишут случившееся так:
«То были отцы и деды Скидмора. Обычные, трудолюбивые люди, которые просто хотели спокойно жить. Им пришлось выполнить за нас нашу работу».
А дочь Эрнеста Боуэмпампа, Шерил скажет:
«Мы были так злы на закон, который вновь и вновь предавал нас, что кто-то не выдержал, и сорвался».
Конечно, Шерил неоткровенна в этих словах. Ведь она точно знает, как и что произошло 10 июля 1981 года, но до сегодняшнего дня молчит об этом. Впрочем, как и 45 иных людей.
После утреннего инцидента МакЭлроя с Боуэмкапмом, произошедшего в баре D & G, местные жители Скидмора решили собраться в зале для сборов Legion Hall, и обговорить сложившееся положение. На этот сбор пришло 50-60 человек, но о чём они там говорили, знают только его участники, и частично шериф, который поначалу присутствовал на собрании.
Шериф покинул собрание. Позднее он скажет, что в тот момент и не предполагал о решимости людей окончательно призвать к ответственности их «главную проблему». Но, известно, что сам МакЭлрой о сборе горожан каким-то образом узнал. Конечно, он не собирался прятаться от «фермеров-неудачников», а, напротив захотел их позлить и спровоцировать. Он не боялся этих запуганных людей, которые на протяжении десятков лет терпели все его издевательства, теряли детей, проигрывали суды и лишались последнего. Что они могут ему сделать? У них кишка тонка тягаться с МакЭлроем!
Вскоре после того, как сбор горожан завершился (это было около 10 часов утра), он вместе с женой Треной подъехал на пикапе к единственному бару Скидмора. И демонстративно проследовал к барной стойке. Выпил бокал пива, тогда как Трена ограничилась газировкой, купил несколько пакетиков соленого арахиса и леденцов, и вышел из бара.
Но, когда МакЭлрой с женой уселись в Сhevy Silverado, неожиданно их обступила толпа людей. Никто из них не проронил ни слова. Но все их угрюмые взгляды были обращены на ненавистного террориста. Который, казалось, был невероятно удивлен поведением этих обычно смирных работяг.
О том, что происходило дальше, известно только со слов Трены. Позже она об этом рассказывала полицейским, сотрудникам ФБР и судье, став единственным свидетелем по делу убийства МакЭлроя.
После началось долгое и затяжное расследование, продлившееся почти год. Руководили которым не местные органы правопорядка, а сотрудники ФБР Нью-Йоркского отделения. Девять месяцев они ходили по домам и дворам Скидмора, собирая сведения, свидетельства и улики. О буйствах МакЭлроя горожане рассказывали охотно, но, как только речь заходила о его убийцах, все в один голос повторяли, что ничего не знают, не видели и не слышали. Рты этих скромных, но стойких людей были запечатаны также плотно, как двери Форт Нокса.
Ко всему прочему, женщина утверждала, что знает, кто были два стрелка, выпустившие пули в МакЭлроя. По ее словам, первым был один из братьев-владельцев бара D & G – Дел Клемент. Вторым – Гэри Доулинг, местный фермер.
Но никто из других свидетелей не подтверждал обвинения Трены в адрес Дела и Гэри Доулинга, а улик, изобличающих убийц, у полиции и ФБР не было. Несколько раз проведенные судебные слушания показали – обвинить никого невозможно. Ведь для осуждения у правоохранительных органов не было ровным счетом ничего, кроме слов сообщницы МакЭлроя, его жены, в свое время тоже издевавшейся над местными жителями. Дело о расследовании скидморского общественного правосудия заглохло.
Кен Рекс МакЭлрой был похоронен на кладбище Сент-Джозеф. Через год после смерти его ферма загадочным образом сгорела. Огонь словно слизал пламенем память о своем хозяине. Уж теперь-то Скидмору можно было жить тихо и мирно, растя детей и радуясь покою. Но, оказалось, преступление, которое пришлось совершить добропорядочным гражданам, подточило их души. Тяжесть ответственности, словно гниль, изъедала умы и сердца. Будто МакЭлрой, напоследок решив нагадить городу, утащил с собой в могилу и счастье Скидмора.
Дел Клемент, некогда веселый, красивый и подтянутый мужчина, носящий ковбойскую шляпу и остроносые сапоги из дубленой кожи, вдруг потерял радость к жизни, замкнулся в себе, и начал сильно пить. Он никогда не признавал свою вину, и не указывал на кого-то другого. А через несколько лет у него развился цирроз печени, и Дел скончался, так ничего и не рассказав.
