Читайте книгу Разыскиваем маму. Срочно. Том 3 в формате FB2, TXT, PDF, EPUB прямо сейчас онлайн на сайте ornatus.ru бесплатно без регистрации.

Жанр: любовное фэнтези, фэнтези про драконов, юмористическое фэнтези

Авторы: Лира Алая

Серия книг: Разыскиваем маму. Срочно!

Стоимость книги: 199.00 руб.

Оцените книгу и автора

СКАЧАТЬ БЕСПЛАТНО КНИГУ Разыскиваем маму. Срочно. Том 3

Скачать книгу в формате FB2

Скачать книгу в формате TXT

Скачать книгу в формате EPUB

Скачать книгу в формате RTF

Сюжет книги Разыскиваем маму. Срочно. Том 3

У нас на сайте вы можете прочитать книгу Разыскиваем маму. Срочно. Том 3 онлайн. Авторы данного произведения: Лира Алая — создали уникальное произведение в жанре: любовное фэнтези, фэнтези про драконов, юмористическое фэнтези. Далее мы в деталях расскажем о сюжете книги Разыскиваем маму. Срочно. Том 3 и позволим читателям прочитать произведение онлайн.

Занять место в сердце генерала-дракона, завоевать доверие троих детишек, вписаться в самую дружную и теплую семью, получить верного фамильяра и освоиться в новом мире Кира уже успела. Но получится ли все это сохранить, если опасности в новом мире поджидают на каждом углу? И где-то в тени скрываются не только маги, использующие запретную магию, но и те, кто когда-то лишил Алекса, Эву и Амелию их самых дорогих людей — родителей?

Вы также можете бесплатно прочитать книгу Разыскиваем маму. Срочно. Том 3 онлайн:

Разыскиваем маму. Срочно. Том 3
Лира Алая

Занять место в сердце генерала-дракона, завоевать доверие троих детишек, вписаться в самую дружную и теплую семью, получить верного фамильяра и освоиться в новом мире Кира уже успела. Но получится ли все это сохранить, если опасности в новом мире поджидают на каждом углу? И где-то в тени скрываются не только маги, использующие запретную магию, но и те, кто когда-то лишил Алекса, Эву и Амелию их самых дорогих людей – родителей?

Лира Алая

Разыскиваем маму. Срочно. Том 3

Глава 1

Ничего не поменялось: никаких магических эффектов или звуков от активированного амулета. Пустой переулок, опасные люди напротив, которые намеревались похитить не только меня, но и детишек. И весьма агрессивно настроенная химера, что не могло не радовать. Но вступать в прямой противостояние нельзя.

Нельзя до последнего.

– Я ничего не слышала, – сказала я, улыбнувшись. – Да и мало ли, что одной впечатлительной леди может показаться?

– Не слышали? – усмехнулся мужчина. – Поэтому вы сейчас пихаете детей себе за спину. Какой у вас оригинальный слух.

Ну да, засунула обоих рвущихся вперед мальчишек себе за спину. Ну а кто бы так не сделал? Один вон меч достал, а второй, кажется, намеревался сдаться своим похитителям. Ни геройство, ни самопожертвование тут ни к месту. Хорошо еще, что не додумались вступить в беседу с врагами, предоставив все мне.

Больше всего я боялась, что Алекс скажет про Дитриха. А это самое рискованное, что может быть. Небольшой шанс, что услышав имя Дитриха, эти маги остановятся и убегут. И очень большой шанс, что нас попросту прибьют как свидетелей и тех, кто обо всем может доложить генералу.

– Это чтобы они не натворили глупостей, – я продолжала улыбаться и строить из себя дурочку. Судя по тому по ухмылке мужчины, которая ни разу не сошла за время диалога, впервые у меня получалось не очень. Или же не имело значения, получалось ли у меня вообще.

– Правильно. Хватит и тех глупостей, которые делаете вы.

– Простите?

– Амулет, леди. Сигнальный. Неужели вы думаете, что тут никто ничего не заметил? – спросил мужчина, издав презрительный смешок, который тут же поддержали несколько человек.

– Тогда не хотите ли нас отпустить? – спросила я. – Потому что те люди, которые придут на этот сигнал, определенно сильнее вас.

– Они не придут, леди. Разве можно быть такой наивной? Неужели вы думаете, что профессиональные маги не озаботятся тем, чтобы перекрыть все возможные магические сигналы. Вы потратили амулет впустую. И не только вы, мальчишка рядом с вами тоже.

Профессиональные маги, скорее всего, вообще не стали бы озвучить, что они профессиональные. Но то, что люди передо мной опасны, я хорошо прочувствовала.

– Что вы предлагаете? – спросила я, все еще не утрачивая надежду.

Даже если амулет Дитриха не сработал, то все еще неподалеку находился Двен.

– Предлагаю, для начала, отозвать вашего фамильяра, – сказал мужчина. – Убить нас он не убьет, но проклятие сильно уж неприятное. Никому не хочется объяснять потом, почему кое-что не получается. Вы уберете котенка, проявив дружелюбие, а мы сопроводим вас как почетную гостью, а не пленницу. Мы, знаете, не бандиты, чтобы избивать женщин или детей. Как вам такой вариант? Хорошее предложение же?

– Думаете? – спросила я, с трудом скрывая нервную дрожь.

– Уверен. Пара минут, леди, решайтесь. Мы не торопимся, но все же занятые люди.

Думай. Думай, что делать. Сражаться, сопротивляться? И что? Я не уверена, что химера сможет победить. Да и убежать отсюда нереально: везде тупик, единственный выход из улочек перегораживали наши потенциальные похитители.

– И-извините, я сейчас решу, просто заволновалась что-то, – сказала я, добавив в голос чуть дрожи.

Стараться не приходилось – паника еще не накрыла, но медленно и верно приближалась.

– Кира, – дернул меня за рукав Алекс.

Точно. Алекс. Умный Алекс. Быстрый Алекс, владеющий магией. Я чуть улыбнулась и сказала:

– Все будет хорошо, только не плач, ладненько? Я знаю, что ты ужасный плакса, милый, но потерпи, хорошо? Эти господа не сделают ничего плохого.

– Да я никогда не…

– Плакал, милый, плакал, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал расстроенно. – Это ничуть не стыдно, если ты пугаешься странных взрослых. Иногда можно. И даже нужно, чтобы страх тебя не гложил.

Ну же, Алекс, давай. Один раз ты голову отключил, пожалуйста, докажи, что это было исключение.

Я посмотрела на Алекса, в глазах которого закипали слезы. И в следующую минуту он оглушительно зарыдал.

– Может вырубим их и все?.. – услышала я предложение одного их мужчин.

– Потерпи пару минут, два мага-ребенка и девушка без магии слишком ценны, чтобы оставить на них пару лишних царапин.

– Дайте мне минутку, – умоляюще попросила я. – Я успокою его, и мы пойдем с вами.

Я присела на корточки перед Алексом, обхватила за плечи, положив руку на голову, и зашептала утешающие фразы: сначала громко, потом тише, а в конце – почти шепотом.

Когда мужчины вконец отвлеклись от нас, я шепнула:

– Как скажу – бери Даниэля и беги.

Алекс замер в моих объятиях, но я его удержала, чтобы он не дернулся:

– Ну все, будь хорошим мальчиком, слушай маму. Пойдем вместе с этими дядями, тихо и спокойно, хорошо?

– Но… – начал Алекс, вскидывая на меня взгляд.

– Слушайся маму, хорошо? Видишь Даниэля? Он своих родителей не послушался, теперь у него неприятности. Но ты ведь будешь, правда, милый? – спросила я, выразительно глядя на мальчишку.

Алекс сжал зубы и кивнул.

Молодец, надеюсь, теперь без геройства и самодеятельности.

– Что ж, вы решили, леди?

– Да, мы идем с вами, – улыбнулась я. – Алекс, бери своего друга и за мной.

А сама я приманила химеру, надеясь, что, как мне и говорил Дитрих, она поймет меня с полуслова. Я внимательно посмотрела на химеру, потом на мужчин. Химера, кажется, улыбнулась (ну, если коты могли бы улыбаться?).

– Что ж, прошу за нами, – довольно вежливо сказал мужчина.

Нас с детьми, вопреки моим надеждам, окружили: спереди трое, один сзади и по одному справа и слева.

Я посадила химеру себе на плечо, причем лицом назад, а пятой точкой вперед.

– Ваш фамильяр…

– Следую вашему совету, господин, проявляю дружелюбие, – сказала я. – Я не всегда могу его контролировать, не хотелось бы, чтобы из-за моей глупости вы случайно были прокляты и затаили на меня в будущем злость.

Так, если химера стрельнет назад или в бок, маг же отойдет в сторону и позволит детям удрать?

– Ур-ур-ур, – заявила химера.

Намерение, химера реагирует на намерение. Поэтому главное сейчас дождаться подходящего момента, подходящего места, чтобы детишки смогли удрать.

И такое место нашлось весьма скоро: прямая улочка расходилась в трех направлениях. И все такое знакомое! Наши похитители шли прямо, а вот направо был один из проулков, по которому меня химера отвела меня к Алексу.

Я, конечно, надеялась, что кто-то нас спасет, вот сейчас придет и раскидает всех этих мужланов, но надежда таяла с каждым шагом. Покорно следовать за ними, позволить похитить себя и детей? Вот уж нет. Конечно, если бы похитители вели себя агрессивно и шансы, что нам причинят серьезный вред, были бы велики, то я не стала рисковать.

Но они сами сказали, что мы ценные, сами стали ждать, когда мы послушно пойдем за ними, а не вырубили. И это значило одно – такой ценный товар, как мы с детишками, портить не станут.

– Ой, – вскрикнула я внезапно и изящно растянулась на ровном месте.

По крайней мере, я очень старалась, чтобы оно так выглядело.

– Что еще? – раздраженно спросил один из мужчин.

– Мама! – воскликнул Алекс, подбегая ко мне.

Умница. Я выразительно посмотрела ему в глаза и не менее выразительно перевела взгляд на проулок справа, намекая, что ему туда. Лишь то, как он вздрогнул, показало, что меня поняли.

– Мама ногу подвернула, – жалобно сказал Алекс, на глазах у которого начали наворачиваться слезы.

– Только этого еще не хватало! – рыкнул один из мужчин, стоящий справа.

Идеально! Справа свободно.

– Алекс, сейчас, – скомандовала я не тихо, но и не громко. Ровно настолько, чтобы мужчины не сообразили в тот же миг, что происходит что-то не то.

Алекс себя ждать не заставил: схватил Даниэля за руку и метнулся в проулок.

– Какого?!

– За ними! – рявкнул мужчина – тот самый, который обычно командовал.

Химере, этому умному малышу, даже приказы отдавать не пришлось: стоило мальчишкам скрыться в переулке справа, как она выплюнула ком льда. Ледяная стена простиралась до самых крыш домов, толстым слоем отгораживая похитителей от мальчишек.

– Ты… – начал мужчина, который все еще склонялся надо мной.

Договорить ему я не дала – пнула под коленом, заставив упасть на одно из них, и укусила за руку, которая меня удерживала. Даже если я и отправила детей подальше, никакого намерения покорно следовать за этими гадами у меня не было.

– Я думал, мы поймали леди, а оказалось – сказочную тва…

Очередной плевок химеры льдом заставил говорившего отскочить. Мужчина, находившийся рядом со мной, был временно обезврежен, а потому я отскочила подальше к стене льда. Там, по крайней мере, со спины никто не стукнет.

Химера же… была истинным чудом. Оказывается, плеваться она умела не только льдом, но еще огнем, какой-то вязкой жижей и, если судить по расплавившемуся углу дома, еще какой-то дико ядовитой дрянью.

– Это не обычный охранный фамильяр, – взвыл один из мужчин, которого все-таки зацепила.

К сожалению, лишь одного. Все остальным химера доставляла неприятности, но не более того: бедному чуду приходилось не только отплевываться, но и уклоняться от магии, направленной в его сторону, а также ставить барьеры передо мной, чтобы в меня не влетела какая-то дрянь.

– Запросите по связи подкрепление, пусть найдут беглецов. Прикажите отложить все дела, приоритет – двое мальчишек. Если они сбегут и правда вылезет наружу, то нам все конец. На одном наше отслеживающее заклинание, не пропустите.

Тут были не все похитители?

Нехорошо, ой как нехорошо. Мне оставалось лишь уповать на сообразительность и скорость мальчишек, а также на то, что Двен уже что-то предпринял. Но и похитители не лыком шиты: они явно задействовали магию по всем фронтам, иначе почему, несмотря на весь тот шум, что мы с химерой создавали, никто даже носа из дома не показал?

– Разберитесь вы с этим фамильяром! – взвыл один из мужчин, в которого прилетело чем-то кислотно-ядовитым: он с гримасой боли держался одной рукой за вторую, на которой дымилась одежда.

Держался, а потом рухнул на землю как подкошенный. Минус двое. Осталось трое. Я огляделась в поисках чего-нибудь тяжелого, чем можно обороняться: не все же на малыша-химеру скидывать. К тому же, Чудо, если страх не застилал мне глаза, выдыхался: огненные шары казались меньше, а лед замораживал отнюдь не такую большую площадь, как раньше.

Увы, ни лома, ни чего-то тяжелого и железного на этой улочке я не увидела. Хотя… цветочный горшок? И почему он так высоко?!

– Не выходит, это ненормальный фамильяр!

– Да это ты слабак, раз не можешь…

– Откуда у обычного фамильяра столько магии?! Мозгами подумай. Надо было отпустить эту дамочку – и дело с концом, но не-е-ет, тебе приспичило порадовать господина! Порадовал, да?! Он оценит, если вместо перспективного мага мы притащим какую-то безмагичную девицу, от которой куча проблем.

– На кону стояли два маленьких мага, а девица – всего лишь удобное приложение! Зато господин с чистой совестью сможет отправить эту Вику…

– Закрой рот, не смей упоминать ничьи имена! – Третий маг, единственный, на ком до сих пор не было и царапины – вся одежда осталась идеально целой. – Уже поздно об этом думать!

Вика? Она попалась? Пока они переругивались, я встала на цыпочки и ухватилась за горшок. Тяжелый! Как я кину такой?! С трудом вытащила и держа на головой пыталась сообразить, в кого же я могу его докинуть. На меня внимания не обращаются, так что внезапность – мой конек.

– Так используй нормальную магию! – взвыл маг, которого зацепило щепками от покореженной заклинанием стены.

– Чтобы разрушить барьер, которым мы накрыли весь район? У нас и третий отряд попался каким-то подготовленным воинам! Тех раз в шесть меньше, но они почти всех переловили. Думаешь, мы с ними справимся, если снимем барьер и нас найдут? – фыркнул «целый» маг. – Схвати эту девицу и прикажи химере, чтобы она остановилась, иначе мы тут будем биться до истощения магических запасов! И нет гарантии, что победителями выйдем мы.

