Что значит под мухой выражение
Почему про пьяных говорят «под мухой»?
Каждый знаком с фразой «быть под мухой» и знает о её значении, однако мало кто знаком с историей её происхождения, которая на редкость занимательна.
Выражение «под мухой» возникло во времена Петра Первого, который, как известно, любил всё заграничное и при каждом удобном случае «внедрял» иностранные традиции в русский уклад. В годы его правления очень популярны были кабаки — заведения, где можно было выпить чего покрепче. Однако с закуской дела тогда обстояли туго. Своим приказом в 1720 году Пётр Первый учредил «Первый трактирный дом», где гостям подавали не только напитки, но и кушанья, а за дополнительную плату могли предложить разделить номер с очаровательной барышней древнейшей профессии.
По всей стране моментально открылась сеть подобных заведений, только был один недостаток — сервис в них был на порядок выше, чем в привычных русскому мужику кабаках. Оно и понятно, ведь первыми владельцами были иностранцы, а держать трактиры было удовольствием не из дешёвых. Но Пётр Первый был человеком настойчивым, и уж если взялся за какое дело, доводил его до конца.
Так, чтобы трактиры прижились в России и стали приносить доход, он издал новый указ, который обязал все подобные заведения предлагать своим гостям бесплатный напиток. Сейчас этот маркетинговый ход носит модное название welcome drink, тогда же никому не было дела до названий, главное было — получить доход.
Итак, Пётр Первый обязал трактирщиков наливать своим гостям бесплатную выпивку, но тут возникло несколько проблем:
— Владельцы трактиров не горели желанием наливать своим гостям напитки, что называется, на халяву.
— Объём рюмок в те годы вполне позволял гостю захмелеть и после одной порции.
— Сразу же появились находчивые клиенты, которые устраивали себе за вечер целый вояж: посещали подряд несколько трактиров и напивались за счёт бесплатных напитков.
Понятно, что наличие этих трёх проблем требовало решения. И оно нашлось! Предприимчивые трактирщики просто стали наливать бесплатный алкоголь в специально изготовленные для этой цели рюмочки объёмом не больше столовой ложки. При виде такой «крохи» на столе клиенты возмущались:
— Да этим только муха может напиться!
Так и окрестили рюмочки «мухами», а выражение «быть под мухой» стало означать состояние выпивох, которые напивались такими бесплатными напитками в трактирах.
ПОД МУХОЙ
Выражения муху убить, муху зашибить, муху задавить, муху раздавить являются своеобразными идиоматическими синонимами. Трудно с точностью определить стилистический круг их употребления в современном русском языке. По-видимому, они отмирают. Приурочение их к «просторечию» лишь затемняет их экспрессивные качества и оттенки жаргонного происхождения. В сущности синонимические отношения между глаголами зашибить, задавить, раздавить, убить (а также в индивидуальном употреблении урезать) в данном фразеологическом контексте обусловлены лишь некоторой общностью их значения и употребления, а также неосмысленностью одного и того же объекта — муху. Их значение в семнадцатитомном словаре (БАС) истолковывается так: «Выпить вина». Оно иллюстрируется следующими примерами из художественной литературы XIX века: «Сочини-ка ты мне того, чтоб муху задавить, то есть, рюмочку. (Достоевский. Село Степанчиково и его обитатели); — Любили они муху зашибить. Бывало мимо кабака проехать нет возможности. (Чехов. Происшествие); — Приходи покалякать когда, поболтать, а и муху можно раздавить. (Мамин-Сибиряк. Дикое счастье)» (БАС, 6, с. 1394).
Необходимо указать на то, что цитата из повести Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели» в БАС произвольно сокращена. Вот она в полном виде: «. сочини-ка ты мне того. понимаешь? Ромео, так только, чтоб муху задавить. единственно, чтоб муху задавить, одну, то есть рюмочку». Определение `выпить вина’ заимствовано из шахматовского Словаря русского языка (см. сл. Грота — Шахматова 1900, т. 2, вып. 4, с. 978). Здесь в статье о глаголе задавливать — задавить находим: «Задави́ть му́ху — переносно: выпить вина. А тем временем муху задавим» (Достоевский. Униженные и оскорбленные). Более широкий контекст у Достоевского такой: «Теперь четверть двенадцатого, сейчас смотрел; ну, так ровно в тридцать пять минут двенадцатого я тебя и отпущу. А тем временем муху задавим».
