Что значит на пальме в тюрьме
Советы первоходкам со словарём тюремного жаргона
Рисунок автора «Семейник Витёк»
Это не феня,это жаргон Ташкентской тюрьмы(Таштюрьмы)
А.
Андижанбанк (Андижанить) – Прятать деньги в задний проход
Аул – тюремный корпус
Б.
Балабол (Кипеш) – радиоприёмник
Банзайка –приваренная за окном железка, чтобы не смотреть вниз
Ближняк (Дальняк) – туалет, сходить в туалет
Бардак – пепельница
Беспредел – кастрюля
Баланда – тюремная еда
Билет – 100 рублей (сумов)
Баландёр – раздающий еду
Братва – помощники положенца
Бык (Недогон) – непонимающий
Бедолага – не получающий передачи, бедный
Балабас – колбаса
Бомба – затычка для унитаза
Д.
Дубак – охранник в тюрьме
Дачка – посылка с продуктами и вещами
Ж.
Жан – жал – скандал
Жаждущий – замечающий только твои плохие стороны и просчёты
З.
Зайчики – ножницы
Здравый мужик – обычный заключённый
Загнать – что-то занести в камеру
Затарить – спрятать
Зимогор – любящий поспать
М.
Метро – вентиляция
Мануфта – одежда, тряпки
Машка – электроплитка
Мадеполамы – трусы
Мандро – хлеб (белый)
Мулька (Малява) – записка
Монашка – заключённая
Монастырь – женская тюрьма
Мойка – лезвие, бритва
Марочка – носовой платок
Мазёво – хорошо
Машинка (БМВ, электричка) – шприц
Н.
Не обессудь – извини
О
Обиженный (Пинч, петух, шайба) – пидераст
Опустить – сделать «обиженным» за какой-то проступок
Огород – лук
Обезьянка – зеркало
Опомоенный – подавший руку обиженному, предмет, упавший на пол
П.
Парус – шторы на «дальняке»
Продол – коридор в тюрьме
Положенец – авторитет, смотрящий за тюрьмой
Пассажир – не вникающий в тюремную жизнь
Портачка – татуировка
Потолок – верхний ярус кроватей
Паханчик – старший у малолеток
Помазуха – сливочное масло
Прикол – разговор
Прикол серьёзный – спор
Порожняк – слабо заваренный чай
Паровоз – потянувший за собой всех участников преступления
Прогон – передача информации из камеры в камеру по всей тюрьме
Подельник – проходящий с тобой по одному «делу»
Р.
Решка – зарешёченное окно
Рамсы – спор
Развести – решить спор положительно
С.
Солнышко – лампочка
Стрелопут – не правильно передавший информацию
Серьёз – деньги, наркотики, инструмент для открывания машин
ЧАСТЬ 2
ПОДВАЛ ГУВД
Вот и всё! (Мне так хотелось
Эту часть начать словами
«Вот и всё!») Но ты не слушай –
Это вовсе не конец.
Как сказал, уж кто не помню:
«Раз боишься, так не делай,
А, раз сделал, так не бойся!»-
Вот всей мудрости венец.
И от холода проснувшись,
Отлежав бока на «шконке»,
На «дальняк» сходивши быстро,
Всё обдумай наконец.
Вспомни прошлый день до слова,
Если нету сотрясенья,
Если нету переломов
И ещё чего – нибудь.
Кстати вот о переломах,
Синяках и сотрясеньях –
Обращаться бесполезно
Здесь за помощью к врачу.
И не требуй экспертизы,
Ведь любому сразу ясно –
Ты споткнулся на ступеньках
И всё сам себе сломал.
Здесь таких, как ты, навалом,
В синяках и переломах.
Если сам ходить не можешь,
То не поднимай скандал.
А то могут ведь подумать,
Что честнейший из честнейших,
Что покой наш охраняет,
Руку на тебя поднял!