Один из похитителей с огромной, практически неуловимой глазу, скоростью, бросился ко мне. И я тут с горшком над головой стою. Кинуть не успела бы. Все, что я сообразила – выставить перед собой тяжелый горшок. Ну, то есть попыталась выставить между собой и мчащимся ко мне мужчиной. Но тот был так быстро, а горшок столь тяжел, что я умудрилась выронить этот тяжеленный цветок прямо тому на голову.

– Какого?! – взвыл один из мужиков.

А вот тот, который без повреждений и больше всего доставлял проблем химере, сказал:

– Леди, успокойтесь и отзовите химеру. Детишек поймал наш второй отряд, так что, будьте так любезны прекратить сопротивление, если не хотите, чтобы ваш сын и его друг пострадали.

Я стиснула зубы: блефует или детей и впрямь поймали?

Стоило мне об этом подумать, как ледяная стена за мной рухнула.

Я даже не пыталась скрыть, что ждала подмогу. Вот только помощь пришла к моим похитителям, а не ко мне!

На месте разрушенной стены изо льда появился высоченный мужчина с длинными встрепанными черными волосами.

– Чего вы так долго возитесь, Огненный? – раздраженно спросил он. – Не сдерживайтесь, барьер, с которым мы возились полгода, все равно практически рухнул, надо убираться отсюда.

Стоило этой фразе упасть, как тот самый единственно целый похититель что-то пробормотал, а моя милая химера громко запищала и рухнула на землю. Я ничего не успела осознать, просто рванула к Чуду и дрожащими руками подняла малыша. Дышит, только глаза несчастные-пренесчастные, словно ему очень-очень больно. Я стиснула зубы и посмотрела на явившегося мага. И то, что я увидела, заставило меня впервые почувствовать страх, который я не могла контролировать: в руках мага кто-то был! Из-за наброшенного на ребенка длинного плаща лица видно не было. Даниэль или Алекс?!

– А где второй мальчишка? – спросил целенький маг, тот, кого назвали Огненным.

– Второй мальчишка оказался больно уж вертким. Я его попытался проклясть, но на нем столько амулетов, что проще вилкой могилу выкопать, чем причинить ему вред. Явно отпрыск аристократа, даже связываться не будем.

– Не могу поверить, что ты не смог поймать пару мальчишек, – усмехнулся Огненный.

– Да эта зараза, – брюнет тряхнул ребенка как куль с мукой, – так активно мне мешала, что я его едва не прибил. А нам он живым так-то нужен.

– А что с дамочкой? Она была с тем мальчишкой, не будут ли…

– Не шути так. Кольца нет, да и какая благородная леди будет в таких переулках разгуливать без охраны с мальчишкой? Няня из другого мира, ее никто искать не будет. Проще новую найти.

Что-то мне от разговора мужчин становилось все хуже и хуже. И сбежать уже навряд ли получится: меня саму ноги не сильно держали, а бедный малыш химеры был в ужасном состоянии, не говоря уже о том, что в руках мага сейчас находился один из мальчишек.

– А барьер?

– Барьер сейчас рухнет, совсем оглох? В общем, бери дамочку и нашего беглеца.

С этими словами в мою сторону толкнули мальчишку, которого я каким-то чудом умудрилась подхватить одной рукой, потому что вторая была занята химерой. Не хватало еще, чтобы ребенок расквасил коленки или чего похуже.

– Ты как? – шепнула я, придерживая ребенка за худые плечи.

Явно более худые, чем могли бы быть у Алекса.

– Спасибо, – тихо прошелестел не привычный звонкий голос Алекса, а тихий и спокойный Даниэля. – Я помог Алексу сбежать.

Я испытала отвратительно эгоистичное чувство облегчения, что поймали не Алекса. Значит, он в порядке и наверняка приведет помощь, особенно, если эти маги так и продолжат переругиваться. Значит, Алекс точно не пострадает.

А пострадает Даниэль, который улыбался так довольно, когда говорил, что помог Алексу сбежать. Черт подери!

– Телепортируемся?

– Десять раз, – рыкнул брюнет. – Тут тревога по всему району, запрет телепортации, наших ребят практически всех переловили, ушли от столичных магов только самые умелые. Конечно, если это были столичные маги, а мы не наткнулись на кого похуже. Слушай так, Огненный, я тут использую пару заклинаний, подзадержу погоню, а ты запакуй мальчишку и барышню в магическую сумку. Она, конечно, не очень подходит для переноски живых людей, но помереть не должны. Мальчишка ни в коем случае не должен попасть в руки других магов, иначе нашего господина раскроют. А чем нам всем это грозит – сам знаешь. Насчет остальных, – пришедший маг с некоторым отвращением оглядел пострадавших товарищей, – пусть сами выкарабкиваются как могут. Кто просил их быть такими бесполезными?

Огненный подошел к нам поближе и бросил перед нами неприметную черную сумку:

– Слышали? Внутрь.

Даниэль дернулся было, но я удержала его:

– А как внутрь?

– Прикоснись к сумке и подумай о том, что хочешь оказаться внутри, – раздраженно сказал маг.

– Что же делать? Я не хочу, – ответила я, преодолевая страх. – Придется пихать силой, если…

Ауч! А здешние маги совсем не джентльмены – бить по лицу женщину. Щека прям горела. Но я услышала главное – барьер почти упал, многие «плохиши» переловлены, Алекс сбежал, а это означало, что нас совсем скоро найдут. За эту возможность можно и по лицу получить. Хотя я бы предпочла без насилия.

– Как можно слабую женщину? – спросила я, морщась и с презрением глядя на ударившего меня Огненного.

– Слабая? Ты когда одного из нашего прибила цветочным горшком! – неожиданно прохрипел кто-то из уцелевших магов.

– Да не прибила, – я храбрилась. – Дышит же. Сил не хватило, увы.

– Ах ты, – маг снова на меня замахнулся, и я автоматически зажмурилась, стиснув зубы.

Но удара так и не последовало. Я открыла глаза: мужчина, который притащил Даниэля, удержал Огненного от удара.

– Огненный, ты так ничего не добьешься, – вздохнул брюнет. – Сколько раз я тебе говорил, что силой не все можно получить? Ты мозгами пораскинь, прежде чем бросаться заклинаниями и распускать руки.

Внезапно Даниэля выхватили из моих рук и приподняли над землей, удерживая за шиворот:

– Выбирайте, леди, или вы добровольно отправляетесь в сумку или я, допустим, сначала хорошенько пару раз ударю мальчишку. Потом, если вы все еще будете сомневаться, я, пожалуй, что-нибудь ему сломаю. Конечно, для всех было бы лучше, если бы мальчишка остался цел и невредим, но пока он жив и его раны можно залечить, никаких проблем не будет.

Я побледнела: к таким поворотам я точно не была подготовлена! Внезапно остро захотелось обратно в поместье Дитриха, где тихо и почти спокойно, где тебе никто не угрожает здоровьем ребенка.

На Даниэля я даже не смотрела – это было выше моих сил, все они уходили на то, чтобы не заплакать перед этими мразями и не показать свою слабость.

– Хорошо, – сказала я, сдаваясь.

Кажется, я и впрямь больше ничего не могла сделать.

– Прикоснитесь к сумке и подумайте о том, что вы внутри, – подсказал мне маг, который продолжал удерживать Даниэля. – И фамильяра положите себе в карман, не нужно оставлять его тут.

Умная зараза.

Я вздохнула, коснулась сумки и сделала так, как велел маг. А после чернота полностью меня поглотила.

Глава 2

Я думала, что в этой тьме ничего не буду осознавать, но ошиблась: я прекрасно понимала, что происходит. Было немного трудно дышать, побаливала щека, а в кармане едва заметно шевелилось Чудо, от которого исходили волны успокаивающего тепла. Подозреваю, маленькая химера пыталась меня так утешить.

А еще я отчетливо слышала прерывистое и испуганное дыхание Даниэля – ребенка это пространство точно пугало. Жаль, что словесно утешить я его никак не могла: все попытки что-то сказать оборачивались ничем – словно окружающая темнота поглощала сам голос. Так что пришлось потянуться, нащупать дрожащую детскую ручку и сжать ее. А потом и вовсе притянуть поразительно худющего, пожалуй, даже костлявого, мальчишку в свои объятия. Не сразу, но ребенок успокоился.

И началось томительное ожидание. Было оно долгим или не очень я не могла сказать: в этом пространстве ощущение времени терялось.

А потом я полетела вниз и упала на пятую точку, так и не отпустив руки Даниэля.

– Это ваш улов? – спросил мужчина, сидящий за роскошным столом из дерева.

Я оглянулась: мы с Даниэлем упали прямо посреди роскошного кабинета неподалеку друг от друга. К сожалению, незнакомого. Сбоку от нас Огненный согнулся в полупоклоне и не поднимал головы, а впереди аристократического вида мужчина умудрялся смотреть на Огненного сверху вниз, несмотря на то что сидел на стуле. Хороший навык, впечатляющий.

Я сглотнула, но нервный комок, стоявший где-то у горла, не исчез. Поэтому вместо того, чтобы встать, я предпочла продолжать сидеть, сжимая ладошку Даниэля, который подполз ко мне поближе и смотрел в пол, не поднимая головы. Он боялся этого человека за столом?

И не только Даниэль, Огненный, кажется, тоже был не в восторге от происходящего.

– Повтори. Это и есть то, ради чего три моих элитных отряда исчезли в переулках столицы?

– Не все…

– А, точно. Вернулись двое, в том числе и ты, а остальных либо схватили какие-то умелые, по вашим словам, воины, либо вообще умерли. Ну и пара магов все-таки умудрилась сбежать, скрывается и вернется в ближайшее время, – протянул мужчина в кресле, а потом встал: – Огненный, я все правильно понял?

– Почти, – хрипло выдавил маг, продолжая стоять в поклоне. – Наш первый отряд совершенно случайно наткнулся на очень умелых магов в столице, поэтому…

– В нашем первом отряде было двенадцать человек. Врагов, по вашим словам, было трое, так скажи мне, Огненный, как они вчистую разбили наших людей? И зачем? Ладно, будем считать, что первому отряду ужасно не повезло. Бывает. А с твоим отрядом что? Насколько они бесполезны, что с ними справился фамильяр? Почему нельзя было сразу вырубить девушку и двух мелких магов?

– Беспокоились за сохранность, – процедил сквозь зубы маг.

Аристократ в два шага подошел ко мне, взял подбородок рукой и заставил приподнять голову. Я не сопротивлялась: мужчина, что удивительно, не был груб. Осмотрел мою щеку, выругался себя под нос и убрал руку. То, что он ведет себя как джентльмен, еще не значит, что он хороший. Но такое поведение обнадеживало.

– Я смотрю, как вы волновались о сохранности. Я не считаю, что мои маги – равноценная плата за маленького беглеца и иномирянку. Но они, знаете ли, все-таки ценны. На данный момент ценнее тебя, Огненный.

– Она сопротивлялась. Это не женщина, а фурия! Думаете, веди она себя нормально, не пытайся она драться с нами, то получила бы подобное украшение? – рыкнул маг.

Аристократ выглядел чрезмерно удивленным:

– Иномирянка пыталась драться с вами? С пятью здоровенными мужчинами? Ты же знаешь, как я не люблю физическое насилие, Огненный, ты же знаешь, что я делаю…

– Знаю! Но она сопротивлялась, выбора у меня не было. Иначе почему бы я ее ударил? Просто так?

– Не скажешь, иномиряночка, почему этот человек тебя ударил? – спросил у меня аристократ, улыбнувшись.

– Вот именно, скажи! – рявкнул Огненный в мою сторону.

О, это он, конечно, зря.

– Не знаю, – искренне ответила я, состроив жалобное лицо.

Откуда я знала, за что этот Огненный меня стукнул? За то, что химера его людей покоцала? За то, что я сама горшком одного едва не прибила? Или за то, что я выводила его из себя просто своим фактом существования? Чужая душа – потемки.

– Вот видишь, Огненный, она не знает, – ласково пропел аристократ.

– Ты!.. – зашипел Огненный и двинулся в мою сторону.

Два шага – и маг замер.

– Я смотрю, ты воспринимаешь мои слова как пустой звук, Огненный, да? Или мне показалось? – тихо, очень-очень тихо спросил аристократ.

У меня аж мурашки от его тона побежали. Нет, Дитрих иногда говорил так, что слова этого аристократа по сравнению с его могли показаться доброй детской сказкой. Однако я точно знала, что Дитрих может угрожать всем, кроме своих близких.

– Вам показалось, – покорно согласился Огненный.

– О, значит, теперь мне что-то лишнее чудится? Кажется что-то не то? – продолжил издеваться над Огненным аристократ.

Показательная словесная порка. Вот как это называется. И самым унизительным для Огненного было то, что господин аристократ выполнял ее при нас – тех, кого воспринимали даже не как людей, а как ценный товар.

– Я ошибся, господин. Простите.

– Так зачем ты такую ценность попортил? – спросил аристократ, кивая в мою сторону. – А нет. Спрошу я это у ценности. Милая, скажи, ты сопротивлялась?

Соврать? Сказать, что покорно пошла за ними, потому что испугалась? Это было бы лучшим вариантом. Но прежде, чем я успела вымолвить хоть слово, бедро обожгло холодом. Карман, а в кармане – химера! Меня о чем-то предупреждают? Молчать, не говорить, не врать?

Стоило мне подумать, что врать нельзя, как возле ноги мигом потемнело. Почему? Размышлять было некогда – аристократ смотрел на меня внимательно и с добренькой улыбкой, от которой было немного тошно.

– Я… да, простите, – пробормотала я робко.

– Почему? – еще более ласково спросил аристократ. Настолько нежно, что будь я единорогом, то меня бы точно стошнило радугой.

– Потому что я не хотела… – начала я и заплакала.

Потому что я не хотела идти с похитителями, потому что хотела обратно к Дитриху в поместье, потому что… Да много почему! Но озвучивать я это не стану. Девушка в слезах, которая чего-то там не хотела… Пусть кое-кто додумывает сам, а я пока поплачу. И посильнее. Вышло это у меня без труда – нервы были на пределе, да и ситуация, в которой я оказалась, весьма располагала. Одно дело сталкиваться с неприятностями, когда ты в родном поместье и под защитой Дитриха или кого-то из знакомых, а в чужом доме с непонятыми людьми, которые тебя даже за полноценного человека не считают, потому что иномирянка – совершенно другое.

– Чего ты не хотела? – продолжал допытываться аристократ.

– Я не хотела, чтобы он… они… – на этом моменте я снова прервалась и продолжила плакать, причем так сильно, что даже икать начала.