Любопытно, что в шахматовском Словаре не помещено выражение зашибить муху. Однако под восьмым значением глагола зашибать, зашибить `пить; иметь склонность к выпивке, к пьянству, запою’ приведена народная пословица (со ссылкой на «Пословицы русского народа» Даля): «Зашибить дрозда — сильно выпить». Возможно, что выражение зашибить муху возникло позднее, чем задавить муху, убить муху, в результате контаминации этих выражений с глаголом зашибить — зашибать в знач. `выпивать, иметь склонность к выпивке’. (Можно вспомнить и другое жаргонное значение и употребление глагола зашибить — зашибать: зашибить деньгу, зашибать копейку и т. п.). Иллюстративные примеры собираются из народных говоров разных мест — севера, юга и запада. Из русской художественной литературы извлечены лишь три цитаты: «Признаться сказать, не помню, как и до светлицы доволокся. Шибко зашибли. (Печерский. В лесах); (. ) Большак-то у меня не надежен — зашибает. (Л. Толстой. Два старика); Нашел муж полон котел золота и с той самой поры зачал крепко вином зашибать. (Афанасьев. Сказка Жена доказчица).
Обращает на себя внимание тот факт, что в словаре Даля под словом муха помещено лишь одно «переносное» выражение: «Убить муху — `напиться допьяна’» (сл. Даля 1881, 2, с. 396).
В письме музыкального издателя П. И. Юргенсона к П. И. Чайковскому (от 13 декабря 1878 года) читаем: «Сегодня Вотан с супругою позвали на ”кусок ростбифа“, а после обеда дамский вечер у Софьи Ивановны. Тут мы, значит, двух мух разом убьем» (Чайковский, Переписка, 1, с. 61). В «Кавказских воспоминаниях» (1861—1863) М. И. Венюкова: «На другой день, по случаю именин В. А. Геймана, у него был обед и, конечно, опять шампанское, причем именинник охотно подливал в бокал своему пятилетнему сыну, говоря, что ”Егорка у меня молодец, настоящий Кабардинец: умеет убить муху“, т. е. пить и не напиваться до потери сознания» (Русск. архив, 1880, кн. 1, с. 412).
Трудно сомневаться в том, что во фразеологическом ряду муху зашибить, муху задавить, муху раздавить, муху убить на первое место с историко-этимологической точки зрения надо поставить выражение убить муху. В самом деле, фразы задавить муху, раздавить муху являются более или менее свободными, так как в них муха может быть заменена разными другими словами, метонимически обозначающими `сосуд с вином’. Так, Гоголь вносит в свою «Записную книжку» рассказ об уланском обычае: «Уланы имели обычай складываться в числе 20: каждый поочередно покупал бочонок вина, другие приходили к нему пить; это называлось: ”давить букашку“» (Гоголь, 1896, 6. С. 514). У И. С. Тургенева в рассказе «Поездка в Полесье»: «Эх, барин, дай проходимцу на косушку! Уж раздавлю ж я ее, — подхватил он, подняв плечо к уху и скрипнув зубами». У В. А. Слепцова в «Спевке»: «И когда второй полуштоф был раздавлен, певчие уже свободно ходили по зале и начали. громко разговаривать. ». У Г. П. Данилевского в романе «Мирович»: «Финансы в авантаже (. ) Желаешь, кстати, и черепочек раздавить?»
В БАС отмечено у глаголараздавить — раздавливать просторечное значение `выпивать что-либо хмельное’. Это значение реализуется во фразах раздавить бутылочку, стаканчик и т. п. Например: « — А вот что лучше: не раздавим ли вместе еще посудинку? (Салтыков. В среде умеренности и аккуратности); — Знакомцы хорошие из нашей округи тож нашлись, ну, для соблюдения знакомства и еще по две косушечки раздавили. (Лесков. Соборяне); — Дядя, идем завтракать. Раздавим бутылочку шампанского. (А. Н. Толстой. Гиперболоид инженера Гарина)» (БАС, 12, с. 267).
В «Криптоглоссарии» П. Тиханова (1891) упоминаются также фразы раздавить муху, раздавить баночку и др. под.