И кому быстрей поверят;
Нарушителю закона
Или тем, кто охраняет
Этот самый наш закон?
Ну, а то, что охраняешь,
То, как правило, имеешь.
Вот закон наш и «имеют»
И «имеют», как хотят,
И тебя, дурашка глупый,
А с тобой и всех сограждан
В том законе, как в болоте,
ОНИ топят, как котят.
Всё, закончим отступленье.
Вспомни всё, что ты намедни
Под «ударами» закона
В показаньях написал.
Ты, конечно, ужаснёшься;
Что ж я так, мол, разболтался!
Но жалеть об этом поздно –
Я ж тебя предупреждал!
К худшему готовься сразу,
Но на лучшее надейся
И старайся меньше думать –
Разболится голова.
Ведь тебя же посадили
Не за то, что ты нарушил,
А за то, что ты попался.
Просто всё, как дважды два.
Что «следак» тебе «повесил»,
Принимай ты философски,
Ведь ему же как-то надо
Отрабатывать свой хлеб.
Это только лишь начало,
Приготовься к потрясеньям.
Хоть оно и не цветочки,
Но не ягодки ещё.
И в подвале ты не слушай
Вздорный лепет «первоходок»
Про тюремную житуху
И романтику её.
А ни то тебе расскажут,
Что живя на воле сладко,
Ты ещё статей на 10
Преступлений совершил.
И тогда поймёшь ты сразу,
Что за эти злодеянья
Тебя надобно немедля
Принародно расстрелять.
Но прошу тебя, не надо
Разбивать башку об стенку,
Вены грызть, петлю готовить
И топиться в «дальняке».
Не рыдай над своим горем,
Намочив плечо соседа
И, вообще, отсядь подольше –
У него возможны вши.
Не третируй заключённых
Болтовнёй о своём горе
И не жди, что состраданье
Ты увидишь в их глазах.
Замолчи и сядь в сторонку.
Здесь проблем у всех хватает.
Лучше вспомни анекдоты,
Расскажи всем просто так.
Собери все свои силы,
Мужества добавь по вкусу,
Всё залей чуть-чуть весельем.
Ты мужчина или как?!
И сиди три дня спокойно,
Вплоть до встречи с прокурором.
Всёравно уж не изменишь
Ничего в своей судьбе.
Подтяни потуже пояс.
(Хоть твой пояс и забрали)
Потому, что разносолов
Не приходится здесь ждать.
Ты скажи спасибо власти,
Что дают раз в день «баланду»
И почти буханку хлеба! –
Ну о чём ещё мечтать?
Сыро, холодно, вонюче,
Нет матрацев, одеял,
Но тебя закон нарушить
Ведь никто не заставлял!
В самой гнусной обстановке
Ты не трать напрасно слов,
Научись увидеть пользу;
Нет матрацев – нет клопов!
Есть клопы… Но очень мало,
Может быть и не укусят,
А укусят, ну так что же –
Им ведь тоже надо жить.
Или, скажем, те же блохи –
Тоже, где-то, Божьи твари.
Ты ж не видел их ниразу,
Так что можно потерпеть.
А изнеженный желудок
Приучай ты к голоданью
И не надо «Гербалайфа».
Ты мечтал ведь похудеть.
Ложек нет, ну и не надо,
Ты ж живёшь в Узбекистане;
Испокон веков руками
Здесь, как правило, едят.
Выпей, если сможешь, жидкость,
Мякиш выбери из хлеба
И, как ложкой, действуй коркой,
Подбирая всё подряд.
ЧАСТЬ 3
Т Ю Р Ь М А
О тюрьме писать сложнее,
А со смехом – очень трудно.
Но, хотя, если подумать,
Можно бы и пошутить.
Здесь без смеха и без шуток,
Без общенья с мужиками
И без интереса к жизни
Можно сильно загрустить.
Здесь следи за каждым словом
Потому, что строго спросят,
Если что не так напишешь
Или вслух чего сболтнёшь.