Ну а что? Себя было до боли жалко, Даниэля жалко, еще и щека болела.

– Что за концерт тут… – наконец-то вмешался ошеломленный происходящим Огненный.

– Вот я тоже хочу спросить, что ты там устроил! – рявкнул аристократ. – Я не ясно говорил про иномирянок? Не бить, не трогать, не прикасаться, даже голоса на них не повышать! И не говори, что она – врет!

На последних словах аристократ вытащил из кармана круглый увесистый шар, сияющий ровным белым цветом и со всей силы швырнул в Огненного. Тот успел уклониться, однако осколки разлетелись и поцарапали ему лицо.

– Ни разу за все время шар не нагрелся. Она ни в чем не соврала.

– Проверьте меня на ложь, я докажу, что ничего не делал!

– Я бы, конечно, проверил, но только единственный шарик разлетелся, – ухмыльнулся аристократ. – Что же нам теперь с тобой сделать, а?

Огненный побледнел, я даже сквозь пелену слез это заметила. Он же при ребенке убивать его не станет, надеюсь?

А нет, не стал, всего лишь вмазал пару раз так, что маг рухнул на пол и болезненно застонал. Я даже плакать прекратила. Больно, да? Мне тоже было больно. Каким чудом удержалась от злорадной улыбки – сама не знаю.

– Что ж, – сказал аристократ, демонстративно вытирая белым платком руку, которой ударил Огненного. – Вам сейчас залечат щеку, а потом мы с вами поговорим. Кто вы, откуда вы, как оказались в переулке. Не волнуйтесь, методы общения с дамами у меня совершенно иные, чем с мужчинами.

Я сглотнула. Простая логика подсказывала мне, что невесте Дитриха тут точно не рады.

Обезличенные коридоры, по которым меня провел молчаливый слуга, заставляли нервничать. Я на память не жаловалась, но выбраться из этого лабиринта самостоятельно не смогла бы. А вот Даниэль, который молчаливо шел за мной, словно приклеенный, судя по всему, прекрасно знал, что тут происходит: стоило мне отстать от провожатой, как он тянул меня в нужную сторону.

Химера спокойно лежала у меня в кармане платья. И хоть карман не маленький, но удивительно, что даже хвоста Чуда не торчало. Идя по коридору, я-таки засунула руку внутрь, чтобы проверить, как там Чудушко. По ощущениям, неплохо – мне даже руку облизали. Но вот размер… Химеры могли спонтанно уменьшаться?

Синяк на щеке, поцарапанные ладошки мне вылечил молчаливый безразличный мужчина-врач неопределенного возраста с короткой стрижкой и в светло-зеленой форме. Нас уже хотели увести, но я настойчиво подтолкнула к нему Даниэля:

– Посмотрите, все ли с ним хорошо. Он неудачно упал.

Не знаю, удачно или неудачно, но пусть проверят. Тем более, доктора Дани не боялся.

Провели нас обратно к аристократу уже совершенно другим путем. В кабинете никого не было: ни слуг, ни Огненного. И осколки артефакта исчезли, правда, на полу и тумбе справа я заметила что-то подозрительно напоминающее кровь. Но решила, что психика моя мне еще дорога, а потом по сторонам смотреть не стоит.

– Что ж, леди, теперь мне намного приятнее на тебя смотреть, – улыбнулся мне аристократ. – И тебе намного лучше. Даниэля пока отведут в его комнату, а мы с тобой немного поболтаем.

Аристократ указал мне на стул, который поставили прямо напротив рабочего стола. Как в допросной. Выбора не было: как только Даниэля увели, я села напротив этого аристократа и сложила руки на коленках, как самая примерная и приличная девушка. И приготовилась лгать: в этот раз Чудо, мирно лежавшее в моем кармане, никак меня не предупреждала.

– Что ж, мне весьма интересно, кто вы и откуда, но пока позвольте представиться. Я Беллен Шаренсат, – улыбнулся мужчина. – Директор этой школы для маленьких магов. Пока вы не надумали ничего лишнего и не приняли меня за злодея, скажу сразу, что не все маги, которые обучаются в школе, послушны. Например, Даниэль уже не в первый раз пытается сбежать. Детский бунт, увы.

Я едва не подавилась – неужели главгад и впрямь беседует с ничего не значащей девушкой, случайно пойманной на улице. Это вообще нормально? И директор школы? Его вообще не смущает, что его подчиненные мне наболтали во время похищения? Какой директор школы не только возвращает ученика, но и параллельно похищает иного человека?

Я хотела возмутиться, указать на логическое несоответствие, уже рот открыла, а потом… а потом посмотрела на лицо Беллена – улыбчивое, бесстрастное и похожее на маску – и закрыла рот обратно. Хорошо, пусть будет директором школы.

– Очень приятно, – улыбнулась я, не обращая внимания на то, что ладони покрылись холодным потом.

– Не хотите представиться? – спросил Беллен.

Он все еще улыбался, мило-премило, но в голосе чувствовалась угроза.

– Меня зовут Ирина, я из другого мира, – ответила я, не рискнув использовать свое настоящее имя.

В конце концов, в столице только ленивый не знал, что имя невесты Дитриха – Кира. Спасибо Соломону, который как-то об этом обмолвился, так что теперь я не попала впросак. Хорошо еще, что мой портрет по всей стране не разлетелся.

– И как же вы переместились в этот мир?

– По контракту, – ответила я, решив, что мешать правду и ложь – лучший вариант. Но все равно было тревожно. – Чтобы «разбавить» магию взрослого человека, которая могла бы повлиять на детскую ауру.

Я не была наивной, прекрасно осознавала, что самые трудные вопросы будут впереди. И не ошиблась.

– Что ж, Ирина, с какой семьей вы заключали контракт? Назовите мне имя вашего работодателя.

Интересно, если я совру недостаточно убедительно и в чем-то проколюсь, то меня убью сразу или чуть попозже?

– Что такое, Ирина? Почему вы молчите?

Потому что не хочу вам отвечать, черт вас подери, причем, желательно самым болезненным и неприличным способом!

– Я…

– Что?

– Я боюсь, – сказала я жалобно. – Разве я могу называть имя того, с кем заключала контракт? Ведь меня потом могут и наказать. У меня в контракте был подпункт о неразглашении.

– Как именно назывался этот подпункт? – спросил Беллен.

Так, этот вариант, кажется, не сработает. Ну я и не рассчитывала. Беллен дураком не выглядел, хоть и расквасил артефакт, определяющий правду и ложь. Уф, давно я так не потела. Я попыталась вспомнить о том, как звучало это в контракте с Дитрихом, но мне это не сильно помогло.

– Какой-то стандартный, типовой… – сказала я навскидку.

Если ничего такого не было, притворюсь идиоткой с начальной стадией склероза. Впрочем, Беллен уже меня таковой считает, иначе бы не кривил губы в презрительной усмешке. О, быстро исправился – улыбнулся более ласково. Ну да, директор школы же, а вовсе не похититель.

– В таком случае имя вы называть можете. Видите ли, типовой подпункт о неразглашении подразумевает, что вы не будете рассказывать о тайнах вашего нанимателя или его детей. О тех тайнах, которые известны исключительно вам. Например, какие блюда предпочитает хозяин дома, какие гости к нему приходят, какие дела обсуждают. Но меня это совсем не интересует. Имя, уважаемая, мне очень интересно знать, кто вас нанял. Неужели очень известный аристократ?

Я стиснула зубы – пан или пропал. Я знала имя только одного аристократа, которое могла произнести сейчас.

– Меня нанял сэр Коктис. Я… Я не знаю, насколько он могущественен и известен, но явно не последний аристократ, если судить по тому, что он говорил, – ответила я, сглотнув. – У него маленькая дочь, она магический исследователь, поэтому рядом должен быть кто-то без магии.

Сэр Беллен удовлетворенно кивнул – видимо, такой вариант его устраивал.

– Значит, сэр Коктис с его дочерью. Неудивительно, что вы попали к нему, причем явно не по официальному контракту.

– Как не по официальному? – искренне возмутилась я.

– Так, Ирина. Пункт о неразглашении могут добавить в двух случаях. Первый – если ваш работодатель очень серьезное лицо в этой стране. Советник, настоятель, один из десяти первых магов или же генерал. Заверяю, что господин Коктис не относится ни к одному из вышеперечисленных. Сэр Коктис очень старательно пыжится, изображая из себя известного аристократа, но мало что из себя представляет. А второй – это нелегальный контракт, который не проходит одобрение короля этой стороны.

– То есть, я здесь по нелегальному контракту? – нервно спросила я.

Нервничала я не по этому поводу, посмотрела бы я на тех, кто не нервничал под препарирующим взглядом Беллена, но сама эмоция была как нельзя вовремя.

– Именно. Боюсь, у вас могут быть большие проблемы, Ирина. Хотя… я довольно известный аристократ и могу немного поправить ваше незавидное положение. – Беллен задумчиво постучал пальцами по столу: – Вот только ответьте на пару вопросов. Если у сэра Коктиса дочка, тогда почему с вами и Даниэлем был еще какой-то мальчишка-маг? И почему он звал вас мамой?

Гад, какой гад, а?! Нет, не Беллен этот, он всего-то въедливая такая скотинушка, я про Огненного. Мало того, что ударил (и я над ним даже в голос поржать не смогла), так еще и доложить все успел.

– Это уже будет информация о личной жизни моего работодателя, – пробормотала я, робко поглядывая на Беллена. – Мне точно ничего не будет, если я вам все расскажу?

Если бы я могла поаплодировать себе, то обязательно бы это сделала: моя способность выставлять себя полной дурой вышла на новый уровень.

– Нет, конечно. Я же сказал, что к вам куда больше вопросов будет по поводу вашего нелегального пребывания, чем всего остального. И к господину Коктису тоже, так что не расстраивайтесь. За такое, будьте уверены, он пойдет под суд. Нашего короля хоть и считают добрым, но принципиальности и строгости в нем куда больше, чем может показаться. И карает он за такие проступки очень сурово.

Улыбнувшись немного нервно и самую капельку несчастно – ровно настолько, чтобы это было заметно, но недостаточно явно, чтобы заподозрить меня в актерской игре, я сказала:

– Господин Беллен, в моем мире у меня очень много долгов. Когда я подписывала контракт, то согласилась не на самые приятные условия. Конечно, они лучше тех, что мне предложили в моем мире, но… но все еще не очень хорошие. Мне нужно было работать на сэра Коктиса до тех пор, пока его дочь не станет совершеннолетней. А это больше десяти лет. Сэр Коктис, он… предложил мне стать его женой, чтобы сократить срок моей работы. И я согласилась.

Беллен приподнял брови, демонстрируя, что очень и очень ждет продолжения увлекательного рассказа, чтобы понять, к чему я веду. Какой вежливый и терпеливый, вы только посмотрите. И кто подумает, что эта пакость детей эксплуатирует?!

– Поэтому дочь сэра Коктиса стала звать меня мамой. Сэр Коктис, если вы замечали, немного… озабочен тем, чтобы его дочь максимально удачно и выгодно вышла замуж. И он уже подобрал ей партию – тот мальчишка, которого вы видели. И которого попросили называть меня мамой. У него нет родителей, поэтому сэр Коктис забирает его на воспитание.

– Тот мальчишка, да? Маленький и чрезвычайно одаренный маг? – ухмыльнулся Беллен как-то недобро. – Ай да сэр Коктис. Ни денег, ни связей, ни ума, а какие интересные вещи вытворяет!

Последнее слово Беллен Шаренсат прошипел с такой злостью, что гадюке или кобре стоило бы спрятаться поглубже и горевать несколько лет из-за собственной неполноценности – такое шипение ни одной змее не издать.

Я вздрогнула и поежилась. Да уж, тут никакого актерского таланта не нужно, чтобы испугаться, когда внезапно спокойный и обходительный мужчина теряет над собой контроль.

– Ирина, извините. – Мужчине не потребовалось много времени, чтобы прийти в себя. – Всего лишь удивился, как этот человек посмел игнорировать обязательное обучение в моей школе.

Ага, конечно же. Обязательно-принудительное. Впрочем, учитывая влияние Беллена Шаренсата, я не буду удивлена, если сэра Коктиса будут ожидать бо-о-ольшие неприятности.

Больше беседа с Белленом меня не напрягала – базовую историю я сочинила, а дальше пошло как по маслу. В конце концов, мы даже договорились до того, что я временно поживу в школе, «поразбавляю» влияние магии учителей на неокрепшие ауры детишек в целом и Даниэля – в частности, а очень добрый господин Беллен потом поможет мой фальшивый контракт превратить в самый настоящий.

Покинув кабинет Беллена, с которым я рассталась практически на дружеской ноте, я прошла следом за служанкой. Меня привели в небольшую скромную комнату, впрочем, жаловаться было не на что: все, что нужно, было. Светлая, чистая, окно огромное.

– Госпожа, справа – дверь в комнату господина Даниэля, – сказала служанка, поклонившись мне. – Пока вы будете за него отвечать.

– А как… – начала я.

– Вам объяснят позднее, – поклонилась девушка и вышла.

Я вздохнула, плюхнувшись на кровать. Ну и что теперь делать?

Я подошла к окну и распахнула его – приток свежего воздуха положительно сказывается на умственных способностях, доказано. И чуть не заорала, потому что ко мне на кровать шмыгнуло что-то черное и ободранное!

Глава 3

На помощь я не позвала по двум причинам: меня саму от этих людей спасать надо было, а еще химера никак не отреагировала. А, между прочим, когда чуть раньше ко мне служанка потянулась – то ли коснуться хотела, то ли еще что – Чудо из кармана высунул голову и злобно ее обшипел.

– Окошечко не закроешь? – раздался знакомый голос одного пушистого прекрасного джентльмена. – Дует.

Была бы не так шокирована – зарыдала бы от радости. И бросилась бы обнимать Соломона, который нагло устроился на постели и вылизывал себя. Или не бросилась: кот выглядел таким потрепанным, таким несчастным, что у меня сердце защемило. Шерсть торчала клоками, кое-где виднелись проплешины, да и общий вид был такой, словно кота кто-то пытался убить и сбросить в канаву. Кто же мог так?.. Я, конечно, слабая и беззащитная, понятия не имею, что делать, но если бы встретила этого мудака, так потрепавшего Соломона, то убила бы без всяких сомнений. Что было бы под рукой – тем бы и прибила.

– Соломонушка, – сказала я, неосознанно повторив имя кота на манер Эвы, – ты как? Что-то случилось?

– А что случилось? – не понял кот.

– Ты… ты выглядишь так, словно… – я взяла паузу, думая, как правильно выразиться и не ущемить кошачью гордость, – словно тебя кто-то сильно избил. Ничего не болит?

