Что означает слово монастырь на казбеке
Анализ стихотворения «Монастырь на Казбеке» Александра Пушкина
Произведение «Монастырь на Казбеке» Александра Сергеевича Пушкина впервые было напечатано в журнале «Северные цветы».
Стихотворение создано примерно в мае 1829 года. В эту пору поэт переживает личную драму, его сватовство к Н. Гончаровой в ее семействе было принято сдержанно, определенного ответа он так и не получил. Он решается ехать на Кавказ, где в то время как раз шла война. Целью его был Арзрум и действующая армия под предводительством И. Паскевича. По пути на две недели поэт остановился в Тифлисе. Уже в августе, возвращаясь, он вновь на считанные дни оказался в этом гостеприимном городе. Считается, что в стихотворении описан именно грузинский Гергетский монастырь, находящийся на головокружительной высоте в горах. Кстати, он сохранился до наших дней. В жанровом отношении – элегия, исповедальная лирика, по размеру – четырехстопный ямб со смешанной рифмовкой, 2 строфы. Лирический герой – сам тоскующий автор. В горах, величественных и неприступных, его посещают мысли о вечности. Казбек – как царь, раскинувший под солнцем свой шатер над миром. Он обращается к Казбеку как к живому существу: «твой монастырь». Поэта манит суровый «реющий ковчег» спасения, где идет жизнь, наполненная совсем другими смыслами. «Вожделенный брег!»: параллель с плаванием по бурному житейскому морю продолжается. Как тонущий, он мечтает выбраться на берег, оставить позади всю суету и заблуждения пролетевших лет. Бог, кажется ему, ближе к таким вершинам и людям, которые там поселяются. «Заоблачную келью»: скрыться из глаз мира, переступить границу земли и неба, забыть себя, обрести подлинную свободу. Стихотворение изобилует средствами художественной выразительности. Теплое олицетворение: «семья гор». Россыпь эпитетов: царственный шатер, вольной вышине, вечными лучами. Почти страдальческая анафора: «туда б». Несколько восклицаний с красноречивым многоточием, выдающим, что желание героя вряд ли исполнится. Душевное смятение – еще одно препятствие на пути к восхождению. Лексика возвышенная, встречаются и устаревшие слова. Парентеза (обращение). Звукопись. Сравнение: как ковчег (библейский образ, судно Ноя, на котором спаслась вся его семья во время Потопа). Кавказская тема – одна из важнейших в творчестве поэта.
В стихотворении «Монастырь на Казбеке» А. Пушкина пейзажная лирика перерастает в исповедальную.
«Монастырь на Казбеке» А. Пушкин
Высоко над семьею гор,
Казбек, твой царственный шатер
Сияет вечными лучами.
Твой монастырь за облаками,
Как в небе реющий ковчег,
Парит, чуть видный, над горами.
Далекий, вожделенный брег!
Туда б, сказав прости ущелью,
Подняться к вольной вышине!
Туда б, в заоблачную келью,
В соседство бога скрыться мне.
Дата создания: 20 сентября 1829 г.
Анализ стихотворения Пушкина «Монастырь на Казбеке»
Кавказские горы восхищали не только М. Ю. Лермонтова. А. С. Пушкин тоже посещал эти живописные территории и оставил несколько произведений, посвящённых им. Одно из таких – стихотворение «Монастырь на Казбеке», созданное, как гласит запись в рукописи, 20 сентября 1829 года. Впервые это произведение опубликовали в журнале «Северные цветы» в 1831 году.
Стихотворение состоит из двух строф. Первая представляет собой шестистишие (секстина), а второе – пятистишие. Если представить строки в виде схемы, то она будет выглядеть так: aabbcb cdede. Таким образом, можно говорить о своеобразном сочетании парных и перекрёстных рифм. Стихотворный размер – четырёхстопный ямб.
Поэт говорит от первого лица. Это обычно для лирики Александра Сергеевича, когда в своих произведениях он обращается то к друзьям, то к возлюбленным, то к завистникам. В этом стихотворении происходит то же самое, с той разницей, что адресатом является не человек, а целая гора. Поэт произносит её гордое имя:
Высоко над семьёю гор,
Казбек…
Применительно к своему величественному собеседнику автор употребляет достойные его пышные эпитеты. Вершину Казбека он метафорически называет «царственным шатром», а монастырь, расположенный на ней, сравнивает с «реющим ковчегом». В этом выражении чувствуется намёк на легенду, что именно к Кавказским горам пристало судно библейского праведника Ноя. Даже для света, озаряющего горы, у поэта находится эффектный эпитет – «вечные лучи», который указывает на неизменность состояния всего, что прикасается к горным вершинам.
