Что означает слово нарратив
Значение слова «нарратив»
наррати́в
1. лингв. текст, построенный по принципу развёртывания ремы (повествования) ◆ Манера повествования Воннегута подчёркнуто заострена против стилистики «больших нарративов» ― против цельности, глубинности, претензий на особое знание и особую миссию, против элитарности и эзотеричности. Марк Амусин, «Освобождение», 2002 г. // «Звезда» (цитата из НКРЯ) ◆ Складывается мировой медийный рынок ― «место, где вырабатываются и применяются формальные и неформальные правила, определяющие характер общепринятых нарративов, пространство, где соперничают идеологии и оформляются альянсы, определяющие, в конечном счете, судьбы правительств и наций, арена, на которой образы, порождаемые СМИ, становятся подспорьем или заменителем силы». Юрий Кимелев, «Средства массовой информации и суверенитет (о книге Монро Прайс)», 2003 г. // «Отечественные записки» (цитата из НКРЯ)
Делаем Карту слов лучше вместе
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я обязательно научусь отличать широко распространённые слова от узкоспециальных.
Насколько понятно значение слова въяве (наречие):
Больше чем сюжет: что такое нарратив
Александра Иваницкая
Слово «нарратив» сегодня используется довольно часто, в основном как синоним «сюжета». Однако значение этого слова гораздо шире и одними сюжетами не ограничивается. Сейчас слово «нарратив» применяют относительно журналистики, производства новостей, сериалов и видеоигр. Рассказываем, что это за слово и почему оно стало важной частью современной культуры.
Что такое нарратив?
«Нарратив» происходит от английского narration — «повествование». Нарратив означает повествование в широком смысле, не только ответ на вопрос «что случилось?», но и последующие ответы о причинах и последствиях событий, о которых повествуют. Важной составляющей нарратива является история: повествование всегда ведется о событии, которое имеет свое развитие. В нарратив входит все, от диалогов до цвета занавесок в комнате, где происходят самые важные обсуждения героев.
Чем это отличается от сюжета?
Сюжет — это скелет рассказываемой истории, он находится внутри и в связи с этим имеет более жесткую структуру. Нарратив строится вокруг сюжета, именно благодаря ему мы можем взглянуть на сюжет с другой точки зрения и в новых форматах.
В сюжете у нас есть дань, герои, чудовище, месть и борьба за освобождение страны. А в начале 2000-х американская писательница Сьюзен Коллинз берет этот сюжет и окружает его новым нарративом, который мы все знаем как трилогию «Голодные игры». В этом нарративе мир Античности сменяется футуристичным государством Панем, где есть система дистриктов с монопроизводством и в качестве наказания за мятеж эти дистрикты также отправляют юношей и девушек для ритуального — назидательного — убийства. Герои здесь также стараются победить чудовище (в лице проводящей голодные игры власти).
Или возьмите историю о принце датском Гамлете, оставьте кровавое братоубийство и побег наследника, разоблачение предателя, но сделайте хеппи-энд вместо трагедии, а людей замените львами. И вместо Дании местом действия сделайте саванну — и у вас появится новый нарратив, произведение, известное нам как «Король Лев».
На этих примерах видно, что нарратив вбирает в себя не только сюжет и последовательность действий, но и то, как мы воспримем место действия и его время, наиболее популярные идеи и мотивацию героев. Грамотно построенный нарратив создает у зрителя, читателя или игрока ту полноту восприятия, к которой стремится автор.
Так, в сфере гейм-дизайна нарратив — это повествование не с точки зрения разработчика, а с точки зрения игрока, это тот игровой опыт, который человек получит при прохождении игры.
Научиться анализировать Большие Данные и начать управлять «Матрицей» вам поможет наш курс «Big Data».
Как считывается нарратив?
Для передачи зрителю нарратива есть много способов. Один из них, самый простой и понятный, — это экспозиция. Когда читателя или зрителя не сразу бросают в гущу событий, а постепенно знакомят с историей или миром, где она разворачивается. Так, в серии «Звездных войн» к восприятию нарратива зрителей готовит фирменная заставка, а в некоторых фильмах и сериалах под экспозицию отводится целый эпизод (как сделали в первой серии «Игры престолов» или в вышедшем в 2021 году фильме «Дюна»).
Еще один способ ввести зрителя в курс дела — это закадровый голос. Он бывает двух типов: герой-рассказчик и повествователь. Герой-рассказчик — это часть сюжета, он очевидец или участник событий, поэтому он рассказывает нам свое видение истории. Тогда нарратив будет находиться за пределами того, что рассказал нам герой, ведь он может даже по-своему искажать события или оправдывать себя. Героем-рассказчиком является Токио в сериале «Бумажный дом».
А вторым вариантом закадрового голоса может быть повествователь, который может вообще никак не относиться к событиям истории и быть гораздо ближе к самому зрителю. Например, такой закадровый голос вы можете встретить в сериале «Благие знамения».
Будем на связи! Подписывайтесь на нашу рассылку и получайте каждую неделю подборки актуальных и интересных статей от нашей команды.
Словарный запас: НАРРАТИВ
Главная задача нарративной истории — донести суть проблемы и её решение. Один и тот же сюжет можно передать с помощью разных нарративов, превратив «Алису в Стране чудес» из детской сказки в жестокий мир компьютерной игры. О том, как создаются и переосмысляются художественные рассказы и истории нашей жизни, Strelka Magazine узнал у специалистов новейшей русской литературы и нарративной психологии.
