Что значит святая русь
Существует ли сегодня Святая Русь?
Ответы пастырей
Что такое Святая Русь: это некое историко-географическое понятие, относящееся к ушедшим эпохам, или же это идеал, к которому надо стремиться? И существует ли сегодня Святая Русь? Мы обратились с этими вопросами к пастырям, попросив их также сказать, что лично они вкладывают в это понятие – Святая Русь.
Святая Русь. Художник: Михаил Нестеров
Если и дано Руси право быть, то только святой и никакой иначе
Святость, жизнь по заповедям Христа, по уставам духоносных отцов – вот что всегда отличало чаяния русских людей
– Для меня Россия и сейчас Святая Русь. Не Русь гипермаркетов и полыхающих мощными огнями реклам, не Русь гордо вознесшихся ввысь небоскребов и развлекательных, опустошающих душу комплексов. Она – Русь величественных соборов и родных сердцу храмов, успокаивающих душу монастырей и чудотворных святынь, угодников Божиих и чистых молитв, Русь крестных ходов и молитвенных стояний, жертвенности к ближним и верности Православию. Для меня Россия только такая, и никакой другой для меня она не может быть. А если в какой-то период времени вспыхивает безбожие или потребительство, любовь к комфорту, как сейчас, то это просто временные болезни, которые приходят и уходят, а Русь Святая останется.
Священник Валерий Духанин Собственно, главная идея, которую вынашивали наши предки, перед которой благоговели многие поколения русских людей, идея национальная – это святость. Не велеречивая ученость, не изысканная культура, не построение земного олимпа и феерическое ожидание экономических чудес, тем более не страсти и чувственность, а святость, жизнь по заповедям Христа, по уставам духоносных отцов, благоговение перед теми, кто образ Христов отразил в своей жизни – вот что всегда отличало чаяния русских людей.
И сейчас не будь в русских людях трепета перед святостью, не собиралось бы столько паломников по монастырям, не выстраивались бы очереди терпеливых просителей к преподобным Сергию Радонежскому и Серафиму Саровскому, блаженным Матроне Московской и Ксении Петербургской. Как и много веков назад наши предки, так ныне и мы теплим свечу перед образами, осознавая свою духовную нищету и вверяя свою жизнь в руки Спасителя и Матери Божией, Николы Угодника и Пантелеимона Целителя. И надо сказать, Господь откликается. Сколько чудес Бог являет людям на Руси, столько, может быть, по всему миру не соберется.
Русь Святая – есть в этом что-то сокровенное, священное, заветное. Этого не увидит тот, кто этим не живет. Это открывается по мере духовного опыта. Но мое личное убеждение: если и дано Руси право быть, то только святой и никакой иначе.
Русь Святая, храни веру православную, в ней же тебе утверждение!
Святая Русь в современном мире существует на правах Золушки
Протоиерей Андрей Ткачев – Святая Русь сегодня существует, но в виде Золушки, нелюбимой дочери. Современный мир – это некая мачеха, которая лелеет и пестует своих родных дочурок в виде гордости, сребролюбия, блуда. А драгоценная замарашка – это Церковь Божия, Святая Русь. Это то подлинное христианство, которое находится в миноритарном состоянии, в подавляющем меньшинстве. Причем это меньшинство не сконцентрированное, как в гетто, как соль в солонке, а рассыпанное по обществу, словно добавленное в пищу. Эта соль осоляет собой весь организм российской государственности и российского народа, но она большинством нашего народа или не замечается, или презирается, а некоторыми яростно изгоняется. То есть она поставлена на уровень врага, предназначенного к изгнанию. Церковь продолжает свое воинское шествие через историю, и в нашем народе эта подлинная святость никуда не исчезла, но ради выживания затаилась, оделась в простую одежду, смимикрировала, поскольку сегодня она очень нелюбима современным миром.