Не менее интересна метафора, использованная поэтом по отношению к Кавказу. Горный массив Александр Сергеевич называет «семья гор». Кавказ предстаёт перед нами как близкий круг живых существ. Оно существуют вечно, а потому сохраняют величественность и непоколебимый покой, напоминающий о божественном умиротворении.
Поэт не скрывает, что его привлекает эта неизменность. Он восклицает: «Далёкий, вожделенный брег!»
Думается, что образ горной вершины, увенчанной монастырём, является метафорой творческой жизни. Читатель, хорошо знакомый с сочинениями Пушкина, вспомнит, что Александр Сергеевич не раз высказывался о самодостаточности творца. Поэт не должен унижаться, прислуживая публике. Вместо этого ему следует больше внимания уделять своей работе, которая приближает его к богу. Вот и в строках этого стихотворения мы видим движение от низа («сказав прости ущелью») к небесам – «в соседство Бога». Автор очерчивает собственный путь, стремясь стать подобным гордым, молчаливым бессмертным горам.
Что означает слово монастырь на казбеке
Монастырь на горе Казбек, изображенный в этом стихотворении, описан и в прозаическом произведении А. С. Пушкина «Путешествие в Арзрум»:
«Утром, проезжая мимо Казбека, увидел я чудное зрелище. Белые, оборванные тучи перетягивались через вершину горы, и уединенный монастырь, озаренный лучами солнца, казалось, плавал в воздухе, несомый облаками».
И вот стихотворение, навеянное той же картиной:
В обоих текстах изображается один и тот же предмет, который произвел на автора сильное впечатление. Поэтому и прозаический отрывок, и стихотворение эмоциональны и поэтичны. Но в «Путешествии…» описание – одно из дорожных наблюдений, хотя и воспринятое автором как нечто удивительное (чудное зрелище; казалось, плавал в воздухе). А в стихотворении мы отмечаем взгляд восхищенного художника – монастырь предстает, будто живописное полотно в раме, и главное – в нем воплощены мысли и чувства поэта, вызванные этим зрелищем. Потому и понадобилось Пушкину воссоздать эту картину в стихах, придав ей с помощью четырехстопного ямба значение не просто дорожного впечатления, а чего-то необычайно значительного.
Уже в первых трех строках стихотворения возникает величественная картина. Ключевые слова здесь: высоко, царственный, сияет, вечными. Они передают ощущение величия, мощи, света, утверждают возвышенную эмоцию. Это не мимолетное впечатление, а сама вечность, недаром
оба глагола в первой строфе – сияет, парит– стоят в настоящем времени (в отличие от глаголов в прозаическом отрывке).
А как много говорит нам сравнение монастыря с ковчегом! Ведь на Кавказе издавна существовало предание о том, что к горе Арарат пристал Ноев ковчег – корабль, в котором нашли спасение от Всемирного потопа люди и животные. Слово ковчег означает также ларец для особенно ценных предметов, а в православной церкви ковчегом называется ларец, в котором хранятся святые дары. Слово несет в себе высокую окраску, воспринимается как символ божественного, надежды на спасение.
У Пушкина монастырь – как в небе реющий ковчег. И оттого, что каждое слово в стихах чрезвычайно значимо, образ говорит и о спасении, и о его недостижимости. В прозаическом же отрывке – монастырь, озаренный лучами солнца, казалось, плавал в воздухе, несомый облаками. Картина яркая, зримая. Но сравните: в небе – в воздухе, реющий – плавал. Чувствуете различие в стилистической и эмоциональной окраске слов? Слово небо содержит значение «высшие силы», «божественное», «рай», а в слове воздух, которое в данном случае вроде бы является его синонимом, таких значений нет. К тому же не случайно в прозе употреблено слово казалось, отчего образ оказывается субъективным впечатлением, чем-то преходящим. А в небе реющий ковчег– емкий символический образ, говорящий о неземном и вечном. Отсюда и дальнейшее движение мысли поэта, устремление его в обитель спасения.