Соломон, который пытался вылизать лапу, прервался. Звучно сплюнул клок выпавшей шерсти прямо на пол. Почесал задней лапой за подранным ухом и сказал:

– Гордость болит. Никто меня не бил.

– А… – начала я, но так и не смогла выдавить ни слова: от жалости защемило сердечко.

– Не а, а маскировка, – зашипел кот. – Это моя маскировка драного уличного кота. Я, несомненно, рад, что смог быть столь близок к необходимому образу несчастного, голодного, ободранного и избитого уличного кошака, но ты бы могла и догадаться, что нет в этом мире человека, кроме Дитриха и еще парочки, которые могли бы меня довести до такого состояния.

– Понятно. А что ты тут делаешь?

Соломон второй раз замер, посмотрел мне в глаза.

– Пришел тебя спасать. Мне казалось, что это очевидно. Или ты удивляешься, почему мы так рано? С момента твоего исчезновения и впрямь не прошло трех часов, но в команде Дитриха все профессионалы. Так что, несмотря на кучу неопознанных объектов, которых мы подрихтовали, магические круги по всей столице, сломавшие практически все артефакты и защитные амулеты, я смог быстро допросить пару красавцев, не дав им помереть от яда. И узнал, куда, как, чего и почему, вот, – возвестил Соломон, гордо выпячивая грудь, с которой… свалился очередной клок шерсти.

– А Дитрих? – удивилась я. – Что он делает?

Я абсолютно не против, чтобы меня спасал прекрасный пушистый кот, но мой жених-то чем занимается, а? Жених, который мне признавался в симпатии, который целовался, да и вообще предлагал себя и честь, а?!

– Не знаю, что он делает, – сказал Соломон. – И он не знает, что делаем мы. Все справедливо.

– Что? – не поняла я.

– Не что, а где, – буркнул Соломон. – Дитрих в другой мир отправился. Пока он там, связаться и передать сведения никак. Так он не знает о том, что тут случилось. И желательно, чтобы вообще не узнал, иначе мой пушистый хвост открутят и выбросят. А он красивый. Жалко. Женщины же любят красоту и не позволят ее погубить?

После чего Соломон уставился на меня большими умоляющими глазами, мол, молчи, прекрасная, спаси нас всех.

– Я могу и не сказать. – Я пожала плечами. – А что насчет всех остальных? Думаешь, Двен промолчит? Или Алекс скроет?

Потому что если Алекс, натворив такое, умолчит о произошедшем, то я полностью разочаруюсь в своей способности судить о людях. Ведь не сказать о том, что случилось – настоящая трусость.

– Не промолчит, не скроет, – вздохнул Соломон. – Хана моему пушистому хвосту будет, вопрос лишь в том, какого размера. Если ты убедишь Дитриха, что все прошло отлично, то спасешь множество нервов и моральных сил.

– Что все? Мое спасение? – спросила я. – Без проблем. И нескольких часов не прошло, не вижу проблем…

– Нет, Кира, не твое спасение. Твое похищение, – пробормотал Соломон. – Скажи, что твое похищение было превосходным.

Мои брови сами собой поползли вверх. Уголок губ дернулся, но совесть не позволила обругать пушистого ободранца. Может, Соломон на то и рассчитывал?

– Мне сказать Дитриху, что мне понравилось похищение? – уточнила я и добавила с миленькой улыбочкой: – Что я в восторге от такого рода приключений? Когда меня посреди улицы крадут, бьют по лицу, пихают в сумку и отправляют неизвестно куда? А потом меня допрашивают всякие аристократы?

– Желательно, – важно покивал Соломон, от подбородка которого снова упал клок шерсти. Интересно, через сколько минут этот абсолютно не пушистый засранец превратиться в сфинкса? – Но про удар, сумку и допрос лучше не говорить. Дитрих не поверит, что ты из тех странных дам, которым нравится боль. Так, стой-стой, кто тебя ударил?! Куда?! Когда?!

– Похититель. По лицу. Во время похищения, – отчеканила я. – Синяк на половину лица мне недавно залечили, но ощущения незабываемые. Так мне сказать Дитриху, что я в восторге от такого обращения?

Не знаю, что Соломон почувствовал в этой фразе, но мнение свое поменял кардинально:

– Не стоит. Вообще с ним на тему похищения говорить не нужно. И это, как мы тут сейчас сбегать будем, ты покажи, кто тебя стукнул, а? Ну, надо с этим разобраться. По-мужски.

Соломон демонстративно выпятил один коготь и провел рядом со своей шеей.

– Думаешь, мы его встретим? – фыркнула я.

– Неа, навряд ли. Мы его найдем. И тогда…

– Тогда что?

– Я лично его свяжу, чтобы ты смогла его побить, – предложил мне Соломон. – Тогда-то твое похищение сойдет за приключение, правда? Не очень веселое в самом начале, зато какое радостное в самом конце!

Я пожала плечами – кто знает-то?

– И что теперь, Соломонушка? – спросила я.

– Как что? Я тебе сейчас портреты сброшу, ты мне обидчика своего покажешь. Мы его обидим так, чтобы он больше никогда и никого не смог обижать… – Глаза у Соломона зловеще блеснули, а черная дымка образовалась под лапами.

Грозный котик. Опасный.

– Давай без смертей? – робко предложила я.

– Конечно! Смерть – это слишком легко. Он будет молить о ней, но никогда не получит, мряха-ха, – выдал Соломон. – Извини, извини, местная шутка. Отомстим обидчику, а потом я тебя отведу домой. Ну, сначала мы встретимся с отрядом Дитриха, потом они отконвоируют тебя обратно во дворец, где ты утешишь Алекса, который рыдает так, словно планирует затопить не то что дворец, а вообще весь этот мир. И дождемся Дитриха, чтобы все ему объяснить. Как тебе вариант, прекрасная леди?

– Звучит неплохо, Соломон. Но только вот я домой не пойду.

– А куда пойдешь? – не понял кот.

– Отсюда? Никуда.

– Тебе здесь так нравится? – растерянно спросил Соломон, оглядывая мою комнату.

– Ничуть, – мотнула я головой.

Интересно, когда не такая уж и шикарная пушистая попка догадается, в чем причина?

– Тебе действительно нравятся, когда над тобой издеваются? – с жалостью спросил Соломон.

– Ничуть.

– О! Понял-понял, как же раньше до меня не дошло! Ты хочешь остаться здесь вместе со мной, чтобы мы вдоволь поиздевались над здешними обитателями?

– Идея хорошая, – сказала я, усмехнувшись, – но я не настолько инфантильна, чтобы оставаться в месте, где полно врагов.

– Тогда…

Речь Соломона прервал стук в дверь. Секунда – и кот забился по кровать. Артист.

– Да-да, кто там? – спросила я.

– Это Даниэль, госпожа. Я могу войти? – раздался тихий голос мальчишки.

Я сделала пару шагов к двери, приглашающе распахнула ее и сказала:

– Конечно, входи.

Я в который раз удивилась худобе мальчишки: их тут вообще кормят? Соломон, который высунул морду из-под кровати, судя по округлившимся глазам, был примерно того же мнения. Мальчишка зашел внутрь, тихо закрыв за собой дверь, и замолчал. Мялся, словно не решался что-то сказать.

– У тебя все хорошо? – спросила я, стараясь улыбаться как можно дружелюбнее.

Получалось без труда. Мало того, что мальчишка вызывал жалость и острое желание позаботиться о нем, так еще и оказался спасителем Алекса – я не забыла, благодаря кому один несносный легкомысленный мальчишка смог удрать от похитителей. Так что улыбаться ему было очень легко.

– Это… это я должен у вас спрашивать! – воскликнул Даниэль. – Ведь это из-за меня вы оказались здесь! Вас и ударили, и похитили, а ваш фамильяр пострадал.

– Вообще-то, совсем не из-за тебя, – пожала я плечами. – Тут больше вопросов к другому человеку. Да и винить надо похитителей, а не похищенных. И мой фамильяр в полном порядке.

Даниэль посмотрел на меня глазами, полными слез, потом бросил взгляд в сторону кровати, из-под которой наполовину высунулся Соломон.

И заплакал.

– Ну как не пострадал? – всхлипывал мальчишка. – Был хорошенький рыжий котенок с крылышками. А сейчас он не рыжий, без крылышек и на котенка не похож! Крылья отвалились, шерсть сгорела и выпадает. Не надо меня утешать, я же не маленький!

– Эй, погоди… – начала я, понимая, что Соломона приняли за фамильяра.

– Теперь ваш хорошенький фамильяр выглядят хуже, чем магические животные, выдержавшие сотню экспериментов в лаборатории! Да даже воскрешенная нашим учителям кошка, отлежавшая три месяца в могила, выглядела лучше, чем ваш фамильяр. – Даниэль аж икать начал.

– Магия меня раздери, неужели я сейчас выгляжу хуже трупа кошки, воскрешенного спустя три месяца?! – возмутился Соломон, выползая из-под кровати и оглядывая себя. – Зеркало, мне срочно нужно зеркало!

– Послушай, Даниэль, не плачь, с моим фамильяром все нормально…

– Ага, он даже заговорил как какой-то холеный пижон, которого интересует исключительно его внешний вид! Не утешайте меня… Стойте, а почему ваш фамильяр говорит? – Мальчишка аж плакать прекратил.

– Потому что это не мой фамильяр.

– Зеркало, где тут зеркало?! – суетился Соломон, прыгая со стула на стол, дальше – на шкаф – в попытках найти зеркальце.

Зеркало нашлось в комнате Даниэля, причем не маленькое – Соломон прекрасно отражался в нем целиком. И теперь крутился, издавая невообразимые звуки то ли плача, то ли стона, то ли смеха. Понятно было одно – кот в истерике.

– Он же сказал, что буду выглядеть жалко и умильно! Почему? Почему я напоминаю результат эксперимента первокурсников, который прожил не менее ста лет, причем последние десять – у полоумного мага, который тестировал на мне средство для удаления волос?!

Пока Соломон ругался, я осматривала комнату – точную копию моей, разве что окно здесь было поменьше, рабочий стол побольше, да еще и шкаф на полстены добавился.

– Г-г-говорящий кот, – шепотом сказал Даниэль, тыкая в сторону Соломона. – Совсем г-г-говорящий!

– А это разве не норма? – удивилась я.

Ну а что тут такого? Мир-то у них магический, всякими шарами пуляются, разве говорящий кот – не в порядке вещей.

Судя по тому, как дрожали губы Даниэля, как он некультурно тыкал пальцем в сторону ругающегося Соломона – ни разу.

– Нет! Не бывает говорящих животных.

– Я не говорящее животное, я кот. Разумный и магически одаренный, – сказал Соломон, пытаясь лапой придавить клок шерсти, который висел на честном слове. – Не надо меня оскорблять, проблемный мальчик.

– Я проблемный?

– Ну не я же. Из-за кого эта прекрасная леди не стремится домой? Из-за тебя, – фыркнул Соломон. – А мне теперь что делать? Ее жених мне не только хвост оторвет, но и лапы повыдергивает.

– Будешь обижать ребенка просто так – я тебе сама что-нибудь выдерну, – заметила я.

– Шерсть?

– Шерсть у тебя сама отпадет, тут и выдергивать не нужно. Предпочту выбрать то, что будет на тебе покрепче держаться, – мстительно заметила я.

– Эм… – Даниэль подал голос и даже поднял руку как примерный мальчик – что-то хотел спросить.

– Тогда, если я заберу Даниэля вместе с тобой, то вопрос решится?

– Да, вполне, – я кивнула.

Все же сообразительный котяра.

– Эм… – снова попытался влезть Даниэль, но Соломон его проигнорировал:

– Тогда дождемся ночи, народа меньше, мстить удобнее, убегать свободнее – ни об кого когти точить не приходится.

– То есть, мы будем не скрываться где-то и тихо выбираться отсюда, а прорываться с боем? – спросила я, сразу же нахмурившись – так себе перспектива.

– То есть, я могу не сдержать свои кошачьи привычки. И по дороге кого-то… вжух-вжух, – раздраженно заметил Соломон.

– Эм… можете меня послушать? – не выдержал Даниэль.

– Что такое? – спросил Соломон.

– Я не могу уйти отсюда.

– И ты туда же?! – искренне возмутился Соломон.

Даниэль насупился, аж щеки надул. Упрямый. Или упорный?

– Ты же сбежал отсюда, – заметила я. – Так почему сейчас не можешь уйти?

– Вот. – Даниэль потянул рукав вверх, демонстрируя огромную татуировку от запястья до сгиба локтя.

– И что это у нас такое? – промурлыкал Соломон, мигом забывая про свой внешний вид. Кот шустро подошел к Даниэлю, после чего повелительно тыкнул лапой в сторону кровати: – Садись, я ж не такой гигантский, как люди.

Даниэль послушно присел на кровать, куда тут же взобрался Соломон и принялся с деловитым видом осматривать худую детскую руку.

– И как ты с этим сбежал-то? – пробормотал Соломон.

– Это они мне сейчас поставили, после того, как я сбежал, – сказал Даниэль. – После того, как мы с Кирой расстались, пришел учитель и поставил печать привязки, чтобы больше не мог сбежать.

– Что это такое? – спросила я, с тревогой оглядывая странную татуировку.

Не нравилась она мне: странные черные знаки, под которыми бледная кожа казалась покрасневшей и воспаленной. Я к ней даже прикоснуться боялась, да и Соломон не торопился трогать своими кошачьими лапками. Хотя по Даниэлю и не скажешь, больно ему или нет.

– Печать, привязывающая к территории, – ответил Соломон. – Пакостная штука, надо бы сказать. Тонкая магия, прочно связанная с магической аурой Даниэля. Поставить такое – дело пары секунд. А вот без соответствующего опыта лучше даже не пытаться ее разрушить, потому что страдает сама суть мага. Даже взрослого, что уж говорить о ребенке.

– И, я так понимаю, эта печать не позволит Даниэлю покинуть поместье?

– Точно, – ответил Соломон. – Стоит только выйти за пределы территории, как сразу же возникает боль, после нее – временный паралич. Потом тот, кто поставил печать, получает сигнал. И, естественно, приходит и забирает ребенка обратно. Но в поместье все приходит в норму. Насколько, в принципе, в норме может быть детская аура после воздействия на нее привязывающей печати…

Я нахмурилась.

– Ага, – подтвердил слова Соломона Даниэль. – Поэтому поначалу тут никому такие печати не ставят, хотя мой учитель говорил, что проще было бы всем поставить – и не было бы никаких побегов. Но хозяин дома запретил, сказал, что это портит наши силы. Поэтому печать ставят исключительно после серьезных проступков. Например, после побегов.

– И как же ты решился на побег? И для чего? – спросила я. – Если знал, что все может так обернуться?

