Что изучает лингвистическая типология

ТИПОЛОГИЯ ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ

ТИПОЛОГИЯ ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ, раздел общего языкознания, направление исследований, имеющее целью установить такие сходства и различия между языками, которые не зависят от генетического родства или влияния одних языков на другие. Типология обычно стремится выделять и рассматривать наиболее важные языковые характеристики, которые предположительно определяют другие аспекты строя языка (такие, например, как способ соединения значащих частей слова или так называемый строй предложения). Исследования в области лингвистической типологии опираются на материал представительных выборок из множества языков мира; выводы, сделанные на основе изучения выборки, с определенными оговорками могут быть распространены на все множество языков Земли. Типология проявляет особый интерес к «экзотическим» или малоизученным языкам, например распространенным в Юго-Восточной Азии, Африке, Океании или у индейцев Америки, однако и материал наиболее широко распространенных, престижных и хорошо изученных языков в равной степени может быть предметом типологического исследования.

Лингвистическая типология стремится не только отмечать и классифицировать факты различия и сходства языков, но и объяснять их, и это сближает ее задачи с задачами теоретической лингвистики. Большинство авторитетных лингвистических теорий располагают собственной типологической программой, которая призвана вовлечь в теоретическое рассмотрение материал языков разной структуры, места распространения и генетической принадлежности. Как и лингвистическая теория, типология занимается поисками универсалий, т.е. утверждений, предположительно верных относительно всех или большинства языков. Особенно тесно типология связана с лингвистическими теориями функционального направления, т.е. такими, которые объясняют пределы наблюдаемого разнообразия языков условиями и целями их использования.

К настоящему времени наиболее разработанной является грамматическая типология языков. Первой по времени создания была морфологическая типология. В ее основу кладется способ соединения морфем (морфемика), типичный для того или иного языка. Согласно стандартной версии морфологической классификации языков, все языки мира распределяются по следующим четырем классам.

1. Флективные языки, например славянские или балтийские. Для них характерны полифункциональность грамматических морфем, наличие фонетических явлений на их стыках, фонетически не обусловленные изменения корня, большое число фонетически и семантически не мотивированных типов склонения и спряжения.

2. Агглютинативные, или агглютинирующие языки, например тюркские или языки банту. Для них характерны развитая система словообразовательной и словоизменительной аффиксации, отсутствие фонетически не обусловленных вариантов морфем, единый тип склонения и спряжения, грамматическая однозначность аффиксов, отсутствие значимых чередований.

3. Изолирующие, или аморфные языки, например китайский, бамана (семья манде, Западная Африка), большинство языков Юго-Восточной Азии. Для них характерно отсутствие словоизменения, грамматическая значимость порядка слов, слабое противопоставление знаменательных и служебных слов.

Основы приведенной классификации были заложены Ф.Шлегелем, который различал флективные и нефлективные (фактически агглютинативные) языки, в духе времени рассматривая вторые как менее совершенные по отношению к первым. Его брат А.В.Шлегель постулировал в дополнение к двум первым класс аморфных языков, а также ввел для флективных языков противопоставление синтетического (при котором грамматические значения выражаются внутри слова путем различных изменений его формы) и аналитического (при котором грамматические значения выражаются вне слова – служебными словами, порядком слов и интонацией) строя. Понятие слова при этом предполагалось интуитивно очевидным, и вопросом о том, где проходят границы слова, никто не задавался (к середине 20 в. стало ясно, что ответить на него отнюдь не просто). В. фон Гумбольдт выделил перечисленные выше типы под их современными названиями; инкорпорирующие языки он при этом рассматривал как подкласс агглютинативных. Впоследствии был предложен еще ряд морфологических классификаций, из них наиболее известны типологии А.Шлейхера, Х.Штейнталя, Ф.Мистели, Н.Финка, Ф.Ф.Фортунатова. Наиболее поздняя по времени, хорошо обоснованная и самая детальная морфологическая классификация была предложена в 1921 Э.Сепиром. В дальнейшем интерес к построению морфологических классификаций указанного типа несколько ослабел. Достаточно широкую известность получила предпринятая Дж.Гринбергом попытка построения квантитативной (количественной) морфологической типологии. В общих грамматических описаниях конкретных языков продолжает повсеместно использоваться гумбольдтовская типология, дополненная понятиями аналитизма и синтетизма, а в центр внимания лингвистической типологии как раздела лингвистики переместились иные параметры структурного разнообразия языков.