Слова далекий, вожделенный брег, ущелью, вольной вышине, заоблачную келью, не утрачивая своего прямого значения, приобретают более глубокий смысл. Например, слово брег связано с традиционным поэтическим образом – уподоблением жизни плаванию по бурному морю, а берег – это спасение (да еще, заметьте, это церковнославянизм, который придает высокую окраску). Ущелье– не только конкретное пространство между горами, но и низменный и бренный мир неволи, которому противостоит вольная вышина. А подняться – это не просто желание взойти на гору, что трудно, но вполне возможно, а стремление к возвышенному, недостижимому.
Поэтому и глаголы в этой строфе стоят в сослагательном наклонении – ведь речь идет о высокой, но трагически неосуществимой мечте. Поэтому так напряженна интонация этих трех восклицательных предложений, этих повторов: туда б – туда б. И это устремление не просто куда-то в таинственное высокое, оно имеет точное определение: в соседство Бога.
Нечасто у Пушкина встречается так ясно выраженное религиозное чувство. Были у поэта и бравирование вольномыслием, и горькие сомнения – вспомните: «Дар напрасный, дар случайный, / Жизнь, зачем ты мне дана?» И вот увиденный в горах монастырь вызвал мысли о Боге. Даже не просто мысли, а страстное чувство, горячую мечту. И мы не можем не согласиться с поэтом, что человек, удрученный осознанием мимолетности своего существования, ищет идеала, и естественным воплощением такого стремления является мысль о Боге, вера в достижение недостижимого.
Сопоставительный анализ стихотворений А.С. Пушкина «Монастырь на Казбеке» и М.Ю. Лермонтова «Крест на скале»
Разделы: Литература
Высоко над семьею гор,
Казбек, твой царственный шатер
Сияет вечными лучами.
Твой монастырь за облаками,
Как в небе реющий ковчег,
Парит, чуть видный, над горами.
Далекий, вожделенный брег!
Туда б, сказав прости ущелью,
Подняться к вольной вышине!
Туда б, в заоблачную келью,
В соседство Бога скрыться мне!
В теснине Кавказа я знаю скалу,
Туда долететь лишь степному орлу,
Но крест деревянный чернеет над ней,
Гниет он и гнется от бурь и дождей.
И много уж лет протекло без следов
С тех пор, как он виден с далеких холмов,
И каждая кверху подъята рука,
Как будто он хочет схватить облака.
О, если б взойти удалось мне туда,
Как я бы молился и плакал тогда;
И после я сбросил бы цепь бытия,
И с бурею братом назвался бы я!
Выбирая путь анализа лирического текста, обращаюсь к статье М.Л.Гаспарова: «Первый, верхний уровень – идейно-образный. В нем два подуровня: во-первых, идеи и эмоции; во-вторых, образы и мотивы. Второй уровень, средний, – стилистический. В нем тоже два подуровня: во-первых, лексика; во-вторых, синтаксис. Третий уровень, нижний – фонический, звуковой».
Стихотворения А.С.Пушкина «Монастырь на Казбеке» и М.Ю.Лермонтова «Крест на скале» объединяет не только художественное пространство и время (Кавказ, взгляд героя с земли вверх), но и то, что увиденное заставляет человека задуматься о своей жизни, попытаться что-либо в ней изменить.
А.С.Пушкин в «Путешествии в Арзрум» рассказывает об увиденном им чудесном зрелище: «…белые оборванные тучи перетягивались через вершину горы, и уединенный монастырь, озаренный лучами солнца, казалось, плавал в воздухе, несомый облаками». Увиденная картина настолько поразила поэта своей неземной красотой, что о ней он рассказывает и в стихотворении «Монастырь на Казбеке».
На первый взгляд, это описательное пейзажное стихотворение. Но любое описание Поэта не ради описания. Стихи всегда диктовались ему теми или иными обстоятельствами. Не исключение и это стихотворение. Внимательный читатель увидит мысли и чувства поэта, стоит только пристальнее всмотреться, вдуматься, и мы увидим гораздо больше, чем можно было заметить сначала.
На мой взгляд, композиция стихотворения позволяет об этом говорить. Стихотворение состоит из двух строф: первая строфа представляет развернутое обращение, столь характерный прием для А.С.Пушкина, вторая строфа дает возможность узнать мысли и чувства поэта.