– Ну, мне очень надо было, – улыбнулся Даниэль. – Да и мне повезло – я вас встретил. А вам из-за меня не очень. Но вам все равно лучше сейчас уйти отсюда, раз есть такая возможность. Ко мне будут хорошо относиться, даже если я еще что-то вытворю, а вот к вам – нет.

– Да? Смотрю, кто-то у нас очень самостоятельный, раз решается советовать взрослым. – Я потрепала Даниэля по волосам, превращая их в настоящее воронье гнездо. – А ты тут как? Или я неправильно поняла господина Беллена – и тут достаточно взрослых без магии, которые разбавят негативное влияние на вас, детишек, а?

– Нет, но…

– Вот и молчи, я сама решу, что мне делать.

– И позволите, чтобы меня шантажировали вашей безопасностью? – на удивление холодно сказал Даниэль.

– Может вы послушаете меня, прежде чем что-то решать? – хмыкнул Соломон. – Я сказал, что снять такую печать сложно, если нет соответствующего опыта. Но у меня-то он есть.

Соломон потянулся лапой к руке Даниэля, но тот отпрянул и прикрыл татуировку второй рукой. Соломон недоуменно посмотрел на мальчишку, перевел взгляд на меня, словно спрашивал, что это с ним такое. Чем его милый котик напугал. И по что этого сама кота недоверием-то обидели?

– Даниэль, что-то не так? – мягко спросила я, однако удержать мальчишку, который отступал назад к двери, не пыталась.

Я решила поступить наоборот: схватила кота одной рукой, выставила свободную ладонью вверх в обезоруживающем жесте и сделала пару шагов в противоположную от Даниэля сторону.

– Все не так. Кот странный. Вы, которая кота не боится, странная. Хотя… кажетесь хорошей. Ну, той, кто не собирается никому вредить.

Какое интересное у Даниэля понятие хорошей. Нет, вредить Даниэлю я не планировала, но вот говорить, что никому… Видимо, что-то промелькнуло на моем лице, что Даниэль быстренько поправился:

– Мне вы ничего плохого не желаете.

– Абсолютно точно не желаю. И кот не странный. Соломон – друг Алекса, с которым ты недавно познакомился.

– Конечно, не странный, – с легким сарказмом, не свойственным его возрасту, произнес Даниэль. – Мало того, что кот говорящий, так еще знает, как снимать печать. Эта печать повсеместно запрещена. Не только в нашей стране, но и во всех соседних. Даже ее нанесение – большой секрет, а снятие – и подавно. Никто из учителей не умеет снимать, только господин Беллен может разрушить ее. А облезлый кот знает?

– Знаю, – сказал Соломон. – Потому что я однажды уже снимал. Уэйн.

Последнее предназначалось мне.

– Такая печать была на Уэйне? – переспросила я.

– Конечно. Иначе как бы такой одаренный человек, гениальнейший маг нынешнего поколения позволил себе столько жить, запертым неизвестно где? Мы вместе разрабатывали магию, деактивирующую эту печать. А после я снимал ее. Разумеется, с одобрения Дитриха.

Не слишком ли много совпадений? Запертый ребенок когда-то давно, запертые дети прямо сейчас, а еще печать, делающие их ситуации такими похожими… Соломон напрягся – видимо, тоже заметил этот факт.

– Так, ладно, Даниэль, да? – сказал кот, не пытаясь выскользнул из моей руки. – Давай мы как-то докажем, что ты можешь нам доверять, а ты дашь нам снять печать, после чего мы уберемся в более приятное и хорошее место.

– И как вы докажете? – не понял Даниэль. – Я не знаю способа.

– Тебе и не нужно знать, – сощурил глаза Соломон. – Главное, что знаю я.

– И какой же? – теперь даже я удивилась.

– Виктория. Вика. Твоя няня и опекун, верно? – спросил Соломон.

Даниэль отреагировал тут же: вскинул голову, глядя с недоверием и затаенной надеждой.

– Вы… ее знаете? Как? Откуда?

Я чуть улыбнулась – видимо, отношения Вики и Даниэля и впрямь очень теплые.

– Оттуда, – наставительно произнес Соломон. – Она сама связалась с нами на балу, когда выполняла поручение Беллена. И попросила помочь. Тебе, ей самой и всем, кто обитает в этой школе.

Это ничуть не убедило Даниэля – он оставался настороженным. Предположу, что не бросился наутек от странного кота лишь из-за моего присутствия: каким-то необъяснимым даже для меня самой образом я вошла в доверие к Даниэлю.

– Тогда почему вы до сих пор не помогли? – мальчишка не ослабил бдительность ни на грамм.

Глава 4

– Потому что узнали об этом недавно. И чтобы вытащить вас всех, чтобы никто не пострадал, а злодеи не сбежали, нужна подготовка. Проще говоря, операция подобного масштаба требует времени, – буркнул Соломон, выскальзывая из-под моей руки, но не думая приблизиться к Даниэлю. – Или ты впрямь думаешь, что вас какие-то обычные бандиты тут держат? Будь это так – тут бы всех детей давно освободили и перенаправили в более надежное место. Не веришь?

– Не особо. Знаете, мне тоже говорили, как только я сюда попал, что все будет хорошо. Но они врали.

– Мне зачем врать? – терпеливый кошак, прямо удивительно. – Все будет, надо лишь подождать. Сам потом увидишь. А пока давай я расскажу, о чем мы беседовали с Викторией, чтобы у тебя не осталось никаких сомнений.

Забавно, что Соломон, не присутствовавший на встрече, умудрился пересказать все настолько идеально, что в моей голове сразу возникла картинка из прошлого. И сама Виктория, о которой Соломон выложил практически все. Он даже выражался как она! Повторял земные фразы слово в слово, без запинки.

– Так что мы с твоей няней и впрямь знакомы. Думаю, по моим ответам легко понять, что я встречался с ней и нигде не соврал, – заметил Соломон.

– Да, – кивнул Даниэль. – Вика именно так себя повела бы. И ее манеру речи вы передали идеально. Но я думаю, что вы солгали.

– Я?

– Он?

Мы с Соломоном вскрикнули одновременно. На самом деле, нынешняя ситуация меня напрягала. Что, если Даниэль решит, что мы враги? Закричит? Выбежит в коридор и позовет каких-нибудь нехороших магов? Увидят Соломона и все поймут… Так, стоп, увидев Соломона в его нынешнем виде они мало что сообразят, будем честны. Но вот если «покопаются», то до многого дойдут. И если даже предположить, что Соломон, отобьется ото всех, заберет меня с собой, то как же Даниэль? Как же этот мелкий недоверчивый мальчишка останется тут с этими дурацкими печатями, которые ему вредят.

– Да. Во-первых, после бала Вика исчезла. Я ни разу не видел ее.

Вика пропала? Я была уверена, что она где-то тут, ведь похитители упоминали ее имя! Говорили, что будь тут еще один человек без магического дара, то господин бы разобрался с Викой. Но если ее тут не было, то к чему тот разговор? Она не могла сбежать и бросить Даниэля. Да и исчезнуть не должна была, ведь люди Дитриха прикрывали ее. Как так?

– Не может быть! Она выходила на связь с людьми Дитриха буквально вчера, – воскликнул Соломон.

– Вы думаете, что будь она в порядке, то не дала бы мне об этом знать? Мои… родители наложили на нас заклинание, позволяющее тайно связываться друг с другом. Если бы не какая-нибудь магическая ловушка, то как бы она не рассказала мне о том, что с ней?! Такого попросту не может быть! – яростно воскликнул мальчишка.

– Тише, – шикнула я на него – не хотелось привлекать лишнего внимания, мало ли кто в коридоре ходит.

Даниэль вскинул голову, крепко сжимая губы и испуганно глядя на дверь.

Никого не было.

– Так, подожди-подожди, Даниэль, а в чем втором я солгал-то по твоему мнению? – спросил Соломон.

– В том, что Вика – иномирянка, которая не может использовать магию. Все она может. А раз вам об этом не рассказала, значит, не так уж сильно доверяет.

Виктория? Магию? Стойте, мы вообще про какую Викторию сейчас говорим?

Или другой Даниэль? Такие совпадения могут быть? Нет. Даниэль точно тот – Виктория лично дала его портрет Дитриху, который Алекс увидел в кабинете на столе у Дитриха. И, соответственно, погнался за Даниэлем, потому что узнал его.

Может ли Викторий быть две? Одна маг, а вторая – нет? Но если в Виктории есть магия, то почему ей позволили остаться с Даниэлем, а потом взять в руки артефакт, который разрушается от соприкосновения с магией?

А если… если Виктория скрыла, что владеет магией? Зачем – понятно, другое дело – как?! Она же из другого мира, моего мира. Немагического. А в немагических мирах маги не рождаются, даже самые слабенькие!

Сплошные вопросы – и ни одного ответа. У Соломона, кажется, тоже не было идея. Мы дружно уставились на Даниэля.

– Виктория иномирянка, которую наняли няней, потому что в ней не было магии, – медленно протянул Соломон. – Каким образом она владеет магией? Это абсурд!

– А каким образом облезлый кот разговаривает? – передразнил Соломон Даниэль. – Это абсурд.

– Я не облез… ладно, обычно я не облезлый. Это первое. А второе – а почему я не должен говорить?

– А почему Виктория не должна владеть магией? – приподнял бровь Даниэль.

– Потому что она из мира, где нет магии!

– Вот и ты не должен разговаривать, потому что ты кот! – шикнул Даниэль. – Но ты говоришь. А она – владеет магией.

– Ну и как тебя спасать? – вздохнул Соломон.

– Никак. Я должен ждать здесь Викторию.

– А я не уйду без Даниэля, – ответила я.

Это было немного безрассудно, довольно глупо, и, наверное, противоречило логике. Все-таки не в игрушки играем, кто знает, что может случиться? Но, во-первых, меня успокаивало присутствие Соломона – почему-то я была уверена, что случись что-то из ряда вон выходящее, котяра сможет меня спасти. Во-вторых, пока меня ни в чем не подозревали, я могла быть полезной. Посмотреть, что тут происходит, узнать то, что нужно Дитриху. Никогда не играла в шпионов, да и навряд ли мне понравятся такие вещи сейчас, но одного взгляда на Даниэля, на худые руки, на печать с воспаленной кожей, хватало, чтобы во мне горело огнем желание сделать хоть что-то.

Но делать это надо разумно.

– Соломон, кто кроме тебя знает, что я тут?

– Двен, Уэйн и пара отрядов Дитриха. С несколькими людьми у меня есть связь, но не идеальная, – буркнул Соломон. – Мы, конечно, можем остаться, но ненадолго.

– Иначе Дитрих хвост открутит? – спросила я.

– Иначе мне его может накрутить кто-то из поместья. Тут магов столько, что куда лапой не ступи – везде будут. Да и Беллен – это не шутка. До Дитриха ему далеко, но до Дитриха всем нам далеко, а так… Умный, зараза, может что-то заподозрить.

– И что лучше сделать? – Насколько разумно упрямиться и оставаться в поместье? Может, вырубить Даниэля, снять печать – и все с собой.

Я бросила быстрый взгляд на мальчишку – тот аж вздрогнул. И словно мысли прочел:

– Я знаю, что снятие этой печати может быть только добровольным!

– Да-да, хорошо вас учили, – буркнул Соломон. – Три дня. За три дня, если Виктория где-то в поместье, я найду ее. Или, если она где-то во владениях Шаренсата, ее найдут люди Дитриха. В ином случае – снимаем с тебя печать, Даниэль, и уходим. Или не снимаем, но уходим. Выбор за тобой. Пошли к тебе обратно в комнату, моя прекрасная леди, надо бы еще поболтать.

Болтал в итоге не Соломон, а я сама. Нет, он тоже что-то говорил, по крайней мере, ответил, что со мной или без меня остался бы в поместье, чтобы поискать Викторию – слова Даниэля нужно было проверить. И добавил, что волноваться не о чем – все нужные люди предупреждены об изменении плана и страхуют нас на случай непредвиденных ситуаций.

А потом я подробнейшим образом, не упуская ни единой мелочи, рассказала о своих приключениях. Или злоключениях? Сейчас уже все виделась в более радужном свете, но тогда…

– Это странно, – сказал Соломон. – Это очень и очень странно.

– Что именно? – Я присела на кровать рядом с разлегшимся котом и тут же вляпалась в шерсть.

Надо бы заметить, что Соломон остатки шерсти терял не менее активно, чем ранее.

– Поведение Беллена Шаренсата. Он вспыльчивый, не отрицаю. Но не дурак. Бить артефакты из-за гнева… Может, конечно. Но только если у него есть хотя бы один в запасе. А чтобы совсем без них остаться. Очень, очень странно.

– Но химера меня больше не о чем не предупредил, – заметила я.

– Вот поэтому я и говорю, что все ужасно странно. Беллен очень хитрый и продуманный. Мне иногда кажется, что даже его вспышки гнева – имитация. Больно они уж к месту бывают, – пробормотал Соломон. – Ладно, утром станет виднее. Уже поздно, отдохни. Тебя тут хоть покормили?

Я мотнула головой.

– Изверги, – буркнул Соломон. – Понятно, почему у них тут все такие худые ходят. Я сейчас вернусь, пожрать принесу.

– Думаешь, не дадут?

– Думаю, да.

– Почему?

– Кошачья интуиция.

Кошачья интуиция оказалась здоровской штукой – посильнее женской уж точно. Пожрать мне и впрямь до утра ничего не дали, и если бы не Соломон, притащивший кусок запеченного мяса, хлеб и салат из овощей, то сидеть бы мне голодной и даже холодной – никакого варианта отопления в моей комнате не предусматривалась.

– Вот, запоминай, кот в хозяйстве – штука полезная, – сказал Соломон, разламывая мой стул и сооружая из него костер внутри камина, которым, по видимости, давно никто не пользовался.

Утром служанка, зашедшая в комнату, не выказала ни малейшего удивления от исчезновения предмета мебели и активации камина. Да и появление Соломона, который даже не подумал прятаться, ее никак не волновала. Девушка вела себя как работ, не выказывая вообще никаких чувств.

– Госпожа Ирина, пройдемте со мной, я покажу, где вы будете есть, где взять все необходимы вещи на первое время, расскажу, чем вам нужно будет заниматься.

Заниматься мне, судя по всему, нужно было практически ничем: присутствовать на некоторых занятиях у детишек, в обязательно порядке проводить с Даниэлем не меньше трех часов, так как я была «закреплена» за ним, а также время от времени посещать какие-то обучающие лекции для переселенок из иного мира.

Сначала я порадовалась, что не заставили делать что-то из ряда вон выходящее. Но это было до того, как я посетила «урок» для детишек. Лучше б я конюшни чистила или полы драила, чем наблюдала за тем, что происходит.