Таким образом, выражение раздавить муху по близким ассоциациям включилось в длинный, но все же ограниченный ряд связанных словосочетаний типа: раздавить косушку, баночку, мерзавчика и т. п. Слово муха выступает здесь в роли заглохшего метонимического или метафорического обозначения чего-нибудь спиртного. Производность или вторичность этого фразеологизма несомненна.
Задавить муху в знач. `выпить вина’ — это ироническая метафоризация типичного бытового (особенно для поместно-дворянской жизни) термина. Для иллюстрации лучше всего воспользоваться цитатой из пушкинского «Евгения Онегина» (2):
Он в том покое поселился,
Где деревенский старожил
Лет сорок с ключницей бранился,
В окно смотрел и мух давил.
Выражение давить мух стало характеристическим образом и обозначением застойного быта дворянского времяпрепровождения и тусклого развлечения. Отсюда иронический перенос его на выпивку по связи с фразеологизмом убить муху.
Итак, первичным фразеологическим оборотом в этом семантическом кругу или первичным членом этого фразеологического ряда следует признать выражение убить муху. Оно, естественно, ведет нас к терминологии карточной игры или, другими словами, к картежному жаргону. Именно на этом фоне получает полное осмысление слово убить.
Обратившись к БАС, легко найти спортивно-игрецкое значение глагола убить. Оно почему-то в этом словаре квалифицируется как «разговорное» и описывается так: «В карточной игре — перекрывать, побивать старшей или козырной картой карту противника, получая таким образом выигрыш (в карте, ходе, игре)». Иллюстрации: «[Утешительный:] Какое странное течение карт! Вот любопытно для вычислений! Валет убит, девятка взяла. (Гоголь. Игроки); Долохов убил, то есть выиграл десять карт сряду у Ростова. (Л. Толстой. Война и мир); Прекрасное занятие карты: сидишь за столом и, в течение ночи, десять раз умрешь и воскреснешь. Жутко знать, что вот в последнюю минуту убьют твой последний рубль и ты — нищий. (М. Горький. Проходимец)» (БАС, 16, с. 42—43).
В современном спортивном жаргоне переносное значение глагола убить — убивать для обозначения «успешного ”вывода“ из игры, выигрыша» употребляется очень широко. Характерно также «переносное» от картежной игры выражение убить карту в знач. `правильно предпринять что-либо, принять верное решение’: «[Компас:] Послушайте, как вас там, Алина. Мне не очень улыбается женить сына на девушке из низшего класса. Но вы вовремя убили карту. Я согласен, если вы исполните все мои инструкции. (А. Н. Толстой. Делец)» (см. БАС, 16, с. 43).
Таким образом, внутренний анализ выражения убить мухуприводит к выводу, что оно возникло в игрецком картежно-профессиональном жаргоне, по-видимому, еще в ту пору, когда он был тесно связан с социальными диалектами военной среды (преимущественно дворянско-помещичьей и дворовой окраски). В очерке А. Чужбинского «Стоянка в Дымогаре» (Дон-Жуан):
« — А может быть, выкушаете с нами кофе?
— Как вам сказать! Если бы можно убить медведя — пожалуй.
Старушка вопросительно посмотрела на гостя.
— Ха, ха, ха! вы не понимаете. Медведь значит кофе с ромом» (Афанасьев 1890, 1, с. 284). Ср. «И знаешь ли, напился хорошего хересу и убил штуки три медведей. Ромуловский так себе, но хересина, братец, просто объядение» (там же, с. 286).
Фразеологический ряд экспрессивных глаголов, обозначающих выпивку, пьянство, в последние десятилетия XIX века пополнился выражением урезать муху (ср. нарезаться). Вот пример из журнала «Осколки» (анонимная подпись под рисунком А. И. Лебедева: «Супружеская гармония»)
« — Ну, и чего ты раскис, Аркаша? Чего глядишь Сентябрем?
— Не радоваться же мне, неделю назад жену схоронивши! Без нее все мне как-то опротивело. Даже вино, и то претит. Разом исчезла вся гармония моей семейной жизни.
— Какая у тебя, к черту, была с женой гармония! Ты пьянствовал, а она за это тебя ругала, вот и вся твоя гармония!