Многие свидетели убийства бросили насиженные места, и уехали, куда глаза глядят. В родном городе им все напоминало о жизни и смерти ненавистного человека, разрушившего судьбы многих. А главное – им приходилось молчать о том, что они знали. Глядя друг другу в глаза, и замалчивая это, они сожалели, что судьба заставила их взять в руки меч правосудия. В итоге, многие магазины и лавки в Скидморе закрылись. А его жители разъехались по стране.
Бо Боуэмкапм и его жена Лоис уже давно скончались.
Бывшая жена МакЭлроя, Трена, после убийства мужа покинула родной Скидмор, и переехала в такой же маленький городок Конуэй, штат Миссури. Где уже в 1983 году вышла удачно замуж, и прожила счастливый остаток жизни. Дети и внуки до сих вспоминают ее, как очень веселого, внимательного и заботливого человека. В 2011 году ей диагностировали онкологию, и 24 января 2012 года в возрасте всего 55 лет, она отошла в мир иной.
Кто-то, вспоминая ее, говорит о жалости. Ведь девочка стала жертвой насильника-педофила еще в 12 лет, и многие годы подвергалась «промывке мозгов» собственным мужем. Не мудрено, что в итоге, женщина, поддавшись стокгольмскому синдрому, и сама превратилась в преступницу.
Другие не испытывают к Трене сочувствия, считая, что никакие обстоятельства не могут ее оправдать. В конце концов, девушка научилась получать удовольствие от участия во множестве преступлений мужа. Однако, то, что жители Скидмора не застрелили ее вместе с МакЭлроем, говорит о многом. Вероятно, ее все же не воспринимали угрозой. И убийство своей соплеменницы никому из горожан не принесло бы счастья.
Воспоминания о МакЭлрое и его убийстве до сих пор не дают покоя маленькому городку.
Местные жители, которых сегодня осталось немногим более 200 человек, считают, что этот случай оставил печать стыда на городе, навсегда уничтожив его репутацию. Об этом деле горожане до сих пор ни с кем из чужаков не разговаривают, агрессивно реагируя даже на малейшее упоминание.
Полиция не оставляет надежды когда-нибудь узнать имена убийц МакЭлроя.
Их оппоненты, напротив, восхищаются мужеством простых людей, которые отчаялись ждать помощи от органов правопорядка. А также советуют попробовать представить себя на месте жителей Скидмора, которые и так несколько десятков лет стоически терпели издевательства МакЭлроя.
Но, кто бы что ни говорил, эта история продолжает поражать своей необычностью. В первую очередь, трудно поверить, что все это произошло в эпоху зарождения персональной компьютерной техники, прецедентной судебной системы и равенства полов и рас. Кажется, что ее будто ошибочно перенесло из времен старого Дикого Запада, с его бесконтрольной стрельбой на улицах и вендеттой. Второе, и, пожалуй, самое поразительное – это молчание нескольких десятков людей. Вряд ли вы еще вспомните похожий случай, в котором хотя бы один человек в итоге не проговорился. Но, в реальности, это просто история о людях в маленьком городке, которых бездействие закона загнало в угол безысходности.
Поражает терпение горожан. По хорошему, сразу надо было по тихому убрать ублюдка
Давно местным надо было его замочить и не так открыто!
P.S. Я не сторонница судов Линча.
Кто то все ещё против смертной казни?
Показания сотрудников правоохранительных органов
Молодой человек был осуждён за покушение на мелкое взяточничество (ч. 3 ст. 30 ч. 1 ст. 291.2 УК РФ). Он перевёл 10 000 рублей преподавателю Владимирского юридического института ФСИН для того, чтобы тот посодействовал его допуску на защиту диплома. Преподаватель деньги не принял и перевёл обратно.
Суд первой инстанции приговорил гражданина к наказанию в виде штрафа в размере 30 000 рублей. Суд апелляционной инстанции освободил подсудимого от наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования. Судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции, проверив материалы дела, исключила из числа доказательств по уголовному делу показания свидетеля, являющегося сотрудником ОСБ УФСИН. Он сообщил, что ему со слов подсудимого стало известно о переводе денежных средств должностному лицу за положительное решение вопроса по защите квалификационной работы.
Суд указал, что показания этой категории свидетелей относительно сведений, о которых им стало известно из их бесед либо во время допроса подозреваемого (обвиняемого), свидетеля, не могут быть использованы в качестве доказательств виновности подсудимого.
Данное правило в практике существует достаточно давно и подкреплено определением Конституционного суда.
Тем не менее, приговор отменён не был, так как виновность осужденного подтверждается показаниями самого осужденного, который не отрицал факт денежного перевода должностному лицу, показаниями свидетелей и письменными доказательствами.