Святая Русь не укладывается в административно-территориальные границы или временные рамки
Священник Александр Дьяченко – Хотелось бы верить в то, что Святая Русь существует на самом деле. Понятно, что этот образ скорее метафора. Никогда Святая Русь не укладывалась в реальные административно-территориальные границы или во временные рамки. Святая Русь для меня существует вне времени, вне национальной принадлежности и вне конкретной привязке к местности. Для меня Русь Святая – это и мученик младенец Гавриил Белостокский, и праведный Иоанн Русский, и преподобный Иов Почаевский, и великая княгиня Елисавета Феодоровна, и великий князь Александр Невский, преподобные Силуан Афонский и Герман Аляскинский, святитель Иоанн Шанхайский и много-много других радостных моему сердцу имен. Я реально существую среди этих людей, каждый день начиная с молитвы к ним, и еще я живу в своем времени и в реальном поселке городского типа. И радуюсь тому факту, что среди его жителей есть еще те, кому необходимо прийти в храм и молиться во время всенощного бдения. Их мало, но они есть, и это тоже Святая Русь моего времени.
Каждый день в храмы православные приходят помолиться люди – и это Святая Русь нашего времени
В центре нашего поселка стоит скромный обелиск с именами тех, кто сложил свои головы за свободу своего народа и своей земли. Для меня эти имена тоже святые, как и имена тех, кто в разное время противостоял и хану Батыю, и императору Наполеону. Эти люди жили здесь же, на моей земле, и для них она была драгоценностью. Те, кто строил, приумножал ее богатства, растил детей, берег и защищал с именем Божиим на устах – для меня все они и есть граждане Святой Руси.
Святая Русь – это мир, который продолжает жить
Священник Димитрий Шишкин – Несомненно, существует Святая Русь! Это, прежде всего, сонм православных людей, так или иначе живших или соприкоснувшихся с нашей, русской землей, ткавших ее историю, язык, традиции и культуру. Сонм людей, в меру своих сил и возможностей, с усердием и самоотдачей послуживших Богу в земной жизни, претерпевших до конца и ныне пребывающих душами с Богом. Люди эти, что называется, «по крови» могли быть даже и не славянами, а некоторые жили тогда, когда и самого понятия Руси еще не существовало. Но эти люди своей верой, соприкосновением с нашей землей, проповедью среди народов, населявших ее, подготавливали и созидали тот особенный мир, который мы называем теперь Святой Русью.
Этот мир реален и неразрушим, как реально и неразрушимо единство душ этих людей с Богом и между собой в Царствии Небесном. А плоть их (то, что мы называем мощами) освятила нашу землю. И не только мощи – даже и те предметы, которыми пользовались эти люди в своей земной жизни, в своем служении Богу и людям… все те слова и поступки, заветы их, о которых мы знаем, – всё это также священно для нас и является культурной частью Святой Руси. Эта мысль вполне согласна с мнением святых отцов о том, что «телесное наше, будучи посвящаемо Богу, духовно есть» (Добротолюбие. Т. 4. С. 35. Ст. 4). Об этом всеобъемлющем значении Святой Руси, проникающей собою как духовную, так и душевную и телесную жизнь нашего народа, всем нам важно помнить. Потому что многие русские люди сегодня забывают о высоком значении понятия Родины, неотделимого от понятия Святой Руси. Забывают о том, что понятие Отечества, Родины объемлет собой не только историческое пространство России, но и распространяется далее, не зная границ и географических, политических и этнических разделений. Так что и в Белоруссии, и на Украине, и во Франции, и в Германии, и в Австралии, и в Южной Америке, и в Северной Африке… – везде, где жили или живут русские люди, куда забросила их судьба и где они сохраняли и хранят православную веру, язык, культуру и быт… где они привлекали и привлекают своей доброй благочестивой жизнью Божественную благодать – там везде пребывает наше Отечество и Святая Русь.