ЧТО НАПИСАНО В СЛОВАРЕ
(Лат. narrare — языковый акт, то есть вербальное изложение, в отличие от представления.) Рассказывание историй, пересказ, несобственно-прямое говорение; в психотерапии — рассказы пациентов о личной истории. ( Словарь психологических терминов )
Повествование в виде устного рассказа во всём разнообразии своих проявлений: случаи из жизни, страшные и смешные истории, семейные предания, байки о знакомых и знаменитостях, рассказы о необъяснимых происшествиях, пересказы и толкования снов, чудеса, слухи, толки и даже сплетни. ( Учебный словарь терминов рекламы и паблик рилейшнз )
Понятие, фиксирующее способ бытия повествовательного текста, в котором сознание и язык, бытие и время, человек и мир оказываются тесно взаимосвязанными. ( Энциклопедия эпистемологии и философии науки )
ЧТО ГОВОРЯТ ЭКСПЕРТЫ
Нарратив — это важное понятие для культуры постмодернизма, означающее повествовательные и событийные тексты. Под словом «текст» необязательно понимать литературу, где происходит повествование (роман, повесть и рассказ), это также могут быть и фильмы, картины или балет. Главное, чтобы в любом произведении искусства рассказывалась история, иначе оно будет не нарративным, а описательным.
С понятием «нарратив» может возникнуть путаница: его часто и ошибочно путают с «сюжетом», потому что сюжет тоже кем-то повествуется. Важно понимать, что это не одно и то же. Говоря о нарративе, мы имеем в виду способность того или иного произведения к повествованию каким-либо образом, термин «сюжет» — понятие более конкретизированное и узкое. В сюжете всегда есть последовательность определённых событий, нарратив же отвечает за способ повествования об этих событиях. Например, есть сюжет пьесы и несколько способов передать этот сюжет — классическая постановка или же современная интерпретация. Каким образом будет осуществляться повествование, таким и будет нарратив. Кроме того, нельзя путать рассказчика и нарратора. Рассказчик связан с сюжетом, нарратор — с повествованием вообще, с целым, объёмным нарративом. Рассказчик может знакомить нас с сюжетом изнутри и не знать моментов, связанных с прошлым или настоящим, нарратор же обладает полнотой видения изображаемой реальности. В отличие от рассказчика, нарратор не может быть участником событий произведения, его не могут видеть герои. В общем, запомнить эту разницу легко: рассказчик персонифицирован, то есть существует как личность в художественном мире, нарратор же всегда безличен, он «невесомый, бесплотный и вездесущий дух повествования», цитируя Томаса Манна.
Где мы можем встречаться с нарративом? Кроме произведений искусства, в которых есть повествование, нарратив важен для современной культуры как её неотъемлемая часть. Ярким примером бытования нарратива, как мне кажется, является сфера телевидения (новостные репортажи) и рекламы. Конечно, реклама нередко описательна: такой-то шампунь прекрасно пахнет и укрепляет волосы от корней до кончиков. Но есть и нарративная реклама: например, про безалкогольное пиво, которое жители городка передают друг другу, чтобы оно дошло из бара на маяк, где работает житель этого городка. В этом есть история — в конце мы даже знакомимся с друзьями этого жителя, чокающимися с видом на маяк. Сфера компьютерных игр тоже нарративна: часто в игре задаётся определённая история, с учётом которой игроку необходимо действовать. Но главное бытование нарратива связано сейчас, конечно, с сериалами. В эпоху кризиса большого нарратива сериалы начали занимать место толстого романа, взяли на себя его роль и функции.
Нарратив плотно встроен в нашу действительность, которая сейчас насквозь повествовательна и событийна. Политическая новость является частью одного большого политического нарратива; своя история есть и у нарратива общественного, и у культурного. Наблюдение за тем, какие трансформации происходят с тем или иным нарративом, во всех отношениях увлекательно и полезно.
Нарративная терапия, или практика, — один из постмодернистских подходов к психологической помощи людям. Он основан на допущениях, что то, что переживается как реальность, является результатом переговоров между людьми. В процессе этих переговоров они всё время договариваются о том, что считать истиной или «нормой». Доказать же какие-либо истины или даже саму возможность или невозможность их существования мы не можем. Это же относится и к нашим знаниям о том, как «устроены» люди, от чего они страдают и что делает их счастливыми. Из этого следует, что психотерапевт, психолог-консультант или социальный работник не могут понять человека лучше него самого, не могут знать лучше него, что ему нужно и как этого достичь.
Испытывая страдания, человек обращается за психологической помощью, потому что сам не видит в себе того, кто может улучшить свою ситуацию, и не знает, как это сделать. Чтобы люди оставались экспертами в своих жизнях, была придумана позиция сотрудничества в терапевтическом взаимодействии: человек сам приписывает смыслы своему опыту, выбирает ценности и ориентиры жизни, конструирует и выбирает предпочитаемую версию себя, а терапевт умеет задавать самые разные вопросы, которые служат клиенту опорами в этом процессе.