Стихотворение написано четырехстопным ямбом, который позволяет неторопливо вглядываться в картину, нарисованную Пушкиным.
Вырисовывается четкий ритмический рисунок: определенное чередование закрытых и открытых слогов, наличие пиррихиев во всех строках, кроме первой и одиннадцатой. Стихотворение обрамлено в интонационное кольцо: первая и последняя строки представляют полные четыре стопы с закрытым слогом, две первые и две последние строки имеют парную рифму. Но форма неотделима от содержания, раскрыть глубину которого позволяют языковые средства, подчиненные художественной задаче: создать картину, эмоционально воздействующую на читателя.
Первая строфа стихотворения рисует величественный вид Казбека, возвышающегося над семьей гор. Пушкин использует прием скрытого сравнения с оценочным эпитетом: царственный шатер, сияющий вечными лучами, развернутого сравнения: монастырь…как в небереющий ковчег… В стихотворении использованы старославянские слова сияющий, реющий, вожделенный, брег, келья, библейское слово ковчег, придающие высокое торжественное звучание всему стихотворению. Возникает ассоциация: монастырь – это тот самый библейский ковчег, который явился спасительным убежищем. От кого же и от чего хочет спастись, «скрыться» лирический герой? Может быть, от жизненных невзгод? Может быть, надо посмотреть более широко – стремление жить духовной жизнью, не стесненной внешними условиями? Так сильно, страстно его желание – стремление к «вожделенному берегу». Здесь поэт прибегает еще к одному языковому средству – антитезе: ущелье – вольная вышина. Ущелье – символ несвободы, замкнутого пространства, вышина – символ высокого, свободы.
Это стихотворение хорошо слышится: символ свободы, воли звуки светлые, звонкие (л, в, б), символ несвободы звуки (с, т, щ), твердость, незыблемость Казбека в последовательном использовании звука а : Казбек, царственный, шатер.
Ощущение парения монастыря в воздухе передает повторение слогов с не: небе, реющий, ковчег. Повторение о передает высокое звучание и, кстати, объединяет первую и последнюю строки стихотворения, т.е., на мой взгляд, придает завершенность тексту: высоко, гор, Бога.
Интересно стихотворение и на синтаксическом уровне.
Первая строфа состоит из двух предложений, однотипных по своему строению: твой шатер… сияет, твой монастырь… парит. Глаголы несовершенного вида подчеркивают вечность сияния, бесконечность парения. Вторая строфа состоит из трех предложений: первое, назывное, далекий вожделенный берег! Два последующих предложения выражают страстное желание лирического героя подняться, скрыться. Желание выражено глаголами в форме условного наклонения: подняться б, скрыться б. Все три предложения восклицательной интонации, что является свидетельством силы чувства лирического героя.
Лермонтов с первой строки также указывает место, то есть определено художественное пространство – Кавказ. Поэт, родившийся в России, был влюблен в Кавказ, который, казалось, передал поэту свой мятежный дух. И в этом стихотворении Лермонтова мы видим страстное стремление героя достичь высоты, которая возможна только степным орлам. Стихотворение имеет разную интонационную окраску. Первая строфа рисует грустную картину: на скале одинокий деревянный крест, воздвигнутый в незапамятные времена каким-то мужественным человеком: добраться туда можно только степному орлу. Конечные рифмы дополняются открытыми слогами, что поддерживает грустную интонацию, неспешный ритм размышления, создаваемый амфибрахием.
Для чего на таком высоком недоступном месте воздвигнут крест? Его видно с далеких холмов. Он символ несгибаемого духом человека. Здесь огромную роль играет художественная деталь. Мы не видим самого распятого Христа, но «кверху подъята рука» – и перед нами вся история страдания взошедшего на Голгофу.
Лирический герой, так же, как и лирический герой Пушкина стремится оторваться от земли, но он ищет не покоя, им владеет бунтарское желание почувствовать родство со стихией, сбросить цепь бытия. Это желание Лермонтов выразил, используя аллитерацию: бы, бытия, бурею, братом. В последней строфе резко меняется интонация. Синтаксический строй уже другой: настоящее время знаю, чернеет, гниет, гнется, хочет схватить сменяется глаголами повелительного наклонения, но в форме условного.