В последние десятилетия наблюдается значительный прогресс типологии морфологических категорий: залога, вида, времени, наклонения, класса (рода), числа и т.д. Было установлено, что наблюдаемые различия между языками в семантике морфологических категорий не безграничны и представляют собой случаи различного выбора из единого универсального множества грамматических значений.

Синтаксическая типология возникла в конце 19 в. как типология строя предложения и была связана с открытием эргативной конструкции в индоиранских, кавказских, эскимосо-алеутских, баскском и многих других языках. Эргативную конструкцию отличает то, что подлежащее при переходном глаголе-сказуемом получает особое падежное и согласовательное оформление, отличное от оформления подлежащего при непереходном глаголе. Такое оформление называется эргативным; в частности, это может быть особый эргативный падеж подлежащего при переходном глаголе. При этом подлежащее при непереходном глаголе совпадает по форме с прямым дополнением; ср. в аварском языке: вас в-екерула ‘мальчик (муж. кл.-)бегает’; вас-ас яц й-еццула ‘мальчик(-эрг.) сестру (жен. кл.-)хвалит’.

Установлено, что эргативная конструкция, так же как и отличающаяся от нее номинативная (точнее, аккузативная – по выделенному падежу), при которой подлежащее выражается одинаково при переходном и непереходном глаголе-сказуемом, а прямое дополнение – отличным от него образом (так, например, в русском и в большинстве других индоевропейских языков, ср. русский перевод предшествующего примера), представляют собой не единственно возможные способы выражения субъектно-объектных отношений, представленные в языках мира. При включении в рассмотрение наряду с непереходными глаголами, обозначающими активное действие (типа ‘бегать’), также непереходных глаголов, обозначающих состояние (типа ‘спать’), обнаруживаются и другие специфические конструкции, прежде всего так называемая активная, при которой независимо от переходности глагола единообразно оформляется активный производитель действия – агенс (выраженный подлежащим переходного глагола и непереходного глагола действия), противопоставленный его пассивному претерпевателю – пациенсу (выраженному прямым объектом переходного глагола и подлежащим глагола состояния; так устроено предложение в ряде языков американских индейцев).

Имеется также ряд других конструкций, однако потенциально возможные варианты тождественного/различного оформления подлежащих и прямых дополнений переходных и непереходных глаголов реализованы в языках мира далеко не полностью; более того, иные, чем три перечисленных, конструкции встречаются редко. Функциональное объяснение этому факту было предложено А.Е.Кибриком, который предположил, что выбор конструкций определяется действием трех факторов: противостоящими друг другу тенденциями к экономии формальных средств и к смыслоразличительности, а также фактором мотивированности. В трех наиболее часто встречающихся конструкциях первые две тенденции сбалансированы и к тому же эти конструкции в высокой степени (хотя и по-разному) мотивированы. В других потенциально возможных конструкциях либо отсутствует баланс, либо, при его наличии, низка мотивированность, а некоторые из возможных конструкций отмечены как дисбалансом, так и немотивированностью.

Типология конструкций предложения тесно связана с типологией членов предложения, в рамках которой предлагаются идеи о неуниверсальности подлежащего и о разграничении языков в зависимости от того, какой тип информации выражается в структуре предложения в первую очередь: члены предложения, типичные роли участников ситуации, их статус с точки зрения уже известной или новой информации, отношение сообщаемого в предложении к участникам речевого акта – говорящему и слушающему и т.п.

Другим разделом синтаксической типологии является типология порядка слов. Известны основные универсальные соотношения между закономерностями порядка слов в различных видах словосочетаний типа «Если в языке определение, выраженное родительным падежом, обычно следует за определяемым существительным, то в этом языке есть предлоги». В отношении порядка слов языки делятся на два приблизительно равных класса: правоветвящиеся, в которых ветвящееся, т.е. способное к потенциально бесконечному расширению, зависимое обычно следует за вершиной (таково, например, большинство индоевропейских, семитских, австронезийских языков), и левоветвящиеся, в которых ветвящееся зависимое обычно предшествует вершине (таковы, например, алтайские или кавказские языки). Например, в правоветвящихся языках типичны порядки слов вроде «принеси сумку, которая лежит возле шкафа», в левоветвящемся языке порядок будет противоположным: «шкафа возле лежит которая сумку принеси». Одинаковое распространение право- и левоветвящегося типа объясняется их равной оптимальностью с точки зрения работы системы синтаксического анализа звучащей речи.