Меня, предварительно довольно неплохо накормив (не как у Дитриха, но все же вкусно и плотно. Радовало, что голодом не морят), отвели в учебную комнату на втором этаже. Класс как класс: светлый, просторный, два ряда парт по три стола, а в самом конце ряда – по креслу. Где мне и предложили присесть. Я так понимаю, что я и та заморенная девушка, не отрывавшая взгляда от пола, сидели здесь, чтобы «разбавлять» магию.

Через минуту в класс вошел учитель – высокий мужчина в мантии и с кипой книг, а за ним семенил детишки, среди которых я увидела Даниэля. Улыбнулась мальчишке, получив в ответ крайне неловкую и смущенную улыбку – видимо, мне нужно было сидеть как той девушке, свесившей голову? Ладно, попробую подстроиться, чтобы случайно не подставить ни себя, ни Даниэля.

Когда начался урок, то впервые поняла, почему мы тут находимся, почему вообще важно наличие взрослых без магии и в чем суть «разбавления». Магия в учебной комнате витала везде, она ощущалась как густой воздух и давила на плечи. Причем там, где сидели дети и практиковали свои заклинания, она еще и отдавала голубоватым. А вот возле меня и той девушки сбоку воздух был практически прозрачным.

Но волновало меня не это. Спустя десять минут после начала урока я заметила, что все дети, которые выполняют упражнения следом за учителем, ужасно потеют: испарина появлялась на лбу. А закушенная губа свидетельствовала, что заклинания даются им нелегко. Лучше всех по первому впечатлению справлялся Даниэль, но недолго: внезапно голубой шар, который он создавал, потух, а сам Даниэль схватился за руку.

Думаете, кто-то прервал урок? Никто! Все делали вид, словно ничего не происходит. Я встала с кресла, намереваясь подойти и помочь ребенку, но мужчина, который до этого монотонно бубнил себе под нос урок, неожиданно звонко рявкнул:

– Сядьте!

Я села. Но не потому что послушалась его, а из-за умоляющего взгляда Даниэля и того, как он покачал головой, мол, не подходи.

Что тут творится?! Разве так можно обращаться с детьми?

Всю оставшуюся часть урока я просидела как в тумане, попеременно злясь и волнуясь. Спустя полтора часа, когда дети завершили упражнения, учитель разрешил перерыв. Не только им, но и нам.

А я, не обращая внимания на любопытные взгляды, сцапала Даниэля за руку и утащила в уголок:

– Ты как?

– Нормально, вы зря переживаете. Неожиданно было, – неловко сказал Даниэль.

– Это не нормально, – возразила я.

– Нормально. Этот учитель… он хороший, в отличие от других. Он жалеет нас.

Та-а-ак, а это что такое? Неужели пресловутый стокгольмский синдром.

– Не думаю, но поговорим об это позже.

– Но он действительно хороший. Другой бы уже замечания написал, отругал или не дал прерваться и привыкнуть. А он… ну, я знаю, что он иногда зелья носит для исцеления, – прошептал Даниэль. – Тайком от всех.

Неужели здесь есть кто-то нормальный? Можно ли его попробовать переманить на свою сторону?

Как показал мой дальнейший опыт – этот мужчина, учитель Джозеф и впрямь был нормальным. Во-первых, он действительно учил. Во-вторых, если у ребенка что-то не получалось, то он не применял ни физическую, ни магическую силу. Даже голос не повышал. Терпеливо и монотонно пояснял и показывал снова и снова. В-третьих, он не был безжалостен: он давал отдохнуть, закрывал глаза на то, что кто-то устало ложился на парту. А еще он игнорировал меня и ту вторую девушку в кресле.

Что тут нормального?

Ну хотя бы то, что остальные учителя вели себя в высшей степени отвратительно. И впервые за все время пребывания в этом мире я была настолько зла и настолько напугана. Потому что когда на третьем уроке толстый мужик, оравший так, что его слюна брызгала во все стороны, внезапно подскочил к ребенку и ударил его, я ничего не смогла сделать.

Попыталась, да. Встала, но меня магией тут же швырнуло в кресло. И все. Здравствуй, бесполезная и беспомощная Кира. Я прожигала этого «учителя» взглядом, нарочно заставляя себя злиться. Потому что иначе начала бы плакать. Было жалко всех: Даниэля, детей этих несчастных, полуживую девушку, которая за все время так и не встала с кресла, себя, в конце концов.

И мой взгляд сработал. Этот толстый «учитель», завершив урок, целенаправленно подошел ко мне и сказал:

– Вы новенькая? Вам бы вашу гордость поумерить. И лишнего не делать. Иначе на таком красивом лице обязательно появятся что-то некрасивое.

– Ваша слюна? – дерзко спросила я, с ненавистью глядя на мужчину.

Урод! Ребенка ударить, который в два раза ниже его и в четыре уже.

– Вам показать?

– Попробуйте, – улыбнулась я. – Вот только Огненный, который, видимо, посчитал, что мое лицо без украшения от его руки плохо смотрится, вчера тоже пару «украшений» от господина Беллена получил. И… знаете, где Огненный сейчас?

Блеф чистой воды. Понятия не имела, где Огненный и что с ним. Но можно было предположить, что маг стал своеобразным козлом отпущения из-за проваленной миссии, а потому навряд ли ему залечили все синяки и отпустили с миром.

Мой блеф возымел действия: толстяк отошел, бормоча что-то о зарвавшихся… Фу, ну тут же дети, зачем нецензурно выражаться?

Так что учитель Джозеф действительно выделялся на фоне вот таких типчиков, которые учили детей. Кто-то был откровенно мерзок, как этот толстяк, кто-то определенно являлся садистом, кто-то попросту несдержанным и не слишком адекватным.

Вседозволенность. Только она вытягивает худшие человеческие качества наружу и позволяет им расти и цвести.

Уже во второй половине дня, когда уроки закончились, мы с Даниэлем вернулись обратно в комнату, где нас ждал Соломон. Признаюсь, хотелось всех выгнать и поплакать на кроватке, но я решила отложить это дело, обсудив произошедшее и даже учителя Джозефа.

– Говоришь, он такой хороший? – спросил Соломон, выслушав Даниэля, который изо всех сил нахваливал учителя.

– Конечно! Он же мне зелье исцеления принес сам, хотя знал, что его за это могут наказать, – закивал Даниэль.

– Вот это и странно, Даниэль. Ты же знаешь, что стандартное зелье исцеление – то зелье, которое невозможно подделать? Ни добавить яд, ни изменить эффект, верно? Так почему учитель Джозеф не принес тебе его в комнату тайком, чтобы ты не знал кто это сделал? Зачем он подставил сам себя, показавшись тебе? И с другими учениками он делал что-то такое. Разве это не странно? – пробормотал Соломон.

Ответить Даниэль не успел, потому что раздался стук и сразу же, не спрашивая разрешения, внутрь вошла служанка:

– Госпожа Ирина, прошу вас пойти со мной.

Ой-ей, надеюсь, что это не последствия спора с толстячком мне аукаются.

Я ошиблась. Если толстяк про меня и помнил, то нынешняя ситуация не имела к этому никакого отношения. Меня привели учиться.

– Проходите сюда, госпожа Ирина, – монотонно сказала служанка, пропуская меня внутрь уже знакомого помещения – тут мне вылечили синяк на лице. – Здесь вас научат правильно снимать негативное влияние магии взрослых на ауру ребенка, а также нивелировать последствия магической перегрузки.

Меня от этих служанок немного… передергивало. Невежливо так о людях говорить, но они и на людей-то не сильно были похожи: безэмоциональные куклы, которые говорили так, что становилось жутковато.

К тому же, пропусти меня внутрь, сама служанка осталась стоять на пороге, замерев в одной позе. Караулила, чтобы я не удрала?

Мой учитель – высокая стройная женщина лет пятидесяти в абсолютно не подходящем ей зеленом корсетной платье – буквально влетела в помещение, волоча за собой ребенка. Служанка еле-еле успела уклониться.

– Брысь отсюда, – рявкнула дама в сторону служанки – и закрыла перед носом последней дверь.

Стоило ей резко повернуть голову, как тяжелые серьги качнулись в ушах. Впрочем, огромная заколка с кучей блестящих камней (ей не тяжело такое на голове носить-то? Шея не сломается?), которая удерживала тяжелые черные волосы, привлекала куда больше внимания.

Какая… колоритная женщина.

– Ай, – это уже мальчишка, которого крепко держали за руку.

– Не айкай, и без тебя проблем хватает, – сказала дама, но руку мальчишки выпустила. И посмотрела на меня: – Значит, тебя Беллен попросил индивидуально обучать? И с чего такая честь? Обычно я учу группами, а тут индивидуальное обучение. Ты ему хорошеньким личиком приглянулась?! Или чем?!

– Понятия не имею. – Я пожала плечами.

Откуда я знаю, что в головах здешних людей? Да и дамочка странная, даже не представилась.

– Значит так. Смотри и запоминай, возиться мне с тобой некогда. Не усвоишь – твои проблемы, я все объяснила. Эй ты, – дама крикнула в сторону мальчишки. – Как там тебя… Не важно. Вот на нем тренироваться будешь.

И женщина подпихнула мальчишку в мою сторону.

– Смотри внимательно. У здешних детей две проблемы. Первая – это влияние большого количества аур взрослых магов. Признаки – чуть расфокусированный взгляд, бледный цвет лица, излишняя худоба. Второй – магическая перегрузка. Круги под глазами, дрожащие кончики пальцев. Вытяни-ка руки вперед, малец, покажи, что с тобой.

Мальчишка и впрямь вытянул руки, демонстрируя дрожащие пальчики.

– Вот так? – спросил он тихо.

– Да, молодец, можешь опускать. Ну и голос слышала – тихий, похожий на шепот. Это тоже магическая перегрузка. В первом случае, когда есть только влияние, достаточно твоего присутствия. Можешь за руку подержать. Или обнять, если не брезгливая. Понимаешь?

Понимаю. Понимаю, что бить людей нехорошо. Но очень хочется. Почему в этом месте так много людей, которые побуждают меня к насилию? Только разум, который шептал, что ничего, кроме самоудовлетворения, я не получу, если дам пощечину этой даме, остановил от активных действий. Не брезгливая, да?

Моего презрительного взгляда, который я даже не пыталась замаскировать, дамочка не замечала.

– Есть еще один способ. Более быстрый. Кладешь ладонь на лоб ребенка, закрываешь глаза и представляешь, что перед тобой бумага, на ней – свежие чернильные пятна, а после словно капаешь на лист бумаги водой, от чего чернильные пятна должны размываться и бледнеть. Хорошо лечит.

– Я же не маг, это сработает? – нахмурилась я.

Силой воображения мне никого еще лечить не доводилось.

– Ты – не маг, а он – маг, – фыркнула женщина. – Его магия сама поймет, как тобой лучше воспользоваться. С первого раза может не получиться, но ничего страшного: головушка поболит недельку, стошнит пару раз – и научишься, как правильно делать.

Я криво усмехнулась в ответ.

– Чего сидишь – пробуй, – скомандовала дамочка, подпихнув ребенка в мою сторону.

– А ему ничего не будет? – уточнила я и ободряюще улыбнулась мальчишке, который смотрел на удивление спокойно для нынешней ситуации.

Равнодушно.

Нет ничего хуже, чем смотреть на равнодушных детей. Какие травмы они должны получить, чтобы так закрыться?

– Кто ж знает? Смотря как справишься, – ехидно ответила моя учительница.

– Все хорошо, – внезапно сказал мальчик. – Не бойтесь. Если вы не хотите сделать мне больно, то не сделаете.

И это меня успокоило. Руку на лоб, закрыть глаза и вообразить. Странные ощущения возникли практически сразу, казалось, что я не контролирую воображение, а образы вторгаются в мой разум. Казалось, прошло совсем немного – и заляпанный кляксами лист стал чистым. Я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что у мальчишки взгляд стал куда более живым, а бледном лице словно появились краски.

Не меньше была и удивлена моя учительница.

– Ты… что вообще. Ну, хоть понятно, почему Беллен отправил меня индивидуально тебя учить, – пробормотала она.

Я хороша в этом? Ну, хоть в чем-то у меня есть талант в этом мире, кроме актерского мастерства. На последнем далеко не уедешь. Наверное.

– Кхм, что ж, смотрю, ты все еще бодра. Так что я расскажу, как снять магическую перегрузку. Если получится – то сможешь завтра сама это делать. В этот раз сложнее. Ты должна представлять не воду, размывающую кляксу, а клубок запутавшихся ниток. И распутывать его. Пробуй дальше.

Внешний вид мальчишки меня успокоил – выглядел он после моего лечения веселее и бодрее. Да и смотрел на меня с надеждой. Я снова положила руку на лоб ребенка, следуя инструкциям это дамочки.

Это было сложнее. Напряженнее. Я чувствовала себя безумно уставшей, хотя до конца клубок еще не распутала.

– Хватит, – сказала учительница.

Ощущение прикосновения исчезло. Я открыла глаза – дамочка отстранила от меня мальчишку.

– Что, устала?

Не то слово. Будто воду из колодца таскала. Что ж, если та замученная девушка, которая сидела со мной рядом на уроке, каждый день так «лечила», то ее вид неудивителен.

– На сегодня все, – сказала учительница. – Ты. Ступай к себе в комнату.

Мальчишка покорно кивнул, чуть пошатнулся и медленно побрел к двери.

– С ним все будет нормально? – обеспокоенно спросила я, когда дверь за ним захлопнулась, а я, наконец, изгнала из головы моток ниток.

– Скорее всего. Только не зазнавайся, что у тебя с первого раза все получилось. Везение – оно такое, – неприятно улыбнулась дамочка.

И что я ей сделала, спрашивается? У меня возникло ощущение, что мне завидовали черной-пречерной завистью. Почему?

– Скорее всего? – уцепилась я за самые важные слова.

– Не все выдерживают магические нагрузки. И тогда их относят туда.

– Кто? Куда? – не поняла я.

– В лесок. Обычно Джозеф, кто еще будет заниматься полуживыми мальчишками?

– Что? – переспросила я, чувствуя, как на спине стекает холодный пот.

– То, – фыркнула дамочка. – Я пошла, скоро служанка придет, чтобы отвести тебя в комнату. Ты уж посиди тут… тихонько.

Да, тихонько посидеть – это то, чего мне не хватало. Что тут происходит?! Дитрих… знает, что тут происходит?! Знает, что здесь убивают детей? Если знает, то почему он не сравнял этот ад с землей? Или не знает?

Обдумать все как следует не вышло – служанка явилась буквально через пару минут. И привела меня обратно в комнату, предусмотрительно закрыв за мной дверь.