Сила чувств героя передана с помощью восклицательных знаков. Употребление наряду со словами высокого стиля протекло, подъята, взойти, бытия слова более низкой стилистической окраски схватить играет роль в раскрытии мысли поэта о высоких желаниях обыкновенного человека.
Анализируя стихотворения А.С.Пушкина «Монастырь на Казбеке» и М.Ю.Лермонтова «Крест на скале», мы приходим к выводу, что увиденная картина вызывает ответное чувство героя, который стремиться от земного к небесному, но каждый преследует свою цель.
Jun. 4th, 2013
Волшебное по своей красоте место, воспетое Пушкиным И, как утверждают некоторые еще и Лермонтовым, и Грибоедовым.
Я уже вам его частично показывала в теме про свадьбы
В воздухе висело этакое облачно-туманное марево, что сделало многие кадры, как «в молоке». Не режимное время было, однозначно:)
Давайте начнем восхождение и полюбуемся красотами Казбеги и храма.
В русской литературе храм и монастырь известен по стихотворению Пушкина «Монастырь на Казбеке», которое написано в мае 1829 года. Небольшое это стихотворение звучит так:
Высоко над семьею гор,
Казбек, твой царственный шатер
Сияет вечными лучами.
Твой монастырь за облаками,
Как в небе реющий ковчег,
Парит, чуть видный, над горами.
Далекий, вожделенный брег!
Туда б, сказав прости ущелью,
Подняться к вольной вышине!
Туда б, в заоблачную келью,
В соседство Бога скрыться мне!
Вот куда нам предстоит подняться. И это максимальный зум у моей камеры:
Отсюда и будем подниматься. Присутствие людей здесь еще заметно. Но мы уже на уровне облаков! Так и вспомнилось :»Ночевала тучка золотая на груди утеса-великана;. «:))
На грузинском гора Казбек называется Мкинварцвери, что обозначает “гора с ледовой вершиной”. При малейшей облачности вершина горы прячется,вот и нам не повезло. Казбек закрылся от нас облаками.
Вот этим в частности. Все же кусочек горы слева от облачка мы увидели. Считаем, что видели Казбек:))
А теперь о самой церкви Святой Троицы. Из википедии: Построенная в XIV веке святыня является единственным крестово-купольным храмом в области Хеви. Подле храма сохранилась средневековая колокольня.
Во время нашествия на Тбилиси персов (1795 год) в Гергети укрывали крест святой Нины. В советское время церковь была закрыта, ныне возвращена Грузинской православной церкви.
Дали нам рассказывала, что во время нашествия персов здесь укрывали много святынь, привезенных со всей Грузии, не только крест св. равноап. Нино. Поэтому место очень почитаемое в духовном плане.
Наружная часть храма.
Камера знатно уложила колокольню..
С фотографированием храма есть некоторые сложности. Внутри запрещено. Фотографировать со стороны тоже непросто, практически нет позиции. Внутри храм аскетичен. Фресок нет, даже штукатурки нет, стены сложены из каменных блоков. Внутри темновато. Электричества внутри храма нет, а окна очень узкие
Ну, и я вся прикинутая на фоне заоблачного Казбека. Футболка и арафатка из Иерусалима (арафатка служила юбкой в данном случае). А вот платочек..платочек грузинский, в монастыре купленный. И надпись на древне грузинском гласит:»Благословение Господне».
А теперь просто пейзажи и зарисовки.. Обработка снимков приближена к естественному состоянии природы. То, что видит глаз.
А еще район Казбеги, а точнее Мохеви — родина хинкали. В Мохеви хинкали готовят из грубого серого теста с начинкой из баранины. Лично мне они понравились меньше, чем традиционные в других районах Грузии.
В самом конце поездки Илья остановился у дома своего дяди. К нему выбежал племянник с пластиковой бутылкой, емкостью 2,5 л. Там было вино, сделанное тем самым дядей. Из какого-то редкого сорта винограда. Илья с улыбкой протянул эту бутыль нам: «Угощайтесь, дорогие гости!» Таким образом из поездки мы вернулись еще и с ценным подарком, рассуждая на тему поведения водителей в Турциях-Египтах, где им надо платить чаевые. И вот здесь в Грузии, где мы сами получили «чаевые» от всего сердца.