Телеграм канал Анонимный прокурор
Для чего запрещают указывать должность и национальность преступников
Когда после громких преступлений с участием выходцев с юга в Госдуму внесли законопроект, запрещающий указывать национальность преступников, все граждане подумали, что дно уже достигнуто. Но в этот момент снизу постучали из самой Госдумы. Целый зампред комитета по безопасности и противодействию коррупции сообщил, что в преступлениях без намерений не нужно указывать должность преступника.
Только вот дело не в репутации, и не в разжигании межнациональной розни (как в случае с указыванием национальностей). Просто в преступниках большинство запрещальщиков видят самих себя. На воре ведь и шапка горит. Когда преступление совершили чиновники (или лица без национальности), то внимание к ним возрастает на порядки. И оно логично: если человека сбил пьяный сантехник, то плохо, конечно, но что с него взять? А когда то же делает человек, обличенный властью, и представляющий государство, то это сильно другое. Раз он пошел на такую работу, то у него ответственность выше. И спрос с него тоже.
Но повышенное внимание граждан делает невозможным решить вопрос по-тихому, как запрещальщики привыкли. Когда во всем интернете обсуждается некое преступление, то причастные люди элементарно побоятся брать денежку, ибо могут пойти прицепом. И преступника, о ужас, придется наказывать по законам РФ! Но для запрещальщиков, привыкших, что все равны, а они равнее, это совершенно неприемлемо. И они изо всех сил пытаются сделать так, чтобы внимание граждан обходило подобные преступления. Ведь вчера пришли за пьяным следователем, сегодня за преступником без национальности, а завтра что, за самим запрещальщиком? И ему теперь по законам жить, что ли?!
Это как тараканы, которые ночью выберутся на кухню и начинают втихорца жрать все, что не приколочено. А боятся больше всего они включения света. Ибо после этого ночь перестанет быть томной, а их начнут бить по самым интимным местам. И тараканы с визгом бегут прятаться по всем щелям, только бы спастись от предательского света. Точно так же, как запрещальщики прячутся от света СМИ. Только вот тараканы не могут запретить включать ночью свет на кухне.
Как ты думаешь, дорогой читатель, а кто был главным борцом с указанием национальности итальянских преступников в американских СМИ? Ну, чтобы не разжигать к итальянцам национальную рознь и искоренить у американцев привычку считать их бандитами? Так Джозеф Коломбо, глава мафиозной семьи Коломбо, одной из «Пяти семей» Нью-Йорка. То есть не просто бандит, а самый топовый этнический бандит. Это так, информация к размышлению
Как стать фашистом, требуя равенства перед законом всех наций
Почему необходимо указывать национальность преступников
Ни для кого не секрет, что прошедший месяц отметился каким-то небывалым числом происшествий с участием граждан с юга. То они в метро парня забили, то напали на мужчину с ребенком. Про множество инцидентов помельче я и вовсе молчу. Все это крайне активно обсуждалось в СМИ и благодаря этому преступников мгновенно задерживали и предъявляли обвинения по верхней планке. Казалось бы, надо радоваться!
Наконец-то наше правосудие стало работать. Хоть на пинках, но заработало же! Только вот граждане с юга стали требовать перестать писать национальности преступников. Дошло до того, что аж сам Рамзан Ахматович возмутился этим и сообщил, что так делают только иностранные агенты, которые расшатывают страну. И этих агентов должны искать спецслужбы. Иначе их найдут оскорбленные граждане и устроят самосуд. Дошло до того, что в иностранные агенты он фактически записал саму Маргариту Симоньян. Которая возглавляет СМИ, созданное указом лично президента России. А следом чеченский парламент выступил с инициативой внесения поправок в закон о СМИ, запрещающий указывать национальность и вероисповедание преступников. Ибо это «расценивается как оскорбление национальных и религиозных чувств» (с)
А почему же конфликты с участием граждан без национальности вызывают такой резонанс в стране? Может, к ним предвзяты? Да нет. Просто люди последние 30 лет очень хорошо видели, что эти самые граждане делали. Лично я наблюдал танцы с травматами на центральных станциях московского метро, стреляющие свадьбы, безнациональные танцы и драки на Манежной площади, под стенами Кремля. Я видел толпы безнациональных граждан, гуляющих по ТЦ и цепляющих русских парней с девушками. И другие это тоже видели. Не татары шумно кумыс распивали и обсуждали Иго 2.0. Не евреи под «семь-сорок» из обрезов палили. Не белорусы картошкой в ТЦ девчонок у русских парней переманивали. А граждане некоторых конкретных безнациональностей. И видели это все. А еще все видели, что реакции властей на это нет никакой. Что даже если таких граждан задерживали за убийство, то сразу же приезжали ребята из диаспоры и задержанных чудесным образом отпускали.