Везде, где русские люди хранят православную веру, живут благочестивой жизнью, – там и Святая Русь
И те, кто принимает от этих людей благую весть о распятом и Воскресшем Господе, о русской жизни и культуре, согласной с православной верой, – все они также становятся в той или иной мере причастниками Святой Руси.
Разрушить ее или умалить ее значение невозможно, потому что это явление духовное. Только бы нам самим ценить это сокровище, хранить и умножать его. Продолжать доброе и святое дело наших предков по устроению жизни на крепком фундаменте православной веры. Тогда и Святая Русь будет с нами и в нас, и мы будем ее хранителями, продолжателями и строителями. Потому что Святая Русь – это не что-то законченное и остановившееся в своем развитии. Святая Русь – это мир, который продолжает жить и участником которого мы можем и должны быть, это особый дар Бога нашему народу. Дар самобытности и духовного, культурного, языкового своеобразия, освященного Божественной благодатью. И этот дар мы, несомненно, Богу содействующу, должны хранить и приумножать.
Святая Русь
Русь свята́я — определение, сформировавшееся и поддерживаемое со времени расцвета Православия на территории Древней Руси; содержащее и обнаруживающее религиозную оценку истории Православия и осуществления христианской миссии Русью как государством.
Чем свята Русь?
По преданию, первая Евангельская проповедь для населения, жившего на территории древней Руси, прозвучала из уст святого апостола Андрея Первозванного. Впоследствии здесь проповедовали Христово учение святые равноапостольные братья Кирилл и Мефодий. Мощнейший импульс к распространению христианства на Руси дал, в 988 году, святой князь Владимир (см.: Крещение Руси).
С этого времени христианство быстро приобрело статус преобладающей религии: язычество шаг за шагом утрачивало своё былое влияние, хотя отдельные его пережитки, в том числе суеверия, так и не были искоренены. Строилось множество Православных храмов, возводились обители. Вскоре Православная вера стала той жизненной духовной средой, в рамках которой формировалась русская культура, той духовной основой, на которой создавалось общенародное единство.
Уже вскоре после «крещения Руси» при князе Владимире Русь стала являть Богу и миру почитаемых праведников (как то: святые князья Борис и Глеб; святой Феодор, епископ Ростовский; святители Иоаким, Лука и Герман, Новгородские чудотворцы; преподобный Моисей Угрин; святая благоверная великая княгиня Анна; святой князь Владимир Ярославович; преподобный Ефрем Новоторжский…). Впоследствии Русь просияла такими великими светильниками как Сергий Радонежский, Серафим Саровский, Иоанн Кронштадтский и пр.
Примечательно, что тогда как от Православия откололась Западная Церковь, а на Востоке православное население терпело притеснения со стороны мусульман, на Руси оно имело твёрдую точку опоры: развивалось монашество, церковная литература, иконография и другие отрасли христианского делания.
Можно ли говорить о «русском Православии» как об особенной ветви вселенского Православия?
Православие едино, как едина Вселенская Православная Церковь, един её Глава Господь Иисус Христос, едино учение веры, едины Церковные Таинства, едины величайшие святыни, едина общая цель и надежда.
Относительно национальностей, все перед Богом равны. На этот счёт Церковь учит определенно: «Здесь нет различия между Иудеем и Еллином» ( Рим.10:12 ), «Нет уже Иудея, ни язычника» ( Гал.3:28 ). Человек прославляется или осуждается Богом не по национальному признаку, а по духовно-нравственному состоянию, желанию и готовности следовать за Христом.
Номинальная принадлежность верующего к государству, обозначаемого как Святая Русь, не делает его автоматически святым — скорее накладывает дополнительные религиозно-нравственные обязательства, усугубляет ответственность.
Разумеется, этим доводом отнюдь не отрицается особая роль Русской Православной Церкви, как одной из Поместных Церквей, в деле хранения, укрепления и распространения веры на земле.