В последние десятилетия активно развиваются также неграмматические аспекты лингвистической типологии: типология фонетических систем, семантическая и лексическая типология (недавно получившие новый стимул с развитием когнитивной лингвистики), возникли также новые направления в типологии грамматики.

Источник

Лингвистическая типология

Лингвистическая типология

Типология — раздел лингвистики, занимающийся выяснением наиболее общих закономерностей различных языков, не связанных между собой общим происхождением или взаимным влиянием. Типология стремится выявить наиболее вероятные явления в различных языках. В случае, если некоторое явление выявляется в представительной группе языков, оно может считаться типологической закономерностью, применимой к языку как таковому.

Типологический анализ можно вести на уровне звука (фонетическая и фонологическая типология), на уровне слова (морфологическая типология), предложения (синтаксическая типология) и надсинтаксических структур (типология текста или дискурса).

Содержание

История типологии

В начале своего развития типология пыталась найти ответ на вопрос, какие языки и на основании чего можно отнести к «более примитивным», а какие — к «более развитым». Довольно скоро выяснилось, что исходная посылка была неверной: невозможно по типологической характеристике языка судить о его «развитости» или «примитивности». Совершенно различные языки могут принадлежать к одному типу (например, английский, китайский — великолепно развитые и имеющие богатейшую литературу и бесписьменный язык народности цин на севере Китая в равной степени относятся к изолирующим языкам), родственные и примерно одинаково разработанные языки могут относиться к разным типам (синтетические славянские русский или сербский и аналитический болгарский, изолирующий английский и флективный немецкий). Наконец, один и тот же язык может в своем развитии менять тип и не раз: например, история французского может быть разбита на изолирующий раннеиндоевропейский, флективные позднеиндоевропейский и латинский, аналитический среднефранцузский и практически изолирующий современный разговорный французский.

В результате этих открытий лингвисты разочаровались в типологии примерно до середины 20-го столетия, когда типология пережила новое рождение. Сегодняшняя типология имеет дело не с отдельными элементами языков, а с системами языков — фонологической (системой звуков) и грамматической.

Фонологическая типология

Особенно большое практическое значение для компаративистики имеет фонологическая типология. Фонологическая типология исходит из очевидной предпосылки, что при всем огромном разнообразии языков мира, все люди имеют практически одинаковое строение речевого аппарата. Существует немалое количество закономерностей, связанных именно с этим. Например, в самых разных языках мира имеет место явление палатизации. Суть его в том, что заднеязычный согласный (в русском — к, г, х), после которого следует переднеязычный гласный (в русском — и, е) меняет свой характер. Его звучание становится более передним, «смягчается.» Это явление легко объясняется лингвотехнически: трудно быстро перестроить речевой аппарат от заднеязычной артикуляции на переднеязычную. Интересно, что палатизация обычно приводит к переходу заднеязычных (к, г) в аффрикаты (двойные звуки типа ч, ц, дз). Языки, в которых происходит палатизация могут не иметь между собой ничего общего, но, отмечая схожесть чередования в русском пеку-печёт, итальянском amico-amici «друг-друзья», иракском арабском чиф «как» при литературном арабском киф, нужно понимать, что речь идет об универсальной типологической закономерности.

В фонологической типологии крайне важно понятие о бинарной оппозиции. Бинарная оппозиция — пара звуков, схожих во всем, кроме одного признака, по которому они противопоставлены. Например, русские д и т, английские d и t противопоставлены по признаку глухости-звонкости:Т — глухой, Д — звонкий. В оппозиции один член немаркирован, другой маркирован. Немаркированный член оппозиции — главный, его статистический вес в данном языке всегда больше, его лингвотехнически легче произносить. В данной оппозиции немаркированный член — Т. Д — маркированный член оппозиции, он менее удобен для произношения и встречается в языке реже. В определенных позициях оппозиция может нейтрализоваться. Например, в конце слова в русском д произносится как т (код=кот), то есть маркированный член теряет свой маркер.