Для того чтобы осуществить такого рода взаимодействие, создатели нарративной терапии австралийцы Майкл Уайт и Дэвид Эпстон использовали популярную в 80-е годы прошлого века в психологии нарративную метафору. Говоря коротко, мы представляем себе, что люди — это истории. Всё, что доступно человеку в опыте, что он называет собой, — это истории и события, наделённые смыслом и выстроенные во времени в соответствии с определённым сюжетом. В жизни человека значительно больше событий, чем может быть вписано в одну непротиворечивую историю. В каждом из нас мириады потенциальных версий нас, состоящих из уже свершившихся событий нашей жизни. Люди страдают и приходят в терапию, когда та версия, история, которую они сейчас принимают за себя, им не нравится. Терапевт создаёт условия для того, чтобы человек обнаружил, что он может быть автором себя, и переписал себя, создав предпочитаемую версию из реальных событий своей жизни.
Центру нарративной психологии и практики десять лет. Всё это время у нас идут различные программы обучения работе в нарративном подходе. В том числе длительные, в последних блоках которых участники работают с клиентами под супервизией (метод повышения квалификации в области клинической психологии, выраженный в форме профессионального консультирования. — Прим. ред.), то есть начинают собственную практику. Профессионалы могут обращаться в наш Центр за различными формами супервизий, в том числе «живых» — с присутствием клиентов и участием нарративной рефлексивной команды. Клиенты — за беседой с нарративным консультантом в индивидуальном, семейном или групповом формате. Темы могут быть любые, нет никаких ограничений по возрасту и составу участников. Есть специфика. Например, когда на приём приходит семья с ребёнком или подростком, перед терапевтом часто стоит задача построить отношения сотрудничества с недобровольным клиентом. Так как, скорее всего, подросток не был инициатором обращения и не думает, что психолог может быть ему как-то полезен. Он может вообще не видеть смысла или чувствовать опасность в разговоре с консультантом и молчать. В то же время в самом подростке обычно не видят того, кто способен самостоятельно осмыслить свою жизнь и справиться со сложностями. Задача же терапевта искренне занимать и проявлять позицию настолько уважительную к способности любого человека создавать и выбирать себя, что подросток перейдёт в позицию автора своей жизни и, опираясь на дальнейшие вопросы терапевта, найдёт собственные решения для своих проблем.
ПРИМЕРЫ УПОТРЕБЛЕНИЯ
ТАК ГОВОРИТЬ ПРАВИЛЬНО
«В основу истории закладывается нарратив: инструкция к пониманию происходящего. Затем нарратив обрастает сюжетом — появляется герой, путь героя и все участники истории. Выстраиваются дополнительные сюжетные линии, всё это скручивается в яркое повествование». ( Madcats.ru )
Картина на обложке: Василий Перов, «Охотники на привале», 1871 г.
Нарратив
Наррати́в (англ. и фр. narrative) — исторически и культурно обоснованная интерпретация некоторого аспекта мира с определенной позиции. В литературе нарратив — линейное изложение фактов и событий в литературном произведении, то есть то, как оно было написано автором. Синонимами сравнительно нового для русского языка термина «нарратив» являются более традиционные «повествование» и «рассказ». Учение о нарративе — нарратология.
Происхождение термина
Нарратив (лат. narrare — языковой акт, то есть вербальное изложение — в отличие от представления) понятие философии постмодернизма, фиксирующее процессуальность самоосуществления как способ бытия повествовательного (или, как писал Ролан Барт, «сообщающего») текста.
Термин был заимствован из историографии, где появляется при разработке концепции «нарративной истории», рассматривающей исторические события, как возникшие не в результате закономерных исторических процессов, а в контексте рассказа об этих событиях и неразрывно связанные с их интерпретацией (например, работа Тойнби «Человечество и колыбель-земля. Нарративная история мира», 1976). Таким образом, как событие в рамках нарративной истории не возводится к некой изначальной первопричине, так и для текстов, по мнению постмодернистов, не важно наличие в них исходного смысла, что проявилось, например в идеях Жака Дерриды о разрушении «онто-тео-телео-фалло-фоно-лого-центризма» текста и Юлии Кристевой о необходимости снятия «запрета на ассоциативность», вызванного «логоцентризмом индоевропейского предложения».
Характеристики и интерпретации
В качестве основополагающей идеи нарративизма берётся идея субъективной привнесённости смысла через задание финала.
В этой связи не важно понимание текста в классическом смысле слова. Фредрик Джеймисон считает, что нарративная процедура «творит реальность», утверждая как её относительность (то есть не имея никаких претензий на адекватность), так и свою «независимость» от полученного смысла. Бартом текст рассматривается как «эхокамера», возвращающая субъекту лишь привнесённый им смысл, а повествование идёт «ради самого рассказа, а не ради прямого воздействия на действительность, то есть, в конечном счете, вне какой-либо функции, кроме символической деятельности как таковой». Сравнивая классический труд — «произведение» и постмодернистский «текст» Барт пишет: «произведение замкнуто, сводится к определенному означаемому… В Тексте, напротив, означаемое бесконечно откладывается на будущее».
По идеям М. Постера, смысл рассказа понимается в процессе наррации, то есть «мыслится как лишенный какого бы то ни было онтологического обеспечения и возникающий в акте сугубо субъективного усилия»
По оценке Й. Брокмейера и Рома Харре, нарратив является не описанием некой реальности, а «инструкцией» по определению и пониманию последней, приводя в качестве примера правила игры в теннис, которые только создают иллюзию описания процесса игры, являясь на самом деле лишь средством «вызвать игроков к существованию».
Ещё одной характеристикой нарратива выступает предложенный Итало Кальвино термин «leggerezza» — легкость, которую «нарративное воображение может вдохнуть в pezantezza — тяжеловесную действительность».