Не чурайся ты законов,
Установленных не нами.
Если что – интересуйся;
Всё со временем поймёшь.
Ты три дня здесь будешь «гостем»
И тебе здесь всё покажут,
Объяснят всё и расскажут,
Как положено здесь жить.
А живут здесь, кто как сможет;
Есть возможность – ты в достатке,
«Бедолага» ты – помогут.
Основное – не тужить.
Будут деньги – всё достанешь,
Что душе твоей угодно,
Но той жизни, пусть шикарной,
Не желаю никому.
Вспоминаешь поговорку,
Но немного по- другому:
«Лучше сотню раз услышать,
Чем увидеть самому».
Но придётся всё увидеть,
Ведь глаза же не закроешь
И не спрячешься под лавку,
Как испуганный щенок.
Раз попал сюда, так слушай
И внимай всему, что скажут,
И старайся всё запомнить,
Даже если тяжело.
Чувствуешь себя туристом,
Что в страну попал чужую,
Где язык другой и нравы
И обычаи не те.
Чтобы в той стране прижиться,
Всё забудь, учи всё снова
И, когда во всё ты вникнешь –
Будешь ты на высоте.
Поев домашнего печенья
И «вольной» колбасы кусок,
На «шконку» в камере прилёг
И прочь ушли все огорченья.
И мысли, как янтарный мёд,
Текут густой волною плавно
О том, как жил совсем недавно,
О тех, кто дома меня ждёт,
Кто от меня не отвернулся
И разделил мою судьбу,
О том, как я домой зайду,
Скажу: «Родная, я вернулся!»
И долго буду целовать
Любимые глаза и руки.
Как хорошо в часы разлуки
Порой об этом помечтать.
И мне не передать словами,
Что чувствую, когда несут
Нет, не продукты – мамин труд!
За этот труд спасибо маме!
Деликатесы хороши не вкусом –
Рук твоих волненьем
И сладость придаёт печеньям
Не сахар – теплота души.
На воле так не замечаешь
Всю грандиозность мелочей.
Любовь отцов и матерей,
Как должное ты принимаешь.
И только здесь дано понять,
Кого на воле ты оставил,
Невольно их страдать заставил,
Что для тебя отец и мать.
Частички душ родных витают
В постылой камере у нас
И в этот очень поздний час
Нас, словно солнце согревают.
Нам невозможно оценить
Всю их заботу и тревогу
И вознесём мы славу Богу
За то, что дал им силы жить!
И теперь, когда без шума
Есть возможность всё обдумать,
Разложи всю жизнь по полкам,
Взвесив каждый эпизод.
Оглянись назад спокойно,
Ничего не ожидая
И не пробуя представить,
Что с тобой произойдёт.
Знаю, очень трудно будет,
Но поверить всё ж придётся,
Что друзья, в которых верил,
Все оставили тебя,
Что с тобой их больше нету,
На твою семью плевать им,
Что по щелям все забились
С жутким страхом за себя.
Позабыл немедля каждый
Всё, чем был тебе обязан,
Что в их трудные минуты
Ты не раз их поддержал,
Что недавно ты из «грязи»
Всех поднял их и отчистил,
Средств на них немало тратя,
В жизни направленье дал.
Не жалей ты те затраты
И не требуй возмещенья,
Выкинь их из своей жизни,
Будет пусть им Бог – судья.
Не забудь, что на свободе,
Вся в заботах и тревоге
За твоё благополучье,
Ждёт тебя твоя семья.
Ну, а если вдруг прибудет
Помощь от такого друга,
О котором и не думал,
От кого не ожидал,
Значит этот – настоящий!
Ну, а ты, как не прискорбно,
«Ставил не на ту лошадку»
И совсем не там искал.