В других языках противопоставление может вестись по другим признакам. Например, немецкие или китайские d и t маркированы не по признаку глухой-звонкий, а по признаку слабый-сильный. d — слабый (немаркированный), а t — сильный (маркированный) члены оппозиции. Именно поэтому немецкий акцент в русской литературе «исопрашается таким споссопом именно ис-са тофо,» что русские звонкие (маркированные) для немца похожи на собственные маркированные. Типологический критерий является одним из важнейших при проверке гипотез, связанных с реконструкцией языка.

Например, традиционная индоевропеистика восстанавливала для индоевропейского праязыка три ряда взрывных согласных: звонкие непридыхательные (b, g, d), звонкие придыхательные (bh, gh, dh) и глухие непридыхательные (p, t, k). При этом, ни в одном языке мира не было представлено трех рядов взрывных согласных с такими свойствами, то есть система была типологически неубедительной. Пересмотренное решение позволило не только снять эту проблему, но и попутно ответило на несколько других вопросов, давно мучивших индоевропеистов [1].

На сегодняшний день ни одна реконструируемая фонетическая система языка не может быть принята без проверки на типологическую непротиворечивость. Нельзя сказать, что все типологические инварианты открыты, описаны и объяснены. «Вместе с тем уже в настоящее время богатый опыт, накопленный наукой о языках, позволяет нам установить некоторые константы, которые едва ли когда-либо будут низведены до „полуконстант“. Существуют языки, в которых отсутствуют слоги, начинающиеся с гласных, и/или слоги, заканчивающиеся согласными, но нет языков, в которых отсутствовали бы слоги, начинающиеся с согласных, или слоги, оканчивающиеся на гласные. Есть языки без фрикативных звуков, но не существует языков без взрывных. Не существует языков, в которых имелось бы противопоставление собственно взрывных и аффрикат (например, /t/ — /ts/), но не было бы фрикативных (например, /s/). Нет языков, где встречались бы лабиализованные гласные переднего ряда, но отсутствовали бы лабиализованные гласные заднего ряда.» [2]. Без применения типологического обоснования любая реконструкция сводится к кошмарам типа искусственного языка Воляпюк, который потому и звучит смешно, что типологически невозможен.

Грамматическая (морфологическая) типология

К настоящему времени наиболее разработанной является морфологическая типология языков. В ее основу кладется способ соединения морфем (морфемика), типичный для того или иного языка. Существуют два традиционных типологических параметра.

A) Тип, или локус, выражения грамматических значений

Традиционно различаются аналитический и синтетический типы.

В результате при аналитическом выражении грамматических значений слова типично состоят из малого числа морфем (в пределе — из одной), при синтетическом — из нескольких.

Самая высокая степень синтетизма именуется полисинтетизмом — это явление характеризует языки, слова которых имеют количество морфем, значительно превышающее типологическое среднее.

Разумеется, различие между синтетизмом и полисинтетизмом — вопрос степени, четкой границы нет. Представляет также проблему определение того, что есть отдельное фонетическое слово. Например, во французском языке личные местоимения традиционно считаются отдельными словами, и орфографическая норма поддерживает эту интерпретацию. Однако фактически они являются клитиками или даже аффиксами при глаголе, и трудноотличимы от местоименных аффиксов в полисинтетических языках.

Б) Тип морфологической структуры

Тип выражения грамматических значений не следует путать с типом морфологической структуры. Два эти параметра отчасти коррелируют, но логически автономны. Традиционно выделяются три типа морфологической структуры:

В дальнейшем были описаны также инкорпорирующие языки — их отличие от флективных состоит в том, что слияние морфем происходит не на уровне слова, а на уровне предложения.

Фактически этот параметр должен по отдельности рассматриваться для формы и для значения. Так, формальная агглютинация — это отсутствие фонетического взаимопроникновения между морфемами (сандхи), а семантическая агглютинация — выражение каждого семантического элемента отдельной морфемой. Аналогично, фузия может быть формальная, как в русском слове детский [д’ецк’ий] и семантическая (=кумуляция), как в русском окончании (флексии) «у» в слове столу закодированы одновременно грамматические значения ‘дательный падеж’, ‘единственное число’ и, косвенно, ‘мужской род’.

Изолирующие языки фактически совпадают с аналитическими, так как выражение грамматических значений посредством служебных слов в реальности то же самое, что и максимальная отделенность морфем друг от друга. Однако параметры (А) и (Б) не следует смешивать и объединять, поскольку другие концы этих шкал независимы: синтетические языки могут быть и агглютинативными, и фузионными.