Основной частью рассказа и моментом появления в нём фабулы является его завершение. Нарратор (рассказчик) в первую очередь является носителем знания о финале, и только благодаря этому качеству он принципиально отличается от другого субъекта нарративного рассказа — его «героя», который, существуя в центре событий, не имеет этого знания.
Такие идеи были типичны и для авторов, только предварявших постмодернистскую философию. Так, Роман Ингарден рассматривал «конец повествования» как фактор, придающий обычной хронологической последовательности событий идею, и говорил о важнейшем смысле «последней» («кульминационной») фразы текста: «Специфика выраженного данной фразой… пронизывает все то, что перед этим было представлено… Она накладывает на него отпечаток цельности».
Для принятой постмодернизмом концепции истории главной является идея значения финала для конституирования нарратива как такового. Фрэнк Кермоуд считал, что лишь существование определенного «завершения», изначально известного нарратору, создает некое поле тяготения, стягивающее все сюжетные векторы в общий фокус.
Деррида предложил идею «отсрочки», согласно которой становление (сдвиг) смысла осуществляется «способом оставления (в самом письме и в упорядочивании концептов) определенных лакун или пространств свободного хода, продиктованных пока ещё только предстоящей теоретической артикуляцией». Деррида рассматривает «движение означивания» при котором каждый «элемент», называемый «наличным» и стоящий «на сцене настоящего», соотносится с чем-то иным, храня в себе «отголосок, порожденный звучанием прошлого элемента», и, при этом, начинает разрушаться «вибрацией собственного отношения к элементу будущего», то есть находясь в настоящем, он может быть отнесен и к «так называемому прошлому», и к «так называемому будущему», которое является одной из сил настоящего.
Так как для постмодернистского текста наличие объективного смысла не является важным, то и не предполагается понимание этого текста в герменевтическом смысле этого слова. «Повествовательная стратегия» постмодернизма рассматривается, как радикальный отказ от реализма в любых его проявлениях:
По мнению Ганса Гадамера, истинная свобода реализует себя именно через всё многообразие нарративов: «всё, что является человеческим, мы должны позволить себе высказать».
В данном контексте можно рассматривать и одну из сторон общей для всего постмодерна установки, иногда называемой «смерть субъекта» (и, в частности, «смерть автора»), нарратив Автора в процессе чтения заменяется нарративом Читателя, по-своему понимающего и определяющего текст. Если же последний пересказывает текст, то он, в свою очередь, становится Автором для другого Читателя, и так далее. Таким образом нарратив является рассказом, который всегда можно рассказать по-другому.
В этом контексте Й. Брокмейера и Р. Харре соотносят нарратив с феноменом дискурсивности, рассматривая его как «подвид дискурса».
Про нарратив простыми словами с примерами
Термин «нарратив» совпадает cо словом «миф». Миф (др.-греч. μῦθος — «речь, слово; сказание, предание»).
Термин заимствован из «нарративной истории», рассматривающей исторические события как возникшие не в результате исторических процессов, а в контексте рассказа об этих событиях и неразрывно связанные с их интерпретацией.
Нарратив — повествование о взаимосвязанных событиях, представленных читателю или слушателю в виде последовательности слов или образов.
Отличия нарратива от рассказа
Рассказ и нарратив близкие по значению слова (так же, как и популярная на западе новелла), но не тождественные. Между двумя этими понятиями есть несколько различий:
Нарратор излагает события повествования не как сухие факты (как это обычно делают журналисты, рассказывая о произошедшем событии в том, что называют очерком), а как наблюдатель, который приходит к собственным выводам, исходя из жизненного опыта и мировосприятия.
(Лат. narrare — языковый акт, то есть вербальное изложение, в отличие от представления.) Рассказывание историй, пересказ, несобственно-прямое говорение; в психотерапии — рассказы пациентов о личной истории. (Словарь психологических терминов)
Повествование в виде устного рассказа во всём разнообразии своих проявлений: случаи из жизни, страшные и смешные истории, семейные предания, байки о знакомых и знаменитостях, рассказы о необъяснимых происшествиях, пересказы и толкования снов, чудеса, слухи, толки и даже сплетни. (Учебный словарь терминов рекламы и паблик рилейшнз)
Понятие, фиксирующее способ бытия повествовательного текста, в котором сознание и язык, бытие и время, человек и мир оказываются тесно взаимосвязанными. (Энциклопедия эпистемологии и философии науки)
ЧТО ГОВОРЯТ ЭКСПЕРТЫ
Нарратив — это важное понятие для культуры постмодернизма, означающее повествовательные и событийные тексты. Под словом «текст» необязательно понимать литературу, где происходит повествование (роман, повесть и рассказ), это также могут быть и фильмы, картины или балет. Главное, чтобы в любом произведении искусства рассказывалась история, иначе оно будет не нарративным, а описательным.