Мы можем себе представить, чтобы в одной из безнациональных республик несколько русских избили бы местного с ребенком? Чтобы они кричали местным дамам «кис-кис-кис» и хватали их за интимные места? Чтобы перегородили улицу для танцев? А в других регионах это обычное дело. И делают это исключительно безнациональные граждане по отношению к местным. Но национальность тут, конечно же, не причем, нет. Это просто бытовуха.
Как известно, сперва ты работаешь на имя, а потом имя на тебя. Граждане без национальности на имя отлично поработали, на пять с плюсом. Даже успел сформироваться пласт печальных шуток и анекдотов в стиле «приходи один и мы тоже одни придем». И теперь любой подобный конфликт действует на общество, как красная тряпка на быка. Общество устало. И требует оно, всего лишь, справедливости. Чтобы перед законом были все равны. И, в кои то веки, оно стало ее получать. 11 лет назад людям для этого понадобился пятидесятитысячный митинг у стен Кремля. А сейчас, всего лишь, активности в соц.сетях. Но кроме граждан без национальности, на свое имя хорошо поработали и правоохранительные органы. Люди просто не верят, что без поднимания шума те что-то начнут делать. Дошло до того, что в обществе героизируются даже натуральные преступники. Например, Данила Багров с известной фразой, «святые из метро» и многие другие. Потому что только в них они видят хоть какую-то справедливость.
И если долгие годы люди видели, что граждане без национальности делали что угодно, а им за это ничего не было, то теперь они должны видеть, что ситуация поменялась. Что задерживают и сажают за преступления не просто каких-то «россиян» (их активно сажали и раньше), а конкретных безнациональных граждан. Что, наконец-то, их прекратили отмазывать диаспоры, они перестали быть неприкосновенными и перед законом наступило равенство. Люди должны насытиться этим. А процесс это очень не быстрый, ибо голодали они не одно десятилетие.
А еще это необходимо для самих граждан без национальности. За долгие годы они привыкли вести себя, мягко говоря, по-хамски и ничего за это не получать. А когда они несколько раз подряд изо всех СМИ увидят, что за обычную драку не какие-то обезличенные россияне, а именно они могут, как с куста, поднять десятку, то миропонимание у них начнет меняться. В их головы закрадется предательская мысль, что, может, надо вести себя вежливо? Может, не надо нарушать закон, хамить, цеплять и избивать людей? Эти граждане понимают только силу. И иначе им не объяснить.
И только когда люди привыкнут к этому, доверие к правоохранительным органам вернется, а, вместе с этим, сократится число преступлений на межнациональной почве, только тогда указание национальности перестанет быть актуальным. Сейчас же оно нужно не для разжигания межнациональной розни, а, наоборот, для ее тушения. Причем, со всех сторон.
Ну а недовольным безнациональным гражданам, которым не нравится упоминание их национальности, открою секрет: чтобы не указывали национальность преступников, надо просто не совершать преступлений! Да, это кажется фантастикой, но так тоже можно жить. И в их силах на это повлиять правильной агитацией и, особенно, жестким осуждением. Ведь из-за преступников тень падает и на множество хороших ребят. Их, без сомнений, подавляющее большинство. Но имидж им полностью создает вот это отмороженное меньшинство. Мне много раз писали парни, которые жестко осуждали последние случаи и очень печалились, что из-за этих дегенератов на них самих теперь косо смотрят коллеги и знакомые. Справедливо ли, что они в итоге страдают из-за их выходок?
Лет 10 назад, когда ЖЖ еще был жив, а Рамзан Ахматович активно там писал и отвечал на комменты, я под одним постом столкнулся с чеченской дамой. Она мне сообщила, что есть чеченцы, а есть все остальные народы и до чеченцев им не дорасти никогда. Я вежливо попросил прекратить столь нацистские высказывания. На что дама искренне удивилась и сообщила, что никакого нацизма тут нет, это научный факт. И если я не способен понять, что они по факту рождения на голову выше всех остальных наций, то я, видимо, дурак, что и не удивительно, ибо я русский. Я обратился к Рамзану Ахматовичу с просьбой навести порядок в комментариях, потому что, на мой взгляд, несколько некорректно, когда в блоге главы республики его подписчиками раздувается матерый нацизм. За что и был им благополучно забанен. А она нет. Потому что всем известно: национализм бывает только русский.