— Э-эх, не говори, брат! Ты в этом деле ничего не смыслишь! И в ругани своя гармония есть. Прийдешь, бывало, домой, урезавши здоровую муху, завалишься на кровать, да пока жена-покойница, царствие ей небесное, тебя костит да пияет, эдак сладко-сладко заснешь. Это не гармония, по-твоему?» («Осколки», 1886, № 10, с. 7).
У А. С. Афанасьева (Чужбинского) в рассказе «Забытая история» есть рассуждение о русских картежных играх XIX столетия, и среди них упоминается мушка: «Смело можно быть уверенным, что пока существуют карты, то каждая из игр, прежде изобретенных, хотя бы она находилась в забвении сотни лет, непременно возникнет с каким-нибудь усовершенствованием, а иногда и в первобытном виде. Кто следил за этим делом в последнее время, у того на глазах совершались различные метаморфозы с самыми старинными играми, которые, возрождаясь и совершенствуясь, мало отходили от первоначального типа.
Вот вам названия игр— бывших и находящихся у нас в употреблении с начала столетия: трилистик (иначе — подкаретная), дурачки, свои козыри-мельник, короли, фофан, юрдон, марьяж, пикет, экарте, тентере, каламбриест, дружбарт, вист, бостон, гальбик(гальбцвельф), ландскнехт (дябелэк), банк (фараон), стос, квинтичь, мушка, кончинка, цхра, безик, ломбер, палки, преферанс, ералаш, рамс, стуколка, макао. Некоторые только видоизменения прежних, как например — палки происходит из тентере, ералаш из виста, стуколка заимствована из подкаретной. (. ) Большинству, вероятно, известно, что игры разделяются на азартные и коммерческие, т. е. одни из них предоставляют выигрыш чисто случаю и счастью, — другие же, требуя искусного понимания и соображения — благоприятствуют только игроку, обладающему этими качествами. (. ) Азартными играми считаются все не имеющие козырей. » (Афанасьев, 1891, 4, с. 297—298).
Выражение с мухой встречается в стилях русского литературного языка с 30—40-х годов XIX века. Так, у П. А. Каратыгина в «Записках»: «Хотя людская молва часто из мухи делает слона, но должна быть какая-нибудь муха. Не пригрезилось же это кому-нибудь во сне!
По прошествии некоторого времени, просто из любопытства, я стал доискиваться, не удастся ли мне поймать где-нибудь эту могильную муху, и, действительно, мне, наконец, удалось найти, если не муху, так человека, который был ”с мухой“ в день похорон моего брата; от него-то и разнеслась эта нелепость» (Каратыгин 1930, 2, с. 91). У Н. А. Лейкина в рассказе «Биржевые артельщики» употреблено выражение с мухой в голове (в нетрезвом состоянии): «В легком хмеле, как говорится, с мухой в голове, возвратился Подметкин с артельной пирушки».
Выражение с мухой метафорически переосмыслено применительно к характеристике состояния нетрезвого человека. Оно заимствовано из терминологии картежной игры в муху, из связанного с ней жаргона и собственно обозначало `с выигрышем, с удачей, с победой’, с овладением «мухой» или с достижением «мухи».
Позднее на основе аналогических приравнений к выражениям под хмельком и т. п. возникло сочетание слов под мухой, например, у К. Паустовского в «Колхиде»: «Парень, должно быть, был под мухой, — добавил Чоп от себя. — Выпил поллитровочки водки» (см. БАС, 6, с. 1394).
В моих «Очерках по истории русского литературного языка XVII—XIX вв.» упоминается об очень своеобразной и интересной брошюре диалектолога-любителя П. Тиханова «Криптоглоссарий» (Представление глагола выпить). Здесь собрана лексика и фразеология, вращавшаяся в пределах живой разговорной русской речи и ее разных социальных диалектов в конце XIX века и связанная с представлением о выпивке, о пьянстве. Мне кажется и теперь, в общем, правильной данная здесь социально-диалектная характеристика разных типов обозначений выпивки: «В противоположность дворянской традиции, в которой фразеология пьянства носила отпечаток или простонародности (например: нализаться, как зюзя, куликнуть, хлебнуть лишнее, хватить и т. д.), или военного и картежного арго (например: зарядиться, быть на втором взводе, с мухой, под мухой, нарезаться и т. д.), или же каламбурной нарочитости (под шефе, фрамбуаз, насандалиться, заложить за галстук и др.), в буржуазной речи «представление глагола выпить» осуществляется, с одной стороны, красками городского вульгарного просторечия, нередко с жаргонным оттенком (ковырнуть, нажраться, надрызгаться, дернуть, дерябнуть, долбануть, дербануть, дербалызнуть, налакаться, раздавить мерзавчика, раздавить баночку, хлебнуть малую толику, садануть, тюкнуть, хлобыснуть, царапнуть, и др. под.), с другой стороны, приемами нарочито книжных, нередко официальных и церковнославянских перифраз (вонзить в себя, двинуть от всех скорбей, писать мыслете, нарезаться в достодолжном порядке, разрешить вино и елей, совершить возлияния Бахусу, устроить опрокидонили опрокидонт и т. д.)» (Виноградов. Очерки, с. 420).
Итак, русские идиоматизмы, связанные с мухой, сложились и распространялись сначала в жаргонно-профессиональной среде картежников и военных, а затем влились в городское «просторечие».
Отпадает другое этимологическое объяснение этих выражений— из медицинского жаргона. Во «Врачебном словаре» А. Никитина (1835) читаем под словом «myodesopsia»: «видение мушек — обыкновенный обман в начинающемся глазном туске, т. е. больной думает, что он видит нечто, похожее на муху; от μυĩα, муха, ε〬δος, вид и つψις, видение».
По русскому народному суеверию, колдуны знаются с нечистым, с дьяволом. Сопоставляя ”муху“ с одною белорусскою пословицей, откроем внутреннее значение сего слова. Вот что находим в исследовании Буслаева ”Русские пословицы и поговорки“: О чародее или колдуне белоруссы говорят: (у него) ”мухи в носе“. Чтобы понять эту поговорку, следует припомнить соответственные ей мифические предания других народов. У литовцев есть божество мух, mussû birbiks (от глагола birbju — пищать, жужжать). Немецкие сказки повествуют о превращении нечистой силы в мух. Я. Гримм (в Deutsche Mythologie) приводит одно место из ”Acta Bened.“ (sec. I. 238), вполне объясняющее нашу белорусскую поговорку: in muscae similitudinem prorumpens cum sanguine de naribus egressus est inimicus [Тот, кто извергает из ноздрей с кровью нечто, подобное мухе, есть враг]» [Далее следует сноска: Буслаев Ф. И. Пословицы. М., 1854. С. 171—172; Я. Гримм дает еще несколько превращений дьявола в муху; см. его Deutsche Mythologie. Берлин, 1877: 2. С. 834; 3. С. 295. Там же и о других метаморфозах, кои принимает malignus spiritus. Ср. известную легенду в житии Иоанна новгородского и мн. др. «Между смешными и достойными всякого презрения идолами, у хананеян был велзевул — бог мух, которому в Аккароне воздвигнуто было великолепное капище (4 Царств: 1. ). Имя это иудеи впоследствии употребляли для обозначения «князя бесовска». Мф.: X, 24 и дал.» (М. Сибирцев: Опыт библейско-естественной истории. СПб. 1867, с. 329). Ср. у Calmet: Dictionnaire historique, critigue, etc., de la Bible (Женева, 1730. III. 329 s. v. Mouches): «. Les Philistins adoroient le Dieu Mouche sous le nom de Béelsébub («Филистимляне поклонялись Богу Мухе по имени Беельзебуб». — В. В.) и др.].
При характеристике Зайцова (что он ”имел в носу“) опущено слово муха, значение которого в смысле ”нечистого“ вероятно потерялось в народе, сохранив его лишь для определения степени охмеления водкою, ”кровью сатаны“» (Тиханов, с. 165—166).
Искусственность и надуманность этого объяснения очевидны. Оно лишено конкретной исторической почвы. Кроме того, в этом случае остается неясной грамматическая и семантическая структура выражения под мухой или с мухой; ср. также убить муху.
О выражениях под мухой, с мухой см. также в следующих работах В. В. Виноградова: 1. Очерки по истории русского литературного языка XVII—XIX вв. (цитируется в публикуемой статье). 2. Об основных типах фразеологических единиц в русском языке// А. А. Шахматов. 1864—1920. Сб. статей и материалов. М.; Л., 1947 (см. Виноградов. Избр. тр.: Лексикология и лексикография, с. 149) (см. комментарий к статье «Лить, отливать пули»). — И. У.
Что значит выражение «быть под мухой» и откуда оно появилось
«Быть под мухой» — устойчивый фразеологизм, который употребляется в отношении чуть подвыпившего человека. Выражение можно встретить в классической литературе: в произведениях Михаила Булгакова, Иосифа Бабеля и Владимира Мещерского. Историю появления фразы знают далеко не все, хотя ее корни тесно связаны с развитием питейного дела на Руси.
От корчемных домов к кабакам
Корчмой на Руси называли питейное заведение, где народ собирался не только для выпивки и еды, но и для веселья, музицирования и решения важных дел. Название произошло от древнеславянского слова «кoрмъ», то есть пища, пир или угощение. Упоминания о корчмах встречаются в документах XI века, когда они были распространены в южной части России. Питейные заведения выполняли функцию места народных сходов — там обсуждали последние новости, а гонцы знакомили народ с новыми законами.
В Белоруссии и Украине остатки огромных корчемных домов сохранялись довольно долго. Большие питейные дома служили местом народных гульбищ. Заведения свободно посещали женщины, а на задворках веселилась молодежь. С тех времен берет начало старинная поговорка: «В корчме и в бане все ровные дворяне». Пили в основном пиво, брагу и медовуху, закусывали моченой ягодой, квашеными овощами, пирогами. Корчма выполняла функцию гостевого дома — путники получали там кров и стол.
Совсем иная ситуация наблюдалась в Московии. На северо-востоке Руси общественная жизнь была не так развита, поэтому в этих регионах бытовала своя форма корчмы, позднее ставшая кабаком. Заведения было запрещено посещать женщинам и священникам, а торговля спиртным не поощрялась. В XVI веке арабы привезли на славянские территории технологию дистилляции, и с этого времени пьянство превратилось в национальную проблему. Кабаки перестали быть постоялыми дворами — их посещали только, чтобы выпить, еду же подавали в харчевнях.
Как появилось выражение «быть под мухой»
К концу XVII века продажа спиртного уже находилась под полным государственным контролем. Торговля алкоголем приносила колоссальные доходы в казну, поэтому кабаки открывали даже там, где они находились в упадке. В целовальники (сборщики податей) идти никто не хотел, так как за недоборы налогов служивые отвечали головой. Когда случался неурожай и народу пить было попросту не на что, проблему решали грабежами населения.
После возвращения из Европы Петр I предпринял попытку сделать питейное дело в России цивилизованным. Корчмы в Германии существовали со времен Диоклетиана, который еще в III веке писал, что встречал подобные заведения в Галлии. В немецких постоялых дворах-гербергах собиралось светское и духовное общество, проводились судебные разбирательства. В Англии процветало гостиничное дело, а во Франции существовали кабаре, где подавали напитки и еду, а хозяева пользовались уважением всей округи.
От 10-15 мл может опьянеть только муха
Петр начал с того, что велел открыть трактиры, где одновременно со спиртным подавали съестное. Завлечь народ туда было непросто, поэтому первую рюмку царь повелел наливать посетителю бесплатно в расчете, что в дальнейшем он уже будет угощаться за собственные деньги. Оценив возможные убытки, трактирщики для этих целей заказали крохотные рюмки, куда вмещалось 10-15 мл спиртного. Шутники сразу подметили, что в таком количестве водки трудно утонуть даже мухе, а изобретательный народ попросту ходил по новомодным заведениям, чтобы выпить единственную бесплатную рюмку.
Опьянеть от 10-15 мл алкоголя было сложно, однако спиртное давало некоторое кружение в голове, поэтому такое состояние стали называть «под мухой». Между тем, идея Петра приживалась плохо. Дворяне игнорировали простонародные заведения и посещали лишь «герберги», где подавали вина, шоколад, кофе и табак. Обедать знать предпочитала дома или у родственников и останавливалась в гостиницах-трактирах только во время поездок.
Репутация заведений стала меняться в лучшую сторону только во второй половине XIX века, когда начала стираться грань между рестораном и роскошным трактиром. Однако в большинстве случаев низкопробные «питейные дворы» игнорировались приличной публикой. После 1917 года понятие «трактир» исчезло из перечня советских заведений общепита. Но выражение «быть под мухой» в русском языке осталось, хоть историю его происхождения в народе прочно забыли.