Христианское использование этого наименования подразумевает не превозношение над другими народами, а личную ответственность христианина, чтущего подвиг предков, посвятивших себя Христу, и стремящегося соответствовать их духовному уровню.
cвященник Сергий Желудков:
О святой Руси. Один современный мудрец сказал: «Плохо будет народу, который сам себя называет святым». Святого народа нет, есть святые в народе — в каждом народе.
Что такое «Святая Русь»?
Мир Вам, дорогие посетители православного сайта о семье и вере!
У разных народов есть разные наименования своей Родины. Англичанин говорит «Добрая старая Англия», француз – «Прекрасная Франция», итальянец – «Сладостная Италия». У нас в России – не всегда добрая, порой не особо прекрасная, и уж совсем редко когда сладостная. Для многих она вовсе немытая и проклятая. Но даже и такие, пусть с иронией и скепсисом, говорят о Святой Руси. Настолько силен и неискореним этот образ. Откуда он происходит.
Что такое «Святая Русь»?
Интересно отметить, что его никто никогда специально не придумывал. Понятие это выросло вместе с самим народом, с самой Русью. Русское слово «святое» связано со словом «светлый». В древнерусских былинных «Святая Русь» отождествляется с белым светом. Когда Илья Муромец отправляется на ратные подвиги, о нем говорится так: «И заслужили тогда его ноги резвые и заслужили руки белые, и увидел он тогда вольный белый свет». Вот этот белый свет в былинах именуется также светлой или Святой Русью. Похожий образ будет и в древнерусской литературе. «О, светло светлая и прекрасно украшенная земля русская». В договоре киевского князя Олега с Византией в 911 году уже русские князья будут именоваться светлыми и великими. Сочетание русского и светлого или белого оказалось весьма устойчивым и в русской культуре и в представлениях соседних народов. Сами русские и европейские путешественники именовали Московское царство Белой Россией. Белый царь прославлялся в русских народных песнях. Так его с 16-ого века именовали и на востоке, такое же самоназвание «Белая Россия» возникло и в русских землях, включенного в состав великого княжества Литовского. А православных подданных Литвы стали именовать белорусами. В 17-ом веке понятие «Белая Русь» было окончательно закреплено за нынешними белорусскими землями и при Алексее Михайловиче внесено в официальный титул русских царей: «Всея Великия и Малыя и Белая России».
Святая Русь, будь святою!
В начале 19-ого века понятие «Святая Русь» получило второе дыхание. Связано это было с патриотическим порывом времен наполеоновских войн и с первыми публикациями древнерусских былин и первых стихов. Святая Русь становится наиболее возвышенным именованием отечества.
Но уже тогда было отмечено, что Святой Русью мало именоваться, надо её ещё и быть. Поэт Петр Вяземский, обращаясь к России, писал: «О, дорожи своим залогом, блюди тобой избранный путь. И пред людьми и перед Богом, Святая Русь, святою будь».
«Святая Русь» в церковных текстах
Именно это духовное понимание Святой Руси позднее отобразилось в богослужебных текстах. Знаменательно, что впервые Святая Русь прозвучала в церковном гимне накануне Февральской революции 1917 года. Это произошло при составлении службы священномученику Патриарху Московскому и Всея Руси Ермогену. Там говорилось: «Богу нашему тобою слава, тебе ж священномучениче Ермогене довлеет радоваться во свете лица Его непрестанно молитися, да не погибнет Русь Святая». Впервые служба, автором которой был протоиерей Илья Гумилевский, была опубликована осенью 1916 года. А в грозном 18-ом году священномучеником иеромонахом, позднее епископом, Афанасием Сахаровым и профессором Петроградского университета Тураевым была составлена служба всем русским святым. Туда была внесена знаменитая стихира: «Русь Святая храни веру православную».
Служба всем русским святым
Служба всем российским святым была утверждена Всероссийским поместным собором 1917-1918 г.г. на пороге гражданской войны. В эти времена Святая Русь вступила в такие испытания, которые ни с какими иными в её многострадальной истории сравнить нельзя.