Я писал ещё в начале:
«Научись увидеть пользу…»
И, я верю, что сейчас ты
Сам до этого дошёл;
Как на прииске старатель,
Ты, собравший тонны грязи,
Вмиг промыв весь этот мусор,
Самородок свой нашёл.
Не держи ты зла на «мусор»,
Что скрывал тот самородок,
Если б золото валялось,
Не ценилось бы оно.
Счастлив будь, что существуют
В этом мире «самородки»,
Ну, а мусор – он осядет,
Загрязняя жизни дно.
Чёрт с ним с мусором! Подумай,
Мог бы ты прожить, как надо,
То есть точно по закону
И при этом что-то есть?
Получая ТУ зарплату,
Тратить столько, сколько надо
И попробовать, как в сказке,
Никогда в тюрьму не сесть.
Это трудно, уж поверь мне.
Прямо скажем – невозможно.
Так устроены законы,
Что их надо нарушать.
Миллион постановлений,
Исключающих друг друга,
Не дают возможность честно
Людям здесь существовать.
Будь ты даже самым честным
С целью – сделать всех счастливей,
Ну, чуть-чуть не безвозмездно,
Чтобы тоже как-то жить.
Сделай только лишь движенье
В направленьи своей цели,
Сразу станешь вне закона –
Будут все тебя ловить.
Ну, а если вдруг удастся
Не нарушив всех законов,
Что уже довольно странно,
Цель свою осуществить
И, при этом, небольшое,
Подтверждённое, как надо,
То есть – всё документально,
Состоянье «сколотить»,
В миг найдут, к чему придраться.
Сто свидетелей покажут,
Что тебе давали взятки
Или, что ты им давал.
И не сможешь доказать ты,
Тыча в морду документы,
Что тебя честнее нету;
Упекут тебя в подвал.
Впрочем, так всё и случилось
И поэтому сидишь ты,
И теперь всё так и будет,
Как уже я написал.
Прочитай «Советы» снова,
Чтобы лучше всё запомнить,
Не считая панацеей
Всё, написанное мной.
Я учить тебя не в праве –
Каждый индивидуален.
Просто в трудную минуту
Будь всегда самим собой!
Всё, сиди и жди начала
Твоего «процесса века»
И не думай, что судья-то
Всё расставит по местам.
Повезут тебя в Управу
Для ознакомленья с делом.
Труд увидя многотомный,
Всё поймёшь ты сразу сам.
А когда прочтёшь творенье
То, от корки и до корки,
Постарайся не кидаться
Ты на стенку головой,
Так как про себя узнаешь,
Что бандит ты, каких мало,
Должен всех благодарить ты,
Что пока ещё живой.
Постарайся не свихнуться
От признаний очевидцев,
Тех, которых и в помине,
Ты не видел никогда.
А подельников случайных
В ОПГ с тобой запишут,
Главарём тебя «назначив»,
Что совсем не ерунда!
Никому не будет дела,
Что подельников ты видишь,
Показанья их читаешь
В своей жизни первый раз;
Дело-то уже закрыто,
Ничего в нём не изменишь.
Просто с грустною улыбкой
Про себя читай рассказ.
Ты приятно удивишься,
Что на всех страницах дела
Ты не сможешь обнаружить
Доказательство вины,
Экспертиз не проводилось,
Документов важных нету…
Всё – лишь умозаключенья
Милицейской стороны.
А с умом там напряжёнка –
Ум весь в звёздочки упёрся,
В премию очередную
И в раскрытых дел процент.
То, что хочет, то напишет
И не смей ЕМУ перечить-
Будет только много хуже;
Мент – и в Африке он – мент.
И вообще скажи спасибо,
Что ты весь не переломан,
Что ты мочишься без крови
И, совсем почти, здоров,
Что к тебе не применяли
Спецприёмы для дознанья
И, что не попал ты в руки
Милицейских докторов.
О суде тебе объявят,
Ну, а ты пока подумай,
Что в «последнем слове» можешь
Ты судейству рассказать.
Это всё, конечно, мелочь,
Но при правильном посыле
Ты, в глазах всего народа,
Вдруг героем можешь стать.
И тогда ты сможешь просто,
Даже и без адвоката,
Доказать всю несуразность
Всех предъявленных статей.
Я позволю отступленье;
Не мечтай ты о свободе,
Ведь они в одной упряжке:
Прокурор, судья, «следак».
Ну, они же не посмеют
Показать вдруг сослуживцу,
Что он зря весь год трудился,
Деньги получал за «ТАК»,
Завтра суд, но не мечтай ты,
Что за день тебя осудят –
Это будет продолжаться
Очень много-много дней.
Не делись ты с адвокатом
Мыслью о «последнем слове»;
Он тогда не сможет думать –
Это вор твоих идей.
Адвокат – пустое место,
Если нет мешка с деньгами,
Если заплатить не смог ты
Прокурору и судье.
Да ему вообще до фени,
Что с тобою дальше будет.
Не сыграет даже малой
Роли он в твоей судьбе.
Вот и суд! Он – цирк бесплатный
Для людей пустопорожних.
За тебя болеют только
Лишь жена, отец и мать.
А в серьёз здесь срок лишь будет,
Остальное всё – насмешка.
Ты веди себя достойно,
Что бы страх не показать.
Прокурор от обвиненья
Зачитает ахинею
И, ни разу не хихикнув,
Испарится до конца,
Чтобы перед приговором
Сообщить, что он всё слышал
И, что он очистит землю
От такого подлеца.
И, затем, он срок запросит,
Чуть пожизненного ниже,
Потому, что к сожаленью,
Никого ты не убил…
Не теряй сознанье сразу,
Не устраивай истерик,
Не кричи ты прокурору,
Что он жизнь твою сгубил,
Что вчера в соседнем зале
За такое же деянье
Запросил со всех он штрафы
И на волю отпустил.
Просто там «следак» другой был
И за звёздочкой не гнался,
Подошёл он к делу честно,
Вот и весь тебе ответ.
Ты спокойно слушай пренья
И не с кем не пререкайся,
Не кричи из-за решётки,
Что их речи – это бред.
Мнение своё расскажешь
Ты суду в «последнем слове»,
Но спокойно и без мата,
Опираясь на УКа
И тебя зауважают;
У судьи, тогда, возможно,
Все статьи тебе «повесить»
Не поднимется рука.
Не отчаивайся после
Оглашенья приговора.
Ну и что, что срок огромный –
Всё возможно изменить.
Отправляй скорей «кассачки»
Ты в суды других инстанций –
Не мирись с судьбой-злодейкой.
Ради близких надо жить.
И сиди, и жди решенья
О возможном пересмотре.
Хуже, ведь, уже не будет,
А вот лучше – может стать.
Волю всю в кулак сжима,
Ты заставь себя не хныкать.
Научись, а это важно,
Никогда не унывать.
Тюремная феня изменилась: «Воровской гашник, пальма на машке»
Как эволюционировал особый язык за последние годы
Фото: Михаил Ковалев
Но появились ли за это время совершенно новые слова? Есть ли неологизмы в фене?
Как бы то ни было, к этому сленгу оказались склонны и сами силовики.
А некоторые слова стали привычными даже для адвокатуры. Вот, к примеру, «апеляшка» — апелляционная жалоба, «законка» — приговор, вступивший в законную силу и поступивший в СИЗО вместе с сопроводительным письмом, после которого не позднее 10 дней на этап. «В ёлочку» или «в цвет» означает давать правильные нужные тебе показания.
Но больше всего жаргонных словечек, конечно, за решеткой.
— Рыбные биточки сейчас в московских СИЗО шайбами называют, — рассказывает один из сотрудников УФСИН по Москве. — К слову, их никто из заключенных не любит. Арестанты из Азии любой чайник называют» тефаль». Когда разрешили пластиковую посуду в столичных СИЗО, в заключенные большую миску-тазик, куда кладут еду на всех, стали называть «камаз».
— В первое время в заключении даже пометки в тетрадке для себя делал, — рассказывает Денис Набиуллин, который больше года провел в «Кремлевском централе» (федеральное СИЗО №99/1). — «Скатка» — это когда тебе выдают на весь срок матрас, подушку, наволочку, две простыни, одеяло, чашку, ложку, тарелку. Всё это добро закатываешь в матрац и так с ним ходишь из хаты в хату. «Хата», как вы, наверное, догадались, это камера. Старое слово. Всё, что положено по 103-му Федеральному закон, называется «положняковое»: положняковая зубная паста, положняковое мыло и т.д.
«На ушном» — выключаешь радио и сидишь возле тормозов и слушаешь, какой движ в продоле происходит. «Тормоза» — это дверь камеры. «Движ» — это движение, мероприятие. «Продол» — это коридор на этаже, по нему ходит дежурный, который заглядывает в «глазки» камер.
Часто слышал в СИЗО фразу: «С воли не греюсь». Это означает, что человек не получает посылок или передач от родных, близких, друзей.
«Конь» — это записка, письмо, груз, привязываемый к верёвке, чтобы её легче поймать в другой камере. «Удочка» — устройство, которым ловят коня. «Сидеть на дороге» — ловить и гонять коня. Есть заключенные, которые целыми ночами так делают, а потом весь день отсыпаются. Часто слышал фразу: «Коня пущу и маляву от братвы получу».
«Загнать» — переправить нуждающемуся что-либо по тюремной «дороге».. «Кича» означает карцер. «Взорвали хату» — это когда залетают несколько сотрудников, всех арестантов выводят, оставляют только дежурного и все вещи, включая продукты, тщательно досматривают.
К нам сыр «заходил» (передавали в камеру) в парафине, так я снял парафин, переплавил и наделал свечек. Иногда парни сидели по вечерам и болтали под свечку и курили сигары после отбоя, как выключат свет. Такой некий уют. Но потом стали «отжимать» (то есть отбирать).
Сегодня нельзя использовать за решеткой отдельные слова. Какие? Например, «очередь», «место». Они могут повлечь негативные последствия для тех, кто их употребляет (отнесут такого человека к категории «обиженных»). Еще обороты со словом «мать» под запретом.
Тем временем главный российский исследователь фени Заур Зугумов составил новый ее словарь. На этот раз он собрал не отдельные слова, а целые выражения. С читателями «МК» Заур поделился некоторыми из них.
Балан на хвосте — предупреждение о ведущейся слежке.
Бараньи кресты — отметки крестами, на личном деле заключенного, которые ставили красным карандашом.
Васёк, ты где? Я стою босиком в коридоре — обращение к подельнику во время совершения квартирной кражи, в момент «небольшого шухера», например, неожиданного шума, раздавшегося на лестничной площадке, звонка в дверь и при тому подобных обстоятельствах.
Воровской гашник — «живой карман». На теле связника, как правило, на внутренней стороне бедра, надрезалась кожа так, что сам надрез был практически незаметен. В этом надрезе-кармане (размеры его были достаточно солидными) воровские депеши и переправлялись в нужном направлении. В этом потаенном кармане перевозилась, как правило, корреспонденция глобального масштаба, касающаяся воровского хода. Следовательно, и гонцы были под стать — не коронованные еще воры. Не следует путать с «жиганским гашником», так как из него можно было достать все, что там находилось и это был хорошо известный ментам гашник. Словосочетание употребляется с начала 1960-х годов, в основном, в местах лишения свободы, на всей территории бывшего СССР. «Воровской гашник могли сделать лишь человеку, не просто принадлежащему к воровской масти. Это должен был быть уже проверенный урка, по тем или иным причинам не успевший войти в воровскую семью. Но однозначно, эти причины от него не зависели.
Базар на стену мазать – драться, ссориться. «Ну что ж, если вы решили базар на стену мазать, то это ваше дело, но имейте в виду, при любом раскладе спрос будет с обоих».
Балдоха светит, но не греет – одна из множества поговорок в лагерно-блатной среде. Дословно, хоть солнце и светит, но тепла от него нет. Иносказательно. Что толку от чего-то, если от этого нет выгоды. Например, есть популярность, слава и уважение. Но, что толку от этого, если все это не приносит определенных дивидендов в денежном эквиваленте.
Грызться в поисках конторы – смотреть вокруг себя, нет ли рядом тихушников (сотрудников правоохранительных органов, специализирующихся на ловле карманных воров).
Вряд ли простым людям нужно знать эти слова и выражения. Даже памятуя пословицу «от тюрьмы да от сумы не зарекайся». Феня не сможет спасти сегодня человека, попавшего в руки бандитов или в тюремную камеру. Наоборот, как считает Зугумов, она только усугубит положение жертвы: «Попугаев никто не уважает».
ИСТОРИЯ В ТЕМУ, РАССКАЗАННАЯ В ОДНОМ СИЗО
Алексей Курдичев по образованию математик, даже проходил стажировку в престижном университете в Австралии. После ареста его доставили в СИЗО 4 (Медведь). Определяют в камеру карантина, где уже находился узбек, который плохо понимал по русски да и вообще с трудом понимал, что с ним происходит.
Заправив шконку, Лёха прилег, чтобы обдумать и просчитать математическим какие есть варианты решения его непростой жизненной задачи. Тут через небольшое отверстие в потолке, где проходит труба стояка системы отопления, доносится голос: «Что, новенькие?» Он: «Да». Ему: «Первоход?» Он: «Не знаю». Ему: «Ну в первый раз попал?» Он: «Да». Ему: «Как зовут?» Он: «Алексей».
«Ну ладно, готовьте удочку сейчас. Вам коня засылать будем». Он: «Какого коня, нам здесь конь не нужен».
Тут подключился узбек: «К нам сюда приведут коня? Зачем нам конь, нам и так здесь тесно». Им: «Да нет, это мы вам посылку зашлем, выставьте удочку в окно, поищите, там должна быть. Леха облазил всю хату, посмотрел в туалете под шконками, но никакой удочки не нашёл.
Как я ходил на зону. Часть 2.
Продолжение.
Прибытие на зону было таким же как на малолетке. За исключением того, что менты уже относились по другому. Разница между ментами работавшими с детьми и старшим поколением была видна сразу. У тех кто работал со старшим поколением, уже у самих были уклады и понятия. Свои ментовские. Но жизнь на зоне это как маленькое государство. В котором есть заключённые и есть менты. И тем и тем надо вместе сосуществовать. Желательно в мире. Вот и пропитываются оба этих общества друг другом.
Так вот. Определили меня в камеру, или на жаргоне: Въехал в хату. Но надо еще прописаться. В переводе означает: Представиться, ознакомиться с порядками в камере, выяснить кто смотрящий(старший) если есть таковой, в случае надобности тебя могут проверить через каналы связи (пустить маляву).
По скольку я засветился еще на малолетке в деле с ложкой, по приезду нужные люди, уже знали кто я, откуда и что у меня за душой. Приняли меня как родного, и тут же прописали в камере. Как выяснилось в камере были свои. И мужиков тут не было. Мужики это обычные люди так или иначе попавшие в сизо(шизо),тюрьму,зону. Люди адекватные и умные. Которые не хотят жить по воровскому закону, но и мешать не хотят. По принципу мы вас не трогаем и вы нас.
Так вот прописавшись началась тюремная жизнь. Выделили мне шконку (койко место). Объяснили порядок.
Что вообще жизнь в камере.
Ну. Представьте себе ванную. Среднюю в обычной квартире. Выбросите из нее все. Поставьте 3ёх ярусные шконки, стол, и очко(унитаз).И запихните туда от 7 до 12 человек. Скажите невозможно? а люди живут так не один год.
Мне тут повезло, нас было 9 человек, и камера попалась угловая. А это значило что жилплощадь больше чем у других камер. И места больше.
Матрас на шконке это предмет роскоши. Чаще всего матрасом то назвать нельзя. Это только основа от матраса, чаще всего полу-пустая. Но если даже такой дали. То ты богат.
Очко он же дальняк он же сортир, в углу или у стенки, отгорожен ширмочкой.Над ним выходит водопроводный кран и вода льется прямо в очко.
Стол, он же общак. За ним может сидеть по разному от 2ух до 5и человек. Опять же от размеров камеры зависит.
В хате, окон нет. Точнее есть люк почти под потолком, зарешеченный. Это достаточно небольшая форточка. Верхняя шконка возле такого люка рабочая. На ней не спят. И спать там не возможно. Зимой сдохнуть от холода на ней легко, а лето от жары. Но главное зачем это место храниться, это переписка. Эта шконка называется дорожным местом. Где находиться дорожник. Человек отвечающий за переписку с другими камерами. Связь с другой камерой это дорога. Малявы (послания) передаются по веревочкам от камеры к камере, либо в какую то определенную. Такая вот система.
Я прописался на верхней шконке над смотрящим. Верхняя шконка называется пальмой. Отсюда выражение. Сидит как обезьяна на пальме. (когда сидишь со скрещенными ногами как йог. По другому нельзя, ибо голова упирается в потолок. А спустить ноги нельзя.За висячие ноги могут настучать по голове).
Чифир. Это гибель и спасение. Поскольку в камере частые перепады температур, антисанитарный режим и прочие блага, чифир спасает от всего. Что это такое? Очень крепко заваренный чай. Но не просто заваренный. У каждого зэка есть свой рецепт с колдовством. Чифир помогает не засыпать по середине дня, помогает при холоде, портит зубы моментально. Этакий энергетик.
Порядочный арестант.
Далеко не каждого осужденного можно назвать арестантом. Если человек попадя в тюрьму по принципу «моя хата скраю» это арестованный, но не арестант.
Порядочные арестанты это бродяги и мужики..бродяги «живут по понятиям», а мужики придерживаются людского. Есть ещё такое выражение «воровское идёт от людского, а людское от благородного».
Блатные, как их любят называть не сидевшие люди, сами себя так никогда не называют, а говорят «бродяги» или «босяки», «босота».
Слово «блатной» оскорблением конечно не будет. Но зависит от констекста, можно перевернуть по разному, например имея ввиду что блатной это тот у кого все куплено или еще как.
Добавлю что Мужик, тоже живет по понятиям, но как бы более упрощенным вариантом.
Разбор полётов. Если возникают вопросы, разногласия, и так далее, или пришёл новый жилец и выясняется кто он, и есть ли грехи за ним. То старший он же смотрящий. Даёт 10 дней сроку. Пускается малява. Хочешь на волю, хочешь по тюрьме. Неважно. Земля слухами полниться. Так что по кусочкам можно собрать всю историю жизни одного человека.
Таким же образом спрашивают помощи, просьбы рассудит и так далее у воров в законе.
Так и бывали случаи. Когда появлялся новый сиделец в камере. Начинали вопрошать. Кто таков. Зачем пришёл. Если мутный был (тобишь подозрения во вранье, не досказывает) тогда пускали маляву. Так и приходила история на человека. Как то раз попался самый настоящий петух. Ему было предложено коротко и ясно. Либо ломишься с хаты, либо тебя раскатывают.
Тобишь либо он просит ментов перевод в другую камеру либо быть ему отбросом до конца жизни.
В следующей части расскажу, о медсанчасти, распорядке дня и многом другом, если кому интересно)