Таким образом, обычно выделяют следующие типы языков:

Различие флексии и агглютинации как способов связи морфем можно продемонстрировать на примере киргизского агглютинативного слова ата-лар-ымыз-да ‘отец + мн. число + 1-е лицо мн. числа обладателя + местный падеж’, то есть ‘у наших отцов’, где каждая грамматическая категория представлена отдельным суффиксом, и русской флективной словоформы прилагательного красив-ая, где окончание -ая одновременно передает значение трех грамматических категорий: рода (женский), числа (единственный) и падежа (именительный). Многие языки занимают на шкале морфологической классификации промежуточное положение, например языки Океании могут быть охарактеризованы как аморфно-агглютинативные.

История

Основы приведенной классификации были заложены Ф.Шлегелем, который различал флективные и нефлективные (фактически агглютинативные) языки, в духе времени рассматривая вторые как менее совершенные по отношению к первым. Его брат А. В. Шлегель постулировал в дополнение к двум первым класс аморфных языков, а также ввел для флективных языков противопоставление синтетического (при котором грамматические значения выражаются внутри слова путем различных изменений его формы) и аналитического (при котором грамматические значения выражаются вне слова — служебными словами, порядком слов и интонацией) строя. Понятие слова при этом предполагалось интуитивно очевидным, и вопросом о том, где проходят границы слова, никто не задавался (к середине 20 в. стало ясно, что ответить на него отнюдь не просто).

В. фон Гумбольдт выделил перечисленные выше типы под их современными названиями; инкорпорирующие языки он при этом рассматривал как подкласс агглютинативных. Впоследствии был предложен еще ряд морфологических классификаций, из них наиболее известны типологии А.Шлейхера, Х.Штейнталя, Ф.Мистели, Н.Финка, Ф. Ф. Фортунатова. Наиболее поздняя по времени, хорошо обоснованная и самая детальная морфологическая классификация была предложена в 1921 Э.Сепиром. В дальнейшем интерес к построению морфологических классификаций указанного типа несколько ослабел.

Достаточно широкую известность получила предпринятая Дж. Гринбергом попытка построения квантитативной (количественной) морфологической типологии. В общих грамматических описаниях конкретных языков продолжает повсеместно использоваться гумбольдтовская типология, дополненная понятиями аналитизма и синтетизма, а в центр внимания лингвистической типологии как раздела лингвистики переместились иные параметры структурного разнообразия языков.

Субъект-объектная типология

С точки зрения взаимоотношения между глаголом и существительным языки делятся на:

(«повествовательный падеж» — бывший эргатив)

Существуют также несколько менее распространённых типов.

На практике каждый язык в той или иной мере отступает от данной строгой классификации. В частности, в ряде индоевропейских и семитских языков (например, в английском) морфологическое различие между номинативом и аккузативом утрачено (за исключением местоимений, система которых довольно консервативна), поэтому данные падежи выделяются условно, с точки зрения их синтаксической роли.

Синтаксическая типология

Классификация языков по синтаксическим типам опирается на важнейшие признаки семантической и формальной структуры главных членов предложения. В языках номинативного типа предложение основано на противопоставлении подлежащего (субъекта действия) и дополнения (объекта действия). В номинативных языках различаются переходные и непереходные глаголы, именительный и винительный падежи существительного, прямое и косвенное дополнения. В глагольном спряжении используются субъектно-объектные ряды личных аффиксов. К этому типу относятся индоевропейские, семитские, дравидийские, финские, тюркские, монгольские, тайские языки, японский, корейский и китайский. В языках эргативного типа предложение строится на противопоставлении не субъекта и объекта, а так называемого агентива (производителя действия) и фактитива (носителя действия). В языках этого типа различаются эргативная и абсолютная конструкции. В предложении, имеющим прямое дополнение, подлежащее стоит в эргативном падеже, дополнение – в абсолютном. В предложении без дополнения подлежащее стоит в абсолютном падеже. Подлежащее при непереходном действии совпадает по форме (абсолютный падеж) с объектом переходного действия. Существительное в форме эргативного падежа обозначает кроме субъекта переходного действия также косвенный объект (часто инструмент действия).

Источник