День всех святых в земле русской просиявших был установлен тем поместным собором и празднуется во второй воскресный день по Пятидестнице. В день всех российских святых в 1941 году началась Великая Отечественная война. В разгар кровавой бойни российское государство осознало необходимость обращения к историческим корням. Началось церковное возрождение, воссоздание Святой Руси. В 1943 году это понятие было закреплено в Патриаршем титуле: «Святейший Патриарх Московский и Всея Руси».
И поэтому везде, где в мире молитвенно возглашается предстоятель Русской Церкви, вспоминается, тем самым, Святая Русь, там она и присутствует. Но важно, чтобы она присутствовала там не только на словах.
pravdoiskatel77
pravdoiskatel77pravdoiskatel77
О ключевом национальном мифе
Мифологема Святой Руси – загадка, которую задал русский народ сам себе.
Разгадывая ее, мы раскрываемся в истории
В самом сочетании «Святая Русь» – оксюморон, совмещение несовместимого. Это слово-кентавр, причем, будучи историософским самоназванием, беспощадное к себе, бескомпромиссное в своей чрезмерности. В формуле «Святая Русь» скрещивается нескрещиваемое: скрещивается святость с русскостью. Не какое-то частичное пересечение, но абсолютное совпадение – мысль о том, что наша земля свята. Отождествляется и соединяется замирное, надмирное, пре-мирное, то, что было до всего, до сотворения мироздания и конкретное, имеющее географические и исторические очертания, имеющее этнического носителя, в конце концов.
В этом смысле наш народ, который последовательно повторяет эту формулу, задал загадку. Это не выдумка славянофилов, это живой миф, который содержался в творениях старого русского эпоса. Именно в древнерусском эпосе в наиболее чистом и органичном виде были сформулированы ключевые идеи национальной мифологии, ядра русской картины мира.
Такие стержневые мифологемы как Святая Русь лежат в самом незамутненном истоке национальной ментальности, в том ее чистом и мудром состоянии, которое нам предстоит восстанавливать. Это образопорождающая модель народного миросозерцания. Парадоксальность «святорусскости», «святорусья» (по В.И. Далю), означает, конечно, не «самосвятство», но то, что есть какой-то скрытый апофатический аспект в нашем национальном бытии. Русь очень непроста, и народ, принявший такую ризу, примеривший ее на свое грешное тело, очень непрост.
В нашей академической традиции, среди историков, среди культурологов, к сожалению, это недооценивается, потому что говорят преимущественно о книжной традиции. А исследователи книжной традиции – заложники сохранности исторических памятников, большинство из которых утрачено. Спорят о времени первого письменного употребления, договариваются до того, что в фольклорном каноне понятие «Святая Русь» утверждается только в XVII веке. Было время, считалось, что впервые термин «Святая Русь» употребил на письме чуть ли не Андрей Курбский. Такое своего рода забавное и даже абсурдное допущение! Потом установили, что есть и более древние книжные источники, в частности, встречаем формулу «Святой Руси» у преподобного Максима Грека. (Не говоря уже о том, что русский народ задолго до XVI века именовали святым, в частности, это прозвучало из уст греческого патриарха Филофея Коккина.)
«Святая Русь» – это не XVII век, а песни, стари́ны и древние духовные стихи, созданные, безусловно, никак не позднее XIV века, а, если говорить без оглядки на скептиков, то значительно ранее. Поэтому дело вовсе не в том, в каком письменном памятнике это впервые зафиксировано, ведь мифологема «святой Руси» родилась не в книжной традиции, а в устном творчестве, и постепенно, с трудом и с сопротивлением, она усваивалась церковным сознанием, сознанием русских книжников, для которых, на первый взгляд, эта мифологема должна была звучать не вполне адекватно.