С понятием «нарратив» может возникнуть путаница: его часто и ошибочно путают с «сюжетом», потому что сюжет тоже кем-то повествуется. Важно понимать, что это не одно и то же. Говоря о нарративе, мы имеем в виду способность того или иного произведения к повествованию каким-либо образом, термин «сюжет» — понятие более конкретизированное и узкое. В сюжете всегда есть последовательность определённых событий, нарратив же отвечает за способ повествования об этих событиях. Например, есть сюжет пьесы и несколько способов передать этот сюжет — классическая постановка или же современная интерпретация. Каким образом будет осуществляться повествование, таким и будет нарратив. Кроме того, нельзя путать рассказчика и нарратора. Рассказчик связан с сюжетом, нарратор — с повествованием вообще, с целым, объёмным нарративом. Рассказчик может знакомить нас с сюжетом изнутри и не знать моментов, связанных с прошлым или настоящим, нарратор же обладает полнотой видения изображаемой реальности. В отличие от рассказчика, нарратор не может быть участником событий произведения, его не могут видеть герои. В общем, запомнить эту разницу легко: рассказчик персонифицирован, то есть существует как личность в художественном мире, нарратор же всегда безличен, он «невесомый, бесплотный и вездесущий дух повествования», цитируя Томаса Манна.
Где мы можем встречаться с нарративом? Кроме произведений искусства, в которых есть повествование, нарратив важен для современной культуры как её неотъемлемая часть. Ярким примером бытования нарратива, как мне кажется, является сфера телевидения (новостные репортажи) и рекламы. Конечно, реклама нередко описательна: такой-то шампунь прекрасно пахнет и укрепляет волосы от корней до кончиков. Но есть и нарративная реклама: например, про безалкогольное пиво, которое жители городка передают друг другу, чтобы оно дошло из бара на маяк, где работает житель этого городка. В этом есть история — в конце мы даже знакомимся с друзьями этого жителя, чокающимися с видом на маяк. Сфера компьютерных игр тоже нарративна: часто в игре задаётся определённая история, с учётом которой игроку необходимо действовать. Но главное бытование нарратива связано сейчас, конечно, с сериалами. В эпоху кризиса большого нарратива сериалы начали занимать место толстого романа, взяли на себя его роль и функции.
Нарратив плотно встроен в нашу действительность, которая сейчас насквозь повествовательна и событийна. Политическая новость является частью одного большого политического нарратива; своя история есть и у нарратива общественного, и у культурного. Наблюдение за тем, какие трансформации происходят с тем или иным нарративом, во всех отношениях увлекательно и полезно.
В литературе нарратив — это последовательность изложения фактов и событий в произведении. Но не стоит путать его с сюжетом: нарратив — это не фабула сама по себе, а структура, на которой основана фабула. При этом нарратив существует по определенным законам: в нем можно выделить разные модели и шаблоны. Например, советский фольклорист Владимир Пропп попытался сформулировать базовую структуру сказочного нарратива. Он предложил разделить нарратив на более мелкие единицы — нарратемы: характеры, функции персонажей, волшебные орудия или определенные ситуации. Например, нарратему «герой встречает волшебного помощника» мы встречаем и в русской народной сказке про Ивана-Царевича и Серого волка, и в «Хоббите», где на помощь Бильбо и его друзьям приходит загадочный оборотень Беорн. А лингвист Альгирдас Жюльен Греймас разработал универсальную нарративную схему, которую можно применить к большинству текстов. В ней фигурируют шесть актантных ролей (то есть, функций, выполняемых персонажами): отправитель, получатель, субъект, объект, помощник и оппонент.
При этом нарратив в художественных произведениях можно трактовать и с более широкой точки зрения — как способ изложения истории. Один и тот же сюжет можно передать с помощью разных нарративов. Например, история про Алису в Стране чудес может подаваться и как сказочный сон в детской книжке — абсурдный, но не несущий негативного заряда, и как перемежающийся с реальностью продолжительный бред сумасшедшей девочки в легендарной компьютерной игре American McGee’s Alice, где та же вымышленная вселенная полна жестокости и насилия, а Алиса вынуждена сражаться с Красной королевой, захватившей власть (то есть, история путешествия по вымышленной стране становится историей преодоления психической травмы).
Нарратив пригодился и психологам. Нарративная психология утверждает, что нам проще воспринимать собственную жизнь по законам сюжета, а не с помощью каких-то логических правил. Тем более, что жизни «самой по себе» вроде как и не существует: мы с детства составляем свое представление о мире, основываясь на рассказах значимых для нас людей. В любой биографии есть элементы комедии (победа жизни над смертью, высвобождение подавленных желаний), романса (идеализация прошлого), трагедии (поражение героя) и иронии. Соответственно, человек может справиться с психологическими проблемами, переосмыслив и переписав собственную историю с помощью психотерапевта.
Термин «нарратив» также активно используется в рекламе и политтехнологиях — выяснилось, что даже выработав иммунитет к слоганам и прочим рекламным приманкам, люди продолжают прислушиваться к историям. Поэтому успех того или иного продукта или политического лидера во многом зависит от наличия у него внятной и убедительной истории, делающей его близким покупателю или избирателю. Например, типичная нарративная схема из сказки — протагонист с помощью волшебного средства борется со злодеями — часто используется в рекламе бытовой химии. В роли протагониста выступает заботливая и трудолюбивая домохозяйка, зло воплощают пятна или микробы, а вместо меча-кладенца — суперэффективное моющее средство.