– О, Кира, вернулась наконец! – обрадовался Соломон. – А я только хотел пойти тебя искать.

Совершенно лысый кот поприветствовал меня, сидя на столе. Я так удивилась, что все мысли из головы выветрились.

– Что? Что ты на меня так смотришь? – возмутился кот. – Я решил сменить свой внешний вид. Моя шерсть прекрасна, но шкура тоже хороша. Так что, пока есть возможность, можно и шкуркой полюбоваться.

– Э-э-э, наверное, – ответила я, не желая обижать совершенно не пушистого кота.

– Так, мой внешний вид не главное. Я нашел Викторию.

Глава 5

– Ты нашел ее? – воскликнул Даниэль, влетая в мою комнату.

Подслушивал или?..

– Нашел, – сказал Соломон. – И даже принес магслепок ее внешнего вида, чтобы ты мог убедиться, что я тебе не вру.

Лысый Соломон, кстати, ничуть не удивил Даниэля. Он уже видел эту «красоту»?

В Даниэля полетел кулончик на веревке. Мальчишка ловко схватил его, всмотрелся и расплылся в улыбке. Но тут же она исчезла с его лица:

– Что с ней? Она в порядке? Где она?

– Где-где, – пробурчал Соломон. – Тут сидит. В темнице. Противомагической, надо бы заметить. Как маг.

– Но это та же Виктория, которую мы встречали?

– Та же. Та же самая по ауре, Кира. И магии у нее нет, если меня мои хвосты не обманывают. А они меня за всю жизнь ни разу не подвели. – Соломон демонстративно вытащил свои огромные магические хвосты и помахал ими. – Откуда у нее магия, как получилось использовать – даже догадок нет. Но спросим.

– Когда? И как? – Причем второй вопрос меня волновал куда больше.

– Как только пойдем ее вытаскивать из этой хитромудрой ловушки, – ответил Соломон. – Через два дня, как раз Беллен должен будет уехать на собрание аристократов. Я его… не слишком люблю. Прозорливый и изворотливый. Можно было бы рискнуть и вытащить Викторию пораньше, но с ней никто плохо не обращается. И я предпочту подождать пару дней и сделать все необходимое без каких-либо неожиданностей.

Два дня пролетели в мгновение ока. Я старалась не терять времени даром. Изложив все Соломону, я получила не только массу ругани и угроз отчикать все лишнее (головы, имелись ввиду исключительно головы!) этим существам, которые недостойны зваться людьми, но и массу наставлений.

Среди которых был совет не только внимательно за всем наблюдать, стараться запоминать учителей, но и очень внимательно относиться к тому, чему меня учат:

– Я не знаю, каким образом они придумали это лечение, но оно работает. И в будущем это сможет помочь не одному магу.

Так пролетели два дня, мы с Соломоном и Даниэлем лично наблюдали за тем, как Беллен Шаренсат садится в карету и отчаливает.

– Пора, – заметил Соломон. – Даниэль, нужно с собой что-то взять? Самое время собраться. У тебя же нет амулета пространственного хранения, могу дать свой.

Мальчишка качнул головой:

– Он мне не нужен. Я уже все собрал.

Я взглянула на него: никакой сумки или рюкзака не наблюдалась. Это же как надо жить, чтобы даже забирать с собой было нечего? Я стиснула губы и поняла, что нажалуюсь Дитриху по полной. Ничего не скрою, пусть сотрет это место вместе со всеми монстрами, которых почему-то называли людьми.

– Тогда пора, пойдемте уже, – сказал Соломон. – А нет! Стойте.

– Что-то не так? – нахмурилась я.

Нервы и так «подрагивали», еще и Соломон пугал.

– Сейчас-сейчас, маскировка мне больше не нужна, – заметил кот, после чего юркнул под мою кровать.

Внезапно запахло паленым. Мы с Даниэлем переглянулись и синхронно сделали несколько шагов в сторону двери – подальше от кровати, под которой уже что-то бУхало.

Даниэль схватил меня за руку и потянул из комнаты.

– Что такое? – не поняла я.

– Магия! Сейчас рванет!

– Соломон, мы тут все взрываем? – спросила я.

От того, что все происходило слишком быстро, испугаться и запаниковать я попросту забыла.

– Нет, – зашипели из-под кровати.

А потом из-под кровати вылетела… тряпка. Кожаная. Шкурка, голая шкурка! Хорошо, что хоть без крови, но Даниэлю я прикрыла глаза.

– Соломон? – позвала я, чувствуя, как мурашки ужаса блуждают по спине.

– Да тут я, тут. – Из-под кровати выполз пушистый красавчик Соломон. – Сбросил маскировку. Бракованная она, знал же, что не надо экономить. Новый торговый дом, мастера на все руки, ну-ну, халтурщики.

Я убрала ладонь с глаз Даниэля.

– А где Соломон? Это кто? – Круглые глаза мальчишки отразили ничуть не преувеличенное удивление. – Кот, пушистый нормальный кот. Только говорящий.

– Все, ладно, давайте выбираться отсюда побыстрее. От этой маскировки еще и чесалось все. – Соломон задрал лапы и весьма активно принялся чесать свое ухо, потом шею. – За мной. Если кого-то встретите – не реагируйте, я уже использовал на вас заклинание маскировки, никто, кроме Беллена, не может его распознать.

В коридор мы вышли совершенно без утайки, как и сказал кошара. Хоть сердце у меня и колотилось, пока мы шли, время от времени убегая в пятки, когда нам встречался какой-то человек, я упрямо шла следом за Соломоном, держа за руку Даниэля.

А идти нам оказалось далеко: пройти весь наш этаж, спуститься, потом еще раз пройти вдоль этажа. Потом еще и еще. Мне казалось, что мы уже не где-то в подвале, а приближаемся либо в центр земли, либо спускаемся в ад. Да и атмосфера стала куда более пугающей.

Раньше все коридоры пусть и выглядели одинаковыми и немного… угрюмыми, что ли, но были все-таки чистыми и относительно светлыми. Однако внизу они были холодными, полутемными и казалось, что вот-вот из-за следующего угла или вылетит призрак, или вывалится труп.

И труп меня пугал больше всего. А вот Даниэля, с которым мы немного поменялись ролями – теперь он шел вперед и вел меня, ведь он маг и может неплохо видеть в этих потемках – казалось, вообще ничего не пугало.

– Нам далеко? – негромко спросил Даниэль. – Здесь уже первый комнаты для наказания.

– Какие? – не поняла я.

– Ну, там запирают провинившихся учеников. Которые подрались или что-то не то сделали.

– Нам ниже. – Соломон повернулся к нам. – Не отставайте.

В самом низу было не только темно и жутко, но еще и сыро. Соломон ругнулся – в воздухе появились горящие синие шарики. Но они не сильно помогали – тьма словно поглощала их.

– Аккуратнее тут. Дорога прямая и ровная, но может быть скользкой.

– Я держу ее, – сказал Даниэль.

– Крепко? – хмыкнул Соломон. – Маленький защитник.

– Ты еще меньше по размеру, – огрызнулся Даниэль.

– Кто здесь? – внезапно нас прервал женский голос, удивительно похожий на голос Виктории.

– Вика! – радостно воскликнул мальчишка, но не рванул вперед, бросив мою руку, а лишь ускорился.

– Даниэль? Кто тут с тобой?

– Привет, Вик, – сказала я. – Я, Соломон и Даниэль.

Голубой шарик подплыл поближе к моему лицу и загорелся сильнее.

– Кира? Что?.. Что вы тут делаете?!

– За тобой пришли, – ответил Даниэль.

– Да нет же! Почему вы втроем? Вас же найдут и поймают!

– Уже нашли, сейчас поймаем. – Голос разнесся по полутемному помещению. – Что вы тут в моем поместье творить удумали? Как хорошо, что я решил вернуться и поймать крысок, бегающих там, где не нужно.

Я ничего не успела сделать, да и Даниэль тоже. Соломон успел – прыгнул к нам и поставил над нами прозрачно-голубой купол, на который посыпался настоящий град из молний, огня и воды.

– То-то мне все простым показалось, – зашипел кот. – И правый хвост чесался!

– Убирайтесь отсюда! – рявкнула Виктория, не ждите.

– Мы бы с радостью, но телепорт заглушен, – огрызнулся Соломон.

– И не только он, – Беллен говорил совершенно спокойно.

Больше всего меня напрягало то, что даже сквозь этот ворох вспышек я видела, что Беллен абсолютно равнодушен к происходящему, нет и капли волнения. Из-за чего внутри все переворачивалось от ужаса.

– Соломон? – позвала я.

– Что?

– Пора паниковать? – нервно спросила я.

– Пока нет, – ответил Соломон. – Но вот через минут пять – можно.

– А связаться?..

– Нет связи! – фыркнул кот.

– И нет вашей подмоги, – вежливо добавил Беллен. – Поэтому предлагаю сдаться. Я бы мог вас убить, но особого смысла в этом нет: никакой выгоды, сплошные убытки. Но если я решу, что вы мертвые оптимальнее, чем вы живые…

– Мы сдаемся! – тут же рявкнул Соломон. – Совсем. Вообще. Полностью. Всеми хвостами и лапами.

– Говорящий кот? – пробормотал Беллен, глядя на Соломона как на седьмое чудо света.

Мужчина! Ты только что шандарахал по голубому светящемуся куполу молниями, водой, огнем и еще какой-то черной фиговиной, почему тебя удивляет говорящий кот?! И почему мы сдаемся, разве не все под контролем?!

Я сглотнула, посмотрела на Соломона – довольно спокойного – и сама немного успокоилась. У него ведь есть какой-то план, правда?

Не знаю, в чем состоял план Соломона, но явно не в том, чтобы мы все оказались в кабинете Беллена. Причем Соломон – в антимагической клетке, Виктория – в антимагическом артефакте, а Даниэль – в антимагических браслетах. Мне же даже руки не связывали – сразу видно, насколько недооценивали. Или правильно оценивали?

– Что ж, мои прекрасные милые крыски, – начал Беллен. – Я очень хочу узнать, кто вы такие, как вы сюда попали…

– Меня украли, – тут же ответила я.

– … что вы задумали. Каким образом познакомились, почему этот кот говорящий и владеет магией. Но больше всего меня интересует другое. И с этого мы начнем, – ласково сказал Беллен. – Вы уж простите меня за мое любопытство, Ирина, если все-таки вас так зовут, но я откровенно заколебался во время нашего разговора смотреть на артефакт, который попеременно показывал, что вы говорили то правду, то ложь. А на фразе о том, что сэр Коктис предложил стать вам его женой, чтобы сократить срок работы, и вы на это согласились, артефакт вообще сломался.

Значит, артефакт, который он разбил перед моим носом, был всего лишь для отвлечения внимания? И у него был еще один.

– Ха-ха, – икнула я больше от абсурдности ситуации, чем от испуга. – И какой же у вас вопрос?

– С кем вы связаны? Кто вам предлагал стать его женой? – злобно ругнулся Беллен.

– Вам… всех перечислить? – робко уточнила я. – Тех, кто предлагал только женой, или тех, кто предлагал стать любовником и возлюбленным, тоже?

– Всех? Их было так много? Вы, несомненно, привлекательны, но не настолько, чтобы… – Беллен откашлялся, словно прерывал сам себя, чтобы не наговорить лишнего. – Прошу извинить, не мое это дело. Видимо, как мне и говорил Огненный, вкусы у меня специфические. Я с удовольствием послушаю вашу историю.

Я глянула на Соломона – тот смотрел на меня одобрительно. Что ж, рассказывать так рассказывать.

– С самого начала?

– С самого начала. Надо же мне чем-то тут развлекаться. Хотя нет. Давайте так, вы сначала ответите на мои вопросы. – С этими словами Беллен вытащил белый шар молочного цвета и положил его перед собой на стол. – Артефакт правды. Искренне прошу вас не лгать, когда вы будете отвечать, иначе…

– Иначе что? – спросила я, нервно сглатывая. – Я пострадаю?

– В предпоследнюю очередь. Я буду заставлять страдать ваших спутников, начиная с наименее ценного для меня.

– А это кто? – спросила я. Впрочем, будем честны, я бы предпочла не знать ответа.

– Кот. Потом Виктория – какой бы талантливой она не была, проблем от нее столько, что в пору прекращать с ней возиться. – Бр-р-р, а зачем улыбаться так, словно ты ее самолично расчленить готов. Видимо, характер у Вики совсем не сахар. – Дальше идете вы – мне было весьма приятно узнать, что у вас дивный уровень снятия негативных магических эффектов. Моя помощница, которой я строго-настрого сказал подготовить вас как следует, меня немного подвела. Полные сведения она вам не дала, но даже с теми обрывками вы показали себя лучше, чем многие иномирянки, проходящие обучение не один месяц. Приятно впечатлен. И Даниэль, талантливый маг Даниэль. Если ты вдруг решишь что-то сделать… Я не убью тебя, я убью всех остальных.

Я взяла Даниэля за руку, слегка сжала и шепнула:

– Все будет хорошо.

– Вы так уверены? – ехидно ухмыльнулся Беллен.

– Если мы все будет слушаться и делать то, что вы говорите, разве вам есть смысл делать нам плохо? – спросила я Беллена.

– Приятно иметь дело с разумными людьми. Ну так что, скажите мне, пожалуйста, сэр Коктис и впрямь предлагал вам стать его женой?

– Можно и так выразиться, – пробормотала я.

Артефакт загорелся зеленым.

– Надо же, я был уверен, что он ненавидит всех, кто не владеет магией. Какие сюрпризы, какие сюрпризы. Кто вам еще предлагал? Какой-нибудь высокопоставленный аристократ?

Дитрих же можно считать таковым?

– Да, конечно.

– И, небось, из четверки главных домов? – подхватил Беллен.

– Именно, – кивнула я.

Артефакт как горел зеленым, так и продолжил – ни разу не мигнул. Беллен с некоторым сомнением посмотрел на него, но продолжил:

– Может, еще и кто-то из рода Шаренсат?

– Замуж никто не предлагал, но вот стать возлюбленной – очень даже, – сказала я и мило улыбнулась.

О, оно того стоило: шокированное лицо Беллена приятно согрело мое самолюбие.

– Надо же… И вы отказались от предложения ради замужества?

– На замужество я согласилась раньше, а потом уже Эдвард Шаренсат предложил мне стать любовницей.

Сзади кто-то захихикал. Соломон, держи себя в руках! Точнее, в своих кошачьих лапах.

– Он не знал…

– Он знал. Но я отказалась.

– За кого же вы замуж собрались, раз отказались от предложения самого Эдварда Шаренсата? – Выгнул бровь Беллен.

– О, я отказалась не из-за этого, мой жених был не против. У меня в тот момент в шкафу сидел еще один потенциальный любовник, боялась, что это плохо закончится.