В нескольких своих вариантах – «Светорусская земля», «Светлорусская земля», «Святорусская земля» – оно восходит скорее всего к дохристианским временам, к самым первым и старым духовным стихам и былинам. Для нашего народа, для этих десятков поколений сказителей, которые передавали из уст в уста наши эпические произведения, то есть самое духовно ценное в их жизни, самое для них дорогое и сущностное, данное словосочетание оказывается не просто фигурой речи, а главенствующей идеей-концептом.
Второе важное наблюдение исходя из логики и смысла русской эпической традиции заключается в том, что Святая Русь органически воспринимается как личное имя, а не как соединение эпитета с этнонимом или географическим названием. Это не характеристика Руси, а целостный персонализирующий и мифологический комплекс «земля Святорусская». Поэтому и писать эту формулу предпочтительно с заглавной буквы – и первое слово («Святая»), и второе («Русь»).
Безусловно, носители былинного сознания понимали, что Русь не свята, Русь есть разная – и грешная, и падшая. Но вот Святая Русь – это действительно некая персонификация идеала, некая сущность, с которой мы имеем дело. И стоит на этом наша эпическая традиция твердо, неколебимо, по-богатырски. Получается, что Святая Русь – это определенный горизонт, который задали нам наши предки и в рамках которого, вернее, даже вне рамок которого, а в свете которого мы, собственно, можем мыслить идеалы развития своей нации, своей цивилизации, своей земли. И в этой перспективе начинают по-новому, не как схематичные и абстрактные метафоры, а полнокровно, раскрываться другие мифологемы: Новый Иерусалим, Новый Израиль, Третий Рим и т.д.
Вселенский характер Святой Руси
Для многих людей, которые впервые с этим сталкиваются, это кажется чем-то поразительным, но русский народ в лице своих эпических сказителей постоянно говорит в былинах, духовных стихах, легендах и сказках о том, что все, что происходит в истории, происходит на Святой Руси. Иерусалим, и то, что в нем происходит – это на Святой Руси. После Рождества Христова Ирод посылает избивать младенцев «по земле Святорусской». Самсон-богатырь назван святорусским, Егорий Храбрый утверждает веру, ездя по Святой Руси и т.д. Примеров этого мышления, благодатно присваивающего всю мировую историю, и в первую очередь священную историю, очень много.
Более того, даже басурмане живут, оказывается, на Святой Руси, и она в этом смысле становится вселенской, она охватывает всю землю. Относится это не только к «условному языку» эпоса, это было свойством и частью нашего национального самосознания. Например, когда пал Константинополь, то в некоторых источниках, зафиксированных письменно, говорится о том, что перестали звучать русские колокола, иссякла русская вера. Безусловно, это не этноцентризм и не какое-то наивное мессианство, здесь сказывается глубинное представление об онтологическом характере стержневого мифа. Святая Русь – это мировая ось, на ней вращается мироздание. У В.И. Даля эта мифологическая идея четко подтверждается на уровне норм русского языкового сознания:
Русь – в значении: мир, белсвет.
Светорусье (святорусье) – мир, земля, белый, вольный свет на Руси.
В расколе со стороны официальной Церкви было слишком много «холодного», «отстраненного», слишком много от надменного взгляда чужеземца на Святую Русь. А со стороны раскольников была «ущемленность» и комплекс собственной ущербности, связанный с темнотой и необразованностью массы русских людей, в том числе духовного звания, – и эта ущербность закономерно перерождалась в комплекс национального величия и переходила в окрашенное в апокалиптические тона противление любой попытке что-либо изменить. Встретились две неполноценности – и породили глубочайший кризис национального менталитета.
Самое поразительное, что народ в своем эпическом сознании предусматривал и подобный кризис. Понятие «Святая Русь» нередко сочетается не просто с присутствием социально-исторического зла, но даже и с его торжеством. В духовном стихе «Туры златорогие» напасти на родину описываются устами Богоматери как утрата веры:
Не бывать тебе, вера, да на Святой Руси,
Не видать тебе, вера, свету белого…
Красноречива и пословица, приводимая В.И. Далем:
Велика Святорусская земля, а правде нигде нет места.
Однако, национальное самосознание не отторгает новые, злые и падшие эпохи и явления, а так же как и географические реалии, и старые эпохи истории, присваивает их, делая их новыми страницами своей летописи. Эпическое сознание приобщает каждую ступень «апостасии» и умножения зла той священной истории, непрерывность которой и незавершенность которой не подвергается сомнению.
Географическая и историческая локализация Святой Руси Еще в «Голубиной книге», этом архетипе русского духовного стиха, содержится ключевая формула вселенскости Святой Руси. Звучит она следующим образом:
Святая Русь-земля всем землям мати…
Однако, при том, что Святая Русь вселенская, она в нашем эпосе имеет еще и конкретное географическое воплощение. То есть, будучи одновременно предметом сакральной географии, чем-то выходящим за пределы обычно понимаемого исторического, географического пространства, в то же время она имеет локализацию и привязку к истории конкретного государства. Это еще один парадокс. Во многих былинах и исторических песнях враги, получившие на Святой Руси достойный отпор, зарекаются возвращаться когда-либо на Святую Русь. А в былине «Михайло Потык» русские богатыри, разъезжаясь по разным концам света, получают наказ от Ильи Муромца:
Прибавляй земельки Святорусскии.
Что же касается приумножения и собирания святорусских земель – то можно прибегнуть и к такому объяснению: Святая Русь тождественна вселенной в вечности, однако во времени и в истории значительная часть этой вселенской территории временно находится не под властью русского государя и русских людей. Иными словами, будучи Святой Русью по своей природе, по своему статусу в мироздании, эта территория является русской в политическом смысле лишь потенциально. И отвоевывание, собирание этой территории – не экспансионизм, а спокойная, уверенная миссия, коренящаяся в священных основах национального бытия. Именно с таким философско-эпическим сознанием мог русский человек в течение каких-нибудь 40 лет преодолеть пространства Евразии и дойти до Тихого океана, нисколько не сомневаясь в своем праве и праве своего государя на эту землю.
Эпическая традиция была пронесена без существенного ущерба через московский и петербургский периоды нашей истории и дотянулась до середины XX века, когда живы были еще десятки сказителей – хранителей эпического знания. Возникает вопрос: вместе с этой живой изустной традицией, которая прервалась и перешла в конце XX столетия в свое книжное и научное «пакибытие», ушел из нашей жизни и сам ключевой миф, или он не мог никуда уйти?
На мой взгляд, такие парадигмы как Святая Русь не могут покинуть пространство смыслов народа, хотя народ может опуститься на такой уровень деградации, что иссякнут в нем люди, способные хранить и воспроизводить эти смыслы.
Но неверным было бы считать, что ключевой национальный миф может погибнуть в результате исторических пертурбаций самих по себе. В истории России никогда не было «золотого века», хотя и был классический век святости – эпоха преподобного Сергия. Тогда был явлен труднодостижимый идеал – на Куликовом поле присутствовали три святых: инок Пересвет, ставший символическим щитом Святой Руси, князь Димитрий, организовавший и сплотивший Святую Русь на священную борьбу, и, незримо, преподобный Сергий, обещавший князю победу. В сущности же на этом поле собрались десятки тысяч святых мучеников, положивших душу за ближних своих, – это были воины-искупители грехов нескольких поколений. На Куликовом поле Святая Русь закрепилась как национальный архетип и многие старые былины о богатырях исполнились и сбылись. Неслучайно многие чуткие историки рассматривают «Мамаево побоище» как день рождения русской нации. Действительно, в эпоху преподобного Сергия и Дмитрия Донского мы как народ перескочили через ту огромную историческую пропасть, которая отделяла древнюю Киевскую Русь, разрушенную в распрях и погребенную под ордынским игом, от нарождающейся ее преемницы – России.