Значение слова «нарратив»
Источник: Википедия
НАРРАТИ́В
1. лингв. текст, построенный по принципу развёртывания ремы (повествования) ◆ Манера повествования Воннегута подчёркнуто заострена против стилистики «больших нарративов» ― против цельности, глубинности, претензий на особое знание и особую миссию, против элитарности и эзотеричности. Марк Амусин, «Освобождение», 2002 г. // «Звезда» (цитата из НКРЯ) ◆ Складывается мировой медийный рынок ― «место, где вырабатываются и применяются формальные и неформальные правила, определяющие характер общепринятых нарративов, пространство, где соперничают идеологии и оформляются альянсы, определяющие, в конечном счете, судьбы правительств и наций, арена, на которой образы, порождаемые СМИ, становятся подспорьем или заменителем силы». Юрий Кимелев, «Средства массовой информации и суверенитет (о книге Монро Прайс)», 2003 г. // «Отечественные записки» (цитата из НКРЯ)
Источник: Викисловарь
Синонимы к слову «нарратив»экзегеза идеологема дихотомия сеттинг визуальность
Предложения со словом «нарратив»
Сочетаемость слова «нарратив»
Понятия со словом «нарратив»
Понимание нарративности как изложения истории, обладающей временной структурой, определяется пятью критериями:
— во-первых, это изменения, при этом повышается событийность по мере того, как то или иное изменение рассматривается как существенное. Тривиальные изменения события не образуют.
— в-четвертых, необратимость. Событийность увеличивается по мере того, как уменьшается вероятность обратимости изменения.
— в-пятых, не повторяемость. Изменение должно быть однократным, так как изображение приближает наррацию к описанию.
Нарратив, текст и дискурс
Поскольку нарратив описателен (дескриптивен), то в нём помимо логической структуры существуют ещё эстетическая, эмоциональная и ассоциативная структуры.
В качестве основополагающей идеи нарративизма берётся идея субъективной привнесённости смысла через задание финала.
В связи с этим, неважно понимание текста в классическом смысле слова. Фредрик Джеймисон считает, что нарративная процедура «творит реальность», утверждая как её относительность (то есть не имея никаких претензий на адекватность), так и свою «независимость» от полученного смысла. Бартом текст рассматривается как эхокамера, возвращающая субъекту лишь привнесённый им смысл, а повествование идёт «ради самого рассказа, а не ради прямого воздействия на действительность, то есть, в конечном счёте, вне какой-либо функции, кроме символической деятельности как таковой». Сравнивая классический труд — произведение и постмодернистский текст, Барт пишет: «произведение замкнуто, сводится к определённому означаемому… В Тексте, напротив, означаемое бесконечно откладывается на будущее».
По идеям М. Постера, смысл рассказа понимается в процессе наррации, то есть «мыслится как лишённый какого бы то ни было онтологического обеспечения и возникающий в акте сугубо субъективного усилия».
По оценке Й. Брокмейера и Рома Харре, нарратив является не описанием некой реальности, а «инструкцией» по определению и пониманию последней, приводя в качестве примера правила игры в теннис, которые только создают иллюзию описания процесса игры, являясь на самом деле лишь средством «вызвать игроков к существованию».
Ещё одной характеристикой нарратива выступает предложенный Итало Кальвино термин leggerezza — лёгкость, которую «нарративное воображение может вдохнуть в pezantezza — тяжеловесную действительность».
Основной частью рассказа и моментом появления в нём фабулы является его завершение. Нарратор (рассказчик) в первую очередь является носителем знания о финале, и только благодаря этому качеству он принципиально отличается от другого субъекта нарративного рассказа — его «героя», который, существуя в центре событий, не имеет этого знания.
Такие идеи были типичны и для авторов, только предварявших постмодернистскую философию. Так, Роман Ингарден рассматривал «конец повествования» как фактор, придающий обычной хронологической последовательности событий идею, и говорил о важнейшем смысле «последней» («кульминационной») фразы текста: «Специфика выраженного данной фразой… пронизывает всё то, что перед этим было представлено… Она накладывает на него отпечаток цельности».
Для принятой постмодернизмом концепции истории главной является идея значения финала для конституирования нарратива как такового. Фрэнк Кермоуд считал, что лишь существование определённого «завершения», изначально известного нарратору, создаёт некое поле тяготения, стягивающее все сюжетные векторы в общий фокус.
Деррида предложил идею отсрочки (фр. différance), согласно которой становление (сдвиг) смысла осуществляется «способом оставления (в самом письме и в упорядочивании концептов) определённых лакун или пространств свободного хода, продиктованных пока ещё только предстоящей теоретической артикуляцией». Деррида рассматривает «движение означивания», при котором каждый «элемент», называемый «наличным» и стоящий «на сцене настоящего», соотносится с чем-то иным, храня в себе «отголосок, порождённый звучанием прошлого элемента», и, при этом, начинает разрушаться «вибрацией собственного отношения к элементу будущего», то есть находясь в настоящем, он может быть отнесён и к «так называемому прошлому», и к «так называемому будущему», которое является одной из сил настоящего.
Так как для постмодернистского текста наличие объективного смысла не является важным, то и не предполагается понимание этого текста в герменевтическом смысле этого слова. «Повествовательная стратегия» постмодернизма рассматривается как радикальный отказ от реализма в любых его проявлениях:
По мнению Ганса Гадамера, истинная свобода реализует себя именно через всё многообразие нарративов: «всё, что является человеческим, мы должны позволить себе высказать».
В данном контексте можно рассматривать и одну из сторон общей для всего постмодерна установки, иногда называемой «смерть субъекта» (и, в частности, «смерть автора»), нарратив Автора в процессе чтения заменяется нарративом Читателя, по-своему понимающего и определяющего текст. Если же последний пересказывает текст, то он, в свою очередь, становится Автором для другого Читателя, и так далее. Таким образом, нарратив является рассказом, который всегда можно рассказать по-другому.