– Ну оно так и вышло, – муркнул из своей клетки Соломон. – Подрались по итогу.

Беллен на нас не смотрел. Он смотрел на артефакт, который даже ни разу не мигнул.

– Я, конечно, хах, хотел себя развлечь, но это немного перебор, – пробормотал он. – Я так понимаю, это не единственные люди, стремящиеся стать вашими женихами и возлюбленными?

Я утвердительно кивнула. В детском саду мне мальчик предлагал за него выйти, это же можно считать, да?

– Закурить хочется? – спросил Соломон из своего угла.

– Было бы кстати, – ответил Беллен. – Знать бы, в чем причина такой популярности? Магии не вижу, благословений особых нет. Может и мне вам предложить?

– Не стоит. – Я тут же замахала руками.

Он, конечно, не всерьез, просто потешается, но я лучше сразу откажусь.

– Почему? Не нравлюсь? – усмехнулся Беллен.

– Мой жених точно будет против.

– А кто ваш жених? – задал Беллен главный вопрос.

Прежде, чем я успела ответить, где-то что-то громыхнуло.

– Что за? – Беллен вскочил со своего стула и посмотрел в окно.

– О, как раз с ее женихом сейчас и познакомитесь, – сказал Соломон.

Глава 6

– А кто ее жених? – напряженно спросил Беллен.

Ответа он так и не получил, потому как в его кабинет ворвался мужчина в плаще:

– Всеобщая эвакуация! Всеобщая…

– Какая эвакуация, магией вам по вашим бесполезным задницам? – рявкнул Беллен. – У нас тут благородная магическая академия или общественное место? Какая всеобщая эвакуация? Кто ее проводит?

– Королевская стража, маги башни и другие! – ничуть не смутился мужчина в плаще.

– И что они тут делают?

– Эвакуируют всех нас как граждан королевства, находящихся в смертельной опасности! – продолжил мужчина. – Я пошел дальше уведомлять…

– Стой, – Беллен внезапно оказался около мужчины и схватил его за шиворот. – У нас тут рядом стихийное бедствие, что они сюда явились всех эвакуировать?

– Можно и так сказать. У нас тут дракон, который очень и очень зол. Настолько, что планирует стереть все, что здесь находится, с лица земли. К счастью, он благородно позволил магам и другим людям покинуть это здание перед тем, как выразить свой истинный гнев.

Беллен отпустил мужчину, и тот буквально испарился из кабинета.

– Дракон? Который дракон? Леди, ваш жених – дракон?! – Ух, у Беллена даже глаза кровью налились.

Так зол?

– Помимо всего прочего, – скромно пожала я плечами.

– Вы не могли сразу начать с таких важных вещей? – взвыл Беллен.

– Но… я не считала это значительным, – совершенно честно ответила я. – Куда важнее, что он умен, заботлив, у него отличное чувство юмора, рядом с ним весело и интересно, он уважает мои желания, а еще красив как бог…

– Меня это не интересует! – рявкнул Беллен.

– Но интересует меня, – ответила я, не обращая ни малейшего внимания на шум, доносящийся из коридора – эвакуировали детишек и не только.

Меня это не волновало, хотя тот же Беллен был бледным. И даже Даниэль выглядел так, словно ему не по себе. Драконы настолько пугающие?

– Вы… неподражаемы, – Беллен внезапно расхохотался. – Думаете, тут хоть кого-то волнует, что вам интересно?

– Ничуть. Я это сказала к тому, что я всего лишь глупая иномирянка, которая не разбирается в здешних гласных и негласных правилах, а потому может не заметить важных деталей и не сказать о них…

– О да! Жених – дракон. Это ведь такая мелочь, легко забыть, трудно вспомнить, на каждом углу такое встречается, – продолжал веселиться Беллен.

– … поэтому меня нужно спрашивать конкретно.

– Хорошо. Вот вам конкретный вопрос. Кто конкретно ваш жених?

– Дитрих Редривер, – ответила я, с удовольствием наблюдая, как последние краски сходят с лица Беллена.

– Что ж, будущая леди Редривер, прошу меня извинить за грубость, но вам временно придется побыть моим щитом. Я очень против того, чтобы ваш многоуважаемый жених, который сует свою мерзкую драконью морду туда, куда не следует, все здесь разрушил. – Беллен быстро взяла себя в руки, достал какой-то меч в ножнах, закрепил на поясе.

– Почему мерзкая? У него очень даже симпатичная драконья морда, – возмутилась я, чувствуя себя на удивление смелой от понимания, что Дитрих где-то рядом.

Но как можно обозвать мордашку дракона мерзкой? Неужели у Беллена совсем вкуса нет? Я отчетливо помнила, какая величественная, изящная, но вместе с тем мощная морда у Дитриха в драконьей форме. И какие потрясающие глаза!

– Вы идете за мной. По-хорошему.

– По-хорошему, господин Беллен, вы идете куда-нибудь подальше от нас, – сказал Соломон.

Точнее, пробормотал не слишком внятно, потому что… грыз металлический прут клетки. Успешно грыз! Там осталась тонюсенькая полоска шириной с проволоку.

– Как…

– Яд мантикоры. – Соломон выбрался из клетки и одним махом подскочил ко мне, бесцеремонно запрыгивая на плечо. – Подруга дней моих суровых, как говорилось в одной иномирной книжке, снабдила меня подарочком. А внутри подарочка – ее яд. Сломает любую магию.

– Подальше? – ухмыльнулся Беллен. – Говорите так, будто я не смогу вас всех тут перебить.

– Сможете, – уверенно сказал Соломон. – Но это займет много времени. Пока будете пытаться отправить нас в лучший мир, сюда явится Дитрих. Вы же не думаете, что сможете нанести ему хотя бы царапину? А так хороший вариант – вы уходите, мы не пытаемся вас задержать. Мне моя ровная и гладкая шерстка очень нужна.

– Мне угрожает разговаривающий кот, потому что я похитил невесту Дитриха Эрнста Редривера, которой до этого один из могущественнейших людей моей семьи – Эдвард Шаренсат – предлагал стать любовницей, – неожиданно расхохотался Беллен. – А теперь я вынужден бросить дело всей своей жизни из-за какого-то абсурда. Ха-ха-ха…

Беллен продолжал смеяться в тот самый момент, когда его окутал туман и он буквально испарился.

– Ну, пора и нам сваливать, – сказал Соломон. – Так, леди, ловите-ка.

В Викторию полетел детский кулончик в форме сердечка. Виктория его ловко поймала и спросила:

– Что это?

– Дар моей большой и пушистой подруги от ее чистого сердца с каплей авантюризма. Ну, яд мантикоры. Снимайте ошейник аккуратно, чтобы ничего лишнего не прожечь. Дани, иди ко мне, сниму твои наручники.

– Тоже ядом? – удивилась Виктория, на которой ошейник уже подозрительно шипел. – Откуда столько?

– Ниоткуда. Яд на тебе закончился. А наручники Даниэля попроще, хватит и моих сланых зубов.

Зубы у Соломона и впрямь были славными. Исключительно крепкими, потому что кандалы быле разгрызены быстрее, чем клетка, в которой кота недавно заперли.

– Превосходно. А теперь… Я впереди, вы, Виктория, раз уж владеете магией, сзади, и сваливаем отсюда, пока нас не попытался еще кто-нибудь похитить, запереть или сделать живым щитом. С Белленом нам повезло – удивительно умен и расчетлив, но где гарантия, что среди этого сброда найдется еще кто-то умный и сознательный?

Выбрались мы из этого здания без всяких проблем, даже не верилось. Я вдохнула свежий воздух поглубже и огляделась: эвакуация шла полным ходом. Люди в форме выводили детишек, причем некоторых даже выносили – дети, видимо, спали в это время. А вот со взрослыми обращались намного грубее, что неудивительно.

– А нам… куда? – растерялась я.

– К Дитриху, – как само собой разумеющееся сказал Соломон.

– А это куда?

– Осмотрись повнимательнее – и поймешь куда, – фыркнул Соломон, но сжалился и тыкнул лапой куда вправо и вверх.

Огромный серебристый дракон, окруженный сиянием, парил в воздухе и довольно метко стрелял льдом по каким-то магическим кругам, время от времени вспыхивающим в небе. От соприкосновения со льдом эти кружки рассыпали, словно стеклянные, а цветные «осколки» падали вниз, угасая. Напоминало это действо некую мобильную игру. Эдакий вариант тира в магическим мире – гигантский и подходящий для драконов.

– Он там что… развлекается? – недоуменно спросила я.

Пока меня тут похищали и я сидела неизвестно где? Но это я уже не сказала.

– Ну, только в некотором смысле, – заметил Соломон. – А по факту – блокирует телепортацию. Возможно, мы увидим легенду!

Соломон мечтательно вздохнул. Я повернулась в сторону Виктории, которую крепко держал за руку Даниэль. Если она и понимала, о какой легенде речь, то ей не было до этого ни малейшего дела – она вся была занята Даниэлем.

– Ты о чем, Соломон?

– О том, что, возможно, сегодня появится маг, который сможет убежать от дракона. Но это очень маловероятно. Что ж, Кира, пора к Дитриху. И вам, леди Виктория, тоже.

– Какое интересное приглашение, – улыбнулась женщина.

– Это не приглашение. – Глаза Соломона сверкнули магией. – Хотите попытаться стать легендой? Или же попробуете удрать от королевской стражи и нескольких отрядов Его Превосходительства Дитриха?

– Ни в коем разе, – тут же пошла на попятную женщина.

– Разумно. Я бы хотел видеть столь прекрасную леди исключительно в качестве свидетельницы, а не подозреваемой. Даниэль, ты тоже не отставай.

А дальше мы пошли к Дитриху. Просто и без всякого пафоса, даже магией не воспользовались.

– А это не опасно? – внезапно спросила я, следуя за Соломоном по полуразрушенной каменной дорожке через подобие сада.

По крайней мере, какие-то кустики и цветочки тут были.

– К Дитриху приближаться? Ничуть. Наоборот! Вы всех обезопасите, когда окажитесь рядом с ним, он себе места не находит, вон как палит по портальщикам – в два раза сильнее, чем требуется. Половине дар повыжигает, вторую так вообще… Но они заслужили, собственно.

Стоило нам подойти к Дитриху на более близкое расстояние, как тот помчался нам навстречу. Аж дух захватило. Потому что мчащийся в твою сторону огромный дракон, пусть и с симпатичной мордой –зрелище не для слабонервных.

Когда я уже думала, что нас всех снесет, дракон спикировал почти бесшумно прямо напротив меня. Его огромная морда приблизилась ко мне. Суженные зрачки, полуоткрытая пасть, шумное дыхание… Эй, эй, он же не злится? Или… он себя не контролирует?!

Испугаться я толком не успела, как и придумать план побега. Последнее – к счастью. Говорят, что драконы очень нервно реагируют, если от них пытаются убежать те, кто им нравится. Настолько нервно, что есть шанс быть утащенной полувменяемым драконом на месяц-другой отдыхать куда-то на природу, без благ магического общества. Никакого вреда, кроме морального: дракон не позволит уединиться, даже если захочется принять ванну или еще что. Обо все этом мне рассказал Соломон гораздо позднее, который от души хвалил меня за хладнокровие и трезвость ума в любой ситуации. Я тогда с улыбкой приняла комплимент, не став уточнять, что всему причина – шок и моя медленная реакция, а не столь рьяно приписанные мне Соломоном положительные черты характера.

Поэтому сейчас, когда морда дракона – огромная, очень огромная, она была больше мантикоры по размеру! – приблизилась ко мне. Я даже чувствовала дыхание дракона – чуть прохладное с запахом морозной свежести. А потом, когда мое сердце ухнуло куда-то в пятки, меня…

Лизнули.

Один раз, второй и даже третий.

– А? – я беспомощно обернулась к Соломону, который смотрел на меня круглыми глазами. – А что?

– Э… привязанность выражает. Очень сильную, – пробормотал кот. – Надо же, я и не думал, что Дитрих уже… кхм, в общем, Дитрих очень-очень за тебя волновался, вот и снесло немножечко разум. Перекосило в сторону драконьей ипостаси. Такое случается при сильном волнении и… Случается, в общем.

Я стояла прямо, силясь принять мысль, что Дитрих, у которого от беспокойства за меня «перекосило» разум в драконью сторону, облизал меня. Радовало, что слюна у него оказалась не липкой, а чем-то похожей на обычную воду.

– Ну хоть не липкая и не воняет, – пробормотала я, за что получила обиженный фырк от Дитриха-дракона.

– Ну так он же дракон льда. Талая вода, морозное дыхание, – пояснил Соломон. – От ледяных драконов не может ничем вонять. От болотных бывает, но они вроде как вымерли. Или хорошо маскируются? О, сейчас просушу, чтобы ты не просты…

Меня тут же обдало тепло – и мокрая одежда стала сухой. После чего Дитрих повернулся в сторону поместья – и прицельно снес несколько новых магических кругов. А потом снова обратил на меня внимание.

– Он ж не высушил меня, чтобы снова облизать? – спросила я у Соломона.

– Нет-нет, к нему уже возвращается разум, на глаза посмотри! И не выходи из поля зрения Дитриха – и все будет отлично. Дитрих, Дитрих, ты меня слышишь? Пришел в себя? Больше не желаешь содрать с меня шкуру?

– О моем желании содрать твою шкуру, Соломон, тебе лучше не упоминать, – низкий и мелодичный голос дракона казался нереальным. – По срочному делу стоило отлучиться всего на сутки, а мою законную невесту украли сумасшедшие маги, проводящие непонятные эксперименты на детях!

– С кем не бывает? – заметил Соломон, предусмотрительно юркнувший мне за спину. – Зато я все-все бумаги скопировал, артефакты собрал, все подозрительное и непонятное – от сейфов до картин со странной аурой, упаковал.

– Это упаковал не ты, а мои люди вместе с Франсуа-Доминик, – ответил Дитрих, впрочем, звук больше походил на рычание. – Допросил?

– Не успел!

– Что же за беда? Я сейчас в таком настроении, что никого в живых оставлять не хочу, – ухмыльнулся дракон.

– А придется, – заметил Соломон. – Убивать их – плохая идея, потом пожалеешь.

– Соломон, ты забываешь, что такое драконья ярость. Если я не вымещу ее на чем-то или ком-то, то о последствиях тебе говорить не нужно же, да? Лучше меня до такого состояния было не доводить, но если уж довели…

Драконья ярость? Это звучало как-то странно, не так, словно это обычная злость или желание разбить чашку в порыве гнева. Скорее, как диагноз?

Читать далее

Если вам понравилась книга Разыскиваем маму. Срочно. Том 3, расскажите о ней своим друзьям в социальных сетях: