Что значит с неба упали три яблока
Чем пахнут небеса? Н. Абгарян «С неба упали три яблока»
Название: С неба упали три яблока
Автор: Наринэ Абгарян
Издательство: АСТ, Москва, 2017 г., 318 стр.
Не знаю, почему так происходит, что определенные книги приходят ко мне тогда, когда я нуждаюсь именно в том, что в них нахожу. Эти первые дни такой не весенней весны подарили мне книгу российской писательницы армянского происхождения Наринэ Абгарян «С неба упали три яблока».
Мне не пришлось бы долго подыскивать подходящее слово, чтобы коротко охарактеризовать эту книгу. Книга-душа. Теплая и трогательная, грустная и веселая. Удивительно правдивая и пронзительно глубокая.
Вы не найдете в этой книге динамики и замысловатого сюжета. Но «скучная» или «мрачная» — точно не про нее. Она неспешная. Тягучая, как янтарный мед, сверкающий на солнце. С первых строк история с ног до головы обволакивает пьянящим ароматом и ты уже не в силах вырваться из плена — волшебного кокона, сотканного из воспоминаний детства…
Маленькая забытая Богом и людьми высокогорная деревушка Маран: «…каменная, с осыпающимися черепичными крышами, дряхлыми искривленными заборами и цепляющимися за подол неба трубами деревянных дровяных печек.» И живут там три десятка стариков, переживших войну, голод и стихийные бедствия. У каждого за плечами своя история с радостями, печалями, разлуками и потерями. Свои легенды и предания. И три яблока тоже из этих сказаний:
«… а ночь будет колдовать, (…)и перекатывать на своих прохладных ладонях три яблока, которые потом (…) уронит с неба на землю — одно тому, кто видел, другое тому, кто рассказал, а третье тому, кто слушал и верил в добро».
Главного героя нет. Вернее, здесь все главные. И деревня — тоже герой. Для стариков она — идеальный мир, в котором всё происходящее объясняется просто: «так должно было быть, потому что так и было задумано». Долина — внешний мир. Нет, не враждебный. Просто непонятный и глупый. Редкие газеты и рекламные листовки, попадающие оттуда, лишь подтверждают, что времена меняются, а люди не умнеют. С дуру берут в долг у банков да стригут собак в дорогущих салонах.
То ли дело жизнь в Маране. Здесь лечатся травами, пекут настоящий хлеб, дышат ароматом ранних яблок и живут как одна большая семья. Книга о стариках. Но сколько в ней жизни! Сколько уважения к памяти предков и преданности своей малой родине.
Язык книги — это нечто. Наринэ открылась мне как потрясающий живописец, умело играющий красками на холсте. Как она описывает природу! Если вы грешны тем, что привыкли пропускать в книгах длинные описания антуража, «три яблока» лишат вас воли до срока перелистнуть страницу. Здесь каждая строка имеет вкус, цвет и запах. Это магия.
«Анатолия вдохнула полной грудью влажный воздух — голова закружилась от острого запаха ранних яблок: крохотных, нежно-румяных, с разводами на срезе и ярко-малиновыми косточками, мама варила из этих яблок варенье — душистое, на меду и корице…». Где, скажите, купить билет, чтобы вернуться туда, где и моя мама варила варенье из точно таких же «китайских» яблочек? Каждое на тонкой палочке. Достаешь аккуратно за палочку из креманки и в рот.
«А ещё папа учил нас играть пёстрой овсяницей в угадайку. Спрашиваешь – петух или курочка? Потом плотно обхватываешь пальцами колосья и одним махом обрываешь. Если из пучка торчит «пёрышко» – это петушок. Если пучок кругленький, значит это курочка…» Помните эту детскую забаву? Вот прямо сейчас вмиг обдало пряной волной июльского стрекочущего луга.
Ах, Наринэ-джан! Моя читательская любовь принадлежит вам навеки. Каждая фраза как бриллиант языкового стиля и вкуса. Хочется тут же выучить наизусть, записать в блокнот. Перечитывать и смаковать. Только насладишься красотой и смыслом, спускаешься по строчке вниз — и тут же очередная порция живительной родниковой воды, которой невозможно напиться.
«Счастье это и есть рай, горесть — это и есть ад. И Бог наш везде и повсюду не только потому, что всемогущ, но и еще потому, что Он и есть те неведомые нити, что связывают нас друг с другом».
Для себя отметила еще такой интересный момент. Вернее, подтверждение своему глубокому убеждению: нет и не может быть строгих рамок, ограничивающих длину предложения. Все эти подсчеты слов и скрупулезное соблюдение баланса никак не могут повлиять на качество текста, если автор не понимает и не чувствует, что и зачем делает. Монолог говорливой Магтахинэ передан в книге одним предложением длиной в две страницы! Две страницы, я не ошиблась. Читается на одном дыхании. Теперь этот отрывок я точно буду приводить в качестве примера на вопрос студентов о допустимой длине предложений.
Кроме повести сборник содержит несколько небольших рассказов. По смыслу и настроению они похожи на «три яблока». Душевные зарисовки, где главные герои — дорогие сердцу автора люди, уже покинувшие этот мир. «Я давно не маленькая и, наверное, уже не глупая. Не знаю, сколько мне отпущено дней и наступит ли когда-нибудь завтра. Но в одном я уверена точно — небеса пахнут так, как пахли руки моей Таты. Свежевыпеченным хлебом, сушеными яблоками и чабрецом».
Перевернув последнюю страницу, хочется молчать и дышать тихо-тихо. Чтобы не спугнуть этого волшебного послевкусия. Ощущения реального возвращения туда, где навсегда остался запах твоего неба. Ведь, действительно, самое страшное — это не места, куда мы больше не вернемся, не детство, которое уже не вернуть, «самое больное — это невозможность обнять тех, кто не смог тебя дождаться…»
Читать всем. Рекомендую от всей души. Не лишайте себя удовольствия поймать среди огромного количества книжного мусора, наводнившего издательский рынок, глоток свежего воздуха. Живого и пьянящего, как воздух маленькой армянской деревеньки где-то высоко-высоко в горах, далеко от нашего глупого мира.
Еще несколько цитат из книги:
[note] Раз в два-три года Валинка перестирывала шерстяные одеяла и прошивала неизменный солнечный круг в сердцевине – в память о матери, о сестре, о братьях и о детях, ушедших, словно песок сквозь пальцы, в небытие, на тот край вселенной, который заперт от смертных семью огромными печатями, каждая печать – величиной с игольное ушко и тяжестью в целую гору – не разглядеть, чтобы отпереть, и не отодвинуть, чтобы пройти.
Тата говорила – ближе всех к небесам старики и дети. Старики потому, что им скоро уходить, а дети потому, что недавно пришли. Первые уже догадываются, а вторые еще не забыли, как они пахнут, небеса.
Мир маленький, а мы большие, хотя по наивности и глупости всю жизнь считаем наоборот.
Жизнь похожа на полуденный сон – недолгий, разноцветный, жаркий, – думала Хаддум. – Она звучит смехом наших детей, она изливается слезами вслед нашим умершим родным. Она пахнет океаном, пустынным ветром, кукурузными лепешками, мятным чаем – всем, что с собой нам не дано унести.
И вот что я хотела сказать — самое больное, что города умирают ровно в тот день, когда мы их покидаем – на время или навсегда, они затворяются на все засовы, захламляются – пылью и пеплом, обращаются в марево, в мираж, мы мчимся назад – блудными сыновьями и дочерьми – вприпрыжку, вприскочку, наперегонки со своим сердцем туда, где давно уже никого нет. [/note]
Иллюстрация: Николай Дубовский «Горная деревня», 1911 г.
Что значит с неба упали три яблока
Рубрики
Наша Среда online
Вы можете следить за материалами в соц.сетях либо получать их по почте.
О нас
NashaSreda.ru
Сетевое издание «Наша Среда online» зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) 21.07.2016 за номером Эл № ФС77-66540.
Учредитель: Коноплев В.В.
Главный редактор: Олюнина В.А
Адрес электронной почты редакции: mail_nashasreda @ mail.ru
Телефон редакции: +7 (926) 994 7013
Отдельные публикации могут содержать информацию, не предназначенную для пользователей до 16 лет.
При цитировании и перепечатке материалов ссылка на nashasreda.ru обязательна.
Амаяк Тер-Абрамянц. Яблоки Наринэ Абгарян
Наринэ Абгарян «С неба упали три яблока», Москва, АСТ, 2015 г.
Передо мной лежит только что прочитанная странная книга со странным названием «С неба упали три яблока». Книга-притча, книга реалистическая в своих самых казалось бы мельчайших деталях и в то же время глубоко мистическая – о взаимосвязи всего сущего: жизни человека, вишни, камня…
Жизнь маленькой деревушки Маран, затерянной высоко в горах, полна однообразного ежедневного тяжкого труда, жизнь на выживание. Но и… «Нет ничего разрушительнее безделья, – любил повторять отец, – безделье и праздность лишают жизнь смысла». Её обитатели имеют странные фамилии, и российский читатель не сразу поймёт, что деревушка армянская: окончания фамилий не «янц», а «анц» и редко «янц»: Кудаманц, Ейбоганц, Шлапоканц, Шалворанц (корни фамилий часто из русского языка – Ейбоганц от того, что вернувшийся с войны крестьянин постоянно повторял «Ей Богу!», Шлапоканц из-за шапки и т.д.… – трудно сказать: реальность здесь или добродушная авторская ирония). Замена «я» на «а» в окончании фамилии – особенность местного диалекта тех мест, где увидела свет русская писательница (ибо живёт и пишет на прекрасном русском языке) армянского происхождения, Наринэ Абгарян. Мой отец, армянин, рассказывал, что до прихода советской власти «янцев» было много, а затем звонкое цокающее «ц» стали массово удалять, оставив обрубленное «ян» («Ц» акцентировало родовую древнюю линию, а коммунисты начинали новую историю, отбрасывая прошлое, намекающее порой на небезопасное социальное происхождение), однако мне лично всегда не хватает в армянских фамилиях этого горделивого цоканья в конце.
Когда начинаешь читать книгу, не сразу понимаешь к какому народу-племени и времени, каким краям относятся жители этой деревеньки высоко в горах, где ближе к Богу, а не к человечеству – возможно, так и задумано автором. Они живут как бы вне обычного человеческого пропитанного политикой времени, они живут в особом космическом времени, в особенном пространстве… Возможно у автора это получилось так, чтобы усилить ноту общечеловеческую, космогоническую. Поэтому нет в этой книге столь частого для армянских авторов национального выпячивания. И вместе с тем автор удивительно внимателен к каждому бытовому оттенку существования этих людей – от приготовления пищи (полузабытых армянских блюд с тщательным описанием их сложнейшей рецептуры) до сельского труда обработки земли, содержания домашней живности, с бесконечными стирками, мойками, тщательной уборки домов рачительными хозяйками… То, что происходит с соседом в деревне, для жителей гораздо важнее того, что происходит в долине: смены политических систем, войны, языки которых время от времени дотягиваются сюда и отхватывают навсегда у деревни самых молодых и работоспособных. Войны даже не конкретизируются, а упоминаются так: первая, вторая, третья, большая резня… Примечательно, что на протяжении повествования ни разу не мелькают признаки присутствии в домах её обитателей не то что телевизора, но даже радиоприёмника… Сны, видения, приметы для этих людей гораздо важнее и значимее, как будто обитатели Марана живут в особом времени, в особом пространстве. Сны, видения, приметы служат предметами, стóящими обсуждения. Не говоря уж о самих событиях села: чудовищного землетрясения, поглотившего пол-деревни, нашествия саранчи, засухи и голода, уничтожившего всех самых малых детей, кроме одного, самого слабенького Акопа, оставив ему способность узреть в ночной темноте отлетающие к небу голубые огни душ и мучительный дар предвидения… И даже явление призрака своей покойной жены полуграмотный честный кузнец Василий принимает без удивления, как нечто несомненное, предвестник неких серьёзных судьбоносных изменений, а каких – не его человеческого ума дело…
И появление роскошного павлина, которого по ошибке (?) вместо петуха прислали с курицами из долины, его странное поведение, когда в определённое время птица вставала на край обрыва, куда рухнуло полдеревни, и оглашала окрестность мучительно тоскливым криком… Люди Марана, кузнец и его жена действуют не столько разумом, а интуитивно, чувствуя в этой совершенно ненужной в хозяйстве птице своё непостижимое им значение, аккуратно за ней ухаживают, и хоронят почти как человека: на краю обрыва, огородив могилку кованой решёткой… Они мало разговаривают, но чувствуют присутствие великой Тайны в мире, всё связующей и человеку непостижимой. «Обедали в тишине и умиротворении, говорили мало и в основном – на отвлечённые темы, и было столько ненавязчиво-привычного в звяканье ложек, в просьбе передать соль или кусочек сыра, в суховатой горбушке домашнего хлеба или в глотке воды, что Анатолия впервые ощутила жизнь не как данность, а как дар…»
И лишь как намёк на разгадку одной из множества тайн, которые нас окружают, в конце повести русская девушка, художница Настасья из далёкой России, очищая заброшенную и пролежавшую столетие в пыли на чердаке картине, обнаруживает изображение рыцаря-крестоносца в латах и павлина с гранатовыми глазами у его ног – армянского короля Киликии крестоносца Луизиньяна, от которого, оказывается, ведёт род её мужа, людей, превратившихся в обычных крестьян.
Книга ничего не объясняет в цепи странных событий, а как бы указует на непостижимость их человеком. Книга не объясняет, а указывает на безусловное присутствие и безусловную непостижимость Высших Сил. По сути, её главная тема на осязаемом нами уровне – это борьба жизни и смерти, как из-под смертоносных глыб чудом нет-нет и вырвется живительный росток, новая надежда. Такова история кузнеца Василия и Анатолии, которые почти в библейском возрасте родили девочку. Я врач и знаю – такие случаи были, но они быстро забывались и тем более не систематизировались. «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам!»
Книга напоминает, что уныние – один из человеческих грехов: бывает, жизнь выстаивает в самых невероятных условиях, и никогда не следует падать духом….
Жизнь — как дар [“С неба упали три яблока” Наринэ Абгарян]
Книгу “С неба упали три яблока” Наринэ Абгарян прочитала на одном дыхании, как в юности, когда книги прочитывались за день или за ночь. Давно не испытывала такого душевного трепета от чтения. Когда нет сил оторваться от сюжетных перипетий. Хочется узнать, понять героев, как можно лучше и быстрее, испытывая наслаждение от соприкосновения с неизведанными мирами неповторимых судеб.
Главная героиня романа — Севоянц Анатолия, но в сюжет вплетается не только ее личная история, здесь же раскрываются испытания и радости ее родных, знакомых и всего Марана, деревни, расположенной высоко в горах.
Анатолия в начале повествования легла помирать. В конце выяснилось, что она решилась на исход жизни, “не ведая того, как много прекрасного у нее впереди, и вот оно пришло, это прекрасное, и дышит легким и ласковым, и пусть так будет долго, и пусть так будет всегда.”
Абгарян интересно читать не только из-за легкого слога при подаче мудрых в своей простоте жизненных историй с вкраплением тонкого юмора и мистических поворотов, но и чудесной метафоричности ее языка.
Вот как она объясняет название романа “С неба упали три яблока”: “ночь будет колдовать, оберегая ее счастье, и перекатывать на своих прохладных ладонях три яблока, которые потом, как это было заведено в маранских сказаниях, уронит с неба на землю – одно тому, кто видел, другое тому, кто рассказал, а третье тому, кто слушал и верил в добро”.
Вот еще одна метафора: “…над деревней раскидывала свое звездное покрывало милосердная сентябрьская ночь”.
Что я поняла из прочитанного:
1.Если с внутренней добротой принимаешь посланные свыше испытания, то опыт проживается и не повторяется, человеку даруется счастье.
2. Жизнь стоит воспринимать “не как данность, а как дар”.
3. “Счастье – это и есть рай, горесть – ад”.
Что применю:
1.Принимать решения из состояния высоких тонов: доброты, радости, а не из низких — гнева и гордыни.
2. Как только смотреть на небо, так вспоминать, что жизнь — не данность, а дар.
3. Меньше расстраиваться, больше радоваться. С утра планировать счастье.
Цитаты “С неба упали три яблока”:
Что значит с неба упали три яблока
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
С неба упали три яблока
Наринэ Абгарян
«С неба упали три яблока»
Очень хорошо, душевно написанная книга. Как пишут в отзывах – магический реализм с армянской спецификой, что-то в этом есть. Слушала книгу с удовольствием, несмотря на обилие печальных событий в сюжете, общее настроение, я бы сказала, умиротворенное. Персонажи книги принимают удары судьбы с достоинством, сохраняют доброту и цельность натуры, верность своим традициям и многолетнему привычному укладу жизни. Есть в этой неспешной жизни, наполненной ежедневным трудом, какая-то своя выстраданная мудрость. Начитка Ксении Бржезовской мне очень понравилась.
Мне правда понравилась книга. Однако, удовольствие от прослушивание было омрачено тем, что у меня никак не получалось сопоставить события книги с известными мне историческими фактами. Поэтому, я не поленилась отыскать текстовую версию, чтобы проверить – не ошиблась ли я, воспринимая информацию на слух, провести поиск в Википедии и на других ресурсах, и ответить для себя на вопросы – а когда же происходят описанные в книге события? Если бы книга мне не понравилась – я не стала бы сопоставлять даты и пытаться увязать все события в какую-то логически непротиворечивую последовательность, и уж тем более не стала бы писать длинную рецензию.
И мне очень жаль, что такую непротиворечащую историческим фактам версию я так и не смогла просчитать. А мне кажется этот вопрос очень важным. Еще не так много времени прошло с момента распада СССР, а уже история СССР искажается, и не только в учебниках, но и в таких вот романах, почти незаметно, как бы между прочим. Типа того – а какая разница о какой войне идет речь, или когда происходил «большой голод» описываемый в книге. Разница огромная, на мой взгляд, потому что через такие хорошие душевные книги, в подсознание читателей внедряются какие-нибудь недостоверные факты. Конечно же, я не уверена в том, что Наринэ Абгарян делает это намеренно, скорее всего, просто не заморачивается исторической правдой. Вот это и есть ужасно, на мой взгляд.
Судя по этому описанию и с учетом места действия, речь идет о войне в Нагорном Карабахе. Вики сообщает, что «беспорядки» начались в 1987 году, а собственно война длилась с 1992 по 1994г. Кое-как получается, что если вести отсчет с 1987 года по 1994, то можно говорить, что война длилась 8 лет. Мне трудно поверить, что обстрелы начались уже в 1987 году (когда еще существовал СССР де-юре), и мобилизация тоже, но подробностей про эту войну я не знаю, придется поверить автору.
Еще более запутанными становятся все расклады, если попытаться сопоставить факты о семье Василия, семье Анатолии и реальные исторические события, и так чтобы все сошлось…
У меня не получилось.
Семья Василия
Мать была из того края долины и плохо понимала местный диалект. Чудом спасшись с четырьмя детьми от большой резни, бежала в Маран и поселилась в поместье Аршак-бека. Аршак-бек, царствие ему небесное, был человеком щедрым и совестливым, приютил у себя несчастную семью, помог с материалом для постройки дома. Денег на первое время обещал, но отдать не успел – бежал от большевиков на юг, а оттуда, поговаривали, через море – на запад. Поместье после свержения царя разграбили, и матери с детьми ничего не оставалось, как переехать в недостроенный дом на западном склоне Маниш-кара.
И еще через пару абзацев.
Мать каким-то чудом доносила ребенка, родился он слабым и болезненным, но живым, восьмой младенец после Василия и первый, кому удалось выжить. Остальные семеро детей умерли, не дотянув до родов, мать с отцом горько оплакивали каждого, но не бросали надежды завести хотя бы еще одного ребенка…
Следующий факт – по роману Василий старше Анатолии на 9 лет, об этом говорится прямо, с указанием возраста.
Значит, если считать, что Анатолия 1897 года рождения, то Василий 1888 и к моменту «большой резни» ему 27 лет (не ребенок уже). Если даже имеются в виду под «большой резней » какие-то другие события (не 1915г), то уж большевиков во времени никуда не сдвинешь.
Еще цитата. О том, как во время голода Василий зарезал последнего барана
Вспоминал, как зарезал последнего барана, – засуха выжгла жалкие остатки травы, корма не было совсем, скот падал градом, мертвых животных закапывали, а тех, кто был при смерти, наспех забивали, разделывали и, подержав мясо в крепком рассоле, сушили на ветру. Отец в свое время отдал за этого барана целое состояние: огромный, племенной, мясо-шерстяной породы, еще зимой он весил под пятьсот грваканов, но на четвертый месяц засухи отощал до костей, почти ослеп и остался без зубов.
…
В желудке несчастного животного обнаружились обрывки полиэтилена, прищепка и кожаный сандалик Акопа, пропавший днем раньше.
Опять полиэтилен… Даже если, согласно первому варианту расчета, эти события происходят в 1957 году, то полиэтилена в это время еще не было в использовании. Не говоря уже о том, что если верна вторая версия, и голод происходит еще до революции 1917 года, то полиэтилен таки находит возможность попадать в прошлое. Может быть, не все свойства этого материала еще изучены.
В общем, вездесущесть полиэтилена на страницах книги, говорит о том, что Наринэ Абгарян уверена, что полиэтилен был всегда :). Наверное и к историческим фактам она относится столь же небрежно. Подумаешь, какая разница, когда был голод – в 1907 или 1957 году, был же он когда-то… Я прочитала отзывы на этот роман, и ни в одном отзыве эти исторические нестыковки не упоминаются. Странно, а я никогда не считала себя особо придирчивым читателем…
А уж зарубежный читатель даже теоретически не будет такие вопросы задавать, а просто примет описанные в книге события за чистую историческую правду…
С неба упали три яблока
Перейти к аудиокниге
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Отзывы 261
Великолепная книга! Очень люблю этого автора, не могу дождаться новинок. С одной стороны это очень радует, потому что такая производительность труда показывает что человек пишет сам, хорошо обдумав, прожив и прочувствовав каждое слово, а с другой стороны не хватает терпения. Не каждый автор позволяет себе так много времени тратить на описание окружающего мира, обычно все ограничивается несколькими предложениями. А Наринэ Абгарян это просто песня! Запах хлеба, лучик солнца, лунный квадрат на полу, трещинки в стене… Ощущаешь атмосферу и смотришь на нее своими глазами через призму автора.
Великолепная книга! Очень люблю этого автора, не могу дождаться новинок. С одной стороны это очень радует, потому что такая производительность труда показывает что человек пишет сам, хорошо обдумав, прожив и прочувствовав каждое слово, а с другой стороны не хватает терпения. Не каждый автор позволяет себе так много времени тратить на описание окружающего мира, обычно все ограничивается несколькими предложениями. А Наринэ Абгарян это просто песня! Запах хлеба, лучик солнца, лунный квадрат на полу, трещинки в стене… Ощущаешь атмосферу и смотришь на нее своими глазами через призму автора.
В отличие от «Манюни», эта книга не заставляет смеяться до слез, скорее, иногда улыбаться сквозь слезы – и думать о смысле жизни. Это действительно «жизненные истории», и даже мистика не прерывает, а подкрепляет ощущение реальности, поскольку не то чтобы обыденна, а сама собой разумеется, происходит так, «как должно быть». Язык передает цвета и краски, вкус, запахи и звуки. В романе трагедия сочетается с юмором, события, в другом изложении показавшиеся бы анекдотом, здесь обретают значение притчи. Книга о любви и утратах, о смирении и достоинстве, о бренности и о силе жизни. И да, о надежде.
Рассказы автобиографичны, полны ностальгии, воспоминаний счастья и боли. Автор ищет то хрупкое равновесие, которое позволило бы ничего не забыть и при этом суметь жить дальше. Один из них так и называется: «Я живу». Искренне желаю, чтобы у нее получалось жить в полную силу и так же писать.