В этом контексте Й. Брокмейер и Р. Харре соотносят нарратив с феноменом дискурсивности, рассматривая его как «подвид дискурса».
Яркий пример нарратива в литературе – история о Золушке. В книгах Братьев Гримм и Шарля Перро обе сказки имеют одинаковый сюжет, но написаны в разных интерпретациях. Перро создал образ милой романтичной героини, которая живёт со злыми, но вполне адекватными сёстрами и мачехой.
Братья же Гримм погружают нас в жестокую и страшную атмосферу страстного желания мачехи и сестёр выбраться любой ценой из нищеты. Мать советует отрубить дочерям пальцы, чтобы их ноги влезли в туфельку. Вместе они стремятся избавиться от Золушки, а в конце сказки сёстры оказываются жестоко наказанными – птицы выклёвывают им глаза.
Сюжет в сказке один, но его интерпретации у сказочников весьма разнятся.
А вот, например, комментарий к озвучке ролика за кадром: «Картинка потрясная, а с нарративом беда: пополняй свой словарный запас!»
Даже в новом романе Виктора Пелевина «Лампа Муфусаила» упоминается это загадочное слово: «Но здесь возникает серьезная проблема достоверности нарратива».
Примеры нарративных литературных произведений:
На использовании нарративных техник строятся детективы, триллеры и ужасы. Все детективные истории основаны на особом сюжете: читатель не знает, как произошло преступление и постепенно приближается к его разгадке вслед за сыщиком. Исходное событие и его причины раскрываются только в финале.
В жанре ужасов другие традиции – создать тревожную, пугающую атмосферу. Эдгар По, Дин Кунц и Стивен Кинг овладели этим искусством в совершенстве.
Неправильно «У этой книжки неинтересный нарратив — я сразу понял, чем она закончится». Правильно — «сюжет».
Правильно «Политический нарратив Маргарет Тэтчер — история о том, как победа 1945 года была погребена под тремя десятилетиями попустительства, политической вялости и инфляции и была восстановлена с помощью железной воли».
Правильно «В этой статье правильно изложены факты, но саркастический нарратив мне не нравится — я по-другому вижу ситуацию»
«Правды нет, но есть нарратив»
Но, как часто бывает, все дело не в главных, но в его специальных значениях.
Возьмем, к примеру, такое утверждение из недавней газетной статьи, про Россию:
«Два месяца назад ряд высокопоставленных американских чиновников национальной безопасности настаивали на том, что Российская Федерация вновь представляет собой главную реальную угрозу американским интересам. Сегодня, по мере того как цены на энергоносители продолжают падать, а экономика Китая покачнулась, появился новый нарратив: приближающийся крах самой России или по крайней мере перспективы того, что правительство Владимира Путина доживает свои последние дни»
Или про Украину:
Эстонский посол со скепсисом оценивает события на Украине:
«Там делают революцию XXI века, пытаются модернизировать общество, но в условиях XIX века. По многим аспектам Украина — не на уровне европейского государства, а, скорее, Средней Азии и даже Африки«.
Впрочем, то, что это революция XXI века, это, по словам посла, нарратив самих украинских властей: «Они рассказывают, что происходит конфликт между демократической Украиной и империалистической Россией. Революция на Майдане была демократической, за европейские ценности. И основной причиной конфликта является то, что Украина хочет на Запад, в Евросоюз и НАТО. К этому украинцы обычно добавляют: имейте в виду, речь идет о потенциально очень богатой стране с крепкой базой тяжелой промышленности, развитой металлургией, угольной промышленностью и 6 атомными электростанциями. Не говоря уже о самых лучших в мире черноземах».
Однако, добавил Каннике, о том, что все протекает фактически в условиях позапрошлого века, свидетельствует то, что «ВВП Украины при 40-миллионном населении (это с учетом минус Крым, минус Донбасс) только в 6 раз больше, чем у Эстонии. Бюджет Украины 40 миллиардов долларов, эстонский — почти 10 миллиардов».
Маргарита Корнышева Украина глазами эстонского посла («Delfi.ee», Эстония)
А вот про воинов света в Фейсбуке:
«Британская армия создает специальное подразделение воинов Facebook, обладающих навыками проведения психологических операций и использования социальных медиа для ведения нетрадиционных боевых действий, характерных для информационного века. 77-я бригада будет базироваться в Хермитидже, около Ньюбери в Беркшире, и в ее состав будут включены около 1500 человек, которые будут переведены туда из частей, расположенных в разных местах страны. Формально эта бригада будет образована в апреле.
Она будет отвечать за то, что называется нелетальными боевыми действиями. И израильская, и американская армии уже активно занимаются проведением психологических операций. На основе 24-часовой информации, смартфонов и социальных медиа, включая Facebook и Twitter, это подразделение будет пытаться контролировать нарратив«.
.
Армия обороны Израиля стала пионером в использовании вооруженными силами государства социальных медиа, и ее специальные подразделения занимаются подобной работой со времени проведения операции «Литой свинец» (Cast Lead), то есть со времени войны в Газе в 2008-2009 годах. Армия обороны Израиля действует на 30 платформах, включая Twitter, Facebook, YouTube и Instagram, и проводит эту работу на шести языках. «Это позволяет работать с аудиторией, которая в противном случае была бы для нас недоступной», — отметил официальный представитель израильской армии.
Или возьмем что-то иное, не про политику:
«Когда Иисус намекнул на изменения в естественном порядке, оживив Лазаря, это был пасхальный нарратив, в котором Священное Писание входит в режим настоящего фильма ужасов. Кроме пыток Христа, которым его подвергли римляне (на ум сразу приходит Мел Гибсон и его «Страсти Христовы»), читателю Евангелия в пасхальные дни показывают целый парад сюжетных ходов и персонажей из жанра ужасов.
Я пишу об этом с определенной долей иронии, однако, как мне кажется, важно признать, что религия и жанр ужасов соперничают между собой, ведя своеобразную дуэль на тему неведомого, лежащего за пределами человеческого разума и понимания. Я бы сказал, что одна из причин высочайших рейтингов «Ходячих мертвецов» состоит в том, что развлечение в жанре ужасов возникло как некая новая форма религиозного языка. В определенном смысле, в силу потребности в удобоваримом религиозном ритуале самые жуткие элементы Священного Писания захоронены, чтобы потом восстать в зловещем образе вампиров, зомби и злобных старших богов. Эти символы позволяют нам исследовать теневую сторону божественного.».
Джесс Пикок (Jess Peacock) Теологический ужас Пасхи («Religion Dispatches», США)
Итак, тут проявляются иные значения термина нарратив:
«Нарратив (англ. narrare — языковой акт, то есть вербальное изложение — в отличие от представления) — понятие философии постмодернизма, фиксирующее процессуальность самоосуществления как способ бытия повествовательного (или, как писал Ролан Барт, «сообщающего») текста. Термин был заимствован из историографии, где появляется при разработке концепции «нарративной истории», рассматривающей исторические события как возникшие не в результате закономерных исторических процессов, а в контексте рассказа об этих событиях и неразрывно связанные с их интерпретацией».
То есть это не следование объективной реальности, но привнесение собственного своеволия, изменение реальности словами. Посмотрим через этот пункт на примеры, приведенные выше:
2 пример. Украина.
«. нарративная процедура «творит реальность», утверждая как её относительность (то есть не имея никаких претензий на адекватность), так и свою «независимость» от полученного смысла».
«По идеям М. Постера, смысл рассказа понимается в процессе наррации, то есть «мыслится как лишённый какого бы то ни было онтологического обеспечения и возникающий в акте сугубо субъективного усилия».
То есть тут за нарративом стоит надежда превозмочь реальность, провести акт творения, переродиться. Это тоже определенная магия, как камлание о благотворном дожде.
3 пример, война в Интернете
«Так как для постмодернистского текста наличие объективного смысла не является важным, то и не предполагается понимание этого текста в герменевтическом смысле этого слова. «Повествовательная стратегия» постмодернизма рассматривается как радикальный отказ от реализма в любых его проявлениях:
литературно-художественный критический реализм, так как критиковать — значит считаться с чем-то, как с объективным (а постмодернисты критиковали даже символизм, обвиняя его последователей в том, что символы и знаки являются всё же следами определённой реальности;
традиционный философский реализм, так как, по мнению Д. Райхмана, постмодерн относится к тексту принципиально номиналистично;
сюрреализм, так как постмодерну не нужны «зоны свободы» в личностно-субъективной эмоционально-аффективной сфере и он находит эту свободу не в феноменах детства и сновидениях (как сюрреализм), а в процедурах деконструкции и означивания текста, предполагающих произвольность его центрации и семантизации».
Ну, вот, 1500 человек, больше полка борцов не за правду, а за нарратив. Подразумевается, что реальности не существует, а есть нужная кому-то картина. Настолько нужная, что она армия борется за нарратив.
4 пример. Иисус, пасха, религия.
«По оценке Й. Брокмейера и Рома Харре, нарратив является не описанием некой реальности, а «инструкцией» по определению и пониманию последней, приводя в качестве примера правила игры в теннис, которые только создают иллюзию описания процесса игры, являясь на самом деле лишь средством «вызвать игроков к существованию».
В общем и целом получается что: происходит разрушение существующих идей и истин, барбаризация в области интеллектуальной деятельности, создание весьма злобных мифов и навязывание шаманских практик, особенно в журналистике, но также и в литературе, и в политике.
Нарративная парадигма
Нарративная парадигма (от англ. Narrative paradigm) – универсальная коммуникативная модель, предложенная профессором Анненбергской школы медиа-исследований Уолтером Фишером. В контексте данной парадигмы любой коммуникационный процесс рассматривается как форма повествования, а люди – как рассказчики историй.
История создания
Cущность парадигмы
Cравнение парадигм
На основании таблицы можно сделать следующие выводы:
Нарративная рациональность
Нарративная рациональность предлагает метод определения релевантности историй. Он базируется на двух принципах связность и точность историй.
Связность
Нарративная связность отражает то, насколько вероятной и убедительной звучит история для слушателя. Этот фактор зависит от трёх составляющих:
Точность
Области применения
В политике
В пиар
В средствах массовой информации
Критика
Ответ на критику=
Я хочу поблагодарить своих критиков, поскольку они только подтверждают правильность моей позиции. Они делают это двумя способами: какую бы линию нападения они ни выбрали, они в конечном счете критикуют или связность, или точность моей позиции, или и то, и другое. И какие бы возражения они ни высказывали, основанием для их возражений будет конкурирующая история, которая, как они, разумеется, полагают, является связной и обладает точностью [23]